Ты в сердце моём

Дальнейшие события напоминали крутой боевик. —Ненавижу вас, уроды! Чтоб вы сдохли, мрази! — беспомощно вопила Райо, отчаявшись вырваться из двойного захвата Силы. В какой-то момент ей удалось было освободиться, она приподнялась и резко оттолкнув от себя тогруту, попробовала встать, но Энакин был начеку и применив ещё один захват, жёстко зафиксировал ей руки за спиной, а Асока стянула ей ноги жгутом Силы, теперь они держали её с обеих сторон, лишая возможности сбежать. Скайуокер невозмутимо держал оборону, в то время как Тано стояла возле стены, почти привалившись к ней, смертельно бледнея. Только сейчас она поняла как много сил отняло у неё это происшествие. Внутри всё тряслось, в глазах темнело, а сердце заколыхалось где-то у горла. При этом злобном толчке, она довольно сильно ударилась головой и её начало подташнивать. Единственное, что она смогла, это нажать на кнопку коммуникатора и просипеть в динамик: «Мальчики, ваш выход!» после чего бессильно упала в кресло, машинально продолжая держать захват. Тут же, словно стоя до этого за дверью, в палату ворвались двое клонов и не говоря ни слова подхватили под руки вопившую и отчаянно матерившуюся Райо. Сенатор сошла с лица и уже не скрывала своей истинной мерзкой сущности. Поняв, что теперь может быть свободен, Энакин мигом забыв о преступнице, бросился к Асоке и присев рядом с ней, взял её за руку и первым делом спросил: —Ну как ты, родная? И столько теплоты и участия было в его голосе, что невозможно скрывать правду, впрочем, не особенно и хотелось: —Неважно, Энакин, мне кажется, что я сейчас умру — простонала она и привалилась к крепкому плечу любимого, ища опоры. —Не позволим! Потерпи ещё немного, всё скоро закончится и ты отдохнёшь — сказал он, поддерживая девушку второй рукой, чтобы она не упала. —Задание выполнено, командер, что дальше? — громко произнёс один из клонов, тот, что был ближе к Асоке. —А дальше в дело вступят профессионалы! — раздалось возле дверей и спустя мгновение в палате словно из неоткуда возникли Оби-Ван, Кловис и тот самый пьяница, знавший и видевший очень много. —Мы успели, папа, успели вовремя! Какое же это счастье! — блаженно улыбнулся Кловис, окидывая взглядом палату и с облегчением увидел, что его любимая не пострадала. —Да, сынок, мы подоспели, теперь наступила расплата — как всегда загадочно произнёс Бингли, вставая рядом с Рашем. —Сенатор Райо Чучи, именем Республики, вы орестованы по обвинению в убийстве сенатора Падме Амидалы Набери и покушении на жизни Рыцарей-Джедаев Асоки Тано и Энакина Скайуокера — ровным голосом произнёс Магистр Кеноби, подойдя к клонам, державшим преступницу. Райо при этих словах наконец поняла, что игра окончена и счёт в ней совсем не её пользу. Она смертельно побледнела и опустив взгляд, жалобно проговорила: —Во всем виновата любовь, из-за неё всё случилось — и глазами найдя в толпе Кловиса, добавила, обращаясь уже к нему — Раш, я любила тебя, давно, больше самой себя, а ты не видел, не замечал, а я на всё была готова, только бы быть с тобой, видишь, даже убийцей стала! Взяла на себя твой грех, но избавила от тяжкого груза. Слушая весь этот бред, Кловис не произнёс ни слова, лишь только смотрел на свою любовницу полными ужаса и отвращения глазами, единственной радостной эмоцией было облегчение от того, что он уже признался и больше не пройдёт через подобное, но всегда будет помнить этот день. *** Едва дверь за Асокой закрылась, как Раш, слышавший до последнего всё, что сказала тогрута, почувствовал, что захлопнулась дверь не в комнату, а в клетку, куда его заперли навек помимо воли. Кловис явственно почувствовал, что теперь он пленник, заложник собственных амбиций, зверь, загнанный в угол. И теперь это единственный его удел. «И