Это моя боевая песнь

Сухой песок немилосердно летит в распахнутые глаза, забиваясь под кожу, завихряется в миллионы ураганов, поднимая еще большую волну пыли вслед за собою. Я тщетно прикрываю лицо рукой, стараясь спрятаться от ветра, который почти сбивает с ног. Где-то на заднем плане, далеко-далеко кричит Нуар, точно также пытающийся устоять на одном месте. Впереди нас раскинулся пустынный вид того места, что совсем недавно назывался Парижем. И в центре выжженной площадки, насмешливо раскинув руки в разные стороны, стоял он — наш многолетний заклятый враг — сам Бражник, что запрокинул голову и смеялся, словно безумный, в пасмурные небеса. А начинался воскресный день так замечательно, что даже выть хочется. Будильник был отключен при первой же попытке разбудить меня, и даже откинут в сторону, куда-то на пол. Тикки продолжала дремать на своем месте, тихо сопев, но как назло сон больше не возвращался. Рассматривая потолок над головой, я рассеянно водила взглядом по маленьким трещинкам, отмечая себе, что неплохо бы было устроить ремонт. Наверное, папа сможет помочь мне с побелкой, а если будет занят, то даже Кота можно позвать в худшем случае. Я усмехаюсь своим мыслям, приподнимаясь на локте, и усердно тру глаза кулаком, прогоняя бесполезные остатки сонливости. Уж если проснулась, то лучше бы встать и заняться незаконченными эскизами в будущее портфолио, а не валяться в кровати, пускай она и кажется такой теплой, мягкой… Встряхнув головой, спрыгиваю вниз, ловко приземляясь на ноги — немалый опыт геройства, как никак, проявляет себя и в гражданской жизни. Потягиваюсь, с нездоровым удовольствием ощущая хруст позвонков в спине, и улыбаюсь теплым, робким лучам солнца, что неуверенно заглянули в приоткрытое окно. Подхожу к нему, одним движение распахивая створки и с наслаждением втягиваю утренний запах просыпающегося города. — Ну здравствуй, Париж, — едва слышно регламентирую, довольно жмурясь. Лукавый ветерок щекочет нос ароматом поставленных в раскаленную печь фирменных булочек на первом этаже и я улыбаюсь еще шире, оголяя зубы. В животе бурчит, недовольно напоминая о завтраке. Я, посмеиваясь, провожу по нему рукой, будто успокаивающе, и осматриваю видный мне участок города. Обувная мастерская на соседней улице уже открылась, и терпкий запах горячей кожи ненавязчиво разлетается по воздуху, цветочная лавка рядом пестрит всевозможными оттенками цветов, завлекая влюбленных юношей для утреннего подарка любимой. Я подпираю подбородок кулаком, сильнее растягивая губы в улыбке. Почему-то именно ранним утром, когда еще нервные люди только просыпаются, в спешке умываясь и кушая перед работой, а на улицах царит совершенно особенная атмосфера тишины и веселого смеха торговцев, Париж по-настоящему прекрасен. Тикки сонно завозилась на своем месте, зевая, а я, на мгновение повернув к ней голову, не смогла сдержать тихого смешка. — Ну и кто из нас соня? — беззлобно пожурила я её, на что квами только лапкой махнула, повторно зевая и взлетая в воздух, — Ты в ванную? — она качнула головой, волшебным образом закрывая за собой дверь: я, если честно, до сих не понимаю, зачем квами нужны водные процедуры, но Тикки их любила, а мне не с чего быть против. Развернувшись обратно к приветливому солнцу, я прикрыла веки, позволяя насладиться светом и временным спокойствием. С этими участившимися нападениями акум так выматываешься, что порою хочется остановить время, упасть, там где стоишь и просто отдохнуть пару дней. Внезапно внизу, в проулке, послышался тяжелый удар об пол, загремели пустые мусорные баки и тревожно мяукнули уличные