***
Оно случилось две недели назад. Атланты были поникшими, ибо как-то не хотелось убивать и калечить. Ахиллеса и Аталанты (о которой узнали из уст Алкида) не было видно, а другие герои очень часто добирались до деревянной крепости, но тогда приходили полковники во главе с Исидором, которые и прогоняли знаменитых греков, редко без потерь. Но самое страшное было во время второго, когда Диомед впал в ярость. Пятый отряд фанатиков и четвёртый разрушителей просто перестали существовать, а чтобы угомонить грека пришлось звать Алкида, который забросал его оружием из своего хранилища. Да и то, Диомед смог проткнуть копьём правое плечо Генерала. И во время третьего нападения снова появился ставленник Афины, который смог ударить Ареса и отправить отдыхать, как и Афродиту, которая решила помочь своему сыну. Греческий герой шёл позади строя гоплитов, чтобы влететь, когда атланты и троянцы увязнут в бою с греками. Но когда фаланга подошла близко к строю армии Атлантиды и Трои, врата деревянной крепости открылись. Оттуда вышел Алкид в своих доспехах. Отличие было только в том, что металлический нарукавник сменил положение, появившись на правой руке. Герой спокойно прошёл через ряды своих солдат и встал перед греками. А дальше началось то, что навсегда запомнилось всем. И то, что стало причиной прозвища Генерала со стороны греков. — Я вызываю вас всех на дуэль, — громко, но спокойно произнёс Алкид, смотря на ахейцев. — Можете нападать хоть все. Смешки раздались в греческом строю, а беспокойные шепотки — в трояно-атлантском. «Генерал сошёл с ума?» «Та рана ударила по его мозгам?» Не обращая внимания на высказывания, как врагов, так и своих, Алкид стоял и ждал. Сплюнув на землю, он крикнул. — Неужели вы настолько трусливы и омерзительны? Я-то думал, что вы люди, а вы, оказывается, трусливые личинки сатиров, — склонив голову и приложив руку ко лбу, произнёс Алкид. И это произвело эффект — все солдаты Греции разом метнулись к герою. Остановив взмахом руки троянцев и атлантов, а также крики Исидора, тот шагнул вперёд… Бойня. Кровавая бойня. Вот что было дальше. Голыми руками герой разрывал ахейцев, ломал им руки и черепа, перемалывал кости и лопал головы, как гнилые арбузы. Доспехи, щиты, блоки — этого он не замечал и шёл сквозь ряды, как нож сквозь тёплое масло. Атланты и троянцы завороженно смотрели на действо перед ними с глазами, полные страха и восхищения. Вот лопнула ещё одна голова. Вот летит позвоночник с головой. Вот кулак Алкида пробил грудь и вытащил сердце. — Бежим! — закричал кто-то из задних рядов. Строй дрогнул и рассыпался. Гордые воины ахейцев были вынуждены убегать от одного-единственного человека. — Монстр! Чудовище! — Зверь! На выкрики греков, Алкид показал оскал. Не такой, какой бывает у Диомеда. От такого даже воин Афины вздрогнул, когда остался один на один против Генерала. Так скалились чудовища и хищники. Клыки были намного острее и больше, чем у простого человека, а жажда крови, направленная в «улыбку» была много больше, чем та же у животных и монстров. — Что ты такое? — протянул Диомед, пытаясь подавить дрожь во всём теле. — Ты ведь не можешь использовать помощь Афины более нескольких раз в год, верно? И ты уже исчерпал свой лимит, — спокойно произнёс Алкид, убирая оскал со своего лица, возвращая безэмоциональное выражение, присущее ему. — Следующая наша встреча станет последней для тебя. Сказав это, герой развернулся и покинул поле брани, оставив Диомеда наедине с его мыслями.***
С тех пор Алкида греки зовут «Чудовищем» или «Кровавым Зверем». Однако троянцы и атланты приняли сию бойню как данное. Ведь лучше заставить врага бояться и ненавидеть тебя, чтобы он ушёл от тебя, чем драться с ним, пока не останется ни одного воина. Исидор с одной стороны больше зауважал Алкида: за силу, сжигание духа противника, но с другой начал побаиваться: с таким спокойствием взрывать головы могло или чудище, или неуравновешенный человек. Гектор просто принял сей факт, а Приам попытался сместить Алкида с должности, но этому помешали простые солдаты Трои и командование атлантов. А Медея и Киё… Киё только сильнее привязалась, а Медея скинула всё на проклятие и стресс, которые свалились на голову её жениха. В личной жизни героя произошли крутые повороты. Он сделал предложение Медее, которое было принято с поразительной скоростью, впрочем, Киё тоже теперь невеста, но это другая история о потере десяти ножей с кухни