Доля секунды

- Мне хотелось быть таким, как ты. - А мне – как ты. - Хотелось свободно одеваться и вообще быть ото всего свободным. - Мне хотелось устойчивости моего существования. - Нахрен общество! - Семья, дом. - Вечно одно и то же худи, в котором ты ходишь, а не каждый день непременно новый костюм от тысячи долларов. - Жена… ребенок… - Мою жену убили, моего ребенка отняли… - Я хотел жениться на своей любимой девушке, но ее убили до того, как я хотя бы сказал ей, что люблю ее. Рыбка Кверти и собаченция Флиппер на ребенка тянут весьма условно. - Мы с тобой так похожи! - Разные совершенно! - Абсолютно одинаковые! - Так и есть. - Верно. В тишине лишь ставшее громче участившееся дыхание. - Вот внешне – два разных полюса. - Восток и Северо-Запад. - Ближний Восток и Европа. Негромкий смех. Молчание на более долгое время. - Я сказал себе однажды «Да не будь ты роботом». - Я придумал «Мистера Робота». И что-то как зазвенело в воздухе, от которого веяло морозом по коже, покрывшейся мурашками. - Я увидел свет… - Я летел сквозь свет… *** - Привет, Эллиот. Имя в документах было его, Эллиота Алдерсона, но лицо на фотографии ему не принадлежало… - Дарлин, у тебя найдется зеркало? Поняла ли сестра все сразу или не догадалась ни о чем, что вряд ли, но протянула ему пудреницу, раскрыв ее с легким щелчком. Или же щелчок раздался у него в голове, прежде чем он обратился к ней с просьбой и все еще продолжал звучать по палате грозным эхом в горах, после сошедшей вниз лавины? Чем его накачали в этой больнице, это поэтому думается, как если пытаться идти, утопая по пояс в снегу? Или мысли напротив стали отчетливы до резкой ослепительности, точно высвеченный южным солнцем в своем зените? В маленькое зеркальце заглянуть было страшно как в бездну, из которой не подняться обратно наверх. Скандинавского типа широкие скулы, светлые глаза и не черные, как должны были бы быть, волосы. Эллиот знал это лицо. Но не знал, что оно принадлежало ему самому. Тайреллу Уэллику, как он думал. *** Их отец, и у одного, и у другого, был засранцем, воспоминания о нем причиняли боль, желание убить, задушить собственными руками. Они ненавидели каждый себя. Они себя приняли. Полюбили…