***
Симус Финниган и Джеффри Хупер возвращались с башни Рэйвенкло, довольные проведённым временем. Теперь главное — не попасться по дороге в свою родную гриффиндорскую гостиную Филчу или Снейпу, и вечер, можно сказать, удался! Внезапно Джеффри остановился и прислушался к звукам, что доносились из-за поворота. Симус, чуть не налетевший на него, зашипел: — Ты чего, Джеф? — Тихо, — прошептал Хупер в ответ. — Слышишь? Как будто… бой? — лицо Джеффри выражало полное недоумение. — Вроде как кто-то крикнул Протего? — парень попытался прислушаться, вытягивая шею. Симус лихорадочно соображал: бой? В Хогвартсе? В памяти всплыли Отряд Дамблдора, прошлый год, «Инспекционная дружина»… И его осенило! — Это наши, со слизнями бьются! Точно! Быстрее, на помощь! — и Финниган сорвался с места, потащив Хупера за собой… Они неслись по коридору, уже не скрываясь, громко дыша и топая, и, вылетев за очередной поворот, застыли как вкопанные. Им навстречу шёл Снейп, рядом с ним, смотря в пол, широко шагал Хорёк, а за спинами этих двоих потрёпанного вида пыльные незнакомцы — маг и ведьма. Маг левитировал тело Джинни Уизли, а ведьма ему помогала… Симус Финниган не успел ничего сообразить — заклятие Снейпа сбило его с ног и отбросило в сторону, а Джеффри… Хуперу повезло меньше: тёмный луч, выпущенный Алекто Кэрроу, убил гриффиндорца на месте. Тело семикурсника отлетело в нишу и рухнуло на холодные камни хогвартских коридоров, впитавших сегодня много страха, боли и крови.***
Проверив парой взмахов, что Ремус и Минерва ещё живы, профессор Филиус Флитвик набросил на них чары лечебного стазиса и поднял на ноги Нимфадору. Успокоив паникующую девушку тем, что Рем пока, слава Мерлину, жив и уже в стазисе, он объяснил, что сейчас они ничем не могут помочь своим друзьям, в то время как у них есть ещё важное дело. С максимально возможной скоростью пара магов бросилась в погоню, через пару десятков метров наткнувшись на лежащих студентов и кинув Эннервейты на Невилла и Луну. Бой втроём, Луна осталась присматривать за раненными и пленными, против семерых упивающихся, разумеется, был бы полным самоубийством. Но противники стремились лишь к одному: как можно скорее покинуть негостеприимную землю Хогвартса. Времени с начала боя (и момента поднятия тревоги) прошло уже довольно много. В любой момент на головы диверсантов могла посыпаться, как говорят магглы, «тяжёлая кавалерия», в данном случае бойцы Аврората, и песенка упиванцев была бы спета. При обмене хоть выстрелами вперемешку с гранатами, хоть заклинаниями на лестнице значительное преимущество у тех, кто находится сверху. Реализовать это преимущество вновь удалось чемпиону Европы по дуэлям. Получив с предельного расстояния в корпус самый обычный Ступефай, Норрик перевалился через перила и рухнул вниз, навстречу сорока футам пустого пространства и мраморному полу. Преследование приспешников Волдеморта продолжалось…***
Беллатрикс сбегала по узкой потайной лестнице, жизнерадостно хихикая. В глазах горел привычный за последние двадцать лет огонёк безумия. Каким же приятным бонусом заканчивалась эта внушавшая ей немалые опасения миссия. Когда она ещё училась в Хогвартсе, её дико бесил тогдашний завхоз, Аполлион Прингл. Он почему-то вбил себе в голову, что сквибы должны помогать магглорождённым ученикам, особенно девочкам, которые зачастую становились предметом милых и почти невинных шуток чистокровных магов. Сменившему его завхозу Аргусу Филчу он, похоже, сумел передать свои принципы, Беллатрикс вспомнила рассказ племянничка о том, как пару лет назад наскребли на свои задницы по паре недель отработок несколько рэйвенкловок, всего-то навсего выпнувшие из замка зимой третьекурсницу в одной мантии и босиком. Правда, подшутили так над чистокровной, только не от мира сего девицей. В общем сквиб, осмеливавшийся вмешиваться в развлечения благородных господ, внушал ведьме отвращение, как какой-то комок слизи, как плевок, пузырящийся в дорожной пыли. И вот теперь все было кончено, Беллатрикс развлеклась весело, но, к сожалению, недолго. Времени для особо тонких пыток попавшегося по дороге Филча, увы, не было, и чуть больше