Ангелы и Демоны

Эмма стояла у окна: она немного отклонила штору и пристально что-то разглядывала на улице. Реджина двигалась настолько тихо, что блондинка вздрогнула от касания горячих ладоней: — Что-то интересное? — прошептала брюнетка прямо в ухо. — Хорошо, хоть эти доблестные парни не поднялись с нами в квартиру, — заметила Свон, ухмыляясь. Обнаженная мягкая и теплая грудь плотно прижалась к ее спине, и по телу бежали мурашки. — Это точно, — губы касались уха, дыхание обжигало, — бабушке лучше не знать, что ты делаешь со мной наедине… Свон снова широко улыбнулась и быстро развернулась в объятиях: — Это точно, дорогая, это точно. Они следуют за тобой повсюду? — Да, — Реджина положила голову на плечо любовницы, — охраняют меня, правда, я не совсем понимаю от чего… — Это скоро закончится, я обещаю, — Свон поцеловала брюнетку в макушку и крепко прижала к себе, — и мы снова будем спокойно жить. Они снова начали целоваться и через пару мгновений оказались в постели. Время шло. Свон удалось помириться с Анной, но их отношения стали заметно прохладнее. Эмма сбегала из дома по любому поводу, зато их встречи с Реджиной становились все чаще. Было мучительно больно покидать объятия брюнетки и возвращаться в ставший опостылевшим дом, где ее ждала Анна. — Привет, — Эмма нехотя вошла в квартиру. Анна сидела на диване, подогнув под себя ноги: — Привет, — тихо ответила девушка. — Как дела? — Свон села рядом и взяла пульт. — Все хорошо, — девушка старательно разглядывала журнал, не отрывая взгляда. — Эй, — Эмма взяла девушку за руку, пытаясь привлечь ее внимание, — дорогая? — Дорогая? — девушка подняла глаза, и Свон увидела, что они заплаканы. — Дорогая?! — уже громче произнесла Анна. — Да что опять случилось?! — Ты издеваешься? — она вскочила на ноги. — Что это? Скомканный кусок ткани прилетел Эмме прямо в лицо. Свон нахмурилась и тоже поднялась: — Что «это»? — девушка разжала кулак, в котором крепко сжимала ткань. — Платок? — Да, черт возьми, Эмма, это платок! Чей он? — Откуда мне знать? — пожала плечами блондинка. — Откуда знать?! Он был в твоих джинсах! — девушка говорила, а по ее щекам текли слезы. — И что из этого? — Свон пыталась выглядеть спокойной. — Что ты опять заводишься на ровном месте? — Завожусь?! Он не твой и весь в помаде, посмотри! — она схватила за край материи и подняла ее к лицу блондинки. — Посмотри, Свон, смотри! В твоих джинсах платок в чьей-то помаде, и это я завожусь? Анна начала кричать, от чего Эмма немного поежилась: — Так, — тихо проговорила блондинка, — ясно: очередная истерика. Она развернулась и направилась к выходу. — Стой! — Анна схватила ее за запястье и с силой потянула на себя. — Не смей уходить! Слышишь? Не смей уходить, Свон! Отвечай, чей он? Этой сучки, которую я в тот раз видела на тебе? Отвечай немедленно! Эмма резко отдернула руку, она нахмурилась и плотно сжала губы: — Я не собираюсь тебе отвечать, — прошипела Свон, — меня задолбали твои истерики и беспочвенные обвинения. Ты стала невыносима, поняла? — Я невыносима? Я?! Теперь у девушки началась настоящая истерика: — Я? Ты думаешь, я дура? Больная истеричка? Ты каждый день возвращаешься домой, а от тебя несет ее парфюмом, иногда мне кажется, что я узнаю ее на улице по этому ужасному запаху. Перестань врать мне, Свон, прекрати выставлять меня сумасшедшей. Кто она? Анна попыталась схватить ее за воротник. — Кто она? О чем ты, черт возьми, говоришь? Я работаю в большой фирме, там полно женщин, и у всех свои парфюмы, я не знаю, о чем ты говоришь, понимаешь? Не знаю! Анна плюхнулась на диван и закрыв лицо руками начала