Саунд к главе: Nazareth – Trouble
– Я, конечно, понимаю, что на корабле четыре мальчика и одна девочка. Но кто-то из вас никак не научится опускать после себя сидение на унитазе! – возмущенная Энция обвела таким же взглядом «мальчиков», чей обед начался столь сердитой прелюдией. – Кто отважится на чистосердечное? – Я опускаю, – заверил Свилл и взялся за макароны по-флотски. «Туалетные страсти» ничуть не испортили ему аппетит. Заути помотал головой, однако к еде приступил не так активно, как Монгт. – И я опускаю, – Тринлоус клятвенно поднял ладонь. – Скажи, пожалуйста, кто из них врет? – обратилась меркурийка к молчавшему доктору. – Эй, эй! Это запрещенный прием! – нестройно, зато с одинаковым негодованием воскликнули Свилл и Вадмер. – Он же говорит только правду! Ошос-Чер, совершенно не терзаемый двумя огнями (не солгать и не подставить друзей), нисколько не занервничал из-за рассерженной Энции, требующей ответа. – Я не знаю. – Что? – опешила девушка. – Ты научился врать чаще, чем раз в год? – Я действительно не знаю, – повторил Йуат, глядя прямо в черные глаза сержанта Уртвал, доказывая свою правоту. – Мужская солидарность, чтоб ее, – гневно отвернулась Энция к раковине, чтобы вымыть руки перед едой. Сегодня по кухне дежурил кейтинец, и можно было не опасаться за итог готовки. Кроме него, остальные парни халтурили, всячески избегая нормально кулинарничать. В первые четыре месяца их миссии в дальнем космосе Монгт и Тринлоус хитрили: выставляли на стол банки с домашними консервациями плюс картофельное пюре из порошка. Механик в свою смену потчевал экипаж неизменной яичницей с сосисками, от которых уже воротило. Через полгода, когда соленья землянского происхождения закончились, пилот с капитаном на пару не ударили в грязь лицом и стали таскать готовые пайки из кладовки. Разогрел контейнер в микроволновке – и дело в шляпе. Своей же, именно приготовленной в режиме онлайн стряпней Энция гордилась. Не сказать, чтобы всегда получалось вкусно. Но важнее же калорийность блюда, а не степень его солености или пресности, верно? – А давай ты будешь каждый день дежурить? – предложил пилот Ошос-Черу. – Если я умею готовить, это не значит, что хочу этим заниматься постоянно, – отозвался доктор. – Вот жаль, – сокрушенно признал Свилл, надеявшийся, что настанет конец еде, пропахшей пластиком, жареным яйцам и странной кормежке Энции. Вроде и съедобно, но как-то не ахти: то соли много, то мало, то переварено… К чаепитию разговор свернул на профессиональные рельсы, а именно – на очередное полученное задание. Традиционно Вадмеру через любой терминал, планетарный или станционный (что происходило реже – на станциях интернет работал неважно), скидывалось поручение от штаба Галаполиции. Стоило приложить значок полицейского к считывающему окошку, как устройство предоставляло все необходимые сведения, в том числе обеспечивало связь с начальством. Кстати, новый руководитель ГП, в отличие от Ювера Мидзуки, еще ни разу лично не контактировал с Тринлоусом, предпочитая высылать задания через заместителя или вообще через мелких сошек. В принципе, ничего необычного. При всем толерантном (и местами даже дружеском) отношении разные расы больше тяготели к обществу себе подобных. Так что нынешний начальник, юпитерец Фойд Д`метт, окружил себя соплеменниками, с которыми ему работалось проще и комфортнее. – На Хуруке в человеческом поселении скрывается от межгалактического розыска мародер Орон Еккине, – озвучил задание Вадмер. На кухонный видеовизор с комма майора транслировалось фото мужчины в фас и профиль – бритые виски, каштановые волосы на макушке собраны в хвост, карие глаза, большой мясистый нос и хищное выражение лица, несмотря на то, что снимки сделаны в полиции. От прошлого попадания туда пять лет назад, которое грозило заключением, Еккине успешно отвертелся за недостатком улик и свидетелей (конечно, кто же грабит корабли при живом экипаже?..) и с условным сроком унесся в космические дали. Спустя совсем короткое время мародер снова заставил о себе говорить после ограбления судна, перевозившего продукты и медикаменты на конец Галактики для колонистов. С теми, кто подбил корабль и расстрелял экипаж, Орон либо был в тандеме, что подразумевало дележ добычи, либо явился на дрейфующий транспортник, когда убийцы закончили свое