минуты круциатуса остановили сердце старика. В глазах навеки застыли страшная боль и не менее дикая ненависть, гревшая сейчас сердце миссис Лестрейндж. Ведьма выскользнула из-за гобелена, скрывающего выход, и совершенно неожиданно для себя оказалась в коридоре, заполненном одетыми в пижамы Хаффлпаффцами. — Круцио… Круцио… Круцио… — завопила Беллатрикс. Пространство заполнил истерический смех ведьмы над подростками, чьё недоумение происходящим сменилось паническим ужасом. Впрочем, кроме спин удирающих от неё детей, на глаза попались и две палочки. Легко отражённые Протего, Ступефаи и полетевшие в ответ заклинания аналогичного класса. Всё шло настолько успешно, что даже психопатке Лестрейндж не хотелось убивать магов почём зря. Увы, но, однако, от её желания это не зависело. Ведьма уже скрылась за поворотом, когда к телу неудачно отлетевшего в нишу Энтони Рикетта подошли его однокурсники. Навечно открытые тёмно-карие глаза немигающе смотрели в потолок, а под головой расплывалась лужа крови. С ещё более улучшившимся настроением, хихикая про себя по поводу храбрых от тупости детишек, Беллатрикс наконец добралась до точки встречи с основной частью своего отряда. В поле зрения никого не было, а сканирующие заклинания показывали лишь приближающихся упивающихся смертью. Бросив на ходу чары второй раз, ведьма недоуменно нахмурилась: подчинённые были почему-то разбиты на две неравные группы с приличным разрывом между ними. Собственно, отходившие последними были ближе не к своим, а к преследователям. Не успела Лестрейндж занять удобное для обороны место на подходе к центральной лестнице, как впереди оборвался от соприкосновения с полом отчаянный вопль сброшенного несколькими этажами выше новобранца. Хрустнувшие кости и расколовшийся череп, разбрызгавший по каменному полу своё серо-красное содержимое, не заставили её даже поморщиться. Ждать живых пришлось совсем недолго. Буквально через пару минут мимо неё прошли быстрым шагом как всегда невозмутимый Снейп и племянничек с бледно-зелёным от переживаний лицом, взглянув на которого ведьма чуть не сплюнула от презрения. В паре метров за ними поспешали сотрудник министерства магии Корбан Яксли и совершенно седой, годящийся ей в отцы Трэверс. Скользнув по ним взглядом, ведьма отвернулась и напряглась в ожидании неминуемого боя. Уж слишком близко были преследователи к последним из бегущих к ней упивающихся. Причём двигались подчинённые очень медленно и, увидев причину их нерасторопности, Беллатрикс охерела! Брат и сестра, Амикус и Алекто Кэрроу, совершенно запыхавшись, тащили вдвоём тушку какой-то девки. Залитое кровью до неузнаваемости лицо, вроде бы рыжие, хотя сквозь толстый слой пыли понять цвет было затруднительно, волосы. Тело в изодранной мантии, застывшее явно под воздействием Петрификуса, и рука, всё ещё сжимающая палочку. Как раз увидев, что девчонка не рассталась со своим оружием, Беллатрикс сообразила, что время для многочисленных круциатусов по паре тупых дебилов ещё придёт, а пока можно использовать проблему в качестве решения. — Фините, Эннервейт, — и не успела девка ещё открыть глаза: — «Империо». Атакуй преследующих нас, используй бомбарды и редукто! — и уже обращаясь к Кэрроу: — Живо бросили её, тупорылые дегенераты, и бегом, — рявкнула ведьма и быстрым шагом направилась к вратам. По пути Белла обдумывала, как бы этих двоих показательно-жестоко наказать. Обернувшись в дверях на грохот очередной бомбарды, ведьма успела заметить, как поражённая синим лучом отлетает к стене маленькая фигурка. За пределами замка, как ни странно, ни засады, ни дополнительных вражеских сил не наблюдалось, поэтому добраться до границы антиаппарационной зоны никакого труда не составило. Погони не было. Похоже победить их наличествующими силами на открытой местности противник не рассчитывал. Добравшись до хижины Хагрида, Беллатрикс вспомнила своё обещание Долохову и метнула в окно Инсендио. Не обращая особого внимания на полувеликана, она отбила щитом пару его стрел и выслушала хлопки аппарации членов отряда. Последним уходил Амикус, всё это время без толку поливавший проклятиями Хагрида. Антимагическая кожа полувеликана и защитная одежда, сшитая из шкур обитателей Запретного леса, с лёгкостью выдерживала всё, что туповатый маг кидал в лесничего. Сама Беллатрикс даже не собиралась участвовать в поединке и лишь заржала, увидев, как стрела Хагрида пробила правую ягодицу разворачивающегося волшебника за долю секунды до аппарации. Последней её мыслью на земле Хогвартса оказалась: «Интересно, что имел в виду Долохов, формулируя свою просьбу, как «…и обязательно сожгите избушку лесника», чем Хагрид-то ему насолил?»***
