Черное Сердце

Kill me, kill me, kill me pretty

      Свет старых ламп слабо освещал подвальное помещение. Не было видно ни стен, ни проходов, ни турелей, направленных точно на единственную дверь, где стояла я. Мощнейшие орудия убийства, прибывшие из процветающего запада, заблаговременно взломанные, медленно сканируют ту, что нарушила покой. Джокер заверил, что они примут меня за хозяйку, и проблем не возникнет. Сейчас он сам насвистывал некую простенькую мелодию, следил за происходящем в особняке и, грубо говоря, контролировал ситуацию. Всеобщая паника, хаос, смерть и полная тишина в туннелях под особняком.       То что должно, надобно совершить. Иначе нельзя.       Я на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, как сдавливает мозг от навалившихся воспоминаний. Сердце бешено стучало, разгоняя разгоряченную кровь по телу. Они скоро воссоединяться — эта мысль изводила меня, возбуждала. Чуя Накахара, преданный пес Портовой Мафии, услышишь ли ты мою просьбу? Пойдешь ли на жертвы, ради нашего будущего. И прошлого.       Силуэты танцуют, сливаясь в один. Как не вовремя пришли воспоминания, которых никогда не было. Чужие мысли, непрошенные эмоции, принадлежавшие ему, не ей. Он идет, сжимая рукоять тяжелого меча, стискивая другой рукой кинжал, подаренный Богиней. Что должно, надобно совершить. Иначе нельзя.       Трупы, их много: воины, облаченные в белое и красное, служители в золотых рясах, беженцы, сбившиеся в грязную кучу. Древнее здание, возносится к ночному небу. Бесчисленное количество звезд, рассыпавшихся блестящими монетами по гладкой поверхности озера. И луна, огромная и белоснежная, лик Богини, наблюдающий за его решением. Встанет ли он на путь старого короля, или же внемлет воле тех, кто превыше него?       Сияет древнее дерево. Золотой блеск и чарующий оттенок черного неба соединяются в одну картину, в лице Малии. О, его милая Малия, луноликая жрица. Почему король так поступил с ними, почему приказал стереть тебя с лица бренного мира?       Кровь стекает по клинку, когда он поднимает меч для удара. В его душу смотрят глаза, множество глаз. Красные, золотые и серебряные. Она улыбается ему, несмотря на острую сталь.       Он должен сделать свой выбор. Сейчас.       — Добро пожаловать, Леди Бертрам, — молвил механический голос, моментально освещая белоснежную комнату мощной вспышкой света. Турели сразу же отключились и погрузились в сон. — Желаете провести вскрытие сокровищницы?       — Да, — кивнула я, открывая глаза и делая шаг вперед, проходя сквозь темные силуэты. В помещении их и не было — все проблемы лишь в голове и поломанном сознании.       — Принято. Выполняем операцию.       Под полом заработал некий механизм, отчетливо слышался скрежет работы машины, прежде чем в центре комнаты раскрылся маленький проход. Пьедестал, закрытый стеклянным куполом, медленно поднялся из-под белых панелей и замер. Сокровищница — слишком громкое слово для хранилища книги, если не знать, кто в этой книге находится.       — Выполняем разгерметизацию купола. Пожалуйста, подождите.       Я двинулась вперед, внимательно изучая еле заметный силуэт переплета книги. Черная, с красноватыми узорами на обложке, притягательно красивая. От нее через стекло веяло эсперской силой и мощной энергетикой, бушующей изнутри, пытающейся вырваться наружу.       — Кому-то не терпится на свободу, да, Чуя? — усмехнулась я, нервно потирая ладонь. — Подожди еще немного.       — Разгерметизация произведена, благодарим за ожидание. Можете вскрыть купол.              На ощупь он был чертовски холодным, практически ледяным, как и воздух под ним. Похоже, Бертрам позаботилась обо всем и подготовилась к самым неожиданным последствиям — если бы Накахара нашел способ выбраться из книги, физически сделать это он все равно не смог бы.       — Ну здравствуй, мой хороший! — Книга оказалась несколько больше, чем я рассчитывала и тяжелее, так что пришлось взять ее двумя руками и внимательно осмотреть. Открывать ее — безумие, так что оставалось бережно прижать ее к груди и выдохнуть. — Выйдем отсюда, разберусь, как тебя вытащить оттуда. Хотя так ты менее конфликтный и покладистый, правда говорить ничего не можешь, но это мелочи.       — Эм, Тера… У нас проблема! — раздался нервный голос Джокера у нее в наушнике. — Тут огромное косматое нечто на полной скорости несется прямо к тебе!       — Вот черт, только этого еще не хватало! — Мельком осмотревшись, я поморщилась, понимая, что прятаться просто негде, остается лишь вести стойкую оборону, или бежать, что более вероятно. — Турели же на моей стороне?       — Да, они все еще считают тебя Бертрам, так что можешь попытать счастья… Стоп, это что, оборотень?!       — Отлично, только Дена для полного веселья и не хватало! — фыркнула я, досадно понимая, чем наша встреча может обернуться. И увы, это не радостные объятия и вопросы «как дела — пока не родила». Сейчас они находились по разные стороны баррикад: он защищал то, что дорого ему, а она — то, что дорого ей. Фактически, это война, а в ней нет правой стороны. — Система, войди в режим защиты!       — Извините, госпожа Бертрам, система не имеет в программном коде данной команды. Хотите услышать полный список кодов?       — Дерьмо!       — Извините, повторите зап-… — Механический голос на секунду надломился, прежде чем свет в комнате моргнул несколько раз и стал красным. Я метнулась к пьедесталу и, спрятавшись позади него, нервно сжала в руках книгу. — Режим «Защита сокровищницы» активирован. Боевая система готова к бою. Загружаю систему анализа. Готовность… Сорок пять процентов.       — Я все сделал, не нервничай. Эта псина уже в основном коридоре, так что на план времени нет, — Джокер нервно сглотнул и выдохнул. Переживал он даже больше меня, что неудивительно. Второй раз меня терять никто не хотел. Даже выслушав короткую лекцию о фактическом бессмертии с моей стороны, о риске не могло идти и речи. — Как только я скажу тебе беги, ты побежишь к единственному выходу. Не затормозишь, не упадешь, не отвлечешься, так?       — Джо, не преуменьшай мои физические возможности… — прошипела я, прикусив губу. — Я не настолько невезучая!       — Тц, как посмотреть…       Первое, что услышала — пронзительный вой вперемешку с грохотом и писком охранной системы. Ден продвигался стремительно, явно ожидая найти меня в этой сокровищнице. Турели могут его задержать, но не более. Мне придется действовать быстро, при этом проскочив мимо не только его огромного и косматого тела, но и летящих пуль. Невыполнимая задача, казалось бы, но для человека, успевшего умереть парочку раз — ничего критичного.       Входная дверь жалобно взвизгнула от первого удара. От второго — прогнулась и слетела с третьего. Турели взвизгнули и моментально открыли огонь по вражеской цели, не давая ни предупредительного оповещения, ни шанса покинуть место с миром. Мне оставалось только вжаться в пьедестал и ждать сигнала со стороны Джокера.       Ден, оказавшись под обстрелом, взревел, кинулся вперед прямо на одну из боевых турелей и одним ударом свернул ее с основания, отбросив к стене позади пьедестала. Я сжалась, прикрывая рукой лицо. Буквально в нескольких метрах пролетела одна из железок.       — Сиди. Еще рано, — успокаивающе пропел Джокер, пытаясь скрыть нервозность в голосе.       Звякнули когти, буквально снося с основания еще одну турель. Я могла наблюдать за бойней только через игру красного света и теней, изгибающихся и танцующих, заставляя сознание изгибаться вместе с ними. Хотелось вновь погрузиться туда, соединить разум с прошлым, вскрыть рану и соединится с тем, что уже давно рвется наружу. Это же так просто, сломать что-то и построить на руинах нечто новое. Главное не оказаться под обломками, созданными собственными руками.       — Сейчас!       Я вздрогнула и, неумело вскочив на ноги, кинулась к выходу, мельком взглянув на Дена. Здоровенный, косматый, перемазанный кровью. Он ранее казался мне меньше, или за время отсутствия он увеличился буквально в разы? Не время думать. Бежать и только бежать, стараясь не поскользнуться на крови и не споткнуться на ровном месте.       Оборотень взвыл, прыгнул вперед, стараясь достать меня, но лишь грохнулся на пол, злобно щелкнув пастью. Я быстро пробежала в коридор и кинулась к единственной двери, стараясь вспомнить правильную дорогу.       — Как только будешь в зале — направо, вторая дверь от тебя. Потом прямо, центральная дверь. Затем налево. Двери контролирую я, они откроются так, как я хочу! Двигай!       — А я не двигаю?! Лежу тут на полу, прохлаждаюсь! — гаркнула я в ответ, прикусив губу. Глупо пускать силы на бессмысленные слова. — Ух, ух!       — Тера, la idiota, шевелись!       — Сам… Ты… Идиот… Ха… — Я пролетела через проем, на бегу оглядываясь через плечо. Ден уже набирал скорость и стремительно приближался, сокращая крошечную дистанцию. — Твою… мать…       К сожалению, я бегала медленно, особенно в том состоянии, когда перед глазами мерещится странное. Голову стискивало болью от страха и рвущегося наружу ее личного демона. пытающегося что-то подсказать. Перед глазами мелькали силуэты и та картина, возвращавшаяся к ней снова и снова. Дерево, луна, меч, кровь. Кровь, меч, луна, дерево. Что было? Что будет? Что станет?       — Тера! Тера! — звал меня Джокер, но я была в другом месте, в ином мире.       Цикл делает очередной оборот, все начинается сначала. Вновь умереть и вновь воскреснуть — таково предназначение времени.       Ден налетел на меня, повалил на землю и вгрызся в открытую плоть, точно там, где была черная уродливая рана.       Иногда для создания чего-то нового, необходимо пожертвовать чем-то старым. Старое смешай с новым, черное смешай с серым. Итог будет один.

***

      — Да чтоб вас!       Чуя отправил в полет еще одного преступника и отступил назад, чувствуя, как сильно болят мышцы тела. Он безумно устал. Хотелось обычного человеческого отдыха, горячей еды, воды — желательно много, и алкоголя, чтобы заглушить тупую боль в голове. Это была неплохая разгрузка, хорошая драка, несущая определенную сложность всегда вызывала у него азарт, но сейчас ему это начинало надоедать.       Накахара сбился со счета. Он не знал, сколько еще продержится, пока не рухнет на землю, не позволит себя прибить каким-то несуществующим отморозкам, тупо победившим его числом. Однако член исполнительного комитета не может сдаться так быстро — это было бы настоящим позором.       К нему приближались еще двое — не такая уж и проблема для Накахары. Он оскалился, слегка пригнулся, высчитывая с какой стороны нанесут удар и замер, ощутив как дрожит земля. Бандиты, что двигались на него, разбились на осколки, будто бы стеклянные фигуры, как и здания вокруг, деревья и силуэты города. Все в один миг рухнуло, скрутилось и осветилось ярким светом.       — Давай, патлатая тварь, — раздался неподалеку женский голос. — Посмотрим, что ты сделаешь против нас двоих!       — Что? — Чуя вздрогнул, стараясь оглянуться и увидеть говорящую, но встретился только с темными силуэтами, мелькающими между вспышками белого света. Мир вокруг него вздрогнул, еще раз и еще, пока он не увидел другой свет — абсолютно черный.

