Человек, который все знает
Всепоглощающая темнота пульсировала перед глазами. Шаг за шагом ступая нетвердыми ногами по земле, Тера двигалась вперед, практически каждые пять минут оборачиваясь из-за склизкого страха, растекающегося липкой желчью внутри. Он следует по пятам, дышит ей в спину. Тело дрожало, будто от горячки, руки тряслись, а ноги подгибались. Она слаба и никчемна, он это знает. Произошедшее темными кляксами всплывало в голове и сразу же исчезало, оставляя отвратное послевкусие, не давая все детально вспомнить. Был только крик матери, которая еще какое-то время назад крепко сжимала ее ладонь, ведя куда-то вперед, прочь из родного дома. Особенно хорошо она помнила железный запах — кровь, отражающуюся от стен, заполняющую всю комнату, впитавшую в себя красный цвет. За спиной Хоккайдо услышала скрежет. Противный, будто когтями водили по ржавому металлу. Она скривилась, но скорости не сбавила, наоборот, ускорилась, чувствуя тяжелый взгляд на спине. Где-то вдалеке эхом расползался звук тяжелых шагов. Их обладатель точно шел за ней, волоча по земле увесистый топор, заляпанный красно-черной субстанцией. От страха она и не заметила, как шаг сменился на бег, а руки, пытаясь нащупать опору, от которой можно оттолкнуться, безвольно касались стен, холодных, измазанных липкой слизью. Глаза бегали от одного элемента интерьера к другому. На пути постоянно встречалась опрокинутая мебель, освещаемая светом луны, которая, в свою очередь, проникала через щели забитых окон. Будто дом давно заброшен, пустой и ничейный, хотя буквально несколько часов назад все было хорошо. Не было ни демонов, ломающих стены, ни монстров, кромсающих ее душу. В дальней части коридора блестели горящие свечи, быстро переливающиеся в темноте, бросающие отблески на картины, почему-то искаженные и страшные. Люди на них замерли, с ужасом смотрящие прямо перед собой. Знакомые лица детей, взрослых, их распахнутые глаза и рот, полный черной жижи, стекающий вниз по стенам, на пол. Быстро чувствуя его за своей спиной, Тера преодолела коридор, останавливаясь на несколько секунд перед развилкой, думая, куда свернуть. Из памяти напрочь вылетело то, как устроен дом, так что было практически нереальным вспомнить, где находится заветный выход. «Прямо. Налево. Прямо. Направо. Заветная лестница и главные ворота». Нет, это другое воспоминание, этого еще не наступило. Она выбрала левую сторону, что было ошибочным — осознание пришло слишком поздно. Преодолев несколько комнат, усыпанных мусором, пылью и Бог еще знает чем, девочка вбежала в крупный зал без каких-либо дверей. Только окна радостно поблескивали, будто приветствуя гостью, загнавшую себя в ловушку. С истеричным вздохом Тера обернулась, наблюдая за тем, как Его крупная тень мелькает в проходе. Топор угрожающе свистнул, когда Он поднял его, удобнее схватив обеими руками ручку. Его глаза, алчно смотрящие в ее сторону, горели безумным, неописуемым огнем, готовым прожечь любое препятствие, только бы добраться до несносной девчонки и всадить сталь в слабую, совсем юную плоть. Медленно отступая назад, она не заметила маленькую подушку, которую обычно мама подкладывала под голову. День назад они слушали звуки природы, доносящиеся из приоткрытых окон, читали книгу и пили горьковатый чай, вкушая несколько минут покоя и умиротворения. Сейчас же вся ситуация, да и мужчина, угрожающе нависший над беззащитной девчонкой, не приносил совершенно никакого умиротворения. Лишь страх, агония и ужас разрывали сердце на кусочки, заставляя подвывать. Ей было страшно, безумно страшно, и сделать она ничего не могла. Боязливо отползая от приближающегося силуэта, она кинула в него проклятый мягкий, обитый красным шелком пуф, намереваясь хоть как-то остановить безумца, и попыталась встать, но