когда же всё началось?» — подумал Раш, опуская голову на сложенные на столе руки, ему было тошно и противно от самого себя. Мужчина медленно вспоминал события последнего месяца, итогом которых стал сегодняшний день. Повышения и другие награды всегда обходили Кловиса стороной, слишком он был нетерпелив и эгоистично-амбициозен. Обязанность сенатора—действовать в интересах группы и всеми возможными способами помогать своему народу и товарищам, Раш же действовал чаще всего наоборот, в интересах личных и ради собственной выгоды. Коллеги видели это и относились к нему соотвественно, стараясь не доверять и не обращаться без особой нужды. А Кловису хотелось карьерных высот и всеобщего признания и каждый раз, когда планировалось какое-то задание, Раш в тайне надеялся услышать своё имя при формировании состава членов дипмиссии. Но как же до обидного редко это случалось. За то когда он сам выдвигал собственную кандидатуру, на него так и сыпались недовольные взгляды и слова пренебрежения, это не добавляло любви к товарищам. В особенности усердствовал Бейл Органа, утверждая, что таким, как Кловис вообще не место в сенате и даже в политике. Это утверждение в очередной раз прозвучало и при формировании состава участников последних переговоров, проводившихся, кстати, на его родном Скипио. Прозвучало тогда, когда Кловис выдвинул свою кандидатуру. —Уж лучше я сам лично проведу это мероприятие — возразил Бейл, глядя на него с плохо скрываемым презрением. Кловиса бросило в жар и одно его желание из подсознательного в миг оформилось в явное. —Возможно я всё-таки справлюсь не хуже — попробовал поспорить с ним Раш, не видя поддержки в зале. —Нет, я полечу сам — твердо ответил Органа и подписал себе смертный приговор. Это стало последней каплей и Кловис решился. Злость и обида клокотали в нем, когда он спускался на Нижние уровни, в поисках чёрного рынка, где ему продали бы всё, что угодно, главное— своевременная оплата. И он нашёл, что искал. —Заложите в грузовой отсек. Вот коммуникатор, позвоните на него в нужный момент и рванет так, что костей не собрать будет — клятвенно пообещал тощий тейдорианец, упаковывая взрывное устройство в непроницаемый пакет. Именно это Кловису и было нужно, процесс покупки и установки бомбы в корабль Органы захватил его настолько, что он не заметил, как за ним от самого Сената почти по пятам следовала Райо. Влюблённая в него безответно, она хотела утешить его после неудачи, однако потом ей стало интересно, куда он пошёл и девушка решила проследить. И увиденное не разочаровало, однако, сообщать никому об узнанном, Чучи не спешила, хотела сберечь информацию в личных целях. Однако, не всё бывает так, как мы хотим. Вылет на Скипио планировался завтра утром, в тот день у Кловиса не было работы в сенате и он остался дома, а Райо вышла на работу и смогла узнать, что вчерашним вечером Бейл Органа свалился с приступом аппендицита и что сегодня вместо него на переговоры отправляется Падме в сопровождении Асоки. Кловис ничего не знал о замене и потому, чтобы не светиться, попросил верную Райо принести коммуникатор в нужное место, сказав, позвонит на него сам, когда придёт время. Чучи мигом согласилась, умышленно не сказав любовнику о замене сенаторов. Узнав же, решил не звонить сейчас на ком, однако, через минуту прогремел взрыв. Последствия этого поступка привели мужчину в ужас, он понял, что собственным руками убил любовь всей своей жизни, хотя и не знал, каким образом было активировано взрывное устройство, ведь номер был известен только ему. И надо же было такому произойти, чтобы именно в это время объявился родной отец Раша — пьяница и гуляка, тридцать лет назад подкинувший его на крыльцо дома бедных муунов. Это был бы колоссальный удар по его и так не особо