Правда имеет много лиц

      — Босс, а вы не хотите поиграть в слова? — у Хаято лёгкие, почти незаметные, синяки под глазами, усталый взгляд и уверенный голос. Зашли мешая разбирать документы (сам встал) секунды назад. Держат в руках листы, которые пока не протягивают. Привлекли его внимание бросив конфету на блокнот, в котором он писал поездку нужную для за планирования. Конфета та, которую как-то предлагали и хоть это может быть неиспорченной, вернуть её всё равно хочется. — Понимаю, что Вы не хотите ничего изучать, не хочу Вас заставлять, однако с вашей памятью, я уверен, что смогу обучение в игру преобразить. Вам будет весело, я смогу всё организовать, а в награду будете получать конфеты.       Он вообще-то взрослый человек, имеющий средства самим купить себе сладости; глаз бы дёрнулся на произносимую чушь, если бы энергии, как вчера, было мало (он много вроде ненужного вчера сказал), но он выспался и такой глупостью его не задеть.       — Что это за игра? — захлопнув блокнот, откинувшись на кресле, спокойно поинтересовался Савада. Играть ни во что не хочется, но Гокудера явно старался. Всю ночь какую-ту чепуху придумывал и как же тот хочет воспользоваться его умом? Через уже два с лишним месяца он покинет семью Аллерон.       На его мнимое согласие работодатель лишь протянул документы, где-то листов тридцать которые взять не сложно, как и вернуться к удобной позиции на кресле.       — Каждый в семье изучает иностранный язык, они ездят два раза в неделю на эти занятия. С ними не заставляю ездить, предлагаю посмотреть на слова, прочитать и если в викторине Вы будете лучшим выиграете пакет конфет. Любых какие вы скажите куплю. — Этот ублюдок издевается что ли? На листах французские слова, когда он говорил, что у него был парень француз. И что его бывший всегда с ним на французском вначале разговаривал! — и, хотя я знаю, что у вас сертификат переводчика английского и итальянского, в семье не только эти языки изучают. Я знаю двенадцать, некоторые кроме известных Вам знают или изучают другие, Вам неизвестные. Если вы согласитесь я дам им такую же распечатку. У Вас память, а у них долгое изучение — приблизительно равные шансы. Рискнёте?       Если бы приз не был конфетами можно было бы поиграть, но в целом что это за игры? Где потом Гокудера будет его использовать? Отправлять в командировки? Заставит работать на себя?       — Нет. — Ответ твёрд и не подлежит сомнением, но на ответ, брошенные на стол листы небрежным жестом, глаза работодателя чуть узятся. На что закинуть ногу на ногу инстинкт, как и положить руку на подлокотник, согнуть локоть, а на ладони разместить свою щёку. — Перед тем как ты начнёшь злиться хочу тебе сказать, что ты неправильный вопрос задал.       — Вы не хотите конфеты во плату? — следом за сказанным звучит вопрос, смеша, что, впрочем, непонятно, не позволил он эмоциям на лице промелькнуть. — Я могу заплатить день…       — Где ты хочешь использовать моё знание языков? — перебивает Савада нелепую мысль, — я знаю, что собственности твоей семьи затрагивает и другие страны помимо Италии, Хаято, но неужто ты хочешь отправить меня в другую страну или…?       — В семье разговаривают на нескольких языках. Мукуро разговаривает на французском. Он знает несколько языков, но разговаривает чаще всего на французском. Не думаю, что для Вас он сделает исключение, и я помню, что один Ваш партнёр был французом, однако несколько сладких слов не язык. Мукуро для Вас исключение не сделает.       — Только французский язык будет в игре? — спокойно интересуется Савада, делая вид, что подобрел — сделал слова мягче предыдущих констатирующих. И распечатка ведь действительно французский. На первой минимум странице, а дальше он не смотрел.       — Как переводчик Вы не нужны, потому «да», — просто звучат слова.       — Три морожена с тебя, — смотря как чуть расширяются глаза звучит требование на чистом французском, каким должен знать работодатель, раз Мукуро для него, типа своего Босса, исключение не сделает. И судя по удивлению его как раз понимают. — На палочке и разных вкусов. — Конфеты он вообще-то ещё не съел, чтобы ещё хотеть. И ему обещали позже ещё принести, потому мороженное самое разумное, что можно попросить; от явного удивления улыбка стала мягче, — Тебе нужно было спросить знаю ли я помимо трёх языков ещё, Хаято, а не хочу ли во плату деньги. Я же говорил тебе, что в некоторых вещах ты глупее меня — в языках ты глупее. Я знаю более двадцати.       Изучение языков когда-то было его хобби, это произносится уже вновь на другом языке, на привычным, для собеседника, итальянском. Хаято, для них известно, владеет всего семью языками и на них сказать пару распространённых фраз легко, как на итальянском говорить, хотя тот не родной его язык, но зачем показывать себя? Спросит ответит, а нет и нет, промолчит. В школе они изучали английский и тот казалось ближе, но… удивление собеседника глупо.       — Я не всегда ерундой занимаюсь, Хаято, лучше спроси о моём понимании перед тем как что-то всю ночь придумывать. — Эти слова, даже не думалось, что придётся работодателю произносить, — я благодарен, что ты придумал мне дела, преобразовав которые в игры, но я не ребёнок. Я могу изучать что-то и без наград или игр. Понимаю, что кажусь тебе идиотом, мой интеллект действительно низкий, особенно в сравнении с гениями, тобой, однако я не просто идиот — я идиот с фотографической памятью. Всё что я читал я помню потому имею права считать себя разбирающимся в различных сферах. Если хочешь придумай что-то ещё, а вообще… зачем тебе это?       Он уйдёт, как только завершится контракт и возможно, и вероятно, не своими ногами. Убьют его, заметая следы. Гокудере он нужен только пока играет, не после. И потому предложили ерунду, которая не нужна и надолго задержит: языков много, времени на изучение даже с его памятью потребуется не мало, хоть и сейчас и сказали, что нужно изучить только один. Чтобы не испугать.       Из всех, кто узнавал о его «умении» реакция работодателя не самая пассивная, но самая глупая. Типа Занзасу допустим плевать на его фотографическую память, но, если тот что-то забывает, а информация нужна, брат ему звонит, спрашивает. Он не всегда находится рядом, чтобы услышать, однако может нужное услышать и из чужих уст и вообще — его многие названные родственники используют как умную библиотеку. Технология вроде умного дома, только он библиотека. Он вспомнит всё, если попросить. Хаято ничего не просит. Словно об этом даже не думает предложив выучить просто язык. Повёл его вчера в картотеку, но сегодня так и не попросил всё прочесть, чтобы в любой момент нужное спросить, ведь ребята, которые им иногда видятся, точно что-то ищут.       Его память не его гордость, учитывая, как она образовалась, однако всё равно как-то обидно что предложили только один язык выучить, а Хаято не противостоял на его слова о ненужности, чтобы предполагать о своей неправоте. Работодатель смотрит на него абсолютно не заинтересованный, словно что-то думает, решает или желает спросить. Секунд сорок, наверное, на него смотрит и ничего так не говорит, кажется будто бы недовольный (смирившийся?) своим зря потраченным временем уходит. Останавливаясь, впрочем, ещё только развернувшись. Вновь к нему поворачивающийся.       — Извини, — первым делом после имени и поворота от него бесстрастного мужчины произносит Савада сев уже поближе к столу, не в такой пафосной позе, а как обычный человек. — не мог бы ты мне помочь?       