Intimacy

Взросление в Дэгу, особенно с такой семьёй, как у него, заставило Мин Юнги очень сильно ценить личное пространство. Какое-нибудь место, в котором его никто не сможет найти, побеспокоить или отвлечь от работы. Переезд в Сеул без ничего оставил его бездомным, полагающимся на доброту и благосклонность незнакомцев, в особенности, Чон Хосока. Они с Хоби делили крохотную комнатку почти два года, прежде чем Юнги, наконец-то, почувствовал, что может съехать без вероятности через некоторое время оказаться здесь же снова. И, как бы он ни любил Хоби, жить с этим парнем было чертовски утомительно. Хосок всегда приводил друзей домой или вёл себя пиздецки громко, из-за чего Юнги было сложно сосредотачиваться, или танцевал прямо в том небольшом свободном пространстве комнатки — конечности летают повсюду в отточенных движениях под непрекращающийся счёт. Юнги любил Хосока. Правда. Но он был очень счастлив обзавестись, наконец-то, своим собственным пространством. В его крохотной, паршивой комнатке всегда было тихо. Замок был настолько херовым, что любой без труда мог бы взломать, стены тонкие, словно из картона, настолько хорошо он слышал о соседях то, что предпочёл бы лучше не знать, и свет вечно мигал, несмотря на то, как часто Юнги менял лампочки, отчего, он был уверен, с ним что-то жило. Но, наконец назвав это место своим, ему казалось, он живёт в Тадж-Махале. Всё изменилось со временем. Кроме любви Юнги к личному пространству. Поэтому, когда он краем уха улавливает звук открывающейся двери, слышит, как кто-то шаркает по его дому, чувствует, как кто-то заваливается в кровать лицом и прижимается к нему, Юнги задумывается — когда он, блять, вообще успел принять это и чувствовать себя настолько комфортно с посторонними людьми, что без приглашения вторгаются в его личное пространство, когда бы им этого ни захотелось. Сонный, Юнги принюхивается к аромату человека, что занимает его кровать. Он знает, это либо Тэхён, либо Чонгук. Они единственные знают его новый пароль (9357). Юнги вдыхает и понимает, что парень пахнет цитрусами и рассветом. Чонгук. Юнги выдыхает и прижимается ближе. Он не против делить с кем-то своё личное пространство. Не когда это кто-то из этих двоих. — Что ты здесь делаешь? — бормочет он в чужую грудь. — В кровати было слишком пусто, — выдыхают так же тихо в ответ, прижимая старшего настолько близко, насколько можно. Чон чмокает легко в висок. Юнги довольно вздыхает, чувствуя, что снова засыпает. И Чонгук, и Тэхён теперь приходят и уходят, когда считают нужным. В квартире Юнги теперь можно заметить следы двух младших — в стиралке чонгуковы носки с Железным Человеком, в баре Юнги в ряд выстроены любимые рюмки для шотов Тэхёна, на две зубные щётки больше там, где всегда была только одна, умывалки Тэхёна на столике, ещё одна пара ботинок Чонгука у входа. Эти двое просочились и уверенно заняли местечко в его сердце и, вследствие, он предоставил им ещё больше своего пространства. С тем же успехом они могли бы просто жить с ним, если судить по количеству времени, что парни проводят здесь. Не то чтобы Юнги не думал об этом раньше. Сама мысль о том, что эти двое могли бы называть его жильё домом… она греет где-то глубоко внутри Юнги, примерно там, где находится сердце. Эта приятная мысль убаюкивает его в очередной раз. Будить Мин Юнги опасно. Это все знают. Особенно его бойфренды. Именно поэтому он готов совершить кровавейшее из убийств, разбуженный смехом Чонгука, когда на часах ещё даже двух по полудню нет. Серьёзно, кто вообще, блять, специально встаёт так рано по собственной воле? С раздражённым стоном он скатывается с кровати, готовый дать по башке младшему его же тапком, как раз, когда звонкий смех Чонгука приглушается. Юнги фокусирует свой размытый взгляд на открывшейся перед ним картине. Чонгук сидит на столешнице, одна рука обнимает чашку кофе, что стоит рядом, а вторая сжимает плечо Тэхёна. Тэхён устроился меж его разведённых ног, руки по обе стороны от бёдер парня, он влажно целует младшего. Юнги чувствует, как что-то тёплое ворочается где-то внизу живота, сглатывает. Ну вот и как ему теперь жаловаться на то, что его разбудили? Если бы подобное зрелище встречало его каждое утро, Юнги было бы плевать на время, в которое его будят. Ладно, может, не совсем уж и плевать. Но определённо не так, как раньше. Тэхён отстраняется и шепчет что-то Чонгуку на ушко, из-за чего младший снова заходится смехом и отталкивает его от себя. — Мудак, — хмыкает он, на что Тэхён льнёт ближе снова и целует. Юнги наблюдает за ними, полностью поглощённый тем, как младший без боя сдаётся и тает от прикосновений, так же, как и Тэхён теряется в Чонгуке. Младший отставляет свою чашку, обнимает Кима уже обеими руками, прижимая ближе. Он выдыхает, а после шумно ловит воздух ртом, когда губы Тэхёна перемещаются на чонгукову шею, парень наклоняет голову, открывая старшему больше доступа. Юнги улыбается, тепло затапливает сердце и нижнюю часть живота. Тэхён, кажется, наконец-то чувствует, что за ними наблюдают, потому что, отстранившись, он смотрит как раз в сторону Юнги. — Нет, не останавливайся, продолжайте. Вы только к самому интересному подобрались, — сухо говорит он, что, надеется, звучит упрёком. Чонгук тут же поднимает взгляд, краснеет, в его глазах смущение. — Извини… мы тебя разбудили? — спрашивает Тэхён, в его лице даже читается вина. — Пока вы будете будить меня вот так, мне похуй, насколько громкими вы будете, — хмыкает Мин. Он поправляет член в пижамных штанах (утренний стояк плюс это представление доставляют ему немного дискомфорта) и усаживается, выпрямив спину. — И когда ты пришёл? — спрашивает он старшего из парочки. — Я позвал его перед твоим пробуждением, — произносит Чонгук, словно трезвея. Юнги вопросительно приподнимает бровь. — Теперь, когда мы все здесь, мне кажется, нам нужно вместе поговорить. Тэхён и Юнги переглядываются, после чего уже переводят взгляд на Чонгука. — Поговорить? О чём, детка? — мягко спрашивает Тэхён. — О нас, — просто отзывается Чонгук. Выражение его лица твёрдое и непоколебимое. — Есть кое-что, что я должен сказать вам обоим. Теперь Юнги приподнимает брови. — Можно я… хотя бы душ приму? — наконец-то спрашивает он. Чонгук машет рукой в сторону ванны и тянется за кофе, чтобы сделать глоток. Юнги чувствует, что две пары глаз следят за ним, когда уходит дальше по коридору. Он оглядывается, замечая, как Тэхён облизывает губы, а Чонгук не моргая уставился на его задницу. Со вздохом парень скрывается за дверью, включает душ и ступает под струи. По одному, Чонгука и Тэхёна уже слишком много. Вдвоём? Они словно ёбаный взрыв. Когда старший возвращается в гостиную после душа, парни на диване и смотрят на ютубе видео о какой-то видеоигре, которая им обоим нравится, громко споря о лучшем персонаже, Чонгук едва не кричит о ком-то, кто овдовел. Ничего из этого не имеет никакого смысла для Юнги, поэтому он игнорирует парочку и идёт себе за кофе. Он делает глоток, наблюдая за ссорой, и это нежное, переполняющее чувство снова расцветает у него в груди. Теперь у него есть подходящее слово, благодаря поездке в Дэгу с Тэхёном, из которой они вернулись несколько дней назад. Любовь. Юнги делает ещё один глоток и входит в гостиную к парочке. Он не успевает сесть рядом с ними, как Тэхён валит его к себе на коленки, и на секунду не останавливая гневной тирады о какой-то диве. Юнги едва не проливает на себя горячий кофе и злобно зыркает на Кима за его импульсивность, но того, как нежно его пальцы устраиваются на талии, как Юнги приобнимают, внезапно достаточно, чтобы успокоиться. Чонгук поднимает его ноги, устраивая на свои, и принимается поглаживать, посылая Тэхёну до того комичный оскорблённый взгляд, что Юнги не сдерживает фырканья. — Вы такие забавные, — посмеиваясь говорит он. Они оба смеряют его абсолютно идентичными выражениями неверия. — Он просто не понимает, — безэмоционально произносит Тэхён. — Так грустно, — в тон отзывается Чонгук. Юнги закатывает глаза так сильно, что, кажется, ещё немного и увидел бы собственный мозг. — Итак. О чём ты хотел с нами поговорить? С этим Чонгуку возвращается вся его серьёзность. — Точно, — отвечает он мягко. Чонгук выключает телевизор, возвращает всё внимание только им двоим. Тэхён ёрзает, чтобы Юнги уселся между его ног, обвивает