Правда имеет много лиц

      — Хана, — рвано выдыхает Сасагава, на внешний вид возбуждённый, ладони его крепко сжимают одеяло, — Хана, — Не то, чтобы Сасагава не может возбуждаться, но Савада всё равно чувствует, как выше поднимаются брови демонстрируя его удивление. Второй зов прозвучал тише, кажется сипло и если ему не мерещится Сасагава всё ещё спит, а бёдра того дёргаются, резко осуществляя определённые действия. — Хана… — Брови Сасагавы страдальчески нахмурены, голос с каждым зовом становится всё более томным заставляя вздыхать и усмехаться, то ли от смеха, то ли от насмешки. Мокрые сны снятся другу Натсу и это в тридцать лет!       Слышать и наблюдать в полумраке чужие страдания забавляет, даже если почти что дрочат на его постели. Однако Сасагава может проснуться, удовлетворившись или как в прошлые разы рано вставая потому лучше свалить. Находиться рядом с мужчиной, что вроде вспоминает девушку (женское имя «Хана»), не заставляет себя как-то приятно чувствовать. Если он прав, постельное бельё поменяют сегодня, ибо сегодня четырнадцатый день его сна в семьи Аллерон и значит всё противное ему уберут, однако Сасагава же сам не уберётся. После ужина тот не пришёл, как и кто-нибудь другой. До пол одиннадцатого Тсуна разбирал документы, а в одиннадцать с лишним к нему в спальную завалился Сасагава. Отвлёк его, лежащего поверх одеяла от телефона и нагло включил свет увидев, что он не спит. И сказал играть с ним в карты, как идиот которому он не говорил, что тот не победит. Играли они не в покер и не брисколу, в трапулка (редкая игра; он в неё только с «мертвецами» играл), но Сасагава всё равно не победил. Смотрел на него и на его «опыт» как оправдание выигрышей, рассмеялся. Карты тот сам мешал, да так, что он точно бы ничего не увидел. На четвёртый где-то проигрыш друг Натсу воскликнул, что он обманул того, и сказал научить играть. Именно сказал, а не попросил и этим Савада воспользовался, где-то на вторую минуту объяснений голосом вырубив. Потом собрал карты, уложил вторженца в постели, укрыл, а сам вернулся к телефону — тратить время на Сасагаву расточительство.       — Хана…       Конечно проснувшись от приятного сна и увидев рядом его спящего Сасагава почувствует себя ещё хуже, чем от воображения, что он свалил потому что что-то понял, но оставаться и слышать чужие стоны как-то не хочется. Савада уверенно переодевается, стараясь сделать это как можно быстрее. От постели слышно копошение и тихие стоны. Сасагаву можно понять, у каждого бывали мокрые сны (у него ни разу не было), но ту с которой друг Натсу уже три недели встречаются зовут не Хана. Впрочем, может тот уже расстался с ней? Сасагава не долго с девушками своими встречается, максимум два месяца. Его собственный максимум две недели, так что Сасагава ещё хорош, мешать тому воображать он не будет. Настолько низко не опустится.       Стоны продолжали звучать, имя неизвестной девушки тоже, но Савада всё это игнорировал, одевался, стараясь не шуметь уходя. Чем заняться в четыре утра решено было давно. Не было бы здесь, в доме, Сасагавы можно было бы пойти в картотеку и там прочитать документы, а так, только в кабинет. Всего-то третья бессонная ночь, легко, привычно. Он даже дома не спит, если прошло всего три дня с последнего сна. Опасное это дело - кошмары снятся, если организм не истощён, а истощается тот у него только к седьмому бессонному дню.       Сасагаву он встречает уже на завтраке, что также непривычен, как и сон — есть полезно и все дела, но в их доме готовит только он и как бы актёр не любил свою еду, готовка не первое его хобби. Отвлекаться от книг особо никогда не хочется, без напоминания Натса вообще бы, наверное, не ел. Без напоминаний Натса покормить друзей, те уж точно, есть не станут и в отличии от него, помрут ещё, если им еду не подсунуть. И раз он всё равно отвлёкся, обычно он тоже ест, редко по-настоящему чем-то занятый, даже если иногда работает на настоящей работе.       — Извини, — только придя, присаживаясь с правой от него стороны, как и ранее до этого произносит Сасагава, ещё не притрагиваясь к завтраку, в комнате помимо него только Хибари и Гокудера. Такеши опять задерживается. — тебе стоило разбудить меня, а не уходить. Это не совсем то, что я могу контролировать. Мне жаль!       Уж лучше бы сказал, что не может свои инстинкты контролировать и потому спать в его комнате больше не будет! Савада с лёгким колебанием опускает удерживаемый и уже укушенный макарон, на его тарелке их три не считая тот, что в ладони, первоначально было пять. Недавно начали завтракать, он кстати сегодня не первый, первым пришёл Хибари.       — Хорошо, — вместо желаемого «за что ты извиняешь?» произносит актёр решая, что лучше оставить фантазии Сасагавы не тронутыми. Шоичи сказал, что Сасагава со своей девушкой всё ещё встречается и никакая того бывшая не носила имя «Хана» — походу скрытая любовь о которой он интересоваться не хочет, может ещё знать должен.       Сасагаву его ответ не устраивает. Тот бьёт ладонями по столу (а он то думал зачем ему нужно на напиток переключиться) разливая своим действие частично свой напиток, не пришедшего Такеши, Гокудеры (судя как тот на друга взглянул) и может Хибари. Тот тоже посмотрел, но сила удара конечно качнула и сладости, могла дойти и до сидящего вдалеке друга Натсу. Однако могли посмотреть и из-за яркости голоса или самого удара.       — Нет, Тсуна, я серьёзно! — это восклицает Сасагава, сразу после хлопанья по столу, встав. За этим действием на него смотрит, в его глаза смотрит, — Это твоя комната, если тебе что-то не нравится ты не должен покидать её! Ты не должен был мне позволять спать с тобой, укладывать спать у себя в постели! Не будь таким податливым!       — Я же говорил Вам, Босс, если Сасагава будет мешать вам спать, выкинуть его! — резко, возможно из-за пролитого напитка, восклицает Гокудера, также привстав, смотря на своего друга, а не на него сразу после слов, — придурок, спи у себя, хватит Босса задирать!       — Я не задирал! — также ярко отвечает на обвинение Сасагава, — я просто пытаюсь привыкнуть к нему! — на эти непонятные слова Гокудера ничего не говорит, сперва видно хочет, потом весьма резко успокаивается, вздыхает, приседает, поправляет опрокинутую чашечку с кофе. То разлилось неприятным пятном, не то, что напиток Сасагавы, Ямамото, которые лишь немного вылились, испачкав чашечку. — Тсуна, разбуди меня в следующий раз! — увидев, что подрывник сел, возвращает к нему внимание Сасагава, — не беспокоясь требуй от меня соблюдать границы!       То есть требовать не трахать его одеяло представляя какую-то девушку?       — Ты просто уснул, когда я с тобой разговаривал — что тут такого? — удивлённый столь ярким оправданием, будто бы не понимая о чём речь спрашивает Савада, — было почти двенадцать, многие в это время спать ложатся. У тебя вообще синяки под глазами не хотят рассасываться — тебе полезно спать!       Пока Сасагава был в доме синяки стали светлее. Сейчас посветлели, а вот до сегодняшнего сна опять стали тёмными. Будто врач спит по пару часов в сутки и не каждый день. То, что Сасагава ему совсем не помешал Савада произносит с неким колебанием. Следом отпуская уже напиток, вновь берет в руки сладости, те кстати разноцветные, вкусные.       — Ты не из-за меня проснулся столь рано? — хмурится Сасагава не отводя от него взгляда, — в пять тебя уже не было в постели!       Значит он прав и Сасагава просыпается рано, правильно он свалил, похоже проснулся собеседник как кончил, как предполагалось произойдёт.       — Я не спал сегодня, — пожимает плечами Савада, — некоторое время я пытался уснуть, — правда не сегодня, — но потом поняв, что уже новости Вероны листаю, я встал с постели, — чтобы потом в упомянутую Верону переместится. Ромео никогда в новостях не мелькал, даже когда того десятками убить пытались. Но другого способа узнать о делах Ромео он до сих пор не знает, ведь на вопросы о делах и самочувствии тот всегда пишет «со мной всё хорошо». Даже когда он две с половиной недели назад написал, что им нужно серьёзно поговорить Ромео написал, что ждёт его и в конце сообщения поставив скобку как символ веселья. Ублюдок. Сразу после того сообщения он отдал приказ найти своего бывшего. — Ты что-то сделал? — и на этом вопросе Сасагава разумеется замолкает, отрицательно качает головой, проговаривает это же отрицание, присаживаясь. А ему что, узнавать за что извинялся что ли нужно?       — Я беспокою тебя, приходя спать к тебе?       Очень сильно.       — Нет, — вновь пожимает плечами Савада, — мне безразлично есть ты в постели или нет, если тебе нравится спать у меня я ничего не имею против, — кроме несколько десятков возражений. К Натсу Сасагава тоже приходил или считать, что нет по фразе того «я пытаюсь к нему привыкнуть»? Это ему плохо от присутствия Сасагавы, даже когда тот пламя не активирует, а не наоборот, так какого Сасагава к нему пытается привыкнуть, а не он к врачу?       — У тебя нет понятия границ? — резко, почти сразу после его слов звучит вопрос раздражая. Появляется даже желание выплюнуть сладость, что он надкусил, чтобы ответить.       Сасагава смотрит как он ест, явно ждёт, будто бы даже хочет поторопить, беся одним своим внешним видом.       — И чем я нарушил твои границы? — вытерев губы в ответ спрашивает Савада лишь каплей желая услышать ответ, — если тебе настолько не нравится, что я приезжаю к тебе в госпиталь, то я и ездить не буду! У меня помимо тебя, твоих документов, ещё сотни забот! — макарон вкусные, лишаться сладостей не хочется, но сидеть слушая очередные непонятные требования не хочется сильнее; после своих слов Савада сразу же встаёт, чувствуя, что от спокойствия не осталось и капли ранней теплоты или безразличия, — я пытаюсь позаботиться о тебе, а не нарушить твою гордость! Я не взялся бы за то, что не понимаю!       Вслед за ответом Савада уходит не видя смысла беседовать с тем, кто так неправильно размышляет — его границы Сасагава нарушает, а не наоборот! В постель к нему лезет, сбежать от Хибари помешал и вообще своим пламенем травит! Сасагаве хочется за каждый пункт врезать, потому он и уходит, ведь ладно там, вместо принятие агрессии, на ту ответил, но за удары ему Гокудера сам врежет! Ещё, наверное, за ссору ругать будет, никто конечно не остановил, но точно не оставит его всплеск просто так и приход Гокудеры в кабинет минуты через три после его прихода, когда тот вообще-то завтракал, показывает правильное понимание характера Правой руки Натсу. За семью тот порвёт, а вот за него ничего не сделает. Он разменная фигура, от такой избавляться вряд ли будут своими руками, но сомнительно что боится его отца (хвастался что семья того сильнее Вонголы, когда это вовсе не так!) или его детей (И-пин может победить Гокудеру, его дочь сильная, но на самом деле это вопрос — Гокудера тоже не слаб), может и сам убить его. Его некому защитить.       — Я сказал Сасагаве, что вы учились лечению у известного доктора, — только зайдя говорит Гокудера, как обычно не прикрыв дверь. Голос его жёсткий, явно неудовлетворённый, оно и понятно — Натсу ведь походу ничего не знает в медицине, не прогонял бы его иначе Сасагава со своей больницы. Ранее значит Натсу не помогал своему врачу-другу, главное скорее всего врачу, а не другу. С чего он вообще взял что все в совете Натсу друзья? Сасагава без связей с семьёй Аллерон гражданский, вероятно его заставили работать с преступниками. — Однако, несмотря на уже сказанное, я хочу узнать так это или нет. Газон-трава помогает сотням, если ли у Вас понимание чтобы лезть в его дела?       Вообще-то такие вопросы нужно задавать до защиты перед известным доктором, Гокудера видать уверен, что Натсу до его уровня обучится, в своём Боссе уверен, а не в нём. Думает скорее всего, что он у Шоичи что-то там расспрашивает, когда его Шоичи в медицине не знает почти ничего. Строение человека знает и как лечить пламенем Солнце и это все знания Шоичи, в мире тот даже как врач не мелькает и видно потому у Гокудеры сомнения несмотря на то что тот знает, как к нему близок подчинённый Нидзи.       Гокудера идиот думающий, что Босс того сможет достичь его уровня.       — Меня обучал лечению Мукуро Валуа, — тот является Левой рукой Джотто Нидзи и одновременно иллюзионистом, его и его предка. Ожидаемо что Хранитель научит его основам владения пламени, правильно? Судя по тому как расширились глаза Гокудеры такого ответа тот не ожидал, не знает о его пламени потому подумал, что его обычному лечению известный психиатр обучал, когда его обычному лечению обучал Бьякуран, но упоминать того опасно, а для этого обучение есть оправдание. — Валуа мне не друг, — потому что лучший друг, — и мы с ним по сути никак не связаны, — ведь он для Деймона Спейда лишь копия Босса того и сила, не более, — но Джотто Нидзи отказавшись вылечить Юни приложил все силы, чтобы вылечить её просто не своими руками. Всё что знает о медицине Великий лекарь я тоже знаю. Я понимаю, как лечить людей и руководить госпиталем — у меня есть все знания Великого лекаря связанные с медициной.       И пускай теперь Натсу за три месяца подтягивает знания медицины, а уж он постарается, чтобы о нём, как о руководителе госпиталя осталось наилучшие мнения: Хибари Кёя и Рокуро Мукуро периодически нападают на Первый Туман Вонголы, когда тот выступает в мире, как Мукуро Валуа, так что сомневаться в наличие всех знаний Нидзи Гокудера не должен. Знать должен, что Левая рука Нидзи бессмертный иллюзионист, ведь для убийства его иллюзиониста его бывший префект и покинул Японию. Удивительно, что понял кого нужно убивать, а не того же Мукуро Рокудо стремясь убить, ведь единственное знание с которым его отправили так это то, что цель иллюзионист и бессмертна. Иллюзионисты часто претворяются кем-то ещё, некоторые ещё и тела захватывают, проникая вглубь семьи.       Несмотря на первоначальное яркое удивление Гокудера весьма быстро приходит в себя. Сказали значит тому о нападении и, вероятно, верит в доброту Великого Лекаря. А почему иначе ублюдок отказавшись лечить так бы поступил?       — Та девочка, которую Вы спасли подростком, даже со знаниями которые в Вас вложил подчинённый Господина Нидзи, ей невозможно помочь? Вы говорили, что сейчас её лечит Иноченте, если Вы ему расскажите, то…       — Он не понял, — улыбаясь прерывает Савада, — я объяснял Верде и Иноченте как выглядит лекарство способное вылечить Юни, но они не поняли. Они пытались, они очень много аналогов создали, но формула которую я записал противоречит друг другу, её создать невозможно. Извинившись Иноченте сказал, что может постаравшись через пару лет создать лекарство, но тогда он не сможет помогать Юни, уйдёт полностью в исследование, — это было где-то через год после взятия профессором работы. — Они работали с Верде около шести месяцев, заранее создали пятьдесят вариантов лекарств, смогли преодолеть два невозможных момента, но таких осталось чуть больше двадцати и даже то, что они создали очень шаткая формула. Её очень сложно менять, добавить ещё элемент у них не получилось, исследование нужно начинать заново. Я сказал остановиться. На основе созданного хватает создать лекарство действующие максимум девяносто восемь дней, потом Юни впала в кому. Она впадает в кому каждый раз, когда действие лекарства прекращается, а второй раз придуманное лекарство не работает. — Из-за чего даже Верде, отказавшийся от помощи Юни, сказал Иноченте звать его, если тот не сможет ничего нового придумать. — В моей голове знания Великого Лекаря, я знаю формулу лекарства способного вылечить Юни, но я не могу его создать — я не понимаю, как это сделать. Джотто Нидзи сказал, что кем бы девочка не была он её лечить не станет.       Джотто Нидзи может вылечить Юни и это Савада шипит, но вовсе не в скрытности — в гневе.       — Он сказал, что не создаёт лекарств! Больше он никогда ничего нового в жизни не создаст и из-за этого грёбанного эгоизма Юни должна страдать! Юни из-за грёбанного страха Великого Лекаря не может поправиться!       И как после такого восхищаться Великим Лекарем, как делает это Сасагава? Юни из-за него заболела! Спасая этого ублюдка оказалась присмерти! Он его столь яростно ненавидит, что убить пытался более сотни раз, но на то ублюдка и называют Великим Лекарем — раны просто зажили. Даже смертельные раны просто зажили!       — Я ненавижу его! Я ненавижу его! Я душу готов отдать, чтобы его убили! — демонов Деймон сказал в мире не существует, некому душу продавать; вообще-то он в душу не верит. — Короче говоря не беспокойся, гордость Рёхея я не разрушу, — уже спокойно проговорил Савада довольно открывая конфету. Не то, чтобы играл, просто долго злиться не видел смысла. Ему вообще злиться нежелательно. — Максимум что я разрушу помогая твоему другу так это портрет Нидзи, но скорее всего мне будет лень это делать и даже этот грёбанный портрет выживет. Чё-то ещё спросить хочешь?       На самом деле раскрывать своё знание Нидзи, Шоичи или Деймона (Мукуро) не следует, но стоило только представить, как упорно будет трудиться Натсу пытаясь догнать его понимание медицины, как стало казаться что слова и нет смысла останавливать. Если он страдает, то пусть и его работодатель пострадает.       — Эта девочка, Юни, как долго Господин Нидзи отказывается её вылечить?       — Почти шесть лет, — не беспокоясь о вопросе откидывается на кресле Савада, рассасывая конфету, а фантик растворяя, типа положив в стол, — он был тогда звездой медицины, много лекарств создал, и я тогда считал его лучшим лекарем в мире, семья Юни надеялась на него, — а тот сказал, что никогда лекарство не создаст — стоит ли удивляться, что Гамма того избил? Неудивительно, что тот каждый раз как увидит своего врага смотрит взглядом убивая. — Юни тогда пролежала в коме два месяца, Нидзи просто смотрел на неё, усмехался словно увидел забавную игрушку и ничего не делал. Я обратился за помощью к Верде, его первоначальные лекарства вытаскивали Юни из комы на неделю, максимум на полторы, но первое вытащило на месяц — я думал он справился, вылечил. Тогда как последний идиот радостно исполнял свою часть сделки, — что потом станет причиной ненависти на годы — Верде ему не поверил. — Верде занимался с Юни где-то четыре месяца, потом тот узнал, как Юни заболела и оказывается схожую проблему Второй Леонардо да Винчи изучал свыше двадцати лет, попросил найти себе замену. Не хочет возвращаться к провальному исследованию, но как я сообщил, через годы, формулу лекарства для Юни, не отвернулся, стал работать с Иноченте и иногда на самом деле вмешивался в лечение того. Лечение Иноченте тоже было не особо успешным, лучший его результат был две недели, а худший два дня. Они вытаскивали Юни где-то в течении часа из комы, но она всё равно всегда ходила с людьми по пятам и не покидала территорию дома. Тогда она почти не покидала палаты, минимум неделю лежит, стоит ей проснуться.       Иноченте живёт у Юни, он много тому платит, чтобы лекарь круглосуточно за Юни присматривал. Услышав оплату Вайпер даже некоторое время колебался, сперва сказал, что очень жаль, что тот не лекарь, а после, через пару часов воскликнул, что очень рад что тот не лекарь. Убей Иноченте Юни, он того убьёт, а значит будь Вайпер лекарем и случайно убил бы Юни, он и того убил бы. Даже не обидно было слышать те обвинения, они правдивые, хотя оплата вроде не настолько шикарна, чтобы покинуть семью ради неё. Верде сказал, что оплата маленькая, а Гокудеру та вроде не интересует, не задаёт тот о ней вопрос, задавая совсем не весёлый.       — Вы впали в кому помогая Юни в семнадцать, а ей тогда было…?       — Девять, — мягко улыбается Савада, Юни, как бы Гокудера не искал, тот не найдёт. Не все, даже в семье Мельфиоре, знают о существовании Юни, наследницы их семьи, не то что сторонние люди. — Я встретился Юни в её девять. В этом году ей исполнилось двадцать.       — Как называется заболевание которым больна Юни?       — Бабочка, — от вопроса, в голове всплывает забава, слышная в тоне ответа, — Нидзи сам дал ему такое название. Кроме Юни никто в мире им не болеет.       — Как называется проблема которую изучал Верде, и она очень похожа на болезнь Юни? — эти слова, как он и думал, показывают, правильное посетившие собеседника предположение. Похоже подумал о проклятии Аркобалено.       — Виджиланте, — не скрывая улыбки озвучивается очередная полуправда. Верде действительно его изучал, и он очень похож на болезнь Юни, из-за него же та и развилась. Но его двадцать лет Верде не изучал. — Сомневаюсь, что ты когда-нибудь об этой проблеме слышал, — он об этой семьи восемь лет только знает, и только лет шесть имя это носит; его семья давно уже не проблема, как и проклятие Аркобалено. — Её только трое в мире изучали, — Верде и Мармон, что не смирились с проклятием, и прошедшая все тесты, уже мёртвая, девушка. Она всего два года проработала над проклятием перед тем, как Верде разорвал контракт, отстранив от исследования.       Гокудера явно правильно подумал, чем больна Юни, но это не должно совпадать с его отсутствующим пламенем. И потому тот всё ещё смотрит на него подозревая, на что Тсуна только кладёт локоть на подлокотник, кулаком подпирая щёку, чувствуя с каждой секундой всё более яркое веселье. Хаято нужно стать к нему ближе, чтобы он понятнее рассказывал о Юни. Как чужак Хаято не заслуживает прознать о Юни более чем поверхностно.       — Вы говорили Юни нужна была помощь, не лучше было бы ей обратиться к взрослому?       — Взрослый, — улыбка в миг стала усмешкой, — как ты отнесёшься к просьбе маленькой девочки о помощи? Она скажет, что в город, в котором ты живёшь, в течении месяца, приедут десятки самых жестоких в мире убийц все из которых хотят её убить. Она ничего не сделала, они её в глаза не видели, но они все будут стремиться её убить и тебя она просит помочь ей.       Его слова Гокудеру удивили, тот точно думал что не о такой помощи Юни у него попросила.       — Я… — колебания ожидаемы, слова звучат как бред.       — В правоохранительные органы обращаться бессмысленно, — мягко добавляет Савада, прекрасно видя, что Гокудера думает о том, что мог бы ей помочь, сейчас то, но произнести это при нём не может. — часть из них участвуя в Битве, — правда Юни об этом не знала, но тем не менее! — тоже стремились убить Юни.       — Я попросил бы друзей помочь, — резко придя к спокойствию, уже более собранно, спокойно говорит Гокудера, — раз я решил помочь девочке, то я бы попросил помощи у тех, в ком уверен. В восемнадцать у меня было два друга, — один из которых возможно Натсу; Гокудера старше его на год, — я помог бы ей не хуже вас.       Возможно лучше, учитывая, что он о преступности тогда только слухи знал.       Чужие слова вызывают мягкую улыбку, он тоже хотел тогда попросить помощи у Хибари Кёи, но Хибари Кёя, как он сейчас знает, переехал не просто в Симонооку — пару месяцев в Италии к тому времени находился. С Гокудерой как раз Хаято, его собеседником, узы семейные создавал.       — Она не просила спасти себя, — улыбается Савада, — Юни попросила у меня расшифровать послание. Юни, где-то через неделю после встречи со мной пригласили поучаствовать в грандиозном сражении, победа в которой дарует ей свободу — отказаться было нереально. Это единственная возможность стать свободной о которой мечтала она, её мама, предки, и в отличие от других участников у Юни была возможность выжить, победить. Сражение проводилось в Намимори, Юни знала, что оно пройдёт там потому что ей пришло послание. Часть она смогла расшифровать, а часть расшифровать мог только я — я, девятнадцатилетний, отправил Юни послание-подсказку как победить. Как стать свободной. — на его слова глаза Гокудеру чуть расширяются смеша, — в девятнадцать я не помню, чтобы что-то отправлял в прошлое, я вообще Юни после выигранного сражения встретил уже в свои двадцать один, но послание отправил я. Увидев послание я разу понял это, — встретив почти что свою копию, — пользуясь подсказками я помог Юни, стал победителем даровав ей свободу и конечно же, раз послание отправил я, там хоть и не было ответов на тесты по математике, было пару подсказок как поступить, чтобы потом не страдать. Понятие не имею как тот Савада Тсунаёши который отправил послание прожил свою жизнь, но я, благодаря нему, прожил свою неплохо. — Правда их миры точно отличаются и некоторые вещи он не смог сделать из-за чего, наверное, его жизнь и канула в бездну. — Глупо это говорить, и ты скорее всего не поверишь, но это правда — проигрышная для девятилетней девочке Битва только благодаря посланию оказалась выиграна, — ведь там Тсунаёши, весь такой пафосный и красивый говорил, что верит в него. — Юни не хотела, чтобы я вмешивался в сражении, она жила в гостинице, меня, я бы даже сказал сторонилась, отказалась взять как своего представителя, всегда говорила, что это её судьба умереть, а не моя. Но она ничего не знала о моей жизни, о том, что мне сказал Тсунаёши — вступить в Битву и победить было не сложно. Я победил также как Тсунаёши говорил, что победил, — сомнительно что с той же силой, но тоже помог Реборн, — конечно, как изучившему мои стёртые данные смысла тебе лгать, что было легко нет, но я, по крайней мере, выжил. Как только в сражение вступили правоохранительные органы в живых резко осталось пятеро из тридцати, — как он тогда думал, — а после того как я поверг последних врагов — их было восемь, небольшой отряд, — не весь из которых сражался с ним, — осталось трое. Мы с Юни никого не трогали, в плане я никого не убил, но её дядя, очень крутой убийца, позаботился обо всех, кто был ранен, — поднял свои связи собрав для всех пламенных обладателей, всё же у Реборна было больше связей, чем у остальной семёрки. Гокудера, впрочем, сомнительно что поймёт, не произнесённое, точно о смерти подумает, но так лучше, так ненужные подозрения у Гокудеры исчезнут.       Судя по тому, что тот смотрит на него уже бесстрастно, погасив и удивление, и интерес и что-то ещё, так оно и есть. А он вот продолжал смотреть мягко, как и говорить слова с этой мягкостью — какая разница что произошло в прошлом? Прошлое не изменить.       — Тсунаёши говорил, как освободить всех, кто также как Юни был связан контрактом, после Битвы разорвать их было легко, я на самом деле вообще в этом не участвовал — дядя Юни обо всём сам позаботился. Он тоже был пленён контрактом и если в конце он объединился со мной потому что только на таком условии его возлюбленная согласилась остаться в номере, то окажись я признанным организатором победителем, послушал меня, поняв и приняв, что я говорил правду. Я никому не желал зла, обещал каждого привести к победе. Кажется, все умерли и смысла в победе не было, но разумеется она была — в город в течении недели приехало свыше сотни заинтересованных в разрыве контрактов. Все, кого знал дядя Юни. Контракты разрывались просто ошеломительной мощью, — выпущенного пламени для запечатывания, — из всех создавших безделушки, что пленили, остался один. Он сбежал, испугался, — или он не понимает почему Кавахира стоит попытаться с тем поговорить исчезает! — последняя из города уезжала Юни, она была очень бледной и пусть она не получила ни царапины, в её глазах застыли слёзы. О половины убийств я узнавал от того, что она кричала, звала наших союзников по имени. Это немного отвлекало, но тогда я хоть узнавал, что она жива. Победителю давалось право снять безделушку, встретится с проклявшим — обычно сражались не связанные контрактом, а их представители. Мой контрактор услышав в подготовке к последнему дню сражения, что я не обещаю никого спасти, задал мне вопрос почему зная, что я могу умереть я вмешался. Я сказал, что ради Юни. Мне дали слово, что умрут, но она будет жить, если я продолжу сражаться. Они конечно умирали не рядом с ней, у нас был план, но последняя линия умирала у её ног, по их же как раз плану, они сражались с сильнейшим не-до-полицейским, а я сражался со вторым по силе. Юни очень умный ребёнок, она просчитывала, словно предсказывала, кого следующим будут атаковать, потому она была рядом с ними. Когда она горестно кричала чьё-то имя это было пророчество его смерти. Она ни разу не ошиблась. Когда я победил перед ней осталось трое. Увидев, что я пришёл, один сразу же упал. Тогда я, ещё увидев его раны, удивился, как он ещё стоит, — но его учитель выносливый человек, да и сражался с Вайпером, того также защищал, так что всё нормально. Сейчас то он знает, что любовь свою защищал так что выход за грань возможностей предсказуемое действие. — Победить было очень сложно, я никогда более сильного человека не встречал, выжившие разумеется мне помогали, а Юни в какой-то момент начала истерить. Кричала, что солгала, что счастлива и вообще умереть сегодня было её сокровенной мечтой — я шутил над ней, неделю вспоминая её слова, пока проклятия уничтожались, — в том виде в котором были известны. — После победы я встретился, как было оговорено, с организатором. Выглядел весьма жалко, одежды почти не осталось, — одни трусы вообще-то были, стрельнул ведь в него Реборн пулей посмертной воли, — но организатор меня выслушал, добровольно согласился разорвать контракты. — Вообще-то действительно добровольно, но в это не должны поверить, ведь ранее он упоминал, что из проклинающих остался один — чужие вероятные, не провальные фантазии вызывают улыбку, что он специально погасил не сразу, подтверждая, что решил сделать начав кривить правду. — Разорвать контракт Юни не получилось. Провожая её я хвастался ей красивой розовой лентой, что идеально будет сочетаться с ожерельем, что ей досталось от матери. Она заплакала, кричала, но ожерелье, было снято с шеи, я вырвал его из рук, отбежав кричал что никто не может мне запретить носить ожерелье на розовой ленте. Она тогда перестала плакать, точно ожидала, что я вновь упаду — безделушки такие волшебные штучки, которые нельзя носить не являясь связанным с Три-не-сетте. Тот последний проклинающий, пока я лежал в больнице, посещал меня. Спросил если бы у меня был выбор заменить Юни, — нынешнего Аркобалено Небо вернее, — согласился бы я — я ответил согласием. Касаясь её проклятие я впадал в кому, подаренная им лента, позволяет мне считаться проклятым, носить её украшение. На моей шеи ты не видишь украшения, на самом деле его там и нет, но ожерелье я таскаю всегда. Оно волшебное, так что пока я этого не хочу его никто и не увидит. Чаще всего я обвязываю его на ладони, когда к примеру ленту мою или само ожерелье от грязи чищу. Только я мог помочь Юни. — такая основная мысль рассказа, которую можно было вообще не говорить, но не проще ли заранее убрать предположения? Ему нравится Хаято Гокудера, пока тот не стал очень близок, можно не беспокоясь для душевного состояния, того обманывать. Лучше бы вообще о Юни не заикаться, но не он взломал его данные, а Хаято. Видно не всё хорошо спрятал Шоичи, тот был ошеломлён сообщи он, что его данные в больнице взломали, узнали, что он в университете не учился. Верде стоило только попросить наложил вторую защиту поверх остальных, возможно только, пока не взломанных данных.       Хаято даже если и сомневается в его гражданской жизни никак это доказать не сможет. Он же не будет обеспокоен ни внимательным взглядом того, ни его собственной не-до-ложью.       — Вы уверены, что тому которого Вы видели было девятнадцать?       И почему он вообще беспокоится, что Хаято не поверит его лжи, поймёт, что за Битва тогда проходила?       — Конечно, — сдерживая вздох, с лёгким намёком на забаву отвечает Савада — он думал, что разговаривает с взрослым человеком, а по вопросу, реакции, получается, что с не очень взрослым. Где вопросы о происшествии, участниках, сражении? — Тсунаёши выглядел где-то также как я сейчас, только более пафосно одетый. — впрочем, Гокудере плевать на него вот тот и не интересуется ни о чём — о чём он вообще беспокоится? — я видел его дважды, так что я хорошо запомнил его внешность, тогда ещё приблизительно понял сколько ему, а уж когда я достиг нынешней внешности, признать сколько ему лет было несложно.       Но Тсунаёши скорее всего связался с Вонголой, такие же на одежде были регалии, какие носит Джотто, плащ, улыбка, глаза сверкающие янтарём. Тсунаёши был точно Вонголой, потому и мягко советовал отказаться от права наследования, видно не понравилось. Ему тоже не нравится. Из-за этой грёбанной Вонголы он после девятнадцати расти перестал, лицо такое же молодое, маленький рост — уродство.       Хочется скривится, только вспоминая отражение в зеркале, но перед глазами стоит Гокудера. Что смотрит на него абсолютно бесстрастный и Савада резко выпрямляется, чтобы спина стала абсолютно прямой начиная в панике махать руками.       — Т-ты не подумай — мне двадцать семь! Я и-имел ввиду, что он на меня, когда мне исполнилось девятнадцать очень походил, а не…! — что мне сейчас девятнадцать, вот что ни за что рта не покинет в присутствии Гокудеры, но даже слова которые хочется произнести бессмысленно озвучивать. Гокудера уже пришёл к какому-то решению, что и озвучил перебивая:       — Вы встретили себя приблизительно двадцати семи-восьмилетнего я понял, не беспокойтесь. — Откуда вообще такое спокойствие, вера в отправления какого-то послания в прошлое? Под сомнение послание Гокудера не ставил, ещё, когда услышал удивился, сейчас, после его паники будто бы в чём-то убедился, но вот в чём? Если бы можно было перемещаться в прошлое он бы первым это сделал! Тем не менее проговорив свои слова губы работодателя на мгновение дёрнулись в улыбке, а сейчас тот нахмурился, походу вновь обдумывает его ложь.       Гокудеру не волнует он, так должно ли его волновать происходящие в жизни Гокудеры?       — Ты знаешь что-то про путешествие сквозь вселенные? — ну, а вдруг? Тогда рядом с Тсунаёши стоял шаман, он был уверен, что способ был придуман не человеком, однако же Бьякуран Джессо владеет способностью видеть сквозь вселенные — почему не может быть ещё способа?       — Если я прав Вам потом расскажут. Послание себе Вы отправите, — эти слова говорят, что Гокудера что-то то знает, интересно. Это нужно у Шоичи просить выяснить или у Бьякурана возможно знающего о силе в руках подрывника? Гокудера точно ошибся, ведь послание было из другого мира, а ему как-то перемещаться в другой мир не хочет.       На пару секунд Гокудера замирает смотрит на него, словно что-то ожидает и это что-то, вероятно вопросы, которых не дождавшись, подрывник улыбается как довольный принятием молчания. Актёру просто не интересно, что там меж вселенных умеет делать собеседник, ему проблем и с Бьякураном достаточно.       — Получается Вы не просто играете с Хибари, Вы действительно можете его победить. — таковы следующие слова Гокудеры вместо вопросов, — или последний Ваш соперник в том сражении был слабее чем Хибари?       — Он был сильнее. Он был раз в десять сильнее чем тот Хибари Кёя которого я видел пять лет назад. Сейчас я не знаю лучшую силу Кёи, но тогда он точно не игрался, — иначе бы не выжил, ведь его малышка не из добрых, давно тогда была убийцей, — я победить его не способен. — Не с этой его силой; на его слова Гокудера чуть хмурится, явно не понимая сравнения. — я не становлюсь сильнее, Хаято. Да, я до сих пор тренируюсь у Чёрного Дракона, за год изучаю более чем десять новых техник, но кости мои становятся только хрупче. Моя специализация рукопашный бой и пусть я умею сражаться многими оружиями, я предпочитаю сражаться руками. Сейчас у меня сломаны кости в двух руках. Я немного вчера поиграл с ребятам в армреслинг, а кости в моей ладони раскололись на кусочки. Если ты не заметил я использую сейчас левую руку, завтракал используя только левую руку — мне больно. — Правая дрожит пытайсь он ту поднять, а левая так, нормально, но Сасагава заметил это. Тсуна видел внимание того на его ладони, не было бы этого внимания можно было бы и спокойно высказать своё решение. Гокудера Хаято только после его слов обратил внимание, что его правая рука спокойно отдыхает, опирает он свою щёку о левую ладонь. — Я вижу все атаки Хибари Кёи, постаравшись смогу от большинства уклониться, но с таким слабым телом победить того Хибари Кёю, которого я видел, невозможно. Пять лет назад, десять, я вытер бы им грязь с пола, но сейчас или через пару лет? — вытереть тем загрязнения ещё легко, однако тогда придётся продемонстрировать пламя и нарушить соответственно маскировку. — Пока я действительно просто играю с Кёей, мне нравится. — претворяться травоядным, когда это для него Хибари Кёя травоядное. Бермуду не грех было бы назвать эталоном силы, победил того доказал силу. Хибари Кёи Бермуду не победить. Все в той Битве почти слились сражаясь с Главой тюрьмы Вендикаре, если бы существовали мафиози сильнее Бермуды, то вендиче так бы не боялись.       В демонстрации своей слабости Савада приподнимает правую руку, что с каждым сантиметром вверх всё явнее дрожит. Гокудера внимательно смотрел на эту дрожь, а актёр продолжал улыбаться. Вновь откинулся в кресле, опёр на свою левую ладонь щёку, опустив на подлокотник правую руку что бы свободно лежала отдыхая.       — Имея все знания Великого Лекаря Вы сами себя вылечить не можете? Или лечением Вашего заболевание Господин Нидзи не интересовался, не приказывал передать? — глаза Гокудеры не отрываются от его правой руки, голос абсолютно бесстрастный, но что же сейчас будет!       — Это наказание, — мягко произносит актёр, — пока Юни не выздоровеет я лечиться не буду.       Его лечение — это Хранители, но у него их два и их достаточно. Время пока ещё есть, а искать кого-то нового лень. Хотя ещё много лет назад Бьякуран сказал, что знает всех людей, что будут наиболее подходящими для него Хранителями, помогут в решении его тогда проблеме, и он встретился с первым имя которого назвали, так сильно хотел с ним поговорить, что лишь немного огорчился, когда того раньше, чем он задал вопрос убили. Сам планировал это сделать получив ответ, что уверен мужчина бы ему произнёс.       Ни Наги, ни Деймон, как он потом узнал, в списке тех, кто ему подходят не числятся, но они лучшие — лучше просто быть не может чтобы там ему не говорили.       — У Вас кости хрупче костей обычного человека на тридцать семь процентов и, если я правильно понял, чем чаще Ваши кости ломаются, тем быстрее разрушение тела происходит, и Вы сейчас говорите, что Вы возможно ещё пару лет лечить себя не будете?       — Да ладно тебе, — беззаботно махает рукой Савада, — я с таким диагнозом уже много лет хорошо живу, от одной сломанной кости…!       — Это не смешно! Босс, Вы…! — наверное идиот, но ругательство Гокудера не говорит, хлопает по столу не разделяя веселье, — раз Вы знаете способ себя вылечить Вам нет нужды терпеть! Хибари не пожалеет Вас даже узнав, что у Вас всё тело поломано пока не наиграется — он не добрый человек!       Кёя, попроси он два дня отдыха отступил, и сейчас часто отступает для него, а не себя. Гокудера лжёт или не знает, как Хибари бережно относится к Натсу.       — На самом деле я не помню, чтобы в заключённом между нами контракте был пункт «сражение», — уже более серьёзно отклоняется чужая забота скорее о миссии, чем о нём; глаза подрывника расширяются, а он закидывает ногу на ногу, уже самим становясь бесстрастным. — Я ненавижу сражаться, Гокудера-сан. Я умею сражаться, люблю тренироваться, изучать новое, но серьёзно сражаться я ненавижу, — потому что сражается он только чтобы убить, так его учил Тсуёши, после смерти того, он только так и поступал. — Хибари-сама хочет сражаться, он типа моя семья, с которой мне нужно поладить — единственное что я могу сделать в этой ситуации, чтобы не разочаровать его и не переступить через свои принципы, так это оставаться загадочной фигурой. Я знаю, что если я покажу всю свою мощь, Хибари-сама от меня отстанет. Я могу сделать это и сейчас, но раз вы не хотите со мною трахаться то я в спарринге с ним буду сбрасывать напряжение. — Сражения напрягают ещё сильнее, но такой ответ, как он и думал, удивляют Гокудеру сильнее, тот даже немного отклоняется ранее нависнув над его столом как хлопнул по тому. — Конечно я не заставляю спать со мной, даже не намекаю на это, ведь моя симпатия — это только моя симпатия, но раз вы не предупредили, что меня будут обижать, то не мешайте мне развлекаться, будьте добры.       Конечно не стоит говорить на такие темы с открытой дверью, но за весь диалог мимо даже никто не прошёл, похоже спят или завтракаю, да и не он дверь оставил открытой! И он в маскировке заговорил на японском, это язык мало кто знает из жителей дома, в большинстве английский кто изучал языки выучил.       Гокудера, стоило закончить говорить, высказывать своё пожелание выпрямляется, смотрит на него бесстрастный, а затем через пару секунду хмурится.       — Вы обиделись, что я плохо отозвался о Хибари и потому перешли на вежливое обращение? — и как эта сука только понял? Словно прочитав вопрос в его молчании или глазах, Гокудера не отводя от него взгляда начинает объяснять своё мнение:       — Вы уже пару раз согласились с моими словами, что от приглашения Хибари откажитесь и ни разу не отказались. Вы назвали его хорошим даже после того, как он на Вас подкараулив напал. О его здоровье озаботились, когда нанесли ему раны, отказывались от спарринга. Вы очень хорошо понимаете его, совсем не боитесь его, счастливо я бы сказал бежите стоит ему позвать Вас, и я уже не единожды видел, как Вас забавляют нанесённые им раны. Вы сейчас называли избиение Хибари Вас весельем. Вы влюблены в Хибари? — до этого предположения все слова были весьма неплохи. — Или были влюблены? Я слышал он был очень популярен в школе, а Вы ведь из одной школы, значит Вы так хорошо его понимаете потому что следили за ним?       И-пин взрывалась от смущения стоило ей увидеть Хибари Кёю, он никоим образом не мог следить за Хибари, но Гокудера смотрит на него уверенный в своих бредовых предположений.       — Я прожил под защитой Хибари Кёи и его людей почти всю жизнь, Хаято, я минимум не могу испытывать неприязнь к человеку под защитой которого меня хулиганы обходили стороной. Стоило мне поступить в школу Хибари-самы, как меня обижали все только по разу — не знаю кто сдавал хулиганов, но тронув меня однажды меня больше те же самые никогда не задирали. — Поморщившись от глупого предположение ответил актёр, переставая ладонью опираться о щеку, опуская вторую руку на подлокотник. — Для тебя мои слова могут показаться глупостью, но для меня Хибари-сама был спасителем. Я плакал, когда он перешёл в старшую школу, думал, что всё вернётся, а он приезжал к нам, контролировал всех. Я очень долго колебался в какую старшую школу поступить, ведь он старше меня на два года. Один год под его защитой или лишиться её полностью — мне, тогда уже умелому бойцу, было очень страшно. — Но он повстречал другого крутого Главу дисциплинарного комитета, что ни за что не покинет своего Босса и выбор куда поступить был сделан. — Когда я поссорившись с родителями решил переехать я не раздумывая переехал в город в котором Хибари-сама родился. Там было также безопасно, как я думал будет. Пять лет назад, оставив тогда ещё не своих детей в Симонооки, я мотался по миру ища способ помочь Юни, а И-пин подумала, что я уехал потому что боюсь к ним привлечь внимание хулиганов. Меня всегда толпой любят задирать и, даже потом, когда я обрёл уверенность, начал их избивать я всё равно оставался любимейшей целью хулиганов, те никогда не учились на ошибках, однако стоило в город приехать Хибаре-саме или его заместителю меня обходили стороной. Я не объяснившись оставил детей, И-пин боялась, она собирала людей чтобы Хибари-сама вернулся, подумал что в его городе творится беспредел. И-пин звала помощь, и Хибари-сама не подвёл, он приехал. Я вернулся весьма вовремя, увидел, как мой маленький друг летит в стену, а потом теряет сознания — я был в ужасе, привёл её в сознание, обрадовавшись, что она жива. И-пин увидев меня заплакала от счастья, сказала, что я могу не беспокоится, вернуться, что Хибари-сама приехал, и мы снова можем жить спокойно вместе. Я не знал, что это Хибари-сама избил И-пин, я не оборачиваясь, тоже высказал своё восхищение Хибари-самой и, подозреваю выслушав нас, поняв, что И-пин звала на помощь уезжая тот сказал, что поможет защитить меня. Я присутствовал при их спаррингах, относил И-пин домой, — и играл с Моти, пока её хозяин избивал его дочь. — Тетсуя, заместитель Хибари-самы и теперь мой друг, приехал с женой к нам в Симонооку, стоило Хибари-саме уехать, он обучал И-пин, а его жена, сейчас одна из моих лучших подруг, проводила всё время со мной, взяла заботу обо мне на себя. Тетсуя купил дом через улицу, И-пин жила у него, а Хару жила у меня — с приездом Тетсуи меня никто не тронул; мы с Хару обменивались знаниями, помнится я научил её самообороне и несколькими крутыми приёмами, она меня вязать и вышивать, — а шить он тогда уже умел, хоть ему показали это ещё раз, — заседали за фильмами и мангой. — Хару открыла ему мир романтики, чтения ведь он, начав тренироваться с Фонгом, больше мангу в руки не брал. — Тетсуя быстро взял всех хулиганов под контроль, был рядом два года. Сейчас И-пин сама умеет контролировать плохих ребят, но тогда… но когда я был ребёнком… Хибари Кёя для меня вовсе не плохой, Хаято, — мягко улыбается Савада смотря на свои ладони, скрещённые кончиками пальцев перед грудью. — Я не хочу с Хибари-самой сражаться потому что я разочарую его, а я не хочу его разочаровывать, — что он сказал самому Хибари на глазах как раз своего работодателя. — Я не могу согласится со словами, что хорошо понимаю Хибари-саму, но если это так, то я рад. Я хорошо общаюсь с его матерью, братом и сестрой, они живут через пару улиц, часто приглашают или, если быть точным, мне Глава семьи Хибари разрешила приходить в квартах их клана в любое время, в мой дом им двери также всегда открыты.       