Terra in una gabbia d'oro / Заточенная в Золотой Клетке

– Как обстоят дела, Джаспер? – Из рук вон плохо. Я всеми силами пытаюсь вытащить твою сестру из депрессии. Мой дом, кажется, превратился в психологическую клинику… – удрученно произнес Джаспер. – Но я не остановлюсь, пока не добьюсь желаемого. Твоя сестра мне нравится, и я уже говорил об этом! – Надеюсь, ей ты об этом пока не говорил? – с надеждой в голосе спросил Эдвард, вышагивая по коридору у комнаты Беллы. – Конечно же, нет! – обиженно отозвался Джаспер. – Она бы меня убила тут же! Ты даже не представляешь, в каком она состоянии… она проклинает тебя, Эдвард! Что ты сделал? От этих слов Эдварду вновь стало больно, и он покачал головой, пытаясь избавиться от невесть откуда взявшейся грусти: – Она считает, что её возлюбленный – Джейкоб – погиб из-за меня! – тихо объяснил Каллен, продолжая мерить коридор шагами. Сейчас три часа ночи. Белла спит, и вместе с ней спит весь дом. Вся прислуга. Даже вездесущей Лейлы нет, у неё отпуск… Он один на один со всем этим: с Элис и Беллой, с Джаспером, пытающимся помочь ему и с кучей других вещей, о которых он сейчас думать не желает. – Возлюбленный? – с сомнением и огорчением произнес Хейл – Как это «возлюбленный»? Ты что, пытаешься усложнить мне задачу? – Какую к черту задачу?! – выкрикнул Эдвард, понимая, ради чего Джаспер пытается образумить его сестру. – Тебе не хватает Барбары? Анжелики? Где они сейчас? Почему не «развлекают» тебя? – Эдвард, ты очень плохого мнения обо мне, – спокойно изложил свои мысли Хейл. – Я не стану спать с твой сестрой, пока она сама не попросит меня об этом. Сейчас я искренне пытаюсь помочь ей, и у меня начинает получаться. Ты, главное, не помешай процессу выздоровления, хорошо? – В каком смысле «не помешай»? – удивленно спросил Эдвард, замирая у стены. – Не приезжай туда. Ей станет только хуже… она, даже не видя тебя, сходит с ума! Послушай, друг, я не желаю ни ей, ни тебе зла. Она поправиться, и вы снова станете братом и сестрой. Только нужно подождать… – Джаспер… – не зная, что сказать, начал Эдвард. – Все так ужасно? – Слушай, ты только не драматизируй. Она просто потрясена и ошарашена, мои лучшие специалисты работают с ней, и скоро все вернется в круги своя. Просто не суетись и не делай ничего, договорились? – Она моя сестра! – в отчаянии выкрикнул Эдвард. – Как я могу ничего не делать? – тебе придется как-то себя пересилить! – констатировал Джаспер. – Потому что сейчас от тебя больше вреда, чем помощи для неё. Я устал повторять: постепенно все восстановиться, просто займись делом, и не думай об этом! – Не думать? – гнев Эдварда закипал с новой силой. – Как я могу не думать о родной сестре? Может, ты тоже не будешь думать о семье? Забудешь о матери и брате? Эдвард узнал о семье Джаспера, когда поближе познакомился с ним. Его мать была родом из итальянского городка. Там-то ее и встретил его отец. Они полюбили друг друга, и он увез в Америку. Сначала родился старший брат Джаспера – Зейн, но через некоторое время он умер от осложнения при пневмонии. Затем родился Джаспер, а потом и его младший брат – Марк. У Марка уже в девятнадцать появилась семья и ребенок, в то время как по прошествии двадцати лет Джаспер ещё даже ни разу не женился… Может быть, Элис – это его судьба, его шанс? Так же, как его шанс – Белла? – Эдвард, успокойся! – посоветовал Хейл, зная норовистый характер друга. – Прости, Джаспер, – хмыкнул Каллен. – Это все не важно. Я буду вдалеке от Элис, если от этого ей станет лучше. Главное позаботься о ней, хорошо? – Обязательно Эдвард, я же обещал тебе! – искренне ответил Хейл, и решился, наконец, начать разговор о ещё одном важном происшествии: – Эмм, Эдвард? – Что ещё? – нетерпеливо спросил Каллен, желая быстрее вернуться