В кабинете почему-то кажется, что Гокудера ему ничего сделать не может, не потому ли что здесь ничего особо пугающего не происходило? Стоит надеяться, правда это мысль не омрачится «пока не происходило». Вот и сейчас мигом вновь к нему поворачивается, произносит «конечно» и «всё что захотите». Он много что хочет и многое из этого Гокудере стоило бы из слов об этом ему дать, но его работодатель ему ничего действительно нужного не давал. Не объяснял.       — Телефон. Ты не мог бы принести его мне?       У него десяток отчётов, которых он не понимает и есть немало вещей, о которых хочется узнать, однако это не важно — в сравнении сейчас не важно. Без телефона он не может уехать, доделать, как нужно, сегодняшние планы.       Телефон у Такеши и это произносится с чуть извиняющей и одновременно смущённой улыбкой, впрочем, местоположение его собственности Гокудера должен знать. Рядом стоял, когда он гаджет того другу передал.       — То, что идиот признался Вам в любви это не значит, что Вам стоило опасаться приходить к нему спящему за своею собственностью, — шокируя произносит Гокудера то, что ему казалось, тот не знал. Не должен был знать! Его явное удивление работодателя не беспокоит. — Ямамото не шутил признаваясь, но и серьёзно это одновременно не говорил. Вы забавно, для него, реагируете на шутки вот он к вам и лезет. Мукуро тоже так будет делать.       Нет, мысль что Такеши шутил не мелькала. Типа как так? Какая нахрен шутка?! Но… Гокудера не лжёт. Это видно и без шестого чувства и с ним тоже. Ямамото над ним просто посмеялся, но точно влюблён. Гокудера просто может не знать всё то, что произошло между того объектом чувств и сыном учителя. Такеши не лгал, говоря о признании, о том, что предложил бы встречаться!       — П-пожалуйста, — покраснев, показывая этим что он как раз и думал, что Такеши мало ли что с ним сделает стоит только зайти на того территорию, произносит Савада отпуская голову. Такеши может и ничего бы ему не сделал, что вероятно, ведь влюблён и все дела, но ездил к своей женщине чтобы сбросить напряжение и точно бы не толкнул своего Босса к чему-то ненужному. Этого вообще бы не позволили и об этом он не подумал. Считал, что Гокудера не знает, хотя сейчас, шестое чувство говорит, что это именно сын учителя сказал Гокудере о своём признании. Он думал, что такое от явных искр между ним и работодателем мечник не произнесёт. Но произнёс. Не люди, проснувшиеся от его ночных криков, а именно Такеши. Как стыдно.       К счастью более ничего не нужное Гокудера не произносит, просто уходит, на ходу кинув, что сейчас принесёт, а потом не приносит! Он специально не стал погружаться в ненужные бумаги, приготовил отчёты о которых спросит, но тот, кто возвращается, удерживая его телефон в руках, не Гокудера. Такеши. Это шокирует.       — Я не хотел тебе мешать спать и потому не занёс, — почёсывая живот свободной рукой спокойно произносит вторженец с первого взгляда понятно минуту назад спавший. Хотя глаза не сонные, как и голос. Одет в серую майку, такого же цвета спальные штаны. Волосы растрёпанные и обуви на нём нет. — Извини, что помешал твоим планам. — и нет слов, что нужно бы ему самому зайти к Такеши, ему просто протягивают телефон, уже встав перед столом, а потом широко зевают. На манеры Такеши точно плевать. Ему как-то тоже.       — Всё нормально, — взяв свой гаджет спокойно произносит Савада зная, что сказал, что уедет до рассвета, который где-то в пять-шесть, а сейчас солнце может не ослепительно, но всё же светит. Даже сегодняшние документы не заносили, так что точно семи нет. И Гокудера к нему рано пришёл, но это скорее всего хотевший ему просто на стол документы положить, а не потому что искал.       — Я положил его на прикроватную тумбочку, что ближе к выходу, чтобы ты мог не беспокоясь телефон взять, если тебя кто-то там разбудит. Ты вообще мог любого, а не Гокудеру попросить телефон принести. — В словах обвинений нет, негатива тоже, Такеши после них словно в неуверенно почёсывает щёку, следом произнося то, что явно говорить не собирался. До того, как того настиг подрывник, что-то вероятно сказавший.       — Я не тронул бы тебя, если бы ты зашёл; сейчас мне не особо хочется к тебе приставать, навязываться или шутить над тобой. Извини, что так много это делаю. Мне казалось это смешным. — улыбка Такеши, произносившие эти слова лишь краем извиняющая, походу правда ничего в серьёз, не планируя в его (Натсу) сторону делать, однако это всё равно как-то неправильно. Такеши не лжёт, лжи он не видит, но возможно ему просто не стоило так близко принимать всякие глупости.       — Эм… Всё нормально. — а что ещё он мог сказать, кроме этих слов и извинений в своих заблуждениях, которые следом и произносит? — я более не…       — После того как остынешь из-за того, что я сделал с твоим телефоном скажи лучше мне, что не будешь меня сторониться! — мигом перебивает Такеши, — я не подумал, что тебе будет неприятно, а как Гокудера накричал понял, что перебарщиваю. Более так не сделаю! К тебе не полезу! — последнее предложение звучит уверенно и хоть не лжёт, верит в сказанное, шестое чувство говорит, что солгал. Передумает походу и что-то с телефоном его сделал. Заглянуть в него инстинкт, а стоит через пару мгновений смотря только на заглавный экран поднять взгляд явно что Такеши в кабинете уже нет. Такеши поставил себя голым по пояс как заглавное изображение на телефоне. Видно, что сфотографировал отражение, ведь в фотографии телефон его в руках держит, но какого…? Нет, Такеши красивый и все дела, но после этого тот ещё заявляет, что шутит? Так незрело привлекает внимание.       — Глупый, — мягко произносит Савада, меняя разумеется фотографию, ища потом фото, которое сохранит. Поиск говорит усесться поудобнее, ведь Такеши не удалил фото Натсу, того самого, Хибари и остальных — то, что сфоткал с дел Гокудеры, а ненужных фото нет. На прошлом от детей остались, но на этом таких нет. Все в сети. Такеши себя очень много раз пофоткал, что он и рассматривал удобнее усевшись. Порнографии нет, но фото полуголого на постели, перед зеркалом и в целом, в одном белье много. В полотенце есть. С сердечком на зеркале, подмигивающий в зеркало, улыбающегося и просто живым. Не таким отчаянным каким он видел того на камерах из дома, типа, находящего в Америке. Когда-нибудь Такеши узнает, что он сделал и убьёт его. Но лучше пускай тот будет со своею шлюхой, чем с Натсу. Или с его проснувшейся подчинённой. А лучше с работодателем. Тогда и проблем о том, что он лезет к брату подруги (если они возникнут) не будет. Ему просто не стоило сюда приезжать.       Отправив смс Гокудере, что он поехал издеваться над Ремиджио, Савада встаёт следом написав, как раз упомянутому человеку о том, что он ждёт того у входа и что привести себя в порядок можно и в отеле, в котором они более часа ничего делать не будут.       Время шесть двадцать одна, наверное, до письма спят, но на звонок отвечают не столь раздражённым как думалось сделают.       — Да? — сонное, судя по голосу, звучит привествие.       — Собирайся и поехали, — бесстрастно сообщает Савада уже выходя из кабинета, в котором наконец-то закрывает дверь. Ни Гокудера уходящий, ни того друг, улизнувший, этого не сделали и понятно, что дверь в кабинет Главы семьи нужно всегда держать открытой, но так он гражданский! — Чё-то ты много спишь, когда я уже не сплю, тебе не кажется? Я жду тебя. — после этих слов вызов Савада сбрасывает и только следом усмехается, идя в комнату к мужчине которому не говорил, когда они поедут, а того друг, их сегодняшний соучастник, в гостиницу заселился ещё вчера вечером, когда он просил просто в номер, купленный им прийти. Это он узнал по сообщениям, сейчас им читаемым. К счастью ему никто не звонил. Верде вообще не беспокоился, что тому он не отвечал, как и Шоичи, хоть и тот, и другой продолжили докладывать. Верде обо всём что связано с Бовино и его планах касательно этой семьи, а Шоичи обо всём его интересующим, что делал каждый день.       