ноги непослушно подкосились. Хоккайдо падала, поднималась, вновь падала, потом ползла, пытаясь найти хоть что-то. Оружие, лаз, заветный выход, хоть что-то, но тщетно, все попытки сражаться за ее жизнь… Тщетно. Он схватил ее за длинные жирные волосы, запутавшиеся от бега, сильно сдавил и поднял, чтобы всмотреться в лицо, искаженное от страха и ужаса. На глаза от боли навернулись слезы. Испуганно сжавшись, вцепившись в ледяные руки мужчины, бедная девочка попыталась ударить того ногами в живот, но тот усмехнулся на жалкие попытки бороться, завел руку с оружием за спину и оскалился. Один удар точно в шею, обрубивший всю боль и восприятие.✵❖✵
Дернувшись на сиденье, Тера резко раскрыла глаза, тупо уставившись на мелькающий темный пейзаж перед собой. Она моргнула один раз, второй, медленно осознавая пережитый кошмар (очередной) и то, что она находится в совершенно другом месте. Не в мире бесконечных страданий, не там, где отец расправляется с ее мамой и с ней, не там, где царит ужас и хаос. Хоккайдо в ином мире, там, где все кануло в небытие. Принять это давалось с трудом. Раз за разом сны становились все ярче, все ужаснее и ощутимей. Она чувствовала все так, будто с ней это происходило взаправду. Каждая клетка тела пульсировала, шею сводило ноющей болью, а по спине стекали капельки пота. Только вот от этой медленной и мучительной пытки, преследовавшей ее раз за разом, кошмары не прекращались, наоборот, она погружалась в них все больше и глубже. Погоня удлинялась, время изворачивалось, будто бы давало ей фору. Сможет ли девочка спастись на этот раз? Ей всего-то надо выпустить Его на волю. Он все сделает правильно, кошмары, стискивающие мозг, исчезнут, как и громоздкие цепи на Его теле. — Плохой сон? Тера перевела взгляд на Чую, сидящего на водительском сиденье. Он, подперев щеку рукой, устало смотрел перед собой, барабаня пальцами по рулю в такт тихой музыке. Старый добрый рок, тут не поспоришь, у Накахары по-настоящему хороший вкус во многих вещах. — Да… — тихо ответила Хоккайдо, оборачиваясь к задним сиденьям. Нащупав взглядом сумку, потянулась к ней и вытащила белую баночку без этикетки — заветные таблетки от Морганы, специально для таких случаев. Кошмары могут мучить долго, днями, неделями и, вспоминая детство, месяцами, если правильно не контролировать процесс. Да, сила приносила некоторые преимущества, Тера мало болела, довольно быстро справлялась с болячками и стрессом при помощи… теней, которые видела только она одна. В детстве тяжело было осознать то, что другие их не видят, не ощущают. Только дети иногда понимали ее. Но кто они? Этого девушка не помнила. Только лица, мутные и вязкие, ускользающие из воспоминания, как потекшие картины из кошмарного сна. — Есть вода? Чуя кивнул, медленно достал из кармашка двери машины запечатанную бутылку и передал. Хоккайдо, достав одну таблетку, быстро закинула ее в рот, тут же запивая водой — вкус отвратный, тянущий, так что приходится преодолеть порыв выплюнуть ее вместе со скудным содержимым желудка. С едой расставаться не хотелось. — Кошмары так и не прекратились? — поинтересовался парень, мельком взглянув на побелевшее лицо напарницы. Тере было бы приятно слышать поддержку с его стороны, если бы не желание блевануть прямо в салоне машины. — Помню, в прошлом ты сталкивалась с этим постоянно. — Нет, они точно никуда не денутся… — мрачно заметила она, отправляя бутылку в бардачок и слегка повышая громкость музыки. Ритмы, яркие и энергичные, позволяли отвлечься. Вот она уже и качает ногой в такт, разглядывая темный лес, мелькающий за окном. Точно, их скромная компания прибыла в Бухарест, и из него отправились на выделенной машине к нужной деревне. Жаль, конечно, что им никого не выделили из местных в сопровождение. С одной стороны, дело