дворца Приама. Но изменения коснулись не только отношений Алкида и его женщин. Как сказал Иосиф «Плюс в гарем». А что поделать, когда три недели назад вместо Тамы оказалась кошка Тама — та самая, часть знаменитой Тамамо-но-Маэ. Как оказалась в мире героя — не знает, притянуло её к нему его апатия, которую хотелось прогнать, и теперь Тама требует к себе отношения на уровне Медеи и Киё. Однако Алкид не смог, ибо Тама для него — домашний питомец. Так что теперь живёт в их дружной компании колдунья, дракон, кошка-девушка, герой и… Черепаха Тот. Как оказалось, Тот — это последняя мистическая черепаха. Этих дивных животных истребили египетские боги, боясь силы, которую им даровал Тот. Размерами эти земноводные могли похвастаться хоть перед богами — молодые особи могли достигать размеров трёх галер в длину и две в ширину, а взрослые могли достигать размера острова. А какого — это уже зависит от тренировок, питания и отношения к черепахе. Тот ещё новорождённый, которого успел спасти цаплеголовый бог знаний. Что стало с самим божеством — неизвестно. И зверь теперь полностью принял Алкида как своего нового хозяина. А сам герой… Единственные вещи, которые могли пронять его — брошенные дети и животные. И ещё плачущие женщины и дети. Поэтом бросить «бедную животинку» он не мог. Откуда всё это было узнано? Так ведь Тама умеет говорить с животными. И чтобы получить «баллы», он выведала всё у Тота, который был и не против поделиться информацией. В общем, жизнь Алкида после проклятия стала только хуже, с его слов. Будущая женитьба, встреча с семьёй (даже у непрошибаемого героя встали волосы дыбом, когда было узнано, что на будущую свадьбу могут прийти прабабка и прадед Медеи) (А: Это Уран и Гея, если что), «кошка-дiвка», Иосиф со своими фразами и выражениями, его украинское произношение, Тот, которого надо растить, кормить и учить, да ещё перспективы столкновения с Ахиллесом не радовали. Но тяжёлым ударом стало исчезновение духа, о котором известно стало лишь три дня назад. Не до смотрения своей души было Алкиду. Но теперь это знание легло тяжким бременем на героя, в памяти которого блистал тот меч, которым владел защитник. Два тонких лезвия, золотая рукоять и гарда, в форме треугольника с рубином в центре. Но Генерал не впал в меланхолию или апатию — всё же исчез навсегда, возможно, тот, с которым он общался аж до двенадцати лет — ему просто не дали туда впасть выходки Тамы и Тота, который умудрился цапнуть Гектора за пятку. За левую, что намекало на кое-что. А вот у Гектора всё было хорошо. Царица амазонок уронила на него свой взор и прижала бедного троянца где-то в тёмном переулке со своими лучшими воительницами. Потом Алкид отпаивал сына Приама чаем из трав и успокаивал. Ну, а затем всё пошло с такой скоростью, что Генералу подумалось, что Сталин бы удивился такому форсированному завоеванию сердца Гектора. Он всё же не крепость, поэтому сломался под напором «бой-бабi» достаточно быстро, и теперь Приам планирует свадьбу после победы над греками (в коей он ни капли не сомневался). Ну, а ныне Алкид сидел в своей комнате и крутил в руках револьвер Magnum. 44 — самый известный в его мире. Медея ходила по рынку и закупала еду, Киё гуляла и показывала город группе солдат Атлантиды, которые до сих пор ещё не были в городе, Тама в своей «человеческой» форме охотилась в лесу, Тот лежал рядом с Алкидом и ел листья салата, а Гектор и его невеста прогуливались по вечернему саду дворца.***
Да, я создал револьвер за эти месяца, но это пока всё. Нужно как-то усилить его, чтобы убивать Мёртвых Апостолов, которые начали очень часто приходить сюда и пытаться похитить людей. Но я не я, если не пришибу кровососа, поэтому пока люди целы, а вампиры возвращаются в землю по кускам. Эти три месяца были худшими в моей жизни. Проклятие, новые оповещения системы, которые я не смотрел ещё, Гектор и мои, уже, невесты. Чёрт, а ведь надо будет жать руку всяким Океанам, Гиперионам и Уранам. Да ещё и Иосиф капает на мозги, разговаривая с украинским акцентом. Эх, одни беды. А револьвер надо улучшить, надо. Конечно, была идея сделать пушку Гаусса, которая стреляла бы Сломанными Фантазмами уровня Каладболг II, но мысль пришлось отложить в долгий ящик, ибо такое я пока не потяну. После двухмесячного застоя пришлось за месяц прокачивать навыки в три раза быстрее. И я не смог в день выполнить нормы трёх. И как СССР строил экономику пятилетками? Неважно. Сейчас