Ремиджио, стоит только открыть дверь явно в спешке одевается. Рядом от его кабинета живёт, на втором этаже, но при средней ходьбе четыре минуты хватит чтобы дойти и застать тот дёрганные движения и удивлённые глаза, как только дверь он распахивает.       — Да не торопись ты, — закрыв дверь спокойно бросает Савада, — мне захотелось тебя побыстрее разбудить, но никуда мы не спешим. Хочу уехать поскорее потому что избегаю Такеши, сказал ему, что типа спешу. Уедем в течении пятнадцать минут будет неплохо. Не оставит подозрений.       Посмотрели на него, безмятежного, явно с лёгкой неприязнью, но ничего не сказали, только раздосадовано вздохнули.       — Шутки у вас…       Получше чем у Гокудеры, Босса собеседника, но да плевать.       От произнесённого, движения Ремиджио стали спокойнее, ему, присевшему на того постели, ничего не сказали, хотя и странно посмотрели сделай он это. На самом деле он бы её ещё застелил.       Постановка мебели у Ремиджио в комнате такая же как у него (и у Михэля), потому усевшись с левого края он свободно может наблюдать за собеседником.       — Твой друг вчера заселился в отель, так что, если хочешь, мы можем грубо говоря, зайдя за твоим другом, переместившись лечь спать. Встреча по планам где-то в тринадцать двадцать-тридцать. Если в двенадцать или пол первого начнём собираться успеем. Мы вообще никуда не спешим сегодня. — Впрочем, проспи он, даже тогда не поспешит. Эти его дела особо не трогают. — Раз ты теперь знаешь, что я иллюзионист, то я просто создам иллюзии, что погуляют без нас, их заснимут и потом по кругу будут крутить. А мы сразу пойдём в отель. Я бы отсюда нас до отеля перенёс, но это уже подозрительно.       В поместье тоже подделать можно многое, однако это не безопасно. Этого в принципе и объяснять не стоит, не спрашивают понимая.       — Не уверен, но разве вы на днях не использовали пламя чтобы приземлиться? Дома не запрещено использовать пламя, однако в отделе всё пламя жителей дома распознать могут. Я не слышал слухи, что кто-то лишний пламя создал. Ваше пламя Босс проверял. Как вы обманули проверку и прибор?       Когда он зашёл Ремиджио уже умылся (чуть волосы мокрые сверху лица) и вероятно сходил в туалет, был в одних брюках и майке сейчас застёгивая рубашку.       — Также как сделал ты это на встрече, — усмехнулся Савада, понимая, что видно из-за проверки Ромео как раз уверен в отсутствии пламени Натсу. И у его копии точно нет прибора, изобретённого Верде и Мармоном. — Также как сделаешь это ты и твой друг сегодня. В мире существует технология, помогающая прятаться от радаров. Дорогая, но у меня есть несколько или почему ты думаешь я финальное изменение образа делаю? Не беспокоясь прошу вас мне подыграть, дома пламя использую? Я все возможные минусы учитываю.       Его слова собеседника особо не беспокоят, хоть тот и нахмурился, без стеснения на его глазах одеваясь, а, потом посмотрев на него, проговаривает чушь:       — В косметике что ли что-то подмешано?       Интересная конечно мысль, но бредовая.       — Создатель мужчина, влюбившийся в женщину, что предала его, — как тогда Верде считал. Мармон не создатель, тот деньгами и тем, что был или помогал найти подопытных, помог создать многие технологии. — Он точно косметику как-то не менял. Даже линзы, в отличие от того сына, как прибор не рассматривал.       