Проблемы на голову Юры

— Мама! Юрий подскочил и испуганно уставился на мать. Аня переводила недоверчивый взгляд с женщины на парня и обратно. В аниме у Юры не было матери. Виктор резко вскочил, закрывая собой Анну, вежливо улыбнулся и поздоровался. — Здравствуйте, Марья Александрова, что-то не так? Женщина аккуратно, но настойчиво отодвинула Виктора. Подойдя вплотную к Анне, Марья стала изучать девушку. — Кто ты, дитя? И, Юра, мы вроде бы обсуждали, что никаких девушек в этом доме. — Извини, мама. Это Аня, она ходит со мной в балетную школу, и близкая подруга дедушки. Плисецкий почесал затылок, стараясь смотреть вперёд, но всё же пятился за Виктора, чуя его защиту. Аня хотела возмутиться, что она близкая подруга и Юры, но вовремя прикусила язык. — Значит балет? Хм… Думаю, мы найдём общий язык. Однажды я играла балерину, ах, какая сложная то была роль. Для тебя, милая Аня, сделаю исключение, но, Юра, в следующий раз, если ты приведёшь девушку, то полетишь из дома вместе с ней. Юра неуверенно кивнул, следя за тем, как Марья уводит Аню. Юноше было запрещено приводить в дом как девушек, так и мужчин, но до этого момента мама сделала только исключение в сторону тренера, потому что Никифоров что-то ей наплёл про то, что он обязан следить за каждым вторым шагом ученика. Мама поверила. А теперь ещё можно приводить и Аню. Юра не мог объяснить то чувство, что наполняло его тело, но оно было тёплым и щемящим. Аня с величайшей осторожностью шла следом за матерью Юрия. Один тёмный коридор сменился другим, потом они вошли в мрачную кухню, выполненную в готическом стиле. — Милое дитя, — начала говорить женщина, — сколько тебе лет? Как давно занимаешься балетом? Как познакомилась с Юрой? Аня запаниковала, хотя внешне и оставалась спокойной. В её голове безумным вихрем носились мысли. Стоило как-то соврать, но правдоподобно. Как бы знакомство с ней представил Юра? Он бы не уточнил про аварию или что это там по идее было, значит либо лёд, либо станок. Станок! — Мне 15, балетом занимаюсь половину своей жизни, но из-за загруженности в музыкальной школе пришлось сделать перерыв в несколько лет. Не так давно я решила вернуться в балет, поэтому была в поисках лучшего учителя, в итоге с согласия матери я уехала в Петербург, где на первом же занятии и познакомилась с Юрием. Марья Александрова, а где вы такой вкусный чай берёте? Очки женщины скатились на нос, а сама она выглядела очень удивлённой. Выдохнув и поправив вторые глаза, женщина выпрямилась, отвечая: — Что ж, довольно занимательная история. А чай я сама сушу, а Степан цветочки, листики привозит. То из Индии, то из Америки, если найдёт. Именно этот из дози, не удивляйся так, это сорт мелиссы, и вишни. Юре нравится только этот сбор, другие он не пьёт. Аня с удовольствием слушала женщину. Слово за слово и они увлечены дискуссией насчёт лучшего варенья или как правильно строить лодки. Женщины разговаривали об актёрском прошлом Марьи, как на кухню зашёл Юра. — Мам, — постучав, аккуратно начал Плисецкий, — нам пора, можно я заберу Аню? Девушка будто проснулась ото сна. За разговором Аня забыла о времени. — Да, конечно, забирай. Заходи ещё, я найду для тебя семейный рецепт французских булочек. Попрощавшись с женщиной, трое, если быть точнее, то двое влюбленных, но недалёких друга и их приятель вышли из дома. Виктор повёл их в парк Горького. Подростки не возражали. Сейчас тепло, птички поют, солнце светит, а взять на прокат ролики несложно, особенно учитывая бездонный кошель Виктора. Правда, Ане иногда казалось, что его деньги берутся из ниоткуда. Войдя в парк Юрий сразу же кинулся к ларьку, но крепкая рука Никифорова остановила рвение. Нельзя, ты ведь фигурист. Во время неспешной пешей прогулки на ребят наткнулась какая-то