Хроники Галаполиции. На краю Вселенной

      – Вы понимаете, что своим поведением опозорили честь мундира? – строго вопросил Ювер Мидзуки, принимавший одиночную аудиенцию Вадмера, как раз одетого в «опозоренную» форму: черную, с эмблемой Галаполиции – несомкнутый круг из семи звездочек на правой стороне груди. Воротник-стойка, застегнутый на все пуговицы, нещадно упирался в кадык. Однако при главе ГП Тринлоус не смел даже лишний раз вздохнуть, не говоря уже о том, чтобы ослабить воротниковую удавку на горле.       – Да, сэр, – признал он.       – По словам очевидцев, именно вы спровоцировали драку, – продолжал Мидзуки.       – Да, сэр. То есть нет, сэр! Мы с тем парнем не поняли друг друга, и завертелось… – торопливо начал Тринлоус, вовсе не пытаясь очернить Корна и обелить себя. Оба виноваты, если рассудить.       – Значит, вы признаете, что потасовка произошла по вашей инициативе?       – Не то, чтобы… Мне бы не нарываться, а ему бы не тупить.       – И что же мне с вами делать-то?.. – Ювер поднялся с кресла, вышел из-за стола и прошагал за спину Вадмера. Он, не выдержав больше давившего воротника, быстро расстегнул верхнюю пуговицу.       – Что посчитаете нужным, сэр, – отозвался Тринлоус.       Похоже, снова прилетит солидный штраф за поведение, недостойное офицера Галаполиции. Ну ничего – отец, как обычно, оплатит. А вот справедливое негодование деньгами не утихомиришь, ибо Вадмер не считал себя всегда виноватым. Но окружающие полагали иначе, называя его зачинщиком драк и бурных споров, зачастую в эти самые драки и перерастающие.       Несмотря на раннее утро, спать Тринлоусу не хотелось. Причем он проспал всего пару часов после проникновенной беседы с генералом Виолле, руководившим базой «Нобайти». Генерал, сурово отчитавший курсантов и «дембельнутых», с тем, кто старше него по должности, говорил наедине сдержанно и вежливо. Отчего Вадмеру было стыдно вдвойне. Очевидно же: пожилой глава Всеземлянских военно-воздушных сил рад бы раздать нравоучительных люлей участнику грандиозной драки, но за ним Галаполиция и богатый отец.       Родители, кстати, тоже были весьма недовольны сыном, заявившимся домой с рассветом под конвоем подчиненного Виолле (по официальной версии – исключительно ради безопасности, по неофициальной – дабы Тринлоус вновь куда-нибудь не вляпался) с побитым лицом.       «А тебе к семи утра в штаб!» – охнула мать и взялась за лечение ссадин, синяков и сбитых в кровь костяшек пальцев.       Ее усилия особого толка не принесли – к Мидзуки Вадмер прибыл, впечатляя сине-красной опухшей физиономией, как символ пострадавшего за правду полицейского. Впрочем, правда у каждого была своя.       – Вы в курсе, что вы получили звание майора…       Об этом Тринлоус услышал впервые (родители, сраженные «недостойным поведением» отпрыска, – будто он в первый раз такое отколол – видимо, забыли рассказать), но покивал, про себя ликуя от повышения по службе.       – …однако ваш дебош перечеркнул все ваши заслуги. И я обязан лишить вас звания, – глава Галаполиции вернулся в кресло и уставился на Вадмера, замершего в предчувствии чего-то очень неприятного. Эх, знал бы он заранее, что дадут майора, ни за что бы не поперся в «Жестянку»! Или побыл там час-другой и, чем несказанно удивил бы Свилла, отправился домой.       Мидзуки выдержал долгую паузу, глядя на серьезного Тринлоуса, не смевшего нарушить прямую осанку и отвести взгляд.       – А вы первый в рядах Галаполиции, кто получил это звание в двадцать пять лет, – неожиданно тепло заметил Мидзуки. – Я испытал за вас гордость. Вы же не оправдали надежд.       – Простите, сэр, – искренне сказал Вадмер. – Мне очень жаль, что подвел вас.       – Я поступлю, возможно, странно и нелогично. Я оставляю вам новое звание – приказ составлен, осталось только прицепить к вашим погонам одну звезду и поставить подпись в бумагах. Не стану отменять своего распоряжения, да... Но наказать вас обязан. Майор Тринлоус, вы отстранены от командования экипажем крейсера «Центурион». Прошу в ближайшее время подать рапорт об увольнении с поста капитана крейсера. Мне тоже жаль, сынок… – глава Галаполиции с сочувствием покачал головой.       – Я вас понял, сэр. Рапорт будет подан сегодня, сэр. Я могу идти?       – Да, конечно.       Что ж, вполне справедливое наказание, думал Вадмер, выходя из кабинета начальника. Но смириться с ним будет тяжело.