***

      Оборотень взвизгнул и отпрыгнул в сторону, наблюдая за тем, как Теру поглощает черная пелена. По ее телу ползли нити, оплетали старые шрамы, обнажая уродство, скрывающееся под человеческой кожей. Хоккайдо оскалилась, чувствуя, как за ее спиной возрастает Думат — один из первых эсперов, принадлежавших к роду шумеров, связанный с ней по крови. Он опустил тяжелую когтистую руку ей на плечо и мягко сжал, опираясь и поднимаясь выше. Звякнули тяжелые цепи, сковывающие руки воителя, чавкнула гниющая черная плоть под старой ржавой броней. Он был больше похож на иссушенную черную мумию, чем на невероятное совершенство, описанное в научных работах Барбары и Роберта. О нет, Тера знала и прекрасно понимала, он являлся квинтэссенцией всего зла, отчаяния и ужаса, что только существовали на земле. Он принял ее в себя, приняв данное Богами наказами, запятнав свою душу отравой. И теперь это отрава передалась и ей, девушке, решившей сделать шаг вперед.       — Давай, патлатая тварь! — Тера выпрямилась, чувствуя, как энергия силы пронизывает все ее тело. Она не узнавала себя. Ныне Хоккайдо стала чем-то иным, чем-то совершенным, недоступным для обычных людей. Это все ради спасения Накахары и завершения миссии — не более. — Посмотрим, что ты сделаешь против нас двоих!       Думат оскалился, показывая черные зубы. Шумер завел руку за спину и ухватился за рукоять тяжелого меча, исчерченного древними символами и знаками. Сталь свистнула в воздухе, рассекая его надвое.       — Пус-с-стим этой твар-р-ри кр-р-ровь! Во с-с-славу Богини! — прошептал он на языке мертвых, который понимала лишь Тера.       — О да, пустим… Пора утолить голод, — она протянула руку в сторону застывшего Дена и оскалилась. — Я даю тебе выбор. Отдай книгу, а затем умри, или же дерись за нее, заранее зная, что тебя ждет лишь смерть.       Оборотень выгнулся, визуально вырастая в размере, оскалился. В глазах у него не было ни жалости, ни раздумий, лишь голодный огонек, толкающий его вперед. Было ли в Дене что-то кроме его слепой верности господину Абэ? Он прекрасно знал, Теру убил его хозяин, изуродовал и оставил гнить посреди океана. Но ему плевать. Накахару словили и хотели обрести на бесконечно долгие муки — на это ему тоже плевать. Какие бы мысли не двигали его вперед, другом для Теры теперь он не был. Лишь преграда для достижения задуманного.       Ден зарычал, отбрасывая книгу лапой себе за спину и пригнулся, призывая к бою.       — Что же, я так и думала, — кивнула Тера и сделала шаг вперед.

***

      — Да что происходит?! — Чуя попытался дернутся вперед, но столкнулся с непонятной преградой, склизкой и такой же черной, как и все остальное вокруг. — Еще одна какая-то уловка?!       Нечто тянуло его обратно вниз, в ту пучину, из которой он вылез. Издалека доносились приглушенные звуки битвы. Чей-то вой, яростный клич, незнакомая речь и смех, пробирающий до костей. И голос, голос Теры, но это определенно невозможно. Она мертва, сколько бы Накахара не хватался за ложную надежду. Он видел фото ее мертвого тела, получил все возможные подтверждения о нападении на корабль. Глупо было бы хоть на что-то надеяться. Но он надеялся, все больше утопая в мыслях, как в черной слизи сейчас.       — Черт! Черт! — Он постарался пнуть ногой эту преграду, но только сильнее увяз в ней. — Да что за дерьмо?!       Чуя ударил еще раз. Еще и еще, чувствуя, как немеют мышцы, как становится трудно дышать. Стиснув зубы, он подключил кулаки, несмотря на пронзительную боль в спине. Он готов был уже вгрызться в пространство перед собой, только бы наконец-то сломать его, вырваться на волю, к свежему воздуху.       — Ломайся. Ломайся. Ломайся! — выплевывал он, чувствуя, как с каждым разом преграда становится все слабее и слабее. Он оскалился, чувствуя треск и грохот. — Сломайся уже, дерьмо!       Черная масса жалобно чавкнула, и он увидел белый свет.

***

      Тера метнулась вперед, отскакивая в правую сторону, наблюдая, как Ден пролетает мимо нее и ловко уходит от меча Думата. На стороне противника был боевой опыт, скорость и маневренность. Хоккайдо же чувствовала неумолимую усталость, тяжесть демона, опирающегося на ее плечо, и голод, заставивший желудок затянуться в тугой узел.       Мельком она взглянула на книгу, лежащую в дальнем углу. Ей всегда не хватало пары метров, чтобы дотянуться до нее и ухватиться. Всегда останавливал оборотень, вгрызаясь в плечо или отбрасывая в сторону, будто надоедливую мошку. Да, Теру нельзя было убить, но она все равно страдала от боли, как обычный смертный, испытывала ненужную злость и досаду от очередного провала.       Терпение. Только терпение и осторожность. Спешка ни к чему.       Ден тихо зарычал, царапнув когтями бетонный пол. Он медленно двинулся по кругу, именно в ту сторону, где лежала книга. Тера улыбнулась, чувствуя постепенно накапливающийся азарт. Может она и не была хорошим стратегом, но вести себя непредсказуемо умела.       Хоккайдо наклонилась в сторону, переводя взгляд с оборотня на книгу, и кинулась вперед, пытаясь контролировать скорость. Думат, летевший за ней, отвел меч в сторону и наклонил его под углом, развернувшись боком. Ден взвыл, кинулся наперерез, собираясь снести ударом Теру.       — Не так быстро! — выплюнула она, резко останавливаясь, вцепившись острыми когтями изуродованных рук в пол.       Оборотень постарался затормозить, но не успел. Черный клинок вонзился в его спину, пронзая насквозь. Думат раскрыл клыкастую пасть, издавая нечто, смахивающее на хохот, и легко махнул рукой. За жалобным воем последовал характерный хлюпающий звук. На Теру полетел фонтан крови, вперемешку с кусочками плоти и шерсти, слетевших со вспоротой шкуры. Ден, разделенный от шеи до паха рухнул на пол, продолжая нервно дергать оставшимися конечностями и безвольно раскрывать рот, из которого уже вовсю сочилась кровь.       — Прости, мой старый друг, — тихо прошептала Тера, всматриваясь в его белесые глаза. В них не читалось ни боли, ни отчаяния, только суровое осознание проигрыша и конца. Тера хорошо знала это чувство, ибо испытывала его несколько раз за несколько жизней. — Но ты выбрал не ту сторону. А может, у тебя и вовсе не было выбора.       Она села на корточки перед ним, потянулась к его покореженной пасти. Думат потянулся вместе с ней.       — Мне правда жаль, Ден. Очень-очень жаль. — Тера провела рукой по его шкуре, не чувствуя при этом ни капли сострадания. Он напал на нее и убил бы, выполняя приказ Абэ. Он — всего лишь пешка в руках плохого игрока, как и она была когда-то. — Жаль, ты ведь слышишь меня?       Оборотень не дышал.       — И ладно. Плохой из тебя слушатель, — усмехнулась она, поднимаясь с пола. Думат внимательно наблюдал за ней, выжидая следующего приказа. Хоккайдо кивнула ему и коснулась когтистой руки, все еще покоящейся на ее плече. — Ты можешь идти, друг мой. Опасность позади.       Демон издал довольное шипение и отпустил плечо, утопая в ее тени. Исчезли черные шрамы, липкая корка, острота чувств и голод, пропуская вперед усталость, боль в мышцах и неимоверное желание грохнуться на пол и уснуть. Размяв мышцы шеи, саднящие больше всего, она двинулась к книге, покорно лежавшей там, где ее оставили.       — Ладно, пора сваливать отсюда… — Тера наклонилась к ней и, ощутив дрожь в воздухе, замерла. — А? Чего?