мафии деликатное и привлекать кого попало опасно, но с другой… Заблудиться на чужой земле не хотелось. — Знакомый врач помог найти нейтральное успокоительное, блокирующее кошмары, но злоупотреблять им нельзя. Так что остается только принимать его, когда сны становятся невозможно тревожными. — А что до самой способности? Появились еще детали, о которых необходимо знать? Тера нервно повела плечом, чувствуя неприятную судорогу. Ей тяжело давались обсуждения деталей болезни с посторонними. Начинаешь описывать всю ситуацию, так тебе прилетают все новые и новые вопросы, на которых она не имела ответа. У нее не было ни воспоминаний о прошлом, ни знаний о настоящем, она не интересовалась будущем. Ей нравилось следовать течению реки, подчиняться вышестоящим лицам, выполнять их приказы. Они ведь точно знают больше нее, понимают, как устроен мир. Они умеют им управлять, в отличие от самой Хоккайдо. Она не хотела копаться в прошлом, потому что там живут темные грязные монстры. Она не хотела понимать суть собственной силы, предпочитая сдерживать ее с помощью медикаментозных методов. Так было проще и спокойнее. — В общем, все то же. Помнишь просьбу вырубать меня, если впаду в ярость? — Тера хмыкнула, вспоминая встречу с Полем Верленом, когда он пришел по ее душу (не без помощи Дазая, конечно). — Она все еще в силе… — Я и не ожидал, что ты научишься это контролировать, — скептически пожал плечами Накахара, — если вспомнить некоторые детали твоей способности… Так и не нашла информацию о экспериментах и Профессоре? Человек с глазами, напоминающими болотную тину. Человек, что улыбался медовой улыбкой, медленно пуская в ее кровь яд. Теру обдало потусторонним холодом. Она поморщилась, нервно поерзала на кресле. — Нет. В Италии про него ничего неизвестно, точно. Никаких следов. Абсолютная пустота… Может, он сдох? Это было бы прекрасно. — Хоккайдо провела рукой по лицу, чувствуя навалившуюся усталость и дремоту. Опустив сиденье, отвернулась к окну и, прикоснувшись пальцами к холодной поверхности стекла, хмыкнула. — Как я понимаю, с твоей стороны способность тоже не изменилась? — Тц, а должна была? — Как неприлично отвечать вопросом на вопрос! — Тера нажала кнопку стеклоподъемника и высунула руку. Тут же по коже пробежали мурашки от холода и мелких капелек дождя, кусаче впивающихся в ладонь. — Ты уже давно должен был понять, что природа наших способностей практически… однотипна? Не думаю, что эксперименты над нами имели разные пути. — Что точно знаю, так о бесконечных жертвах, пытках и бессмысленных тратах денег и ресурсов на это! — Чуя махнул рукой в воздухе, подразумевая под «этим» их двоих. — Ты, по крайней мере, можешь быть уверена в человечности своей души. Сны снятся, хотя бы. Она так и ждала, когда он поднимет именно этот вопрос. Бесконечная философская тема «А машина ли я?» изводила Чую с первого дня его пребывания в Портовой Мафии, Тера это хорошо знала. Принял ли он статус «закрыто» после стычки с Верленом или нет, для нее загадка. С ней точно результатом расследования не поделились. Вся информация ушла в архив под знаком «Совершенно секретно». Сам же Чуя особо не поднимал этот вопрос, особенно когда рядом находился Осаму. И это Тера тоже прекрасно понимала. — Снова решил поднять старую тему? Так я отвечу так же, как и тогда. — Она взглянула на него и пожала плечами. — Что лучше — абсолютная тишина или ужас без конца? — Иногда тишина сама становится ужасом. — Накахара мельком взглянул на Хоккайдо и, увидев высунутую ладонь, скривился. — Эй, тебя не учили, что держать так руку опасно? — А что с ней случится? Оторвет? — издевательски хмыкнула она, но руку убрала, а окно закрыла. Чуя недовольно зашипел, когда Тера помахала ладонью, разбрызгивая капли по всему салону. Осознав всю тщетность своего положения, она все-таки максимально откинула сиденье назад и, показательно прикрыв ладонью зевок, кивнула. — Ладно-ладно, только не кипятись. Раз полюбоваться видом не даешь, так посплю хотя бы. Сам знаешь, когда разбудить… На это Чуя лишь недовольно фыркнул, буркнув под нос нечто бессвязное, обозначив конец разговора.✵❖✵
