***
— Боже мой, Боже! — он даже заплакал. — Умоляю вас! Вы не подумайте плохо. Этот молодой сеньор, что сейчас в кабинете — он просто очень горячий. Они даже дрались тут с господином, бывало такое… Вот может и сейчас они там… Ох… Я умоляю вас, вы не подождёте в кафе? Фэнриэль опять улыбнулся, взял секретаря за руку — от чего тот сразу как-то успокоился — слегка пожал его пальцы. — Не волнуйся так, — сказал он. — Я подожду здесь. Звуки из кабинета меня не смущают. Я слишком хорошо знаю своего супруга, чтобы переживать из-за этого. Секретарь закусил губу. — Ну… ладно… — он снова уселся за стол, всё ещё пребывая в некотором напряжении. — Как хотите… — и попытался заняться работой, только бы как-то отвлечься и не думать о том, что может быть дальше. А Фэнриэль пока сел на стульчик неподалёку и уставился в окно. Прошло около получаса, дверь открылась и из неё вылетел Рэй. По дороге послав секретарю воздушный поцелуй, он мигом выскочил в коридор — видимо, очень спешил. И тут секретарь удивился — а замок-то оказался открытым! Да неужели он и правда не защёлкнул его? Не может быть… Бета опять взглянул на симпатичного гамму. «Ну это хоть объясняет, как он вошёл». Хотя секретарь всё равно не помнил, чтоб слышал шум открывшейся двери. Странно всё это… А Фэнриэль пока так и сидел, глядя в окно, и казался очень печальным. Прошло ещё минут пять, но так ничего и не изменилось, тогда бета поднялся, пошёл и заглянул в кабинет. И снова увидел шефа держащимся за грудь: похоже, ему было очень больно — он даже дышал с трудом. — Господи! — секретарь взглянул на странного посетителя. — Ему там плохо… Опять! Гамма тут же вскочил и вбежал в кабинет.***
— Всевышний милосердный, до чего ты себя довёл? — ангел увидел, как Даниэль похудел, каким стал измотанным. — Я так и чувствовал! Поэтому и пришёл! — Истратив все свои силы? — дьявол вцепился себе в грудь, борясь со страдальческим стоном. — Зачем? Со мной всё в порядке… — Конечно… — Фэнриэль подошёл к нему ближе. — Ну всё скрывал… И как совратил мальчишку, и как едва не убил его! А с собой-то что сделал?.. — Это всё ваша любовь… — дьявол болезненно поморщился. — Я заразился ею! — но тут он с надеждой взглянул на ангела. — А ты не мог бы меня исцелить? Ну… избавить от неё? Элли покачал головой. — К сожалению, нет… Любовь не лечится. Тут даже Архангел тебе не поможет… — Жаль… — дьявол опять потёр грудь. — Это так тяжко… Просто мука какая-то… Когда я с ним — я счастлив до небес, но когда он уходит… умираю… И магия не помогает. Ничего! — Понимаю тебя… — ангел сочувственно покивал. — Для вас это непривычно. Ангел бы пережил, а ты… — он беспомощно развёл руками. — Единственное, чем я могу тебе помочь, это забрать тебя пораньше… Чтоб ты так не мучился… — Нет, — Даниэль покачал головой. — Я хочу испить этот яд до дна… Он такой сладкий… Я не могу так оставить, хочу познать до конца! — он снова вздрогнул, с трудом отдышался, вытер со лба липкий пот. — Мне помогает коньяк… — дьявол налил себе рюмку, сел за стол. — Ты правда не сердишься, Фенриэль? Я думал, ты убьёшь меня… — Да что ты? — ангел искренне удивился. — Как я могу сердиться, когда ты так болен? Мне горько на это смотреть… Почему ты сразу мне не сказал? Я бы помог тебе, выслушал, поддержал. Что ж ты наделал? Может быть этого и не случилось бы… — Ну прости меня… — дьявол вытер уголки глаз, испугавшись собственных слёз, но слова ангела его растрогали. Как же он недооценил своего возлюбленного… — Неужели ты стал бы слушать? — Стал бы, — ангел подошёл, уселся на подлокотник кресла, взял любимого за руку. — Давай, говори