Идем на голоса...

Сперва пришло ощущение боли, поднимавшейся вверх от ступни, затем холода. Злату била дрожь, она попыталась перевернутся набок. Вышло неловко. - Дура. Суицидница малолетняя…- устало, даже без злости, процедил вымокший Глеб. Он сидел на трухлявом стволе, трогая разбитую губу.- Поплавать решила? Ныряешь хорошо, всплываешь плохо. - Я, наверное, заснула,- растеряно ответила Злата, проведя рукой по лицу. - Ты брыкалась как сумасшедшая, пока я тебя доставал. Злата этого не помнила, и не будь Глеб травмирован, то решила бы, что он из вредности все придумал. - Что за дрянь ты вытащила? – напряженно спросил парень, скосив глаза. На траве, у босых ног Глеба, лежал крупный кусок янтаря красноватого цвета. - Не знаю, - удивилась Злата и, вспомнив, смущенно добавила. - Он так пел, ты не обратил внимания? Глеб не засмеялся. На камень он смотрел с опаской. - Нет, не трогай, - предупредил парень, стоило Злате потянуться к янтарю.- И нужно сделать что-нибудь с твоей раной. Девочка опустила глаза. Вдоль ступни, от мизинца до лодыжки, шел тонкий кровоточащий порез. - Ох! - Из всех методов народного лечения я умею применять только подорожник. И пенициллин,– холодно уведомил Глеб. – Не умрешь? Злата скривилась. - И нести я тебя тоже не буду, - уточнил парень. - Благодарю, я сама, - раздраженно бросила Злата. Он окинул девочку взглядом и внезапно улыбнулся, тут же схватившись за губу. Это была странная, совершенно чужая на лице Глеба улыбка. В ней было какое-то беспокойство или растерянность, как у человека, не расслышавшего конец веселой шутки, от которой засмеялись все вокруг. Зарождавшийся гнев Златы испарился. Чем больше она согревалась, тем сильнее пульсировала и болела нога. Хотя после вчерашнего дня Злата решила что не будет плакать, она все-таки разрыдалась, пока Глеб в самом деле рвал на прогалине листья подорожника. Изучив кровоточащий порез, словно не замечая ее слез, он приложил несколько размятых листов к ноге и туго обмотал обрывком футболки. Поставить Злату на ноги оказалось сложнее. Ей было больно ходить, даже опираясь на спутника. Стараясь облегчить путь, Глеб сначала ломал и утаптывал высокую поросль, затем помогал встать и идти Злате. Девочка искоса бросала взгляды на его спокойное лицо, гадая, о чем он думает. Одной ждать парня, воюющего с кустами было скучно. Пытаясь отвлечься, Злата разглядывала тайком захваченный с собой кусок янтаря, пряча его в кармашке перед возвращением спутника. Она и сама не знала, зачем подобрала его. Несмотря на все странности с ним пришло спокойствие, а мелодия больше не появлялась. После полудня Глеб вернулся с новостями. - Там мостик и тропинка!- выпалил он, будто сам себе не веря. В месте, где ручей сужался, над водой перекинули старый и скользкий бампер. Злата застонала, понимая, что для Глеба это не аргумент. Он уже перешел и теперь смотрел на нее с другого берега, сложив руки на груди. Во всей его позе угадывалось нетерпение. Злата медлила, кусая губу. - Я поскользнусь! - предупредила она. Глеб подошел к краю и вытянул вперед руки. Злата, ожидавшая едкой реплики, сделала несколько неуверенных шагов вперед. Ладони парня показались ей горячими и она изо всех сил в них вцепилась. Тропинка вела вверх, меж постепенно редеющего леса. Он закончился на опушке металлической сеткой, опутанной вьюном и повиликой. За ней тянулся неухоженный огород - он стелился лоскутами с пригорка, пышно цветя бурьяном. Внизу, у грунтовой дороги, стояло несколько одноэтажных строений. Глеб поспешно двинулся вдоль сетки. Злата осталась на месте, с беспокойством наблюдая за ним – что-то в его движениях изменилось, лицо как будто посветлело, на скулах проступил румянец. - Так, вот здесь! Глеб нашел стык, где края сетки были примотаны к металлической трубе, и сейчас откручивал проволоку. - Что ты делаешь?- осторожно спросила Злата. - Проход. - Если ты ее сломаешь, хозяин огорода нам не обрадуется! – с возмущением воскликнула девочка. - Конечно, он будет против, - ответил парень сосредоточенно. - Тогда давай обойдем? - Далеко, - Глеб мотнул головой. Он отвернул сетку и жестом приказал Злате пройти, затем ловко протиснулся сам. Тянулись ряды картошки, Глеб почти тащил девочку к домикам. Она издалека увидела расхаживающих по двору кур, в тени под старой вишней спали два рыжих кота. Кирпичный дом оказался жилым, два других, поменьше – гаражом и курятником. Глеб взбежал по ступенькам и постучал в окно. Потом, подергав запертую дверь, вернулся к Злате. - Будем ждать, - выдохнул он, опускаясь на лавку у порога. Злата молча села рядом. Один из котов лениво потянулся, зевнул и уставился на нее. Нога пульсировала, небо затягивали тучи. Устало ссутулившись, Злата апатично наблюдала за курами. Глеб, не сводя