Солнце пустыни

Эта история была расшифрована на старых папирусах, найденных в древних гробницах. И эта история стоит вашего времени. Древний Египет, 2000 лет до н. э. Эх, процветающая страна, пустыни, Нил, пирамиды, нефрит… На престол восходит новая правительница, но тут, же сталкивается с проблемой, которая начинает постепенно отравлять её жизнь. Со всего Египта (и не только) к молодой царице сходятся женихи, попытать удачи в получении лапки царицы. Естественно, лапка и сердце царицы, а ещё и Египет – состояние хорошее. Но царица, у которой и без этого проблем по горло, получает древнюю магическую силу, которая была послана ей на землю богом солнца Ра. И только благодаря этой магии бедная правительница отбивается от надоедливых женихов. В один знойный день, отправив нескольких женихов с подземное царство Анубиса, Эшлес (а так звали царицу, в переводе Солнце Пустыни), медленно вышла в сад, тяжко вздыхая и постоянно повторяя клятву, которую дала, прежде чем на её плечи легло правление Египтом. - И я клянусь, что буду защищать свою страну и не отдам её в когти врага, - Эшлес с закрытыми глазами повторила это. Услышав хлопки сзади, она обернулась. Ну, ничего обычного. Когда Эшлес отправлялась на небольшую прогулку, с неё обязательно должны были идти стражники, чтобы охранять её, советник, записывающий каждое её слово (разумеется, с её позволения) и два веерщика, обмахивающие царицу с двух сторон огромными веерами, чтобы та не упала без чувств от жары. Ведь её иглы, считавшиеся царским знаком, собирали слишком много тепла от палящего солнца, проплывающего над Египтом. - Как всегда, безошибочно точно, - советчик заглянул в папирус. - Пожалуйста, оставьте меня одну! – она вздохнула, оглянувшись. Советник отошел. - Я сказала, одну! Охрана отошла. - Совсем одну, умоляю! Веерщики тоже отошли. Теперь Эшлес осталась одна. Абсолютно одна. И никто не мог помешать ей наслаждаться одиночеством. Она медленно шла от пальмы к пальме, рассматривая облака и тяжело вздыхая. Становилось невыносимо жарко. Иглы поникли, а лапки устало болтались в воздухе. Свернувшись комочком под пальмой, бедная царица разревелась в голос, понимая, что эта пытка не закончится никогда. Вдруг в кустах что-то зашуршало. Поднявшись, Эшлес даже не заметила, как обронила со своего пальчика кольцо. Она подошла к кустам, наклонилась и увидела, как маленькие жуки собираются в одну норку. Их было много, а норка была очень маленькой. Эшлес хихикнула. - Ох, давайте я помогу вам, малыши, - она легким движением лапки сделала проход под землю шире. Наблюдая, как маленькие жучки с зелеными крылышками заползают в норку, на царицу напала жуткая дрёма. Самое время вернуться обратно, иначе в замке поднимется переполох. Она поднялась с колен и медленно пошла в сторону дворца, попутно собирая стражников, которые прятались в кустах, следя за каждым шорохом. Вдруг раздался чей-то крик. Из кустов вынырнули два стражника, держащие огромный черный ком. - Ну, вор, говори! – один из стражников тыкнул ком копьем. - Да не крал я ничего! – черный ком внезапно заговорил и оказался парнем. Прижав его к земле, один из стражников прошептал: - Лучше отдай кольцо сейчас, или мы тебя… - Стойте! – у Эшлес чуть не остановилось сердце, - что произошло? - Он украл ваше кольцо! Разожми лапу! – стражник снова пырнул парня копьём. Тот разжал свою лапу. Да, в ней было кольцо, которое царица обронила, когда вставала с земли. - Я не крал его! Я его нашел и хотел вернуть! - Ври дальше! Из тебя получится отличный коврик! И только стоило стражникам развернуться, как Эшлес вскрикнула: - Нет! Он же не хотел этого делать! Что с ним будет? - Убьём его. Делов то! - Нет! – Эшлес чуть не плакала. Прямо у неё на глазах хотят убить невинного зверя. - Ваше Недоумение, он вор! Место вора – нож в Тёмной башне, - стражник убрал своё копьё за спину. Эшлес замялась. Нужно было срочно что-нибудь сообразить. - Он… он идёт со мной! - Что? – стражники выронили из лап копья. - Идет со мной. Нет, не ослышались. Посадите его рядом со мной, я прослежу за ним. - Но… - Я сказала, всё. Выполняйте! – Эшлес взмахнула лапкой, и пальма в метре от неё взлетела в воздух, - прошу прощения. Она подошла к парню, съёжившемуся от страха, наклонилась к нему