Наследие императора

      Что чувствуют люди, когда достигнута одна из главных целей? Я — молодец! Я — добился! Жизнь удалась! Как долго они это чувствуют? В моем случае, минут пять, потом, привычка ждать подвоха, стала брать свое. Я научился выживать в семействе Кан, но оставил позади все, что связывало меня с прошлой жизнью. Теперь было нужно учиться жить в семье Ван, и это была наука совсем иного рода. В Шинжу ненавидели жестоко, но открыто. Здесь об истинных намерениях окружающих можно было только догадываться. Они искусно маскировались под приветливой улыбкой, под почтительным поклоном, под лестью. Я перебрался во дворец, но от этого не обрел семью, не стал ближе к братьям. Я мог расслабиться, только с тринадцатым принцем Бэк А. В эти дни, я часто думал о Хэ Су и воспоминания о неуемной энергии этой неугомонной девчонки придавали мне сил.       Как-то раз, я шел по дворцу, когда передо мной промелькнул и скрылся за поворотом знакомый силуэт. Хэ Су? Я ускорил шаг. Точно она! Девчонка шла, с надеждой озираясь по сторонам. Заблудилась! Напустив на себя строгий вид, я нагнал ее и остановил, удержав за плечо. От неожиданности, она замерла на месте, оглянулась и ее лицо отразило удивление и радостное изумление. Я, как можно равнодушнее, сказал:       — Что ты тут делаешь? Тебе здесь не место. — Она с любопытством разглядывала мое одеяние:       — О! Совсем другим человеком стал. Теперь буду знать, что вы — принц. — Я, с наигранной важностью, ответил:       — Вообще-то, я принц с самого рождения. А ты что, снова пришла шпионить за братьями? — Она пропустила колкость мимо ушей и, с достоинством, меня просветила:       — Я принесла подарок для королевы, а восьмой принц разрешил мне погулять по дворцу. Мы продолжали мило болтать, когда вдруг она заметалась и юркнула в арку за моей спиной. Я обернулся посмотреть, отчего она ударилась в бега, и увидел приближающуюся императрицу. Я отступил и загородил собой арку. Её величество остановилась и, с раздражением, заговорила о том, насколько я бесполезен:       — Твое единственное умение — убивать людей. Ты ничего не знаешь о жизни во дворце. — Мысль, что Хэ Су стала свидетелем этой сцены жгла меня каленым железом, но я, как можно вежливее, ответил:       — Спасибо за вашу заботу. Я не обременю вас. Я использую свое единственное умение, чтобы не стать обузой. — и с улыбкой почтительно поклонился. Императрица не нашлась, что ответить и, в сопровождении служанок, гордо прошествовала мимо. Пожалуй, я начинаю осваивать придворный этикет, с этой мыслью я заглянул в арку, но там никого не было. Разочарованный тем, что так некстати прервалась наша встреча с Хэ Су, я был ей благодарен за то, что она пощадила мои чувства.       В другой раз, я мельком видел Хэ Су в библиотеке, в доме Ван Ука. Мы с братьями частенько посещали его. Хэ Су растерялась, будто ее застали на месте преступления. Вскоре обнаружилась причина. Десятый принц увидел письмо, которое Хэ Су оставила в раскрытой книге Ван Ука. Восьмой принц объяснил, что разучивал с ней стихотворение и велел ей написать еще одно. Он жестом отпустил Хэ Су и та, испуганной мышкой, прошмыгнула мимо. Простодушный Ван Ын, предложил узнать, что же она написала. Раздосадованный, обуреваемый нехорошим предчувствием, я опустился в кресло и, приняв невозмутимый вид, приготовился слушать. Мне было далеко до восьмого принца по части изящной словесности. Возможно, ему все же удалось очаровать разум Хэ Су утонченной поэзией, а я стал вынужденным свидетелем его триумфальной победы. Братья столпились вокруг Ына, заглядывая в листок. Спустя мгновение, Ван Чжон спросил:       — Что это? Она это написала, или нарисовала? Братья вертели листок так и сяк не в силах понять, что же содержится в этом послании. Не справился даже Ван Ук. В какой-то момент я увидел изображение, которое их так озадачило и внезапная догадка озарила меня: смеющееся лицо! Усмехнувшись, я сказал:       — Видимо, ей пришлось по душе стихотворение брата Ван Ука. — У меня, словно гора свалилась с плеч: Ван Ук попусту расточал свое красноречие! Моя девчонка не обучена грамоте.       Я шел мимо покоев императора, когда меня окликнула Ён Хва. Преувеличенно смущаясь, она сообщила, что его величество планирует выдать ее замуж. Я подозревал, почему она решила узнать мое мнение по этому поводу и уточнил известно ли имя будущего супруга. Тут в разговор вмешался Ван Ё:       — Не стоит лелеять напрасные надежды. Давай спросим у сестры, захочет ли она всю жизнь смотреть на твое уродливое лицо. — Ён Хва опустила глаза:       — Я не ищу красивого мужчину, мне нужен тот, для кого я буду сокровищем. — Ван Ё тут же ответил:       — Я ценил бы тебя, как императрицу! — Ён Хва, с улыбкой, его поблагодарила и обратилась ко мне:       — А вы, брат? — Я не собирался принимать этот вызов и просто ответил:       — Я выберу ту, которая будет дорожить мной. Ту, которую не будет смущать мое уродливое лицо.       Мы снова встретились с Хэ Су, на погребальной церемонии жены восьмого принца — госпожи Хэ. Я смотрел, как моя девчонка скорбит по своей сестре. Быть рядом, но не в силах помочь, оказалось мучительнее любой пытки. Я только мысленно просил её: Плачь! Не держи в себе эту боль! И, когда Ван Ук поджег помост, а языки пламени ритуального костра поднялись к небу, Хэ Су разрыдалась. Я видел смерть и не раз. Мне случалось убивать самому, но лишь сегодня в первый раз я остро ощущал боль утраты.