кровавое дело. Еккине без опаски продолжал грабить, однако действовал изворотливее, вызывая злость полиции из-за неудач с поимкой мародера. – Как его выследили? – спросил Монгт. – Об этом меня не уведомили, – Вадмер переслал информацию об Ороне всем, включая Кретта и доктора. Таковы правила ГП: сначала ты полицейский, потом уже техник или медработник. Ты обязан уметь вести себя с преступником, скрутить его при надобности, не дав ему вырубить тебя. Иначе говоря, каждый член экипажа, от посудомойки до повара, проходил физическую и психологическую подготовку в той или иной степени: обучался навыкам рукопашного боя и обращению с оружием. – Полагаю, что наши коллеги «пасли» Еккине до Хуруки и передали его нам, не захотев возиться с ним в глуши. Здесь же практически его территория – кругом товарищи. – О его сообщниках что-нибудь известно? – произнесла Энция, помогая Йуату собрать грязные тарелки для загрузки в посудомоечную машину. Меркурийка простила ему вынужденную ложь об унитазном сидении, почему-то считая, что доктор преступил через свои принципы и поддержал остальных. Сам-то в силу интеллигентности не должен злить даму неджентльменским поведением в санузле. Хотя Ошос-Чер на самом деле не знал, кто такой непослушный. – Ага, смотри, – на видеовизоре появился длиннющий список, отчего сержант скисла. Как минимум половина преступного мира Галактики, а то и парочки соседних. – Курс на Хуруку, – провозгласил Тринлоус.***
Над равнинами, покрывающими две трети грязно-серой планеты, какой Хурука выглядела из космоса, «Милашка» проплыла быстро. В городах, населенных червеообразными, бледно-желтого цвета хуруканцами, чье длинное тело имело кольчатую структуру, люди не обитали. То ли из-за пакостного вида коренных жителей, которые хоть и имели верхние и нижние конечности, как у гуманоидов, однако более походили на вертикально передвигавшихся личинок майского жука; то ли из-за повышенного содержания углекислоты в городском воздухе. Также хуруканцы предпочитали спертую атмосферу замкнутых пространств, местный аналог моркови – назуг, пахнувший тухлой рыбой, и трезвый образ жизни. Какому человеку прижиться в царстве непроветриваемых помещений, вони и отсутствия алкоголя… Поэтому для себя люди облюбовали горные цепи, покрытые вечным снегом, расположенные ближе к полюсу Хуруки. С городами связь была, оттуда доставлялись продукты и товары (хуруканцы всячески старались обеспечить братьям по разуму хорошее существование на неродной планете и каждый раз зазывали в гости, на что получали неизменно вежливый, но твердый отказ). При острой необходимости горные обитатели посещали поселения «червяков». Но обязательно в респираторе. Главная же причина такого дурно пахнувшего соседства была простой. На Хуруке часто скрывались от закона или, решив завязать с преступным ремеслом, от криминальных боссов, не согласных с символическим заявлением об увольнении подчиненного. Если данные Галаполиции еще не протухли, как переваренный в кашу назуг, то Еккине отсиживался в горном поселке, населенном примерно пятьюдесятью душами. – Мертвыми, – к информации, сообщенной Тринлоусом, замогильным голосом добавил Свилл, направляя «Милашку» к кипенно-белым макушкам. Плоские неплодородные земли, засыпанные серой пылью, сменялись сначала кочками, потом холмами, затем настоящими горами, подпиравшими небо на горизонте. К этим великанам лететь не требовалось – поселок располагался среди относительно невысоких ущелий. Как гласила навигационная карта, выведенная Энцией на половину главного монитора в рубке, для застройки была выбрана долина в виде чаши, будто в процессе благоустройства планеты хуруканский демиург громадной ложкой сделал углубление в камне. – Вот срань! – Монгт щелкнул одним рычажком, вторым, и Вадмер, стоявший позади (увы, ограниченное помещение рубки не предусматривало кресло для капитана – приходилось нависать над душами пилота и навигатора) счел нужным узнать, что не так с пультом управления. – Кажется, кусок крекера прилип, – Тринлоус поскреб пальцем присохшее хлебобулочное. Энция тоже склонилась со своего места над последствием чьего-то неаккуратного завтрака. – Не эта срань, а другая! – в голосе Свилла проскользнули нотки паники. – Приборы сбесились! Высотомер глючит: показывает семьдесят метров вместо положенных… ну, примерно