Бой завершился, упивающиеся покинули территорию замка, но проблемы у профессора Флитвика не закончились. Внезапно оказалось, что ни директора, ни его заместителя, во всяком случае, в сознании, нет. Зато есть погибшие, раненые и просто пострадавшие ученики, преподаватели, защитники, нападавшие… На Филиуса скопом навалилась масса вопросов, требующих немедленного решения: нужно было срочно оказывать первую помощь раненым, изолировать пленённых врагов и вообще попытаться взять под контроль наиболее критичные направления. Флитвик обречённо вздохнул, устало потёр ладонями лицо и принялся развивать бурную деятельность. К коллегам Спраут, Вектор, Трюк, Хагриду были посланы патронусы с просьбой немедленно спуститься ко входу в Большой зал. Домовикам Хогвартса был отдан приказ доставить Поппи Помфри в коридор возле Астрономической Башни, немедля проверить всю школу на наличие посторонних и пострадавших, оповестить семикурсников и старост… Оценив навыки и общую выдержанность мистера Лонгботтома, сражавшегося с ним бок о бок, профессор отослал Невилла к мисс Лавгуд помогать, охранять, дожидаться прибытия помощи и оказать всевозможное содействие мадам Помфри. По коридору к Флитвику уже спешила профессор Помона Спраут, а по лестнице спускалась коллега Септима Вектор. События вновь набирали обороты. Коридор наполнился охами и восклицаниями подоспевших коллег: «Что случилось, Филиус?», «Как это произошло?», «Мерлин, этого не может быть!» Когда процессия с носилками, на которых транспортировали раненых, возглавляемая Помфри проходила мимо преподавателей, ожесточённо обсуждавших ситуацию в целом и безотлагательные меры в частности, Филиус прервался и обратился к школьной медсестре: — Поппи! Как они? Что с детьми? — взволнованно пропищал он, надеясь на добрые вести. — Филиус, мисс Уизли и мистер Макмиллан относительно в порядке, пара дней и будут на ногах, за них можно не волноваться. Мистер Финниган пострадал сильнее, но тоже ничего непоправимого, правда… — медсестра помолчала, скорбно поджала губы, и добавила: — мистер Хупер и мистер Рикетт, увы… Мне очень жаль, Филиус… Профессор Флитвик остолбенел. Смерть двух учеников, это… Нет, он понимал, что бой был на грани, и то, что не сильно пострадали четыре ученика, бывшие там — это чудо, достойное самого Мерлина, но сообщение Поппи, что двое школьников убиты, отдалось сильной болью в груди Филиуса. Он посмотрел на проплывающие мимо носилки с ранеными, которые левитировали старшекурсники, потом на ряд тел, выкладываемый эльфами у стены напротив входа в Большой зал, и спросил: — А Минерва и Ремус? — голос предательски дрогнул. Мадам Помфри сокрушённо покачала головой: — Я не знаю, Филиус, слишком тяжёлые повреждения, а они уже не так молоды… Свяжусь с Гиппократом и отправлю их немедленно в Мунго, возможно, там смогут чем-то помочь. Здесь я бессильна… — после чего она глубоко вздохнула, развернулась и поспешила вслед за своими подопечными. Что-то ожесточённо обсуждающие профессора, длинная процессия носилок с ранеными, движущаяся в сторону больничного крыла. Ряд тел под стеной, куда как раз сейчас домовик укладывал труп с рассечённым горлом и развороченной нижней частью живота, и где лежали явно два студента (один в школьной мантии с гербом, второй в пижаме). Именно такую картину и застала Амелия Боунс, застывшая на пороге замка в полном изумлении и ступоре от увиденного. Знаменитый монокль выпал из глаза, а начальник ДМП, никого не стесняясь, заорала во всю мощь лёгких: — Что, Моргана вас раздери, происходит в этой мордредовой школе?!***