сейчас… Всё, что накипело. Хочешь, о нём расскажи… Можешь поплакать — я всё прощу… И тебе станет легче. Ну? Даниэль уткнулся ему в грудь — горько вздохнул, помолчал. — Любовь — это наказание… Слишком дорого приходится платить за это счастье… Ангел с состраданием покивал. — Я побуду с тобой. Архангел мне разрешил. Буду приходить по возможности, поддерживать тебя. Но ты подготовься — сердце твоё так изранено, что может остановиться в любой момент. Я, конечно, сделаю всё, но… просто подумай… Может сейчас совершим переход? — Нет, — Даниэль отказался. — И дело не только в любви. У меня есть незаконченные дела, кое-кто зависит от меня, надеется. Я не могу так оставить. Мне нужно всё завершить, а ещё… написать завещание. Ты прав, я что-то совсем перестал соображать… Ангел улыбнулся. — Обычные симптомы любовной лихорадки, — он прижал к себе голову друга. — С кем не бывает? Побудь со мной, милый — тебе станет полегче. Даниэль обнял его, взял за руку, поцеловал его ладонь. — Одно утешает, — сказал он, — когда я вернусь, мы сможем пожить, наконец, в обители. Я ведь ещё ни разу не ночевал в нашем домике… — Ты прав, — Элли поцеловал его в макушку. — Всё — к лучшему. Я очень соскучился по тебе… — Я тоже, — Даниэль крепче обнял возлюбленного. А позже они переместились на диван, и дьявол задремал, положив голову на колени друга, убаюканный его мягкими энергиями. Элли гладил его по чёрным волосам, что-то тихо шептал, приговаривал. Секретарь осторожно заглянул в кабинет и увидел эту картину. Конечно, он очень растрогался, а на сердце стало спокойней. Заодно и подумалось: этот чудесный парень один стоит всех, кто здесь побывал. Истинный ангел…***
Но это были ещё не все потрясения, которые пришлось пережить секретарю. И если с Фэнриэлем обошлось, то через некоторое время в контору явился Ади, и это уже было по-настоящему волнительно. Причём, по двум причинам. Во-первых, бета мигом влюбился в него, как только увидел — он и не ожидал, что способен на такие глубокие чувства, а во-вторых, зная, кто это такой, секретарь захотел исчезнуть, только бы не объясняться с мужем Рэя самому. К счастью, альфы в этот момент не было у шефа, иначе бы бета не выдержал и потерял сознание. А Ади пришёл потому, что ему доложили о возможной измене мужа. Информация пришла от «доброжелателя» — грязная и подлая, с письмом и фотографиями, где, кстати, ничего криминального не было — снимки просто свидетельствовали о слишком частых встречах: у офиса, у дома Даниэля. Там были дружеские объятья, весёлые улыбки, поцелуи — совершенно невинные, и всё это было бы ничего, если б Ади сам уже давно не начал подозревать неладное. Хотя «неладное» — это как сказать. Омега был воспитан в старых традициях, и папочка всегда ему говорил: если не можешь ублажить мужа сам, не вздумай замечать его измен. Пусть он нагуляется — не дави, не устраивай сцен, холи и лелей его, и он вернётся. С отцом так и было, он тоже всегда возвращался… кроме последнего раза. Но это была не его вина — так считал Ади, так считали все его предки, и это было у них в крови. Альф постоянно прощали, никогда не винили ни в чём, а вот соперникам иной раз доставалось, особенно если они уводили мужа из семьи. Но Даниэль, похоже, уводить Рэя не собирался, да и сам был альфой, поэтому Ади и вовсе бы плюнул на эту связь, учитывая страстную природу одного и второго. Тем более, любовь мужа ничуть не остыла, напротив — Рэй стал ещё более ласковый и заботливый, а заодно и спокойный, удовлетворённый, так чего было роптать? Но письмо от «доброжелателя» ранило Ади в самое сердце. Вот кого ему хотелось