плакать. — Послушай, — тихо произнесла Эмма, усаживаясь рядом, — я хотела сказать… Она запнулась, подбирая слова. Анна подняла заплаканные глаза. — Может, — Свон тяжело вздохнула, — перенести свадьбу? После этих слов на мгновение повисла пауза, а за ней последовала пощечина. Эмма склонила голову, даже не пытаясь увернуться. — Ах вот как ты заговорила? — Анна шипела, с ненавистью глядя в серые глаза. — Вот чего ты хочешь? Эти слова были началом огромной бури, состоящей из обидных слов и накопившихся эмоций: Свон сцепила зубы и покорно слушала, как девушка выплескивала на нее все, что накопилось за последнее время. Конечно, она говорила, не обдумывая сказанного. Блондинка молчала. — Чего ты молчишь? — выдохнув произнесла Анна, когда немного выпустила пар. — Тебе нечего сказать в свое оправдание? Эмма подняла глаза: — Я все сказала, Анна, — она поднялась на ноги, — я не могу связать свою жизнь с истеричкой. Новой пощечины она не допустила: перехватив летящую ладонь, Свон быстро коснулась своих губ пальцами и дотронулась до Анны: — Спи, — было последним, что услышала девушка перед тем, как погрузилась в темноту. Эмма подхватила обмякшее тело, аккуратно уложила его на диван и присела рядом. Это задание давалось ей куда сложнее, чем остальные. Раньше она быстро проходила эту стадию, но сейчас что–то внутри нее, где-то глубоко-глубоко внутри, постоянно мучило, не давая покоя, и лишь, когда они были с Джиной, это жуткое чувство вины отступало. — Да, девочка, — тихо произнесла она, — мне тоже не легко. Прости, это не твоя вина, но все же… Неожиданно появилось странное чувство, которого раньше не было: Эмме никогда не было жалко своих «жертв», но сейчас она смотрела на мирно спящую девушку, и в груди было нестерпимо обжигающе больно. Анна не была виновна в том, что родилась носителем чистой светлой крови, нет, но из-за этого «высшего предназначения» сейчас на одной чаше весов стояла ее жизнь, а на другой — единственная женщина, которая что-то значила для Свон. — Прости, — тихо произнесла блондинка и поднялась на ноги, — прости меня, девочка, это не твоя вина, но я не могу поступить иначе… Свон быстро покинула квартиру и спустя десять минут уже была в больнице. Она незаметно вошла в раздевалку и присела на стул. Спустя еще четверть часа дверь открылась, и вошла Реджина. Женщина вздрогнула от неожиданности, но испуг тут же сменился диким желанием поцеловать нежные губы: — Эмма, — прошептала она и подалась вперед, — милая. Они снова целовались, как школьники, спрятавшись за шкафчиками с одеждой. — Как ты тут? — Реджина счастливо улыбнулась. — Я жутко соскучилась и решила увидеть тебя. — Что-то случилось? У тебя растерянный вид… — Нет, любовь моя, — Свон покрывала шею любимой легкими поцелуями, — теперь все отлично. Слушай, — она поднималась выше и теперь уже еле касалась скул, — может, нам сбежать? — В смысле? — Миллс немного отстранилась. — Что значит, «сбежать»? Моя смена только началась… — Просто сбежать, — Эмма широко улыбнулась, — сбежать ото всех: с работы, от бабули, от твоих бравых охранников — ото всех на свете! А утром я верну тебя на место, и никто не узнает о нашем небольшом приключении. Она смотрела в карие глаза с мольбой, не отказать в ее просьбе. — Эмма, Эмма, — Реджина легонько прикусила губу, — ты плохо на меня влияешь. Ты знаешь это? — Знаю, моя госпожа, но мне до безумия хочется… — Свон наклонилась к самому уху и начала что-то жарко шептать, от чего на губах Миллс появилась весьма недвусмысленная улыбка. Лишь пара мгновений понадобилось, чтобы решиться на побег. Спустя четверть часа они весело хохотали в салоне