талию старшего рукой, крепко прижимая его к своей груди. — Я переживаю о будущем наших отношений, — начинает Чонгук издалека, опуская взгляд на ноги Юнги, тем не менее не фокусируя взгляд. Юнги чувствует, как Тэхён за его спиной напрягается. — Я боюсь, что… когда появятся какие-либо трудности… когда мы поссоримся — потому что мы обязательно поссоримся — вы оба просто захотите всё бросить, и друг друга бросить и… меня бросить. Я боюсь, что вы оба разбежитесь, если всё станет сложнее, — он шумно вздыхает, поднимает взгляд. — Вы понятия не имеете, как сильно я переживаю о вас двоих, — говорит Чонгук мягко, но эмоционально. — И от одной мысли, что всё это исчезнет от первой трудности, через которые нам придётся пройти, просто ужасно. Мы целые недели тянули, чтобы даже к этим отношения прийти, потому что у вас просто херовейшие способности к коммуникации на свете. И, чтобы всё это работало, вы должны говорить со мной. Вы должны говорить друг с другом. Вы должны говорить — и точка. Но ни один из вас этого не делает. И это пиздец как пугает, если честно, — Чонгук поглаживает ноги Юнги, словно пытается убедить себя, что парень всё ещё здесь. — Я… я не хочу влюбляться в вас… если вы просто бросите всё, вроде того? Я не хочу осознано втягивать себя во всё это. За этим следует молчание. Юнги поражён. Тэхён как-то упоминал вскользь, что Чонгук собирался бросить их, если бы они не выяснили отношения между собой. Тогда эти слова задели, но после всего, что произошло в Дэгу, Юнги и знать забыл, предполагая, что всё в порядке, раз уж они с Тэхёном вместе и в курсе всего. Он даже не предполагал, что Чонгук всё ещё таит в себе эту тяжесть. Мин Юнги тот ещё мудак. — Прости, — выдыхает он, протягивая руку к младшему. Чонгук тут же берёт в свои протянутую ладонь, озадаченно глядя в ответ. — Мы должны были убедиться, что с тобой всё в порядке, — бормочет Тэхён, он тоже пристыжен. — Вся эта хуйня между мной и Юнги-хёном и на тебе сказалась. И я знал об этом. И просто предположил, что раз мы в порядке, значит и с тобой всё тоже хорошо. Чонгук берёт в свои его свободную ладонь, выглядя на грани паники, вырисовывая маленькие круги на руке Юнги. — Нет, пожалуйста, не извиняйтесь. Мне не больно или вроде того. Мне просто… страшно. Я забочусь о вас двоих слишком сильно, чтобы всё это закончилось в глупом скандале, вроде какой кофе стоит купить? Вы так оберегали свои чувства, что совершенно понятно, но… вы любите друг друга. И, кажется, вы и обо мне заботитесь… — на этом щёки Чонгука покрываются румянцем. — Куки, — тихо зовёт Тэхён. — После всего, через что мы прошли… я отказываюсь сдаваться и терять кого-либо из вас без боя. Вы — лучшее, что со мной происходило, — его голос низкий, в нём полно страсти. Руки Кима сжимаются вокруг Юнги, привлекая внимание, давая понять, что слова, сказанные младшему, и его касаются. В комнате снова повисает тишина. — Чонгук, — наконец-то нарушает молчание Юнги, он напряжён. — Я не отступлюсь от этого. Я не отпущу тебя, ладно? — он переплетает пальцы с тэхёновыми, чувствует, как младший сжимает их крепче. — Я никуда не сбегу. Я… я не могу. И не хочу. Чонгук ищет взглядом глаза старшего. После переводит на Тэхёна. — Ты прав, с общением у нас и правда херово, — не отказываясь, признаёт Юнги. — Если бы не ты, Чонгук… у нас не было бы ни малейшего шанса, — он откидывается назад, на плечо Тэхёну, обнаруживая, как крепко тот держит его. — Ты же знаешь, у меня плохо со всей этой хернёй? — И знаешь, что я точно так же сосу в проявлении чувств, — вступается Тэхён. Судя по тону, подобные признания его забавляют. — Но… я совершенно точно отказываюсь терять тебя, понимаешь? — повторяет свою мысль Юнги, делая ударение на этих словах. — Я не отпущу тебя, Чон Чонгук. Ни за что, — он чувствует, как Тэхён переплетает их пальцы сильнее, подписываясь под этими словами и молча адресуя их же Юнги. Чонгук тяжело сглатывает, отводит взгляд. Он тянется к чашке и делает долгий глоток, убирает её обратно на стол и возвращает взгляд парочке. — Я требую от вас обоих нормального общения между собой и со мной тоже, — твёрдо произносит он. — Если что-то не так, если что-то будет беспокоить, если мы поссоримся, я требую, чтобы ни один из вас не вздумал убегать. Я требую, чтобы вы были честными со мной, были честными друг с другом, были честными с собой. Вот, чего я хочу. Или… почему мы тогда вместе? — Ты прав, — тихо отзывается Тэхён. Чонгук смотрит на них серьёзно целое мгновение, тяжело вздыхает, а после улыбка расплывается по его лицу, растворяя напряжение в комнате, заставляя сердце Юнги сбиться с ритма, застучать чаще. Он чувствует, как и сам начинает улыбаться, и Чонгук склоняется, чтобы поцеловать его. Юнги хватается за парня, тянет его на себя, укладываясь и давя на Кима ещё сильнее. Чонгук отстраняется и привстаёт, двигаясь к Тэхёну. Юнги медленно выдыхает. Он ещё никогда не встречался с двумя одновременно. Он едва ли с одним когда-либо был в отношениях. Пусть у него и была куча многообещающих романов и целая гора интрижек, но никогда ничего подобного. В этот раз всё совершенно иначе. Поэтому, когда Тэхён сжимает его сильнее в своих руках, целуя Чонгука, Юнги не совсем уверен, то тепло, что он чувствует, нормально ли это. Но всё же решает, что лучше не задаваться такими вопросами. Чонгук наконец-то возвращается на своё место, окидывает их полным обожания взглядом. — Я доверяю вам, — слова звучат мягко, пусть и наполнены твёрдостью. Юнги сглатывает и возвращает младшему взгляд. — Мне нужно на пары, — его лицо тут же искажается в отвращении. — Вы уверены, что я не могу просто взять и отчислиться? — Нет, — в унисон проговаривают Юнги с Тэхёном. Чонгук смеётся. — Ладно, ладно. Мне нужно в душ, — допивает он свой кофе, озаряет их едва заметной улыбочкой, и уходит из гостиной. Тэхён тяжело выдыхает, щекоча ухо Юнги. — Мы просто не можем проебать это, хён, — говорит он тихо, обеспокоенно. Юнги заглядывает парню в глаза. — Мы не проебём, — говорит он, получая внимательный взгляд. — Нам нельзя. По крайней мере, нам стоит попытаться. Просто… не уходи, ладно? Тэхён моргает, думая, а после губы парня расплываются в улыбке и целуют Юнги, спирая дыхание. — Я никуда не уйду. Юнги продаёт очередную песню. Компания, которая купила её, огромная, да и девчачья группа, которой она предназначалась, на слуху, а значит и чек будет приличный. Он ухмыляется, переводит взгляд в мониторы снова, возвращаясь к совершенствованию трека, что Тэхён заказал. Теперь он, наконец-то, может сосредоточиться, и ровно в этот момент с головы стягивают наушники, пара губ касается шеи, а широкие ладони опускаются на плечи. Юнги сглатывает и бросает взгляд назад. — Тэ… что ты… — Мне нужна твоя помощь, — говорит он не ходя вокруг да около, приподнимая небольшой пакет. Юнги непонимающе хмурится. — Помоги мне перекраситься, — просит он, взамен предлагая старшему миленькую улыбочку. Юнги приподнимает бровь. — Я? Тэхён торжественно кивает. — Это должен быть ты. — Я же ни черта не знаю о покраске волос. То, что мои собственные ещё не выпали — самое настоящее чудо, понимаешь? Тебе лучше попросить Чимина или сходить в салон, или куда там, — бормочет Юнги, хмурясь. — Не могу, — просто пожимает плечами он. — С хера? — только сильнее хмурится Мин. — Потому что мне похуй, кто и что там лучше знает. Я тебе доверяю. Это должен быть ты, — Тэхён остаётся непреклонен. Юнги не находит, что сказать, просто открывает и закрывает рот в попытках что-то придумать, но все аргументы разбиваются о серьёзного Кима, который сидит с ним прямо здесь, на стуле в его студии, на лице ни намёка на улыбку или сомнение. — Юнги-хён. Это должен быть ты. Из-за Дэгу. Вот теперь Юнги вообще ничего не понимает. — Дэгу? — отзывается он эхом, чувствуя себя глупым. — Я не хотел ничего говорить по этому поводу, — Тэхён опускает взгляд, всё ещё сжимая пакет с краской в руках. — Но, Куки прав. Ничего этого не было бы, если бы я просто… говорил о своих проблемах, о своих чувствах, — он заглядывает Мину в глаза, разочарование читается в чертах его лица. Юнги мог бы предугадать, что его ждёт — Тэхён извинялся перед ним уже много раз с момента их возвращения в Сеул, и это сводит старшего с ума каждый раз. Он поднимает ладони в защитном жесте, предупреждающе приподнимает бровь. — Только