Запасной

      — Арс, ты заснул, что ли? — Матвиенко машет рукой перед лицом друга, но тот лишь отмахивается и продолжает смотреть в окно сонным взглядом. Нет, он не заснул. Еще нет.       Сережа смотрит на профиль Попова еще пару секунд, а затем пожимает плечами и отворачивается. Он привык. В последнее время Арсений все чаще отвечает на вопросы подобным образом. Отмахивается, кивает, что-то невнятно мычит. Устает ведь. Совсем себя не бережет, дурень.       Сережа поворачивается к сидящему слева Антону и фыркает, видя его довольную мордашку. Ну, тут все ясно.       — Чего довольный такой? Ирка? — спрашивает брюнет, на что Шаст недовольно хмурит брови и поднимает глаза на Матвиенко.       — Ирка? Она тебе что, девчонка из соседнего подъезда? Не называй ее так, звучит как-то стремно, — недовольно бормочет он, блокируя мобильник и убирая его в карман.       «Ну, началось», — думает Сергей, закатывая глаза. Со стороны Арсения слышится тихое фырканье. И только Дима молчит, потому что сидит рядом с таксистом в наушниках. Но и он знает о фанатичной любви Антона к Кузнецовой. Честно говоря, трудно найти человека, который бы этого не знал. Еще труднее найти того, кто бы не видел, что Ирочка не стесняется пользоваться таким удобным Антошиком, вертеть им и придавливать своим каблуком.       Найти человека, который мог бы объяснить все это Шастуну, и вовсе невозможно.       Не верит. Он никому не верит, убеждая всех вокруг и самого себя в том, что Ира любит его так же искренне, как и он ее. Она добрая, милая, забавная, умная. Да, пожалуй, дурой она не была, раз смогла так туго затянуть ошейник на шее несчастного парня, а потом прицепить поводок.       Все друзья Шаста уже давно бросили попытки вразумить его, это было бесполезно.       — Приехали, — произносит мрачный грузный водитель, кидая взгляд в зеркало заднего вида.       Сережа прощается с ребятами, выходит из такси и направляется в сторону дома, мечтая уже скорее оказаться в кровати и выспаться перед завтрашними съемками.       Через пятнадцать минут старенькая иномарка тормозит у следующего дома. Дима также пожимает руки Антону и Арсению, вежливо прощается с таксистом и выходит из автомобиля. Он грезит об объятиях жены и радостной улыбке дочери. Это то, что нужно после долгого дня, проведенного вне дома.       В машине остаются Антон и Арс, сидящие на приличном расстоянии друг от друга. Шаст мельком смотрит на друга и поджимает губы. Тот в последнее время слишком много работает, слишком мало спит и вечно ворчит что-то себе под нос. Странный. Сам себе на уме. Вот уже месяца два. Они едут в молчании, которое лишь иногда прерывает тихий мат таксиста. Уж очень ему было любопытно, кто и в каком переходе покупал свои права, кто каким способом получил свою машину и кто научил ездить всех этих уродов.       Антон видит знакомый двор и вновь поворачивается к Арсению.       — Арс, — зовет он, застегивая куртку. На улице все же не май месяц.       Попов медленно оборачивается и смотрит на Шастуна так, словно видит его впервые. Взгляд рассеянно бегает то по лицу парня, то по салону автомобиля, который тормозит у нужного подъезда.       — До завтра, — осторожно произносит Шаст, чувствуя вибрацию телефона в кармане. Ира ответила. Глаза его радостно загораются, а рука сама по себе тянется к мобильнику.       — Да, до завтра, — кивает Арс, чуть улыбаясь.       Антон выходит из машины и направляется в сторону дома.       — Идиот, — тихо шипит мужчина, обращаясь неизвестно к кому.       Таксист выжидающе смотрит на Арсения, желая как можно быстрее отвезти этого странного типа куда надо и поехать домой. Он ужасно устал, болит спина, хочется лечь перед телевизором и смотреть какой-нибудь дурацкий боевик.       — Куда едем? — в конце концов не выдерживает мужик, сжимая руль.       Арсений наконец отрывает взгляд от окна, пару раз моргает, пытаясь освободиться от оков собственных мыслей, а затем все же называет уже изрядно разозленному водителю свой адрес.