***

      — Ло-май-ся! — Чуя из последних сил избивал непробиваемую преграду, чувствуя, что вот-вот рухнет без сил. — Да будь проклято… Это все…       Свет сменялся черным и белым, снова и снова. Голова нещадно болела, что уж говорить о изможденном теле. Накахара подсознательно понимал, что большую часть его силы составляет Порча, пропитавшая все его тело, но он и не мог представить, что он настолько без нее слаб. Не смог справиться с обычными наемниками и вот, под конец дня уже валится без ног. Ему нужно работать больше, стремиться к лучшему, иначе он так и сдохнет, если не из-за врагов, так из-за собственной слабости перед Порчей.       — Дерьмо! — прорычал Чуя, вкладывая в удар всю свою злобу, ненависть и отчаяние. Сдаваться сейчас просто нельзя, когда он так близок хоть к какой-то развязке. Оставалось совсем чуть-чуть, он это чувствовал. — Дерьмо!       Мир вокруг лопнул в очередной раз, пространство завертелось вокруг, как и тысячу раз до этого. Черный и белый смешались в один. Накахара приготовился встретить идентичную преграду, но удивленно выдохнул, когда увидел другой свет и отблески букв, танцующих в воздухе. Это была способность, точно такая же, когда его запечатали в чертову книгу. Не веря своему везению и тому, что скоро долгий день закончится, Чуя шагнул вперед, ощущая знакомую невесомость, за которой следовало тяжелое падение. Мир наполнился жизнью. Он чувствовал запах гари, видел другие оттенки, слышал приглушенные звуки жизни. Тело моментально наполнилось силой, запоздало рвущейся наружу.       Кто-то испуганно вскрикнул, когда Чуя опустился на пол. Перед глазами еще мелькали отблески эсперской силы, так что отчетливо видеть он не мог, но вот ощутить постороннее присутствие ему под силу. Он определенно сидел на ком-то и крепко держал, концентрируясь на неровном дыхании.       — Наконец-то… — коротко выдохнул он, потирая глаза. — Где я?       — В особняке Бертрам, вне города Йокогамы. Я, конечно, понимаю, что ты рад меня видеть, но…       Чуя вздрогнул, отнял руку от лица и посмотрел точно перед собой. Под ним лежала Тера, раскрасневшаяся, со свежими порезами на лице, залитая кровью. Она, без всякого стеснения, изучала его, мягко улыбаясь, так, как умела только она. Живая, наполненная жизнью и счастьем.       — Что? — Голова еще сильнее заходила ходуном, а в горле застрял горький комок. — Ты же…       — Сколько раз я уже умирала, и сколько раз возвращалась обратно? — Тера пожала плечами и отвела взгляд, наклонив голову в сторону. — Правда, шрамы все равно остаются. Чтобы убедиться, можешь взглянуть на творчество Абэ.       Он поднес дрожащую руку к воротнику окровавленной рубахи, крепко сжал и дернул в сторону, скрывая при этом несколько пуговиц. На это Тера лишь нервно дернула губой, продолжая упорно смотреть не на него.       Чуя сглотнул, изучая шею, свежие следы от клыков, светлые полосы шрамов и одну черную, уродливую, рваную линию, пересекающая точно середину шеи. Он отчетливо помнил то фото и помнил в деталях ранение нанесенное ей. Они были абсолютно одинаковы.       Вместо шока и ужаса пришло раздражение, из-за его доверчивости и глупого следования эмоциям. Следом явились гнев и ярость, смешанные с новой волной усталости и желания, чтобы бесконечно долгий день закончился.       — Ты издеваешься?! — Накахара, крепко стиснув рубашку Теры, резко вскочил, заставив ее тоже подняться. Она недовольно вскрикнула, но он тряхнул ее, приказывая замолчать. — И как долго ты еще собиралась молчать?! Несколько месяцев, а может еще лучше, год! Ведь всем же плевать, что ты числишься мертвой, конечно! Почему ты не дала хоть знака? Любого короткого сообщения?!       — Чуя, я… — Она попыталась дотянутся до него, но он не позволил, сильнее усилив хватку.       — Ты знаешь, что я вообще чувствовал, когда получил фотографии с твоим мертвым телом?! Нет, конечно не знаешь! Лучше же всех просто оставить в неведении, так?       — Я так поступила, да. Это скотское поведение, ты прав! — Тера крепко сжала его руку в ответ и подошла так близко, что он мог ощутить на коже ее дыхание. — Я хотела тебе позвонить! Сообщить, что я жива. Правда, я безумно этого хотела. Однако мне приходилось помнить о проклятом Абэ, о возможных угрозах и выгодах. Сейчас он не ожидает увидеть меня, людей, что привела я, и чертову армию, идущую точно по его душу. Да, я не сообщила тебе о своем добром здравии, но это лишь для того, чтобы спасти тебя сейчас.       Чуя поморщился, чувствуя, как очередной прилив гнева накрывает его с головой. Хотелось не только кричать, рвать и метать, но и держать ее крепко, не отпуская. Он безумно хотел ее обнять, почувствовать ее тепло, стук сердца. Хотелось поцеловать. Но он должен держать себя под контролем, уже достаточно наговорил.       — Спасать меня? — тихо усмехнулся он, отпуская ее руку и делая шаг назад. — Только не думай, что я не способен выйти из какой-то эсперской ловушки за один день! Я не настолько слаб.       — Один день? — Тера скептически наклонила голову и неуверенно улыбнулась. — Так с твоей пропажи прошло недели две… Или, около того.       Накахара замер, уставившись на нее, поджав губы.       — Две недели?       — Две недели.       Он сглотнул, посмотрел на потолок, потом перевел взгляд на кровавое месиво и на разрезанного точно пополам знакомого оборотня, Дена, — стало только хуже.       — Это ты его?       — Да, я.       — А… Мда…       Выдохнул, взглянул на Теру, тут же осознавая откуда она получила ранения, и покачал головой. Слишком многое свалилось на него, как оказывается, за четырнадцать дней.       — Мне надо посидеть.

***

      Большинство ожиданий Теры подтвердились. Она предполагала, что Чуя будет на нее кричать, обвинять, предъявлять некоторые претензии. Есть за что, она повела себя по-свински. Но вот чего Хоккайдо точно не ожидала, так того, что ему потребуется несколько минут на отдых и переваривание всей ситуации.       — Что еще важного произошло за это время? — выдавил из себя Накахра, растирая виски.       — Достоевский пойман, Агентство празднует, город восстанавливается после некоторых, кхм, повреждений в результате вашей мафиозной стычки. — Тера нагнулась и, осторожно смахнув пыль с плеча парня, наклонилась ближе, заглядывая в лицо. — И сейчас у нас идет короткий конфликт с Абэ. Почему короткий, спросишь ты? Ну, — она пожала плечами, — я надеюсь, он скоро сдохнет. А чтобы это осуществилось, надо выбираться отсюда и идти на верхние этажи.       — Дай мне еще несколько секунд…       — Ты сам прекрасно знаешь, у нас нет этих нескольких секунд, давай. — Она протянула ему руку. Чуя, имеющий вид человека уставшего от тяжкого бытия и существования, мрачно посмотрел на девушку, что-то хотел сказать, но поморщился, покачал головой и ухватился за раскрытую ладонь.       — Черт, хорошо, — прошипел он, поднимаясь и заглядывая Тере в глаза. Он был настолько близко, что Тера ощутила теплое дыхание на лице, приятное и волнующее. Вот бы подобраться еще ближе. — Но потом ты сядешь и объяснишь мне все. Абсолютно все, без всяких увиливаний.       — Я исполню любую твою просьбу, только пойдем его уже отсюда! — К большому сожалению, ей пришлось от него отвернуться. Она прикоснулась к наушнику и, нажав на кнопку соединения, нервно прикусила губу. — Джокер? Ты на связи?       В ответ она услышала лишь тишину.       — Ты сказала, что исполнишь любую мою просьбу? — Тера услышала, как усмехнулся Чуя, на что лишь закатила глаза. — Осторожнее с выражениями, я могу и пожелать нечто приятное для себя.       — А может я была бы и не против? — бросила она через плечо, мило улыбнувшись.       — Что? — Он наклонил голову, не веря услышанному, и улыбнулся в ответ. — Скучал по тебе, знаешь об этом?       Удивительно, как сказанное может вызвать бурю эмоций внутри. Тера, чувствуя нахлынувшее тепло и ускоренные удары сердца, отвела взгляд, засчитывая очередную победу рыжего прохвоста.       — Тера! — От крика, пронзившего слух, девушка так и подпрыгнула, чертыхаясь на русском. — El dumbass mas grande en el mundo! Ты совсем сдурела?! Твоя везучесть недолговечна, как и бессмертность, я уверен! Хватит рисковать и раскидываться судьбой направо и налево!       — Ради Святой Девы Марии, Джокер, не ори так! — Тера скривилась и, махнув застывшему мафиози рукой, двинулась в сторону лестницы, ведущей на верхние этажи. — Накахара с нами. Оборотень, что так взбудоражил тебя, устранен. Проверка моих новых сил прошла великолепно, и…       — Все пошло не по плану! Chungo Исидро куда-то исчез, прихватив с собой отряд зачистки. Не знаю, куда они провалились, Sacate a la chingada! Не дай Бог столкнулись с Бертрам и ее людьми. К Велту присоединилось Агентство, и они до невозможности быстро продвигаются к вам! Быстро съебывайте оттуда!       — Воу-воу, полегче, Джокер. Не нервничай так, — пропела Тера, махнув рукой Чуе, призывая следовать за ней, — а то так состаришься быстро. Не переживай, к такому повороту событий я тоже готова. На план «А» всегда найдется свой план «Я».       К собственному сожалению, она врала. Все что у нее было это толика удачи и большая часть импровизации.

***

      Велт резал черную плоть и пробирался вперед, наплевав на крики, мольбы и просьбы. Ему все равно на слабых детективов, не способных самостоятельно справиться с проблемой, плевать на жадных до денег и богатства людей, расплатившихся ныне сполна. Белому воину все равно на тот Ад, разразившийся вокруг него. Он разделял мир на тысячи и тысячи осколков, передвигался со скоростью света, ибо являлся им, и шел вперед. Туда, где разрасталась черная энергия. Он видел ее кляксой, танцующей на грани сознания, нервирующей мушкой, которую так и хочется раздавить.       Раздавить сестру он не мог, но должен. Если тьма полностью захватила ее тело и разум, если ее душу овладело порочными желаниями и стремлениями, тогда и только тогда он совершит правосудие, с горечью и с жалостью к никчемной душе.       Тьму надобно сдержать, пока она не вырвалась в мир с ревом и воем, сводя с ума всех вокруг. Это его путь, его предназначение, иначе нельзя.       В его сторону метнулась очередная черная тень. Не глядя на бесформенную пасть, раскрывшуюся ему навстречу, Велт махнул клинком, озаряя часть комнаты яркой вспышкой. Чудовище хлюпнуло и с глухим хлопком грохнулась на пол, по инерции прокатившись вперед, попадая под ноги паренька-тигра, упорно следовавшего за ним попятам.       — Черт! — вскрикнул он, резко останавливаясь и с ужасом наблюдая за черными кишками, выпавшими из распоротого брюха. — Господин Велт, п-п-постойте!       Он не остановился. Метнулся дальше, пробираясь к очередному лабиринту из бесконечных коридоров и резко метнулся в левую сторону, чувствуя нарастающую ярость в груди. Тьма рядом, настолько, что можно протянуть руку и ощутить ее, потрогать и крепко сжать. Желательно в процессе найти горло и его просто перерезать, но это мелочи. Главная задача — найти. Потом уже устранить.       Велт нашел свою цель в просторном зале, соединяющим несколько коридоров и лестницу, ведущую в подвал. Темный свет, черно-белые тона и два человека, оба мощнейших эспера. Но он пришел только за одним. Она не видела его, не ощущала его присутствия, стремительного и губительного, не чувствовала смертной казни, следовавшей за ней грозной тенью. Ее ошибка, одна из многих, но последняя.       Воин взмахнул клинком, чувствуя, как в стали накапливается энергия света. Ему хватит всего одного удара, чтобы прекратить ее обременяющее существование — всего ничего для достижения светлого будущего.