Он специально не спрашивал у матери Хибари Кёи разрешения в поездку, ведь изначально хотел отомстить, но отомстив написал во что вляпался, что виделся с её сыном и в целом написал о жизни выгнанного из клана ребёнка. Затмение ему кратко написала «спасибо» и «без исполнения клятвы обратно не приму», удивительная женщина!       Хибари Кёю выгнали из клана откажись тот защищать одного из потомков Босса основателя клана Хибари, это серьёзное нарушение.       — Из-за общение с родственниками Хибари Кёи думаю я могу понимать его эмоции и действия более широко; я не влюблён в Хибари-саму хотя бы потому что до приезда сюда мы никогда не общались, — его передача небесной таблетки не общение, Хибари тогда даже спасибо не сказал, — и я не люблю боль, а её он мне причиняет в огромном количество, однако будет ложью сказать, что я не испытываю к Хибаре-саме симпатию — я его обожаю. — эту правду Савада произносит подняв внимание с ладоней, одна из которых неплохо-таки дрожит, на собеседника столь ярко улыбнувшись, что даже прикрыл на пару мгновений глаза.       Сказанное не обман, раз такой сильный человек является другом сыном учителя, то ему беспокоится о безопасности Такеши не стоит и Хибари не просто отказался от него, как Неба, тот отказался от Десятого Вонголы, что также Небо. Мать Хибари Кёя сказала сыну вступить в Вонголу, стать Хранителем Десятого Дона Вонголы, но Хибари Кёя отказал, а значит тому плевать на небесных обладателей, значит тот прислуживает Натсу из-за качеств того. Хороших скорее всего качеств, раз он здесь и Натсу весьма сильно любят, прощают многие глупости, заботятся — Хибари Кёи доказывать, что тот хороший не нужно, все живущие в Намимори во времена учёбы того это знают.       Хибари Кёи доказать нужно связь с сыном учителя, чтобы подозрения к тому исчезли. Верность в направлении сына учителя доказать нужно!       — Знаете, когда я выбрал Вас, я понятия не имел, что Вы так хорошо нам подходите, не сильно интересовался Вашей биографией, — через пару секунд похоже размышления спокойно произнёс Гокудера, вероятно хваля. Тот, в отличие от него, переходить на японский не стремился, видно уверен, что никто не подслушает и, не сильно интересуясь его биографией, взломал данные в больнице, в университете, а что бы нашёл интересуясь сильнее? У него много пробелов в жизни. — Я не испытываю к Хибари неприязни, я просто привык что его все боятся и даже собственные люди считают его чудовищем. Для меня привычка его оскорблять… На самом деле мы неплохо с Хибари ладим, иногда в игры настольные играем, порой он приготавливает для меня чай, а я играю ему. Мы каждый день тренируемся и когда мы ещё мало друг друга знали он, чтобы помочь мне, вступил в мою семью. Это удивило. С тех самых пор мы всегда были друзьями. Конечно для него такого слова не существует, но он называет меня всеядным, а заслуживших такой титул в его глазах всего четверо. — и похоже Натсу не заслужил, как и Бовино, однако это только предположение, и другие могли титул не заслужить или не заслужить по другой причине. Вдруг всеядное значит вовсе не «друг», а силу или ещё чего? — Мне очень приятно слышать, что Вам нравится Хибари, видеть, как Вы веселитесь проводя время с моими друзьями, но мне кажется Вы не совсем понимаете, что я действительно беспокоюсь о Вас. Вам не нужно было играть с ребятами до сломанной руки или принимать приглашение Хибари, чтобы его не разочаровывать — никто в этом доме не обидится, если Вы откажетесь в чём угодно. Поведёте себя эгоистичнее — у Вас есть это право, — он ведь Натсу, он должен быть совершенным.       — Тебе не нужно обо мне беспокоится, — даже не думая отбрасывает слова Тсуна, он никогда не забывал, как любим Натсу в этом доме, важность человека которого он играет видна в поступках, как и любовь к нему. — Ты думаешь, что мне было больно играть раненной ладонью, и я не получил ни капли веселье, но это было не так. Мне нравится играть, а во что я играю меня не волнует. Я изначально, зная, чем обернутся игры в армреслинг, принял вызов только потому что смотреть на ошеломлённые лица ребят, не верующих что такой задохлик как я могу их подавить весело. Лет десять назад я мог не беспокоясь на одном пальце подтягиваться и отжиматься. Сейчас уже палец ломается, но сила которую я прокачивал ещё подростком осталась в моём теле. — Повышать силу бессмысленно, ничего не меняется, но и слабее он не становится, а за полтора года, когда он иногда занимался сила не пропала. Уменьшилась, но не исчезла. — Меня беспокоит сломанная рука, честно говоря, только тем что она дрожит, а не импульсом незамеченной мне боли. Я столько раз руки-ноги ломал, что уже привык. Больно, но слабо. Это как вместо сладкой конфеты съесть горькую — неприятно, но это всё равно же конфета.       Боль иными словами меньше веселья и это Савада говорит раскалывая следом конфету, что начал рассасывать ещё в начале беседы. Сейчас от неё осталось пару маленьких осколков.       — Я против, чтобы Вы сегодня играли с Хибари, — вот что выслушав говорит Гокудера забавляя.       — Я понял, — согласно кивает актёр не видя смысла противится, сегодня всё равно стрелка не была забита, даже покидать дом не нужно.       — Вы меня не послушаете? — вопрос звучит так констатирующее, что вопросом уже не является и смешит, улыбку сдержать не было сил. И хотя улыбка проявилась из-за тона Гокудера её явно понимает неправильно, морщится меняя следом слова:       — Если Вы себя вылечите я не буду противиться сколько бы там Вы с Хибари не играли, — сказанное удивляет, но соблазнительно не звучит.       — Я могу играть с Хибари-самой даже со сломанными руками и ногами, Хаято, и он даже не поймёт, что со мной что-то не так, — мягко отклоняет слова актёр, игнорируя, что собеседник продолжает говорить на итальянском. — Твоя попытка была неплохая, но не для меня или вернее не с условием сделки. Как правильно высказался Сасагава-сан, можно не обвинять Нидзи, а самим найти способ вылечить Юни, и я ищу. Я себя мучаю, чтобы не останавливаться, не забывать, что чувствую слабость, мне больно, но я могу позволить себе боль. Я могу гулять где хочу, тратить время на веселье, а она не может. Развлекаясь с тобой, здесь, я живу, а она дом покидает раз в год, такой ей даруют подарок на день рождение. Прогулку в любом месте где она захочет. Раз такой эгоист как я, виновник её заболевания, может развлекаться, то почему я должен быть счастливым? Если Хибари-сама понизит крепость моих костей хоть на один процент я скажу ему спасибо. Правда обследование в этом году я уже прошёл, но если он будет меня долго бить, то как прекратит ещё раз пройду, — когда-нибудь же контракт закончится; на его слова Гокудера поджал губы, явно недовольный, — не пытайся встать между мной и моей виной, Хаято, моя вина — это то, что я с одержимым мазохизмом берегу. Юни, которую я обожаю, почти всегда слушаю, не смогла повлиять на моё решение, так что тебе подавно не удастся — просто забудь, что мне можно помочь.       Его состоянием наверняка интересуются только потому слова, что он не переоценивает силы, а действительно хорошо себя чувствуют звучат следом за сказанным в котором он обесценил работодателя в сравнении со своей ранней знакомой. А что Гокудера ожидал? Они считай только познакомились.       — Почему девочка из-за которой вы в течении месяца поступали в больницу с тяжёлыми травмами и дважды лежали в коме так вам дорога?       Хорошо хоть на этот раз не было глупых предположений о любви.       — Потому что Юни спасла меня. — эта истина неизменна; эта истина вызывает замешательство собеседника, а его самого удивляет — действительно не стоит так доверять подрывнику. Вообще не нужно было говорить о Юни! — ммм… возможно больше подойдёт «вернула разум». — удивление, впрочем, своё он не показал так что искривить истину не сложно. — В двадцать два я пытался покончить с собой, — сказанное в миг дарует удивление уже собеседнику. — Юни остановила больше, чем десять моих попыток, образумила меня, — а он не верил ей, претворялся что одумался больше чем один год. До сих пор считает, что лучшим выбором будет умереть. Он столько ошибок совершил. — Я не могу игнорировать сделанное ею. Сейчас понимая, как был глуп.       Юни говорила, что всё образумится, что Такеши не вечно будет заперт (имени сына учителя, впрочем, Юни не знает), а он не верил. Купился на слова что единственный, что есть у сына учителя. Сейчас всё образумилось. Сейчас видно, что Юни была права. Тогда, как становится сейчас ясно, было бы лучшим умереть.       Выслушав его Гокудера чуть нахмурился, явно недовольный и через пару мгновений снова поджал губы.       — Вы из-за…?       — Человек которым я дорожил покончил с собой из-за меня, — перебив точно очередные обвинения в сторону его отца актёр, — моих слов, как я осознал, после похорон, разговора с родственницей, — своей, а не Тсуёши. — Я… не присутствовал на похоронах, просто не смог, — бросить поиски Такеши, — потом поговорил о умершем у его могилы, вспоминали о нём и последние дни перед смертью. Обычный казалось разговор в её глазах вызвал только сожаление, она не поняла о чём тогда с ней говорили, но я понял. Я сразу понял то, что она не поняла. Что это из-за меня покинули этот мир. — Ему просто не стоило просить маму подружиться с Тсуёши, не стоило приезжать к ней за советом. — Мне было очень сложно принять вину. Одуматься. Я первым, — после убийц, — умершего увидел. У меня тогда были друзья, девушка, — отданная Мукуро, другом собеседника, — хобби — я мог спокойно жить, забыть, но я решил, что будет правильнее последовать за ним. Юни решила, что я не прав, мешала, а потом заболела. Она не была той, кто увидел мою первую попытку — она вообще в Японии только до девяти жила — но из трёх тогда моих друзей попытку увидел самый не мягкий. Меня ласково спросили, что я делаю и что если пытаюсь умереть также ласково сказали, что делаю я многое неправильно, дали пару советов, потом выслушали и как проснувшись я узнал, вырубили. Привели к Юни. — путём использование иллюзий, — Мне дорога Юни, она очень хорошая, но тогда она для меня была помехой. Я орал на неё, замахивался — руку я никогда не поднимал, угрожал, но Юни никогда меня не боялась. Она не вздрагивала и не поднимала голос даже когда я швырял в неё всё что попадалось под руку. Да, ничего не попало, но пролетало всё очень близко, буквально в нескольких миллиметров от её тела, — ведь он не какой-то ублюдок ребёнка обижать. — Юни богатая девочка, она живёт где-то в таком же как этот, большом доме, ей одной, как бывшей хозяйки семьи, отдано северное крыло в главном доме. У Юни вообще-то ещё жива мать, но Тсунаёши, наверно, как и меня, её мама немного пугает и не особо нравится, хотя мы друзья, потому он высказался определённым образом, я подозреваю, что Юни на время встречи, Битвы, сделали Главой семьи. Мама Юни, наверное, хорошая женщина, я с ней редко общаюсь и честно говоря избегаю — она однажды приказала мне убираться из её дома. Тогда Юни ушла из дома почти на полгода. Со мной, и я вовсе её об этом не просил. С Юни я восстанавливал разум после доброты Иемитсу и поэтому же меня привезли к ней, знали, что ей не впервой смотреть на меня истеричного, успокаивать меня. Вернувшись тогда Юни потребовала всё на что имеет права, как бывшая хозяйка семьи и какая разница, что она была ею всего-то три месяца? Она заключила хорошие контракты пребывая Главой, умножила капитал и сняла проклятье. Юни подчиняются все люди семьи, эти ублюдки не давали мне сбежали, никогда не реагировали на мои крики и шумы в комнате, в коридоре, хотя всегда следовали попятами, стояли у дверей. Они не среагировали, когда я звал помощь упади Юни передо мной. Да, я тоже не сразу среагировал, но они вообще не отреагировали. — За что потом, начни он обучать и нанимать людей он дал Юни более умных людей, не таких безразличных; мягкость в словах, из-за воспоминаний, чуть заколебалась возможно продемонстрировав всё то, что на самом деле испытывается, но Гокудера как был безразличным, так им и остался потому плевать. — Тогда, если я правильно помню, я воткнул осколок сломанной вроде лампы в живот, прокрутил, но видно осколок был очень маленький, и смерть всё не наступала, Юни не просыпалась, а паника у меня только множилась. Даже когда я вышел из комнаты полностью в крови держа наследницу их семьи на руках ублюдки не среагировали, им плевать было, что Юни без сознания, что руки у меня в крови. Какая разница на меня, но Юни… — этот случай он простить не смог, до сих пор к людям Арии обращается как с пустым местом, мусором коим те и являются. — Юни впала в кому. Я не проклятый, я не могу быть проклятым из-за грёбанной отсутствующей духовной силы и из-за того, что Юни со мной всё время находилась проклятье стремится к ней. Уже даже не к её матери, к Юни. Оно выпрыгнуть с моей шеи хочет в её руки и проклятье конечно убивает, медленная смерть и все дела, но это лучше пребывания без сознания, резкой комы. Юни страшно, я думаю, она боится умереть с ним на шее, передать её своему ребёнку, как её мама передала ей. — Именно поэтому он собирает «осколки» способные запечатать проклятие. — Поняв, что я виновен и в болезни Юни, что на моей шее её временное лечение моя вина в смерти учителя разумеется не исчезла. Просто… учитель мёртв, я не могу это изменить как бы сильно этого не хотел, а Юни жива. Пока она болеет я не имею право умереть. — как бы сильно этого ранее не хотел; сейчас умирать смысла нет, — Мне дорога Юни потому что она живая моя вина. Я редко к Юни езжу или даже ей звоню, но я нанял достаточно нормальных людей, чтобы она могла не грустить запертая в доме. Они с ней венки поплетут и косички, и вещи любые ей привезут, вкусняшки. Юни не может сама погулять, но я достаточно каждому денег сбросил, чтобы они не думая могли любой дом или машину, видимую на картинке, телевизоре или в интернете по одному желанию Юни купить.       Юни никогда не обвиняла его в болезни. Знает, что заболела из-за него и не винит, никогда и слова плохого ему не говорила.       — Вы… — не такую точно истину Гокудера ожидал услышать планируя узнать причину его тех неправильных действий — это видно в чуть расширенных зрачках, что давно уже вернулись к своему бесстрастью. А сам работодатель стал смотреть на него с чуть большей хмуростью, будто бы не верит. — Вы спрятали под тату шрамы, — констатация, а не вопрос прозвучал удивляя. Это так, но то, что заметил удивляет, эту эмоцию даже сдержать не получилось — неужто присматривался к его телу? Хотя сомнительно, тату слишком качественно сделано, чтобы хоть кто-то шрамы увидел. — узнав, что Вы ученик Чёрного Дракона я подумал, что Вы по причине ученичества сделали тату, но сейчас я понимаю, что Вы сделали это чтобы спрятать ранние ошибки. — Тату сделано не из-за этого, но какая разница? Гокудера смотрит на него, и словно всё видел утверждает. Гокудера ничего не видел. Его Дракон Янтарный с лёгкими более тёмным янтарём, как чешуйки. Тату объёмное, шрамы профессионалы спрятали весьма умело, будто бы его воспоминаний и нет.       Тату сделано задолго до первой попытки умереть от своих рук. В том месте он хотел жить.       — Шрамы уродливы. — спокойно произносит Савада, что вовсе не согласие. — если бы я их получил в битве я бы, наверное, гордился ими, но если у тебя образовался шрам потому что ты дёрнулся, испугался, и вместо перерезанного горло у тебя образовался шрам на плече — это позор. — То дёрганье спасло ему жизнь, показало, как силён противник и что Тсуёши убьёт его, если он проиграет бросившему тому вызов. — Позорно было воткнуть остриё, не осколок, в живот, а потом лежать и мечтать избавится от боли, желать посетить больницу, когда удар был нанесён с определённой целью, — наказание, а не попытка убить себя. После двадцати ни одного шрама не образовалось; все шрамы образовались до двадцати. — Позорно было получить в руки огнестрел и вместо попадание в голову или сердце попасть в бедро, потому что ты не умеющий идиот. — Шрам на бедре образовался из-за брата. Занзасу помешали тогда, при первой их встрече, но он в первые попытки промахивался, что ожидаемо. Плохо помнится то обучение, вроде Занзас трепал ему волосы, ласково называя мусором. А он и не говорит, что шрамы так заполучил, просто приводит примеры. — Позорно было спрыгнуть с высоты и сломать себе только позвоночник, — и так девять попыток. — Позорно было спрыгнуть с моста и каждый грёбанный раз оказываться спасённым незнакомым тебе человеком. — Троих из четверых спасителей он нашёл, а последний пока как-то не был встречен (он того и не искал, брак тот ублюдок предлагал). — Позорно было нагрубить якудза, а потом хромая уйти от толпы избитых только потому что ты натренирован лучше, — те использовали огнестрел, а значит не жалели. — Я урод, а не мои шрамы или моё тату. Сасагава-сан не прав, как и те сотни что видели шрамы и оскорбляли за спиной, а теперь избегают испуганные моей типа принадлежности к преступникам. Меня просто нужно поместить в мусорную корзину, — ведь он мусор; истина проговаривается с улыбкой, ведь эту истину можно узнать только долго пообщавшись с ним. Именно поэтому его бросали максимум через две недели.       И он, как ученик, Чёрного Дракона, имеет право делать тату дракона, что Савада с мягкостью добавляет. Пока вроде звучит реалистично.       Гокудера на его рассказ смотрит безразличный, тому разумеется плевать что бы он не сказал, и чтобы он в детстве там не делал.       — Я понимаю, что переубедить Вас не смогу, я в таком не разбираюсь, но я всё же не думаю, что Вам стоит так плохо о себе отзываться. У Вас есть и хорошие черты, поступки, сделанные Вами — в человеке очень редко нельзя найти доброты. Вы не выглядите плохим человеком, даже столь малое, что я знаю о Вас не заставляет меня видеть Вас как плохого.       Потому что просто плохо его знают; хорошо, что его детей перед которым он провинился и когда помог, как пример доброты приводить не стали.       — У меня есть поступки, которые Юни называет хорошими, — спокойно соглашается Савада, — я часто помогаю больным детям, много отдаю на благотворительность, однако, Хаято, называться хорошим можно только тогда, когда хороших поступков больше плохих. Я пытаюсь быть хорошим, называю себя им, но я не хороший. Мои ошибки поломали жизнь многим. — один из которых друг собеседника и как бы их даже не три и это только в этой маленькой семье, — К примеру, в мои двадцать один я ухаживал за парнем, он всегда ходил с «сестрой» из-за чего я тоже ласково относился к ней. Я ему признавался в любви, а он подумал, что его девушке, как я потом узнал, думал спутал их. Они выглядели почти идентично и хоть я их различал, он в это просто не поверил, — ведь использовал иллюзии, а он и не знал, что их не видит — думал, что просто сходит с ума, — я стеснялся сказать, до признания, что нравится мне именно он. За двумя ухаживал, хоть и наедине признавался. Он бросил тогда её, исчез буквально, а она от шока, горя, слегла в больницу. Она около года из больницы выйти не могла столь плохо себя чувствовала, а он, как через годы я узнал, найдя наконец его, специально её грубо бросил надеясь, что я сделаю её счастливой. Он до сих пор её любит встречаясь с десятками других, в то время как она встретила хорошего мужчину, одного из моих друзей, за которого вышла замуж. Я думал, и она думала, что тот потакая ей с ней встречался, просто воспользовался предлогом, мной, чтобы наконец от неё избавиться. И таких мелких и непонятно «как» образовавшихся ошибок сотни. Твоей ошибкой было подойти ко мне; ты о том, что встретил меня ещё пожалеешь.       — Сомневаюсь. — спокойно, без колебаний отбросил слова Гокудера, — Я не один, в моей семье главных шестеро — если что-то пойдёт не так, если со мной что-то случиться ошибку исправят остальные. — Это точно угроза. — Не беспокойтесь, — За эти словами точно скрыто «даже не мечтайте»? Он ведь ошибкой обозначил встречу с ним, а Гокудера сейчас сказал, что ошибку исправят. Его исправят; свои слова Гокудера проговаривает без угрозы, спокойно, но угроза явна — её даже не прятали! Она вызывает забаву, но радоваться такой глупости нельзя, ещё обидятся.       Проговорив угрозу подрывник возвращается к предыдущей теме будто бы он и не произнёс сотни неприятных и непонятных слов.       — Могу я взглянуть на Ваше ожерелье? — вопрос на самом деле обычный, учитывая, что он говорил, именно потому, вместо слов, он спокойно достаёт из «кармана» подготовленную безделушку. Ярко розовую шёлковую ленту на которой висит обычное круглое ожерелье сверкает на котором пламя Мрака.       Удивление от видимого видно в чуть расширенных глазах Гокудеры, но на протянутую руку свою ладонь с ожерельем он убирает подальше от чужой руки.       — Если я перестану касаться ленты я мгновенно почувствую разъедающую тело боль, а через три секунды впаду в кому, — только после этого предупреждение он вновь протягивает руку работодателю, что посмотрев на него с секунду, просто соприкоснулся с ярким красным камнем и сразу отдёрнул ладонь усмехнувшись.       — Так вот как ощущается редчайшие наследство…       Редчайшим наследством, стали после неких событий называть пламя Мрака, имя знакомо, но он всё равно чуть хмурится, вслух спрашивая о чём речь, пряча обратно ожерелье. Безделушка, созданная в тот же день, как он узнал о взломе скрытых данных. Проще говорить прямо, чтобы не запутаться.       — Я прикажу поискать информацию по ожерелью, — сжав ладонь на которую смотрел, которая соприкоснулась с пламенем уверенно произнёс Гокудера видать думает, что найти кого-то с чёрным пламенем тому под силу, хотя это не так. В мире вообще только пятнадцать их носителей осталось каждый из который носит специальные цепи, маскирующие пламя; это краткое проявление пламени никто не увидит. — Я приложу все силы, чтобы найти способ его снять. После ведь Ваше тело перестанет разрушаться, придёт в норму?       После? Он никогда не планировал жить после; вопрос заставляет задуматься, пару мгновений промедлений, что скорее всего удивление.       — Скорее всего «да». Года думаю хватит, чтобы всё наладилось, — без помощи пустышки он точно больше года не проживёт, если не найдёт Хранителей что он делать не будет, а значит его собственное пламя убьёт его. — Но ты ничего не найдёшь. До тебя искали тысячелетиями способ. Ты назвал мою болезнь несовершенным остеогенезом, болезнью хрусталя, да? Если я не ошибаюсь эта болезнь не лечится.       Как и разрушенная система пламени, он изучал это, как и Верде сказавший, что смотрел для себя — его вылечить нельзя; Гокудера, что правильно, не стал говорить о найденном способе тем им другим, видно действительно что-то понимает о знании передающие через вселенные.       — Капсула Жизни лечит всё, — бесстрастно звучит несогласие, и оно появилось точно не в защиту известного лекарства, в его слова, звучащие почти что обещанием.       — Я знаю четыре заболевания которые она не лечит, — в ответ не соглашается Савада, игнорируя чужие эмоции или протянутую ему в помощи руку, — хотя помню, что ради лечения одного его искали ещё до создания капсулы жизни, — как он потом узнал, сам пробовал вылечить состояние организма, — но Нидзи вот исследования «заболевания» не интересовали, хотя его брат болен этой болезнью. Интересно это потому что он эгоист или потому что он лечит только тех, кого хочет? А знаешь, Господин Нидзи, ещё никогда не лечит тех, кто его просит. У него отвращение к таким просьбам. — наверное поэтому Юни никогда и не просила вылечить себя, — я честно поражаюсь, когда встречаю людей восхищающим им.       — Я… восхищаюсь только матерью, давшей мне жизнь, — удивляя спокойно произносит Гокудера, — я понимаю, что Вы ненавидите Господина Нидзи, хотите, чтобы человек, который Вам нравится, разделял Ваши чувства, однако Босс, я не сужу тех, кого не встречал. Я могу восхитится игрой, слухами, называть кого-то лучшим или успешным, но я только констатирую факт. Считается что Господин Нидзи лучший лекарь, он доказал это вылечив то, что вылечить невозможно, а значит в моей голове он лучший лекарь. Мне неприятно слышать его пренебрежением и конечно он дал все возможности для лечение, однако Господин Нидзи не просто лучший лекарь, он лучший создатель лекарств. Он не мог не понимать, что даже дав Вам все знания Вы ничего сделать не сможете, он пошутил над Вами, над жизнью дорогого Вам человека, но это не убирает как много он сделал для мира. Мне жаль, что человек которым Вы восхищались так поступил.       Он никогда Нидзи не восхищался — вот ещё.       — А почему ты не просишь у меня формулу капсулы жизни? — пренебрегая своими ранними словами поинтересовался Савада, — те четыре заболевания редкие, тебе капсула жизни пригодится. — это ведь лучшее в мире лекарство.       — Вы можете создать её? — глаза Гокудеры на вопрос расширились, а сейчас голос его прозвучал весьма удивлённо.       — Нет конечно, — махнуть пренебрежительно рукой инстинктивная реакция, — я не изобретатель.       — Я смогу её создать? — чуть сузив глаза изменил вопрос Гокудера, — Вы кому-нибудь ещё формулу предлагали?       — Если только не близлежащие пару лет, — усмехается Тсуна, — но так ты и не знал этого не скажи я, правда? А вдруг я лгу или плохо оценил твои способности и связи?       — Господин Нидзи гений, если бы его лекарство можно было легко повторить, оно бы не считалось лучшим, — почти также сказал Иноченте подари он тому формулу в какой-то год; лекарство всего состоит из двух компонентов: крови Нидзи и пламени Солнца.       — А если я приглашу тебя ближе к сентябрю или в начале сентября на свидание примешь приглашение? Я уже знаю куда приглашу, но я не знаю, когда откроется место, — или вернее, когда Фуута начнёт разыгрывать билеты встречи с ним, впрочем, если к сентябрю не скажет, чтобы он начал искать билет, попросит личную встречу организовать.       — То есть формулой Капсулы Жизни Вы хотели сделать мне подарок? — приподнимает бровь подрывник, вместо того чтобы просто ответить.       — Слишком шикарно для первого подарка — тебе так не кажется? — сопоставимо с жизнью сына учителя, но будто бы Гокудера догадается; на его вопрос удивление Гокудеры пропало, заменилось на лёгкую хмурость, — это просто неприязнь к Нидзи сказалась, не принимай к сердцу, — ведь о Нидзи он шутит каждый раз, когда выпадает возможность. Может быть Гокудера с тем даже встретится, они ведь очень близки.       — Я подумаю, когда Вы пригласите, — дёрнув губы в намёке на улыбку, произнёс Гокудера ожидаемое, следом развернувшись уходя — его походу послали, но да ладно, ожидаемо. Всего-то двумя первыми шагами пренебрегли.       Не считая поцелуев от которых шарахался и флирта, после которого смотрел на тебя явно сдерживая рвотные позывы, — усмехается внутренний голос, — разве это первых два шага? Не забывай кто ты в глазах Гокудеры Хаято.       Он никто в глазах Гокудеры Хаято и не нужно обманываться, Савада и не обманывается, открывает себе ещё одну конфету и поближе пододвигая документы; шаги вместо хлопанья двери звучат весьма резко, громче, чем уход.       — Я передумал, — даже не пересёк порога кабинета, замерев где-то в полуметра от конца, вернувшись резко произнёс работодатель руку свою открытой ладонью протягивая, — не думаю, что мне выпадет ещё шанс увидеть формулу Капсулы Жизни и давно не ходил на свидания — я приму Ваше приглашение куда бы Вы меня не пригласили.       Руку походу протягивают, чтобы он в ту формулу вложил, подумают теперь из-за его же слов, что формула не подарок и конечно с ней Гокудера ничего сделать не может, но и подарком теперь формулу не назовёшь!       — Только формулу распространять нельзя, — внутри вздохнув из-за переменчивого мнение собеседника, достал из иллюзии Савада небольшой комок бумаги, а вернее китайского дракона, частично исписанного ручкой. Оригами он сделал из своей записанной на листке формулы. — можешь конечно своим людям дать формулу возжелав воссоздать лекарство, но не советую говорить, чего это формула, проблем не оберёшься. А просочится информация я перед Нидзи тебя защищать не буду, — у него тоже есть инстинкты самосохранения.       — А Вы ещё одного дракона сложить можете? — приняв игрушку, попросил Гокудера удивляя, — я его как первый подарок от Вас приму, а то формула Капсулы Жизни — это настолько солидный подарок, что я даже представить не могу что подарить Вам должен, чтобы в Ваших глазах выглядеть хорошо.       Так всё-таки Гокудера примет формулу как подарок!       — Одна встреча с тобой подарок, — опускает Савада голову, прекращая смотреть на собеседника, чтобы скрыть улыбку, которая начни он смотреть на документы точно не станет уже видна. — Я пытаюсь достойно ответить на твой первый подарок. — а Гокудера ему ещё безделушки из Китая подарил, китайскую клёвую одежду которую он ни за что не наденет, на всякий случай, ещё его размера купил. С этим он по планам должен разобраться двадцать шестого, а потом можно уже на свидания звать.       — Я… я понял. Спасибо.       Гокудера смотрящий на него выглядит вовсе не радостным или смущённым, бесстрастным, как плохое что-то услышал, потом, словно думая о чём-то внутри, словно только увидев, что он на того смотрит посмотрел на него. Кратко улыбнулся, сжимая дракона уходит. От сжатия дракон не сжимается, аккуратная весьма хватка на туловище, дверь тоже закрывают аккуратно удивляя, но плевать — не ради него, но согласился! И на свидание с ним сходит! Ммм… Гокудера Хаято замечательный человек!       И идиот одновременно — людям нельзя верить. Понимание, что не зная, Гокудера покупается на чушь, думает будто поступки его важны вызывает смех, погашенный ещё внутри. Лучше не тратить больше времени, сконцентрироваться на документах, пока никто не пришёл. Конечно в его словах была правда, но её было столь мало, что можно было бы удивиться поверь в неё хоть кто-то, однако пламени нет, о Юни никто не знает и Аркобалено исчезли официально спустя три года после настоящего запечатывания проклятия. У Арии была созданная шаманом копия пустышки и даже остальные Аркобалено долго думали, что та была настоящая, каждый кто мог создали себе фальшивку выкинув тогда, когда «проклятие» с шеи Арии упало. Нет шансов, что его обман раскроется, слишком далёк от него и от своей сестры Гокудера Хаято. Бьянки хотела выступить как представитель Реборна, но выступил Дино и хоть та была в Намимори в целом ничего почти о битве не знает, но знает его — дала разрешение ухаживать за своим братом. И предупредила что шансов нет, отличная подруга!       На самом деле плевать на Гокудеру и какие-то там отношения, цель его приезда это изучение семьи Аллерон изнутри. У него всего три месяца, пока есть возможность нужно как можно быстрее расправиться с мелкими делами, что сотни в его кабинете, а потом уже освободившись начать вникать в более серьёзные — может отсутствие сна перенести пока на эти документы? Пока никто не отвлекает стоит этим пользоваться.       Документов куча, почерков тоже, а важных дел мало из прочитанного, в большинстве своём отчёты, мелкость которую ему нужно прочесть — которую он всю прочтёт!       Прошло много вроде времени перед тем как ему решили помешать, но вот почему того, кто это сделал не видно, даже у двери не стоит — над ним шутят? Пару секунд назад раздался стук. Видно постучали и убежали, но почему он тогда отреагировал? Так как чаще всего он живёт и путешествует один отвлечь его от дел или размышлений трудно, на слова или звуки он редко реагирует, исключая, когда что-то действительно важное говорят, происходит или хотят его коснуться или касаются. Но он услышал стук, когда читал документы, поднял глаза потому ему нужно было это сделать, но если задуматься даже тогда уже никто за дверью не стоял — призрак?       Стук раздаётся ещё раз. Краткий стук раздаётся ещё раз и Тсуна хмурится, в миг оборачивается понимая, что стучали ни в дверь — в окно. Позади его спины стоит весьма большое окно и в него стучали. Кресло, в котором он сидит большое, оно загораживает частично видение на окно — того, кто стучал. Тсуна встаёт, подходит к окну видя птицу. Не то, чтобы ожидалось, что человек залез к его окну (его кабинет на третьем), но ему казалось, что его зовёт человек. Стучится очень известная птица так что может быть важно. Коснуться ладонью окна так чтобы убедится, что загораживает его ладонью размер птички инстинкт, как и выпустить достаточно количество пламени, чтобы поликарбонат в пепел растворился.       — Хозяин просил позвать тебя, летающий бескрылый, — стоит пыли осесть сразу же влетает в сделанную щель птица Хибари, — он ждёт тебя.       Он приглашающе распахнул ладони, когда разрушил окно потому что канарейка отлетела стоило пыли появится, его приглашение приняли потому слова проговаривали сидя на его ладони очаровывая. Его похоже для чего-то не очень важного отвлекли раз так позвали, а не как-нибудь иначе. Гокудера сказал, что его номер телефона знает не только тот, но учитывая, что ему не позвонили ему солгали. Ожидаемо.       — Сейчас не могу, — встретив по пути Сасагаву с Ямамото, предложивших играть, мягко улыбнулся Савада, прошёл всего пару шагов от кабинета, к нему похоже направлялись, — я немного занят.       — И чем ты занят? — не с интересом, словно с негативом в ответ поинтересовался Сасагава скрещивая руки на груди и смотря ну очень недовольно, но шестое чувство говорит не беспокоится, у мужчины просто плохое настроение. Видать поэтому и хотел поиграть, хотя из-за этого бы точно не повеселел — проиграл бы, если играть он согласился бы. Ямамото наоборот выглядит весьма весёлым, это видно в целом по мягкости источаемой мужчиной, весёлой улыбкой на губах и тем, что до встречи с ним Такеши шёл закинув руки за голову.       — Пока не знаю, — опуская взгляд к канарейке, которую прикрыл второй ладонью, чтобы спрятать, спокойно ответил Савада, — но за мной пришли, — а не «позвали» — нечего намекать на способности разговаривать с животными, неприятностей не оберётся. Ямамото и так, посмотрев на показанную мужчинам птичку усмехнулся, но ничего провокационного не сказал. Хлопнул врача по плечу, весело сказав, что Хибари был умнее их будто бы все в один момент захотели связаться с ним, что-то там расспросить!       Сасагава смотрит на птичку таким бесстрастно-злобным взглядом, что спрятать её инстинктивное действие, как и ближе к себе прижать как бы намекая его выбрать целью. Смотря на его мягкость в действиях и спокойствие в эмоциях Сасагава просто проходит мимо него, обходя, видно решив, что спорить нет смысла или вернее нет смысла спорить на чьих то глазах или просто понял, что Хибари не послал бы к нему птичку просто так. Ямамото перед уходом желает провести весело с Хибари время, да и так усмехается, будто бы предупреждает, что его там избивать будут. Короче они свалили, но и хрен с ними.       Моти на его извинение спрашивает за что он извиняется, будто бы не чувствовал опасность, но учитывая, что у животных инстинкты удивительно сильные опасности видно и не было. Ему показалось. Прогулку он продолжил, и никто его не побеспокоил, самим хотелось кого-нибудь побеспокоить и спросить куда идти, ведь Хибари его явно позвал с улицы, Моти так сказал, но вот из какой комнаты его позвали не было предположение — он выбирает комнату птиц и оказывается прав. Хибари, стоит открыть только дверь, становится виден. Стоит спиной к нему, у края паркета, за дверью, выходящей на улицу. Птицы сидят на плечах мужчины и у ног, все чего-то ждут и на его неслышный приход, только птицы реагируют. Хибари ждёт пока он дойдёт, тогда только открывает свой рот, хотя Моти, что прилетел за ним мужчине отчитался, присел на указательный палец Хибари. Шипастый демон изменил свою закрытую позу, как Моти, что привёл его, стал над тем кружиться. Птиц почти по клеткам не было, у ног сидит стая.       Подойти близко к Хибари было трудно и видно поняв, почему он не приближается Хибари полу оборачивается, как нестранно своими действиями не потревожив ни птичек у ног, ни тех что сидят на того плечах.       — Постройка беседки и пруда завершена, — посмотрев на него бесстрастно произнёс Хибари, — объясни Моти, что в их пруду купаться можно, однако испачкавшись те должны помыться.       Глаза Хибари абсолютно бесстрастны, как и лицо, тот, стоя к нему спиной выглядел весьма величественно, как воин смотря на противника и хоть было видно, до слов того, изменение на улице относительно зала отданного птицам, но серьёзно? Хибари сделал всё то, что он сказал желают птицы и теперь он должен им то, что желает Хибари объяснить?       — Кёя, — с кривой какой-то улыбкой зовёт мужчину по имени актёр, — я не умею разговаривать по птичьи. Я человек.       Птицы Хибари понимают японский, хотя они разговаривают на итальянском и как он видит беседку что создали в метрах десяти от дома никто не коснулся. В плане ни одна птичка не сидит на или в беседки, хотя ту сделали немного не так как для людей, чтобы было удобно птицам сидеть с внешней стороны и ещё видно внутри поставили квадратный стол и стулья в виде лавочки. Всё это красивого светлого древесного оттенка хорошо сочетающей с цветом внутри комнаты птиц. Пруд — это небольшой глубины водоёмы омывающие беседки и один более глубокий, очень напоминающей по глубине лужу с левой стороны, там, где настоящие мелкие пруды в которых плавают рыбы. По эту сторону от маленького мостика, хотя ранее насколько ему известно с этой стороны водоёма не было и хоть текла вода ничего из видимого не было. Были лишь кусты какого-то растения, что перенесли подальше, а не убрали вовсе.       — Камеры временно не работают, — оставшись бесстрастным на его почти прямой отказ, продолжил свою речь Хибари, — через час я зайду за тобой. — эти слова идеальное наплевательство на его мнение, слова или оправдание, что он не умеет говорить по птичьи и будто бы умеет!       Хибари, после своих слов, переходит на японский, говорит своим птицам что он (зверёк) хочет что-то рассказать, говорит отступить от того и Моти слушают, они послушали бы, если бы Хибари сказал своим птицам что построил для тех развлечение! Хибари ничего не говорит, молчаливо уходит игнорируя его возражения словестные и только. Хибари спрыгнул на улицу, на мелкие камешки, коим усыпаны того дорожки, а не по дому своему прошёлся, а между ним и Хибари десятки птиц, он просто никоим образом не мог того остановить! Кроме конечно прыганья, использования пламени, применения оружия… короче не мог.       — Кёя построил для вас большое гнездо и маленький пруд, мои дорогие, — наклонившись, но всё равно ещё слышно уходящему мужчине с улыбкой произнёс Савада перейдя на японский, — вы можете развлекаться, — как того хотели, хочется сказать, однако пока рано. Чутьё сказало, что камеры правда не работают и кроме Хибари и птиц рядом никого нет, однако и Хибари то рядом!       На его слова весьма уже далеко слышится хмыканье Хибари, как видно насмехающегося над ним, ирод!       — Наша территория только построенное для нас огромное гнездо, летающий бескрылый, — не поворачиваясь отвечает один из Моти, — не слушай плохую пищу.       Моти уже упоминал «плохая пища» когда почувствовал исходящую от его тела иную ауру и значит ему отвечают не глупостью, действительно с желанием в своих чёрных бусинках смотрят на свою территорию, но не верят.       Кёя ещё не ушёл, отошёл, подслушивает и как стало ясно пытался своим птицам объяснить то, что просил его сделать — признать, что он понимает птиц или не нужно? В конце концов Хибари ему поверил, то есть уже считает понимающим и некий Птичник (вероятно известный преступник управляющий птицами и некогда живущий в Италии, работающий на Рокудо лет семь назад) умел птиц понимать потому всё нормально.       — Это был ваш хозяин, Моти, не плохая пища.       Моти, которому он ответил повернулся к нему, а другие от ответа насторожились. Хибари перестал подавлять присутствие, мелькнуло раздражение.       — Плохая пища выглядит как хозяин, — подлетев к нему прочирикал Моти, он инстинктивно вытянул ладони на которые присели. Канарейка смотрит прямо в его глаза тихо отвечая, — нам уже разрешали играть, летать. Хозяин потом был нами недоволен. Тебя обманули Большая птица. Это был не хозяин.       Все животные как люди, они видят иллюзии и значит кто-то с канарейками играл, врал и учитывая, что Хибари возвращается это точно был Рокудо.       Активация пламени не то, что ожидается, когда Хибари возвращается, как и активация коробочки, но уже не с оружием, а с животным — волшебным образом в этот момент причёска (у птиц?!) всех канареек меняется, становится такой же как причёска Тетсуи — Кусакебе Тетсуи, заместителя Хибари Кёи! Как у хулиганов становится причёска у птиц, шокируя. Только благодаря линзам на глазах становятся видна иллюзия создавшие это, но тем не менее! Хибари Кёя чистый обладатель пламени Облака так откуда иллюзия, да и к тому же столь глупая?!       Мама Хибари Кёя могла изначально быть владелицей пламени Тумана, та ранее была далека от главенствующей ветви, по отцу Хибари Кёи передавалась сильная пламенная кровь, а не по матери, что до знакомства с ним и пламенем то не владела, не считалась сильным облачным обладателем, но всё равно! Пламя Тумана!       А может это коробочка так действует? Выпускает пламя Тумана совместно с животным коробочки?       Ну да, выпускается ещё в виде изменении причёски, не открывающего человека, а птиц — точно. Что за бред.       — Я сказал: развлекайтесь. — слова сдержанный приказ, сам Хибари удерживает в руках весьма милого ёжика, глаза ледяные, а голос явно недовольный. На него не смотрят, смотрят на сидящих у выхода птиц, которые через пару мгновений сдвигаются. Поняли, что Хибари объясняющий тем ранее из-за проявления пламени (изменение причёски?) настоящий, что им не солгали и учитывая, как раздражён Хибари и что позвал его объяснялся тот не единожды. И очень замечательный хозяин, что заботится о своих питомцев, его послушал, хотя он мог лгать и на японском со своими птицами разговаривает как он сказал, хотя и ранее мог говорить с канарейками на понятном тем языке, но, тем не менее!       — Они благодарят, — чувствуя, как накаляется атмосфера объяснил поведение Савада видя, что все птицы и даже та маленькая в его руках, чтобы не играть, а поблагодарить хозяина, взлетели, — восхваляют тебя.       Чтобы поговорить с птицами он присел, но теперь встаёт с забавой смотря на уже спокойную ауру Хибари и через десяток секунд, после исполнения приказа «обследовать новую территорию» на призрачную улыбку Хибари. Мужчина точно доволен тем, что видит, напоминает своим птицам, что те, кто испачкаются должны помыться, а потом запрыгивает обратно в комнату к своим питомцам. К нему которому уходя сказал, что даст час на разрешения конфликта.       — Что Ролл говорит? — подойдя, протягивает ему ежа Хибари, удивляя своим поведением (передачей пламенного оружия в его ладони!) и вовсе не улыбкой. В тридцать Хибари тоже должно что-то должно было начать радовать и походу его теперь переводчиком животных считают или что это за вопрос такой странный?       — Я не понимаю ежей, — с наслаждением смотря на маленького красавца мягко ответил Савада, ведь ежей он конечно сотни раз видел, но это не значит, что кто-то их изучает из тех, кого знает Реборн и которых он сам встречал. У него тоже знания языка животных не из воздуха берётся. Кропотливый труд. — я животных в целом не понимаю.       Хибари на его слова, отказ от слышимого, как ранее, относится со спокойствием. Безразличием.       — Камеры не работают, — с чуть расширенными зрачками, как у животного выслеживающего цель, напомнил мужчина, — что Ролл говорит?       Иными словами, Хибари говорит, что никому не скажет, если он расшифрует?       — Я не…       — Ты сомневаешься во мне? — такими словами, чуть сузив глаза прервал Хибари, чёрного в радужке того глаз всё ещё больше, чем светлого. Видно доволен его знанием (у Натсу знания этого нет).       Судя по словам собеседник действительно говорит, что никому не скажет и на самом деле представить Хибари Кёю который сплетничает очень сложно, на грани фантастики такое просто представлять! Его просят расшифровать что говорит маленькое животное, ёжик фыркает и весьма искреннее смотрит на него.       — Это не животное, — мягко огладив щёку созданного людьми творения просто сказал Савада, — временами я могу понимать животных, это происходит спонтанно и в любой момент может исчезнуть, — когда к примеру Натсу вернётся, — но твой ёжик не животное. Он говорит не так как другие ёжики.       Животные из коробочек только внешне похожи на настоящих, на своих прототипов — их понять невозможно. Он лигра понять не смог как бы не пытался, и хоть знает только львиный и кошачий, но что-то понять должен был и не буквы не разобрал. Животные из коробочек фальшивки.       Но такие милые. Удивительно, что у Шипастого Демона, в целом у такого и не только по слухам жестокого мужчины, как Хибари Кёя, такой милый зверёныш, как коробочка и канарейки, как обычные питомцы. Хочется и тех и других тискать, но если канарейкам он дал максимум, что мог дать, то к пламенным творениям лучше не лезть. Пламя Небо конечно способно взаимодействовать с любой коробочкой из своего набора, но это будет заметно. Стоит только наслаждаться мягкостью иголок, тельца.       — Ты только ради Моти меня звал? — не спеша отдавать чужое оружие спокойно интересуется Савада чувствуя, как животное двигается на его ладонях, подошло к краю, потом к запястьям, скатилось и ползёт вверх. Хочет видно уйти, но спрыгивать опасается, милашка.       Моти и Ролл — не странные ли эти случаем имена? Стоит надеяться, что не Хибари будет в будущем выбирать имена своим детям.       — Нет, — так же бесстрастно, как ранее, но с видно уже погасшим интересом ответил Хибари, приняв похоже его слова, и после, весьма резким движением, забрал свою коробочку с его локтевых ямок, но животное даже не пискнуло. Видно резкость движений не говорит о силе сжатия. Потом Хибари относит своего ёжика на улицу, оставляет там его говоря своим птицам позаботится и возвращается к нему, шокированному. Животные из коробочек не животные, их оставлять вне коробочке расточительно для пламени. Но Хибари видно на это плевать. Тот просто хватает его за ладонь потянув за собой, к выходу из комнаты и если ранние удивление, в отношении зверят, пламени получалось гасить, то теперь скрыть удивление не получилось. Не то, чтобы Хибари видел, как расширились его глаза, но тем не менее?       — Куда мы идём? — придя к спокойствию, стоило только пару шагов пройти за комнатой Моти поинтересовался актёр чувствую крепость сжатия его ладони и отсутствие какого-либо сжатия с собственной стороны. Вдруг ещё Натсу с определённой силой сжимает руки своих друзей или его сломанную руку заметят? Схватили за правую ладонь, ничего явно не знают.       — На свидание, — просто отвечает Хибари шокируя и ладно, свидание дома? Бред.       Удивление множилось, когда Хибари через свою территорию привёл их в гараж, потом к своему мотоциклу. Не то, чтобы поехать на свидание как-то неправильно на машине (у Хибари та тоже есть), но на мотоцикле кажется более подходящая атмосфера для свидания — не от того ли что партнёры соприкасаются во время поездки?       — Садись, — уже около своего на внешний вид крутого мотоцикла, самим усевшись повторил, почти что приказав Хибари, а ему хочется отказаться. Свидание? С Хибари? Что за нахрен?! Гокудера его как Босса семьи приглашал поработать или как парня для всех?! — зверёк… — это слова явный намёк, и того хочется послать, но может ли это он сделать?       — Дай мне пару секунд, — приподняв руку попросил Савада, чтобы сразу же, после лёгкого сужения чужих глаз усесться на уже заведённый транспорт. Прав кстати у Хибари на вождения мотоцикла нет, как и на вождения машины.       Несмотря на то, что в гараже более тридцати даже машин, пространства было много, выход открылся словно по датчику движения, как и ворота, хотя остальным, возившим его, приходилось ждать. Хибари видно договорился и солгал, что за ним придёт через час и какого сейчас происходит?! Плевать, что Хибари не одел шлем, как и ему не предложил, если разобьются тот с большей вероятностью умрёт, а не он, но свидание? Свидание?! Телефон в его нагрудном кармане, тот чувствуется, ведь он к спине Хибари прижимается, можно позвонить и спросить Гокудеру — только о чём спрашивать? Гокудера явно ему солгал. Сам к Натсу чувства испытывает, нормально относится что Сасагава спать к нему заваливается, сегодня не отругал друга! И может знает о скрытой влюблённости Такеши, Хибари с которым сказал, что неплохо ладит?! Нужно ли ему звонить именно Гокудере? Что отношений у друзей Натсу нет он знает и даже женщина с которой трахается сын учителя не отношения — это просто секс и подарки, нет свиданий или частого времяпровождения. Отношения Сасагавы? Нет, отношений у Сасагавы можно сказать, что «нет». Тот на свидание не ходит, разговаривал с каждой, а встречался порой и месяц, не более десяти раз. А время разговора с теми даже смешит — около получаса. Сасагава с женщинами своими не встречается, а значит может испытывать чувства к Натсу!       Тсунаёши Натсу на самом же деле не зовут «Хана»? Может быть сокращение от какого-нибудь крутого настоящего имени, а может прозвище? А может ему самому спрыгнуть?!       Хочется стонать и звать на помощь потому что его скудный мозг не может понять, что происходит, но приходится только прижиматься к спине Хибари, точно уж не смотреть как быстро сменяется дорога. Точно не слушать свист воздуха в ушах — почему Хибари хоть раз не штрафанули за вождение без прав? Тот вообще не боится ездить без шлема?       Почему он должен соглашаться ездить на свидания с Хибари Кёей? Он испытывает к Боссу его дочери благодарность, не считает в целом ублюдком, но и всё. Хибари Кёя преступник, тот не захотел защищать Занзаса, его названного брата и сейчас с этим уродом он должен гулять, развлекаться или что там входит в список свидания по Хибаровски? Акихико, старший брат Хибари Кёи не ухаживает за девушкой в которую влюблён, та первая начала свои шаги и насколько ему известно, долгое время была пустым местом в глазах возлюбленного. Да, является Главой Варии, сильной, но и всё — ни капли чувств или интереса. Когда первая дочь Деймона Спейда высмеяла своего возлюбленного достаточно чтобы выбесить начали происходить спарринги, а сейчас отношения перешли на редкие совместные задания. Короче любовью там не пахнет, но ему сказали, что это романтика! Мама Кёи это сказала, но та пусть и всегда была Хибари, потому что в клан Хибари берут много учеников в том числе и девушек одна из которых становится супругой Главы, об отношений и о свиданий никогда ему не рассказывала. Глава клана Хибари, когда та была моложе, выбрал Юхико, нынешнюю Главу клана, в супруги. Там романтики не было, чисто доверительные отношения и клятва всегда быть верным друг другу. Свидание даже предположения нет как пройдёт, не на каруселей же кататься будут, правильно?       На машине его везут для абсолютно пустой дороги медленно, также можно ехать и на мотоцикле, но учитывая, что водитель Хибари Кёя ожидаемо, что приезжают они к нужному месту в течении где-то двадцати минут. Так гнал. А приехав, припарковавшись вновь взял его за ладонь, проводя по большому двухэтажному дому, сделанному в европейском стиле в молчании. Он кажется видел биографии людей, которых (двух) заметил краем взгляда. Место, в которое они приехали было огорожено забором, что также открыл скорее всего по воли Хибари, а не датчиков движений. Нейтральное здание серого цвета с тёмно-синей крышей, большое, как и территория, но видно он внешне неправильно оценил объём здания. Он вновь видит раскрытые, точно японские двери и канареек, что стаей сидят перед выходом на природу, смотрят на беседку и на пруд. Внутреннее строение комнаты, в которую его привели, почти такое же как в поместье Аллерон и он же знал, что птицы Хибари живут в двух местах! Купился как ребёнок на первые слова!       — Спроси у них, нужно ли им что-нибудь ещё, — отпустив его руку произнёс мужчина, что сказал, что едут они на свидание, — камеры сейчас выключу. Зайди как закончишь.       В словах нет интереса о его мнении, чувствах, но чёрт!       — Мороженное с тебя, — смотря в бесстрастное лицо спокойно произнёс Савада, — за обман.       Не то, чтобы Савада уже настроился на свидание, но примерится, что едет на свидание смог. Составил несколько вариантов сообщений друзьям и Гокудере с которым планировалось в той же голове разорвать контракт, а значит нужно было сообщить И-пин, что они уезжают. Прям сегодня и это же сообщить остальным. Все планы можно выкинуть. Конечно он колебался скажи Хибари, что едут они на свидание, но сомнительно будто бы птичек привезли для него — сомнительно, что на свидание действительно звали! Птицы Хибари в городе живут в доме через улицу от детективного агентства Хибари Кёи, здесь же частично живут те, кто помогает Хибари с делами. Некоторые на квартирах, у себя или в поместье из которого они прибыли. Здесь сторонние люди убираются, как и готовят есть и судя по тому, что ему говорил Шоичи — это люди с промытыми мозгами. Ранее были смертельными врагами, убить пытались, последние члены убиты семей, кланов и группировок что когда-то пропадали. Предположительно тех после пыток оставили как прислуг. Верные, если что не будут помехой и в целом бесполезные, ничего кроме дел по дому не делают, хотя горничные в доме не ложью будет назвать профессиональными убийцами.       Хибари на его требование ничего не говорит, оставляет, прикрывая европейскую обычную дверь и хоть скорее всего здесь такая же, как у канареек дома, проблема отсутствия интереса к постройкам, Хибари ничего не сделал. И не попросил с этим разобраться сказав, только себя позвать вероятно, чтобы тот доказал свою реальность и птицы обрадовались. Здесь канареек более ста, а осмотр говорит, что сто восемьдесят одна штучка. Комната видно пристройка, отличается материал комнаты от остального дома, специальное строение для птиц — Хибари похоже обожает канареек. У них всё также как у других, свободные клетки, набранная ванная, еда в кормушках и постройки, что ранее вероятно не было. Ему кстати нужно сказать, что окно в его кабинете сломано — Хибари что ли попросить сообщить?       Сообщение Гокудере о том, что из-за Хибари щель появилась в окне в его кабинете отправляется быстрее чем отключаются камеры или канарейки обращают на него внимание. Они конечно взлетели как зашёл Хибари, покричали «Хибари!», и на своём языке спросили могут ли играть, но судя по тому, что взлетели только маленькие остальные ещё не верили, что Хибари настоящий. Тот свою коробочку оставил дома — есть ещё те? С функции изменения причёски? А когда птичка умирает или, когда тех становятся больше коробочка уже другая?       Доложить о том, что уехал на свидание с Хибари полностью обдуманное действие. Как и отправить третьем сообщение «Добровольно.». Пусть учитывая его утренние слова Гокудера подумает, что происходит, но тот не думает, сразу звонит, но вызов он сбрасывает пряча следом в иллюзии гаджет, который, впрочем, через пару секунд возвращает в свои руки спрашивая у Верде создавали ли те коробочки которые открываясь меняют причёски птицам, отписывая в целом видимое им. В мире много кто создаёт коробочки, но оригинальные триста с лишнем создало три человека один из которых член его семьи. У Хибари Кёи сильные ёжики, сильные коробочки, те Верде говорил, что были одними с тех, что они создавали, но сейчас, буквально через пару мгновений приходит отрицательный ответ. Предположение, что пламя использовали Тумана, ведь не было никем создано коробочек с двумя пламенем, но Хибари Кёя сильный облачный обладатель. Сам Алауди говорил, что пламя Хибари Кёи в семье Хибари сильнейшие и сейчас конечно у Главы клана Хибари сильнейшие пламя, но только потому что он много махинаций сделал одна из которых соединение его подчинённой с сильным Небом. Кровь родственника учителя он тоже по случайности перелил, у того родственника сильная кровь, того просто был выбор сделать родственником Главы клана. То есть рассказывая много лет назад учителю и своей семье в целом почему Глава клана Хибари и её клан в целом добр к нему он сказал учителю, что тот обзавёлся новой родственницей. Сильнейшим обладателем пламени Облака пока Хибари Кёя не найдёт Небо. Свяжись Небо с Хранителем сила увеличивается как у Неба, так и у Хранителя; мама Хибари Кёи была беспламенной до его махинаций и конечно в той могло спать пламя Тумана, но если в ней спало, то в Хибари вообще должно быть в спячке!       Впрочем, Верде также написал, что его могли обмануть и коробочек активировали две и учитывая, когда через часа два он нашёл Хибари тот, захоти он посмотреть на ещё одну коробочку того, выставил его за дверь, велика вероятность что его обманули. Что у Хибари Кёи одно только пламя. Конечно можно развить любому обладателю ещё одно или несколько пламени, но это сложно, чрезвычайно. И контролировать те также нужна огромная сила. Хибари был найден им в обеденной комнате, за столом с документами которые тот читал и судя по нескольким чистым листам и ручке Шипастый Демон что-то ещё и писал. Он пишет пожелание канареек, а потом до прихода читает сообщения работодателя что сперва беспокоился, судя по содержимому, а через десяток секунд написал простое «Как Вы могли меня обмануть?» и десяти слов о том, что вообразили, что даже подумали будто бы он в больнице или ему требуется туда попасть.       Хибари приходит, когда он ещё смеётся, причину смеха тот вероятно узнаёт, учитывая, что в его руках телефон и «обман» его Гокудера разгадал по-видимому созвонившись со своим другом, но какая на это разница?       — Желания Моти я записал, — толкнув к документам Хибари лист, исписанный им и ручку которую одалживал с улыбкой произнёс Савада думая ответить на сообщения или не стоит.       Хибари на его слова и действие ничего не говорит, только через минуты полторы кладёт перед ним мороженное в креманке, шоколадное, даже на внешний вид вкусное. Сфоткать сладость и отправить ммс Гокудере очень здравомыслящая идея, а попросить Хибари совместно сфоткаться скорее всего не очень, но понимается это когда он уже к мужчине подошёл. Сидит Хибари напротив места на которое он уселся, и на его действия теперь смотрит конечно бесстрастно, но зачем он подошёл к мужчине что его каждый день избивает чтобы совместную фотку сделать?!       Фотографию Хибари делает сам, целует в губы и в этот момент фоткает. Он не полностью влез в камеру из-за собственного дёрганья или неумения фотографировать Хибари, но не важно! Его расширенные зрачки не показались, узнать его можно, так что всё идеально!       — Такая сойдёт? — именно это спросил Хибари сделав фотографию которую показал высвеченной на экране своего телефона.       — Конечно! — ярко улыбается Савада, поцелуй в губы всё равно безразличен, интереса к нему у Хибари нет, тот вероятно просто хочет порадовать его, ведь он дорогой тому друг.       Гокудера точно звонил Хибари, говорил о свидании, ругался и это становится ясно потому что его даже не спрашивают зачем ему нужна фотография, как и не спрашивают куда отправить, но явно отправляют. Ему не звонят и не пишут, но лёгкая усмешка на губах Хибари мелькнула стоило телефону того зазвонить нейтральной кстати музыкой, какая-то знакомая композиция на фортепьяно. Звонок Хибари не сбрасывает, лишь звук убирает как становится ясно по яркому экрану. Гокудера через четыре звонка звонит уже ему, и он поступает также как делал ранее Хибари с наслаждением поедая мороженное. Конечно солнечный удар он не получит потому что изнутри пламя охлаждает, но когда допустим ехал он с Хибари солнце пекло, даже если воздух был чрезвычайно сильным — Хибари протягиваемое им мороженное на чайной ложке съедает, на пару мгновений только отвлекается от документов. Не брезгливый, он этой ложкой сам ел, удивительный мужчина что на его интерес, после съеденного мороженного и помытой посудины, что тот делает, объясняет свои дела. Потом, закончив с делами, берёт стопку своих документов и ведёт его в своё агентство, где провожает сперва в свой кабинет, где кладёт документ удерживаемые в руке, а потом делает для него экскурсию по месту своей работы. Начал конечно объяснять кто те, кого они увидели, но «травоядное, собирает улики» или «травоядное, просматривает камеры» так себе объяснение. После второго он просто сказал, что всех помнит на что Хибари только довольно хмыкнул.       Его никому не представили, экскурсию кратко провели и всё, в конце дав книгу, словарь, внутри только слова, связанные с полицией. Он конечно планировал, если только столкнётся ещё с жаргонными словами посмотреть обозначения тех, однако учитывая, что уезжать они не планируют тоже неплохо.       Хибари ходил то с одними поговорить, то с другими, в кабинете был пока он на диване в кабинете у того книгу читал. Потом документы Хибари читал, что ему передали, кратко в конце записывая мысль как ему сказали делать, потом они поели тофу и мисо-суп, в ресторан с Хибари короче сходили где Шипастый Демон продолжал читать свои документы, а он попросил по смс извинение у Хаято за то, что не отвечал, но на следующий звонок усмехнулся и сбросил, написав потом что с Хибари обедает и не может отойти. С тех пор как он приехал в семью Аллерон он никогда не обедал, его никогда не приглашали потому поступок Хибари удивил, как и то, куда его привели. На вкус было выше среднего, что учитывая страну в которой они находятся было лучше, чем ожидалось. Отчёты, которые читал он Хибари кстати не проверял, только его документы проверил и когда он задал самый интересующий вопрос о том, как делятся все эти сектора в городе которые он только инстинктивно пытался понять, Хибари только чуть нахмурился, но ничего плохого не сказал. Подозревать его не стал на пустом листке записал ему от каких мест начинаются территории в городе и в Лигурии у разных семей. Гокудера за эту информацию бы его прикончил, такая даже в компе того не хранится, но Хибари похоже нахмурился от того, что он этот важный момент забыл, как оправдывался. То есть людей он помнит, а территорию свою не знает.       А если бы он попросил помощи в документах Хибари бы ему помог? Хотя давно сказал, как раз если что непонятно к тому обращаться, но как можно в это верить, если с Хибари у него самые напряжённые отношения из друзей Натсу?       — А ты не думаешь права уже получить? — к вечеру, но задолго до заката, когда они направляются от агентства обратно к дому перед которым припарковался Хибари задал Савада вопрос просто чтобы не идти в тишине. Как последний его отчёт Хибари прочитал и приказы отдал, они направились к поместью семьи Аллерон безразличным «пойдём» от известного детектива.       — Позже.       Хибари Кёя, если он правильно помнит, подростком мотоциклом владел, но видно и тогда без прав ездил; на его интерес удивления не было, он как Натсу эту вещь знать был должен. Он Натсу. И потому его везут на мотоцикле домой, свозили к своим птицам и всё непонятное объяснили, видно ещё раз экскурсию провели. После обеда Хибари сводил его в полицейский участок, который консультирует, сказав, что если нужен может быть там своим коротким «Также я работаю здесь.». Разве такая доброта — это напряжённые отношения? И Гокудера ему ещё говорит, что Хибари нехороший человек. Тот сам ублюдок, Ямамото тоже так себе, Сасагава вообще лидер, но из-за каких-то нападений он должен считать Хибари плохим?       Хибари Кёя притормаживает для него недалеко от входных дверей, что ему понятно по «приехали» произнесённое мужчиной и тем, что сам тот уезжает оставить транспорт в надлежащем месте. Со стороны Хибари близко к гаражу, а он если выйдет там, где сели долго будет идти по территории своего бывшего префекта. Хибари сегодня с ним видно наигрался и боли вообще в игре того не было, лёгкий смех над Гокудерой — интересно о чём тот подумал на его игнорирование и игнорирование Хибари?       На телефоне время было семнадцать двенадцать, Гокудера Хаято сразу даёт о себе знать. И хоть он пошёл специально не по лестнице в правом крыле, чтобы не проходить мимо кабинета работодателя, а пошёл по лестнице в левом крыле, подрывник дал о себе знать ещё на втором этаже. Своим криком в дали от него, но точно на том этаже к которому он только приближался. Гокудера что-то требует, орёт, а что именно там происходит он сейчас узнает.       — Нахрена вы полезли к ней?! — этот крик был слышен весьма тихо, для него далеко находящего от сцены, к которой приближается — ну, а чё? Скандалы между преступниками — это так классно! Вдруг кто-нибудь умрёт? — Откуда узнали понятно, но нахрена полезли?! Эта сучка позвонила и сказала, что убила вас, и она могла это сделать — сука Хибари бешеная! — а распри между отделами были чем-то вроде достояния, об этом даже левые семьи знали, получилось собрать информацию им, кто с семьёй никогда не пересекался. Интерес разрастался, а голос становился чётче, очевидные ноты гнева становились с каждым шагом ярче, — Ей всегда было плевать на личность и связи убитых, грёбанное непокорное Солнце! Мне даже пришлось отступить, попросить её о помощи вместо того чтобы смотреть как сука склоняется! Если бы он отказался весь план полетел бы к чертям, и вы поехали её провоцировать?! Молитесь ублюдки чтобы она не попросила его вернуться — он обожает её! — и этот «он» похоже пострашнее «её» будет; ругаясь Гокудера имени не произнёс, хотя, как сейчас становится явно, параллельно крику ещё был занят. Тех, на кого кричал к стене прижимал, схватив за одежду на груди одного его знакомого и другого тоже знакомого (знаком по фото) приподнял, правда другой рукой. Хочется конечно больше послушать, узнать о сучке Хибари (девушка?), но Гокудера орал на своих людей один из которых ему неплохо помог пару дней назад.       — Что ты творишь? — игнорируя «если она ему скажет…!», то есть пренебрегая тем что подрывник продолжал ругаться, увидев сцену сразу вмешался в неё Савада, не дойдя шагов восемь до неё, чтобы отвлечь, заметить, как напряглись от его присутствия, не обернулись, возможно вспомнили что он гражданский (на что и был расчёт).       