Разбудило Теру не нежное похлопывание по плечу и сладкий голосок, а сильный удар в бок. Испугавшись и неожиданно громко для себя вскрикнув, она вывалилась из машины и тут же вскочила, готовая надрать морду наглому шутнику. Но, увидев гадкую улыбку Накахары и его многозначительный взгляд, так и говорящий «А что ты мне сделаешь?», лишь недовольно вздохнула, закатив глаза. — Это тебе за незакрытую дверь, — прокомментировал он, демонстративно громко хлопнув дверцей машины. Понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить о чем конкретно вещал Чуя. — Неужто ты так обиделся из-за двери в аэропорте? Тоже мне! А машину не боишься оставлять здесь? — с сомнением спросила она, пропуская колкое замечание и оглядываясь вокруг. Время шло к ночи, вдалеке виднелся небольшой поселок — пункт назначения, окруженный темным лесом. Довольно густым, будто здесь вообще не производили вырубку для будущих построек. — С ней ничего не случится. — Чуя, спрятав руки в карманах плаща, прошел мимо напарницы, также подмечая детали окрестности и ее дремучесть. — Ну да, как же я могла забыть, она же не твоя! Подумаешь, пропадет, а до адекватного города будем пешочком добираться. — Тера последовала за ним, боязливо оглядываясь назад, навсегда прощаясь с черной машиной. Здесь было холодно и мрачно, что уж говорить о людях, которых они встретили на границы поселка. Совсем недружелюбные взгляды, угрожающие позы, вилы в руках, острия которых недоброжелательно мерцали в свете фонарей и факелов. Удивительно, зачем обычным сельчанам так поздно носить вилы по поселку? Взгляд Хоккайдо, долго не задерживаясь ни на одной из встреченных персон, боязливо мелькал, изредка подмечая другие странности: давящий запах, грязноту и неухоженность жителей. Чуя же шел совершенно спокойно, явно показывая окружающим стойкость. Потрясающая выдержка, в отличие от такого новичка, как она. Само поселение оказалось довольно старым. Здания обшарпаны, дороги, где каменные, а где деревянные, покрыты склизкой черной жижей, сажей. Большинство магазинов не работало, освещение здесь было, но оно больше пугало, чем выполняло изначальную задачу. Ни признаков современных технологий, ни наличие хотя бы одной машины говорили сами за себя — место глухое, неприветливое и опасное, доверять здесь никому нельзя. Тера с Чуей шли к единственной гостинице этого города, в которой до них и останавливались другие члены мафии, судя по полученной ранее информации. Там же должен быть и информатор, единственный во всем позабытом селении. Зайдя в гостиницу, первое, что почувствовала Тера — это приятный аромат апельсинов и яблок, что определенно было лучше уличной мерзости. Первый этаж оказался освещен восковыми свечами. Все убрано, до блеска вытерты столы и окна, будто от нечего делать прислуга протирала их каждый день, каждый час. У дальней стены расположился стол с различными кипами бумаг и компьютером, за которым сидела молоденькая женщина. Слишком несуразно выглядела аккуратная особа на фоне неухоженных жителей, карикатурно. Будто кто-то играл отвратительный спектакль, стойко обозначая хорошее в лице девушки на ресепшене и плохое в виде жителей городка. Тера, усердно вытерев ноги о придверный коврик, поминая уличную грязь, взглянула на застывшего Накахару, с сомнением осматривающего помещение. Оглянувшись, он мрачно качнул головой и поморщился, давая короткий знак «Не нравится мне это дерьмо, все слишком подозрительно». Что