***

      Тера остановилась и улыбнулась, чувствуя знакомое постороннее присутствие. Ее драгоценный брат выжидал, либо подбирая удачного момента для удара, либо смакуя собственные эмоции от важности момента. Велт любил это делать, сколько она себя помнит. Что в детстве, когда он побеждал ее в детских играх, выигрывал в спорах, что в юношестве, когда он стремился к самосовершенствованию и нещадно избивал сестру на улицах, пока не видел Профессор.       — Что-то не так? — подал голос Чуя, с сомнением осматривая зал, соединяющий в себе черные и белые цвета. По примерным расчетам Хоккайдо, они находились в нескольких залах от секретного прохода к задней части особняка. Выход близко, осталось только решить проблему с братом и разобраться с Абэ. Не звучит так сложно, не так ли? — Тера?       — Мне нужно признаться в кое-чем, прежде чем мы продолжим путь! — громко выпалила Тера, картинно поднимая в воздух руки. Накахара вскинул брови и недоумевающе посмотрел на нее. Тот, кто прятался в тенях, замер, не совершая удара. — Точнее, я хочу обсудить важную деталь, прежде, чем мы продолжим с тобой идти дальше! Как ты помнишь, Тера Хоккайдо скончалась в результате нападения на корабль «N», планирующий прибыть в Лондон! Об этом свидетельствуют все документы, находящиеся как в архиве Портовой Мафии, так и в Специальном Отделе по Делам Одаренных! Тера умерла, но! — Она развернулась на каблуках и протянула вперед указательный палец, довольно улыбаясь. Чуя непонимающе наклонил голову, но она лишь подмигнула. — Мои драгоценные коллеги из Англии по кусочкам восстановили меня, буквально возродили из пепла, как феникса! И другой мой сердечный друг даже помог собрать новые документы. Теперь я… Тера Хоккайдо, все та же, но с небольшим сюрпризом. Вы спросите меня, каким же?       Она развернулась в сторону темного коридора, где практически незаметно поблескивал белый огонек. Отблеск от волос брата, или же от меча, направленного в ее сторону — это неважно. Девушка оскалилась, чувствуя нарастающий азарт.       — Правда в том, мой милый брат, что моим убийством ты развернешь межнациональный конфликт. Нападешь на меня, причинишь мне любой вред, считай пойдешь против достопочтимого гражданина из Англии. Посольство разразится скандалом, обвинения отправятся в правительство, а после до Отдела по делам эсперов дойдет логичный вопрос. — Она наклонилась вперед, прикладывая палец к губам и задумчиво поднимая взгляд к потолку. — А так ли нам нужны неконтролируемые эсперы, такие как Велт Хоккайдо?       В воздухе свистнуло, разрезая пространство на две равные части. Тера должна была отойти назад, увернуться, но она этого не сделала, стойко выдерживая давление клинка на шею и желание тихо и несколько истерично рассмеяться. Брат воспринял ее угрозы близко к сердцу и, как водится, не удержал праведного гнева и стремления к справедливости.       Велт находился так близко, что Тера могла рассмотреть поры его кожи, капельки пота, текущие по лицу, и зрачки глаз, удивительно большие. Что ж, разглядывать Чую в близи ей нравилась во много раз больше.       — Не думай, что твоя жалкая игра спасет тебя от кары Божьей! — Он надавил на меч, царапая заостренной сталью толстую корку на незащищенной шее. — Ты сдохнешь в гнили и смраде, из которой и вылезла!       — Здесь есть камеры, брат, и присутствуют свидетели, — пропела девушка, облизывая пересохшие губы. Близость с единственным существом, способным прекратить ее существование, не прельщала. — Не думай, что уйдешь безнаказанным.       — С чего ты взяла?       Его тело окружило красной аурой, заставив замереть и оглянуться в сторону Накахары. Он молча наблюдал за представлением, пока не потерял терпения (в последнее время, его точно было не много) и не вмешался. Такое внимание с его стороны вновь вызвало у Теры приятное теплое чувство, растекающееся от сердца дальше, к низу живота. Только бы не улыбнуться, ситуация неподходящая.       — Тебя поучить манерам, малец? — прорычал Чуя, недовольно цыкнув. — Она твоя сестра, ублюдок. Имей уважения!       — К монстру, пожирающему сердца, у меня уважения и быть не может! — выплюнул Велт, отворачиваясь от мафиози. — Даже если не сейчас, справедливость тебя настигнет, Тера. Я тебя предупреждал.       — О, я знаю, Велт. — Тера положила руку на клинок и мягко отодвинула в сторону, с удовольствием наблюдая за подчинением брата. — Но и ты прекрасно знаешь правила игры. Ты служишь этим людям, так что изволь плясать под их дудку.       — Ты…       — Господин Хоккайдо! — В зал влетел молодой паренек и замер, в нерешительности поглядывая на Велта. Он нервно взглянул на Теру и, не признав в ней опасности, перевел взгляд на Чую. Судя по бледному лицу, в нем он опасность как раз-таки признал. Встав на изготовку, он недовольно поморщился и выплюнул одно слово, пронизанное отвращением и ядом. — Мафия!       — Тц, детективы не могли прислать кого-то поспособнее вшивого тигра? — вернул ему слово Накахара, смерив парнишку холодным взглядом. — Неужели именно сейчас ты решил помериться силами? Прости, с детишками не развлекаюсь! Где Дазай?!       — Ах! Вы из Детективного Агентства! — Тера вскинула руки, продолжая полагаться на свое актерское мастерство, и незаметно прикрыла черный шрам на шее воротником рубахи. Она обошла Велта, случайно задев его плечом и оттолкнув в сторону, двинулась на встречу к парнишке, умоляюще сложив руки на груди. К трогательной японской речи она добавила легкий акцент, путая слова местами и проглатывая некоторые звуки. И, конечно же, нервные всхлипы в голосе, вот и готов идеальный отыгрыш бедной дамы в беде. — В-вы не представляете, как я испугалась! А я лишь отошла в туалет! Иду, слышу крики, на меня налетает какой-то м-м-монстр! Я-я так испугалась! — Она всхлипнула и поднесла пальцы к красным щекам, чувствуя, как глаза наполняются слезами. — Люди кричат… так много крови!       — М-мэм! Пожалуйста, успокойтесь! — Парень поднял руки в воздух в примирительном жесте и шагнул к ней ближе, заглядывая в раскрасневшееся лицо. Тера приметила его интересный цвет глаз и его настоящую красоту. Милый парнишка и очень отзывчивый, на свою беду. — Расскажите, что произошло и как вы сюда попали.       — Меня пригласила Леди Бертрам! Она сказала, что намечается праздник, шумное мероприятие, а я… на такое падка!.. — Тера обвела руками зал и мельком взглянула на Накахару и Велта. Первый с полнейшим интересом наблюдал за происходящим шоу, удерживая себя от нахальной улыбки, а второй так и не сдвинулся с места, продолжая рассматривать клинок.       — Нет, я говорю об этом зале…       — О! Прошу прощения. Я наткнулась на этого милого джентльмена! — пропела Хоккайдо, указывая в сторону Чуи. Он, галантно поклонившись, довольно улыбнулся. — Вот, я же говорю, культурный молодой человек!       Ей показалось, или он аж подавился от такого смелого заявления?       — Он предложил мне свою помощь. Вместе, мы вышли сюда и наткнулись на этого господина в белом… Он очень сильно куда-то спешил, чуть не сбил меня с ног, представляете! И…       — Ее здесь нет! — рявкнул Велт, отправляя меч обратно в ножны. — Цель сбежала, пока вы, детективы, плелись позади! Мы уходим!       — Что? Но… — парнишка явно хотел возразить, но и слова сказать не успел, будучи прерванный очередной тирадой.       — Вы работаете со мной во благо Йокогамы. Извольте по крайней мере выполнять простые приказы, — выплюнул воин, медленно двинувшись на паренька. Он смотрел точно перед собой, стараясь лишний раз не пересекаться с нелюбимой сестрой. — Мы уходим! Гражданские выберутся самостоятельно, это не наша задача!       — Но господин Хоккайдо… Что, стойте! — Велт грубо схватил его за рубашку и потащил за собой, не позволяя вырваться из крепкой хватки. Парень брыкался, сопротивлялся и кричал, но ничего против умелого воителя сделать не мог.       Тера недолго наблюдала за тем, как исчезают их фигуры в темноте, прекрасно понимая — они не вернутся. Ее брат прекрасно понял недвусмысленное послание, несущее в себе показательную угрозу. За ним может и стояли ужасающие силы, но за Терой находилось кое-что гораздо страшнее. И она не о Думате, мирно ныне покоящегося в недрах ее сознания. У Исидро есть влиятельные союзники, заинтересовавшиеся в стремлении Теры прибрать к себе некоторую часть деятельности мафиози в Йокогаме. Нужно лишь сформировать благоприятную почву для дальнейшего роста, остальное сущие мелочи.       Однако она помнила, все начинается с мелочей.       — Что еще я о тебе не знаю? — мягко поинтересовался Чуя, склонившись за спиной Теры. От тембра его голоса у нее так и пробежали кусачие мурашки по спине. — Давно исполняешь кеген?       — Да вот, решила себя опробовать в чем-то новом! — Она обернулась и невинно взглянув на парня, наклонила голову. — Тебе понравилось?       — Безмерно.       Она не знала, что больше вскружило ей голову: то, как он говорит с ней, или то, как смотрит. Тера давно уже поняла, как по душе эта опасная близость, граничащая с настоящим безумием. Так и хочется подойти практически вплотную, рукой коснуться гладкой кожи, или же убрать одну выбившуюся рыжую прядь. А какие на вкус его губы?       Почему она смотрит сейчас на эти губы?       — Кхм! — Тера отвернулась, чувствуя жар, разъедающий низ живота. Слишком много этого за один день, слишком часто. Но что делать, если этого так хочется? — Здесь должен быть неподалеку запасной выход, к которому мы как раз продвигались. Идем?       — Прямо за тобой, Тера, — прошептал он, отворачиваясь. Она успела заметить дрогнувшую улыбку и сомнение, мелькнувшее в его глазах. следом отразившееся и в голосе. — Как и всегда.

***

      Отчаяние. Что люди ассоциируют с этим словом, что вспоминают? Абэ знает его слишком хорошо, так что может дать миллион ассоциаций с этим словом. Его существование одно сплошное отчаяние, как ни глянь. И все это началось после «несчастного случая на производстве». После гибели его милой Мати.       Он искал тысячи способов, дабы утолить беспощадную печаль. Алкоголь дурманил, ненадолго отвлекал, прежде чем сильнее утаскивал в глубины подсознания, где ждала его она. Таблетки, приобретенные по советам знакомых, или же полученные вообще от третьих лиц, сводили с ума и засасывали его в кошмары, где он вновь сталкивался с ней.       Абэ настолько отчаялся, что один раз обратился к другому уровню познания. Он не нашел избавления на дне бутылке, не утолил ужасы в таблетках, но обрел новую цель в самом неожиданном месте.       — Вы не найдете в этом спасения, — тихо шепчет ему незнакомец, перелистывая страницу за страницей потрепанной книги. Белоснежная обложка, золотистый узор. Ни названия, ни автора.       Он лишь фыркнул. Любой мог сказать так, только взгляни на бедного побитого человека! Абэ опрокидывает очередную рюмку и хватается за голову, чувствуя, как его качает из стороны в сторону. Мужчина поднимает взгляд и мягко улыбается.       — Вы меняетесь, преобразуетесь в нечто новое. Возможно, даже откроете новые способности внутри себя? Так всегда происходит, когда человек теряет нечто ценное.       Абэ сводит судорогой, живот скручивает, спину сдавливает неизвестной силой, заставляет поднять голову. Знакомый голос внутри просит его внимать словам безумца, буквально умоляет слушать его. Истина не на дне бутылки, а в словах того, кто владеет правдой. Мати рядом с ним, внутри него. Его маленькая песчинка, его способность, открывшаяся недавно.       Незнакомец перелистывает страницу и продолжает нести жестокую и ужасную правду.       — Безысходная ситуация, связанная с запутанными жизненными обстоятельствами. Непосильная ноша, ведущая вас вперед. Перед вами цель, отягощающая вас, пронизывающая насквозь. Стремление освободиться от причины гнева приведет к избавлению? Все возможно.       Абэ вспоминает научный комплекс и разруху, устроенную каким-то мальчишкой. Тела, разбросанные по комнатам, разорванные, изуродованные. Он помнил, как нашел Мати под завалами некой капсулы. Помнил, как бережно вынимал из ее мертвого тела осколки зеленого стекла, стараясь не смотреть на изуродованное лицо. Взгляд был прикован к папке с файлами и кодовым именем исследуемого объекта. A5158.       — Я знаю, что движет тобой. Я знаю, твои желания. — Незнакомец довольно улыбнулся, с теплом в глазах осматривая нечто в книге. — Желания, призывающие разрушить преграды, оставить бремя проблем. Настанет момент, когда необходимо лишь шагнуть вперед, чтобы получить желаемое? Или обрести новую жизнь?       Абэ видит перед глазами бесконечные черно-белые коридоры, бесформенные черные тела монстров. Золотые песчинки танцуют перед ним и ведут вперед, к тому, кто разрушил все. Правосудие случится, сейчас или никогда.       — Иногда нужно лишь шагнуть, чтобы преодолеть преграды. Спуститься прямо туда… — Незнакомец переворачивает книгу, показывая иллюстрацию на грязных страницах. — Ад.