убить. Но увы, он не знал, чьих рук это дело. А хотелось узнать. Поэтому и поговорить с мужем пришлось. Это случилось как раз в тот вечер, когда к дьяволу приходил Фэнриэль. Рэй примчался тогда домой счастливый и сияющий, как всегда полез с поцелуями и с любовью, но Ади его отстранил. Он усадил мужа на кухне, где стоял рабочий стол с документами и где омега работал, сам сел напротив и спросил, почему альфа так часто стал бывать у юриста отца. Ведь все дела, кажется, закончены. Что ещё нужно? Рэй покраснел, но сказал ему правду, а точней — её часть. Он рассказал, что Даниэль обучает его — что тоже имело место, помогает видеть тонкий мир и не пугаться, объяснил все галлюцинации, и оказалось, что альфа вовсе не сумасшедший, а просто имеет развитое пространственное зрение и в самом деле может воочию наблюдать существ из другого мира. И они, действительно, настоящие. Вот, например, ангел по имени Фэнриэль — он правда приходит с небес и творит тут добрые дела. И что страницы книги вросли — тоже верно, и этого не надо бояться, а чтоб Рэй сам во всём убедился, Даниэль провернул настоящий трюк — исчез на его глазах, а потом появился вновь, в другом углу комнаты. Правда, альфа сначала чуть ума не лишился, увидев такое, но за несколько экспериментов привык к подобным фокусам и теперь ничего не боится. Рэй так вдохновился, когда рассказывал это, сразу было видно, что уроки ему нравятся и приносят явную пользу, особенно его психике. А ещё он стал видеть людей насквозь. И Даниэль сказал, что эта способность со временем будет только совершенствоваться. Вот чем они занимаются. И Ади едва не поверил. Вернее, хотел бы поверить, чтоб не вдаваться в подробности, но унизительное письмо не давало ему покоя. И он всё-таки решился спросить, а точно ли это всё? И почему Рэй раньше не сказал, что обучается. Да ещё таким вещам… Альфа ужасно смутился, занервничал и тут же всё рассказал. Он совсем не умел врать, и пусть хорохорился перед дьяволом, будто бы знает, что сказать мужу, но на самом деле ничего он не знал. Рэй не мог и не хотел его обманывать, поэтому выложил всё подчистую и очень раскаялся. — Ади, прости… Это… спонтанно произошло. Я так голодал сексуально, от таблеток уже было плохо, и вот… Ты прости меня… Это не повторится, у меня больше не будет с ним ничего, я клянусь… И это была чистая правда. Рэй уже и не смог бы продолжить свидания, даже если б Ади ему разрешил. К тому же до родов остался месяц — можно и потерпеть, а там начнутся заботы, возня с малышом и прочее, будет не до чего. Рэй умолял о прощении, хотя омега и не сердился на него. Наоборот, ему было приятно, что муж не стал изворачиваться и лгать. Вот этого бы он точно не простил, а так… Но письмо так и жгло ему сердце, и Ади показал его мужу. Рэй побелел от бешенства. — Мерзкая писулька… — он смял бумагу, со злостью сжав её в кулаке. — Я выясню, кто это сделал, и прикончу его! — вот это было главное. Ади не злился на мужа, но кляузнику хотел отомстить, и это свершилось. Рэй быстро его вычислил — как раз благодаря своим развившимся способностям — выловил и отделал, а может и покалечил бы, если б его вовремя не остановили. Мерзавцем оказался тот самый сослуживец, который всё хватал альфу за задницу и делал пошлые намёки. Но теперь ему не давало покоя, что Рэй слюбился с омегой, да они ещё имеют право быть счастливыми и всех раздражать. Он уже однажды сделал гадость, сообщив альфе, что Ади ходил к Даниэлю и там рыдал. А поскольку тогда не подействовало, то он решил вновь попытаться разбить этот союз, но вместо этого ему самому разбили нос. Рэй становился