Terra in una gabbia d'oro / Заточенная в Золотой Клетке

От автора всем привет! Вот и прода фанфика, новая, эмоциональная - надеюсь на это - глава)) Буду рада видеть всех так же в других мои проектах, которые вы можете найти в моем профиле. Спасибо тем кто исправляет некоторые ошибки и опечатки к фанфику. К сожалению Беты уснули :(. Благодарю всех читателей за внимание к моей работе. Не забывайте оставлять отзывы, мои любимые ЗатоЧенные =)) _________________________________________________________________________________ - Не смей реветь! Тебя не учили, что слезы делу не помогут? – злобно спросил Эдвард, одновременно стягивая с вырывающейся Беллы нижнее белье – Не учили? - Отпусти! – молила она, не прекращая попыток сбежать – Умоляю тебя! Бери что хочешь! - То, что я хочу, в моих руках! – ухмыляясь, произнес мужчина, наклоняясь к талии Беллы, и грубо поворачивая девушку к себе – И я возьму, не сомневайся! Глотая слезы, Белла умудрилась крикнуть на секунду раньше, чем самая страшная из всех болей на свете пронзила её тело. Вновь. Белла распахнула глаза, рывком садясь на кровати, и тяжело дыша. Из её легких как-будто выбили весь кислород. Она обводила взглядом комнату, в которой оказалась, и не могла понять своего местоположения. Она знала, что это был сон. Страшный, ужасный и полный страданий сон. Её кошмар. Она знала, что видит во сне другого Эдварда, того, что похож на Чарли. Понимала, что тот кого она любит не такой, что он никогда не поступит с ней так…Где же он теперь? Почему не обнимает её, не целует и не утешает? - Эдвард? – отводя руку назад и вслепую проводя ей по простыням, позвала девушка. Ответом ей была гулкая тишина, нарушающаяся лишь её частным и хриплым дыханием. - Эдвард! – отчаянно вскрикнула Белла, и почувствовала, как слезы подкатывают к её щекам. Где он? Но ответа не было. Лишь тишина. И эта ночная, мрачная, темная тишь давила нескончаемым грузом на сердце девушки. Она разрыдалась так же быстро, как и уснула. Ну почему она одна? Почему страдает здесь без единственного родного человека? Что она сделала, кого убила в прошлой жизни? Будто не веря самой себе, она продолжала инстинктивно перебирать всю кровать пальцами, врезаясь ими в простыни и сжимая их с такой силой, что они кажется, едва не порвались. - ЭДВАРД! – громко, пусть и сквозь рыдания, закричала она, ударяя кулаком по пустому месту вокруг неё – ЭДВАРД! Сегодня она как никогда ощутила всю ту боль, причиненную ей Чарли. Всю ту боль, о которой молчала столько лет. Он единственный кто знает и может помочь! Господи, да где же он? Эдвард же в это время находился у себя в кабинете, разглядывая бумажки, данные ему Джозефом час назад, и представляющие собой извещение о явлении его на суд по делу Беллы и Чарли Свонов. Вот черт! Клайд в которой раз повторил, что единственный вариант обезопасить девушку от её отца – жениться на ней. Но разве он, Эдвард, мог это сделать? Он без сомнения любил Беллу и был готов провести с ней всю жизнь, но для неё брак был напрямую связан с интимной жизнью, от которой она спасалась словно бы от дьявола. Он не винил её – он прекрасно понимал её боль по этому поводу – но что же ему делать? Клайд дал ему сроку в четыре дня. Сегодня среда, а воскресенье он заберет бумаги, подтверждающие что девушка является женой Каллена. Похоже, других путей действительно нет, только вот как сказать об этом Белле? Как подвести её к этому? В чем поклясться, что бы она поверила? Столько нерешенных вопросов, на которые он не знает ответа. Даже больше чем просто «не знает» - понятия не имеет! Наверное, он бы так и просидел всю ночь, решая как лучше завести со своей маленькой девочкой диалог на тему женитьбы, как внезапно в его сознание и слух проник звук, разрушающий ночную июльскую тишину за окном. Кричала Белла – её голос он узнает из сотни других – что с ней? - Черт! – выругался мужчина, казня себя за то, что оставил её одну на убиение кошмарам. Почему он не вспомнил о её сновидениях ранее? Да что с ним сегодня такое? Быстро встав из-за стола, он хлопнул дверью кабинета, практически бегом направляясь к своей спальне, где всего час назад оставил девушку. Он распахнул дверь быстро и внезапно, и при любом другом случае она бы испугалась – но не сейчас. Белла даже не вздрогнула, когда вспышка света из коридора озарила её, сидящую во мраке ночи и дрожащую от страха. Боль так глубоко поглотила её, что силилась