нужно придумать усиления для револьвера и наконец-то посмотреть логи, иначе Иосиф мне мозг съест. «Такi вi соiзволiлi посмотреть?» Бесит. Честно, он меня бесит. А ещё бесят шрамы на правой руке. Да, теперь она в норме, но только по всей конечности шрамы, которые расположены там, где были красные прожилки. Лучше бы у меня был шрам на щеке, пафосней было бы. Да и старость не радость — мне теперь все тридцать два года. Тридцать два года… Тридцать два… Нужно ещё прожить… Много. А такими темпами я в могиле окажусь во времена Цезаря, если не раньше. Я… Кхм, в общем, я люблю Медею и Киё. Честно. С ними мне хорошо и приятно, моя чуйка на предателей мурчит, когда эти девушки рядом. «Так… Почти тридцать один год прошёл… М-да… Или всё же больше?» Да-да-да, я чёрствый и все дела. Но всё же… Они стали теми спасательными кругами, которые держат меня на плаву. И если их не станет… — Клац! — Тот клацнул челюстями. — Что такое? — спросил я у черепашки. Тот не ответил и продолжил есть кочан капусты, который был мною куплен у атлантов. Ладно, надо посмотреть логи, иначе Иоська съест мне мозг. Заодно посмотрю характеристики меча, который достался мне в наследство… Эх, жалко его. И непонятно, почему он исчез…Безудержная ярость (Ур.1) Отдайтесь первобытному гневу. +15% ко всем характеристикам, кроме интеллекта. +25% ко всем скоростям. -5% HP и SP в тридцать секунд. Стоимость активации/деактивации: 50000 SP+5000 HP. Чёрная ненависть (Ур. MAX) Ненавидьте! Презирайте! Уничтожайте! Проклинайте! +25% ко всему урону в бою против богов, героев, полубогов. +15% ко всему урону в бою против работорговцев, зазнавшихся дворян, тиранов.
Интересно получается… Если применить ярость, то высок шанс помереть после применения, ибо может не хватить на деактивацию, а ненависть… Тут Система права — после проклятия и героев, которых я встретил, я возненавидел их всех. Кроме Ахиллеса и Аталанты. Они нормальные. А вот остальные должны вариться заживо в котле Сатаны. Так, что там дальше?Меч «Миротворец». Особенный клинок, созданный из чистой энергии Мечты и Души. Обладающий огромной силой он может погрузить целые армии в пучину смерти и аннигиляции. Так как владелец меча являлся олицетворением истинного защитника и стража, клинок автоматически возведётся в ранг [Небесный Фантазм] при появлении в реальном мире.
Вот это мне нравится. Если я смогу создать его, то навсегда запечатлю память о моём защитнике. Спасибо тебе, друг мой… А теперь разберёмся с тобой, отпрыск коммунизма. И это всё? Все логи, которые появились за три месяца? «Да», — невозмутимо ответил Иосиф. Вот же… Падла. Ничего, настанет час моей расплаты за его украинский акцент и за «жида, буржуя, рептилойда». Ладно, пора покрутить настройки моего нового оружия. Взять свет и соединить с дулом, чтобы…***
В греческом стане было шумно. Не так давно были похоронены воины, павшие в битве против Зверя, а Диомед до сих пор отходит от увиденного им оскала. Но шум был по другому поводу. Перед Ахиллесом на коленях стоял Агамемнон и просил прощения за всё. Герой ухмылялся и смеялся над царём Микен, и даже Патрокл не в силах был остановить издевательства. Но выдержке правителя можно было позавидовать — тот продолжал сидеть с опущенной головой, принимая все оскорбления. — Ахилл, прекрати, — раздался голос Аталанты. Мужи Греции вздрогнули, услышав его. — Я-я прощаю тебя и готов идти в бой снова, — быстро произнёс герой и скрылся в своей палатке, оставив толпе поводы для слухов и нелестных высказываний. А Агамемнон гордо поднялся и направился в сторону своей палатки. — Чтобы сказал твой отец, если бы видел тебя сейчас? А мать? Или Алкид? Аталанта отчитывала Ахиллеса, который сидел на полу, словно нашкодивший котёнок, которого тыкали мордочкой в место, где он что-то испортил. — «Это не достойно мужчины!» — сказал бы мой отец. «Так не должен вести себя сын богини!» — а это матушка. А Алкид… «Кираса Гефеста, что за моральный урод вырос». — Надеюсь, ты теперь понял, что так делать нельзя? — спросила кошко-девушка, наклонившись над Ахиллесом. — Так точно, мисс Строгость! — громко и чётко сказал герой, вспоминая фразу, которую подкинул ему нынешний Первый Генерал. — Идём уже есть, правильный ты мой, — с мягкой улыбкой протянула Аталанта и махнула рукой, маня воина за собой. Тому повторять дважды не надо было — он быстро поднялся и направился за своей девушкой, ожидая вкусной еды, которую она приготовит.