попробуй. Если ты извинишься ещё хотя бы раз — я надеру тебе задницу, понял? Продолжай. Его слова вызывают у Тэхёна смешок, и Юнги наслаждается звуком. С их возвращения парень больше смеётся, и не может не радовать. — Ладно. Пофигу. Так вот, то, что было в Дэгу… заставило переосмыслить для себя кучу всего. Понимаешь? — голос Тэхёна становится всё мягче. Он снова опускает взгляд. — За последние месяцы… столько всего изменилось лично для меня, сомневаюсь, что я тот же Тэхён, которого ты знал ещё полгода назад, — младший смотрит Юнги прямо в глаза. — И ты был основной частью всех этих изменений. Поэтому… я просто чувствую, что это должен быть ты. Юнги тяжело сглатывает и кивает, глядя вниз. — Так что в пакете? — сдаётся он. Тэхён едва заметно улыбается. — Всё, что нужно. — Это длительный процесс, — предупреждает Юнги, заглядывая в пакет. — Как минимум день-два, — поднимает он взгляд на младшего. — Ты уверен? — на что тот кивает. Юнги больше ничего не говорит, отворачивается к компьютеру и уже ищет видео по правильному осветлению. Улыбка Тэхёна ослепляет. Парень чмокает Юнги в щёку. — Спасибо. *** — Ты не мог хотя бы симметрично это всё сделать? — раздражённо упрекает Джин, на что Тэхён морщит нос, почёсывая мочку левого уха с двумя новыми проколами. — Мне так нравится, — просто пожимает он плечами. Джин закатывает глаза, тем не менее улыбается младшему снисходительно, но тут же серьёзнеет. — Я позвал тебя, чтобы сказать вот что: в последнее время ты привлекаешь всё больше внимания, и люди хотят видеть тебя и в других городах. Тэхён озадаченно моргает. — В других городах. — Есть люди, которые заинтересованы в твоих шоу по всей Корее, — говорит он, потирая лицо руками. Тэхён выглядит ошеломлённым. Вопрос с шоу в других городах никогда не понимался до этого. — И с чего внимание? Джин разворачивает ноутбук, чтобы парню был виден экран с открытой страницей ютуба, видео с записью его выступления. Тэхён хмурится, переводит взгляд на дату залива — несколько недель назад, выступление, ради которого Джину пришлось буквально вытаскивать младшего из квартиры. Той ночью он рассказал Чонгуку всё. — Кто-то выложил меня на ютуб… и что? В который раз? — говорит он, пожимая плечами, поднимая взгляд на Джина, который снова закатывает глаза. — Просто посмотри на количество просмотров, Тэхён, — звучит уже сердито. Тэхён хмурится и делает, как велено. Его челюсть отвисает. — Хён, что за хуйня? Девять миллионов? С хера? — И мне интересно. Всё что я знаю — люди обрывают мне телефон уже второй день. Тебя хотят столько агентств, я даже не запомнил все названия. И это даже не говоря о твоих новых фанатах, которые каким-то образом нашли мой номер тоже. Ты вообще представляешь, сколько пищащих подростков мне пришлось сбросить? Джуни смеётся надо мной с самой первой, — жалуется Джин. Парень вздыхает, поднимает руки и сжимает ладони в кулаки, прежде чем вернуть внимание. — Люди хотят знать, когда твой тур начинается, Тэхён. Тэхён хмурится ещё сильнее. — Я… Я не езжу в туры, хён. Организация займёт столько времени… и нужно подождать, заработать больше денег. — В этом и проблема. Деньги. На уровне города мы неплохо справляемся и сами, но… на тур нужны будут деньги, поэтому… — Джин нервничает, что видно невооружённым взглядом. — Возможно, тебе нужно будет заключить… На это Тэхён категорично качает головой. — Нет. В пизду это всё. Я не собираюсь. Я отказываюсь. Джин поднимает руки, призывая послушать снова. — Тэхёни, перестань. Просто выслушай меня. Тэхён скрещивает руки на груди, он напряжённый и непреклонный. — Я не собираюсь ни под кого подписываться, хён. — Послушай меня. Почему ты поёшь? — спрашивает Джин, впиваясь взглядом в парня. — Потому что я могу самовыражаться только так, — отвечает он просто. — И? — давит Джин. — Мне нравится, когда люди приходят меня послушать, — продолжает он медленно, неуверенный, к чему клонит старший. — Мне нравится, что людям нравится меня слушать. За это Джин и цепляется. — Вот именно! — Тэхён глупо моргает, теперь совершенно ничего не понимая. — Людям нравится слушать тебя. Людям нравится то, что ты создаёшь. И они хотят заплатить за то, чтобы прийти послушать то, что ты создал, — слова, которые жутко раздражают — люди всегда платили, чтобы прийти посмотреть на него, выступления оплачивают его счета. — И есть намного больше людей, которые хотели бы увидеть тебя. Я справляюсь с твоими обычными выступлениями, Тэ, но я не потяну организацию целого тура в одиночку. Мне нужна помощь. Кроме того, ты больше не единственный, с кем я работаю. Я веду переговоры с ещё одним клиентом, я хочу, чтобы он тоже заключил договор с агентством, он становится таким же популярным, как и ты. Тэхён вызывающе приподнимает бровь, интересуясь безэмоционально: — То есть, ты хочешь спихнуть меня агентству, чтобы тебя оставили в покое. Тогда почему ты просто не откажешься со мной работать? — Боже, перестань разыгрывать здесь драму, я не собираюсь тебя бросать. Во-первых, я правда переживаю о твоей упрямой заднице, во-вторых, я не дам тебе бросить музыку. — Я и не собирался! — возмущается Тэхён, на что Джин только хмыкает. — Конечно. — Правда не собирался. В чём тогда смысл, — глаза младшего опасно сужаются. — Ну так, а в чём смысл упускать этот шанс, Ким Тэхён? У тебя есть возможность обеспечить себя на несколько месяцев вперёд. Ты можешь выступать для тысяч людей, которые с ума будут сходить просто потому что они в одном помещении с тобой, — это Тэхёна не впечатляет. Его не мотивируют слава и деньги, и Джин меняет тактику, смягчается. — Никогда не знаешь, кто придёт тебя послушать, Тэхён. Никогда не знаешь, кого спасёт твоя музыка. Твои тексты очень сильные. Никогда не знаешь, насколько одна песня может повлиять на жизнь отдельно взятого человека. У тебя есть возможность изменить чью-нибудь жизнь. И вот это задевает. Такое можно с лёгкостью представить. Тощего, испуганного, раздражённого подростка, такого, каким и он сам когда-то был, слушающего тексты Тэхёна, его историю. С возможностью найти себя в этих словах. Может, вооружившись словами Тэхёна, словно доспехами, этот парень найдёт в себе силы вернуться в бой. Ким поднимает взгляд на старшего, вздыхает пропуская пальцы, увешанные колечками, сквозь блондинистые свежевыкрашенные прядки, потирает лицо и стонет измученно. — Хён… Я не хочу, чтобы меня контролировали. Я пережил достаточно такого говна, взрослея. — Ну, значит, найдём компанию, которая обеспечит всем необходимым, не контролируя каждый твой шаг, — Джин говорит это настольно беспечно, что Тэхён не может не засмеяться, поражённый наивностью. — С ума сошёл? Таких не существует, — фыркает в ответ Тэхён. — А вот в этом ты ошибаешься, — самодовольно улыбается старший Ким. — Есть парочка агентств среди тех, с которыми я говорил, более гибких, готовых пойти на уступки. Вот, что они прислали, — он вынимает из кучки на обычно совершенно пустом столе три толстых конверта и отдаёт их парню в руки. — Я проверил достаточно предложений, подбирая наиболее подходящие тебе, потому что прекрасно знаю, что счастливым ты в большинстве этих компаний не будешь. Но, конкретно эти три, наиболее адекватные, те, из которых ты и правда мог бы выбрать. Тэхён обеспокоенно смотрит на конверты в руках. — Хён… — Ты не обязан подписывать с ними договор, если не хочешь, — спешит он добавить. — Но, я хочу, чтобы ты хотя бы подумал над этим. Твоё последнее выступление тронуло очень много людей. Мне звонят со всей страны, пытаясь найти тебя. Поддержка целой компании будет отличной помощью. Тэхён тяжело вздыхает, сжимает переносицу. — Хорошо. Ладно. Я поговорю… мне нужно обсудить это с Юнги-хёном. 11:34 Я: Хён, ты дома? — Думаешь… думаешь, моя музыка и правда значит так много, хён? — поднимает Тэхён взгляд на старшего, голова всё ещё идёт кругом. — Я уверен в этом, — твёрдо говорит Джин. 11:36 Мой Шуга <3: Да. Работаю сегодня. А что? У тебя всё в порядке? 11:37 Я: Я зайду. Тэхён вздыхает. — Мне нужно подумать над этим. И поговорить с Юнги-хёном и Куки. — Подумай очень хорошо, Тэ. Речь идёт о твоей карьере. 