В себя Гарри Поттера привёл звонкий, родной и явно паникующий голос: — Гарри! Гарри, где ты?! Гермиона кричала сквозь слёзы, мечась по пустой площадке из стороны в сторону. Она даже посмотрела вниз с башни, боясь того, что может там увидеть. Увидела и задохнулась. Далеко внизу на зелёной траве лежало изломанное тело Альбуса Дамблдора, но рядом никого не было, а значит, Гарри был где-то здесь, должен быть здесь, должен! Если, конечно, упивающиеся не похитили его. В последнее верить не хотелось. — Гомениум Ревелио! — отчаянно выкрикнула она. — О Мерлин! — девушка охнула, когда заклинание дало отклик на живого, но невидимого человека. — Фините! Фините! Чары невидимости спали, и она увидела неподвижно стоявшего на одном колене парня с палочкой в руке. Ещё пара взмахов палочки успеха не принесли, он по-прежнему оставался неподвижным. — Да что же такое! Чем же тебя парализовали? — вопрошала она, поглаживая родное лицо, чтобы немного себя успокоить. Похоже Гарри попал под действие чего-то по-настоящему радикального. Невидимость слетела сразу, а вот парализация не поддавалась. Гермионе потребовалось более десяти минут, чтобы с помощью рвущегося всей своей магией на свободу Поттера снять незнакомое заклинание. Уже давно затих шум боя, а по связному галлеону пришло известие о том, что все нападающие аппарировали из Хогвартса, когда Гарри наконец-то пошевелился. Девушка всхлипнула, когда вскочивший Поттер прижал её к груди, водя рукой по её дрожащему телу, убеждаясь, что она жива, что она рядом. — Ты не ранена?! Ты в порядке?! Гермиона?! — он слегка встряхнул плачущую девушку. — Я в порядке, в порядке, — рыдала она, обнимая его своими фирменными костедробильными объятиями, а он собирал слезы с её щек губами. — Гарри, я чуть с ума не сошла! Ты с директором, а они выбегали из коридора под башней, крича, что всё кончено. А тебя нигде нет! Гарри погладил её по мокрой щеке и посмотрел в блестящие теплые карие глаза. Гермиона замерла, уставившись в зелёные. Он провел рукой, заправляя её непослушные волосы. — Я тоже чуть не рехнулся, знаешь? — Поттера начал бить откат. Он говорил, прерываясь, частя и заикаясь, сжимая её в объятиях. — Ничего не мог сделать! Ничего! Мудак меня парализовал! А ты там, внизу… — Гарри, Гарри! — зашептала Гермиона, гладя его по щекам, пытаясь улыбнуться. — Успокойся, я тут и со мной всё хорошо! — Думал ты… Боялся… — Поттера затрясло в её объятиях. — Мерлин! — он уткнулся ей в грудь. — Что здесь произошло, Гарри? — она запустила пальчики в его волосы. — Ты не представляешь, — горько и одновременно зло усмехнулся он. — Этот больной ублюдок просто стоял и позволил себя убить! Внизу пожиратели школу атакуют, а «великий» Дамблдор покорно принимает в грудь «Аваду» от «я доверяю Северусу». Гермиона положила подбородок ему на плечо, продолжая перебирать волосы задышавшего спокойнее Гарри, вдыхавшего её запах. Они оба успокаивались, греясь в объятиях друг друга. Вдруг её взгляд упал на одиноко лежавшую палочку. — Чья это палочка? — удивлённо спросила девушка. — Дамблдора, — Гарри посмотрел на отстранившуюся Гермиону, которая призвала невербальным Акцио палочку и теперь крутила, рассматривая её. — Её Хорек у директора отобрал. — Малфой? Но ты ведь сказал, что Дамблдора убил Снейп? Гарри едва заметно усмехнулся. Где та Гермиона, которая всегда педантично поправляла их с Роном: «профессор Снейп», «директор Дамблдор»? Она очень изменилась за этот год: попытка изнасилования, подслушанный разговор между какими-то преподавателями, Обливиэйт от «лучшего» друга — эти события подействовали на Гермиону особенно сильно. Нет, она оставалась все той же Грейнджер, невероятно любящей учиться и учить, но в тоже время, Мерлин! Они сидят и обнимаются на вершине Астрономической башни, на земле лежит труп Дамблдора, а внутри школы только что закончился бой с пожирателями смерти! И не было похоже, чтобы Гермиону это очень волновало. Впрочем, Гарри был честен с собой: он сам ничем не отличается. За эти долгие минуты, растянувшиеся, казалось, на века, пока он бился, связанный заклятием, абсолютно беспомощный в смертельной тревоге за Герми, похоже весь его наличествующий