девочка, точнее она бежала прямо на Виктора с воплем: — Папа! Юрий и Анна с удивлением уставились на искренне счастливого Виктора, что сейчас обнимал маленькую девочку со светлыми, почти белыми, волосами и светлой кожей. — София! Как давно я тебя не видел! Сколько тебе уже? Двенадцать? Как ты подросла! Ух, счастье моё! — Она Софья, Никифоров! К компании подошла стервозная блондинка, что смотрела свысока на старшего фигуриста. — Алла, здравствуй. Тебе нужно напомнить, что у нашей дочери двойное имя? Спрятав за себя девочку, прошипел Виктор. Вмиг из доброго и любящего папаши Витя превратился в злого и жестокого защитника. На Аллу нахлынуло возмущение, и она зашипела не хуже змеи: — Уже на этой недели суд, вот и узнаем с кем именно решат оставить ребёнка! — Софи может уже сама решить с кем останется. — Папа! А где Маккачин? — слишком возбуждённо спросила испуганная девочка. Виктор удивлённо взглянул на дочь, а потом подозвал Аню, что уже успела отбежать от Никифорова под бег Макка, но пёс, услышав свист хозяина, прибежал очень быстро. — А это твоя новая пассия? Юрочка уже не подходит? — Алла! Это гостья Юрия! — Именно поэтому её трахаешь ты, а не он? — Эм… Женщина, вы попутали берега, — встряла в разговор Аня, в котором мелькало её имя не в самых приятных смыслах. — Как ты смеешь со мной говорить?! — Сейчас ударю… Виктор забрал пса и отправил Софию играть с псом на площадке. Взглянув на двух девушек, Витя еле успел удержать Аню от удара. Свиснув Юре и показав ему увести ребёнка намного дальше, Виктора прорвало: он кричал на Аллу, на Анну, пару раз залепил близстоящему дереву и пригрозил поркой подростку, если Аня посмеет ударить Аллу. Конечно это балерину не остановило, и Алла ушла с фингалом под глазом. Витя на это только зло стрельнул глазами, как бы намекая, что он обещания сдерживает. — Она забыла ребёнка. — Нет, пока я в Москве, София живёт со мной. У нас такая договорённость. Я знаю, ты высчитываешь мой возраст на момент рождения Софи, а следовательно, возраст Аллы на этот момент. Мне было 15, Алле почти 16. Я еле отговорил блондинку от аборта, мы поссорились и разошлись. Но ребёнка я не оставлял. Сейчас я бьюсь за него, и в конце недели будет суд, где София перейдёт к одному из нас. — Угу. А Софья любит коньки? — А? Нет, она больше по вокалу. Думаю, вы найдёте общий язык, вы обе музыкантки. Софья любит смотреть, как тренируется Юра, я или кто-то ещё, но сама на коньки не выходит. Софи привязана к Юре так же, как и к Маккачину, хотя виделись они в последний раз около пяти лет назад. Я Плисецкого только в Петербург увозил, пока он готовился, то жил у меня, а там была Софи. Они маленькие были, Юра не помнит её, а может и помнит, но смутно. Софья потом мне все уши прожужжала о том, какой Юрочка хороший. — Ты её любишь, да? Беспокоишься. Следишь за ней. А в Питере она будет жить с тобой? — Не говори так, будто я уже выиграл дело. Но… Да, я бы увёз её в Питер, оставлял бы с тобой и Юрой, если бы куда-то уезжал. — Я мало чем могу тебе помочь, но через своих друзей я могу связаться с очень хорошими юристами, надо? — Ни в коем случае. У меня всего этого предостаточно… София! Маккачин не любит, когда его треплют за уши! Оставь их в покое! — Строгий папочка…хе… Девушка приземлилась на лавочку возле Юры, что увлеченно наблюдал за тем, как играют девочка и пёс. Утопленная весенним солнцем Аня опустила голову на плечо Юры, засыпая. — Папа, — вдруг шёпотом начала девочка. — а эти двое любят друг друга? — сквозь сон услышала Аня. — Пока что… Хм… Не думаю, — тем же шёпот ответил Виктор. — Но я уверен, что скоро вполне может быть. Надеюсь, ты доживешь до их свадьбы. Улыбнувшись, Аня заснула окончательно. Проснувшись, девушка обнаружила себя в совершенно незнакомой комнате с мятными