ж, все-таки хоть в чем-то их мысли совпадали. Заметив прибывших гостей, девушка, виновато ойкнув, тут же встала из-за стола и, лучезарно улыбнувшись, поклонилась: — Не часто встретишь здесь приезжих. Рада, что вы посетили наш… не очень-то дружелюбный край! — пролепетала она на идеальном английском, что было неплохо для румынки. — Вы по какому-то определенному делу или просто так? — Определенному делу, — ответил на английском Чуя, пойдя к девушке на встречу, при этом продолжая осматривать помещение. Тера тенью последовала за ним, наблюдая за темными следами грязи от его ботинок. Свинота! — И вы знаете, по какому. Девушка в испуге замерла, а потом вдруг что-то вспоминая, юркнула под стол и достала связку ключей. Было заметно, как дрожали ее руки, как напряженно она смотрела в сторону окон, как быстро передвигалась, будто боясь чего-то. Молча, незнакомка поманила гостей за собой, довольно ловко и быстро поднимаясь по лестнице. Чуя кивнул не Хоккайдо или хозяйке гостиницы, а своим мыслям, и медленно направился по лестнице вверх, как и Тера. Путь их лежал через темные коридоры, давно потерявших красоту и пышность. У некоторых комнат, мимо которых они проходили, не было номеров, несколько вообще было опечатано надписью «Не входить. На ремонте», хотя намеков о нем не было вовсе. Пол противно скрипел под тяжестью шагов, а ветер, пробирающийся через приоткрытые щели, легонько щекотал обнаженные запястья рук. Заключение: это очень плохой отель. Не хватает только издевательского голоса Сэма: Огорчило! «Ревизорро». Наконец, добравшись до конца коридора, девушка подошла к двери с номером двадцать шесть, открыла ее и, боязливо оглянувшись на гостей, будто ожидая за их спинами увидеть нечто страшное, быстро юркнула внутрь. Что ж, это была, наверное, самая приличная комната во всей гостинице. Стены увешаны картинами и фотографиями прошлой эпохи, красный диван, напротив которого стоял телевизор девяностых годов, старые торшеры, покрытые приличным слоем пыли, ковер, полностью застилающий пол — все придавало номеру эстетику прошлого века. Все старое, кроме двух кроватей, стоящих в отдельной комнате, и ванны. Когда мафиози вошли, девушка быстро закрыла дверь за ними и перевела дух. Внимательно всмотревшись в их лица, явно ожидая подвоха, она открыла рот, намереваясь что-то сказать, но тут же закрыла его. Потом, поразмыслив о чем-то, все-таки тихо проговорила: — Позвольте представиться, мое имя Лаура. Хозяйка здешнего медленно умирающего отеля. Вы из Йокогамы, верно? — Да, — ответил Чуя, отходя к окну и рассматривая улицу. Тера же села на диван и стала с интересом разглядывать журналы, лежащие на кофейном столике. — Хорошо, что вы прибыли так быстро… Простите, что заставила вас подниматься сюда в неведении… Говорить открыто об этом внизу небезопасно. Да, вы могли это уже и сами понять, что я такое говорю… Были заметны волнение и страх. Былая уверенность вмиг испарилась, тело Лауры тряслось, взгляд бегал из стороны в сторону, сама она нервно сжимала свои руки и часто дышала. Паника сейчас не нужна, так что Хоккайдо, прочистив горло, тихо заговорила: — Лаура. — Услышав голос до сих пор молчавшей девушки, она вздрогнула, но тут же заставила себя застыть и посмотреть прямо как подобает хозяйке отеля. — Не переживайте, говорите все как есть, по порядку, не спеша. С нами вам точно ничего не грозит. — Раньше уже были убийства приезжих, но не такие… кровавые, —тихо начала Лаура, присаживаясь на диван рядом с Терой. Чуя зашторил окно и, опершись спиной о стену, стал внимательно слушать. — И обычно это были не приезжие, а жители города, но мэр не хотел это расследовать. Многие стали думать, что это некое наказание за их поступки, стали сравнивать погибших людей с грешниками… — Лаура умолкла на некоторое время