к своей Белле, спавшей, словно ангел, на этой роскошной алой кровати. – У нас с тобой большие проблемы в Тунисе! – произнес Хейл, чем поверг Эдварда в шок. Какие проблемы? Ведь сделка с дядей Джаспера по поводу выгодного участка алмазных россыпей прошла без сучка без задоринки! Какие, к черту, проблемы? – О чем ты? – непонимающе проронил Эдвард, опираясь о стену, так как устал стоять на ногах столько времени. Часы показывали уже половину четвертого утра. – Понимаешь, бунтующее местное население решило, скажем, так, захватить наши участки, так они ближе всего к их поселению. Мне нужно было отправиться туда ещё вчера, но на мне Элис, причем по твоей просьбе. Поэтому я имею полное право просить тебя об одолжении. – Джаспер глубоко вздохнул, прежде чем продолжить: – Эдвард, отправься в Африку и усмири этих чертовых туземцев. Они не должны выкупить наши земли! – Усмирить туземцев? – усмехнулся Каллен нервным смехом. – Как ты себе это представляешь? Мне взять копье и пойти на них в лобовую атаку? – Почти! – хитро хмыкнул Джаспер. – Твое копье: наши сертификаты и местная власть, а в лобовую атаку идти действительно придется, но только в том случае если они не подпишут соглашение представленное мною и тобой. – Джаспер, ты свихнулся, что ли? – зло бросил Эдвард. – Какая Африка? Какой Тунис? Какие туземцы? Я от Беллы никуда не уеду! Помнишь, что было в прошлый раз? – на последних словах он влил весь яд в свой голос, и Джаспер на секунду помедлил, перед тем как ответить: – Эдвард, послушай, Элис тут, со мной, я здесь, неподалеку, в паре километров. У тебя целый штат прислуги и вверенный девушке МакКартни. За три дня ничего не случиться, а дольше ты там не задержишься! – Да уж, а про время полета ты не думал? – снова съязвил Каллен – Ну, четыре дня… – милостиво согласился Джаспер – Даже не думай! Это не обсуждается! – рыкнул Эдвард, отходя от стены и снова начиная мерить коридор шагами. – Эдвард, твои деньги тают на глазах! Они пропадут к чертям собачьим! – У меня вся жизнь пропала к чертям собачьим! – зло выкрикнул Каллен, сживая трубку так, что побелели костяшки пальцев. – Пока я не встретил Беллу, я думал, что ад лучше мира, в котором живу! И ты снова предлагаешь мне бросить её? Да она чуть жизни не лишилась в этом лесу! – Элис со мной! – крепнущим голосом повторил Хейл. – А другие угрозы? – Какие? – философски спросил Джаспер. – В общем, мое решение тебе понятно? – без лишних раздумий спросил Эдвард. – Послушай меня, Каллен, – упрямо настаивал Джаспер. – За эти россыпи мы с тобой боролись десять лет! Я не позволю этой девчонке, Белле, разрушить всю нашу эпоху, все наши контракты! Я бы сам полетел спасать твой бизнес, только вот у меня твоя сестра, и её уж точно нельзя оставлять одну! Поэтому собирай вещи и лети в Тунис! – Джаспер! – заорал Эдвард, прерывая разглагольствования друга. – Какого черта ты все это высказываешь мне? Или ты стал моим опекуном? Делай свои дела, и точка! – А кто займется твоими делами, Эдвард? – ядовито прошипел Джаспер. – Белла, что ли? За этот дом, за этот сад, за эти предприятия она платить будет? – Джаспер, я не нищий, у меня полно средств! – У меня тоже, но все это в один прекрасный момент может кончиться! – сказал Джаспер. – Ничто не вечно под луной! – Какая ерунда! – выплюнул Каллен. – Тебе радость в деньгах? – Конечно же, нет! – отмахнулся Джаспер, приходя в себя. – Эдвард, я прошу тебя, взывая к нашей старой дружбе, напоминая про наше сотрудничество и то, что я помог тебе, когда было нужно. Я не отказал тебе, как ты помнишь. И когда ты привез сюда девчонку, я был здесь. И когда ты привез Элис, я был рядом. Послушай, это ведь всего четыре дня! Ну, что может случиться? – Много чего… – уже слегка неуверенно отозвался Эдвард, хотя в его