***
По пути к выходу из ангара Тринлоуса догнали три члена экипажа, с которыми заладилась дружба с начала их службы в ГП. – Простите, что не оповестил вас до этого, – произнес Вадмер. – Несколько раз сообщать о том, что меня уволили, я бы не смог… – Это да, – согласился Свилл, не разбалтывая остальным, что был в курсе, а то вдруг обидятся. – Что будешь делать дальше, Тринни? – спросила сержант Энция Уртвал, входящая в состав службы безопасности крейсера. – Я не знаю, – с грустной улыбкой ответил меркурийке Вадмер. – Наверное, меня оставят при штабе – бумажки перебирать или сочинять тесты для курсантов. – Сомневаюсь, что вам доверят готовить эти задания. Вы пишете с ошибками, капитан, – заметил уроженец Кейтина, доктор Йуат Ошос-Чер. – Обожаю твою честность. И я теперь не капитан, можешь не выкать. Называть друг друга на «вы» на корабле требовал Устав. На операциях, разумеется, не до официоза и вежливости – резкие короткие оклики, включающие и мат. Тем не менее, привычка обращаться по правилам въелась сильно, и даже вне крейсера команда периодически забывала, что надо переходить на «ты». Тринлоус внимательно посмотрел на друзей, которых через два с половиной дня увидит еще нескоро. Все трое очень разные, но все ему дороги одинаково. Пилот от слова «суперспециалист» Свилл Монгт, его земляк по планете и человеческой расе – невысокий тридцатилетний меломан, любитель литературы и вечно комплексующий из-за своей якобы несимпатичной внешности. Да при чем тут она, если у Свилла есть отменное качество характера – он отличный друг. Далее сержант Энция Уртвал. Стройная, подтянутая, умная девушка двадцати семи лет с темно-красной кожей, как у землянских индианок, с бурыми прямыми волосами – длинными-предлинными. Энция с ними ловко управляется – плетет косу и складывает ее в несколько раз, чтобы не мешала, или делает высокий хвост. Она получила место в Галаполиции за отличные успехи на планетарной службе Меркурия. Помимо боевых навыков сержант знает навигаторскую науку. Энция – тоже первоклассный друг и соратник. И наконец, врач Йуат Ошос-Чер. Кейтинца с медицинским образованием Тринлоус углядел в баре, зная, что того недавно перевели в Галаполицию из ВВС родной планеты. «Центуриону» как раз требовался профессиональный медик, а Йуат соответствовал этому критерию на двести процентов, о чем свидетельствовало его личное дело. Вообще-то с призывом взойти на борт крейсера Вадмер опоздал – Ошос-Чера уже пристроили на какое-то старое корыто, вроде на «Милашку», или типа того. Схитрив, Тринлоус заверил, что именно туда и приглашает гуманоида. Наплел еще что-то про срочно отправляющийся корабль. А когда Йуат повелся, сбитый с толку бурно говорившим человеком, Тринлоус под шумок запросил у штаба перевода кейтинца на «Центурион». Скорее всего, доктор немного запутался в назначениях, тем не менее, на следующий день явился на крейсер. С нравом Ошос-Чера свыкалось дольше, чем с меркурийским (психология почти людская), но они все-таки нашли общий язык на почве любви к игре в стратегические бродилки. Высокий, под метр девяносто пять доктор, чья светло-серая кожа темнела от холода (а врачу было холодно почти везде – Кейтин не в пример жарче), с коричневыми выступающими надбровными дугами, чернеющими тоже от понижения температуры, сапфировыми глазами и жесткими толстыми кератиновыми «волосами» цвета графита в их компании выглядел самым колоритным. Вдобавок считался ее совестью – кейтинец обожал честность, текущую в его черной крови как основной ее компонент (хотя и грешил пусть нечастой, но все-таки ложью, называя ее недоговоркой или «возникшим непредвиденным обстоятельством»), и стабильность. Все они, непохожие, обладали единым свойством – носили форму ГП, свято выполняя миссию по поддержанию закона и порядка в космосе. – Поздравляю с повышением, Ти-Эл, – сказал Йуат. Поскольку фамилии его народа были двойными, то и фамилию Вадмера он тоже преобразовал для своего удобства. Тем же принципом руководствовались Свилл с Энцией, величая его сокращенно – Трин или Тринни. – Паршивая радость от этого. Но спасибо, – свеженазначенный майор не задержался в дверях ангара, чтобы оглянуться и попрощаться с «Центурионом», с которым сроднился за год на должности старшего помощника и за шесть месяцев капитанства. Слишком тяжело. – Да, тоже поздравляю, – Энция легонько сжала ладонь Вадмера в знак поддержки. – Куда теперь? Может, посидим где-нибудь, обмоем погоны… – Ой, мы вчера так наобмывались, что я утром еле с кровати сполз – не тошнило, но в башке мозги как в чехарду играли! А Трин знатно начистил морду одному дебилу… О, черт! – осекся Монгт. – Да ладно, выгнали и выгнали, – нарочито беспечно хмыкнул майор. – Без меня Галаполиция, что ли, развалится? Давайте и правда выпьем по чуть-чуть. – Боюсь, без нее развалишься ты, – заметила меркурийка. – Даже не надейся. Ну, в каком кабаке пропустим по стаканчику? – преувеличенно бодро спросил Тринлоус.***
В кафе они просидели недолго. Вадмер, выпив виски с колой, болтал о разной ерунде, намеренно избегая темы увольнения. Друзья не настаивали, но как специально разговор то и дело сворачивал на чересчур крутые меры главы ГП. Впрочем, Мидзуки скрасил ситуацию неотнятым новым званием, что Тринлоуса совершенно не вдохновляло. – Я отчаливаю, – оборвав очередную байку на полуслове, майор поднялся и завистливо-грустно вздохнул: – А вы через три дня… Удачи! И не умрите там. – Мы больше не увидимся до отлета «Центуриона»? – уточнил Йуат, не снявший мундир в теплом помещении. Вот хотя бы градусов тридцать-сорок здесь было, а то примерно двадцать четыре – для теплолюбивого кейтинца очень прохладно. Друзья скинули кители и остались в облегающих черных футболках. От выпитого любимого портвейна Энции стало еще жарче, и она обмахивалась фуражкой. – Увидимся, конечно, док! А пока мне хочется побыть одному. Счастливо! Коротать время без ушедшего друга было скучно. Тринлоус – душа компании, с ним всегда весело, если не соглашаться на его авантюрные предложения, например, на купание в огромном фонтане на главной площади Грандаполиса белым днем на глазах зевак. Осиротевшие без капитана члены экипажа, узнав от официанта, что счет уже оплачен (Вадмер часто платил за всех), тоже разошлись, нерадостно размышляя о грядущих буднях с новым командиром «Центуриона».