невменяем, если лез в драку, как и его отец, поэтому после этой разборки больше ни у кого не возникло намерений лезть не в своё дело. А Ади стал выглядел ещё счастливей, потому что муж за него отомстил. И пусть альфа бил сам себя — отчасти, но это было неважно. Главное, негодяй получил по заслугам. А больше ничего и не нужно. Мужа омега простил, в любви его не разочаровался, преданность оценил, а теперь можно было и позлить окружающих — сами напросились. «Мой супруг имеет право развлекаться», — так он отвечал на все намёки, если они случались после инцидента, и показывал на свой живот, а говорил это с таким достоинством, что у завистников лица зеленели. Надо же, даже гулять ему разрешают. Альфы вздыхали и мечтали о таком муже, правда завидовали не все, а только единичные неудачники. Остальным было всё равно или же они просто радовались, что среди них есть счастливая пара. Ведь все люди разные, и нечего их за это винить. Вот Ади и не винил, а продолжал работать, искренне улыбаться, встречал мужа нежными поцелуями и объятьями, к тому же альфа выполнил своё обещание и поговорил с дьяволом. Они пришли к соглашению, Рэй искренне поблагодарил Даниэля за всё, что было между ними, и тот ответил ему тем же. А потом отпустил с миром, хоть это и означало для него начало конца. Но дьявол ни о чём не жалел. Любовь была настолько прекрасна, что он, наверное, и в тонком мире не забыл бы её никогда. Но… счастье закончилось — пришлось с этим смириться. А через неделю после этого разговора к Даниэлю приехал Ади.***
Дьявола не было на месте, в приёмной сидел лишь его секретарь. Вполне симпатичный и скромный бета — так оценил его омега, как только увидел. Ади тихонько вошёл, постучался, секретарь поднял глаза и тут же вскочил, став сначала белее мела, потом пошёл красными пятнами и никак не мог глаз оторвать от пришедшего. — Здравствуйте… — он крепко сжал руки в замок, испуганно заморгал. — Боже мой… Ади улыбнулся, протянул ему ладошку, представился. Бета пожал его пальчики да, похоже, забыл отпустить. — Я… Марк… — назвал он своё имя. — А я вас знаю — видел на фотографиях… — Хорошо, — Ади кивнул, и секретарь вроде бы начал успокаиваться. Он отпустил руку омеги — тот так и позволил себя держать до последнего и всё улыбался. Бета ему понравился, а на Ади мало кто мог произвести впечатление. Но этот мальчик был милым и нежным, да ещё смотрел так влюблённо. Омеге стало приятно, он уселся на стульчик у стола — долго стоять ему было уже тяжеловато — поставил сумку на колени и опять посмотрел на мальчишку. — Ваш шеф на месте? — К сожалению, нет… — Марк тоже сел, хоть и выглядел ещё очень взволнованным, но он никак не мог побороть своё смущение. Это же надо, муж молодого сеньора Валенски оказался настолько хорошеньким, что сердце так и стучало от чувств. И пусть бета видел его уже, как и сказал — на фото со свадьбы, но теперь, когда он узрел это существо в живую, то впервые потерял самообладание. Ади был настолько хорош собой, что даже беременность ему шла. Он и не поправился ни капли, и только аккуратный животик слегка выпирал. Лицо Ади было чистым, смуглым, волосы чёрного шёлка, а какие глаза! Господи… Марк даже смотреть в них боялся — до чего его волновала эта красота. И ещё он был очень похож на шефа — будто отец и сын. Интересно, что бы это значило? Марк потупил взгляд. Ему показалось, что он влез в какую-то тайну, и, наверное, не стоило в ней копаться — это личное дело семьи. Но тут он опять занервничал: ну конечно же, личные дела! Марк сразу вспомнил про Рэя, про его связь с господином, и стал опять заливаться