мерседеса, который нес их к лофту. — Я безумно тоскую по тебе, — Эмма нежно касалась губами горячей кожи на шее. Реджина лежала неподвижно, позволяя возлюбленной ласкать свое тело после жаркого соития, наслаждаясь каждым прикосновением, легким дыханием, щекочущим горячую кожу. — … невыносимо, — продолжала блондинка, — хочу прикасаться к тебе, постоянно и всюду… ты сводишь меня с ума… Джина, — шептала она, легонько касаясь уха, — ты — моя вселенная… Реджина широко улыбалась: женщина закрыла глаза и растворялась в словах. — Знаешь, — Свон неожиданно отстранилась, — когда все закончится, я увезу тебя отсюда… Миллс открыла глаза и внимательно посмотрела на Эмму. — … увезу далеко и возьму в жены… Блондинка улыбалась: — Ты согласишься? — Ну, — протянула брюнетка, — даже не знаю, — она очень старалась быть серьезной. Эмма прищурилась, отодвигаясь от любимой. На ее немой вопрос и удивленную ухмылку Реджина ответила: — Говорят, что вы, мисс, очень непостоянны, кто-то бы сказал — ветрены, — Миллс широко улыбнулась, — даже не уверена, можно ли вам доверять?! — Мисс Миллс, — Эмма расплылась в заискивающей улыбке, — уверяю вас, вы можете доверять мне всецело. Она накрыла любимые губы своими и утянула в брюнетку в жаркий долгий поцелуй. Время замерло. Реджина медленно скользила по пересохшим губам языком, и новый жаркий вздох не оставлял на них влаги. Сумрак комнаты наполнялся тяжелым дыханием и сводящим с ума шепотом. Свон окончательно теряла голову, когда любимые губы почти не шевелилась и едва слышно восклицали: — Эм-ма… Реджина закрывала глаза, растворяясь в происходящем. На ее дрожащих губах играла еле заметная улыбка, она, то и дело, смотрела в глаза Свон, но, спустя мгновение, в сладкой истоме закидывала голову назад и тихо протяжно стонала, поощряя любовницу. Эмма улыбалась и усиливала нажим. Длинные тонкие пальцы брюнетки безжалостно терзали белоснежную простынь под ней. Она закидывала руку назад, с силой хватаясь за изголовье кровати. Сладкая пытка, конец которой не так уж и необходим. Эмма открыла глаза, кажется, спустя несколько часов: силы покинули ее неожиданно, и она погрузилась в сон в весьма неудобной позе, сама того не желая. В комнате было темно и тихо; сквозь задернутые шторы только начинал пробиваться свет нового дня. Свон нехотя оторвала голову от подушки. Она быстро проморгалась и, приняв вертикальное положение, свесила босые ноги с постели. Неожиданно резкая боль пронзила ее позвоночник — чтобы не закричать и не разбудить Реджину, она сильно прикусила нижнюю губу и схватилась ладонью за основание шеи — в комнате послышался глухой хруст. — Черт! — тихо выругалась она. — Надеюсь, я не разбудила тебя… Блондинка обернулась на другую половину кровати: — Джина? — негромко позвала она. Брюнетки в постели не оказалась. Свон нахмурилась и легко провела рукой по простыне — она еще хранила остатки тепла. — Джина?! — блондинка поднялась на ноги. Она быстро надела майку и спортивные штаны. На ее зов до сих пор никто не откликнулся. — Джина! — прозвучало куда громче и настойчивее. Эмма вышла из спальни и направилась в гостиную. Неожиданно девушка остановилась, как вкопанная: каждая мышца ее тела напряглась, и каждый волосок встал дыбом — она плотно стиснула зубы и угрожающе наклонилась вперед. — Ну, здравствуй, Эмма, — Ева вольготно устроилась в ее любимом кресле. Она отклонилась назад и, закинув ногу на ногу, внимательно, не без любопытства, изучала реакцию Свон. Первый шок начал отступать — Эмма выпрямила спину и расслабилась: — Где Реджина? — эти слова были больше похожи на звериный рык, чем на человеческую