и, собравшись с силами, продолжила. — Многие хорошие люди погибли от рук этого… монстра. Некоторые стали приносить ему дары, но и это не помогло… Даже устроили праздник в его честь. Да, он стал приходить реже, но с каждым разом все становилось хуже и хуже. Убийства мэр старался скрывать, чтобы не отпугивать путников и заманивать к монстру. Но… когда стали приходить ваши люди, этот зверь просто взбесился, стал убивать ужасающими способами и без разбора. Я… я увидела труп одного… больше не хочу видеть подобного… — Поэтому вы согласились помочь мафии… — кивнула Хоккайдо, понимая, что девушка больше не может продолжать. Она обернулась к напарнику и вопросительно посмотрела на него. — Достаточно информации? — Да, вполне. Можете идти, — безразлично кинул Чуя, будто он все это и так знал, и направился в сторону спальной комнаты. — Больше я ничем не смогу помочь, простите, — тихо прошептала девушка и, прикрыв лицо своими тоненькими ручками, поднялась с насиженного места, легко поклонилась и быстрым шагом направилась к двери. Со связки она вытащила один маленький ключик без бирки и положила его на тумбу. — Я принесу вам ужин, отдыхайте. Когда Лаура покинула комнату, закрыв ее за собой на второй собственный ключ, Хоккайдо со вздохом потерла руками лицо и на некоторое время замерла, обдумывая услышанное. Если учесть, что здесь никто им ничем помочь не сможет, да и не станет, особенно по доброте душевной, то в голову пришло только одно заключение. Они в полной заднице. Необходимо получить доступ к трупам мафиози, ведь они точно остались здесь — тела в Йокогаму никто привозить не собирался, а родным погибших нужна была хоть какая-то информация. Плюс вырвать из цепких лап мэра улики, добраться до места проведения злобных ритуалов и торжеств, посвященных новому «божеству». И это первые предположения, которые пришли в ее голову. А дальше больше. — Тера! — долетел до нее голос Чуи из соседней комнаты. — Иди сюда. Она послушно встала и медленно подошла к двери, озадаченно заглянув в спальню. Накахара сидел на кровати и с деловым видом перебирал папки черного цвета, отмеченные красной лентой. Знак Портовой Мафии и отметка о важности задания, в данном случае «чрезвычайно». Накахара, недовольно махнув рукой, скинул плащ на ближайший стул. Что ж, Тера впервые видела Чую таким… расслабленным и не могла не заметить то, как ему это шло. Задумчивое выражение лица, немного напряженная поза, рыжие волосы падают на левое плечо, да и рубашка белая, не до конца застегнута… Так, спокойно, Остап, тебя не туда понесло. — Что надо? — спросила она у рыжеволосого, отведя взгляд на потертую картину с изображением девушки в доспехах и с мечом. — Хотел тебе перечислить твои цели на завтра. Разделившись, мы справимся быстрее, — ответил он, продолжая изучать документы. — Не боишься, что нас могут убить поодиночке? — Хоккайдо наклонила голову, подмечая неестественную потертость под серебряной рамкой. Кто-то недавно ее повесил или же перевешивал. — Я-то смогу справиться, а вот если ты умрешь, только головной боли прибавится. Я за тебя отвечаю, так что дополнительные трупы за спиной мне не нужны, — иронично произнес парень, откидывая папку с отчетом об убитом агенте в сторону. — Тебе оставлю самое безопасное дело, не переживай. — Добро, похоже, стоит первым в твоем списке добродетелей, — отшутилась она, проходя мимо него и наклоняясь к картине, пристально впившись взглядом в сухую краску. Изображение женщины-воительницы было свойственно для многих художников средневековья, но в особенности это было выраженно у Франции, вспомнить ту же Жанну д’Арк. Воинственное и спокойное лицо как-то невыразительно смотрелось на картине, являя скорее презрение, чем уверенность. Либо художник схалтурил, либо такова была его задумка. Руками