***

      Секретный проход, о котором так уверенно рассказывала Тера, оказался огромной картиной во всю стену, занимающей большую часть просторного зала. Чуя далек от искусства, но даже со своими скудными знаниями мог отметить талант художника. Мелкие мазки различных цветов, изменяющиеся в зависимости от света, падающего на полотно. Но вот какой сюжет в сие творчество закладывал автор — непонятно. Мазки черного и белого, будто Инь и Ян, соединяющие в спектре цветов, будто калейдоскоп.       — Что ж, картину мы нашли… — прошептала Тера, поравнявшись с ним. Чуя невольно взглянул на нее. Она наклонилась ближе к картине, стараясь детальнее изучить ее, и взгляд парня перешел к ее гибкой спине, к талии ниже.       Прикусив язык, он заставил себя отвести взгляд. Но вот чувства внутри него от этого не убивались.       — Проще снести стену и пройти спокойно дальше, чем искать секретные рычаги, — прошипел он, концентрируясь на мазках краски.       — И привлечь к себе всеобщее внимание? Или выпустить обезумевших монстров на волю? — Она усмехнулась, облизывая губы. Накахара пришлось приложить определенные усилия, чтобы вновь не посмотреть на нее в очередной раз. Как же он хотел выпить. — Нет, пройдем тихо и осторожно, чтобы…       Пол дрогнул, заставив Теру умолкнуть и напряженно вскинуть голову. Чуя тут же отвернулся от картины к коридору, из которого они недавно вышли. Единственный проход, через который их могли настигнуть.       — Ты чувствуешь? — спросила девушка, делая шаг от него в сторону.       — Да. Абэ.       В комнату залетали золотые песчинки, вихрем кружились в воздухе и медленно опускались на пол. К подрагивающему полу присоединились и стены, и потолок, будто бы вся комната тряслась в страхе перед надвигающимся эспером. Он не был могучим воином, Чуя прекрасно понимал это, но он являлся чертовски хитрым игроком, способным надавить на больную точку.       — Тера, стой за мной, — прошептал Чуя, перекрывая к девушке проход.       — Чуя, этого не нужно. — Она положила ему руку на плечо, мягко сжала и встала рядом, с интересом наблюдая за песком, постепенно заполняющим комнату. — У меня есть план, просто… Доверься мне, хорошо?       — Он…       — Я прекрасно знаю, что он хочет сделать. Поверь, я не позволю дать себя в обиду, — сказав это, она улыбнулась, крепче сжимая его плечо. Обжигающе приятно — так бы описал свои чувства Чуя. — Я умирала достаточное количество раз, чтобы понять простую истину. После смерти нет ничего, лишь черная отягощающая пустота и тишина, без эмоций, без тепла. Холод, пронизывающий до кончиков души и изводящий до безумия. Я не собираюсь умирать снова, чтобы погрузиться в эту пустоту вновь.       — Тебя так Англия закалила? — выдохнул Чуя, пригибаясь ниже к полу.       — Тц, если бы!       Песок взлетел в воздух и опасно заискрился. В проходе возникло две фигуры, принадлежавшего Абэ и некой женщине. Она летала в воздухе, медленно передвигалась в нем, так плавно, будто плыла. «Женщина в песках» — так называлась способность Кобо, раскрывшаяся сейчас во всей красе. Чуя взлетел вверх, когда песок понесся в его сторону.

***

      Абэ не помнил, что творил, но он совершал нечто приятное. Кара и правосудие соединились в одном лице, в лице Мати, танцующей в танце из песка. Его способность, воплотившаяся в лице погибшей любимой, тянула его вперед. Вот бы вгрызться в наглую девчонку, убившую его старого друга, Дена. Вот бы заставить ее страдать сильнее прежнего, за все, что она разрушила.       Вот бы обрести на вечные муки Чую Накахару, убившего Мати Кобо.       Песок искрился, будто огонь, желающий поглотить все на своем пути. Задача была до ужаса простой — засыпать девчонку песком, пусть ее похоронит Мати под землей. Для начала он сделает именно так.       Девчонка не сдвинулась с места, в отличие от взлетевшего в воздух Чую. Абэ улыбнулся, чувствуя прилив кровожадной ярости и гнева. Сколько бы пацан не использовал свою гравитацию, песок пройдет и через этого. Нельзя контролировать абсолютно все, он сам это понимал.       Похоронить их всех под тяжестью песка. таково его предназначение. Ради Дена, ради Мати. Ради собственной глупой мести.

***

      — Потанцуем, сукин ты сын! — выплюнула Тера на великом и могучем русском языке, и отпрыгнула назад, к картине. Внутри ее сознания нечто изогнулось и взбрыкнулось, призывая выпустить его на волю. У кого-то терпения было еще меньше, чем у нее самой.       Песок изогнулся и вновь кинулся в ее сторону, будто рой пчел. Хоккайдо вновь увернулась, на этот раз вбок. Надо всего-то обойти его стороной и зайти с фланга. Она кинулась вперед, стараясь касаться пола там, где меньше всего губительного песка. Однако она просчиталась, песок определенно был быстрее нее.       Способность снесла ее с дороги с небывалой силой и буквально впечатала в стенку. Песчинки вцепились в кожу, прорезая ее, царапая, стараясь проникнуть внутрь ее организма. Одним целым с песком она не желала становиться, так что постаралась потянуться вперед. Очередная волна золотистой способности впечатала ее в стену, крепко вцепилась и стала утягивать вниз.       — Смотри внимательно, Накахара! — вскрикнул Абэ, выходя точно в центр комнаты. Он не смотрел на Теру, лишь пристально выглядывал парящего в воздухе мафиози. Тот выжидал, не стремился спасать подругу, как она его и просила. Один неверный шаг может стать фатальным для всего плана, что Тера так долго вынашивала. — Возможно, она и пережила первую смерть, но сейчас она ее точно не переживет! Смотри, смотри и наблюдай за тем, как я забираю дорогое твоему сердцу! Как ты забрал у меня!       Песок облепил ее живот, грудь и уже добирался до шеи. Он хотел ее полностью накрыть с головой, лишить последних частичек воздуха. Она это прекрасно понимала, только этого и ждала. Главное перед погружением задержать дыхание.       — Ты не помнишь Мати Кобо?! Не помнишь девушку, работающую вместе с профессором N?! — выкрикивал Абэ, побледневший до неузнаваемости. — Ты убил их, убил всех! Чертов мальчишка, чертов монстр! Ублюдок, вот кто ты! Ты лишь забираешь и никогда ничего не отдаешь взамен! Но теперь и я заберу. В этот раз точно навсегда.       Песок взлетел в воздух и накрыл Теру с головой. Она успела лишь закрыть глаза и почувствовать, как в ее тело вонзается тысяча иголок, желая буквально разорвать на части. Но нельзя разорвать того, кто превыше смерти.

***

      Чуя заметно паниковал и из последних сил сдерживал себя от необдуманных действий. Желание кинуться Тере на помощь сильно, как никогда, только и удерживала ее искренняя просьба не вмешиваться. Что-то в ней изменилось, он это прекрасно видел и чувствовал. Она двигалась иначе, стала плавно и элегантной, что притягивало еще сильнее. Голос стал мягче, а слова — хитрее. Опасная и пленительная красота, заключенная внутри нее, теперь раскрылась во всей красе.       И Чуя даже не представлял, насколько оказался прав.       — Смотри, внимательно смотри! От нее останутся лишь кости! — кричал Абэ, нервно посмеиваясь. — Я хочу, чтобы ты увидел это! Хочу, чтоб ты ощутил мою чертову боль и отчаяние!       Накахара не понимал, о какой женщине вещал обезумевший мафиози, но профессора N он помнил прекрасно. В подчинении у него находилось множество ученых, всех их он не мог запомнить, да и не хотел. Могли ли они погибнуть в результате несчастного случая, или же из-за него самого? Чуя уничтожил несколько научных комплексов, в одном из них как раз могла случайно оказаться та самая Мати.       Чертов мальчишка, чертов монстр! Ублюдок, вот кто ты! Ты лишь забираешь и никогда ничего не отдаешь взамен!       Что ж, возможно отчасти Абэ был прав.       — Смотри! Смотри! Смотри! — верещал он, продолжая пилить взглядом. — Смотри! Смотри! Смотри!       Комната вздрогнула, как песок в воздухе и безумная улыбка Кобо. Он не успел отреагировать и увернуться от летящей в его сторону огромной черной лапы. Его схватило нечто, издалека напоминающего огромного иссушенного человека, вскинуло в воздух, точно по направлению к Чуе.       Отреагировал он быстро, тут же обращаясь к силе гравитации и желании надрать мрази морду.       — Это тебе за мое потраченное время! — Кулак влетел точно в живот, заставив мужчину согнуться. — Это тебе за предательство Мафии! — Нога врезалась точно в его лицо, заставив отлететь дальше к стене. Чуя притянул его обратно с помощью гравитации. — За убийство моих подчиненных! — Он со всей силой вцепился в его шею и крепко сжал, чувствуя, как тот жалобно всхлипывает. — А это, за Теру, конченный ублюдок!       Абэ согнулся пополам, ошарашенно выпучил глаза и со стремительной скоростью влетел в мраморный пол, поднимая в воздух песок, расшибаясь насмерть в красное бесформенное месиво. От того, кто так сильно желал мести, осталось лишь зловоние в воздухе, куски мяса, смешанные с клочками одежды, и испорченное настроение.       Чуя осторожно опустился на пол и взглянул на Теру, выбирающуюся из песков. Она была в относительном порядке, если не считать черной корки практически на всех участках ее кожи, и нависшего над ней черного монстра. Он, положив когтистую руку, скованную проржавелыми кандалами, на меч, оскалился, внимательно изучая Накахару.       — Вот и все дела! А ты так переживал! — радостно пропела Тера, счищая с себя песчинки. Она подняла взгляд на монстра, пристально наблюдающего за мафиози. — Все хорошо, Думат. Это мой близкий друг, так что можешь расслабиться.       «Близкий друг»? Чуя недовольно поморщился, продолжая рассматривать монстра. Если это и была способность Теры, то издалека она чем-то напоминала Золотого демона Анэ-сан. Только уродливее и в несколько раз больше.       — Я надеюсь в список объяснений войдет и эта деталь, — покачал головой Чуя, отворачиваясь от Теры и разглядывая то, что осталось от Абэ. Песок осел на пол, лишившийся жизненный поддержки хозяина. Лишь последние искрящиеся песчинки летали над кровавой массой. Исчезла песчаная женщина, летающая вокруг Кобо, оставив после себя лишь жгучее уныние и отчаяние.       Ты только забираешь.       — Что ж, с основной проблемой мы разобрались, — спокойно вынесла вердикт Хоккайдо, проходя мимо трупа Абэ к картине. Вместе с исчезновением Думата ушло и уродство старых ран, вернув изначальную красоту. — Теперь займемся секретным выходом. А чтобы было интереснее… — Она обернулась к нему и хитро улыбнулась. — Кто первым найдет рычаг загадывает желание другому!       — Ты же не думаешь, что я на это куплюсь? — фыркнул он, с вызовом взглянув на девушку. Та лишь прищурилась, сделав шаг к стене. Второй, третий. — Эй, не так быстро!