внимательного взгляда с дороги, о чем-то думал. Прошло не менее часа, прежде чем послышался стрекот и из-за деревьев выкатился маленький, необычный трактор. При виде его Глеб удивленно вздернул брови. Злата то же таких никогда не видела – округлый, тихий, с широкой застекленной кабиной. Внутри сидела женщина. Трактор свернул с дороги и подкатился ближе, Глеб встал ему навстречу. Женщина медленно вышла из кабинки. Она была высокой - почти одного роста с Глебом - на вид лет тридцати, в темном коротком сарафане поверх брюк. Сурово оглядев гостей, она сложила руки на груди. Ветерок шевелил кончики ее шарфа из шифона, повязанного вокруг головы. - Добрый вечер, - дружелюбно поздоровался Глеб. Женщина сухо кивнула. В профиль она чем-то походила на птицу, ее резковатые черты показались Злате интересными. - Я прошу прощение за вторжение, но мы потерялись в лесу, а моя сестра поранилась. Хозяйка двора глянула на перемотанную ногу девочки. Она представила, как выглядит со стороны – зареванная, измотанная, в грязной пижаме. - Может, рядом есть гостиница? Госпиталь? – с нажимом спросил Глеб. Злата не поняла, пытался ли он доказать свои честные намерения, или в самом деле собрался искать еще и какой-то госпиталь. Лично она готова была упасть тут же под вишней, рядом с котами. - Близко – нет. Вы серьезно? - Ей нужно оказать медицинскую помощь, - твердо сказал Глеб. - Ты так тонко намекаешь, – протянули с насмешкой. - Давлю на жалость. - И мне вас накормить придется, да? Проявить благородство… - так же насмешливо продолжала женщина, рассматривая их одежду. Злата чувствовала - она готова разрешить остаться. - Огород у вас большой. А с лопатой я просто волшебник. Злата недовольно поджала губы, мысленно прося Глеба ничего не испортить. По ее мнению он перегибал палку. В конце концов, можно ведь просто вежливо попросить? Хозяйка хмыкнула. Лицо ее выразило крайний скептицизм. Глеб в ответ сверкнул улыбкой. Вот эта улыбка могла называться глебовской с полным правом и очень ему подходила – широкая, притягательная, самоуверенная. - Ну-ну. Ладно, заноси… сестру. Меня зовут Лина. - Я - Глеб. Это – Злата, - помогая девочке подняться ответил парень. Она вежливо кивнула и отвела с лица волосы. Лина открыла дверь. Из дома пахнуло свежим хлебом, а когда зажегся свет, оказалось, что они на маленькой кухне, из которой вели две двери. - Дальше, дальше! На право! Следующая комната была гостиной, обставленной абсолютно новой мебелью. Лина открыла буфет и, отодвинув деревянную шкатулку, достала пластиковый контейнер с красным крестом. - Разматывай тряпку! – скомандовала Лина, открывая аптечку. Злата присела на диван и нагнулась, нащупав туго завязанный узел. В ушах молниеносно зашумело, перед глазами взвились темные мотыльки. Осенний день, звенят веселые голоса. Вдали виднеется ржаное поле, с нависшей над ним сизой грозовой тучей. Ощущение чего-то родного, давно забытого. И музыка: тихая, не знакомая, пробуждающая воспоминания, которых и не было никогда. Реальность вернулась вспышкой, словно в темном кинотеатре включили свет. Нога крепко перебинтована и уложена на подушечку, а сама девочка закутана в длинный махровый халат. На кухне Лина встревожено беседовала с хмурым Глебом - Злата видела их лица в открытую дверь, но не могла разобрать ни слова. Нарастал гулкий шум в голове. Глеб бросил взгляд на Злату и прикрыл дверь. Проснулась девочка утром, под шум дождя, барабанящего в окна. Аппетитно пахло супом. Обведя глазами комнату, Злата увидела у стены застеленный матрас и подушку, служившие Глебу постелью в эту ночью. Сам он сидел на полу и листал большую книгу, похожую на атлас, при трепыхающимся свете настольной лампы. Злата принялась отстраненно разглядывать его профиль – встрепанные волосы, сведенные брови, прямой нос. Порой лампа чуть меркла, посылая на его лицо тени. Парень резко захлопнул книгу, потер лоб. - Глеб…- произнесла Злата и замолчала, не зная, как продолжить. - Не спишь? Девочка приподнялась на локте. - Странно. - Что именно?- Глеб посмотрел на нее. Взгляд у него был удивительно внимательный. - Мне почему-то казалось, что уж сегодня я проснусь дома, - Злата горько покачала головой. Он не ответил. Налетел особенно беспокойный порыв ветра. Повинуясь ему, дождь закручивался, метался, бился в окна. - Что нам делать, Глеб?- жалобно спросила девочка, терзая рукав халата и покорно ожидая взрыв раздражения, уже привычно следовавший за этим вопросом. - Сейчас? – задумчиво начал он. - Останемся здесь, пока твоя нога не заживет, Лина разрешила. Потом… Посмотрим. Ладно, вставай, цапля раненая, питаться пойдем. Глеб со стоном выпрямился и направился к двери. Девочка свесила ноги с дивана. - Мы ведь не дома, да? – спросила она ему в спину. - Не дома, Злата.