краской. Впервые он не мог взять себя в руки, хотя до этого разруливал немало пикантных ситуаций, но Ади так смутил его своей красотой, что бедный бета совсем растерялся. Ему захотелось сбежать — а вдруг это прекрасное создание начнёт сейчас спрашивать, бывал ли тут его муж? Боже! Ади заметил его волнение. — Не переживай, — успокоил он, будто прочитал мысли беты. — Я в курсе, что тут творилось. Мы с Рэем уже объяснились. Скандала не будет. Я по другому вопросу. И это была отчасти правда. Хотя у омеги было такое желание: приехать к дьяволу и посмотреть ему в глаза. Конечно, он сомневался, что Даниэль начнёт краснеть или заикаться — сложно было это представить, но объясниться хотелось бы. Ади даже начал искать повод, чтоб появиться в его офисе. Ну не напрямую же отношения выяснять — нужна какая-то достойная причина для приезда. Сначала дело, а между этим можно будет и в глаза вцепиться, если до этого дойдёт. И пусть омега по-прежнему тепло относился к Даниэлю — ещё со времён их совместного приключения, но сейчас он был на него обижен, и ему хотелось поквитаться. И опять виноват был соперник, а муж — полностью обелён. Ну, такие уж были нравы в этом мире. Но Ади придумал повод, а точнее — внезапно его осознал. И это его потрясло. Как же он мог забыть? Он ведь дал обещание! Личные планы тут же отошли на второй план, Ади собрался и поехал в контору к дьяволу, уже имея полные основания видеть его и поговорить. И приехал. Но пока общался с секретарём, и не сказал бы, что общение было неприятным. Стыдливость Марка здорово подкупила омегу — на его взгляд это было нынче очень редкое достоинство, поэтому он расположился к нему, и сразу утешил, а чтоб совсем разрядить обстановку, попросил чай. — Когда прибудет твой шеф? — омега покопался в своей сумке и выудил оттуда пакетик шоколадных конфет, которые всегда носил с собой — ужасно хотелось сладкого. — Я подожду сколько нужно. Ты можешь ему позвонить? Просто… — он показал на свой живот. — Мне сейчас поездки даются нелегко. Хотелось бы разрешить вопрос сегодня. — Я понимаю… — Марк покивал, потянулся к телефону, а он вдруг затрезвонил сам. Бета вздрогнул, но быстро взял себя в руки — он, наконец, начал приходить в себя. Звонил Даниэль,сообщил, что будет часа через полтора и просил подготовить некоторые документы. Но к счастью, у Марка они уже были готовы, поэтому он мог полностью посвятить это время общению с Ади.***
Поэтому через пятнадцать минут на столике уже стояла корзинка с цветами, пирожные, кокосовые шарики с кремом — Марк сбегал за всем этим в буфет, чтобы сервировать чай как можно красивей. Он выудил из шкафчика чудесной работы сервиз, который предназначался для чаепития с особыми клиентами, но бета решил, что Ади вполне почётный гость, поэтому можно его побаловать. Одним словом, Марк ухаживал за ним, но ухаживал очень целомудренно и ненавязчиво. Они уже съели конфеты — точнее, всё слопал Ади, но ему было простительно — уже доедали пирожные, омега пил третью чашку чая, порозовел и похорошел ещё больше, и даже лёгкая грусть, которая была на его лице в само начале, совсем прошла. Он выглядел довольным, расслабленным, немного сонным и теперь даже если бы и захотел, не стал бы ни с кем ругаться. Марк всё-таки добился этого эффекта, но не нарочно, а искренней заботой. Правда, Ади и не собирался скандалить, а спустя полтора часа и вовсе забыл зачем пришёл — так ему было хорошо вместе с Марком. Они будто нашли друг друга, встретились, как две родственные души, а надо сказать, что у омеги никогда не было друзей своего пола — он терпеть не мог себе подобных. Но