11:40 Мой Шуга <3: :) Давай скорее. — И кто этот твой новый клиент? — вдруг вспоминает Тэхён, пряча телефон обратно в карман, поднимается, держа конверты немного на расстоянии, словно они заразные. — Мин Юнги, — усмехаясь, говорит Джин. Тэхён едва не спотыкается на ровном месте, приподнимает удивлённо брови. — Что? — Ты же всё равно к нему собрался. Он пусть и рассказывает, — пожимает плечами Джин, поднимаясь следом. — А я, кстати, к Джуни собрался. Подбросить тебя к Юнги, раз уж нам по пути? Входить в дом Юнги, словно это его собственный, не может не вызвать улыбку. Сердце Тэхёна согревает тот факт, что старший доверяет безоговорочно. Он дорожит этим так сильно. Тем не менее, сегодня его мысли слишком заняты, чтобы радоваться мелочам. Юнги лежит на диване на боку, руки спрятаны между колен. Он, кажется, проснулся или наоборот, засыпает. Не шевелится, когда Тэхён закрывает за собой дверь, берёт на кухне пиво и усаживается рядом. — Хён, ты живой? — хмыкая, приподнимает он бровь. Юнги шмыгает носом, стонет, но не отвечает. Ёрзает, правда, совсем немного, сжимаясь ещё больше. Тэхён касается его волос, длинные пальцы осторожно прочёсывают зелёные прядки, шепчет. — Вставай. Юнги морщит нос и приоткрывает глаз. — Что за херня, — раздражённо ворчит он, голос хриплый и глубокий из-за сна. Тэхён улыбается, когда их взгляды встречаются, особенно наблюдая, как раздражение старшего исчезает. Он моргает сонно, вздыхает, снова закрывая глаза. — Я же не собирался спать, — зевает Мин, поднимается, опираясь одной рукой, поправляя волосы другой, а точнее поднимая волосы странными торчащими прядками и клубками. Тэхён хмыкает и передаёт парню пиво, к которому тот тут же присасывается, после чего отставляет на стол. — Проснулся наконец-то? — спрашивает Тэхён склоняя голову набок. — Нет. А что? — говорит он, ёрзая. Наверняка Юнги хочет покурить. — С каких пор Джин-хён стал твоим менеджером? Юнги едва заметно улыбается. — А мне всё интересно было, когда он признается. Мы только вчера это обсудили. А что, ревнуешь? Это заставляет Тэхёна рассмеяться. — Нет, говнюк. Просто интересно. Он рассказал сегодня, когда мы встретились поговорить. — И о чём вы двое говорили? — фраза заставляет Тэхёна посерьёзнеть, вспоминая о причине. — Как раз это я и хотел обсудить с вами обоими, — говорит он тихо. — Но у Куки пары, так что отложим пока что, — достаёт он телефон. 12:42 Я: Во сколько твоя пара заканчивается? 12:43 Мой Куки <3: С е й ч а с, я хочу у й т и. TT TT Милый младший не может не улыбнуть. — Он и правда не хочет там оставаться. Юнги хмыкает. — Он ненавидит пары, только если это не что-то связанное с танцами. 12:45 Я: Учись, неуч. 12:46 Я: Давай поужинаем все вместе. Хочу поговорить с вами двумя. 12:47 Мой Куки <3: Что случилось? 0.0 12:47 Мой Куки <3: Ты в порядке? 12:48 Мой Куки <3: Ты же не собираешься бросить меня? TT TT Тэхён ухмыляется. 12:49 Я: НЕТ. Я же говорил, я никуда не сбегу. 12:50 Я: Мне просто нужен ваш совет? Не нервничай. Сосредоточься на лекции. 12:53 Мой Куки <3: Ладно -_- Я освобожусь через час ^^ — Останешься? — привлекает его внимание Юнги, поднимая взгляд от телефона. — Да… — Тэхён вынимает полные конверты, которые вручил ему Джин. — Я хочу, чтобы вы оба знали об этом. Юнги приподнимает бровь. — Это что? — спрашивает он тихо. — Контракты, — напряжённость Тэхёна слышно по голосу. — Джин-хён дал их мне сегодня. Юнги засматривается на его лицо совсем недолго, прежде чем обхватить своими пальцами тэхёновы. Младший выдыхает, расслабляясь, он и не думал, что так напряжён. — Кажется, тебе нужно сделать перерыв. Хочешь послушать, над чем я работаю? — Тэхён кивает, тут же бросая конверты на диван, ему в момент становится легче. Юнги ведёт его в студию. Ресторан не слишком заполнен людьми, им даже удаётся уединиться. Тэхён делает глоток из бокала и смотрит на пару мужчин напротив. Они оба ожидающе поглядывают на него. Контракты, что лежат на соседнем стуле, весят, кажется, целую тонну. Он изо всех сил пытается игнорировать их, пока на столе расставляют еду. Это не работает. Конверты словно растут на глазах в отместку. Ким сначала искоса поглядывает на безобидные бумажки, после чего всё же смотрит в открытую, пялится, словно может прожечь дыру одним только взглядом. — Тэ, — он оборачивается на голос Юнги. — Что происходит? — спрашивает старший, прежде чем сунуть вилку, полную пасты, в рот. — Джин-хён хочет, чтобы я подписал контракт с каким-нибудь агентством. Чонгук удивлённо приподнимает брови. — Подожди… правда? Тогда ты точно должен! — восклицает младший, слишком громко ударяя по керамической тарелке вилкой. Его глаза горят от радости. — Я не хочу, — мягко говорит Ким. Юнги поднимает удивлённый взгляд от своей тарелки. Улыбка Чонгука спадает, тут же сменяясь волнением. — Вы даже не представляете, сколько раз я уже мог бы заключить с кем-нибудь договор. Вы даже не представляете, сколько компаний пытались связаться со мной, чтобы предложить поработать вместе… да даже за последние несколько дней, — ни один из них ничего не говорит. — Я ненавижу саму мысль о том, что кто-то начнёт меня контролировать, придираться к тому, кто я, чем занимаюсь, кого люблю, к мои текстам, — тяжело сглатывает он. — Я уже уверенно стою на ногах и обеспечиваю свои выступление. Мне необязательно заключать контракт с компанией, чтобы поехать в тур. Чонгук давится пастой, глядя на Тэхёна уже обеспокоенно. — Тур? — восклицает он, привлекая внимание парочки слева от них. — Ну и когда ты, блять, хотел сказать нам, что собираешься в тур? Как долго тебя не будет? Тэхён закатывает глаза. — Расслабься, Куки. Я пока что никуда не еду. Джин-хён дал мне их, надеясь, что я заключу контракт с кем-нибудь из них или… подумаю об этом хотя бы, — вздох. — Я правда не хочу этого. Я понятия не имею, что делать. — Почему ты говоришь о туре, Тэ? Не помню, чтобы ты говорил, что хочешь, — глубокий голос Юнги успокаивает. Тэхён переводит на него взгляд. — Я никогда не думал об этом, — признаётся он, пожимая плечами. — Даже не мечтал о таком… но… — он делает очередной глоток коктейля, осматривает их обоих, руки Юнги сложены в замок перед ним на столе, Чонгук с огромными глазами так и сидит с вилкой во рту. — То выступление… крайнее, перед Дэгу, привлекло много внимания. И я имею в виду очень много внимания, — Ким достаёт телефон и ищет то видео на ютубе, прежде чем подвинуть телефон бойфрендам (на это живот приятно отзывается бабочками). Оба с любопытством поглядывают на экран. Юнги поднимает взгляд, полный теплоты и любви, первый. — Я видел видео. Куки показал. А я так и не сказал, как сильно мне понравилась твоя новая песня. Тэхён улыбается, заглядывает в нетронутую тарелку. — Спасибо, — отзывается он тихо, собираясь с эмоциями. — Гляньте на просмотры. И они смотрят. После, почти одновременно, поднимают взгляды на Тэхёна. — Одиннадцать миллионов? — озадаченно восклицает Юнги. — Какого хера, Тэ? — Я не знаю, понятия не имею, как это произошло, — жмёт он плечами под полными недоверия взглядами. — Это выступление и правда вышло очень мощным, хён, — тихо говорит Чонгук, прежде чем сунуть ещё одну вилку пасты в рот. Щёки Тэхёна краснеют от воспоминаний вечера, когда он рассказал Чонгуку о себе всё. — Не знаю, что люди в нём нашли, но теперь все до Пусана включительно вызванивают Джина-хёна, спрашивая, когда я буду выступать у них в городе. Но видео разлетелось и заграницей тоже, комментарии есть на разных языках от тех, кто хочет узнать обо мне побольше. Это… странно, — Тэхён тыкает вилкой в еду на тарелке, двигая из стороны в сторону. Живот скручивает от нервов. — Но… хён… разве это не хорошо? — медленно проговаривает Чонгук, склоняя голову набок. — Может быть, — соглашается он. — Но ехать в тур? Куки, на это нужно много денег, которых у меня попросту нет. Я зарабатываю достаточно для того, чтобы обеспечить себя. И всё. — Значит, всё упирается в деньги, — тихо резюмирует Юнги, и Тэхён тут же кивает. — Я даже не знаю, что делать. Между ними повисает тишина, Тэхён наконец-то пробует пасту. Ему не хочется; он так и не проголодался с разговора с Джином. — И что в контрактах? — тихо спрашивает Чонгук. — Это они же там? В этих огромных конвертах? Ким кивает. — Я не открывал ещё. Джин-хён сказал, что они от компаний, которые могут быть интересны мне своими условиями. Они, кажется, не… контролируют своих артистов, как другие агентства, которые хотят меня себе. — Почему ты не заключил контракт до этого, хён? — Меня контролировали большую часть жизни. Говорили, что делать, как