Смертники

По моим жилам бежит твирин, у меня в груди стучит механизм - простой и с виду надежный. Но только с виду, как и все привозное. Я не местный, только разве кто об этом узнает? Что для простецов, что для приближенных, что для Ферзей, что для Властей мы все на одно лицо. На одну маску-коготь. И лишь Хозяин знает, что ворочается в наших темных душах. Я как сейчас помню корчащееся тело моей жены. Чувствую боль и страх, словно я себе наносил раны. Этот кошмар я ношу вместо кожи, и он мне куда лучшая защита, чем любая вакцина. Он позволяет хладнокровно заходить в зараженные кварталы, в дома, покрытые метками степной людоедки. Не дрогнув войти, хотя, казалось бы - кому какое дело? Никто ничего не увидит, не узнает... Кроме Хозяина. Где бы я ни был, я ощущаю на себе насмешливый, пытливый взгляд полуприщуренных глаз. Наблюдает. Поверяет. Когда я на толику поддамся смятению, меня в спину легонько подтолкнет набалдашник трости. Ночью - или тогда, когда мне выпадет случай отдохнуть - я слышу издалека словно бы удивленный голос: "Что, жив еще, смертник?.." Я гуляю по пастбищам смерти. И когда я не выдержу и сдамся, ее прогнившая, обугленная пасть станет мне последним домом. А по городу ходит девочка-чудотворница. Гуляет и собирает авангард обреченных. Хозяин смеется, но не вмешивается. Пускай. Пускай будет еще одно скопище смертников, пусть Самозванка думает, что спасает всех. Она и не представляет, как сильно похожа на Хозяина - только моложе, наивнее, а потому совершает главную ошибку: действует открыто. В остальном же... сколько ни силюсь я, а не могу найти разницы. Любят ли смиренники ее столь сильно и преданно, как мы - Хозяина? Ненавидят ли они ее более всех, как мы - Хозяина? Пойдут ли ради нее на все? Есть ли у них еще хоть какой-нибудь шанс спасти свою истлевшую душу? Я не стану спрашивать, но сердцем чувствую ответ. А потому - пускай. Исполнители, безликие нервы Города. Бродят по нему и погибают, когда захочет Хозяин. Смиренники, уникальные антитела. Украдкой улыбаются и ждут свой участи. А Город тем временем умирает. До конца осталось меньше...