вцепившись в края рамы, Тера попыталась сдвинуть ее, но ничего не вышло, она будто бы слилась со стеной. Пальцы стали тщательно ощупывать заднюю сторону в поисках крошечного секретного механизма — таких было полно в особняках Италии и старых гробницах, до того европейская натура склонна к тайникам. И какое чудо, несколько крошечных кнопок удалось обнаружить в самых труднодоступных частях. Надавив на одну, Хоккайдо услышала характерный щелчок, после чего перешла к остальным четырем. Эх, Гаррет бы сейчас довольно похлопал, поминая, как показывал ей схожий механизм в руинах древнего Рима. Судя по тихому скрипу кровати, Чуя встал и с интересом подошел к напарнице, внимательно наблюдая за ее действиями. Когда же Тера активировала пятую кнопку, то со стороны стены донесся громкий хруст и треск: картина стала медленно подниматься, открывая вид на старый металлический сейф с железным замком. — Можешь открыть? — с насмешкой произнес позади Чуя, легонько хлопнув ее по плечу. Явное выражение благодарности за наблюдательность. — Могла, если бы имела под рукой отмычки, и если бы имела надлежащий опыт. Ты вообще знаешь, сколько они в Италии стоили? Жуть! — произнесла Тера, не отрываясь от изучения тяжелой конструкции. — Позволь мне. — Накахара несколько грубо отпихнул девушку в сторону, улыбнувшись недовольному шипению с ее стороны. Рукой он прикоснулся к проржавелой поверхности сундука, слегка надавил, заставив металл под его пальцами заскрежетать и лопнуть, будто надувной пузырь. Осколки взлетели в воздух, замерли и тихо опали на пол. — Настоящий взломщик, ни дать ни взять! — тихо заметила Тера, заглядывая в открывшееся хранилище. — Так-так, что у нас тут? В сейфе находился металлический прямоугольник, похожий на шкатулку, и много различных бумажек, исписанных на предположительно румынском языке. Самая яркая вещь была исчерчена узорами, напоминающими мифически-средневековый мотив. Люди различного происхождения, от бедняков до вельмож, покорно сложив руки в молитве, шли друг за другом. Определенный элемент одежды каждого был покрыт золотой краской, относительно свежей, судя по качеству нанесения и явному запаху. Тера аккуратно взяла находку и, внимательно осмотрев все края, обнаружила еще один рельефный узор, напоминающий волчью голову с разинутой пастью. — Ключ? — предположил Чуя, сложив руки на груди. Хоккайдо взглянула на него и, подкинув «шкатулку» в руке, ощутила ее тяжелый вес. — Возможно. Сама по себе она очень тяжелая, а внутри явно что-то есть. — Взгляд упал на кипу бумаг, разбросанных в сейфе. — Возьмешь перевод на себя? — А я умею переводить с древних славянских языков? — Накахара поморщился, явно выказывая нежелание заниматься макулатурой. — Ладно, постараюсь что-то сделать с этим. Лауру привлекать к этому делу не стоит, уж слишком это все… наиграно. — Думаешь, эта хрупкая девочка сделает тебе что-то? — Да, вонзит нож в спину. Тебе, к примеру, если не будешь воспринимать каждого человека как противника. — Он собрал кипу бумаг, аккуратно сложил, оценивая состояние чернил, и отнес это все к своей кровати, подзывая ее за собой. — И если ты думала, что сейчас отоспишься, не мечтай. Будешь помогать мне разгребать всю эту писанину. — А, так вот для чего я тебе под боком нужна, да? — устало выдохнула она, отложив шкатулку на прикроватную тумбу и подходя к черным папкам. — Что нужно сделать? — Здесь собрана вся последняя информация по каждому пропавшему человеку. — Чуя тут же вошел в процесс работы, отложив все шутки в сторону. Он максимально сосредоточенно стал по пунктам объяснять Тере по каждому делу, что искать и как. Особые признаки жертвы, внешность, индивидуальные привычки, одежда, отметки по характеру и способностям. Досье было много, около пятнадцати штук по пропавшим отрядам с их стороны и ближайших помощников в данном районе. Материала по-настоящему было много, мафиози не преувеличил. — Лучше записывай все, что вычтешь. Даже если тебе на секунду это покажется нужным, пиши. Потом покажешь, что получилось, а я пока займусь переводом. — Будет сделано. А ужин?.. — Тера грустно посмотрела на дверь в гостиной, качнув головой. — Надеюсь, про ужин она не пошутила… — Если что, я спущусь и спрошу, — выдохнул Накахара, — а пока работай.✵❖✵