чистой репутации. Кловис был просто в отчаянии, ему казалось, что его обложили со всех сторон. Падме погибла, Асока отвергла его любовь, отец караулит почти везде, ещё и Райо вилась возле него, то и дело намекая, что знает о нем нечто серьёзное. И вот наконец сегодня утром наступила кульминация—его окончательно загнали в угол и теперь он до конца дней обречён на жизнь в страхе разоблачения. До чего же тягостная доля. Возможно ли что-то изменить? «Конечно!» — осенило его в следующую секунду — «Против шантажа есть только одно оружие—правда!» Он просто пойдёт и признается во всем и совесть его будет чиста, а душа свободна. Он готов понести ответственность за преступление, но только за своё. И приняв такое решение, Кловис поднял голову и тут заметил, что в кабинете нет Райо. Он заметил, как она, разговаривая с Асокой, переменилась в лице и вспомнил, как давеча она пришла домой растрепанная и взволнованная. Это было в день нападения на Скайуокера. Потом все свидетели описали преступника именно так как в тот день выглядела она. Неожиданная догадка пронзила сознание Кловиса и резко вскочив со стула он бросился к выходу и почти столкнулся лбами с Кеноби и собственным отцом, явившимися в нужный момент. И что же произошло с наглым и самоуверенным Рашем, едва он увидел пришедших? Он с громким стоном бросился на грудь отвергнутого отца и захлёбываясь слезами и словами быстро заговорил, не стесняясь товарищей. Он поспешно признался во всем, что совершил, прося лишь об одном—не позволить Райо убить Асоку. *** Всю эту историю без единой утайки Раш повторил и сейчас, смело глядя на всех присутствующих. Возле него стоял отец, поддерживая одним присутствием. Это признание окончательно сломило и Райо, которая после этого огляделась вокруг и заговорила, страстно и горячо, без единой ноты раскаяния: —Я всего лишь хотела твоей любви. Просто хотела счастья. Это я узнав о замене, позвонила на комлинк и корабль взлетел на воздух. Кстати — добавила она с неожиданным злорадством — Твоя возлюбленная, Раш, могла бы сейчас жить! Но её нет, скажите за это мне спасибо. Это я проникла ночью в палату и выплеснула на подушку одно очень милое средство, вот оно, в руках Кеноби. Оби-Ван повертел в руках болончик, полученный от Энакина. Он знал, что в нем налито, у Падме был такой же. Их выдавали всем сенаторам на случай внезапного захвата противником. И словно отвечая мыслям джедая, Райо продолжила: —При попадании в легкие оно вызывает резкий паралич дыхательного центра мозга, резкий и необратимый и при этом ни одна проба не обнаружит его в организме. Ни одна, представляете! Так вот, этой мерзкой сенаторше досталось больше половины, а её глупой подруге-джедаю повезло, ей не хватило дозы. Потом я узнала, что Орден, вот неожиданность, взялся за расследование и даже назначил самого Избранного. Вот тут-то я и подоспела. Яд клоухона-старое испытанное средство, никогда не подводит, да, Скайуокер? Надеюсь, несильно царапнула. Ну, что ж, ребята, концерт окончен, можете уводить! Окончив признание, Райо имела спокойный и невозмутимый вид, казалось теперь, когда она потеряла всё, ей стала полностью безразлична её участь. —Асока, прости меня, если сумеешь, знаю, не заслужил, но сказав, что люблю тебя, я сказал правду — проговорил Кловис, когда и его руки сковали наручниками, чтобы вести вслед за любовницей. —Скайуокер, имей ввиду, любящее сердце не врет, а любовь не умирает — сказал в последнюю минуту Бингли, прежде чем выйти следом за клонами и Оби-Ваном. —У вас всё хорошо? Может позвать врача? — поинтересовался Кеноби, прежде чем выйти. —У меня всё хорошо, а вот ей не помешает — сказал Энакин, глядя на бледную Асоку. —Хорошо, я сейчас позову — кивнул Оби-Ван, не предполагая, какими могут быть последствия.