запас тревог, волнений, переживаний израсходовался до донышка. Она — рядом, с ней — всё хорошо, и Мордред с остальным этим… миром! По крайней мере — сейчас. Гарри погладил Гермиону по щеке, прижал к себе сильнее и подумал, что он и сам изменился за этот год не меньше, чем она. Год назад он немедля рванул бы кого-то ловить, кого-то спасать, потянув её за собой, а сейчас… Ему, конечно, было не наплевать. Однако понимание, что всех спасти и всем помочь всё равно не удастся, что нужно уметь расставлять приоритеты — это были черты уже «нового Гарри». Его приоритет — ОНА, его Миона, а остальные… Не маленькие, могут и сами о себе позаботиться… — Да, ты права, — Гарри отвлёкся от размышлений и посмотрел во внимательные медовые глаза. — Но похоже убить его должен был Малфой. Только всё, на что его хватило — это выкрикнуть Экспеллиармус. — И в чём смысл всего этого? — как-то бесцветно спросила девушка. — Я бы тоже хотел это знать, Гермиона, — вздохнул Поттер. — Похоже, он планировал принести в жертву сначала себя, а потом и меня, правда, уже гораздо позже. Заметив любопытство, смешанное с ужасом, в глазах любимой ведьмы, Гарри рассказал ей о том, что произошло в пещере и об откровениях Дамблдора. — Погоди, — нахмурилась Гермиона, решив пока отложить информацию о своей судьбе, которую ей подготовил директор. — Пророчество, крестраж в твоём шраме… — она прикусила губу, размышляя. — Предположим, все крестражи уничтожены, тебя убили, — поёжилась она, с трудом произнеся последнее слово. — Но кто тогда должен победить Волдеморта? — поморщилась она. — Ведь, если предположить, что это глупое предсказание — правда, то убить его можешь только ты! — Ну, Беллатрикс меня заавадила, но не убила, — возразил Гарри. — Убила, Гарри! Просто из-за крестража ты получил возможность вернуться. А если бы ты не захотел? Ведь ты и не хотел из-за моего ужасного письма, — виновато закончила она. — Забудь, пожалуйста, про это дурацкое письмо, Гермиона! — Гарри в который раз помянул Рона недобрым словом. — Честно говоря, Гарри, всё это… действо имеет ужасающе мало смысла! Чтобы победить Волдеморта, ты должен умереть! Невероятно! — раздражённо проворчала Гермиона. — Понятно теперь, почему тебя никто ничему дополнительно не учил! — Какой смысл учить того, чьё предназначение — умереть, — кивнул Гарри и глубоко вдохнул прохладный вечерний воздух. — И эти крестражи, — Гермиона встала и потянула за собой Гарри. — Чем, Мерлина ради, директор занимался шестнадцать лет? Почему он… Гарри пожал плечами и, обняв подругу, заставил её замолчать, втянув в глубокий поцелуй. Гермиона обвила руками его шею, прижавшись к волшебнику плотнее, ощущая его возбуждение. — Гарри… — прошептала она отстранившись. — М? — Поттер скользил губами по её шее. — Гарри, мы на Астрономической башне, в конце концов! И убери руки с моей задницы! — улыбнулась Гермиона. Он разочаровано застонал. — Тогда, может, пойдём в Тайную комнату? — с надеждой спросил он. — Мне приятно, что я тебя так возбуждаю, но, Гарри, вспомни, что произошло сегодня! Это немного неуместно сейчас. Пойдем вниз, пока нас не начали искать! Гермиона взяла его за руку и, спрятав палочку Дамблдора, потянула Гарри, бурчавшего о том, что сейчас это как раз очень уместно, к выходу. Последние ступеньки были частично разрушены, и им пришлось переступать через каменные обломки. Внутри замка было немного теплее, чем на овеваемой всеми ветрами башне, зато Поттер мгновенно почувствовал пусть и слабый, но всё равно неприятный солоновато-железистый запах крови. Этот запах был ему знаком, он вряд ли сможет его забыть после того, как впервые познакомился с ним в поместье мадам Боунс. На стенах коридора кое-где были подпалины, часть факелов не горела, а некоторые противно мерцали, давая неровный свет. Оглядывая упавшие доспехи и обломки камня, Гарри, пребывая в мрачных мыслях, молчал и, отпустив руку девушки, сжал в кулаке палочку из остролиста. Дальше по коридору послышались возбуждённые голоса. В добрых тридцати ярдах впереди в неярком мерцающем свете было видно, как несколько человек в мантиях Аврората столпились у лежавшего на полу тела.