делать, наказывали за каждый раз, когда я оступался — что, на самом деле, было практически каждый раз. Я не хочу, чтобы какая-то ебучая компания наживалась на мне так. Я не хочу быть собственностью какого-нибудь большого директора. Это хуёво, — Тэхён говорит мягко, но категорично. Он вздыхает, выкладывает на стол тяжёлые конверты, придвигает к парням. Юнги открывает первый и пробегает взглядом по словам договора. Чонгук игнорирует их, тянется через стол, чтобы взять Тэхёна за руку. — Хён… если эти компании хотят работать с тобой, зная тебя… разве они могут быть плохими? — звучит осторожный вопрос. Тэхён сглатывает, но ничего не говорит, наблюдает за Юнги, читающим контракт очень быстро. Он и правда может понимать юридический так просто?.. Несколько минут спустя Юнги поднимает взгляд. — Это хорошие условия. Правда, — Ким моргает, хмурится. — Если другие контракты построены примерно так же, тебе будет тяжело придумать отговорки. Твой менеджер хорошо постарался, — Мин звучит поражённым. Тэхён недовольно вздыхает, сжимает руку Чонгука сильнее. — Ну и какую часть моей души они хотят? — говорит он безэмоционально, апатично. — Совсем немного. По сравнению с большой тройкой, это золотая возможность, Тэ. Вот правда. Чонгук переводит неуверенный взгляд с одного на другого, решается на вопрос: — Хён, ты вообще хочешь в тур? — Тэхён пожимает печами, раздражённый. — Не делай так… скажи, что ты на самом деле думаешь обо всём этом, — настаивает Чонгук. Тэхён щурится, оглядывает парочку снова. — Ладно. В теории поехать в тур, распродать все эти арены и всё это, звучит круто. Но какой ценой? Ничего нельзя получить просто так. Все эти компании не поддержат меня просто потому что я миленький. — Но ты миленький, — тут же вставляет Чонгук, и Тэхён не может не ухмыльнуться. — По сути, — продолжает он. — Я не хочу потерять то, что делает меня артистом, которым я стал, в попытках угодить какой-то ёбаной компании. — Что для тебе важнее? — ровно спрашивает Юнги. — Продолжать жить так, как ты живёшь сейчас, не пытаясь сделать что-то новое или воспользоваться возможностью добиться большего? Мы все знаем, как сильно ты любишь выступать. Разве большая сцена не сделает тебя счастливее? Тэхён кивает, соглашаясь. — Да… но… — Но что, Тэ? Ты не на всю жизнь его подпишешь. Ты же знаешь, — настаивает Юнги. — Что если я потеряю себя из-за этого контракта? — едва не хнычет Тэхён, раздражая этим себя же. Парочка разбивает в пух и прах его дурацкую логику и раздражение. — Ты не будешь тем же собой, что сейчас, вне зависимости от того, подпишешь ты этот контракт или нет, хён, — резонно говорит Чонгук. — Ты — не тот же человек, каким был месяц назад — так с чего тебе оставаться таким же годы спустя? — чем возразить этому Ким не находит. — Тэ… ты можешь сколько угодно защищать свою музыку и образ, но не тупи, — говорит Юнги мягко, беря в свои другую руку Тэхёна. — Ты же знаешь, музыка — то, чем ты хочешь заниматься. Ты знаешь, что хочешь в тур, хочешь встретиться с фанами по всей стране, а сейчас ты как раз обзавёлся ими. Это твой шанс, детка. Воспользуйся им, — решительно говорит старший. Тэхён сжимает ладони каждого из парней, вздыхает. — Вы правы. Просто я… я не хочу потерять себя из-за какой-то компании, понимаете? — Ты не потеряешь, — просто говорит Чонгук. — Мы не дадим тебе. Да и ты сам — тоже. — А теперь ешь. Я уверен, ты за весь день ничего не съел, — командует Юнги. Тэхён морщит нос, но подчиняется. 21:34 Я: Я пойду на контракт. 21:36 Джин-хён: Правда??? 21:36 Я: Но мне нужно поговорить с ними, прежде чем я подпишу что-либо 21:37 Джин-хён: Понятное дело 21:38 Я: И я хочу чтобы ты остался со мной…ок? 21:40 Джин-хён: Бок о бок, Тэхёни <3 Офис кажется огромным и пугающим, несмотря на то, что компания сама по себе ещё совсем небольшая. Тэхён будет одним из первых артистов лейбла. У них, видимо, полно довольно хороших спонсоров. Конференц-зал такой же пугающий, а переговоры и того хуже. То, что Тэхён умудряется держать лицо спокойным, почти даже самоуверенным — самое настоящее чудо, потому что его желудок стягивает узлом, и всё время в здании он хочет поскорее вернуться домой. Может, ему стоит и в актёры попытаться податься. К окончанию встречи Тэхён всё же подписывает контракт — он устал, но всё это наконец-то закончилось. — Пойдём, я угощу тебя ужином, — говорит Джин, как только они покидают офис. Лицо старшего принимает странное выражение, он какой-то загадочный, но Тэхён не спорит. К тому же, бесплатная еда. Он потягивается, забирается в машину. Джин остаётся таким же загадочным и жаря мясо на маленькой плите в ресторане. Тишина начинает давить, Тэхён не выдерживает так больше. Едва старший начинает резать мясо, он спрашивает: — Чем ты так расстроен? — Я не расстроен, — мягко отвечает Джин, тут же поднимая взгляд. — Наоборот, вообще-то, — и поясняет на приподнятую бровь Тэхёна: — Я просто думаю о тебе, том, когда ты только приехал в Сеул… о ночи в баре, когда мы встретились. Тэхён сглатывает, удивлённый. Этого он совершенно не ожидал. Старший наблюдает за его реакцией. — Хён… — несколько неловко выдыхает Тэхён. — Ты был таким костлявым и напуганным, Тэ. Ты был таким мелким пацаном, ты вообще понимаешь? Я постоянно думал, ешь ли ты достаточно, есть ли у тебя деньги на еду в принципе, — голос Джина едва заметно дрожит, он выкладывает еду на тарелку и переплетает пальцы в замок перед собой на столе, пока мясо остывает. — Я столько переживал за тебя, Ким Тэхён. Так долго. Переживал, ешь ли ты хорошо, спишь ли, сможешь ли ты выжить в одиночку. Я переживал, что ты просто бросишь всё из-за собственного страха или гордости. Тэхён потирает шею. — Но… моя крохотная уличная крыска выросла, — голос Джина по-прежнему дрожит, что теперь слышно сильнее, и замолкает, собираясь. — Я не думаю, что ты осознаёшь, насколько сильно я горжусь тобой, Тэхёни. Или как я рад называть тебя своим другом. То, как ты подавал себя на встрече… как будто я и не нужен тебе больше. Глаза младшего удивлённо расширяются. — Нет, хён, перестань. Какого хрена, — Джин поднимает взгляд, глаза на мокром месте. — Я не перестану нуждаться в тебе просто потому что подписал с ними контракт. Нахуй бы мне сдалось бороться за тебя так сильно? Я не смогу без тебя… — в горле становится ком, и он смотрит в тарелку, хватает большой кусок и заталкивает в рот, чтобы не продолжать. Глотать тяжело (несмотря на то, что вкус просто потрясающий). Они едят в тишине несколько минут, оба пытаются взять верх над эмоциями. Наконец, Тэхён выдыхает тихо: — Спасибо, Джин-хён. Джин приподнимает бровь, поглядывая на младшего над бокалом вина. — Если бы ты не был… собой, я не был бы здесь сейчас. Поэтому не отходи от меня ни на шаг, ладно? Ты всегда будешь нужен мне. Ты — единственная семья, что у меня есть, — Джин, кажется, вот-вот расплачется, и Тэхён быстро отводит взгляд. — А теперь, давай перестанем говорить об этом, пока не устроили здесь драму. Как только заручившийся поддержкой агентства артист, это последнее, что я хотел бы делать. Джин быстро вытирает глаза, ловя салфеткой все готовые сорваться слезинки, улыбается нерешительно и заталкивает побольше еды в рот. Едва прожевав, говорит: — Эй, Тэхёни. Как сделать воду святой? Младший моргает, и правда думает над вопросом, прежде чем сдаться. — Не знаю, как? — Нужно выварить всё к чертям и от греха подальше! — смеётся старший, хлопая по столу ладонью. Тэхён издаёт что-то между смешком и стоном. — О Боже, это так глупо. Ты такой странный, — но парень всё равно смеётся, зная, что прав. Где-то между почти смертью в семнадцать и заключением контракта с компанией, даже не заметив, он обзавёлся целой семьёй. Джин был такой же важной составляющей, как и Чимин, Юнги, Чонгук — по разным причинам, конечно, но все они безумно важны. Слушая смех старшего, Тэхён впервые в жизни понимает, что он в порядке. Последние несколько недель забиты тренировками, напряжёнными рабочими встречами с Юнги и намного большим количеством внимания, чем то, к которому он привык. К нему официально приставили телохранителей, Тэхён больше не может светить лицом, как раньше, потому что его начинают узнавать. Он не обзавёлся полным иммунитетом от нормальных для айдола штук, вроде музыкальных и развлекательных шоу, кучи реклам всего, от парфюма до жареной курочки. Его