речь. Ева не ответила, она лишь поджала губы, но физически чувствуя неминуемую угрозу, все же поднялась на ноги. — Где Реджина? — Свон слегка отвела руку назад, и в ее ладони сверкнула закаленная сталь. Произнося каждое слово с перерывом на тяжелый выдох, она еще ближе подходила к ночной гостье. Ева была внешне спокойна, она скрестила руки на груди и подняла подбородок вверх. — Где она? — Свон была похожа на дикого зверя, готового вот-вот сделать свой последний прыжок — ее начало трясти, и это была не обычная дрожь — пламя внутри заставляло ее втягивать прохладный воздух носом, сжигать и выпускать его изо рта, наполненным искрами из самого сердца ада и запахом смертельной угрозы. — Что ты собираешься делать? — Ева понемногу отступала, но при этом победно улыбалась. — Ты не в силах меня убить, тебе это известно… — Но я попробую, — низким отрешенным голосом произнесла блондинка, — я попробую разорвать тебя на части. Самодовольная улыбка внезапно пропала с губ гостьи. — Попробую, — увереннее продолжила Эмма и снова сделала шаг, — попробую разорвать тебя на части… зубами, — она говорила, и ее зубы почти не размыкались, — перегрызть глотку… вырвать твое поганое сердце… Где она?! Свон подняла меч острием вверх: — Где Реджина? — Даже, если… — голос Евы звучал уже не так уверенно, — если у тебя получится, ты никогда больше не найдешь ее… ни-ког-да… Свон остановилась. Она неожиданно выпрямила спину и опустила оружие. — И никто, — Ева продолжила, смакуя свою мимолетную победу, — ни-кто из ваших или из ее семьи не найдет ее. Ты готова к этому? — Чего ты хочешь? — Эмма сама испугалась своего голоса: он звучал отчужденно и безжизненно. — Я больше не слышу Анну, — Ева прикрыла глаза и вдохнула, — что случилось? — Что? — Эмма, словно очнулась. — О чем ты? — Я оберегаю ее, — Ева снова скрестила руки на груди. — Что с ней? — С ней все нормально, — уверенно ответила блондинка. — Хорошо, — Ева улыбнулась, — значит, скоро и у тебя все будет нормально. — Да, говори же, черт тебя побери, что тебе надо? — Завтра в это же время. Здесь. Ты приведешь Анну, а я верну тебе Реджину. Если с моей девочкой все в порядке, ты получишь свою в целости и сохранности. Если же нет, — женщина внимательно посмотрела на Свон, — ты можешь стараться хоть до скончания веков — Реджину ты больше не увидишь. Свон широко улыбнулась: — Ты, — она снова направила меч на женщину, и помахала им перед ее носом, — ты — чокнутая глупая тварь: Анна — носитель чистой крови и свободной воли. Ты не сможешь забрать ее — тебе не позволят… — Для демона ты неплохо разбираешься в наших правилах, но… — Ева уверенно двинулась на лезвие. Когда острие уткнулось ей в грудь, она подняла свои огромные глаза и взглянула в Эммины: — … с тобой, Эмма Свон, я нарушила столько запретов, что этот будет невинной мелочью. Я не позволю тебе, монстр, забрать ее душу. Никогда! Даже, если мне придется перейти последнюю черту, я сделаю это без единого сомнения и без капли сожаления. Ты не получишь ее… Анна будет жить… У тебя сутки… Эмма набрала в грудь воздуха, чтобы достойно ответить, но яркая вспышка заставила ее отвернуться. Когда свет померк, в комнате осталась лишь она одна. Тяжелый меч с грохотом рухнул на паркет, а вслед за ним на колени упала и хозяйка. Она наклонилась вперед, опершись руками в пол, волосы и слезы закрыли обзор… Мелкая дрожь прокатывалась по телу, волна за волной. Эмма быстро моргала, качая головой из стороны в сторону: — Джина, любимая, — шептала она, — Джина, моя Джина… Дрожь — сменялась то ознобом, то волной жара… Тяжелое дыхание заполняло все помещение, лишая