Следовать за своим

      На сборы ушло немало времени, неизвестно сколько продолжится мое путешествие и надо взять все самое необходимое. Хоть отец и отпустил меня, но на его лице было четко видно то волнение, на которое способен был только родитель, волнение за своё чадо, прямую наследницу. Его лицо, такое непривычное для моих глаз, не было скрыто за шлемом, а тело не покрывала груда доспехов. Постоянная маска скрывала его прекрасное лицо, обрамлённое красивыми чёрными волосами, спадающими на плечи. Пронзительный взгляд необычайно янтарных глаз, доставшихся и мне, не скрывал беспокойства за мою дальнейшую судьбу.  — Ты уверена в своём решении, Аннариэль? — в который раз спрашивая о моем уходе, отец повторял.  — Да, я решила и ни перед чем не остановлюсь, отец. Ты сам прекрасно знаешь, если я поставила задачу — я убьюсь, но выполню ее. — Довольно убедительно ответила я, хотя за этим уверенным голосом можно было расслышать нотки не то страха, не то испуга. Хоть и отец всегда был немногословен, но этого всегда хватало, чтобы понять всю суть его разговора.       Взглянув в последний раз на черные ворота, за которыми скрывался мой дом, мой отец, мои земли, я ухожу туда, где надеюсь найти что-то такое, что сможет дать мне ответы на все вопросы, накопившиеся за все эти тысячелетия.       Мордор. Мое детство, отрочество и все последующие годы проведены в этом месте, таком устрашающим для многих существ и народов, обитающих в этом мире. Горная цепь, окружавшая со всех сторон, закрывала все то, что происходит внутри владений Саурона. Тёмный Властелин, отец, посвятил много времени мне и моему обучению магии, чтобы я выросла и смогла продолжить то, чем занимался он в течении многого времени. Я. А кто я? Аннариэль. Непонятного происхождения девушка, чей отец — один из величайших майар, пытающийся захватить все свободные народы, а мать — закрытая книга для обсуждений. От неё мне достались только волосы и телосложение — длинные каштановые волосы, собранные сзади гребешком, и маленькое, худощавое тело, чем я не очень горжусь, потому что может показаться, что я ни на что не способное маленькое дитя. Благодаря отцу мои как физические, так и магические способности были развиты очень хорошо — единственное, чем стоит гордится за прошедшие годы. У меня было достаточно времени, чтобы подготовиться ко всему, что меня может ждать, также было достаточно мишеней, чтобы тренироваться, чему я несказанно рада. А друзья? — спросите вы. К сожалению, все, что меня окружало — это орки, служившие мишенями для моих тренировок, назгулы, не способные на какие-либо чувства, кроме жажды кольца, и те прочие, что стелились перед могущественным Сауроном.       Прощальный взгляд — кинут, прощальное слово — сказано, можно отправляться в путь. Покинув чертоги своих дум, я отворачиваюсь от родного места, накидываю капюшон своего плаща и спешу навстречу невиданному.

***

      Трое суток проходят от начала моего странствования в новый мир. Земля. Она полна растений, непохожих на те, что есть в Мордоре. Она живая. Нет тех низкорослых деревцев, листья которых никогда не росли, и кустарников, не дающих никаких плодов, кроме колючек. Повсюду были рассеяны зеленая трава и цветы, кусты каких-то ягод и леса, наполненные самыми разными видами деревьев. Жизнь кипит за пределами Темных земель, она наполнена тем светом, который хочет поработить мой Темный Властелин.        Открыв карту и убедившись в своей дороге, я направляюсь в страну коневодов. «Рохан — земля владык лошадей» — так описывают в книге место, куда я держу свой путь.       Спрыгнув с лошади, я устраиваюсь на привал неподалеку от Эдораса, столицы Рохана. Лишний раз я убеждаюсь, что флора здесь гораздо лучше, нежели в наших с отцом землях. Кто бы мог поспорить. «Отец бы мог» — невзначай проносится в моей голове, и я не могу сдержать смешка. — Смех без причины — самый лучший смех, — бормочу я сама себе под нос, все также продолжая радоваться непонятно откуда нахлынувшему чувству счастья. — Девушка, вы так громко смеётесь, что в Серой Гавани вас точно услышат, — сказал чей-то голос с усмешкой за моей спиной, побеспокоив мое одиночество.