***

      Гаррет тяжело выдохнул, наблюдая за тем, как группа людей скапливается прямо перед секретным выходом из особняка. Именно там по словам Теры должна пройти основная развязка событий. Придет она вместе с Накахарой, ныне вызволенном из книги, прибудет команда Исидро, утаскивающая за собой детективов, прибудет Бертрам, желающая получить свою долю. И, под завершение, прибудет мисс Фрау, во всеоружии вместе с Легионом Мертвых.       За снайпером оставалось лишь малая часть. Наблюдать и ждать сигнала, обычная работа для него, но чертовски важная, в которой требуется лишь время. Терпение важно для любого хорошего наемного убийцы, он это знал.       — Они подходят, Архангел! — услышал он голос Сэма позади. Пришлось медленно выдохнуть и сконцентрироваться на отмеченной точке. Периферическим зрением он заметил движение в темноте. Фрау на месте и выжидает сигнала.       — Вижу, Сэм. Вижу…       Гаррет перехватил снайперку и медленно выдохнул. Скоро все закончится.

***

      Тера тяжело выдыхает, вылезая из неприятной пещеры, когда чувствует свежий ночной воздух и холод. Не было ни душных и узких коридоров, ни черных и белых цветов стен, лишь темное небо, усыпанное звездами, и отдаленный шум автострады. В траве гудели цикады, на деревьях чирикали птички. Она бы назвала это идиллией, если бы не парочка незавершенных дел.       К назначенному месту и времени прибыли все, благо Джокер позаботился обо всем. с правой стороны находился Велт в компании детективов. Мальчишку она признала, как и маленькую Кеку, изменившуюся с последней встречи до неузнаваемости. Она пристально смотрела на нее, либо просчитывая шансы в неравном бою, либо выжидая хитрости со стороны Хоккайдо. Последнего детектива, светловолосого с хвостиком, она видела впервые в жизни.       С правой стороны расположился Исидро вместе с Сайлом, Дэвидом и Кое, переводящей взгляд с Чуи на Кеку и обратно. Заляпанные кровью, черной субстанцией и чертовски уставшие, но живые и довольные выполненной задачей. Все приглашенные на званый ужин персоны уничтожены, монстры побеждены. Если же кто-то и остался, особняк вскоре взлетит в воздух, оставив после себя лишь пустую воронку и обломки былого величия.       В центре же стояла Бертрам, одна без телохранителей и любой подмоги. Надеялась ли она на защиту со стороны агентства, или же была настолько глупой? Тера не знала, ей было уже все равно. Хотелось лишь поскорее завершить работу и пойти отдыхать.       — А вот и наша прекрасная гостья! — вскинула руками леди Бертрам, оборачиваясь к светловолосому детективу. — Вот, господин Куникида, именно об этой персоне я вам рассказывала. Она не только организовала массовое убийство, но и привела вместе с собой всех монстров, что уничтожили мой особняк! Неслыханная дерзость.       Тера мысленно выругалась, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Единственное, что ей оставалось, так это играть прошлую роль несчастной и беззащитной девушки в беде.       — Госпожа Бертрам! Вы живы! — Не сдерживая слез, она кинулась к ней на встречу, но тут же остановилась, оборачиваясь к парнишке. — О, господин детектив, вы тоже живы! Какая радость!       — Ацуши, ты ее знаешь? — требовательно спросил Куникида, внимательно осматривая Теру. Вид был у нее до того побитый и перепуганный, что можно смело ее занести в жертвы, если бы не черный шрам на шее.       — Д-да. Она была в особняке вместе с… ним. — Он указал на Накахару, на что тот недовольно цыкнул.       — Мафия, ну конечно же!       — Наши дела в данном деле вас вообще не должны касаться, детективы, — гордо произнесла Кое, выходя вперед и привлекая к себе всеобщее внимание. — В произошдшем хаосе мы не играли основной роли, но мы с радостью поможем вам разобраться в данном… деле.       — Деле?! Вы с этой Анной заодно! — выплюнула Бертрам, указывая пальцем на Теру. — Вы — убийцы и предатели, желающие забрать себе дело господина Абэ! Где он?! Неужели тоже пал от вашей руки?!       — Если быть точным, от моей ноги, — тихо буркнул Чуя.       — Ее имя не Анна, — подал голос Велт, выходя вперед. Он мрачно посмотрел на сестру, что-то стремительно вычисляя в голове, и посмотрел на Бертрам. — Ее имя — Тера Хоккайдо, моя сестра и весьма способная… девушка. Прибыла из Англии и находится под защитой посольства, так что все ваши в ее сторону — лишь неподкрепленные доказательствами обвинения. Ложь, не более.       — Но! Нет! — Она истерично затрясла головой. — У меня есть письма в особняке, я вам всем докажу, что это устроила она! У меня есть…       Тера поправила волосы, поджав два пальца и выпятив указательный, указывая им в сторону особняка.       — Все сообщения, коды, даты поставок! Все это она, у меня все…       Тера заранее прикрыла глаза и лишь нервно вздрогнула, когда за спиной раздался глухой хлопок и взрыв. Все разом обернулись, чуть ли не подскочили, наблюдая за огненным смерчем, вырвавшимся из здания неподалеку. Ослепляющее пламя взлетело в небо, унося за собой остатки крыши особняка. Стены дрожат и лопаются, будто картонный домик, на который наступил непослушный ребенок. Хруст стекла, вой рухнувшей конструкции и столб дыма, в котором горели не только оставшиеся монстры, но и все планы Бертрам.       — Нет… — Женщина, еле прикрывая глаза, с ужасом наблюдала на то место, где раньше был особняк. Дрожа всем телом, она шагнула вперед, опасно покачнулась, но удержалась. Ее взгляд опустился точно на Теру. Боль и ужас, сменились на гнев и ненависть. Бертрам быстрым шагом направилась точно к ней, сжимая руки в кулаки. — Сука… Шлюшья дочь. Я убью тебя!       Хоккайдо лишь улыбнулась, подняла руку в воздух и сжала ее в кулак. Она подняла указательный палец и покрутила им в воздухе.       — Не теряйте головы, леди! Это опасно для здоровья.       — Захлопни па…       Голова женщины взорвалась, будто арбуз. Кровавые ошметки разлетелись в сторону, будто фейерверк. Тело по инерции грохнулось на влажную от крови землю и прокатилось, точно в сторону ошарашенных детективов, наблюдающих за безумным шоу.       — Хорошая шутка, — хмыкнул Сайл, махнув рукой Тере. — Действительно, крышесносная шутка!       — Дебилы… — выдохнул Рид, отворачиваясь от фонтана крови.       — Спокойно-спокойно! — Хоккайдо вскинула руки, внимательно наблюдая за детективами. Все, как один, навострились. Кто схватился за оружие, кто перешел в боевое положение, уже рассчитывая пути наступления. Один Велт спокойно наблюдал за сестрой, сохраняя на лице полное безразличие. — Нам не нужны недопонимание и неудачная перестрелка, не так ли?       — Вы только что убили на наших глазах подозреваемую! Как думаете, какой эффект это вызовет! Не шевелитесь! — прокричал Куникида, вскидывая пистолет.       — Убери свою пукалку обратно себе в зад, очкарик! — выплюнул Сайл, становясь точно за спиной Теры и доставая в ответ пистолет. Аналогично поступил и Рид, встав по другую сторону плеча девушки. Что ж, по крайней мере на ее стороне точно было два верных пса, готовых порвать кого-угодно. — Ты явно не имеешь ни понятия о происходящем, ни тактического преимущества.       — А вы, значит, имеете?!       — Она работала на Мафию, — тихо произнесла Кека, не отрывая взгляда от Теры. Она посмотрела на нее в ответ и холодно улыбнулась, заставив маленькую девчонку вздрогнуть. — Она стала сильнее, опаснее.       — Мне очень приятна такая похвала с твоей стороны, Идзуми. Чудесная девочка, — она оглянулась на молчавшую все это время Озаки и оскалилась, — правда, госпожа Кое?       Женщина лишь гордо смолчала, сильнее стискивая катану в руке.       — В вашем положении выгоднее просто развернуться и уйти, — спокойно произнес Исидро, тенью встав позади Теры. Молчаливый, угрюмый и как всегда холодно отстраненный. Он медленно переводил взгляд с одного агента на другого, цепляясь за мелкие детали и запоминая. — Иначе ночь перестанет быть томной, и окрасится в еще более красный цвет.       — Это угроза? — прошипел Ацуши, оскалившись, будто тигр, прогоняющий со своей территории соперника. Хоккайдо склонила голову с интересом всматриваясь в его глаза. Кошачьи, гипнотизирующие и очаровывающие. Что-то она слышала про поиск эспера-тигра в кругах мафии. Не он ли это?       — Будет, если вы продолжите гнуть свое, детективы! — выпалил с вызовом Накахара, вставая поодаль от Теры. Не закрывая собой, но и не позади, явно показывая, что они находятся на одной позиции. Ох, сколько еще приятных действий этот рыжий красавец собирается еще сделать?       Ситуация накалилась до предела, все это понимали. Агентство уходить просто так не хотело. Конечно же, они посетили важную вечеринку, о которой вся Йокогама твердила практически месяц. «Это новый шаг для развития ВДА! Невероятно, это буквально прыжок вперед!» Все люди буквально ждали завершения банкета и оглашением результатов. Получит ли Агентство признание высшего класса? Что их ждет после?       А после их ждали только дым, раскинувшийся над руинами великого особняка леди Бертрам, трупы, изувеченные до безобразного состояния, и испорченная репутация, погребенная на этой грешной земле.       Естественно они не хотели уходить с пустыми руками, но им необходимо это сделать. Таков был изначальный план, и он должен завершиться так, как подобает.       Сначала они услышали характерный хруст сухой травы и листьев, прежде чем увидели несколько десятков наемников, занимающих позиции сверху от холмов. Вооруженные боевыми автоматами, тяжелой пуленепробиваемой броне, черной, словно они были бесшумными незаметными тенями. Они направили оружие точно на детективное агентство, выжидая команды.       Фрау вышла вперед, легко спустилась с холма в ложбину и сделала несколько шагов, останавливаясь прямо перед столпившийся группой. Ее холодные серые глаза прошлись сначала по небольшому отряду детективом, после чего перескочил точно на Теру, внимательно наблюдавшую за ней с довольной улыбкой.       — Поздравляю с прибытием в Йокогаму, Фрау Хильда Энгель! — гордо произнесла она, разводя руками в сторону. — И я безусловном рада подкреплению в твоем лице.       — И я тебя рада видеть в добром здравии, — тихо произнесла женщина, гордо вскинув голову. Светлые волосы, зачесанные назад в тугой хвост, блеснули в свете луны. Лицо, искаженное шрамом на правой щеке, непроницаемое и холодное, будто прибыла гостья из ледников Антарктики. Она медленно повернулась к детективам, все еще державшим оружие наготове, и достала из внутреннего кармана боевого комбинезона сложенный в несколько раз листок. — Это подтверждение от Отдела по делам одаренных по действиям, ныне произошедшим на территории особняка Бертрам. Все обвинения, которые вы накладываете на Теру Хоккайдо, аннулируются. Прошу покинуть зону боевых действий. В противоположном случае, мы сочтем ваш отказ за факт о нападении.       Куникида ошарашенно уставился на протянутый документ, точно заверенный всеми печатями и нужными подписями директоров. Волшебная маленькая бумага, пришедшая с сильным перевесом в силе, решила все на корню. Они получили явный приказ «сваливайте, иначе ВДА окажется вне закона». Мало людей, способных получить такой документ, однако Тера позаботилась буквально обо всем, даже о таким важных мелочах.       Доппо медленно убрал пистолет и также медленно выдохнув, заставил себя поклониться, принося тем самым извинения за предоставленные неудобства.       — Мы уходим. От имени всего ВДА просим прощение за вмешательство в дела государства.       — Извинения принимаются, — тихо промурлыкала Тера, оборачиваясь к Велту. Тот лишь пожал плечами и, развернувшись на пятках, двинулся прочь от секретного выхода вверх по холму, стараясь не смотреть ни на кого. Следом за ним двинулся и Куникида, и Ацуши с Кекой. Парнишка нервно оправил рубашку и, одарив в последний раз непонимающим взглядом Хоккайдо, двинулся прочь.       Все закончилось, так и не успев начаться. Тихо, спокойно без лишних жертв.       — Все… — выдохнула Тера, разминая затекшую шею. — Теперь наконец-то отдых и сон! Все молодцы, ребята! — Она обернулась к молчавшим товарищам и наемникам, застывшим на холме. Они уже опустили автоматы, но убирать их не спешили. — И вас мои доблестные наемники я безумно рада встретить! Как добрались, Фрау?       — Терпимо, дорогая, — коротко ответила она, убирая документ обратно в карман. — Ты знаешь все эти отягощающие правила перевозок. Умучилась, пока собирала все нужные бумажки, но прилетела точно к назначенному времени. Марта вместе с няней уже отправили в самый надежный отель.       — О, наше крошечное чудо тоже приехало? Боже, я помню ее совсем крошечной!       Фрау тепло улыбнулась. Морщины тут же разгладились, а глаза стали светлее. Больше всего на свете она любила Рекса и их маленькую девочку Марту. Тера прекрасно знала это и была только рада поддержать разговор так.       — Да. Она тоже о тебе спрашивала, Тера.       — Заобнимаю ее, как увижу! Что ж, а теперь… — Она обернулась, уставившись на ожидающих ее решения людей. Она может и умела управляться с парочкой людей, но не с такой оравой. Ее взгляд упал на Накахару, тихо разговаривающего с Кое, после перешел на Исидро, молчаливо выжидающего приказа. — Дон Симон, проконтролируй, чтобы Фрау и ее людей устроили в выбранном нами отеле. Ты получил новости о рабочем доме Кобо?       — О, безусловно, — тихо произнес он. — Я позаботился о бумагах и теперь, как я выяснил, наш достопочтимый Абэ переписал все имущество на вас, в качестве компенсации за прошлые события. Неожиданное благородство с его стороны, не правда ли?       — Какая неожиданность, — довольно улыбнулась Тера, прекрасно понимая короткий намек. Исидро заплатил нужным людям и перевел на имя Хоккайдо всю недвижимость, которой владел Абэ. И жилые помещения, и бизнес. — Потрясающие новости! Тогда позаботься о том, чтобы все мои вещи и новые подчиненные прекрасно чувствовали себя на новых рабочих местах.       — Сию минуту. — Он почтительно склонил голову и, кивнув Сайлу и Риду, двинулся в сторону наемников. Парни посмотрели в сторону Теры и, получив одобрительный кивок, последовали за ним. Приятно видеть их определенную верность.       Хоккайдо коротко выдохнула и потянулась, чувствуя как разом навалились усталость, голод и желание просто рухнуть в кровать и спать несколько дней. Она очень сильно хотела короткий отдых, наполненный смехом и банальными шутками, а не заниматься благоустройством нового места работы. У нее были обязательства перед Англией, долги перед правительством Японии и остальные мерзкие проблемы, решить которые надо желательно на ближайшей недели.       Но она давно не отдыхала с братом, Сэмом. Не опрокидывала стопку за баром Гаррета, не шутила с Морганой о простых женских делах. И, Думат ей свидетель, она просто хотела бы забыть буквально на несколько дней, что она какая-то важная персона, обладающая опасной силой. Ей хотелось побыть простой девочкой, решившей напиться в хлам со своими друзьями.       — На твоем лице так и написано, что ты устала.       Тера оглянулась и, приметив Чую, тепло улыбнулась.       — Да, ты прав, Накахара. Вот думаю… было бы неплохо отдохнуть. Знаешь, оторваться с друзьями, забыть о всех проблемах… Все равно скоро день рождения, вот я и думаю… — Тера прикусила губу и с вызовом взглянула на друга. — Ты же не забыл?       — Нет, я прекрасно это помню, — усмехнулся он.       — Вот и славно. Что же, тогда на сим мы прощаемся? — Она на автомате протянула ему руку и наклонилась вперед, заглядывая за его плечо. Кое нигде не оказалось. — А Озаки уже ушла?       — А ты хочешь сейчас вот так просто взять и уйти, не объяснив мне ровным счетом ничего?       Она вздрогнула и опустила руку, с сомнением изучая потемневшее лицо Накахары.       — А ты хочешь это обсуждать прямо здесь? Посреди улицы и при посторонних лицах? Слушай, потом как-нибудь соберемся, все обсудим и…       — Нет.       Не давай даже вставить слово, Чуя довольно жестко схватил Теру за талию и с силой притянул к себе, слегка приподнимая над землей. Она тихо пискнула и по старой привычке вцепилась в его плащ, запоздало понимая, что именно он собирается сделать.       — Тера? — Фрау окликнула ее, положив руку на кобуру пистолета.       — Все в порядке! — бросила она, тут же пытаясь оторвать от себя рыжего нахала. — А ну положи меня на место! Не сметай взлетать, черт тебя дери! Чуя! — Он не отреагировал, лишь поудобнее подхватил ее под ноги и нагло улыбнулся в ответ. — Накахара! Не смей!       — Смею, — тихо выдохнул он, взмывая вверх.