кошки. Привлеченная шумом, я перегнулась через подоконник, пытаясь разглядеть что-то в сумеречном свете. Чей-то черный силуэт выпрямился, громко шипя ругательства, а я, наконец, увидев очень знакомые черные накладные уши, расслабилась и напрягла горло. — Эй! — слегка хмурю брови, будто озадаченна, — Дела у героев так плохи? — ехидная усмешка против воли наползает на лицо, когда злые неоновые глаза находят источник звука и сужаются. Нуар, как я теперь могу видеть, отряхивается от приставших к костюму остатков неубранного мусора, встряхивается телом, будто настоящий кот, и за считанные мгновения вытаскивает свой шест, упираясь им в землю, удлиняет его, крепко схватившись за основание и оказывается вровень с моими глазами. Неожиданно испуганно вздыхаю, делая шаг назад, после чего заливаюсь смехом, когда угольки кошачьих радужек прожигают меня взглядом. Кот ловко садится на подоконник, оставляя ноги снаружи и облокачивается спиной о раму, складывая руки на груди. — Ну, и зачем же месье отвлекает порядочную девушку от утреннего наслаждения видом своим… — я пощелкала пальцами, морща нос от стойкого запаха подворотни: видно, Нуар здорово шмякнулся в те баки, вывозившись в них, -… отнюдь не прекрасным присутствием? — Ха-ха, — герой, похоже, был совсем не в настроении: уши прижаты к голове, хвост раскачивался из стороны в сторону, да и вечно горящие весельем глаза потемнели, утратив свой жизнерадостный блеск. Он замолчал, уставившись куда-то вдаль, за бесконечную синеву неба, а я всерьез забеспокоилась, не случилось ли с ним чего. Не одного котомбура за две минуты, нет, что-то точно не так, вот только он не настроен чем-либо делиться. Прошло еще несколько минут в полном молчании, только грудь вздымалась от дыхания, да птицы заливались снаружи звонкими трелями. Бросив взгляд на часы, я неловко переступила с ноги на ногу, собираясь предложить ему позавтракать (даже не верится, что я правда думаю сделать это) вместе, как Кот, также внезапно, как и появился, вновь удлиняет свое оружие, на секунду замирая. Поворачивается ко мне лицом, невесело усмехаясь. — Спасибо, что не прогнала. До встречи, Маринетт, — Нуар резко оттолкнулся от места, где сидел и перемахнул на соседнюю крышу, переходя на стремительный бег. Вскоре он исчез за очередным дымоходом, растаяв вдалеке. Только тогда я выдохнула застылый воздух из легких, осознавая, что подбежала к окну, до побелевших костяшек вцепившись в деревянную поверхность. Самые разные мысли наваливались друг на друга, мешаясь, но не одна не была ясной. Квами удачи красным пятном появилась рядом, слегка склонив голову. Похоже, что она слышала разговор с самого начала, и успела вовремя спрятаться. — И что это было, Тикки? — прошептала я, продолжая бессмысленно вглядываться вдаль в надежде увидеть что-то, но понимала, что это бесполезно. — Не знаю, Маринетт. Правда не знаю. — Надеюсь, он будет в порядке. Надо покушать, а потом мы перевоплотимся и поищем его, как тебе идея? — сколько бы я не говорила, но беспокойство за верного напарника за прошедшее время крепко заняло место в сердце. И, честно говоря, такой взгляд отчасти пугал меня. Тикки только радостно кивнула, пропищав что-то неразборчивое, но очень похожее на слово печенье, чем вынудила меня отбросить тяжелые размышления. Потрепав малышку по голове указательным пальцем, я быстро натянула сверху пижамы плотную футболку, открывая люк, и спустилась вниз, в пропахшую выпечкой кухню, встречая пьющую кофе маму поцелуем в щеку. Папа загружал в печь очередную порцию заказных пирожных, но, изловчившись, и до его колючей щеки я смогла мимолетом