не выпустить обратно на поверхность. У неё началась настоящая истерика, похожая лишь на приступы безумия у ненормальных людей. С каждым новым ударом, слезой, она не выплескивала боль, а кажется только наоборот, усиливала её! - Белла! – Эдвард опрометью кинулся к кровати, замечая бившуюся в конвульсиях рыданий любимую – Господи, что случилось? Но она не слышала его. Не видела его испуганного и растерянного взгляда, бороздящего её тело. Не видела как замерли его руки, собирающиеся обнять её как во все предыдущие разы, не чувствовала его любви и мыслей. Она вообще не о чем не думала, ни о ком не знала. В её сознании вспыхивали лишь картины из прошлого, где Чарли жестоко насиловал её, сжимая худенькое тельце дочери в своих грязных и невероятны сильных руках. Такой истерики с ней ещё не бывало. Она никогда не позволяла себе этого до сегодняшнего дня. С чем связано её умопомешательство – с тем, что она раскрыла душу перед Эдвардом? Вспомнила в мельчайших подробностях все моменты ЭТОГО? - Белла! Иди ко мне, иди сюда! – немного собравшись с мыслями, и собирая по крупицам волю и терпение, произнес Эдвард, садясь на кровать рядом с девушкой, и пытаясь обнять её. - НЕТ, ПУСТИ! – этот крик его девочки так испугал мужчину, что он будто от огня отдернул руки, непонимающе глядя на неё. Белла зарыдала громче, снова ударяя руками о матрас с простынями, и сжимая их своими слабыми пальцами. Она пыталась прогнать кошмар, претворившийся в явь. Весь тот ужас, что никто не видел столько лет, теперь каскадами лился из неё. Застигнутый врасплох внезапным осложнением в поведении девушки, Эдвард лихорадочно размышлял, что мог бы сделать для неё. От боли у него сжималось сердце. Она рыдала так, будто бы конец мира совсем близко. Её трясло, будто бы лихорадило. Она билась в настоящих конвульсиях и кричала, глотая слезы. Но едва он протягивал к ней руки, как ей становилось хуже. Она начинала громче кричать и истошнее биться о покрывала кровати. - Девочка моя, хорошая моя! – уговаривал мужчина, пристально глядя на Беллу, и силясь вместо испуга вложить в свой голос ласку, шептал он – Жизнь моя, я не обижу тебя! Позволь мне успокоить тебя, родная! Но Белла не соглашалась. Она качала головой, задыхаясь от новых рыданий, и все ещё не оправившись от старых. Такого мир воистину ещё не видел. Видимо Творец приготовил для девушки наивысшее из препятствий, дабы проверить любовь Каллена к ней. Неужели судьба так жестока? От страданий Беллы у Эдварда начинало нестерпимо болеть в груди, там, где сердце. Оно билось в такт с её, и теперь будто овеянное пламенем горя, не могло справиться с мраком, накатывающим на него. - ОН НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ДЕЛАТЬ ЭТОГО! – истошно заорала Белла, падая на кровать после очередного приступа – НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ! - Конечно, не должен, - мягко проговорил Эдвард, предпринимая пятую по счету попытку хотя бы немного успокоить девушку – но все кончилось, все прошло! Но Белла не успокаивалась. Наоборот, ей становилось только хуже – чем больше она думала об отце, тем сильнее вспоминания давили на её тело и разум. Она содрогалась от них и физически и морально. Любому бы показалось, что она страдает эпилепсией – такой силы были судороги от рыданий, сводившие её конечности. - Уходи…! – прохрипела она, хватая подушку, и прижимая её к лицу, что бы заглушить рыдания. Эдвард уверенно покачал головой, снова протягивая руки к Белле, но она опередила его намерения, быстро поднимая голову, и смотря на него с мольбой: - Нет, останься, прошу тебя! – её едва хватило на эти две строчки, прежде чем новая волна слез захлестнула её тело. Бессильно упав на подушку, она продолжала рыдать и вздрагивать. - Не уйду, не уйду! – подбираясь ближе к девушке, и ласково водя пальцами по её содрогающейся спине, прошептал Эдвард - Куда же я от тебя денусь? - ОН УБИЛ МЕНЯ! – отшвыривая подушку прямо в лицо мужчине, и силясь прогнать воспоминание о Чарли из своей головы, закричала девушка. Новый приступ охватил её, впутывая свои проклятые корни в её разум – ОН УНИЧТОЖИЛ МЕНЯ! - Белла, солнышко! - Эдвард, откинув подушку в сторону, сел на кровати, смотря на Беллу в упор. Его зеленые глаза, кажется, светились невидимым сиянием в темноте, и их магический свет на секунду заставил Беллу успокоиться и вдохнуть воздуха,…но потом очередная партия боли, словно бы