***

      Чуя мог себя обвинять во многих вещах, и был бы абсолютно прав. Он импульсивен, склонен к гневу, нетерпелив и излишне дотошен. Особенно в последнее время н постоянно ловит себя на мысли, что ему просто необходимо притормозить. Разобраться в собственных чувствах, ощущениях и понять, а что он хочет на самом деле? Что ему делать дальше и к чему идти? У него есть практически все. Признание, хорошая зарплата, уважение и прекрасное положение в обществе. Но всегда была некая деталь, толкающая его в пучину недовольства к самому себе. Придирчивость и пресная неприязнь. Он может лучше, он сделает все как надо, только приложи немного усилия, черт возьми!       И потом Накахара задумывается вновь, а все ли он сделал правильно?       Возможно он поступил несколько безрассудно, когда решил привести Теру к себе в квартиру. У него там не было ничего, кроме завалявшейся бутылки вина и прогнивших продуктов. Ладно, было еще нечто похожее на порядок и чистоту, но он хотел сделать все возможное, чтобы она чувствовала себя хорошо. Не думала о завтрашнем дне, не переживала о делах и тревогах. Чуе просто хотелось с ней отдохнуть и расслабиться, узнав при этом толику правды.       Она ему рассказала все, что он хотел услышать. Как она восстанавливалась под надзором некого Мерфи, как помогла расследовать дело эсперов и нашла связи в английской мафии. Рассказала и про шумеров, от которых у Накахары кругом пошла голова, и о Барбаре, участвующей в экспериментах. Рассказала и о новых товарищах, рассказывая все до мельчайших деталей. Он получил то, что хотел, но после этого чувство недосказанности так и не ушло.       Заказать еду не оказалось проблемой, если не считать искреннего шока охраны, не верящих в возвращение члена Исполнительного Комитета. Чуя даже успел принять душ, пустив после себя туда Теру.       При этом он буквально удерживал себя от непристойных мыслей. Все-таки уважение к ней он испытывал, несмотря на все их недосказанности в прошлом.       Именно поэтому Чуя так и не открыл бутылки вина и отставил ее в сторону. Весь теплый ужин состоял из суимоно, тонкацу и зеленого чая. Удивительно, но он наелся, хотя думал, что захочет в итоге добавки из-за продолжительной голодовки. К счастью, время вне книги на него никак не подействовало.       Для создания более приятной атмосферы, Накахара включил музыку. Он долго выбирал между роком, помня, как Тере он нравится, и классической. Потом вообще отбросил эту идею, понимая всю глупость происходящей ситуации. Может она и вовсе захочет уйти, оставив его один на один с собственными мыслями.       С чего он вообще взял, что она ответит ему взаимностью?       — Что делаешь? — В комнату тихо зашла Тера, проминая влажные волосы полотенцем. Чуя взглянул, оценивая, как идет ей его рубашка и просторные штаны.       — Думаю, может послушать что-то включить, — спокойно говорит он, отходя от музыкального центра. — А потом расхотелось.       — Это все сказывается усталость, уверяю тебя! — пропыхтела девушка, усаживаясь на диван и подгибая под себя ноги. — Так, и где вино и бокалы?       Чуя тяжело выдохнул, чувствуя нервозность. Он уперся рукой о проигрыватель и нервно нажал одну из кнопок, пытаясь себя хоть чем-то отвлечь.       — Я не для этого тебя пригласил. Вино нам не нужно.       — Та-а-ак. Что-то случилось? Помимо всего… произошедшего за сегодня и той информации, что ты узнал от меня?       — Я может прозвучу глупо! — неожиданно громко выпалил он, оборачиваясь на Теру и внимательно разглядывая ее сверху вниз. — Но мне необходимо знать кое-что еще. Просто, чтобы между нами не было недосказанности и непонимания. Что ты ко мне чувствуешь?       Как же это звучит чертовски глупо, но он не может иначе. На пламенные речи он не способен, это прерогатива Осаму, не его. Чуя никогда не бывал в таких ситуациях, когда надо признаваться в своих чувствах. Черт бы его побрал, он вообще за всю свою жизнь не задумывался об отношениях, изредка утоляя похоть в отведенных для этого заведениях.       Ему не нужны были отношения, пока он не повстречал того самого человека, неожиданно поселившегося в его сердце. Он не мог даже понять почему, но ему просто нравилось видеть ее рядом. Ему нравилась ее мягкая улыбка, звонкий смех и глупые шутки. Нравилась ее верность и желание помогать друзьям, стремление их защитить. Он ее любил просто потому что любил, и ему не требовались причины для этого.       — О чем конкретно ты говоришь? — тихо поинтересовалась она, осторожно поднимаясь с дивана.       — Прошу, ты понимаешь о чем я тебе говорю. Я… — Он запнулся и отвел взгляд в сторону, пытаясь подобрать правильные слова. Вот бы зацепиться взглядом хоть за что-нибудь, только не смотреть в ее сторону и не видеть ответа в ее глазах. Не видеть разочарования. Какое посмешище! Накахара Чуя трясется перед девушкой, будто студентик перед первой красавицей колледжа, и не может даже толком сказать и слова! Соберись! — Я вижу, как ты на меня смотришь. Думаю, ты сама замечала то, как на тебя смотрю я. Мне… — Он заставил себя посмотреть ей точно в глаза. Красивые и проницательные, карминового цвета. Самые красивые на всей чертовой планете. — Мне нравится быть рядом с тобой. Я чувствую спокойствие и… умиротворение. Рядом с тобой я… Я…       Она подняла руку и мягко коснулась его щеки, осторожно оглаживая пальцами влажную кожу. От одного только ее прикосновения ему в один момент поплохело и стало хорошо. Чуя на автомате крепко обхватил ее руку в ответ, прижимая сильнее к лицу. Впервые в жизни он рад, что оставил перчатки в стороне и может сейчас насладиться ее теплом в полном объеме. В воздухе отчетливо стоял аромат черной смородины и вишни.       — Мне тоже рядом с тобой безумно приятно и комфортно… Я рядом ни с кем себя так хорошо не чувствовала, — тихо шепчет она, приближаясь все ближе. Вторая рука поднимается вверх и мягко опускается ему на грудь, обжигая сильнее прежнего. — Я…       — Любишь? — тихо прошептал он, подсказывая. Он наклоняется ближе, соприкасаясь с ней лбами. Как же было тепло и чертовски хорошо, в тысячу раз лучше любого выпитого прежде вина.       — Люблю. Сильно люблю тебя.       Это происходит как-то само. То ли они поняли друг друга без слов, заранее понимая, что необходимо сделать, то ли оба изголодались по необходимому теплу и ласке. Чуя целует ее настолько нежно, что легкие сводит от непонятной судороги. Хочется прикусить губу, слизнуть кровь. Хочется запустить руки в ее волосы и слегка сжать, услышав ее стон, или почувствовав, как она изгибается к нему навстречу.       Тера сама прикусывает его губу, давая четко понять, чего хочет. Он отстраняется на секунду, заглядывая в ее глаза, молча спрашивая разрешения. Она выдохнула и потянула вперед, прижимаясь к нему сильнее.       Два раза ему предлагать не нужно.       Чуя подхватывает ее под бедра, позволяя ей обвить его не только руками, но и ногами. Он инстинктивно вжимает ее в ближайшую стену и целует. Слишком жадно, слишком быстро, но чертовски прекрасно. Ее руки забираются ему под рубашку и ощупывают спину, заставив нервно выдохнуть, чуть ли не согнуться пополам.

***

      Тера давно уже не понимала, что творит. Она не контролирует свои руки, точно гуляющие по телу Чуи. Она обводит пальцами старые шрамы, касается напряженных мышц, заводясь еще больше. Тера слышит, как он рычит, еле сдерживая себя от желания сжать ее со всей силы.       Ей этого хотелось. Она хотела, чтобы он прикусил ее тонкую кожу, до боли сжимая бедра. Ей хотелось, чтобы он бросил ее на чертову кровать, находящуюся в соседней комнате, и вгрызся в ее голое тело.       Тера до безумия хотела его прямо сейчас.       — Еще… — тихо шепчет она ему в губы, пальцами впиваясь в его спину. Чуя недовольно рычит, опускаясь ниже и прикусывая ее шею, заставляя тихо вскрикнуть и выгнуться к нему ближе. — Неси меня уже на чертову кровать!       — Куда-то торопишься? — издевательски прошептал он, подхватывая ее поудобнее.       — Ночь слишком коротка, чтобы тратить время в пустую…

***

      Чуя не понял, как донес ее до кровати, как при этом просто не рухнул на пол. Он швырнул ее, может излишне сильно, но ей это, судя по довольной улыбке, только понравилось. Вновь впившись в ее губы, он ощутил, как руками она нащупала его штаны и настырно потянула в сторону.       Слизнув кровь с прокусанных губ, Чуя опустился ниже, сминая на ней рубаху, чуть ли не разрывая на куски. Он целовал ее шею, ключицы, рукой оглаживая грудь и соски, опускаясь ниже к мешавшим сейчас штанам.       — Черт… — нервно выдохнула Тера, прижимаясь к нему сильнее. — Чертова одежда!       Отодвинувшись от нее, Чуя довольно шустро скинул с себя рубаху, то же проделав и со штанами. Потом он пришел ей на помощь, приметив, как от нетерпения дрожат ее руки и путаются в ненужных завязках.       Они встретились взглядом и на секунду замерли, внимательно изучая друг друга. Чуя видел, как быстро поднималась и опускалась ее обнаженная грудь, видел раскрасневшееся лицо и опухшие от поцелуев губы.       — Нравится вид? — тихо поинтересовалась она, потянувшись к нему навстречу.       — Безумно, — выдыхает Чуя, чувствуя желание повалить ее на чертов матрас. — А тебе?       — Определенно стоило всего пережитого…

***

      Тера вскрикнула, когда Чуя подхватил ее снова и бесцеремонно повалил на простыни. Кого она обманывает, ее это возбудило только сильнее. Он изучал ее так, как может только он, причиняя толику боли, смешанную с массой удовольствия. Его руки крепкие, жесткие. Одна удерживает его от падения, другая опускается ниже, теряясь между ее ляжек.       Поцелуи сладостные и горячие. В ответ Тера лишь хрипло стонет, чувствуя, как ее тянет вперед. Ее сводит с ума и от его длинных пальцев, ласкающих ее снизу, от его губ, языка и аромата его кожи, заполнившего рассудок.       Она впивается в его спину ногтями и с удовольствием слышит его недовольный рык. Он впивается в ее шею в ответ, проникает пальцами глубже, заставляя ее жалобно подвывать и бессвязно стонать.       Но ей все еще хотелось большего, хотелось перейти на новый уровень, который понравится не только ей. Тера подбирает удачный момент, когда Чуя слегка отстраняется, и ловко опрокидывает его на матрас, с наслаждением нависая над ним и прижимая его к перинам. Она садится на него сверху и мстительно заводит его руки ему за голову, наклоняясь ближе и дразня.

***

      Чуя не успел понять, как оказался в такой щекотливой ситуации, но ему нравилось то, что вытворяет Тера.       Прохладные губы и щекочущий язык прошлись по низу его живота и опустились еще ниже, прямо к члену. Услышал тихое чмоканье, когда она обхватила его губами, и замер, чувствуя дрожь, пробежавшуюся по его телу. Ее голова начала медленно, определенно нарочно, опускаться и подниматься, заставляя его самого двигать бедрами в такт.       Накахара не осознавал, что с ним это сделало. Дрожащей рукой он ухватился за ее волосы и осторожно сжал, прикусывая губу до крови. Внутри него царила настоящая огненная буря, подстегивающая двигаться сильнее, быстрее, но он удерживал себя, стараясь не приносить ей дискомфорта.       Когда Тера отстранилась и демонстративно облизнула губы, Чуя сдавленно сглотнул, чувствуя, как он сам хочет большего, причем прямо сейчас.       Он ухватил ее за руку и резко потянул на себя, подхватывая на лету, и вновь оказываясь сверху. Она удивленно пискнула, но тут же была заткнута очередным жадным поцелуем. Чуя подхватил ее под бедра и подтащил под себя, устраиваясь между ляжек и слегка отстраняясь от нее, пытаясь поймать взгляд.       — Смотри на меня, — коротко приказал он, хватая ее за подбородок и поворачивая к себе. — Смотри и наслаждайся.

***

      Тера довольно выдохнула, когда он зашел в нее и раскрыла опухшие губы, смотря точно в голубые глаза Чуи. Она смотрела, как он тяжело дышал, медленно двигаясь в ней, смотрела, как раскрыты его губы. Внимательно наблюдала за тем, как он склоняется к ней ближе, прижимая вплотную и целует ее, все еще не закрывая глаз.       В ответ она лишь крепче хватается за него и бессвязно стонет в губы. Когда же он отстраняется, то не удерживает себя от стонов.       — Чуя… Ах, — выдыхает она, буквально умоляя его продолжать.       И он продолжил. Абсолютно не контролируя себя, он глухо стонал, двигался резче, заставляя ее саму перейти на новый ритм. В воздухе стояли лишь стоны, бессмысленное бормотание, крики, сплетение имен. Скрип кровати, вторящий каждому движению. Шлепки друг о друга влажных тел.

***

      — Тера… — Он упирается носом в ее шею и тихо выдыхает, чувствуя, как она прижимается к нему вплотную.       — Да, Чуя? — Она обнимает его крепко, поглаживая теплой рукой спину.       — Ты безумно красивая. Знаешь об этом?       Хоккайдо мягко улыбнулась и коротко поцеловала его в губы, удобнее устраиваясь на тяжелом плече. Ее белоснежное тело, как и его, скрывала только тонкая красная простыня, норовившая слететь в любую минуту.       — Сказал мне самый потрясающий мужчина во всем мире… Люблю тебя.       Чуя уткнулся носом в ее распущенные волосы и медленно вдохнул ее аромат. Теперь по-настоящему родной, принадлежавший и ему.       — И я тебя люблю.