— Господи, на что я подписалась? — тихо пробормотала Тера под нос, ловя на себе взгляды немногочисленных жителей сего неприветливого и отвратительного поселения. Был уже час дня, а она так и ничего дельного не нашла. Все жители смотрели на нее с презрением и лишь несколько нехотя ответили на мелкие вопросы. Впрочем, это было односложно, по типу «не знаю», «да», «нет» и самое излюбленное — «я не говорю по-английски». Попытка зайти в ближайший магазин продуктов оказалась одинаково провальной, оттуда Хоккайдо еще и выгнали взашей, грозясь насадить на вилы. Проверять, готов ли хозяин лавки на злодеяние, она не стала. В итоге вместо бесцельной ходьбы по городу она решила направиться к лесу, который видела по дороге сюда. Ночью он показался довольно страшным и пугающим, а сейчас издалека выглядел совсем безобидным и даже приятным на взгляд. Легкий ветер раскачивал деревья, кустарники и травы, спугивал птиц, тревожил воду реки, текущей неподалеку. Сказочная красота, расположенная точно за свинарником. Взгляд цеплялся за следы, оставленные на влажной тропе, уводящей в чащобу леса. Свежие, с характерным отпечатком подошвы. Кто-то прошел совершенно недавно, и это кто-то явно не Чуя. Тот направился к здешнему мэру разбираться с вопросами доступа к трупам. К тому же размер ноги больше в два-три раза с явными признаками косолапости. Тера кивнула своим мыслям и решила пройти по ним, плюнув на тот факт, что может легко потеряться в незнакомом месте, явно недружелюбно настроенном к приезжим. Пробираясь сквозь колючие кусты терновника и можжевельника, попутно перепрыгивая через крупные коряги, она все-таки нашла обладателя следа. Выйдя на укрытую кронами деревьев поляну, аккуратно спустилась ниже, к выжженному пролеску, где находилась ее цель. Это был мужчина, художник, судя по тому, как он сосредоточенно работал за мольбертом. Крепкая жилистая рука так и плыла по холсту, то переходя на короткие легкие мазки, то на крупные, вдавливая краску в полотно. Свободная одежда полностью покрылась кляксами, но его это нисколько не тревожило — настоящая художественная натура. Его взгляд, цепкий и пронзительный, метнулся в сторону Хоккайдо, заставив замереть и с вызовом посмотреть в его сторону. — Ради всего святого, стойте на месте и не двигайтесь! — Мужчина махнул рукой, будто держа в ней меч, и быстро нагнулся к мольберту, удивительно юрко делая штрихи. Краской? — Такое нельзя не написать! — Хорошо, — выдохнула она, опуская руки. Незнакомец улыбнулся и, насвистывая себе под нос, продолжил занятие, изредка осматривая ее. Взгляд упал на палитру, зажатую в его руке. Так много различных цветов, даже золотой оттенок в наличии. Прямо как и на той таинственной шкатулке, что сейчас лежит в ее сумке. — Вы потерялись, госпожа?.. — громко спросил он, откладывая кисть с палитрой в сторону и хватая черный мелок. — Да, я шла от поселения неподалеку и зашла в этот лес. Немного заблудилась, знаете ли, — соврала она, все также не двигаясь. — А-а-а, приезжая, значит, — усмехнулся он. — Видно, что вы нездешняя, такой красоты здесь никогда не увидишь. Ну! — Он чиркнул черным, оскалился, снова схватился за краски и усмехнулся. — У этой деревни много тайн, как мне удалось узнать. Вы, небось, приехали по поводу убийств? Могу помочь, чем смогу, но сначала… Искусство!