Лавэлиан Кё Тэй

Стоял тёплый вечер, и светило постепенно двигалось к закату, освещая город багровым заревом. Лавэлиан не спит уже пару суток, раны до сих пор гудят от боли. Из головы эльфийки не выходило то, что Талриса вечно нет рядом. Лави искренне любила его, но с таким отношением и ее пылкие, искренние чувства всё же пошли на спад. Ей казалось, что ей воспользовались, и наигравшись, — решили оставить. С горя девушка открыла флягу, что взяла с собой и поудобней облокотилась на перила балкона, издав тяжёлый, отаянный вздох. Лиса простояла так некоторое время и уже собралась уходить внутрь, как сзади послышался звук копыт. Талрис спустился на своих крыльях и аккуратно сложил их за спиной. Лав обернулась с чувством непреодолимой тоски, и с толикой злобы взглянула на эльфа. Сколько бы она не пыталась его предупреждать — облик еще сильней исказился, рога увеличились, на коже, покрытой чешуёй и наростами — проступала скверна, крылья были всегда на виду. Он стал напоминать демона намного больше, чем Син`Дорай. — Кто соизволил прийти. — С недовольством промолвила эльфийка, злобно цокнув языком. Талрис нахмурился, обстановка накалялась уже с первых минут, но всё же решился подойти к Лав ближе: — Ты не рада меня видеть? — А должна? Последний раз мы встречались пару месяцев назад. Я уже и забыла, что с тобой сталось. — Я был занят. — Чем?! Ты вообще помнишь, что у тебя есть дочь?! Исполненный непонимания, эльф громко рявкнул: — Поумерь пыл! Мне нужно питать демона внутри, охота требует немало сил и времени, я прихожу, когда нахожу время! — Скорее, когда тебе это удобно! — Лавэлиан крепко сжала руки в кулаки, оцарапав ногтями ладони, и оскалилась. — Ты думаешь, что можно вечно пропадать и я буду всё терпеть!? Когда ты в последний раз держал дочь на руках?! Ты приходил всегда по одному поводу... — Кё`Тэй отвернулась, — Я не вещь, Талрис. Даже в словах Лав можно было услышать слёзы боли и отчания. Чувствующий свою вину, эльф подошел ближе к девушке и положил руки ей на плечи, холодные и липкие от пота. Её выздоровление лишь ещё начиналось. — Я все еще лю... Лав прервала Тала, положив палец на сухие, потресканные губы. — Хватит лгать. Мне кажется, ты и вовсе не испытывал ко мне ничего. Девушка скинула пропитанные скверной ладони Талриса и потупила взгляд. Тогда, рядом с собой, она ощущала совсем другого эльфа, а не поддавшееся власти демона чудовище. И подозрения ещё тогда были верны. Ведомый злобой, Импала оскалился и прижал Лису к стене, крепко сжав ее тонкое горло. — После всего, как ты можешь такое говорить? Кто еще так любил тебя, как не я?! Никто и не смотрел в твою сторону! Это стало последней каплей. Чувствуя, что воздуха стало не хватать, закружилась голова, девушка схватилась за кулак Охотника на Демонов пытаясь разжать его, но раны давали о себе знать, тело еще не оправилось от травм. Талрис приблизился ближе и попытался поцеловать Лису, но та вцепилась зубами в его губу, пуская дорожки осквернённой крови. Та, что противной горечью осталась во рту — она сплюнула прямо на него. — С ума сошла!? — Воскликнул эльф, тут же отпустив Лав. Кажется, боль таки привела его в чувства. Откашлявшись, Лисица с яростью взглянула на мужчину. Удерживать силой — последнее, что он позволил себе с ней сделать. — Не прикасайся ко мне! Эльф возмутился, вены на теле запульсировали, глаза вспыхнули пламенем скверны , и он ударил стену рядом с Лавэлиан. Крупные осколки галькой посыпались на пол, даже не поранив плотно покрытой чешуёй руки, и с грохотом оказались на плитке балкона. Рефлекторно девушка отскочила от него в сторону. Да, теперь он абсолютно такой же. — Ты говорил, что контролируешь демона, но похоже под контроль взяли тебя. Взгляни на своё тело, ты больше не Талрис. — Замолкни! — Он громко прошипел, его голос раздался жутким эхом. — Если бы не я... — Нет, это ты послушай. Охотник на демонов, ведомый слепой яростью, вскочил и отчаянно бросился на Лавэлиан. Ей было горько сражаться, но иначе придется распрощаться с жизнью. Она увернулась, не смотря на боль в теле и провела быстрый удар локтем по лицу эльфа, оглушив его. Затем, схватив за рога, не ведая никакой пощады, ударила коленом в подбородок и повалила на землю ударом ноги с разворота. Талрис упал на пол со звоном в голове, приземлившись затылком прямо на осколки и поранившись. Эльфийка схватилась за ногу, на ней разошелся шов и снова пошла кровь, но она не собиралась отступать. Хромая, Лиса подошла к лежащему на полу эльфу, и склонившись — вытащила из-за пояса небольшой нож, приложив к горлу некогда любимого мужчины. — Если ты еще раз явишься сюда, — голос Демонической Лисы дрожал, — или я узнаю, что ты приходил к Мирэ... Я убью тебя и отрежу твою рогатую башку, а затем повешу всем на обозрение. Такие как ты — приносят моей жизни лишь страдания, так пропади из неё окончательно! Ты знаешь, я слов на ветер не бросаю. Девушка убрала сияющее лезвие, позволив Талрису встать. Тот еще раз взглянул на свою любимую, чувствуя, как угасает последняя надежда на то, чтобы вернуть всё на круги своя. Она устала. Устала прощать его. — Ты совершаешь огромную ошибку, ты... Эльфийка резко прервала Тала, не давая и шанса её вразумить: — Пошел вон! — Она отчаянно вскрикнула, сжимая нож в руке покрепче и держась за ноющую от боли рану. Отвернувшись от Лав, чувствуя, как от невыносимой боли в груди гулко стучит сердце, Талрис расправил крылья, и спрыгнув с балкона — взмыл в небо. Разбойница упорно провожала его взглядом до тех пор, пока он не скрылся вдали. Облокотившись на стену, со сбивчатым дыханием Лиса медленно съехала по ней на пол. Она пыталась сдерживать себя, но в душе бушевал шторм, буря эмоций стремилась вырваться наружу. Лав запрокинула голову, нервно и часто дыша. На глазах начинали выступать слезы, она уже не могла сдерживать то, что происходило у нее внутри. Впервые за долгие годы такая холодная и сдержанная девушка — заплакала. Гнев, отчаяние, обида, осознание того, что она вновь одна — душили ее. Подтянув к себе флягу, упавшую на пол, Кё`Тэй открыла её и сделала пару глотков. С чувством ядовитой горечи, Лави уснула лишь под утро, окончательно вымотавшись.