голове слова друга вызвали волну негодования – на собственную персону. Его задели слова Джаспера, потому что это было правдой… Может быть, действительно стоит послушать его, и помочь ему? – Ладно, я подумаю! – быстро отозвался Каллен, услышав истошный крик Беллы из спальни. – Что там такое? – услышав душераздирающий голос девушки, спросил Хейл. – Не знаю, сейчас разберусь! – быстро ответил Эдвард. – Я завтра позвоню! – с этими словами он нажал на отбой, оставив Хейла наедине с его размышлениями. Разговор оставил после себя довольно неоднозначные чувства. С одной стороны он был озабочен поведением друга, но с другой он был удовлетворен, что добился того, чего хотел. Он был уверен, что Эдвард примет его предложение и поедет наводить в Африке порядок. Интересно только одно – что происходит между ним и девчонкой? Добился ли он желаемого? И почему она кричит посреди ночи? Но ответить на эти вопросы могли только сами Эдвард и Белла, чего они явно не собирались делать. Но, может быть, все же есть еще кто-то, посвященный в подробности? Пока Джаспер размышлял, сам Каллен быстрым шагом вошел в комнату к девушке. Он был взволнован её кошмарами, но теперь хотя бы знал, что дело именно в кошмарном сне, а не в том, что в ее комнату прокрался маньяк-убийца. Теперь, когда он знал, что причиной этому служат кошмары, он заставил себя немного проще относиться к этим происшествиям. Хотя совесть и разум не особо ему помогали. Белла ведь нуждалась в нем, как и он в ней сегодня. Она ведь утешала его, успокаивала в этой самой комнате. Она осмелилась помочь ему, позаботиться о нем. Прежде ни одна женщина в мире не делала этого. А он сам еще никогда по-настоящему не был влюблен. Белла стала его первой любовью, и он всем сердцем надеялся, что она останется единственной. Это маленькая девочка навеки покорила его сердце, и теперь ничто – ни деньги, ни привилегии, ни положение – не заставит его терпеть рядом с собой другую женщину. Он не станет спать с ними, потому что он влюблен в Беллу. Навеки вечные, до самой своей смерти! Подойдя к кровати девушки, Эдвард быстро опустился на покрывало и лег рядом с Беллой, вздрагивающей от рыданий. Его руки только подобрались к плечам Беллы, чтобы разбудить её, как она истошно вскрикнув снова, резко села посреди простыней и часто-часто задышала, пытаясь скинуть сновидение, выкинуть его из сознания и забыть. Что же такое ей снится, что она так изводит себя каждую ночь? Этот вопрос сильно беспокоил Эдварда, и он понятия не имел, что нужно делать в такой ситуации с психологической точки зрения, поэтому вел себя по велению сердца. Протянув руки, он обвил ими Беллу за талию, и через пару секунд она оказалась на его коленях. Сама девушка, ещё прибывавшая в состоянии полусна, снова закричала, на этот раз от поступка Эдварда. Ей вспомнился момент из сна, когда Чарли притягивал её к себе, не давая уйти. – Белла, это я, Эдвард, – наклонившись к её уху и прекращая бессмысленные попытки вырваться, прошептал Каллен. Девушка замерла и обернулась на своего спасителя. – Ну, что такое, моя хорошая? – начал Эдвард, приглаживая волосы девушки и вглядываясь в лицо, полное горечи и слез. Она всегда плачет во сне, она кричит и вырывается, когда он пытается обнять её после кошмара. Что же это за кошмар? Что за чертов кошмар не дает его маленькой Белле спать по ночам? И Джаспер еще просит его уехать на целых четыре дня?! Но как же он оставит её? Кто будет рядом, когда она снова закричит, позовет на помощь? Кто утешит и успокоит её? Имеет ли он право уехать от неё, оставить её, хотя обещал этого больше никогда не делать? – Ты тут… – выдохнула Белла, снова, как и днем, обвивая руки вокруг его шеи и прижимаясь к его груди. – Ну, конечно же, я тут, куда мне деться? – шутливо