и до этого раздражала и не привлекала возможность видеть собственное лицо на билбордах, но теперь, видя себя там, Тэхён почти чувствует гордость. Последние несколько беспокойных, изматывающих недель начинают сказываться, что особо ощутимо, стоит выйти из такси. Тэхён шагает в сторону одного из корпусов искусства колледжа, широко зевая под маской. Он видит Юнги у входа и, уверенный, что по периметру скрываются люди с камерами, не делает то, чего хочет на самом деле — не бросается хёну на шею, не прижимает его к стене, воруя поцелуй вместе с дыханием их обоих. Тэхён спокойно подходит ко входу. Лицо Юнги скрыто чёрной маской, вместе с его эмоциями, а свежевыкрашенные красным волосы под кепкой. Старший ещё не заключил контракт с агентством, но его треки становятся мэинстримными в андерграунде и популярность растёт, из-за чего Мин предпочитает не светиться, чтобы не привлекать внимание. Но даже его прикрытие не спасает, Тэхён видит по уголкам глаз улыбку Юнги, когда тот выравнивает с ним шаг, заходя в здание. Чем ближе к залу, тем больше людей вокруг — кажется, просто все горят желанием посетить весенний отчётный концерт. Тэхён пользуется толкучкой и берёт ладонь Юнги в свою, и даже смотреть не нужно, чтобы понять, что старший сейчас ухмыляется. Добравшись сквозь людей, они поднимаются на этаж выше вместо того, чтобы пойти к небольшому закулисью. Путь к нужной двери загораживает невысокая девчонка, и Тэхёну приходится отпустить руку Юнги, прежде чем подойти ближе. — Прошу прощения, но сюда можно только танцорам и стаффу, — говорит она, глядя с сожалением, извиняясь тоном больше, чем того требует ситуация. Тэхён на это только усмехается. — Мы к одному из танцоров, его зовут Чон Чонгук. Девушка едва заметно краснеет. — Мне очень жаль, но… Дверь, которую она загораживает, вдруг открывается и Чонгук высовывает голову. Тэхён удивлённо приподнимает бровь, как раз когда Юнги прячет телефон обратно в карман. Паникующее выражение лица танцора смягчается, парень выглядит в разы спокойнее, когда обводит их взглядом. — О, слава богу. Я уже думал, вы не придёте, — торопливо бормочет он, приоткрывая дверь шире, зовя их, чтобы скорее входили. Тэхён подмигивает девушке, и её щёки краснеют ещё сильнее, что не скрывается от Чонгука. — Хён, я уверен, теперь она влюблена в тебя, — хмыкает он, прикрыв дверь. Ухмылка Кима становится шире, он улыбается их любимой квадратной улыбочкой. Закулисье — хаос. Люди с разной степенью готовности макияжа и одежды бегают туда-сюда; один парень у стойки с костюмами кажется совершенно отстранённым. На голове всё ещё бигуди, на глазах подводка, а тональник не растушёван. Но, как артист, Тэхён чувствует себя как никогда в своей тарелке. — Такое чувство, что тебя сейчас стошнит. Ты как вообще? — глубокий голос Юнги возвращает его внимание к Чонгуку. Теперь, когда восторг от их визита улёгся, Чонгук выглядит так, словно сейчас сорвётся с места и сбежит к себе домой, чтобы спрятаться под кроватью на ближайшие несколько десятилетий. — Я не знаю, больше хочу проблеваться или, типа… не знаю… переехать в Россию и сменить имя? — его голос кажется выше обычного, Чон топчется на месте, переминаясь с ноги на ногу. Чимин внезапно появляется рядом. — Эй, Тэтэ, я не знал, что ты заглянешь. Привет, Юнги-хён, — парень, кажется, совсем не обращает внимание, когда Чонгук сжимает его ягодицу. — Он делает это постоянно, когда нервничает. Так странно, — беззаботно смеётся он. — Всё будет в порядке, Куки, ты занимался больше, чем кто-либо из нас. Расслабься, — Чонгук ничего не отвечает, он кажется таким же бледным, как и до этого. Юнги придвигается ближе, тянет младшего к себе, чтобы прошептать на ухо что-то, что заставляет щёки Чона залиться румянцем. Отстраняясь, он кажется более спокойным и весёлым. — Хорошо, хён. Я это сделаю. — Ещё бы, блять, — ехидно хмыкает Юнги. Свет за шторкой становится ярче, и ведущий начинает приветствовать зрителей. Паника на считанные секунды отражается на лице Чонгука, но он тут же собирается и переводит взгляд на своих парней. — Я люблю вас, — говорит он едва слышно. — Идите. Мне нужно подготовиться. Тэхён чувствует, как кожа начинает гореть, когда берёт Юнги за руку просто потому что может, и придвигается чмокнуть Чонгука в лоб. — У тебя всё получится, малыш, — бормочет он в кожу парня, заставляя покраснеть. Юнги касается губами ладони младшего, и теперь его щёки буквально пылают. Они уходят в зал и усаживаются на последнем ряду. — Что ты ему сказал? — шепчет Тэхён Юнги, когда первый танцор появляется на сцене. — Сказал, что отсосу ему после концерта, потому что знаю, что он потрясающе справится, — так же тихо отзывается старший. Тэхён хмыкает и ничего не говорит, наблюдая за чередой выступлений, пока не выходит Чонгук. То, как младший двигается, завораживая буквально каждого в зале, спирает и у них дыхание, Тэхён чувствует, как в груди что-то приятно сжимается. — Он сказал, что любит нас, — снова шепчет он Юнги на ухо. Мин бросает ему быстрый взгляд, не желая упустить ни секунды танца Чонгука. — Я знаю… Я не ожидал. — И я. — Я тоже его люблю. — И я. Юнги опускает руку Киму на колено, когда Чонгук прыгает по сцене, отображая своими волшебными движениями эмоцию, которую рэпер вкладывал в музыку. Они не могут и взгляда отвести, очарованные. Тэхён едва вспоминает о дыхании, настолько погруженный в танец. Пик красоты Чонгука сейчас, когда он танцует. Ким сглатывает, чувствуя, как сжимает горло. — И тебя я люблю тоже, ты же знаешь, — бормочет он Юнги на ухо, стоит Чонгуку покинуть сцену. Юнги не задумываясь сжимает колено парня сильнее, улыбаясь. — Знаю. ***

Восемь месяцев спустя

Они всё ещё не съехались… но это вопрос времени. Чонгук проводит в квартире Юнги столько времени, что Хосок, взамен, практически поселился с Чимином, теперь, когда они были уверены, что никто им не помешает. Чонгук проводит в квартире Юнги столько времени, что уже успел изучить и принять привычки парня. Он принял, что раньше двух будить старшего не стоит. Что, если не работает, то практически всегда он спит. Что вдохновение может вытащить его из кровати в любое время суток. Что он будет работать до изнеможения, просто чтобы закончить проект. Что ему нужно напоминать поесть, и что из студии нужно выходить не только для того, чтобы заняться сексом и поспать. Что ему нужно есть что-то помимо шашлычков из баранины, чтобы быть здоровым. Работая, Юнги, кажется, просто не может думать ни о чём другом. Часть Чонгука (стоит признать, большая) без ума от этой стороны Юнги больше всего. То, как старший исчезает из поля зрения, полностью зарываясь в работу, и возвращается с уже готовым шедевром. Другая же, наоборот, опасается его привычек, переживает, что в какой-то момент Юнги просто выгорит и устанет от всего. Поэтому он решает поддерживать в жизни старшего баланс. Чонгук привык к тому, как старший возвращается в кровать посреди ночи, как он обнимает его талию и тут же засыпает. Поэтому, чувствуя мягкие губы на шее, кажется, всё это происходит во сне. Юнги очень редко инициирует секс, когда Чонгук уже успел уснуть. Когда Юнги из Сна гладит его живот, Чонгук не может не отреагировать. Он медленно выдыхает, позволяет притянуть себя ближе к тёплой груди, склоняет голову, обнажая больше шеи для поцелуев. Он медленно выдыхает, чувствуя, как его сжимают всё сильнее. — Юнги… — его голос едва сходит за шёпот. Юнги из Сна смещается, и Чон чувствует губы на своих, подаётся инстинкту и отвечает на поцелуй. Но… странно… что-то не так. Юнги совсем не такой на вкус… Он сонно приоткрывает глаза и его встречает широкий, теплый взгляд карих глаз Кима Тэхёна. Он охает, всё ещё не до конца понимая, что видит перед собой. Это ведь сон? Тэхён в туре уже почти два месяца и в Сеул должен вернуться только завтра. Чонгуку удивительно, насколько детализированными могут быть сны порой. Что, и полный обожания взгляд певца им под силу?.. Чонгук прикрывает глаза, когда парень из сна приближается, накрывая его губы своими снова. — Тэ… — шепчет он. — Чонгукки. Ладно, теперь Чонгук осознаёт, что это не сон. Тэхён и правда здесь. Он открывает глаза и тянется погладить лицо старшего, убедить своё сознание, что это на самом деле. Ким тут же прикрывает глаза и улыбается, льнёт под прикосновение. — Тэ… Что ты здесь делаешь? — шепчет