двух тысяч. Уровень топлива около трех процентов – это вообще чертовщина! Мы заправлены под завязку! – Заути, в рубку быстро! – скомандовал майор по коммуникатору и спросил Монгта, мгновенно взмокшего не столько от тыкания по кнопкам, сколько от ощущения неведомых неисправностей. – Глюки увеличиваются в количестве или стабильны? – Увеличиваются, – ответила Энция за пилота, уже не обращавшего внимания на реплики. – Сбой в навигационной программе, которого быть не должно. А еще датчик температуры барахлит. Вадмер взглянул на прибор: м-да, двести десять градусов по Фаренгейту. – Мы вот-вот закипим, господа. И с каких пор мы пользуемся шкалой не по Цельсию? – Что у вас стряслось? – в рубку из лифта шагнул Кретт вместе с Йуатом, пришедшим десять минут назад в машинное отделение. Доктор тоже отметил закидоны в медотсеке и попросил механика устранить неполадки в компьютере. Заути хотел было рыкнуть, что «нечего нажимать, куда не следует!», как получил вызов от капитана. – Не у нас, а на всем корабле, – Тринлоус посторонился, давая технику доступ к пультам. – Не понимаю… – впервые на памяти команды растерянно проговорил Кретт после нескольких манипуляций с элементами консолей. – Что-то заставляет приборы чудить. – А то мы сами не сообразили, – хмыкнул Свилл. – Сбои учащаются, – Заути обернулся к Вадмеру: – Надо остановить «Милашку», сэр, – снова изумил остальных вежливостью прежде ехидный механик. Перед подозрительной проблемой сразу отметались прошлые распри, важнее – сохранить свои жизни и корабль. – Полный стоп, Монгт! – Есть, капитан! Судно зависло над гористым хребтом. Приборы продолжали откидывать невероятные номера, не слушаясь техника. – Когда по протяженности полета это началось? – спросил Тринлоус. – Ну километров десять до этого места, – ответил Свилл. – Если можешь управлять кораблем, то вывези нас отсюда. – Попробую. Из-за треклятых сбоев развернуться не получилось, и «Милашка» медленно, но верно стала по-рачьи пятиться. Изредка ее мотало, как в сильнейший электромагнитный шторм, и не пристегнувшимся полицейским приходилось цепко хвататься за спинки кресел и друг друга. На всякий случай Монгт отвел корабль не на десять, а на двадцать километров назад, и аномалии прекратились. – Заколдованное, мать его, место, – второй раз за день припомнил пилот бессмертные произведения Гоголя. – Куда нам очень надо, – Вадмер потер переносицу. – Так, у кого какие предположения относительно этого самого места? – Залежи какого-нибудь ископаемого, излучающего мощные магнитные импульсы? – выдвинула гипотезу Энция. – То есть из него состоит та часть гор? Как же тогда в людское поселение добирается доставщик? – возразил Ошос-Чер. – Верхом на палке, – развеселился Свилл. Приборы теперь в норме, и паника пилота улетучилась. – Может, установлена глушилка для непрошеных гостей? Когда летят свои – ее выключают. А для чужих – включают. Мол, валите отсюда. – Не мелите ерунды, – забраковал доводы Заути, вернувшийся в свое привычное состояние презрительного отношения ко всем. – С большей вероятностью системы и электронную технику корабля заставляет сбоить наземный сильный прибор вроде коллайдера. Или наподобие него, с тем же принципом действия. – А с меньшей? – поинтересовался Тринлоус. – Откуда я знаю? – тут же ощетинился Кретт. – Надо спуститься туда и найти причину. До этого Вадмер и сам додумался и теперь смаковал план, возникший в его голове. – Я пойду на разведку, – сказал он. – Опаньки, это куда же? К месту аномалий я тебя не доставлю, – развел руками Свилл. – Спасибо, капитан очевидность. Высадишь как можно ближе к нему. – А почему пойдешь именно ты? – спросила меркурийка. – Сейчас объясню. Монгт нужнее на корабле – если я обнаружу ту штуку и смогу ее вырубить, то вы полетите к поселку. Заути обязан следить за работой приборов: вдруг даже после отключения что-то замкнет. Йуату тоже надо быть здесь – во-первых, ценный кадр, во-вторых… – Там слишком холодно для меня, – продолжил кейтинец, которому было зябко лишь при одном виде снежных массивов. – Вот, – кивнул Вадмер. – А со мной что? – не унималась Энция. – Ты разве умеешь кататься на сноуборде? Ну, теперь ясно, почему иду я? Возражений не нашлось, и Тринлоус, обрадованный будущим освоением хуруканского ландшафта, пошел за доской и соответствующей экипировкой.