кислорода… Удушье от беспомощности — рвало легкие, обжигало и заставляло холодеть… — Этого не может быть… не может быть… сука! только не опять… — она сильно зажмурилась, — только не снова этот ад. Нет, это все нереально, это просто дурной сон. Я должна проснуться… Нет, это просто не может быть правдой… Нет, нет, нет! Она полностью легла на пол, прижавшись щекой к приятной прохладе — круговорот мыслей кружил голову, заставляя тело извергнуть из себя все… Сердце билось с такой скоростью, что напор крови буквально пульсировала в каждой клетке изможденного тела… Неожиданно все остановилось, и комнату, до этого пропитанную беспомощностью и ненавистью, яростью, злобой, желанием убивать, вдруг наполнили тихие всхлипывания… Слезы непрерывным потоком катились по щекам — она плакала не от боли или страха: к ней просто медленно и тем ужаснее стало приходить осознание того, что все кончено. Ее жизнь кончена! Эта незатейливая мысль казалась очень понятной и единственно верной сейчас. На весах больше не стояло ее благополучие или карьера, или что-то подобное — выбора вообще больше не было — завтра в это же время, она погибнет так или иначе: либо Хозяин уничтожит ее за измену, либо семья Реджины — за ослушание приказа и похищение из больницы, либо Ева… Все это стало в один миг таким очевидным и понятным, что ей самой стало смешно: как же раньше она всего этого не понимала? Почему ни на миг не задумалась? Какой же глупой и наивной она была… Много вопросов, ответов к которым не было… Или они лежали на поверхности… Но все это было не важно. Теперь не важно. Свон быстро поднялась на ноги. Она провела ладонью по лицу, смахивая последние сомнения и иллюзии, и быстро подняла меч: — Все — не важно, — громко произнесла она, любуясь холодным отблеском стали, — все — не важно, и не имеет значения. Я спасу Реджину, а дальше — будь как будет. Она развернулась и уверенным шагом направилась в душ, оставив меч на входе в ванную. Ребекка вошла в свой кабинет, следом за ней вошел ее помощник: — Доброе утро, мисс. Девушка повернулась к нему лицом и улыбнулась: — Доброе утро, Стефан. — Ваш утренний кофе, — Стефан аккуратно поставил поднос на стол. — Ммм, — удовлетворенно протянула рыжая, — это именно то, что нужно. Что у нас сегодня? — В коридоре вас ожидает Кэтрин с еженедельным отчетом. Бекка сделала большой глоток и зажмурилась от удовольствия: — Кэтрин — приятная девушка, вы все еще встречаетесь? — она резко открыла глаза и взглянула ему в глаза. — Что?! — молодой мужчина заметно смутился и начал мотать головой. — Нет, — протянул он, — я бы никогда не посмел, нет… Ребекка широко улыбнулась, понимающе кивая головой: — Дорогой мой Стефан, — она смотрела в глаза, — запомни, я своих людей всегда смогу защитить. Ты понял меня? Мужчина неуверенно кивнул. — Просто постарайся пользоваться этим не очень часто, — она улыбнулась. — Эх, молодо — зелено… Ну все, хватит болтать, приглашай свою подружку. Кэтрин вошла в кабинет и, вежливо поздоровавшись, присела напротив начальницы. Спустя несколько минут отчета, во время которого Ребекка делала пометки в ежедневнике и задавала дополнительные вопросы, за дверью послышалась возня и голос Стефана, который явно был чем-то недоволен. Еще пара мгновений — и мужчина почти влетел в кабинет спиной вперед: — Вы не имеете права, — увещевал он, выталкивая незваного посетителя. — Я же сказал, что она занята… Нет, мисс Свон… Вам сюда нельзя… Бекка откинулась в кресле и тяжело вздохнула — ее хорошее настроение, как рукой сняло. — Мисс Свон, — продолжал ругаться мужчина, не пропуская блондинку в кабинет. — Стефан? — послышался