Чонгук. Парень склоняется, целуя снова, спирая дыхание и заставляя сердце забиться чаще. — Я думал, ты приедешь не раньше завтра, — произносит младший тяжело дыша. — Так и должно было быть, — соглашается он, снова касаясь чужих губ. — Но я хотел поскорее домой. Хотел увидеть вас. — Твоя компания не будет злиться? У тебя не будет неприятностей? — Чонгук отвечает на поцелуй, на автомате потираясь пахом о старшего, который практически полностью лежит на нём. — Наверное, будет, — широко улыбается парень. — Похуй. Чонгук забывается в том, как губы Тэхёна двигаются вместе с его, в том, как он приоткрывает рот, чтобы вдохнуть, как собственный язык пробегает по нижней губе парня, прося открыться для него. Чонгук охает, когда чужие пальцы поглаживают челюсть. Он едва слышно хныкает, и Ким прикусывает его нижнюю губу, заставляя выгибаться себе навстречу, прося большего. — Когда ты вернулся? — Чонгук задыхается, что слышно по голосу, вплетает пальцы в свежевыкрашенные фиолетовым волосы парня. Этот цвет на нём нравится младшему больше всех. — С час назад. Я сел на поезд, как только закончил последнее выступление. Хотел вернуться домой, поэтому я здесь, — говорит Тэхён между поцелуями, прикусывая кожу на ключицах Чонгука, отчего тот рвано хватает воздух, вздрагивая. Чонгук ничего не отвечает, только снова тянется поцеловать. Язык Тэхёна тут же сплетается с его, и Чон вздыхает, прижимая парня к себе ещё ближе. Он шепчет его имя, когда старший возвращает внимание его шее. — Где он? — спустя мгновение спрашивает Тэхён. — Ты же его знаешь; в студии, — бормочет в ответ Чонгук, обвивая крепкие руки вокруг кимовой шеи. — Как думаешь, мы сможем выманить его сюда? — шепчет Тэхён, покусывая кожу младшего, заставляя его постанывать. Чонгук медленно кивает, не в силах сосредоточиться на словах парня. — Давай попробуем, — выдыхает он уже в губы. Тэхён чмокает его более целомудренно, после чего отстраняется так, чтобы не касаться обнажённого торса младшего. Его огромные, тёплые ладони гладят разгорячённую кожу Чонгука, опускаясь всё ниже, ведя по груди, рёбрам, прессу. Младший толкается своим пахом в его, нуждаясь хотя бы в каком-нибудь контакте, на что Тэхён грубо хватает его за талию, удерживая его впритык к себе, заставляя стонать, и, наконец, его ладони двигаются ниже. Он проводит через ткань по члену младшего, и тот извивается под ним, даже не думая о том, что нужно быть тише. Тэхён запускает ладонь под бельё и касается, и Чонгук откидывает голову на подушки, шепча его имя. — Я так скучал, — задыхаясь, произносит он, чувствуя это чем-то жизненно важным. Тэхён замедляет движения руки на длине младшего. — И я скучал по тебе, малыш. Очень сильно, — бормочет Тэхён, пряча лицо в изгибе шеи Чонгука, прикусывая чувствительное пульсирующее местечко. Чонгук громко стонет, толкаясь в руку старшего, нуждаясь в стимуляции. — Куки? — зовёт глубокий, низкий голос, не принадлежащий ни одному из них двоих. Чонгук это прекрасно знает, но сейчас всё его внимание сосредоточено на руках Тэхёна, раздевающих их обоих, на его рте, что находится в опасной близости к блестящему от смазки члену, на его языке, что проводит по его длине и… Чонгук громко охает, стонет, когда кончик пробегается по уретре. — Ох… блять, Тэ, о боже. — Куки? — снова зовёт голос. Свет в студии гаснет, вся квартира поглощена темнотой, этот факт он ловит краем сознания, не затуманенным возбуждением. Тем не менее, всё остальное сознание охвачено тэхёновыми губами на его ноющем члене, тэхёновыми губами на его собственных, тэхёновых огромных руках, надрачивающих ему, увлекая его всё ближе и ближе к оргазму. — Чонгук, что ты… Тэхён… Секунда — и губы Тэхёна больше не касаются его, и Чонгук с обожанием следит за ними, прежде чем, наконец-то, прийти в себя и осознать, что они больше не одни, что смотрит он не в темноту в сторону студии, а на Юнги. Стоны Чонгука вытащили его оттуда. Младший сглатывает и тянется к нему, заставляет забраться на кровать. Юнги охотно подчиняется, он переплетает свои пальцы с чонгуковыми и усаживается ему на бёдра, неосознанно потирается о него, и Чонгук хватает ртом воздух, укладывает руки на талию Мина, чувствует дрожь, что пробегается по его телу. Чонгук наблюдает за тем, как осторожно Тэхён оглаживает лицо Юнги пальцами, притягивая к себе, чтобы поцеловать. Что-то в его животе скручивается теплом и желанием, отчего Чон сжимает талию старшего сильнее. В его рту пересыхает просто от того, как они смотрятся вместе. Есть что-то невероятно возбуждающее в том, чтобы просто смотреть на них. Когда язык Тэхёна переплетается с юнгиным, Чонгук чувствует, как пальцы Юнги сжимаются, царапая его грудь, и шипит. — Когда ты вернулся? Я думал, ты приедешь домой только завтра, — выдыхает Юнги, когда губы Тэхёна перемещаются на его шею, оставляя метки. — Хотел увидеть вас поскорее, поэтому сделал всё, чтобы вернуться сегодня, — снова говорит Ким, засасывая чувствительный кусочек кожи, заставляя его толкнуться бёдрами в чонгуковы, отчего тот с трудом сглатывает. — Тэ, — зовёт Чонгук, поднимая взгляд на своих парней. Тэхён смотрит с таким желанием в глазах, что его член дёргается. Чонгук сжимает талию Юнги сильнее и переворачивает их, чтобы старший был между их с Тэхёном телами. Юнги такая смена позиций сбивает с толку. Тэхён ловит взгляд младшего. Они ухмыляются друг другу, одновременно опускаясь с ласками на Юнги. Чонгук теряется, поглаживая его кожу, целуя в губы, прочёсывая волосы пальцами. Он наслаждается тем, как Мин потирается о него, тем, как Тэхён хватает его за руку на бледной коже Юнги, едва они пересекаются. Он чувствует, как старший дрожит под ним и накрывает его губы своими, заглушая стоны Юнги. Парень весь подбирается и громко стонет в рот. Он переводит взгляд ниже, вдоль тела, и только сейчас замечает, что Тэхён раздел Юнги полностью, пока сам Чонгук был занят губами, а теперь певец вылизывает его член, что очаровывает младшего настолько, что он теряется на секунды, просто пялясь на то, как извивается под ним Юнги. Он тяжело сглатывает, от такой картины едва не текут слюнки. Есть что-то гипнотизирующее в том, как Тэхён обращается со старшим; против воли Чонгуку, вдруг, любопытно, как он сам выглядел бы с членом Кима во рту. Чонгук выходит из ступора, стоит Юнги всхлипнуть и потянуться к нему, он тут же подчиняется, отрывает взгляд от Тэхёна, снова захватывая губы старшего своими. — Куки… — голос Юнги теперь звучит совсем хрипло и дрожа. — Ты должен был сказать, что он вернулся. — А ты должен быть более внимательным, детка, — хмыкает Чонгук, прикусывая нижнюю губу рэпера, от чего тот всхлипывает. Мин смотрит в ответ со смесью насмешки из-за ответа и определённой степенью отчаянья из-за действий Тэхёна. Чонгук улыбается такому занятному сочетанию эмоций. — Я хочу… — задыхается Юнги, хмурясь, его дыхание всё чаще. — Блять, Тэ… Куки… Я сейчас… чёрт. Чонгук приподнимает бровь, забавляясь. — Ты сейчас что? Юнги прикусывает губу вместо ответа, кажется, с трудом себя осознавая. Он стонет имя Чонгука вместо этого, а укус в бедро от Тэхёна тут же толкает к грани удовольствия, и он кончает. Чон целует его снова, что, кажется, старшему было жизненно необходимо, если сжавшие его волосы пальцы можно считать таким маячком. Тэхён подсаживается, касается губами шеи Юнги. — Малыш? — шепчет он ему на ухо, достаточно громко, чтобы и Чонгук услышал. — Я хочу, чтобы ты отсосал ему, — говорит он тем же мягким, нежным тоном. От смысла слов по коже младшего пробегают мурашки. Юнги тут же приподнимается и склоняется над пахом Чона, младший смотрит на него во все глаза, от внезапной перемены кружит голову. Чонгук отклоняется назад, на подушки, когда язык Юнги облизывает его головку, касается щели, перехватывая дыхание. — На колени, — слышит он тэхёново бормотание, и сам подчинился бы, если бы мог концентрироваться на чём-то дольше пары секунды, но слова всё равно предназначаются не ему. Тэхён открывает ящик прикроватной тумбы, находит то, что искал тут же. Юнги стонет вокруг его члена, заставляя Чонгука толкаться ему в рот, заставляя задыхаться, его щёки краснеют. Чону немалых усилий стоит наблюдать за тем, что собирается делать Тэхён. В глазах парня только похоть и восхищение, когда один смазанный лубрикантом палец медленно входит, а после и выходит