Ремиджио Лоннэ, а его работодатель сжимал левой рукой, именно того, является тем, кто помешал почувствовать удовольствие от стычки. Избил ведь по его воле паренька девятнадцати лет и не сказал об этом его работодателю — охрененый короче мужчина сказавший звать того чтобы избить неприятелей. Тсуна думал об этом, есть же некоторые с кем разговаривать не хочется. Ремиджио в данный момент сжимал запястье своего Босса, что за грудки поднял своего подчинённого. Лоннэ за грудки поднял и это одной рукой, как видит оторвав от пола, придушив тем как сильно сжал одежду на груди — в эту ситуацию Савада и вмешался сперва словами, а теперь и делом, лёгким ударом по рукам мужчины.       — Какого чёрта, Хаято?! — встав барьером между спорщиками задал следующий вопрос Савада прекрасно понимая, что этим своим вмешательством открывает знание в боевых искусствах более чем могли думать. То есть предполагать, что он знает, где находятся болезненные точки на теле могли, но вот то, что он может ударить по нервным окончаниям с первого удара лишив силы чужих рук сомнительно. Невозможно это сделать без долгой практики (её у него нет).       От ударов в плечи руки Хаято волной опали, позволив мужчинам, подчинённым того, упасть сипло сейчас вздыхая воздух, а ему дёрнуть работодателя за одежду на спине, чтобы тот отступил, и он мог защитить ребят (Ремиджио) от неоправданного гнева.       Полезли к девушки Хибари и что, теперь убивать кого-то нужно? — этот вопрос задаёт Савада смотря в бесстрастное лицо преступника, почти что Босса одной из весьма опасных семей.       — Кёя не женился на ней, чтобы считать её своей! — вот что восклицает Савада, чувствуя ужас от безразличия на лице Гокудеры. Точно злится, потом ему наедине всё выскажет и учитывая, что палиться ему нельзя, безопасности ради, и из-за долга уходить, придётся боль принять. Простить потом своего обидчика; ситуация с девушкой очень напоминала ситуацию с Симоноокой, город в котором он живёт и который Хибари также, без прав, утверждал, что его. Сравнивать конечно город и человека не стоит, но тогда же Хибари вернул его город его дочери, может и Гокудера вернёт покажи он неправильность в мышлении того! — А раз нет на её пальце кольца, Кёя и не имеет право злится! — ведь скорее всего тот «он» о котором предупреждает своих людей Гокудера, самим почти что убивая, — Да он и не будет злиться — Кёя хороший!       Актёр вот совсем не удивлён что Хибари понравилась сильная женщина и плевать на её пламя! Его собственная крестная, обладательница пламени Солнца, была замужем за обладателем пламени Облака как раз из клана Хибари, как ему известно, жаль, что его крестная не смогла выжить; жаль, что её сын умер. С тем энергичным парнем хотелось бы подружиться (Савада о нём только слышал).       Тсуна помнит, как Хибари злясь и избивая его дочь поступил весьма благородно, тот и в этой ситуации никого наказывать не будет!       Гокудера смотрит на него, идиота, лезущего не в своё дело, и кривит лицо в улыбке. Именно кривит, а не улыбается — изгиб губ мягок, лицо тоже теплом наполнилось и вроде глаза потеплели, но внутри глаз Савада видит анализ, вовсе не мягкость. Гокудера оценил его, ситуацию и выбрал просто следующий курс своих действий. Успокоить его выбор того.       — Извините, — с действительно нотой сожаление звучит на самом деле пустое извинение — не перед ним должны извинятся, а перед теми, кто звучно ударился упав, слышно сейчас дышат, уже не кашляя. — Хибари с трудом прощает ошибки, мне не хотелось с ним поссориться из-за чужого любопытства. Не сдержался.       — Тогда ты и не должен держать тайну, чтоб людям не было любопытно! — страх множился смотря за чужой игрой, Деймон тоже становится мягким, когда зол до безумия, от того мягкость вовсе не успокаивала. И слова как-то не сдерживались, — Ладно люди Кёи, сам захочет расскажет, но что трудного рассказать своим людям о его девушке?! Ты их сам выбрал, Хаято, ты им жизнь свою доверяешь, а жизнь значит какой-то женщины доверить не можешь?! Только не говори мне что она важнее для тебя чем ты сам для самого себя! — конечно эти слова лишь провокация, не способная подействовать на гения, но да плевать, — Зная чья это возлюбленная тронув её ребята сами себе приговор подпишут, — возможно и от её рук, если Гокудера просил помощи, а не подчинил потому что проиграл, — но они же не идиоты — удовлетворив своё любопытство твои ребята отступят, продолжат жить обычной жизнью!       Что лгать, самому любопытно узнать о девушке Хибари, но это можно узнать и от самого работодателя его дочурки. Раньше информации у Хаято не нашли на ноуте, а значит там её и нет. Значит узнать он, как и ребята, походу встретившиеся с возлюбленной друга их Босса, о женщине не сможет. Не самоубийца же спрашивать о любовных интересах у Шипастого Демона.       — Считаете, что я должен сообщить своим людям о женщине Хибари? — вопрос задают смотря на него словно его действительно послушают и, если что, будто он будет виноват, раз дал разрешение. Такое остаётся чувство; Савада резко кивает, согласный с предложением. Удивительно что предлагает сказать всем своим людям, а не двум находящим позади и это соответственно является доказательством что не согласится.       — Не то чтобы ребята с информацией что-то плохое сделают, — да и навряд ли Гокудера знает много о чужом партнёре; видя отсутствие агрессии уже спокойней произнёс Савада отпустив руки, что раскрыл не как в желании объятия, а как защита мужчин позади него, — убери информацию, распространение которой создаст ей проблемы, если такая тебе известна, и сбрось ребятам досье — узнав основу, — и видя твоё беспокойство, — твои ребята копаться сильнее не будут. Им нет в этом смысла, — не будущий же это партнёр их Босса.       Гокудера слышит его слова и секунды две внимательно смотрит, потом говорит «если Вы так говорите» и убирает внимание в свой телефон. Возможно отправляя досье, возможно играя, но явно перепалка закончилась и это понятно — он Натсу, с ним спорить на публике нельзя; поняв, что работодатель отступил Савада прям почувствовал, как дрогнув опустились плечи, напряжение уменьшилось. Савада не став тратить время чтобы убедиться в правдивости чужого отступления (отругать его ещё за закрытыми дверями смогут, Гокудере просто нет смысла здесь, в коридоре, настаивать на своей позиции) разворачивается сразу приседая чтобы оказаться на одном уровне с сидящими у стен мужчинами. Арналдо Сандо, вторая жертва характера Гокудера, служит в ИТ-отделе, как только с Ремиджио пересёкся, если тот больше полевой работник? У обоих яркая красная гематома на шее, где видно их Босс сжимал горло тех одеждой и руками, раз не порвалась рубашка — это вообще-то может плохо закончиться; Ремиджио ему разумеется ещё нужен здоровым, и он вовсе не жалеет преступников самостоятельно выбравших прислуживать такому бешеному мужчине, что стоит позади.       Достав из иллюзии бутылёк, Савада, высыпав одну таблетку себе на руку, а потом освободив руки возвращением бутылька обратно, что для остальных выглядит как убирания бутылька во внутренний карман пиджака, откуда типа достал, кратким импульсом пламени раскалывает таблетку на две равные половины. Звучит какой-то сигнал со стороны обоих мужчин, как сообщение в одну секунду пришедшие. Где-то в эти мгновения половинки очевидного лекарства были положены в рты «собеседников» или, вернее, в рот Ремиджио оперативно выполнившего приказ «откройте рот». Глаза Ремиджио от вкуса таблетки пусты, совсем в них удивления нет, походу удивился (если удивлялся) когда лекарство перед собой, в его руках видел, а друг того рот не открыл и половинку таблетку он в закрытый рот того своею ладонью вдавливал. Этому соответственно Савада доволен не был, встретился с пустым с примесью напряжения в теле взглядом и хочется много чего сказать, но Ремиджио быстрее его слов, ударяет друга (с чего он взял что они друзья? Просто на одного Босса работают) в живот заставляя Сандо от шока и боли открыть рот, на ладонь падают капли слюней, но не важно. Таблетка проталкивается в рот мужчины и на его недоверчивый взгляд (классно сделал, считай вновь помог, но зачем бить, когда мог попросить его просто послушать?) Ремиджио довольно усмехается.       — Эта шавка всегда с запинкой исполняет приказы, синьор Тсунаёши, не обращайте на него внимание.       Да будто бы он обратил!       — А ты значит шавка исполняющая приказы по первому слову? — задаёт Савада вопрос вытирая ладонь от слюны извлечённым из иллюзии платком. Ремиджио вообще-то искривил приказ Хаято, не сообщил о нём хотя мужчине должны были достаться приказы докладывать обо всех странностей в нём и не оставлять его ни на секунду. Лезть к людям близким не к нему, к семье, а к Ламбо Бовино странность. Ламбо ведь и ему, им никто, как и люди того — подумаешь себе в совет того взял? Это явно из-за умений того! Сейчас лорд Бовино стоит на девятой строчке лучших учённых в мире, как психиатр года полтора работает, в этом году защитив докторскую по своему хобби. И это в двадцать три — Бовино Ламбо чёртов гений заполучить которого хотят тысячи!       — Я землю сожру, если будет таков ваш приказ, синьор Тсунаёши, — вместо обычного согласие звучат лживые слова — земли горсть человек сожрать может, а планета не влезет. Планета их называется «Земля».       Конечно же Ремиджио говорит не о планете, но тот же не уточняет свои слова!       — Я вижу ты хочешь поехать со мной завтра вечером, Ремиджио, посторожить меня всю ночь у двери, пока я буду сладко спать, — с улыбкой, не демонстрирующей вызов слышный в словах, мягко говорит Савада то, на что обязаны ответить согласием, чтобы доказать свои слова.       — Я жизнью рискну, но вас никто пока вы сами не проснётесь не побеспокоит! — явно намекает Ремиджио на тот день, когда тот сам его разбудил, а потом пришёл Гокудера и друг того — это «вызывает» смешок полный насмешки.       — Ох, я слышу ты хочешь поехать со мной ещё двадцать восьмого, весь день потаскать над моей головой зонтик пока я буду развлекаться прогулкой по набережной? — улыбка на губах даже для самого себя кажется неприятной, весьма гнилой — собеседник отвечает разумеется согласием. Вовсе не реагируя на его явное неприятие, написанное на лице, будто бы понимает зачем он того «приглашает». — Хаято, я слышал Ремиджио провинился в твоих глазах, да и мне его самомнение «не нравится» — не одолжишь мне его на два дня? У меня как раз есть сотня дел в названные периоды, уж я постараюсь присмирить чужую гордыню.       Хотя может повысит, не с ребёнком же на этот раз будет встреча, родственники того вообще Ламбо весьма верны из-за чего видно и сам Этторе не стал говорить, что стало причиной почему того избили. Вежливо говорил и с ним в том числе в больнице Сасагавы, но при этом не признал, как он хотел. У Ремиджио не пламя Тумана, тот договорился с кем-то из семьи.       — Разумеется Вы можете его взять, Босс, однако могу я поинтересоваться куда вы едите?       — Двадцать четвёртого я хочу поехать в Милан, у меня встреча с Викензо Бальдо, — что руководит типографией подконтрольной Аллерон, одна из точек в Пьяченза, но основная в Милане и мужчину которого он назвал Гокудера должен знать, — хочу немного поболтать с ним. Встреча вечером, я бы переночевал в городе и погулял бы с утра по магазинам, посмотрел может что другое Рёхею подарю — не совсем уверен в подготовленном тому подарке. — ведь ни капли не старался, но не понравится и плевать — мнение врача что трахал сегодня его одеяло актёра особо не волнует, — Двадцать восьмого или двадцать девятого — на самом деле я ещё не решил — я хочу кое что приобрести, если получится я тебе обязательно расскажу. Это связанно с разговором утром, ходят слухи что организатор появится. Дата мероприятия колеблется потому может просто съезжу погуляю развлекаясь вовсе не за счёт мучений Ремиджио — не против?       — Конечно нет, — вновь сразу же говорит работодатель возможно веря в его слова, а возможно ещё что, но короче пока дал разрешение! А чтобы узнать заберёт то или нет Савада, оставив сидящих на полу мужчин, встав подходит к Гокудере, как-то по инерции предлагая тому взяться за его ладонь путём протягивании своей руки открытой вверх ладонью. Подрывник на его ладонь смотрит разумеется абсолютно пустым взором, внутри вероятно называя его идиотом или что ещё по хуже. Руку Савада от такого внимание убирает проговаривая то, что хотел добиться действием. На вопрос не хотят ли с ним прогуляться отвечают согласием, глаза Гокудеры на вопрос расширяются и тот снова сморит на место где ранее была его рука будто бы до этого не понимая зачем он руку тому протягивал. Чушь. В следующий раз лучше поступить как Хибари, не спрашивая взять Гокудеру за руку.       В кабинет к нему они приходят в молчании, а внутри можно конечно поговорить о видимой картине, но лучше оставить услышанное. Потом попросит друзей капнуть в личную жизнь Хибари Кёи или зачем ему это нужно? Зато теперь есть уверенность, что над ним просто шутили.       — Извини, если какие-нибудь мои смс и ммс сегодня обидели, — стоило только зайти в кабинет сразу же произнёс Савада, развернувшись не пройдя и десяти шагов. Кабинет его захламлён, пространства свободного мало, даже если вчера играющие с ним ребята немного освободили середину передвинув стопки к стенкам. Лучше поговорить не у двери, у стола. Лучше смотря друг другу в глаза. — я минут тридцать думал, что Хибари на настоящее свидание меня везёт, так он ответил на мой вопрос куда мы идём ещё за ладонь меня тянул. Когда мы приехали к агентству того я понял, что меня обманули, но я подумал, что раз я паниковал, то может быть и ты по паникуешь? — отвратительная отмазка, но что ему сказать? — поцелуй был игрой Хибари, не моя идея — мы весь день документы разбирали. Ещё Хибари меня покормил, кратко познакомил со своими людьми — в своём стиле познакомил и экскурсию по своей территории провёл. Ревность была?       Правильнее было бы спросить зачем он вообще согласился ехать на свидание, но Гокудеру, как он и подозревал, такие мелочи не интересуют — он не интересует.       — Нет, — этот бесстрастный ответ говорит, что он собеседника не интересует, а следующие «я беспокоился» не развеивают последующие слова:       — Вы написали, что уехали с Хибари на свидание, уточнив, что окно в вашем кабинете сломано и что это было добровольно — я подумал, что что-то случилось, особенно учитывая, что вы сбрасывали мои звонки, — Гокудера мешал писать сообщение Верде, приходилось так делать. — Хибари поднял трубку, но он сказал что привёз вас, чтобы Вы прочитали словарь терминологий правоохранительных органов, оставил в его кабинете, — ах вот что сказал Хибари; в принципе не солгал, — а потом, как неожиданно, Вы и Хибари сбрасываете мне фотографии как весело проводите время вместе. Игнорируя мои звонки сразу после присланного мне поцелуя и в Сове говорят, что Хибари никто не видел. Мне пришлось смирится что вы сказали правду и у вас свидание с Хибари, но сейчас вы мне лжёте, словно свидания не было и Хибари говорил правду, а люди того и вы солгали — что вы с Хибари делали?       Хотя может он интересует? Хотя ревности в голосе нет, как, впрочем, и раздражения и… Гокудера минуты назад орал на своих подчинённых за то, что они полезли к женщине Хибари. Его работодатель точно знал, изначально, что свидания не было, может быть действительно пару секунд беспокоился почему он добровольно, как выделил, поехал на свидание с Хибари, однако точно не ревновал. После присланного ммс поцелуя и игнорирования звонков точно не подумал будто бы они с Хибари трахаются, как надеялось, да и с чего это Гокудере его ревновать? Он не Натсу.       Гокудера смотрит на него и взглядом требует дать ответ — если ревность и была, то она погасла в тот миг, когда он дал словам Хибари истину. Сейчас подрывник погасил уже все эмоции и возможно даже руку его не принял потому что тогда думал, что он с Хибари гулял, актёришка, занимающий незнамо чем.       Звук как его несуществующая леди от его размышлений хлопнула себя не существующей ладонью по несуществующему лбу заставил поморщится, а паранойя (она ведь?) ярко воскликнула сказать, что были они на свидании, спросив перед этим о непринятой ладони. Инти посмотрела сквозь раздвинутые пальцы на него, но медленно кивнула, и он кивнул, как бы показывая, что понял.       — Ты потому что я был сегодня на свидании с Кёей не захотел со мною до кабинета за руку пройти, когда я предложил тебе минуту назад? — смотря на то, как расширяются глаза собеседника поинтересовался Савада даже не слушая понимая ответ — не поэтому. Его не ревновали.       — Н-нет, — запинаясь, отвечает подрывник кажется даже желая отступить, — я не против делить Вас с Хибари, трогать после него! — бровь поднимается от оправдания, но Гокудера на него не смотрит в отличие от его несуществующих леди, тщательно наблюдающих за ним и его реакцией. Ноя говорит напомнить о том, что он не Босс, а Инти что меньше чем через десять секунд придёт Хибари, — то есть конечно мне было жаль, что Хибари трахнул вас первым и что вы из-за детской влюблённости в него на первом свидании отдались ему, но я вовсе не поэтому отказался брать вашу руку! Я просто не понял, что вы с своею ладонью от меня хотите!       Это он не понимает, что Гокудера этими своими словами хочет ему сказать, чего добивается.       — Ты недавно отру…       Гокудера мог отругать ребят, что те лезли к женщине Хибари, но ребята не он — в отношениях с Хибари он конечно будет снизу (что за несправедливость? Он может быть сверху!), а это значит отсутствия беспокойства по поводу измены у Хибари, ведь Хибари не состоит в браке?       Гокудере действительно он настолько безразличен, что тому даже плевать, если он трахнется с Хибари? Не против делить потому что он актёр, а не Босс — типа хоть пусть со всеми перетрахается?       Гокудера смотрит на него и на лице того нет ни капли раскаяния, тот одним своим безмятежным видом подтверждает его догадки, а что он ожидал? Они знакомы меньше месяца с Гокудерой, неделю только близко общаются и его работодатель, известный убийца, а те расчётливы, станет тот спустя столь малый промежуток что-то к нему испытывать? Он сам скорее к собеседнику больше благодарности, чем симпатии испытывает. О любви вообще никакой сейчас речи быть не может и это он заинтересован, а не его наниматель.       — Мы с Кёей не трахались, — опустив взгляд, тише чем до этого проговорил Савада, — я мороженное ел, а Кёя документы разбирал — мы просто вначале заезжали Моти в городе покормить. Мне жаль, что я тебя своей глупой ложью захотел побеспокоить. Больше не буду пытаться вызвать у тебя ревность, — и конечно правильно произносить эти слова с улыбкой, как он и делает, ведь именно эта эмоция удивляет подрывника. Его только что словами опустили назвав почти что вслух шлюхой, что может спать с Хибари, а потом с работодателем, а он на это не произнесённое оскорбление улыбается и не это ли шокирует Гокудеру? Тот смотрит на него даже с большим удивлением, чем смотрел он сам когда подрывник сказал, что не против делить его со своим другом, даже не сразу понял, что его оскорбляют, на мгновения из-за паранойи подумал, что так поступают с Натсу, но нет, у Хибари есть возлюбленная, тот в нём не сильно заинтересован — в романтике вот не капли. Беззвучно войдя в комнату, тот молчаливо стоял в дверях ожидая, когда они прекратят общение и Гокудера своего друга не заметил, он вообще-то тоже, но десять секунд уже прошли и Хибари, как он и думал, уже в комнате. Внимание того он поймал чуть повернувшись, сдержав одну весёлую фразу, но, а, впрочем, зачем?       — Спасибо что показал мне моё место. — эта дюжинная фраза проговаривается стоит только пересечься с Гокудерой взглядами, с яркой улыбкой, он даже глаза на секунду от неё прикрыл. После своих слов от подрывника он отступает шаг в сторону, чтобы было лучше видно Хибари, молчаливо спрашивая зачем тот пришёл, на что Хибари сдвигается, перестаёт прижиматься плечом к дверной коробке, идя к нему, что не стал сдвигаться.       — Я не это имел в виду, — и секунды не проходит как Гокудера приходит в себя от удивления и от его пугающей улыбке, заставляющей замереть каждого, но видно из-за того, что ярко (отвратительно, а не как Натсу мягко и очаровательно) он на глазах подрывника улыбался не единожды тот отмирает спустя пару мгновений, сразу, как он сделал шаг в сторону. Хибари чуть хмурится и делает шаг назад, вновь занимает свою ожидающую позицию, в то время как он переводит взгляд на работодателя, что даже не смотрит на него смотря на то место где он ранее стоял. Того глаза ещё расширенные выдавая скорее страх того, а не удивление, когда он думал, что в доме преступников его боятся, когда он улыбается, не будут. Дома даже сейчас порой замирают, но семья его почти все гражданские, а тут, а среди этих тварей? В первые дни, в последующие и даже Такеши с Гокудерой — Хибари единственный кто не отреагировал на его улыбку, не замер. Вышка семьи Аллерон одни из немногих, кто увидев его улыбку, могут действовать не подавшись страху.       — Сказав, что я не против делить вас с Хибари я не имел ввиду, что считаю тебя шлюхой, — удивление погасло весьма быстро, исчезло волной из глаз, а сам Гокудера чуть повернулся, вновь став стоять напротив него, — я имел ввиду… вы сказали, что вам нравится Хибари и немного ранее говорили, что я вам нравлюсь — я имел ввиду, что не возражаю уступить подростковой влюблённости. Уступить ему. Хибари вы как партнёр не интересуете, даже если он переспал с вами сегодня, как я считал, мне не казалось возможным что он предложил вам встречаться или что вы столько лет игнорируя возможность предложить встречаться человеку которого любите, сейчас отбросите меня, человека который уже предложи вам встречаться. Как бы вам не нравится Хибари вы не можете не заметить какой из партнёров вам более выгоден. Вы кажитесь мне разумным человеком, и я вижу, что вы так же заинтересованы во мне, как я вас и… извините. — смотря в его глаза, уже менее спокойно, перестав словно цитировать, произнёс подрывник, лишь немногим удивляя. Извинения того ожидаемы, ведь он Гокудере ещё нужен, но вот то, что в словах того не будет лжи удивляет. Вообще-то он сказал, что в Хибари не влюблён, подростком Хибари, как все нормальные люди, избегал. — Я не подумал. Мне казалось сказав вам что я не против если помимо меня вы будете встречаться с Хибари я вас обрадую. Вы весь день писали мне что на свидании с Хибари, отчитывались как вам весело и даже подговорили Хибари подыграть вам — я поверил, действительно думал, что у вас свидание, но вернувшись, оставшись с мной наедине, вы сразу стали всё отрицать — что я ещё должен был подумать кроме того, что вы боитесь мою реакцию? Сообщать о свидании издалека и прямо разные вещи. Я хотел вас успокоить, а не оскорбить. Я не считаю вас падшим мужчиной, знаю, что вы очень избирательны в партнёрах как женского, так и мужского пола. Я лишь имел ввиду, что не отступлю даже если вы потеряли от внимания оказываемого вам голову и изменили мне. Пока мы с вами не встречаемся я не имею право злиться на ваш секс с Хибари вот что я имел ввиду!       