дотянутся, после чего солнечно улыбнулась. Незаметно утащив с подноса горячие утренние круассаны с шоколадом и тихо ойкая, я сложила их на тарелку, наливая себе чай, и кивнув смеющейся маме, решила поесть наверху. Тикки сразу же нацелилась на самый большой, с краю, и я, наигранно причитая, отдала ей его. - Сладкоежка, - тыкнула мягко кончиком пальца в квами, и покачала головой, складывая ноги лотосом на стуле. Головокружительный хруст свежеиспеченного теста буквально растворялся на языке, а сладкая тягучесть шоколада прекрасно разбавляла его. Сделав большой глоток чая, я откинулась на спинку, прокручиваясь вокруг своей оси. Как не старалась, все мысли непроизвольно возвращались к тяжелому взгляду напарника, отчего я в конце концов не выдержала, сердито топая ногой по полу. Раз завтрак доеден, почему бы и не заняться делом? Я, конечно, планировала с утра заняться рисунками, но если судьба в лице незадачливого Кота преподнесла мне другое дело, то почему бы не заняться вначале им? Кто знает, каких глупостей он успеет натворить, прежде чем Ледибаг поставит его на место. - Тикки, - я еще раз покрутилась на стуле, невольно подбирая ноги ближе к телу. Квами расслабленно лежала на мягкой ткани новой модели платья, прикрыв глаза: видно наелась вдоволь, - Трансформация. Привычная розовая, ослепительная вспышка теплом окутала вытянувшееся тело, плотным материалом костюма прилегая ко всем впадинкам и линиям, пятнистая маска легла на глаза, волшебным образом скрывая настоящую личность, а я зажмурилась, в который раз наслаждаясь превращением, что разливает по венам ощутимую силу и пружинит ноги адреналином. Спустя секунду на месте обычной студентки стояла национальная героиня, довольно улыбаясь. Отцепив с бедра йо-йо, я почти не целясь выбросила вперед руку, и когда леска натянулась, приятно отдавая в руку дрожью, я разбежалась, выпрыгивая в распахнутое окно. Ветер закружился вокруг, словно старый преданный друг, а я только громко-счастливо захохотала. Люди внизу заметили красную молнию, несущуюся по крышам, и восхищенно показывали руками, жестикулировали ими, некоторые что-то ободряюще кричали, а в груди стремительно быстро от этого расползалось тепло. Ради этого я живу. Ради свободы ночных прогулок, ради спасения мирных граждан от опасностей, ради полной самоотдачи и ради счастливого блеска в глазах жителей. Ради ветра, холодного блеска звезд в вышине, взглядов напарника рядом, ради бешено бьющегося сердца. - Я люблю тебя, мир, - едва уловимо прошептала я, вновь перелетая через темные провалы между домами, - Я люблю тебя, мир! - оглушительно закричала, распугивая стайки серых голубей и засмеялась, слушая одобрительное улюлюканье где-то внизу. Собралась с силами, перепрыгивая на металлическую черепицу и слегка проехала на колене по ней, с громким возгласом останавливаясь и тут же расслабленно посмеиваясь. Встала, отряхнув ноги и обвела внимательным взглядом округу, тщетно пытаясь выследить знакомую фигуру. Но пустынные крыши города были также неприветливы, как и прежде. Странно, готова поклясться, напарник ускакал в эту сторону, а я не пропустила не одного закутка, где можно было бы скрыться. Неужели он уже детрансформировался? С силой, до покалывающей боли закусив губу, я перевела йо-йо в режим коммуникатора, с неким удивлением замечая мигающую зеленую лапку позади себя. Как же так? Маячок двигался стремительно быстро, Кот бежал, и бежал быстро, но прежде чем я успела недоуменно обернуться, раскаленная волна врезалась в спину, выбивая весь воздух из легких, и последним, что я расслышала, был дикий, пропитанный страхом крик Нуара.