и спросила. - Тебя как зовут? Тот в страхе что-то промямлил, выронив из лап кольцо. - Ох, великий Ра. Его Джоши зовут. Этого три дня назад сюда завезли. - Значит, Джоши, верно? Тот, молча, кивнул, покрываясь мурашками. - Ты же не будешь ничего красть, верно? Будешь хорошим мальчиком? – Эшлес нежно провела пальцем по его лбу. Снова кивок. Эшлес оторвала от своего белоснежного платья кусок ткани и осторожно перебинтовала место пореза копьем на плечах парня. Все в ужасе уставились на неё. Эшлес тратит лучшую материю во всей стране, только для того, чтобы остановить ярко-алую кровь, текущую из плеча какого-то раба?! - Ему же так больно! Неужели все тут потеряли сердце? – Эшлес бросила строгий взгляд на советника, в страхе смотревшего на ноги царицы. - Храни вас Ра! Вы до сих пор в это верите? – Эшлес пощелкала пальцами перед советником и гордо пошла в сторону дворца. Эшлес умела делать ледяной взгляд, от которого все вокруг (даже стражники, которые, как считали вне дворца, не имеют чувств) ощущали, как мурашки бегут по спине. Но у неё было доброе сердце, что очень сильно отличало царицу ото всех её предков, которые за малейшее неповиновение могли запереть в темнице или сослать в Тёмную башню. Эшлес презирала общество, которое называлось «элитой». Они ровным счетом ни делали ничего. Лишь сидели на своих сундуках с золотом и вели разгульный образ жизни. И ещё больше ей не нравилось, когда такие низшие сословия, как крестьяне или рабы страдали от этой самой «элиты». Ох, иногда Эшлес просто хотелось придушить всех богачей своими пальчиками и заставить испытать на себе тот тяжелый труд, который проделывают крестьяне каждый день. Она видела, как бедные звери выращивают хлеб, при этом ни получая ни крошки того самого хлеба, проводят воду от Великого Нила к домам, хотя сами мечтают о том, чтобы опустить свои лапы в живительную влагу. А ещё добывают драгоценные камни и задыхаются в маленьких каморках, выплавляя золото, понимая, что сами им не воспользуются. И эта разница между сословиями всегда бросала правительницу в дрожь. Замок Лотоса, стоявший на одном месте вот уже как несколько столетий, поражал своим величием. Выстроенный из белого кирпича и стоя на солнце, он отбрасывал песчано-золотистый цвет, поэтому все, кто проездом бывал в Мемфисе, считали, что этот замок выстроен из чистого золота. Чтобы увидеть верх этого величественного строения, приходилось задирать головы, но потом поклониться перед статуей Ра, стоявшей над главными воротами. Само здание дворца представляло собой прямоугольник с открытым двором внутри, где находился царский трон. И именно там Эшлес проводила большую часть своего времени. Но стоило ей появиться около своего трона с порванным платьем, как все вокруг в ужасе разбежались, призывая бога Ра. - Ох, почему вы все такие… суеверные?! – Эшлес удалилась, чтобы надеть другое платье. Путь в покои царицы был скрыт от посторонних. За троном была особая дверь, ведущая к лестнице на второй этаж. Именно этим Эшлес и воспользовалась, чтобы в её комнату никто не смог вломиться. Под окнами её комнаты находился трон, что было очень удобно, учитывая, что с утра Эшлес могла разглядеть обстановку своего внутреннего двора. Рассматривая себя в зеркале, Эшлес своими пальчиками держалась за иглы, свисающие у висок и повторяла: - Я – существо гордое и изящное, гордое и изящное! Она обернулась. Солнце уже скрылось за белой стеной дворца, окрасив небо фиолетово-красным цветом. Кажется, время дать команду отбоя, а то завтра никто не встанет. Подойдя к окну, Эшлес взмахнула своими пальчиками и в чашах фонарей появились маленькие огоньки, означающие, что солнце село и что пора отложить свои дела и немного поспать. Ночь – отличное время, чтобы оставить свои мысли где-то позади и насладиться покоем и тишиной. Дворец был довольно тихим местом, так как внутри этого величественного здания находилось, от силы пятьдесят голов включая царицу. А вот город, располагавшийся практически в двух шагах от дворца, даже ночью был слышен издалека. И сейчас, лежа на кровати и глядя в потолок, Эшлес слышала звук колесниц, хруст соломы и крики жителей, доносившихся издалека. Глаза слипались, постепенно заставляя Эшлес закрыть глаза и отдаться в объятия тяжёлому сну.