Ты в сердце моём

Утро пришло не спрашивая, оно и прежде имело привычку приходить незваным. И нет дела ему, спал ты прошедшей ночью или же крутился с боку на бок почти до рассвета, терзаемый предчувствием беды. К числу подобных относила себя и Асока Тано—молодой Рыцарь-Джедай, совсем недавно прошедший церемонию посвящения. А если быть честным, то прошел всего лишь один день, прежде чем тонкий золотистый обруч сменил на её голове цепочку Падавана. И уже сегодня её ждало первое самостоятельное задание, на первый взгляд довольно простое, но девушка всё равно ужасно переживала. Ведь до сих пор во время любой миссии рядом с ней всегда был её учитель и по совместительству лучший друг, готовый, если что-то пойдёт не так, в любой момент прийти на помощь, теперь же она отправлялась одна. Впрочем, не признаваясь самой себе, Тано беспокоилась не столько о том, что не справится, ведь не такой уж это большой труд—сопроводить сенатора на переговоры, столько из-за странного, ничем не объяснимого ощущения, охватившего её со вчерашнего вечера. Асока старалась, но упорно не могла от него отделаться, стоило закрыть глаза, как перед ними тотчас же возникало что-то кошмарное—большой красный огненный шар надвигался с невероятной скоростью. Пугающе отчётливо слышался шум и треск, а так же слышались крики, полные боли. Тано распахивала глаза и резко садясь на кровати, обхватывала руками голову, тщетно пытаясь успокоится. «Это всё лишь потому, что я новичок, такое, наверно, у всех бывает, со временем пройдёт, надеюсь» — думала она, но ничего не помогало. Тогда Асока, тяжко вздохнув, вставала и подходила к окну. Стоя возле него какое-то время, она смотрела в ночное небо и вспоминала былые времена, это всегда возвращало ей уверенность в себе. Между тем, небо становилось всё светлее, а уставшие, невыспавшиеся глаза всё более красными, Асока понимала, что назавтра ей следует быть отдохнувшей, но волнение оказывалось сильнее. Лишь только перед рассветом её сморил тяжёлый, беспокойный сон, продлившийся от силы пару часов. —Ну вот, а теперь отбрось всё лишнее и иди на посадочную площадку, Падме, наверное, уже ждёт — подстегнула себя Асока и наскоро перекусив, запила завтрак стаканом любимого томатного сока, поспешно отправилась к месту встречи. *** Асока немного ошиблась, Падме ещё не было на месте, а лететь без неё возможным не представлялось, так как именно в её сопровождении и заключалось первое в жизни задание Тано. Девушку это радовало, ведь её с сенатором Амидалой связывали очень тёплые отношения, почти дружба. Знакомство их состоялось несколько лет назад в связи с тем, что Падме была женой её учителя, тайной женой. Немногие знали об этих отношениях, но Асоке повезло, да и могло ли быть иначе, когда она и Энакин являлись близкими друзьями, не имевшими тайн друг от друга. Впрочем, Асока тоже доверяла ему и рассказала о собственных, начавшихся недавно отношениях с молодым и весьма преуспевающим политиком. Тано была вхожа в дом Скайуокеров и с большим удовольствием проводила время у них, чувствуя себя так, как наверное ощущала бы в семье, которой она никогда не имела. Да и Падме с большой симпатией относилась к этой смелой, но такой доброй и непосредственной девушке, считая её кем-то вроде младшей сестры и любила примерно так же. И в таком случае не следовало удивляться, что когда возникла необходимость в сопровождении на переговоры по заключению дипломатического соглашения с планетой Скипио, сенатор настояла на том, чтобы её охраняла именно Асока. Ей попытались возразить, что молодая и неопытная Тано запросто может не справится и что было бы намного разумнее попросить об этой услуге кого-то более компетентного, того же Оби-Вана Кеноби, не раз выполнявшего подобное. Однако, Амидала уперлась и ей уступили, в конце-концов, война закончилась пару лет назад и ничто не предвещало плохого. Поэтому сегодня, ранним утром, едва индикатор времени пробил шесть, Падме уже спешила к выходу. Муж ещё спал, вообще это было ему несвойственно в обычное время первым всегда вставал он, но сегодня был его официальный выходной день, выдавшийся после недели тяжёлых заданий и Энакин решил отоспаться. И стараясь не шуметь, женщина встала и быстро собралась, но не успела она отойти от прикроватной тумбочки, возле которой стояла, наводя на лицо последние штрихи макияжа, как кто-то неожиданно взял её за руку и слегка потянул к себе. Падме обернулась и увидела, что муж уже проснулся и теперь сидит на кровати, глядя на неё с немного укоряющей улыбкой. Весь его вид говорил: «И куда это ты собралась, меня не спросив? Не порядок.» —Эни, меня вызывают на