***

      Покончив с бюрократией, Тринлоус погладил многоконечную звездочку на левом погоне, закусил губу – невеселое повышение, да уж… – и двинулся к общему залу с компьютерами, где предстояло написать заявление об увольнении по собственному желанию. Про статью Устава Галаполиции Мидзуки не упомянул, хотя именно по ней должны были сместить с должности капитана. Интересно, а получил ли по шапке Корн? Виолле – мужик суровый, старой закалки, всегда действует по протоколу. По крайней мере, Вадмер такое слышал про генерала ВВВС.       – Ну что там, Трин? – подскочил к другу Свилл, поджидавший его за занятым заранее столом.       Полицейские, бывшие в зале, как один уставились на Вадмера – на сей раз не восторгаясь вслух, а мысленно порицая. Слава теперь ощетинилась кавычками…       – Это конец, Монгт, – Тринлоус сел и, положив фуражку на неактивированную сенс-клавиатуру, запустил пальцы в волосы. Он бы по привычке потер переносицу, как происходило в минуты задумчивости или замешательства, однако лицо горело огнем и щипало от маминых лекарственных примочек – до кожи не дотронуться.       – В смысле?! – ахнул пилот, ерзая на стуле, словно это его ожидал печальный итог, хотя за приятеля Свилл переживал порой так же сильно, как за себя.       – Я больше не капитан «Центуриона».       – Мать честная… Неужели за обычную драку теперь вышвыривают к чертям собачьим?!       – Нарушение общественного порядка и позор мундира, – уныло пояснил Вадмер. – Ну и поделом.       – Вот блин, – расстроился Монгт. – А кто назначен новым кэпом? Если этот тощий хмырь Бронски, я уволюсь на фиг!       – Не знаю. Старший помощник обычно заступает в качестве и. о. А там как Совет решит.       – Нашим не говорил еще?       – Не успел. Да и кроме тебя пока никто из них не встретился. – Тринлоус, вспомнив об общих друзьях-сослуживцах, вдруг остро ощутил, что не представляет себе жизни без команды и розыска преступников по всей Галактике.       – Сочувствую, друг, – Свилл потянулся через стол и похлопал майора по плечу. – Стоп, машина. Это что у тебя на погонах? Почему?.. Тебя же… Ни фига не понимаю!       Вадмер пересказал разговор с Мидзуки относительно звания и вместе с Монгтом поизумлялся странному поведению начальника.       – Чего-то он замыслил, – изрек пилот. – Может, пошутил насчет увольнения? Типа, ты покаешься, показнишь себя. А потом – опа, и вернет обратно, мол, последний шанс и тэ дэ.       – Вряд ли. Слишком много моих косяков – терпение у него лопнуло, – Тринлоус вынул распечатанный рапорт из принтера и поставил размашистую подпись. Осталось только отнести бумагу секретарю Мидзуки. – Можешь собрать экипаж «Центуриона»? Придется прервать всем выходной.       – Конечно! Будешь прощаться? – тихо спросил Свилл.       – Я обязан. Ладно, до встречи в ангаре.       Проводив окончательно сникшего друга до дверей секретариата, Монгт принялся обзванивать глав служб крейсера – медицинской, технической и прочих, чтобы те велели подчиненным явиться на корабль для грустного мероприятия.       – Ну как на похороны вызываю, ей-богу…