тихий голос рыжей. — Все нормально, ты можешь идти. Юноша хмуро взглянул на начальницу и молча вышел, закрыв за собой дверь. Ребекка лишь мельком взглянула на быстро приближающуюся блондинку — кожаная куртка, застегнутая до ворота, темные джинсы и высокие берцы, и совершенно сумасшедший взгляд. Не так давно такой образ свел бы ее с ума, но… Рыжая прикусила внутреннюю часть щеки, нутром ощущая, что этот визит не принесет хороших вестей, а уж тем более, какого-нибудь удовольствия. Эмма в считанные мгновения оказалась у стола: — Надо поговорить, — жестко произнесла она. Ребекка молча посмотрела ей в глаза. — Пошла вон! — прошипела блондинка, не глядя на посетительницу. Повисла тишина. — Пошла вон!!! — заорала Свон, нависая над и без того испуганной Кэтрин. Девушка взглянула на начальницу и, едва заметив кивок, моментально покинула кабинет. — Свон, — Ребекка говорила спокойно, — ты переходишь все границы. — Надо поговорить, — повторила Эмма. — Я занята. Свон наклонилась над столом, почти вплотную приблизившись к женщине: — Надо поговорить, сейчас же. — Говори, — Бекка быстро сглотнула. — Нет, не здесь. Через десять минут в парке за офисом. Она молниеносно развернулась и покинула кабинет. — Ну, говори, — рыжая подошла вплотную. — Я слушаю, что заставило тебя быть в таком отличном расположении духа с самого утра, что нужно было портить настроение и мне? Спустя пять минут Свон даже не поняла, что произошло — она получила пощечину такой силы, что чуть не потеряла не только равновесие, но и сознание. Ребекка приблизилась к ней и схватила за ворот куртки: — Идиотка, — шипела она, и ее лицо искажалось от отвращения. — Идиотка! Как можно быть такой дурой, Свон? Как ты допустила это?! Ты, вообще, понимаешь, что натворила?! Как ты посмела ослушаться?! Она кричала, а Эмма сейчас была, как безвольная кукла в ее руках. — Ты не представляешь, что теперь будет, — Бекка презрительно оттолкнула ее и потянулась в карман за телефоном. — Нет, нет, нет, — закричала блондинка, очнувшись, и попыталась вырвать аппарат. — Нет! — Отвали, — рыжая отталкивала ее. — Нет, Бекка, я умоляю, нет… — Ты совсем с катушек слетела. Теперь это не твое дело, проваливай. Мы сами разберемся… — Нет, Ребекка, я умоляю, послушай — не звони никуда… Девушка замерла. — … если все пойдет не так, Ева никогда не вернет ее, понимаешь ты или нет? — Мы сами найдем ее, — жестко парировала рыжая. — Нет, — начала качать головой Свон. — Мы не сможем: тогда не смогли и сейчас не выйдет… — Да что ты несешь? Ты что? — девушка нахмурилась. — Собираешься отдать ей девчонку? — У меня нет другого выбора… — Зато у меня — есть, — Бекка оттолкнула Свон и снова принялась набирать номер. — Я прошу тебя! — этот крик заставил ее обернуться. — Ради всего, что было между нами… Я молю, не делай этого. Я рассказала потому, что верю лишь тебе. Если завтра все пойдет не так, то хотя бы ты будешь в курсе… Понимаешь? Прошу, ради нашего прошлого… — она опустила глаза, — дай мне сутки, чтобы попытаться все исправить? Ребекка сделала шаг назад: — Эмма, — неожиданно тихо и спокойно произнесла она, — ты сейчас говоришь серьезно? Ты понимаешь последствия своего выбора? — Да, я все понимаю — мне незачем жить без нее, — блондинка повернулась к девушке спиной, — просто незачем жить… — Сутки, — Ребекка выдохнула и развернулась, — у тебя есть сутки. Она быстрым шагом направилась от Свон. Чувства, которые сейчас она пыталась скрыть были так сильны, что невозможно было выразить. Лишь одна горячая слезинка скатилась по ее щеке — надо быть сильной: ради семьи, ради сестры, ради Эммы, черт бы ее побрал…