Несмотря на обширные слова и честный взгляд полный спрятанного в глубине беспокойства верится с трудом, но его леди весьма довольно кивают внутри и хоть одна из них предлагает пойти и трахнуться с Хибари, чтобы убедится в словах главное, что ему не лгут. Его за шлюху не считают и видно о его прошлых отношениях тоже всё пробили, как он и думал.       — У меня нет скрытой влюблённости в Кёю, — Хибари ранее говорил, что знает Натсу больше Гокудеры так что беспокоится о «подростковой влюблённости» сказанной работодателем не стоит, — но даже если бы была я не потерял бы от неё голову переспав, когда присматриваюсь к тебе, объекту моей нынешней симпатии. — Его лёгкие романтические действия и флирт ухаживанием не назовёшь, так что произнесённые слова самые правильные. Как бы даже не единственные верные. — Я понимаю, что мои маленькие шаги совсем тебе не видны и что учитывая, как резко я отказался от предложения встречаться ты думаешь будто бы я солгал, но, Хаято, я не лгал. Меня обидели твои: «я не против делить вас с Хибари, трогать после него» — я принимаю твои извинения и причины, однако ты подумай какого мне было слышать такие слова и прими, что успокоить такими словами можно только конченного негодяя. Лучше больше меня не успокаивай; смирится с безразличием легче чем с таким успокоением.       У преступности есть хороший закон который мешает изменять собственной жене, хотя преступники вроде его отца дома не появляются годами, но его отец никогда матери не изменял. Тот так хорошо был почитаем Девятым, следившим за тем, что сомневаться в этом поведении того нет смысла, а тут, его не думая отпустили. Потому что он не преступник? Так в нормальной жизни не норма изменять своему выбор. Гокудера урод, который вновь извиняется, стоит только закончить говорить. Смотрит на него с извинением во взгляде, однако раскаяния в того теле нет, анализ скрыт в глазах. Но плевать, Гокудера мог отреагировать как отреагировал по тем причинам, что назвал, шестое чувство тому свидетель и хоть было обидно раз извинились, сказанным можно пренебречь, обратить внимание уже на ожидающего его Хибари. Пришёл в его кабинет, но, впрочем, мог искать Гокудеру — с ним ведь весь день провёл, сомнительно что что-то новое появилось в мыслях в тот маленький промежуток с которого они расстались.       Хибари, стоит вновь сдвинуться, сразу попадается на глазах — тем, что уже рядом, в полуметре попадается на глаза, а потом тем, что наклоняется к не ожидавшему это Гокудере и целует того в засос. Ему, стоявшему с боку видно, как расширены глаза подрывника и как спокоен Хибари. От шока или гнева рот Гокудеры чуть расширился, и друг Натсу этим воспользовался сделав поцелуй более реалистичным, чем та пародия, что у него с Хибари была. И хоть ответа нет (Хибари почти врезали) Шипастый Демон остаётся удовлетворён, отпускает горло и руку друга подходя к нему тот шаг, что их разделял.       — Ты ревновал? — удивляя спрашивает Хибари в ответ на что ответить правильно разумеется отрицанием — зачем ему ревновать? — а если бы я трахнул всеядное? — второй вопрос удивляет ещё больше, но в целом ответ тот же.       — Я бы скорее поинтересовался чувствами Хаято, чем приревновал, — ведь для Хибари поцелуй и возможные действия в предположении максимум лёгкий интерес, если уж не забава, что мужчине он и говорит и тот на его ответ чуть прищуривается, довольно склоняя градуса на два голову в бок.       — Так и всеядное посчитал. — смотря в его глаза говорит Хибари то, ради чего видно своего друга и целовал и от понимания, что ему объясняли всё то, что не стал или не захотел объяснять Гокудера его глаза немного расширяются демонстрируя ранее не показанное удивление. А ведь правда, для Хибари переспать с ним была бы забава, у того есть любимая и хоть не ожидается, что Шипастый Демон своей женщине пусть и не супруге изменит не стоит забывать, что о той он ничего не знает — может она с кем-то встречается или замужем? А Хаято сказал, что беспокоился, как он и сказал бы поступил. В созданной им ситуации только конченный урод стал бы его ревновать!       — Спасибо, — мягко улыбнулся открывшему ему глаза Савада, думая, что нужно бы ещё перед Гокудерой извинится, а то тот можно сказать оправдывался за своё беспокойство только потому что он не так понял! Гокудера Хаято гений, нужно было сразу понять, что того слова имеют большие причины, чем произнесли!       — Ты забыл, — достав из внутреннего кармана пиджака мятый, но уже видно неплохо сложенный квадратиком альбомный лист спокойно произнёс Хибари то, что точно не должен был — он ничего не забывал, но смотря в пустые глаза отчего язык не поворачивается это сказать. Не от того же что его протянутую ладонь проигнорировали положив листок ему во внутренний карман пиджака?       После своих слов и очередной проигнорированой его благодарности (произнёс её руку протянув) Хибари уходит, видно сделав всё то зачем пришёл. К нему пришёл, а не Гокудере, что смотрит на него уже безразличный — работодателю Савада произносит извинение стоит только встретить уже не извиняющий или удивлённый взгляд. В неуверенности отводит глаза, почёсывает шею и криво улыбается.       — Я весь день думал о том, что может ты себе что вообразишь, приревнуешь и может хоть поняв, что я шутил поцелуешь, если не перестанешь дёргаться от моих романтических действий не подумав, как с твоей стороны выглядели все мои действия. Не подумав, что ты беспокоишься я сбрасывал и игнорировал твои звонки! Извини! Я весьма эгоистичный человек, стараюсь думать о себе и своих интересах в большинстве своём потому отбросил, что у тебя, взрослого человека, гения, могут быть даже серьёзные причины назва…!       Прерывают его весьма неожиданно, но учитывая, как прерывают Савада вовсе не возражает с энтузиазмом отвечая. Поцелуй ни капли не мягкий, грубый как сам подрывник, что только соприкоснувшись с ним губами схватил его за заднюю часть шеи к себе повернув, чтобы тому было удобнее его целовать. Сразу язык Гокудеры коснулся его языка, это смущает, но только его, глаза Гокудеры абсолютно спокойные, хватка на шее, и пояснице твёрдая.       — Не игнорируй меня, если ничего серьёзного не произошло, — спустя минуты две-три поцелуя, прервавшись спокойно произнёс подрывник, и хоть он тоже вроде как контролировал своё дыхание, но у него дыхание какое-то звучное, не столь спокойное, как у мужчины перед глазами. Завидно и одновременно ожидаемо — он до поцелуя минуту тараторил, не удивительно, что перестроить дыхание правильно не смог.       — Больше не буду, — заметив, что если ранее подрывник снизил вежливость с которой в этой ссоре с ним общался, то сейчас перешёл на дружеское обращение, Савада готов был согласится на многое. Всё равно звонки в первый раз сегодня за две недели произошли, редки те, иными словами.       Хаято держит его, и глаза того спокойны, ему явно что-то хотят сказать и ничего не говорят. Совсем чуть сжимают губы отступая, выпуская его из своих объятия. Ему ничего не говорят, только смотрят будто бы чего-то ожидают, но что ожидают неизвестно потому Савада в неуверенности спрашивает может ли он продолжить разбирать документ. Внимание, честно говоря настораживало. Да, его поцеловали, конфликт вроде сошёл на нет, но на него так внимательно смотрят, когда у него дохрена и больше секретов — неужто его кровь какая-то не такая?       — Если ваша дочь или сын попросит вас приехать вы уедете? — этот вопрос звучит вместо разрешения чуть удивляя.       — Конечно, — спокойно соглашается Савада не видя смысла паниковать из-за вопроса, его дети хорошо охраняются, а если ситуация произойдёт не сразу, те знают к кому обратится и к несчастью к нему обращаться сами не подумают, — но тебе не нужно беспокоится, что я всё брошу и уеду — мои дети ни за что не попросят меня приехать, никогда не просили. Для них я не авторитет. То есть И-тян просит меня порой за неё съездить поиграть, но даже тогда она говорит, что если бы ей не нужно было быть уверенной в выигрыше она ни за что бы ко мне не обратилась, — и между прочем это прозвучало обидно, но ожидаемо. Трудно не заметить, как твоя кровинка тебя сторонится, если даже из города почти что выгоняет стоит только приехать. Всегда спрашивает надолго ли он приехал. На выпускной из средней и младшей школы не позвала и возможно даже на выпускной из старшей не позовёт. Ни у него спрашивает советы насчёт университетов! — Фууту лично я вижу, не считая времени, когда мы выступаем, может раз пять-шесть в год — он уехал сразу как я уехал. Сказал ему звонить, если что-то случится. Так в принципе сказала и И-пин. Они прочитали досье что ты мне прислал, оба, попили чаю, посовещались, — отдельно кстати то совещание от него было, до им созванного, — и сказали, что если что-то случится позвонить им, они если что приедут. Они приедут Хаято, а не я к ним приеду. Мои дети заботятся обо мне, а не я о них — они меня домой не позовут. — Нет в этом смысла, ведь охрана у его детей совершенная, денег он даёт всем достаточное количество и если что могут попросить по сети, но, а какие ещё есть причины? В доме не живут, на море только день были!       Хаято на него и его слова смотрит не впечатлённый.       — А если, к примеру, ваша дочь переспит с Ирие, будет волноваться о вашей реакции и в целом? — и типа позвонит ему, да?       — Она с ним давно спит, — фыркает Савада, — афродизиака ему подлила, чтобы он переступил через себя, хотя тогда уже симпатию к ней испытывал. Шоичи передо мной потом со слезами извинялся, руку и сердце И-пип просил, оправдывался, — пока его дочь стояла в дверях и ухмылялась, шокируя. Шоичи конечно не сказал, что действие препарата виновато, но И-пин потом рассказала, дала «яд», чтобы у него иммунитет развился, и он не попался на такую же ловушку. От брака сама та временно отказалась, согласившись на помолвку и подписанный брачный договор. О чём тот понятия не имеет, не дали ему прочитать, но читая требования его дочери Шоичи очень смущённо посмотрел на него, но подписал. Заверила Хана, хранить оставили у него в комнате, есть у него там полочка для избранных документов. — Не недооценивай мою дочурку из-за возраста, Хаято, она за всю жизнь только однажды просила у меня помощи, когда Фуута дважды. — Второй раз Фуута просил, чтобы он И-пин помог; играть его И-пин не просила, спросила лишь не хочет ли он поиграть. Упорных противников та организует и за каждую победу ему конфетами оплатит — отказаться было нереально.       — А если забеременеет? — этот вопрос Хаято проговаривает с тем же удивление, что появилось от его слов.       — Тогда разумеется уеду, — кивает Савада, — должен же кто-то Шоичи убить? — потому что его дочь несовершеннолетняя, а предохранятся нужно уметь! — но, давай по делу — с И-пин что-то произошло?       Хотя И-пин ему ничего не писала, как и её люди и его охраняющие её знакомые, однако мало ли?        — Не знаю, — через непродолжительное молчание от его ответа, со слышной каплей удивления проговаривает Гокудера, — я просто подумал, что вы… эм, я забрал вас от семьи. Мои родители мертвы, детей у меня тоже нет, а у вас есть родители, дети — вы, наверное, по ним скучаете. Не хотите к ним съездить?       Хочет ли он съездить к родителям? Нет. А к детям?       — Будет ложью сказать, что я не скучаю, но я с ними даже вернувшись не встречусь. — И эти слова даже не ложь. — Мои дети, когда выросли, покинули дом. И-пин уехала, когда Кёя сказал перенести штаб, но она уехала и в целом дома до этого момента редко появлялась, — как и он сам только два года назад вернувшийся домой — что было до этого помниться какими-то смутными обрывками, — Фуута тоже давно дома не живёт, он не против, когда я ему названиваю или спрашиваю где он, не игнорирует звонки и смс, но появляется редко. Обычно я мангу читаю, если не работаю — дома я всегда один. Мне нет смысла возвращаться в свой дом, — его основное занятие требует находиться вне Японии, в самом главном и важном занятии осталось может пару осколков собрать, чтобы завершить, но он занялся другим не менее важным делом. Уехал с Хаято. — а возвращаться к Нане я не хочу. Сейчас тот конфликт из-за которого я уехал улажен, разрешён, — путём уничтожения Девятого, при слежке которого Иемитсу не мог с ним нормально поговорить, но, а смысл? — Тогда я был зол на отца, однако сейчас на мать. Глупо и совсем неправильно, она даже не знает, что сделала не так и я не объясняю, но… я не могу забыть. — Что она сделала; правильно эти слова проговаривать беспристрастно и лучше с ненавистью, но Савада специально лишь немного грустно улыбается давая понять, что ситуация незначительная. Делится с незнакомцем болью глупо. — Я никуда не уеду. — потому что здесь находится тот, кого он не защитил — здесь важно сейчас находиться. В будущем может быть пребывать в семье Хаято не будет смысла, но сейчас быть рядом с Хаято важно. Да и будто бы он кому-то где-то нужен чтобы куда-то уезжать.       Его Шоичи просил вернуться, но Шоичи изначально был против поездки потому просьба того глупость, Шоичи всё равно с ним не общается.       — Как часто вы общаетесь со своей семьёй? — на самом деле интерес к его жизни работодателем удивляет, если принимать того слова, типа лёгкую вину во внимание — разве не правильно думать о том, что ты разрушаешь семью заставляя подписать контракт в самом начале? Гокудера не подумал, а сейчас любопытствует.       — С детьми последний раз на следующий день приезда сюда, десятого августа. — ещё ему раз в два-три дня дети присылают селфи, чтобы он убедился в их безопасности, но это не общение — это отчёт о здоровье, — я много переписываюсь с Шоичи. Как я уже говорил, он собрал на вас более обширное досье, как и обо всех, кого вы мне прислали и, ну, Шоичи не смог найти опекуна Лорда Бовино. Он беспокоится, что тот может быть плохим человеком, — множество раз предлагая того ранее убить, сейчас с энтузиазмом начав поиски. — Также присутствие синьора Сасагавы рядом со мной вредит моему разуму и учитывая, что я привык порой игнорировать, как плохо себя чувствует разум рядом с аномалией, Шоичи беспокоится что я проболтаюсь о нём или о его Боссе, потому мне пишет почти что каждый день. Уточняет что сегодня я сделал в самом негативном смысле, — что равно «что я рассказал», так должен подумать Гокудера, когда всё совсем не так. Шоичи ему просто помогает. — С Наной я последний раз общался, когда ты сбросил мне номера в отель и билеты — я переслал ей твоё сообщение, добавил, что это мой ей подарок и что с её руководством договорился.       Его мама работает воспитательницей в детском доме, воспитывает более послушных детей чем он.       На его ответ Гокудера чуть хмурится, будто бы он солгал или что-то неприятное тот услышал, но вообще какая разница на него работодателю?       — Вы весьма холодны с матерью, — констатация звучит из чужих уст, — тот поступок стоит чтобы единственного родителя, посвятившего жизнь вашему воспитанию, игнорировать?       У Хаято не было матери, та умерла в того весьма молодом возрасте и даже до смерти свою мать работодатель видел всего три раза в год, а тут он, такой отвратительный сын пренебрегает матерью. О его отце у Гокудеры неправильные представления, а вот о матери ещё более неправильное.       — Наверное нет, — пожимает плечами Савада, зная, что правильнее было бы убить родительницу за сделанное, но как он может убить ту, что его воспитала? — Однако меня это не волнует. Я решил отстранится от неё и от своего решения я не отступлю — может я просто вырос?       Давай, Хаято, разочаруйся. Собеседник разумеется не разочаровывается, смотрит на него, чуть поджимает губы, но ничего по поводу услышанного не говорит. Видно понимает, что это вне того компетенции, что влезать в чужую семью не имеет право! А он что, должен рассказать даже когда его не спрашивают?       — Из-за чего вы на свою мать злитесь? — этот вопрос словно в насмешке звучит за его мыслями раздражая, но от него даже его мягкая улыбка не погаснет, а как может погаснуть, когда он от одного воспоминания стал зол? Настроение в мгновение просто испарилось!       — Спроси меня, когда станешь ко мне ближе, — разворачивается Савада вместо ответа, спокойно присаживаясь за стол, смотря на документы что ещё утром не разобрал — интересно на какой он строчке остановился?       — Это настолько серьёзный поступок? — подойдя те несколько шагов, что отделяли его и Гокудеру, произнёс работодатель встав в меньше чем полушаге от стола.       — Нет, моя мама просто сказала кое-что, что очень сильно тронуло меня, — увидевшим первым результат её слов. — Мне с трудом далось решение отстранится, а не разорвать с ней общение, — рукой Деймона, остановившего его удар убивший бы родительницу, далось то решение — жаль, что его родственники не успели с ним поговорить, да? Из-за неё, тогда…!       Вздох из-за очередного разорванного на глазах Гокудеры листа вырвался непроизвольно, а ведь этот лист нельзя разорвать, он его ещё не запомнил. Из кармана пиджака достаётся листок, переданный Хибари и тот, как он думал, те записи, что Хибари написал ему, а он тех прочитав скомкав выбросил — идеальный мусор!       — Мою маму и мои отношения с ней я не буду обсуждать с тобой, Хаято. Просто прими, что я отгородился от неё эмоциональной стеной.       Мама много лет работает воспитательницей, помимо него ту многие называют мамой — Нана себе уже десятки более лучших детей чем он воспитала, а у него тоже уже другая мама появилась. Добрая, всегда беспокоящая о нём и та, что всегда на его стороне! Когда-нибудь он скажет матери о своей самоназванной матери, что его ребёнок, что младше его почти на десять лет, усыновил.       Может Гамма больше ему угрожать не будет, — досадно думает Савада, достав чистый лист из тумбочки, начиная переписывать листок — в отношении матери говорить о названной матери весело, но в реальности вовсе не хочется, чтобы его ребёнком называла девочка, которую он сам своей дочерью считает. Не было бы у той родителей давно бы усыновил.       — Ирие спрятал то, за что Вы ненавидели ранее отца, но поступок Вашей матери не был спрятан. Получается он Вас не столь серьёзно, чем забота Вашего отца ранила, однако Вы с ней, я подозреваю, видясь холодно разговариваете. Вы весьма мягко разговаривали с отцом. Мне докладывали о Вашей с ним встречи за пару дней до нашей встречи.       За пару? Он слежку сразу почувствовал и Ячиру ему тогда уже сказала, кто приблизительно следит.       Не озвученный ещё один вопрос что сделала его мать завис в воздухе, на него отпускаются листы, удерживаемые в руках, поднимается взгляд и срывается смешок — Хаято ему нравится, но не настолько чтобы делиться своею болью. Если бы тот не узнал скрытое, вообще бы ему ничего не рассказывал.       Хаято знает и если ему сообщить тот и эту информацию узнает? Было бы очень интересно!       — Я поссорился с Наной почти что сразу после ссоры с Иемитсу. Мне вроде ещё двадцать два не исполнилось и Шоичи конечно тогда не был моей семьёй, он немногим позже будет мной встречен, но… — С чего это Гокудера взял что хоть что-то в его биографии настоящие? Вопрос не звучит, Савада просто мягко улыбается, — Время, когда я поссорился с мамой скрыто. — Ставит перед фактом актёр. — Удивительно, что ты смог взломать самые старые данные о моём посещении больницы, но те же данные в двадцать один и почти что до двадцати двух тобою не были замечены. Промолчал потому что лежал из-за обмороков и это показалось тебе обычным несмотря на то, как часто я в названный период становился посетителем больниц или смотрел только больницы Намимори и Симонооки? После её слов я в течении недели пере… убить себя пытался. — неудачное то было действие судя по тому, что он жив, но знал бы Гокудера как он старался! Последнюю попытку чуть более двух лет назад совершил. Регенерация, грёбанная чудовищная регенерация. — после становления Шоичи моей семьёй я никогда не лечился в больницах, — ведь Шоичи всё прятал, но зачем это уточнять? — рана, нанесённая Наной, кровоточит до сих пор.       Особенно сейчас, когда он видит того, чья жизнь сломалась из-за его глупой просьбы четырнадцать лет назад — нужно быть полным идиотом или чересчур великодушным, чтобы простить Нану за сказанное. Он ни тем, ни другим не является.       В его взаимоотношения с родителем не стоит лезть, — это Тсуна говорит не поднимая головы, продолжая переписывать разорванный листок. Гокудера, к удивлению, его слушает, молчит, но только лишь несколько секунд.       — Вы… умереть не из-за чужого самоубийства хотели? — с каплей удивления, недоверия и неодобрения одновременно звучит вопрос. — Не Вы были тем из-за чьих слов умерли? Это… что такого Вам мама сказала, что Вы так отреагировали? — Гокудера сейчас говорит о его вине, которая типа отсутствует? Он и забыл, что уже сказал про самоубийства, а Гокудера нет — это вызывает улыбку, но Савада её гасит, на уровне лёгкого дёргания губ. — Или она… или Вы солгали, и она вред Вам не словесный нанесла?       Обладатели пламени уже через пару лет легко улавливают когда им лгут, оттого понятно почему слова Гокудеры такие колеблющие, но как же это смешит!       — Мама никогда не поднимала на меня руку, — спокойно отбрасывает чужое предположение Савада продолжая писать то, что уже запомнилось после одного прочтения хотя порванный листок лежит чуть выше того листка на котором он пишет. — она… очень приятно отозвалась о человеке которым я дорожил, почти что восхищался. После того разговора с ней, не со мной, тот, кого я всем сердцем любил со мной не заговорил. — Он первый и последний кто видел учителя мёртвым. — Конечно я был уже тогда не подростком, — и вообще тогда в больницах не лежал, позже из-за доброты мамы Тсуёши убили, чем когда Мукуро его в панику вводил и всё в психбольницу пытался отправить. — Мог пережить ту травму, но я… не смог с этим справиться. Я попросил маму, ещё ребёнком, подружиться с человеком, что позже станет моим близким знакомым. Я… влюбился в его ребёнка, из-за чувств к которому меня станут воспринимать за часть семьи. Я мечтал быть с ней, она самая красивая девочка в школе, — о Тсуёши даже намёком лучше не говорить, вдруг поинтересуется, что-то поймёт. С родителями Киоко у него хорошие отношения, те, хоть гражданские, точно прикроют. Добрые, как и сама его первая любовь. — Я… она сейчас замужем и живёт в Италии, у неё есть ребёнок и все мои мечты когда-нибудь быть с ней разрушены. Она была первой моей любовью. Мне было очень сложно, после слов Наны, возобновить общение с человеком которого я любил. За которым почти что следил. Моя мама… хорошая. Но очень наивная. Она действительно думала, что не делает ничего плохо, но не все люди такие хорошие как она. Она чужакам рассказала о моей любви, человеке которого мы обсуждали. Они очень жёсткого встретили отца моей любви. Если бы я не просил маму подружиться с родителями моей симпатии, — тогда он не знал, что у Такеши нет матери, — того случая бы не было. Это моя вина. Я же говорил, что сотни ошибок совершил, — и это правильно говорить не с мягкостью в тоне, но когда ты находишься на краю и каждое слово привираешь как-то спокойным остаться трудно. Уже столкнувшись с его недомолвками в играх Гокудера может понять, что он врёт, хотя время везде разное. И казалось люди.       Гокудера к счастью ничего не уточняет. Просто на него смотрит, что вообще-то тоже напрягает. Секунд пять, десять молчит, а потом вздыхает.       — Мне кажется Вы мне лжёте, — констатация звучит в словах, — но при этом я не слышу в Вашем рассказе лжи. Вы мне солгали?       Просит, не злится.       — Я сказал правду, но некоторые моменты опустил, — желая прокрутить в задумчивости ручку, не отрываясь от письма спокойно сказал Савада, — чужаки оказались преступниками и помимо взрослого тронули ещё мою любовь. Они очень жёстко над ней посмеялись, к счастью не сломав жизнь. То есть вечная моральная травма, но её парень не бросил даже после того, что с нею сделали. С девушками обычно насилие совершают определённым образом, — что с забавой говорить невозможно, ведь Киоко правда насиловали шантажируя её брата на что-то там. Хану, жену брата Киоко имении которого он не знает и ему никогда не говорили, тоже насиловали, а вот Такеши пытали. Редко кто парней насилует. Его мама не имеет отношение к травме Киоко, но будто бы Хаято поедет к Нане и спросит зачем она это сделала. — Моя мама чересчур наивная и я честно беспокоюсь подпускать такого наивного человека слишком близко. У всех есть право на ошибку, а это её единственная ошибка и потому я просто отдалился. Пожалуйста, Хаято, просто прими что я с нею не буду ладить. Я не был тем, кто спас свою любовь, хотя пытался и искал — я был тем, кто видел безразличные глаза, дёрганные движения и отсутствующую улыбку, хотя ранее она всегда была на лице. Того яркого человека которого я когда-то знал уже нет, он остался там, где его мучили. — Киоко, как и Хану, произошедшее не сломало, те всё также радуются красивым одеждам и сладостям, но, на его взгляд, те повредились. Согласились, когда он предложил, воспоминания самого насилия сделать расплывчатым, но не согласились удалить его. Сильные женщины. — Если бы в детстве я просто признался, я всегда был бы рядом, смог защитить или, если бы меня отшили, мама бы перестала общение с семьёй моей любви, и они были бы счастливы. Мама виновна, но я виновен не меньше.       — Мне жаль, — вот что говорит работодатель стоило тому вновь приврать, — я не хотел Вам напоминать такое, не думал, что столь тяжёлая причина кроется в Вашей холодности к матери. В Италии мама к ребёнку ближе, чем отец, она дороже и потому мне показались странными Ваши взаимоотношения. Постараюсь больше её не упоминать. Разговор Вам с психологом или психиатром нужен? Чтобы побороть детскую травму, — уточняют стоит только поднять в удивлении голову, он даже в письме прервался из-за такого бреда. Видать поверил.       — Я над этой травмой поработал, — спокойно отвечает Савада скрывая, что после той своей работы девочке, послужившей психологической помощью, самой понадобилась помощь. — Мне неприятно говорить о прошлом потому что о таком не может быть приятно разговаривать и потому что я не особо хочу, чтобы такое прошлое тебе было обо мне известно. На всякий случай уточню: не все, кого я любил, встретили столь печальное будущие. — Он уже рассказал о четверых своих любимых. — Четвёртый мой возлюбленный несмотря на то, что был ранен своей как раз любовью, после встречи со мной сейчас общается лучше со своим возлюбленным чем раньше. — хоть Джотто Деймона и сторонится, но ранее Деймон не знал, что отец не покинул этот мир! — а последний мой парень — не те двухнедельные отношения на которых ты информацию собрал, а моя пятая любовь с которой я встречался три года — несмотря на то, что был женат все те годы которые мы встречали, не развёлся. Его жена сама разрешила мне пытаться увести её мужа, поблагодарила за более яркий секс и за то, что из-за меня его холодность растворяется. Она даже сказала, что назовёт сына в мою честь, — тогда он попросил, чтобы лучше назвали в честь его предка о котором разумеется Ромео знал. Опекун Ламбо Бовино слишком много о его жизни знает. Жена того ему только однажды письмо написала, но подарки передавала не единожды. То письмо, уйди Ромео, он сжёг, как и подарок, хоть тогда уже и съел одно, приготовленное дорогушей того, печенье. Тогда он всё хотел, чтобы его парень с ней, незнакомкой, расстался, а ей, спустя три года отношений с её мужем, стало понятно почему он забавлял. Ромео никогда ей с ним, со своим парнем, не изменял. Целовал, гладил, на свидания ходил, но не спал. Дорогуше Ромео завидно.       Ромео, его парень, опекун Ламбо Бовино, сейчас Шоичи ищет того, как и остальные их программисты, по его просьбе. Раньше его поиск он всегда приказывал прекратить.       — Девушка вашего бывшего итальянка? — вопрос словно придирка к своей национальности, столь намёк в нём явен.       — Японка, — пожимает плечами Савада; мало Ромео о своей дорогуше рассказывал, но это сказал. И ни одной фотографией не поделился, а он как-то найти её не смог. Даже где живёт Ромео или откуда знает о нём не узнал за время отношений, а потом как-то и не интересовался. — Сам мой бывший, если тебе интересно, наполовину итальянец. Он незаконнорождённый ребёнок, его сразу после рождения у матери забрали. Отец его француз, что всю жизнь и воспитывал, — скрывая, что он мой отец, как сказал тогда Ромео; его бывший о себе расплывчато как-то выражался. Родителей упоминал, маму и отца, но ему также помнится, как Ромео говорил, что много жил на улице под опекой друга. Встречи с Ромео очень расплывчаты. — До тебя я с чистокровным итальянцем не встречался. Я, если честно, Италию как-то не выделяю из других посещённых мной стран. Язык выучил потому что третья моя любовь флиртовал со мной на итальянском вперемешку с французским. Я думал он где-то в этих странах, мне нужно было язык знать, чтобы в странах ориентироваться. Он, как я теперь знаю, француз. А Ромео… кхм, мой бывший, до свиданий, только на французском со мной и разговаривал. Я думал он тоже француз несмотря на то, что мы встретились в Италии. — Ещё он помнит, что Ромео ему как-то сказал, что чистокровный итальянец спроси он почему тот перестал с ним на французском разговаривать, если француз. Тогда Ромео ему не солгал, как и говоря, что наполовину итальянец. Ромео очень загадочная личность.       У него нет каких-то предубеждений против какой-либо национальности, — именно это говорит Савада, после с улыбкой добавляя, что итальянский просто идеальный язык для флирта.       Три его возлюбленных флиртовали с ним на итальянском; он вообще никогда не думал, что будет испытывать симпатию к итальянцу. Ненавидит Италию до глубины души.       — Моим девушкам так нравилось разговаривай я с ними на иностранном, что я никогда не жалел выучив твой язык, — у него вообще-то выбора в изучении языка особо не было, но плевать.       Гокудера слушая его и смотря на него выглядит каким-то колеблющимся, если так подумать, возможно спросил о национальности жены его бывшего, чтобы узнать кто такая тупая разрешала измены. Он считай сказал, что его соотечественница и теперь Хаято подумает, что он тоже не против измен?       То, что он против чтобы его партнёр изменял ему Савада говорит сразу, как понимает, что именно спрашивал собеседник.       — Дорогуша моего бывшего конечно восхитительна, мне очень нравился, — и нравится, — её супруг, однако то что мы родом из одной страны не значит, что я радужно буду относиться к любовнице или любовнику своего партнёра, как она отнеслась ко мне. Я против измен.       Гокудера Хаято итальянец, но более важна принадлежность того к преступникам. Мафиози против измен.       На его слова о негативе к изменам бровь Гокудеры дёрнулась, что, либо раздражение, либо погасшее в мгновение удивление. Похоже не поверил ему. Похоже он зря про бывшего упомянул.       — У меня пять друзей, — спокойно произносит Гокудера, — мы очень многое делим между собой. — Эта речь произносится явно с каким-то намёком, и, если подумать, Бовино, что здесь нет, другом не считается, или Натсу не считается и что на эти слова он должен ответить? А ответить что-то должен, работодатель смотрит на него с каким-то ожиданием и предупреждением одновременно. Ошибётся и будто бы резко в рейтинге упадёт       — Я понял, — также спокойно как собеседник ответил актёр; стоило ответить и взгляд Гокудеры в миг изменился, тот поморщился, потому ответ сразу же был изменён:       — Я не понял о чём ты говоришь, но я понял, что, в случае если меня попросят о чём-то и даже если мне покажется это странным я должен удовлетворить чужую просьбу. — этот ответ был явно более подходящим, Гокудера на него вновь посмотрел на него внимательно, будто бы сканирует, взвешивает что сказать. Также тот смотрел до того, как поделится частичкой семейной жизни того.       — Вас не будут просить, — вновь предупреждает Гокудера, — просто не противьтесь. — Молчаливо короче прими, что должен отдать многое; похоже он был прав и Бовино не входит в категорию близких друзей, ведь иначе Гокудера бы сказал, что тех у того шесть. — боль вам никто не причинит. — Учитывая, что Хибари бьёт его слова ожидаемо чушь или, стоит пройти проверку Хибари и его просто тот перестанет бить? Лучше не воображать. Сомнительно всё-таки что Хибари подчинялся бы человеку, которого каждый день избить пытался или Натсу сомнительно, что Хибари к себе в команду записал пытайся друг того каждый день избить. — Не выделяйте меня среди остальных. Вы должны ко всем относиться одинаково. Постарайтесь по крайней мере.       Он выделяет Гокудеру потому что тот его работодатель, отвечает тому более честно и это похоже стало причиной. Сегодня его конфликт с Сасагавой Гокудера погасил, а ведь того могло и не быть ответь он честно, но тогда ведь у Натсу будет куча проблем. Этого Гокудера не понимает.       — Ты просишь от меня искренности со всеми? — собеседник знает, что он фальшивка, он с тем может не осторожничать, но вот остальные то не знают. Скажет что-то не то и его убьют.       — И этого тоже. — и этого? Значит Гокудера хочет помимо уравнивания, знающего о нём с не знающими, ещё чего-нибудь? — Постарайтесь общаться со всеми и принять это внутри, будто вы всех знаете лет десять, но отсутствовали некоторое время, а теперь вернулись. Вы сегодня не раздумывая приняли предложение Хибари погулять, посмотреть на птиц того, — он вообще-то очень сильно колебался, — поступайте с остальными также. Каждый ожидает, что вы будете их лучшим другом и семьёй одновременно. Вы можете удивляться, считать сделанное придурками ненормальным, пугаться, путаться — это ожидаемо. Не показывайте просто негатив; я всегда готов вас выслушать, объяснить ими сделанное. Я понимаю, что вам смысла общаться с моими друзьям или заботится о них нет, я даже не знаю, как вас уговорить это делать, — учитывая, что он типа может вернуть деньги и уехать? Он вообще-то честно исполняет заключённую сделку. — но я очень рад, что вы со всеми, не только с моими друзьями, общаетесь. Что вы помогаете Сасагаве, обманывая меня играли с ребятами в карты. Я рад, что вы не предали их доверие.       Слова Гокудеры полны искренности, когда вот он наверняка чуть побледнел. Он не предал, но его похоже предали и конечно дай сейчас Гокудера разрешения смысла скрываться уже нет, но всё равно! Работодатель после своих слов добавляет только «вы очень хорошо справляетесь с руководством семьи», что явная ложь, ведь он знает свой уровень. Помогает конечно братьям и друзьям разбирать много документов, но руководить умеет только одним десятком. Вероятно, справился лучше, чем Гокудера ожидал, вот тот и хвалит или просто хвалит потому что потом всё равно всё за ним переделывает.       Подрывник явно ещё что-то хочет добавить, колебания того очевидны, но в итоге собеседник только немного хмурится и единственное что говорит так это быть мягче к Ямамото будто бы он того ругал или избивал уходя следом после своих слов. Его считай отчитали за отношение к сыну учителю и что он такого Такеши сделал? Ничего пло…!       Отшил. Он Такеши отшил и его за это отчитали. Походу сделал он это слишком грубо или он что-то ещё сделал, но не знает об этом? Такеши выглядел хорошо утром дня как он того отшил и сегодня, на следующий день, тоже выглядел как обычно — значит дело не в признании! Но в чём тогда? Такеши очень скрытный и о своём преследователе, явно недолюбливая, говорил мягким тоном.       Просьба Шоичи о местоположении Такеши отправляется инстинктивно.       Хаято сказал относиться ко всем будто бы они знакомы несколько лет, десять (походу Натсу знаком не менее десяти лет с Хаято и остальными), а это значит, что ему нужно быть ещё мягче с друзьями работодателем, а конкретно с сыном учителя, которого он и так выделяет. Припомнить момент где он был груб с Такеши не получается. Там, где он в карты не стал с тем целоваться? Хлопал на обнажённость? Спросил про преследователя или может где опровергнул слова о своей гибкости в постели?       Сообщение от друга говорит, что Такеши едет домой, туда где находится он, до этого съездив в Акви-Терме, где живёт шлюха того. Конечно так грубо Шоичи не говорит, только что к своей девушке съездил упоминает, но не одно ли это и тоже? Такеши ездил сбрасывать напряжение. Редко как он знает к своей женщине ездит и видать из-за чего-то им сделанного съездил. Точно грубо обидел отказом, однако и не отказать нельзя было! Дёрнулась ли бровь Хаято из-за его категоричности? Ему нужно было сказать, что он подумает, чтобы Натсу сам потом разбирался с этой проблемой!       Натсу мог выбрать не Хаято, а Такеши и тогда что, ему пришлось бы защищать и свою копию в объятьях своей любви? Какой идиот на такое согласится, толкнёт в руки своей любви своего считай близнеца!       Нужно извиниться, — это та мысль что остаётся в мозгу с момента ужина, на котором Такеши был как обычно улыбчив, весьма разговорчив и даже с ним, однако видать из-за своей девушки. После секса с ней улыбка Такеши была ярче. Он того ранил. Он того отшил для себя, своего больного сердце и теперь должен извиниться. Должен. Должен. Как же хочется пнуть Сасагаву.       Вздох ненависти гасится только потому что он, идиот, подумал, что в первый типа раз хреново всё получалось, и он слабо старался. Его никто не доставал ни до, ни после ужина потому, специально было принято решение пораньше пойти в комнату. Шестое чувство за пару секунд до прихода Сасагавы предупредило и получилось спрятать телефон, самим претвориться спящим подтверждая вчерашнюю утреннюю ложь о бессонной ночи. Сасагава посмотрел на него пару секунд и не ушёл, свет включил в комнате на него сбоку спящего посмотрел и как-то внимательно, о чём-то подумал и ушёл. Радость от того, что с ним спать не будут была не долгой, где-то часа полтора. Потом Сасагава вернулся и лёг рядом. Его обнял, долго уснуть не мог, выбешивая, терпение у него раньше исчезло чем врач уснул (два часа сука вертелся с ним в своих руках!) из-за чего ублюдка он обнял удивив конечно друга Натсу, но главное в этом объятие было так это доступ к шее. В итоге из-за незамеченного удара ублюдок уснул, а он, как бы не старался, вырваться из железной хватки не смог. Да, можно использовать пламя, можно руки поломать, а можно пребывая в неприятных объятиях подумать, что с Такеши делать. Извиняться он не будет, это ясно, а значит нужно либо что-то подарить, либо поговорить (плохая идея, уже поговорили), короче нужно как-то убрать грусть (боль) того.       Может просто забить на самочувствие сына учителя? Тот жив, здоров, а в мире всегда важнее всего он сам — ему не хочется извиняться, давать Такеши надежду на отношения с его копией. Нужно что-то сделать.       Стоило Сасагаве отпустить его (проснуться и свалить) он сам встаёт, моется, одевается, позже разбирает документы, а ещё позже завтракает со всеми. Такеши выглядит нормально. Тому словно плевать что он того отшил, но Гокудера не просто так же ему сказал быть мягче к того другу?       — Как ты себя чувствуешь? — игнорируя сегодняшние сладости задал актёр интересующий вопрос Такеши, что секунды назад только присоединился к завтраку, пожелав всем приятного аппетита. От его вопроса Такеши чуть хмурится, явно не понимая с чего вопрос после пожимает плечами походу решив отбросить его странность (он вообще-то только однажды на тренировке был, не знает били ли сегодня сына учителя или нет. Судя по замешательству не били.), ответить.       — Хорошо, — растворив образованную из-за вопроса хмурость произнёс мечник, — а что-то случилось?       Вчера вечером, Такеши был таким же как всегда, но вчера же ему Хаято быть мягче с того другом. Тот кстати после вопроса посмотрел на него возможно что-то поняв. Сасагава тоже смотрит, тот пришёл даже раньше него, что специально задержался придя на секунды позже Гокудеры. Тот его ещё в коридоре увидел.       — Тот вечерний разговор — он тебя не травмировал? — вечером, наедине, у них был только один разговор.       — Не особо, — вновь нахмурился Такеши, — а что, передумал? — вопрос сопровождается яркой ухмылкой (это улыбка, Тсуна).       — Нет, — тоже улыбается Савада, — просто проверял не из-за тебя ли сегодня ворочался во сне, — а эти слова специальный тычок в сторону Сасагавы, что, как и Гокудера слушали разговор; раз Такеши отказ не травмировал плевать на сказанное работодателем вчера, более плохих вещей в отношении Такеши не было с его стороны сделано. — Раз с тобой всё хорошо значит не из-за тебя. Похоже привык спать с Рёхеем вот и ворочался от того что спал без него, — ведь он типа уснувший до прихода врача и проснувшийся после того ухода не может знать, что спали они вместе. А боксёр и не будет говорить, что это из-за того он ворочался, руками мужчины ворочался. — Не хотелось этого признавать, мы всё-таки мало вместе спим, потому понадеялся, что из-за тебя.       Обратить внимание, после своих слов, на игнорируемую сладость самое правильное в мире решение. И вот пускай ему Гокудера ещё скажет, что он груб к того другу, когда он был таким мягким!       — А тебе не кажется странным спать с Рёхеем? — этот вопрос задаёт Такеши стоит закончить говорить, взять в руку канноли. Такеши вчера не присутствовал за завтраком потому понятно, что нужно повториться; похоже до его приезда Сасагава с Натсу не спал.       — Нет. — спокойно говорит Савада то, что вчера говорил, — было бы странно если кто из нас был противоположного пола или мы бы испытывали что-то друг другу. — он в глазах Рёхея урод, но это напоминать он не будет, мягко поглаживая трубочку канноли. — Мне конечно Рёхей нравится, как я надеюсь нравлюсь ему, но романтики в моём «нравится» ноль процентов. А что может быть странного друзьям поспать вместе?       Хару у него вот два года жила, Наги тоже долго у него жила и конечно те с ним не спали, но какая разница? Он и не у одного своего знакомого на постели спал, порой даже с тем вместе. Да его один (несколько) знакомый даже лично мыл, спать укладывал, одежду выбирал помогая нарядиться!       Некоторые воспоминания такие расплывчатые…       Странного во сне с Рёхеем нет, единственное что странно что тот решил сейчас с Натсу спать, а не до его приезда — соскучился?       — Ха, — ярче усмехается Такеши пока он надкусывает канноли, — значит ты не будешь против если я к тебе приду спать?       Будет ли он против? Разумеется, да!       — Не буду, — пожимает плечами Савада, — но, я всё-таки спрошу, почему ты хочешь со мной спать? Рёхей весьма подробно объяснил причину, и я честно не нашёл повода отказать, но если ты просто так, то я сразу говорю, что я сплю с левого краю. И что хоть раз в неделю я хочу спать без вас. И что мы действительно спим, никаких игр до пол первого или ещё раньше-позже. Обычно я моюсь, сижу немного в телефоне и спать. Я встаю пол седьмого и если ты уходишь раньше уходи как-нибудь также незаметно как Рёхей, не буди меня. И даже не думай забрать у меня всё одеяло — выкину за дверь! — конечно, если и Такеши к нему будет приходить это будет пиздец, но тот никоим образом не может быть серьёзным — это явно по того смеху, возникшему сразу после его угрозы, что исполнять он не стал сделай так Сасагава. Типа раньше просто устал.       — Я не приду, — закончив смеяться просто сказал мечник, — придя к тебе я не дал бы тебе уснуть, — и усмехается явно намекая что бы они тогда в постели делали шокируя. Так прямо, при всех!       На его замирание Такеши только подмигивает смущая, но Такеши сразу после своих слов и поступка приступает к завтраку, а он вовсе не из-за этого головы больше не поднимает, съедает три из пяти своих канноли и отправив смс, о вчера произнесённых планов, спокойно уходит и плевать что самый первый хотя пришёл последним! В тишине сидеть не так-то и приятно.