волна, рухнула на её хрупкие плечи, выбивая кислород из легких, и заставляя содрогаться на кровати. Грузно рухнув в сотый раз на поверхность матраса, Белла не нашла в себе более сил даже пошевелить рукой. Она лишь рыдала, чувствуя, как сгорает в легких кислород, а вместе с ним в сердце от боли сгорает душа. - Тише, любимая – убирая непослушные пряди с лица девушки, произнес Каллен, садясь рядом с ней, и поглаживая её руки. Она задрожала от его прикосновений, все ещё помня недавние сны. Как ей было больно…и где же теперь её здравый смысл? - Девочка моя, - со всей нежностью прошептал ей на ухо Эдвард, а после прикоснулся губами к щекам, стирая слезы, все ещё катившиеся по ним – ты в безопасности, ты со мной! Неожиданное помешательство прошло так же быстро, как и началось. Нет, та боль терзающая душу никуда не делать, лишь теперь она выражалась по-другому. Ранее Белла горела снаружи, а теперь изнутри. Все то безумие теперь разыгралось внутри её, за внешней оболочкой… Боль там, внутри, была так велика, что она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, не могла прекратить тихих рыданий и остановить бешеные потоки слез, молчаливо катившиеся по её щекам. Кажется, сейчас она даже не могла говорить. Все её чувства были обострены и наполненные нестерпимой, ужасающей и скрывающейся болью. Ни одна секунда её жизни не стоила всей той горечи, которую она теперь испытывала. Ржавый, острый нож под названием «горе» разрезал её сердце, кромсая его, как хотел. Она не пыталась одолеть своих дьяволов, своих страхов и своих страданий. Она сама тому, не веря, отдалась им в плен, позволяя убивать её изнутри. Только вот про то, что рядом Каллен, она забыла… - Вот видишь! – радуясь затишью в поведении девушки, прошептал Эдвард, мягким, тающим и спокойным, словно топленый сахар баритоном. Неимоверного усилия ему стоило сейчас держать себя в руках, что бы помочь Беллы. Он имел догадки о том, что теперь её боль переместилась внутрь, оставив на поверхности лишь обездвиженное, изнеможенное тело. Его путь лежал к сознанию Беллы, к её демонам, поселившимся там. Он изгонит их, избавит её от этой чертовой боли…Каждый кто причинит вред его девочке будет уничтожен! – Видишь, родная, все в порядке! Ничего не бойся! И с этими словами он принялся со всей лаской и нежность, со всей любовью и осторожностью прикасаться губами к её лицу, осушая слезы. Через пару минут он подметил, что не осталось и миллиметра кожи, который он бы не поцеловал. Ему несвойственная была такая нежность даже с Белль, но сейчас, с Беллой он открывал нового себя. Того, которого за все эти тридцать пять лет толком и не знал. Закончив с лицом, Эдвард переместился на её руки, поглаживая и целуя их одновременно. Она перевела на него усталый, остекленевший и болезненный взгляд, следя за каждым его движением. Если бы сейчас она могла думать, говорить, мыслить… она чувствовала себя куском дерева, ни на что не годным и никому не нужным. Если бы не Эдвард, она, наверное умерла бы сегодня. Умерла от всей той боли и страданий, что до сих пор истязают её, будто бы соревнуясь между собой. - Красавица, - отрываясь от её левой руки, прошептал Эдвард, и на губах его взыграла улыбка. Эта улыбка была не только прекрасна, но ещё и правдива. Он высказывал всю свою любовь к ней это искренней улыбкой. Она не могла шевельнуть ни одной часть своего тела, лица, и поэтому просто продолжала молча смотреть на мужчину, вернувшегося к своему прежнему занятию. Она смотрела на него со всей любовью и мольбой, какая могла быть в её маленьком теле. Вся она желала, что бы он никогда не разлюбил её, всегда был рядом. Сегодня как никогда она ощутила его отсутствие. Она звала его, громко кричала,…а теперь она разбита, убита горем. Но она не знала, что её боль может начать отступать, возвращая ей власть над собственным телом. Может быть, поэтому она и не поверила, когда шевельнула пальцами своей правой руки. Эдвард в этот момент как раз целовал именно её, и движение со стороны девушки обрадовало его. Он уже понял, что идет по верному пути, пытаясь с помощью нежности успокоить своего ангела. Он поднял на неё глаза, в которых она прочитала всю его радость и счастье от того что она стала приходить в себя, прочитала всю боль, которую он испытывал вместе с ней, увидела всю ту нежность, с коей он целовал её руки и осушал слезы, заприметила всю его любовь и преданность…А он же в её взгляде