стенами. Кажется, просыпаться в незнакомых местах стало хобби девушки. Повернувшись на другой бок, нос девушки уткнулся в чьи-то волосы. Резко распахнув глаза, Аня уставилась на светлую макушку. Сообразив, что это София, Аня попыталась выпутаться из объятий маленькой девочки. Почему дети такие сильные? — Она почти твоего возраста. Между вами три года разницы. С добрым вечером, идём покормлю. Ты понравилась Софочке. Я рад. Потягиваясь, Аня шла по коридору за Виктором. Кухня, гостиная, столовая — студия, довольно большая. Посадив за стол, что похож на барную стойку кремового цвета, Виктор поставил перед девушкой тарелку аппетитно пахнущего ужина. Схомячив всё за несколько минут, девушка забралась на диван к Юре и Виктору, умостившись между ними. Девушка накрыли пледом и вручили ей тарелку попкорна. Ночь — время сериалов. Сегодня выбор пал на какую-то любовную драму с несчастливым концом, поэтому все трое к концу ревели в три ручья. Московская квартира Виктора хоть и была большая, но четырёх кроватей в ней не было. В детскую подростков не пустишь, София уже благосклонно разрешила Ане поспать на её кровати, и больше девушке не захотелось задыхаться в детских объятиях. А в комнату Виктора нельзя заходить даже Маккачину, поэтому остался диван в студии. Довольно большой для двух, но слишком маленький, чтобы спать не соприкасаясь ничем. Хоть Аня и привыкла во время гроз спать либо с Юрой, либо с Виктором, она не могла сейчас заснуть. Наверное, это потому что ночью она могла спокойно заключить парня в объятия, но сейчас причин для этого не было. В попытках уйти от телесного контакта, Аня чуть не свалилась с дивана, но Юрий обнял девушку поперёк талии и притянул к себе. — Спи. И Аня честно попыталась заснуть, но она не могла. Сначала она пыталась не вертеться, но когда мышцы уже стало ломить от бездвижия, она начала вертеться. Послышался раздражённый вздох со стороны парня. — Если я тебя поцелую, ты заснешь? Аня покраснела и притихла на некоторое время. От стыда девушка повернулась к Юре лицом и уткнулась в его ключицу, вскоре начав посапывать. К своему стыду, Аня проснулась, прижавшись к Юре, если быть точнее, то на Юре. Стрелка часов давно перевалила за полдень. Юноша под девушкой уже проснулся и ковырялся в телефоне, выискивая чей-то профиль в какой-то социальной сети и прижимая девушку к себе рукой, расположившейся на её пояснице. Девушка смутилась ещё больше. — С добрым утром, соня, — переведя взгляд на сжавшуюся девушку, сказал Юрий. — И тебе не хворать… — пискнула девушка. В студию вбежал маленький светловолосый ураган, после него коричневый пёс и самым последним неспешным шагом вошёл Виктор. На столе стоял завтрак или обед. — Юра, ты собираешься сегодня есть? С добрым утром, Аня. Твой завтрак на столе, — увлечённый подогреванием, видимо, супа сказал Виктор. Аня сползла с Плисецкого и подползла к столу, где стояла овсяная каша. Девушка её терпеть не могла, но сказать об этом Вите было как-то стрёмно после вчерашней угрозы, поэтому девушка старалась вести себя бело и пушисто. Каша была вкусной, овёс чистый, а свежие ягоды, политые мёдом придавали овсянке неописуемый вкус. Если девушке каши будет готовить Виктор, то она не против полюбить их все. — Очень вкусно! — с довольной улыбкой сказала девушка. Юрий, что тоже поклевывал кашу, не читаемо уставился на девушку. Даже ягоды и мёд не меняли для него противный вкус овсяной каши, что так любила готовить по утрам мама и что так старательно готовил Виктор. София с весёлым щебетанием ела суп, сидя напротив отца, что с меньшим азартом ел приготовленную собой пищу. — Юра, София, вы сегодня выгуливает Маккачина, — сказал Виктор, тоном показывая, что возражения не принимаются. — Аня, нам надо с тобой серьёзно поговорить.