спросил Эдвард, но сердце его уже сжималось от предстоящей разлуки, пусть и недолгой. Как же тяжело быть с любимым человеком в разлуке. Он вдруг вспомнил легенду, которую прочитал в старой библиотеке отца еще будучи совсем мальчишкой. О том, что жила на свете женщина по имени Пенелопа – дочь Икария, уроженка Спарты. Она была женой Одиссея и славилась своей супружеской верностью. Разлучившись с Одиссеем, отправившимся тогда под Трою, она терпеливо, в течение двадцати лет, ждала его возвращения, иногда отчаиваясь, но все же веря в его возвращение. Чтобы избавиться от навязчивости женихов, она сказала, что отдаст свою руку одному из них только тогда, когда дошьет своему престарелому отцу хитон. Но сотканное за день она распускала ночью, пока об этом не проведали женихи – но как раз тогда вернулся Одиссей… Он, конечно же, не заставит Беллу ждать двадцать лет, он вернется максимум через девяносто шесть часов с момента отъезда. Но разве это не то же самое? Для него это разлука будет очень тяжелой и беспокойной. После того случая в лесу по вине Элис, он оберегал Беллу, словно она была самым прекрасным в мире бриллиантом – коим он её и видел, – а теперь... теперь он по собственному желанию покинет её и отправится усмирять каких-то ненормальных африканских туземцев… Белла всхлипнула, и его мысли перестали иметь значение. Он обратился весь во внимание к своей единственной, к своей Белле, к своей маленькой девочке: – Не уходи, пожалуйста! – взмолилась она, и Эдвард снова ощутил удар ножом по сердцу. Он уже всерьез опасался уезжать отсюда, от Беллы, а теперь её слова… они склоняли его к отрицательному ответу Джасперу. Но здравый смысл подсказывал перестать быть параноиком и прислушаться к доводам рассудка. – Я здесь, – тихо шепнул Эдвард, припадая губами ко лбу девушки. – Я здесь, и все в порядке. Не плачь, Белла, – он со всей нежностью вытер её слезы со щек, и она улыбнулась, радуясь тому, что он до сих пор с ней. Она тоже хотела быть с ним рядом, несмотря на то, что должна была его ненавидеть, ведь он замешан в смерти её матери – он выкрал Беллу из дома и тем самым довел Рене до инсульта. Он кричал на неё, требовал поклонения, давил авторитетом. А она, что же она? За месяц из молчаливой дерзкой девчонки она превратилась в хрупкую девушку, полностью зависевшую от Эдварда. Она уже не представляла жизни без него, а ведь прошло только полтора месяца! Белла кивнула и, вытерев слезы, позволила Каллену уложить себя на подушки и укрыть одеялом. Эдвард лег рядом с ней, и его руки поверх одеяло обняли Беллу, продолжая поглаживать по атласным каштановым локонам. Она же доверчиво прижалась к нему, унимая всхлипы и пробуя снова заснуть… Эдвард же думал о том, едет ли он в Африку, сможет ли он оставить Беллу здесь одну? Ответа он не знал – одна сторона его разума подсказывала мужчине быть рядом с его маленькой девочкой, а другая шептала, что он слишком сильно опекает её, и вскоре ей это надоест. Следовательно, надо дать ей хоть немного свободы в решениях. Но хочет ли она этой свободы? Нужна ли ей это свобода? Или он – все, что ей нужно сейчас? Если бы Каллен спросил у самой Беллы, она бы ответила ему, ни секунды не сомневаясь, что он ей необходим. Как воздух, как вода. Только он, только Эдвард. Но он не мог спросить, не решался… и потому терялся в догадках… Какое же в результате принять решение? Он ещё не знал, что от принятого решения повиснет на волоске его жизнь. Да и не мог знать. Потому что данные события запланированы Всевышним, а не людьми. И только одному Богу пока известно, что туземцы приготовили для Каллена, и какая участь его ждет, если все пройдет по их плану… Но он не знал. Он не мог знать… Но он узнает, обязательно узнает, когда придет время – если оно конечно придет…