обнаружил те слова, которые от терзавшей её боли не могли были быть произнесены: «Я люблю тебя!» - твердил взгляд преданных, изболевшихся шоколадных глаз. Самых важных и любимых для него глаз на свете. Он не представляя, что может быть в этой жизни важнее, чем его девочка. Страх потиху отпускал его, хотя изначально он перенервничал не меньше Беллы. Это ведь ужасно – видеть мучения любимого человека, и не иметь возможности помочь! – теперь, хвала небесам, он может сделать эту её ночь терпимой, заставить её поспать хотя бы немного…! Что-то подсказывало ему, что эта ночь решающая. Решающая битва между Беллой и её страхами. Если назавтра у неё хватит сил отпустить их, значит, она выиграла,…а если проиграет? Нет, ему все равно. Она нужна ему любой. Так же как и она, говорящая ему о том, что ей плевать в каком он состоянии, он преданно смотрел на неё, выражая вечно преклонение перед ней. Этой хрупкой девочкой, покорившей его неприступное сердце. - Солнышко мое, подожди секунду! – прикасаясь теперь уже пальцами к её щекам, попросил мужчина. Белла вздрогнула, испугано глядя на него, но новая ободряющая улыбка Каллена заставила её отвести взгляд. Он сам же быстро встал, направляясь к комоду, и зажигая неяркую ночную лампу, достал оттуда пакетик с успокоительным. Так же быстро направляясь к бару, как ранее к комоду, он извлек оттуда фужер и бутылку с водой. Со своего лежачего места, да ещё и не в силах шевельнуться, позвать его, Белла мало что видела. Страх снова сковывал её, пока в сердце боролись боль и жажда отпущения прошлого. Её терзало изнутри, и она не знала, как погасить это пламя, все ещё бушующее в ней, несмотря на все старания Каллена. Его поцелуи делали эту боль слегка терпимее, не более – но ведь малое облегчение тоже важно! – особенно сейчас, когда она обессилила, и не может сражаться. Так где же он, тот, кто помогает ей бороться с самой собой? Эдвард дождавшись, наконец растворения лекарства взял фужер, и вернулся с ним к кровати Беллы. Поставив его на тумбочку, он нежно и одновременно вопросительно взглянул на Беллу. Видя в её глазах непонимание с малой долей страха, он нарочито медленно и аккуратно протянул к ней руки, и только убедившись, что она не отпрянет от него и не испугается, отважился поднять её с подушек, что бы пересадить к себе на колени. Крепко схватившись пальцами за шею Эдварда, Белла прижалась к нему, считая это наивысшим земным благом. Ей ничего не нужно, ничего! Пусть только Эдвард будет рядом! Будет счастлив и любим – она все сделает для того, что бы он чувствовал это! - Бэмби – зарываясь лицом в волосы девушки и наслаждаясь их ароматом, произнес Каллен – Любимая моя, жизнь моя! Белла выдавила вымученную улыбку, что стоило ей неимоверных трудов. Ей казалось, что власть над собственным телом и голосом безвозвратно потеряна. Видимо, нервное потрясение и шок стали решающими для сегодняшней ночи. И все же, Эдвард был так нежен, так добр к ней, что от любви к нему у неё замирало то самое истерзанное, изболевшееся сердце. - Держи! – она услышала его ласковый баритон над ухом, протягивающим ей стакан. Одного взгляда Беллы было достаточно, что бы Эдвард понял о её состоянии. Какой же он все-таки понимающий…как ей повезло встретить человека, способного любить её и помогать ей в любой ситуации! Улыбнувшись, Эдвард наклонил стеклянный фужер к устам девушки, следя за тем, что бы она полностью выпила его, и не подавилась. Он сам держал его, одновременно успевая держать спину Беллы свободной рукой. Все это казалось для него пустяками – лишь бы она успокоилась, и боль отпустила её. Свой страх по поводу её обездвиживания и молчания ему пришлось упрятать в самые дебри сознания – позже разберется! Так же как и ранее, со всей аккуратностью и нежность он уложил её на только что им же расправленные простыни и подушки, и обняв, накрыл одеялом. Подоткнув его со всех сторон, он наклонился к уху Беллы, тихо напевая ей ту самую колыбельную, помогающую ей уснуть. Он не знал, что его присутствие лучше снотворного, которое он ей дал… Благодарный взгляд Беллы, говорящий о её любви Эдвард мигом увидел, и сумел озвучить свой ответ словами, перед этим целуя её в лоб, и улыбаясь: - Я тоже тебя люблю, Белла! Больше всех на свете! Больше собственной жизни! – с этими словами он продолжил напевать колыбельную, для лучшего существа на свете. Его Беллы. Его маленькой и самой любимой девочки!