из Юнги. Он захвачен этим полностью, не обращая внимания больше ни на что вокруг. Чонгук задыхается из-за стонов Юнги, с которыми тот опускается на его члене. Он толкается старшему в рот, но этого недостаточно; Чонгук запускает руки в чужие волосы и мягко подталкивает его голову вниз, одновременно с этим подаваясь бёдрами вверх. Он больше чувствует, чем слышит то, как Юнги стонет вокруг него, пока Тэхён медленно растягивает его сфинктер. Из-за этих вибраций Чонгук толкается всё грубее, касается головкой задней стенки горла старшего, отчего тот впивается пальцами в его бёдра, оставляя на коже красные полумесяцы от ногтей. Тэхён убирает пальцы, и, слыша, как очаровательно хнычет Юнги, Чонгук толкается в его горло снова. Когда парень входит в Юнги, они все стонут; теперь Юнги не может сосредоточиться на том, чтобы нормально сосать, и Чон решает взять всё в свои руки и просто трахать его рот. Стоны Юнги, когда в него входят с двух сторон, лучшая симфония его ушам. Чонгук чувствует, что с каждым толчком всё ближе к собственной развязке, он стонет имя старшего, и, открыв глаза, окидывает взглядом обоих своих любовников. Щёки Юнги покраснели от возбуждения и жара, губы растянуты вокруг его члена, он сжимает его кожу сильнее, когда удовольствие прокатывается по его миниатюрному телу. Тэхён, нахмурившись и прикрыв от возбуждения глаза, кусает нижнюю губу. Ноги Юнги подрагивают, Ким встречается с его взглядом, они оба знают, что их бойфренд близко. Тэхён выходит, заставляя Юнги хныкать в протесте. — Иди ко мне, — бормочет он Чонгуку; младший моргает и подчиняется уже спустя мгновение. Юнги падает на постель, изнурённый, но в то же время капризный. — Хочу кое-что попробовать, — тихо привлекает внимание Чонгук. Юнги не отвечает, всё ещё дыша тяжело, вместе с этим выражая недовольство своим глубоким голосом. Тэхён удивлённо приподнимает бровь, и Чонгук подбирается ближе, чтобы поцеловать, и певец стонет ему в рот, когда младший касается его возбуждённого члена бедром. Чон оборачивается к Юнги, просит: — На спину, детка, — чему тот беспрекословно подчиняется, глядя в ответ затуманенными от желания глазами. Чонгук оглядывается на Тэхёна. — В меня, — склоняется он над Юнги, тут же целуя, проскальзывая языком ему в рот. Он чувствует, как пальцы Тэхёна давят на его анус, и стонет старшему в рот. Юнги трётся членом о его живот, сильнее сжимая волосы Чонгука, стараясь поближе подобраться к собственному оргазму. Тэхён, как всегда, медлит; он медленно разрабатывает его вход, начиная с пальца, затем добавляя второй, разводя их ножницами внутри, поглаживая его простату, заставляя член Чонгука дёргаться, капать смазкой на простыни. Чонгук зарывается в изгиб шеи Юнги, нежно поглаживая его длину рукой, не сжимая, не доводя так, как нужно того парню, покусывая его кожу, оставляя метки. Чонгук и сам хнычет подобно Юнги, когда чувствует в себе третий палец, как все они сгибаются, поглаживают стенки, попадая как раз по нужной точке, доводя до дрожи. Когда Тэхён убирает руку, Чонгук выпрямляется, смотрит на него через плечо. — Не двигайся, — хрипло говорит он. Тэхён озадачен, но делает, как велено, замирая. Чонгук направляет его член в себя, слышит его вздох, чувствует, как цепко тот хватается за его бёдра своими длинными пальцами. Чонгук даёт себе секундочку попривыкнуть к давлению изнутри, после чего притягивает Юнги ближе к себе, входит в него, вырывая стон. Они держат паузу, Чонгук начинает двигаться первым, подаваясь назад, а после и снова в Юнги, заставляя простонать каждого из них. Юнги с неверием смотрит на него во все глаза, краснота захватывает лицо всё больше, постепенно спускаясь и на грудную клетку, по мере того, как Чонгук находит правильный ритм. — Чонгукки… ох… блять, — выдыхает Юнги, забываясь. Тэхён тянет одну из ладоней к шее Чонгука, несильно сжимает, и младший стонет его имя, откидывает голову назад ему на плечо, не переставая двигаться, вонзая пальцы в дрожащие бёдра Юнги. Чонгук чувствует, как пульсируют вокруг него стенки Юнги, когда тот кончает с громким стоном себе на торс, а слеза капает со щеки на простыни. Он мечется от излишней чувствительности, когда Чонгук выходит, и отползает в сторону, разваливаясь на кровати, тяжело дыша и всё ещё подрагивая. Тэхён валит Чонгука на живот, и входит в него уже так, как ему хочется, не церемонясь, заставляя того стонать под собой, вцепившись пальцами в одеяло. Длинные пальцы хватают его за волосы, он оттягивает их назад, отчего у корней кожу покалывает, второй рукой снова находит горло младшего, сжимая достаточно для того, чтобы было ощутимо. Тэхён входит в него жёстко, он прекрасно знает нужный угол, и младший чувствует, как сам подрагивает, бурно кончая. Тэхён отпускает его горло, и, склонившись, кусает его плечо, заглушая собственный оргазм о золотистую кожу. Младший поднимается немного выше на кровати, он чувствует, как подмерзает из-за остывающего пота. Чонгук не знает, сколько пролежал вот так, слушая дыхание Юнги рядом с собой. В какой-то момент он слышит, как тот охает, и не понимает, почему. Не понимает, пока большие ладони не переворачивают его на спину, и он хнычет в знак протеста, но всё равно подчиняется. Он чувствует на коже холодное влажное полотенце, теперь уже уверенный, что вытирает его Тэхён. Как только парень заканчивает, он тянет его к себе и целует, чувствует, как ему в губы улыбаются. Отпустив Тэхёна, Чонгук открывает глаза, и его сердце начинает биться чаще. Ким смотрит на него, словно Чонгук что-то бесконечно прекрасное. Его лицо горячеет, он благодарен, когда тот выходит из комнаты, потому что только теперь может вздохнуть. Младший приподнимается, чтобы улечься на подушки рядом с Юнги, и парень тут же обвивает его талию, притягивает его ближе к себе и укладывается ему на плечо, как обычно, выглядя так, словно уже спит. Чонгук прислоняется щекой к его светлым волосам. Спустя несколько месяцев Юнги надоел красный, он позволил ему вымыться до светлого розового оттенка, перекрасил в насыщенный розовый, а несколько недель назад высветлил волосы в блонд. Чонгук чувствует, как кровать прогибается с другой стороны, и уже вторая рука обвивает его талию, пухлые губы целуют его горло. Тэхён. Чон улыбается Юнги в волосы, чувствуя бабочек в животе. — Это был самый горячий момент в моей жизни, — сонно бормочет Юнги ему в грудную клетку, даже не открывая глаз. — Я даже не думал, что ты способен на что-то подобное. Чонгук снова улыбается, его щёки краснеют. — Я, если честно, тоже, — всё же признаёт он. — Я люблю вас, — произносит Тэхён ему в шею, переплетая пальцы с Юнги и укладывая их ладони на животе Чонгука. — Вас обоих. Чонгук немного ёрзает, укладываясь удобнее, прижимаясь к тёплой коже Тэхёна, чувствуя, как сонливость берёт верх из-за ровного дыхания Юнги. Чонгук чувствует тепло изнутри. Несмотря ни на что, они всё ещё здесь. Они вместе. Счастливы. Он приоткрывает глаз, бросая взгляд на Юнги, который неосознанно придвигается ближе к Чонгуку, несмотря на сон. Он чувствует, как Тэхён, укладывается так, чтобы губами касаться его шеи. Он сглатывает и улыбается. — Наконец-то ты дома, Тэ. Завтра, когда они проснутся, Тэхён будет петь в душе, пока Чонгук будет варить им кофе. Он в который раз поднимет тему отчисления, уговаривая их разрешить ему бросить колледж, на что они только закатят глаза и, конечно, проигнорируют. Юнги будет ворчать, пока в его руках не окажется чашка кофе, и его не вытолкнут в сторону студии. От Тэхёна Чонгук услышит о том, как прошёл его тур, а от Юнги — как продвигается запись его первого полноформатного альбома. Он увидится с ними обоими в студии для практики после пар, Тэхён будет ныть, чтобы Чонгук научил его парочке движений, а Юнги будет поглядывать на них озадаченно, но, тем не менее, поддержит. Они пойдут домой и закажут еды, потому что ни один из них не готовит, Чонгук практически уверен, что Тэхён сожжёт дом к чертям, если они попробуют. Чонгук и Тэхён будут кричать, и ругаться, и материться, играя в Овервотч, а Юнги вежливо попросит их обоих завалить ебальники, чтобы он мог поработать. Они посмеются и утащат его в кровать, бросая игрушки, чтобы заставить Юнги издавать совсем другие звуки. Они будут в порядке. И после всего, через что им пришлось пройти друг ради друга, этого более, чем достаточно.