Марк был бетой, пусть и очень хрупким — даже Ади выглядел крепче его — но омегу это не смущало. У них были похожи судьбы, одинаковое состояние души, Марк тоже заботился о своих младших — отец у него выпивал, папочка из-за этого постоянно болел, и бета сейчас все усилия бросил на то, чтоб хоть как-то облегчить участь своих братишек. Двое уже выросли и получили образование, теперь работают, трое в пансионе — недорогом, но обучение там качественное, а главное, нет постоянных ссор и скандалов. Дети счастливы и даже на выходных не хотят ехать домой. Марк иной раз забирает их к себе, а в понедельник утром заказывает такси, чтобы братьев отвезли обратно, а сам он не опоздал на работу. Конечно, это всегда тревожно, и Марк всё утро ждёт их звонка, но как только братишки сообщают, что добрались, он успокаивается. И так далее, и тому подобное. Беседа не прекращалась… — Мне уже тридцать, — Марк мило посмеялся. — А ты думал, сколько? Наверное, и двадцати мне не дал. Но это нормально. Мне даже спиртное в магазинах не продают — требуют паспорт. Выгляжу, как подросток. Наверное, сеньор Даниэль тоже решил, что я ребёнок, вот и стал меня опекать. Знаешь, он мне так хорошо платит — многие подозревают, что у нас интим, но этого нет и никогда не будет. Сеньор Даниэль очень приличный. Он… — но тут бета покраснел, вспомнив, что шеф далеко не со всеми так целомудреннен, и поспешил перевести разговор. — А я, кстати, тоже едва не оказался в детдоме. Родился альбиносом — у меня даже радужки розовые, как у крысы лабораторной. А это, — он показал на свои голубые глаза, — линзы. Бешеных денег стоят, но я хотел этот цвет — так я смотрюсь понежнее… почти как омега… — он улыбнулся, взглянув на Ади. — Так что я говорил?.. — бета опомнился, потому что снова засмотрелся на собеседника. — Ах, да… Так вот. Альбиносы у нас в глубинке считаются чуть ли не прОклятыми. Раньше таких детей бросали в лесу, меня же хотели сдать в интернат, но… папочка всё медлил, хотя отец настаивал. А потом родилось сразу двое братишек. Я нянчил их, чтобы папа мог тоже работать. Потом и других вырастил, а без меня бы папуля пропал. Вот и оставил дома. Всего у меня шесть братьев, и все альфы. Хорошие выросли, ответственные. Двое близнецов уже работают, помогают семье, средние — на подходе. Никто из нас не хочет повторения судьбы своих родителей, устали от нищеты. Вот и трудимся… Ади смотрел на него всё с бОльшей симпатией, и уходить не хотелось. Они и телефонами обменялись, Ади предложил перейти на «ты». Марк согласился, но всё равно называл его на «вы» и смотрел, как на божество. Но чувства его были чисто платоническими, как и у всех бет — эстетическое обожание и не больше. Ади это понимал, а потому внимание Марка его ничуть не смущало, а даже напротив — приятно ласкало душу. Он позволял держать себя за руку, гладить по плечу, по коленке, иногда бета что-то шептал ему на ухо, и касания его губ были такие приятные. Ади даже расцеловался с ним на прощание, но это уже было потом, а пока они сидели и ворковали, делили последнее пирожное, а точнее, Марк его полностью уступил, пили чай и смеялись — вот эту картину Даниэль и застал, когда вернулся. Раньше бы он сказал что-нибудь весёлое по этому поводу, но сейчас промолчал, а только кивнул и нежно улыбнулся омеге. — Здравствуй, мой милый… Ади взглянул на него и лицо его переменилось. Но стало не злым, а каким-то встревоженно-озабоченным. Омега не видел дьявола с самого дня свадьбы, поэтому он сразу заметил, как сильно тот изменился. — Даниэль… — Ади поднялся с кресла, сразу забыв про все обиды. — Ты здоров?..