заседание Сената на Скипио, канцлер считает, что от нашего сектора должна выступить именно я, мне нельзя обмануть его доверие — слегка виноватым тоном сказала Падме и покорно руке мужа, присела на кровать возле него. —Как жаль, я надеялся, что мы проведём этот день вместе — расстроился Энакин, однако, вместе с этим, он очень гордился женой, переживая вместе с ней все её взлеты и падения. —Ну же, не огорчайся так сильно, я быстро вернусь, полдня не пройдёт, как я уже буду здесь — улыбнулась женщина, пытаясь освободить свою ладонь из его, так как уже опаздывала и должна была идти, но Энакин не отпустил, а только сильнее потянул к себе: —Ты забыла о главном — хитро усмехнулся он и тут же поцеловал её. —Какая же ты у меня, на переговорах выступаешь, доверием канцлера пользуешься, а уж целуешься как... — сказал Энакин с такой теплотой в голосе, что Падме на секунду подумала, а не бросить ли ей все дела и не остаться дома? Но нет, нельзя, народ на неё рассчитывает, она не может подвести его. —Я скоро вернусь, не переживай, вечер мы проведём только вдвоём. А сейчас я должна идти, Асока уже ждёт меня — сказала сенатор и с сожалением встав, вышла за дверь. *** —Здравствуй, Асока, извини, что задержалась — поприветствовала Падме приятельницу, стремительно подходя к взлетной площадке. —Ой...Привет, Падме, я задумалась и не заметила, как ты подошла — повернулась к ней Асока — Ну, идём, нас уже заждались. Внутри корабля оказалось не слишком много места, но достаточно для того, чтобы разместиться вдвоём. Падме устроилась возле окна, Асока—на сидении рядом. —Что-то ты бледная, с тобой всё нормально? — поинтересовалась Амидала, заметив слегка помятый вид Тано после бессонной ночи — Или это всё личное? Асока слегка помолчала, думая над ответом, правду говорить не хотелось, врать тоже, но и совсем ничего не сказать было тоже нельзя. Падме смотрела с таким искренним участием, что стыдно было отмалчиваться. —Да так, просто спала немного, а личное...не хочу говорить про это. Обидно, когда люди так поступают — горько вздохнула Асока, прикладывая ладони к щекам. Падме не стала спрашивать подробности, ибо по своему опыту знала, что подруга не выдержит и спустя какое-то время расскажет сама. Такой уж она была, Асока, что не умела долго держать в себе любые переживания. Она была эмоциональной, вспыльчивой, все чувства её были как на ладони. Сенатор не ошиблась и в этот раз и уже, спустя буквально минут пятнадцать, Тано повернулась к подруге лицом и заговорила, бурно, страстно, горячо, часто запинаясь и проглатывая слова: —Падме, ты просто не представляешь, какой это ужас! Я не могла и представить себе, что он окажется таким...я просто не нахожу подходящего слова! Я думала, он искренне если не любит меня, то хотя бы привязан, но нет! Поначалу всё было прекрасно, да ты и сама видела, но вот недавно началось неясное—он стал каким-то холодным и отстранённым! А вот недавно, пару дней назад, прихожу я к нему и что вижу? Ой, нет, лучше не буду, а то меня стошнит! —Что же там было, Асока? Я знаю его давно и больше того, сама же вас и познакомила, мне ты можешь довериться — осторожно поинтересовалась Падме, зная, что в этой ситуации лучше выговориться. —Падме, лучше тебе не знать! Я застала его в постели с другой и с кем, с Райо, моей близкой подругой! И в той же кровати, где не раз был со мной... — голос прервался, Асока начала часто и глубоко вздыхать, чтобы загнать назад набежавшие слезы. Она была гордой и самолюбивой и не хотела показывать свою слабость кому бы то ни было. Падме взглянула на неё с сочувствием и мягко притронулась к её руке, ей, много лет пребывавшей в счастливом замужестве, даже и в голову не могла прийти мысль о том, чтобы изменить Энакину или же о том, что он сам вздумает изменить ей. —Хочешь, я с ним поговорю? Он ответит за это, ведь ты меня знаешь, я умею доставить неприятности — предложила сенатор, искренне сочувствуя девушке. —Не стоит, я сама во всем разберусь — твёрдо ответила Асока и отвернулась в сторону. Больше за весь полет она не произнесла ни слова. *** Переговоры прошли удачно и вопреки опасениям Асоки, довольно мирно, по крайней мере, против вступления Скипио в республику открыто никто не выступал. —Ну вот, видишь, зря ты боялась, всё прошло хорошо! — улыбнулась Асока, сходя с трапа первой. —Да уж, успешно потрудились, может отметим? — весело предложила Падме, идя за ней. И тут обе ощутили странный гул, раздавшийся за их спинами, они, не сговариваясь обернулись к кораблю и не успев ничего толком увидеть в один миг оказались оглушены и отброшены в сторону прогремевшим на всю округу взрывом.