Ламбо Бовино создал линзы, видящие сквозь иллюзию. То есть сперва их накачивают пламенем, а потом всё что слабее силы иллюзиониста, помогающего в создании, демонстрируется. Крутое изобретение, и даже, как Верде сказал, не первое. Первое позволяет им чуть менять вид цепи, что Верде превращает с помощью пламени в обычные серьги. Раньше изменение внешнего вида того не интересовало, а их и не особо волнует. Внешность особо не изменилась, лишь стало не такой длинной. Лорд Бовино, впрочем, серьги не носит, нося только рыжий браслет, вот только Верде не одну цепь цветной не сделал. Возможно у Бовино пирсинг, ведь тому точно дали своё изобретение.       — Все в главной ветви семье Бовино рождались гениями, синьор Бовино ум наследовал от матери, — защита, и не своего Босса, восхитительна.       — Я знаю, — с улыбкой отклоняются не высказанные несогласия о сравнении. Ремиджио правильно понял о ком он говорит. — она многое с его отцом вместе создали.       — Мать синьора Бовино создала только одно изобретение, что есть только у её сына, — не соглашается мужчина уже одевший пиджак и завязавший галстук, а теперь вот наклонился чтобы носки одеть.       — Я тоже так думал, — вставая произносит Савада, хотя и не знает какое изобретение есть только у Лорда Бовино. Верде об этом не говорил, а может и не знает или не посчитал это важным. Не может повторить или не видит смысла так как оно только одно.       — Я знаю, что Лорд Бовино знает под каким псевдонимом была известна того мать, получил все нужные намёки чтобы узнать скрытое, даже записку что написал Эльвира Бовино своему возлюбленному в которых сообщается об отцовстве имеет на руках, но я не удивлён, что он продолжает заблуждаться и неправильную информацию распространяет. Это их семейные проблемы, я в них вмешиваться не буду, — ведь Ромео сказал, что знает кто отец Лорда Бовино о чём он и говорит собеседнику, даже добавляя, что если кто сообщит, то это должен тот, кто будет близок к Ламбо.       Он Натсу, но он не близок.       Он не Натсу.       Ремиджио, как он и думал, постель застилать не стал, обулся, схватил пару вещичек с тумбочки и пошёл за ним что уверенными шагами идёт по поместью. В гараж.       Когда они идут по дому Ремиджио с ним ни о чём не говорит, спокойно разблокирует машину, к которой он как раз подошёл (ключ от неё взяли в пластмассовой коробке доступ к которой открылся по проверки отпечатка руки, стоило только спуститься в парковку). Он номера не видел, но Ремиджио то ли так не подумал, то ли ещё чё, но без слов разблокировал машину, а потом, открывает ему дверь. Он мог бы сам её открыть, однако не стал. Почему-то казалось, что так должен сделать сопровождающий, что волосы даже не расчесал, короткие те, но всё же! Спать как приедут пойдёт, да?       — Защитник синьора Бовино очень редко появляется, — стоило выехать за вороты, то есть от внимания камер, сразу же звучит в машине, — мне действительно радостно слышать, знать, что вы с ним общались. Вас столь долго не было, что я, как и многие, рассматривал ваш приезд, как простую прихоть, каприз, что не оправдает себя. Раз за вами стоит защитник синьора Бовино, даже если он не всё одобряет, сам смысл, что вы его знаете и можете ему в любой момент позвонить, говорит о многом. Он ещё никогда не ошибался в людях, поступках. Ромео Бовино очень многое знает.       Знание опекуна Ламбо очень раздражает, но кто же знал, что сейчас это пригодится, даже если тот точно не знает, чем он занимается?       А Натсу думал, уезжая, что так долго будет отсутствовать? Даже не того друзья, как сказали, посчитали того приезд тем, что может оказаться бесполезным. Тот уже для семьи мог оказаться не нужным и так точно считает больше чем один человек.       — Ромео не знает, что я «вернулся», так что, если встретишь, не говори ему. Он не разозлится, что я не сказал, негатива в того сообщениях нет, хотя мы давно не общались, но… очень раздражает, что он всё всегда обо мне знает. — что как-то случайно произносится с неприязнью, — Я ему сегодня после встречи напишу о своём местоположении, чтобы он подумал будто бы я снова переместился и я надеюсь так его обманывать больше месяца. Он пригласил конечно, но уж то он думает, что я хочу на его территорию приходить? — ведь пригласил не в дом, а в целом встретиться, в Верону. Всё в Вероне под контролем опекуна Лорда Бовино, хоть кажется и подконтрольно семьи Бовино. — Поискав он сам узнает где я, всегда находил, потому, пока ему я особо не интересен, мне хотелось бы избежать встречи. Знания своего местоположения.       — Хорошо, — спокойно звучит согласие, — если спросит я вас не видел. — Конечно, если так скажут ложь Ромео сразу поймёт, но, если промолчат истину узнать не смогут, ведь сквозь им созданные иллюзии способен видеть только он и шаман. И линзы, в которые он вложил свою силу.       Согласие вызывает улыбку, с ней Савада проговаривает благодарность вновь отвернувшись к окну. Солнце светило ярко, но жарко в проветриваемой машине не было. Как они приедут либо пойдут спать, либо завтракать, что согласовать лучше заранее.       Внимание переходит в телефон.       Поездка занимает до набережной где паркуются, как актёр просит, минут сорок, идти до отеля минут двадцать средним шагом, но Ремиджио согласился подождать минуту-другую, чтобы он переместил. Согласился даже глаза закрыть, когда Тсуна попросил, усмехнувшись, за руку обняв. Не оттолкнул, когда он того толкнул, вынуждая вступить в бездну. Пламя иллюзий можно использовать, только на небольшом расстоянии, но этого хватает, чтобы Верде записал их образ. Савада только после подтверждения опустил телефон обняв Ремиджио открывая портал с помощью пламени Мрака.       Рука начала сотрясаться сразу, как произошёл конфликт пламени, но этого Ремиджио не видел, актёр отступил, сразу же видя наставленный на себя пистолет в пару шагах от него нахмуренным мужчиной.       — Да, да, мы очень рано, — улыбается Савада, пригашающее протягивая руку, не ту, в которой есть невидимая уже дрожь. Пару секунд и всё пройдёт. — иди к нам, и мы пойдём дальше.       Хмурясь Джиозу пистолет припускает, но пока не подходит. Спал в одном белье, мужчине тридцать один, выглядит хотя моложе попросившего о сотрудничестве с ним мужчины. С него, впрочем, внимание чуть дальше переводят, явно на мужчину, с которым он прибыл.       — Что сейчас было? — ещё держа в руках пистолет звучит бесстрастный вопрос и хоть явно проснулись, почувствовав его, незнакомца, сонных нот в голосе нет.       — Синьор Тсунаёши иллюзионист, — спокойно произносит Ремиджио, — он нас переместил. Быстро правда, но…       — Я видел, как вы вышли из тёмного круга, а не появились с помощью иллюзии, — не согласился человек Хибари вновь переводя взгляд на него. Взгляд Ремиджио через мгновения стал явен, как в него упёрся. — и что глаза у Ремиджио были закрыты, однако у вас нет. Вы значит что-то странное использовал, попросили не смотреть.       Не странное, а просто не пламя Тумана!       — Сила трудная для управления, — говоря вовсе не о своих действиях произносит Савада, — могу использовать как мгновенный переход всего лишь четыре секунды за раз, но зато без неприятных чувств. И увидев, что это мы ты нас даже не застрелил, что мог начать делал, мелькай мы образами — разве нет? Беппе, давай поговорим, если интересно об этом позже, а пока иди к нам и мы переместимся дальше. Можешь не одеваться, мы всё равно спать планируем, — хотя мы это только Ремиджио.       Беппе Джиозу смотрит на него ещё явно нахмурившись, словно что-то продумывает (секунды полторы), потом берёт телефон с тумбочки и действительно идёт к нему удивляя таким быстрым принятием. На этот раз они за руки почти одновременно шагнули в чёрный полукруг. Рука вновь сотряслась от боли уже точно ощутимее, но Джиозу ничего не сказал. И в первый раз увидел его поступок, сейчас смотря на него словно в дальнейших командах. За руки вообще держаться не нужно, но так как типа это было сделано с помощью пламени Тумана нужно было физическое касание. Для поддержания иллюзии какое пламя использует.       — Мы находимся в Венеции, на севере-востоке Италии, — отступил шаг назад Савада. — Часовой пояс одинаковый, так что, если хотите, можете лечь спать. Завтрак принесут в восемь, обед в двенадцать, а после, если мы будем в Венеции, погуляем по городу. Вернёмся к вечеру по планам. Дом трёхэтажный, первый, где мы находимся, состоит из библиотеки, гостиной, кухни, обеденной. Второй из трёх гостевых, а третий мой. На каждом этаже есть ванная, а на втором их три. Комнаты я не просил подписывать, но знаю, что, если подниматься по лестнице направо будет комната для Ремиджио, налево для Беппе и пустая посередине. Собираться начнём в пол первого, после того как поедим. Вся информация у вас в комнатах. Сменная одежда там же. Вопросы?       — Больно? — первым спрашивает Джиозу, — у вас дрожала рука, — которую он за спиной спрятал.       — Боли нет. — ведь пламя Мрака сразу гасилось. Не сильно распространилось. — Просто трудная техника.       Перемещение с помощью пламени Тумана немного неприятное, вызывая тошноту и чувство будто тебя режут. Не как на частицы, но всё равно неприятно. Неудивительно, что согласились воспользоваться неизвестной силой.       Если Шоичи узнает, что он воспользовался просто так пламенем, сокращающим его жизнь, не будет тот мягок. Хорошо, что Верде плевать как он исполнит того просьбу. Можно себя мучить.       — Почему так рано и не по плану? — по плану они собрались бы в другом номере и правда позже.       — Не хочу играть с Такеши. — На эту защиту ничего не говорят, а больше и вопросов нет. По крайней мере у человека Хибари, Ремиджио (переместившись он отступил, отпустив их руки, образуя некий треугольник) же протянул руку.       — Барьер чтобы я мог не замеченным пламя использовать.       — Минуту, — припомнив что ему Верде писал, произнёс Савада чтобы следом отойти в сторону и, пойдя к столу, увидеть пару коробочек для украшений и записку. И то и другое он берёт, сперва конечно уделяя внимание записке. В ней просто сказано, что мороженое банановое в холодильнике. Приятно. Он того возьмёт, как к себе пойдёт. И хоть хочется прям сейчас на кухню пойти желание сдерживается, а бумага в руках дёрганьем руки растворяется.       — Барьеры носить обязательно до возвращения в Геную, — вернувшись к ребятам, что не последовали за ним спокойно произнёс Савада передавая каждому по коробочке, — желательно чтобы вы их надели сейчас, — для чего и разместили рядом, а не по комнатам, — но заставлять не буду. Пока вы не активируете пламя в теории о вашем местоположении никто не узнает, не сообщи вы, что, я надеюсь, вы делать не будете. Скрытности ради сегодня нужно будет покрасить каждому волосы — цвет выберите в ванной, там вроде по десять вариантов стоит. Наносить как шампунь, постоять десять минут и смыть. Испачкаете лицо или руки, или ещё что, в каждой ванне стоит крем-мыло «чистюля», он выведет краску без вреда телу-волосам, одежде. Потом им от краски избавимся. Одежд там должно быть тоже много, оденьтесь как удобно, я потом изменю пару контр у вас на лице, чтобы никто точно не признал. Другие, но такие которые нужно, кольца, у вас по комнатам. Наденьте их не на тот палец, что обычно носите.       — Вы спать? — вместо вопросов произносит Ремиджио, надеется стоит не для того, чтобы его упрекнуть.       — Там, в холодильнике, мороженое поставили, пойду его есть, — отбрасывает предложение актёр, чтобы после него сразу замереть и стать серьёзным, а не таким безмятежным каким произносил свои будущие действия. Внимание собеседнику возвращается мгновенно, он как-то рефлекторно в сторону кухни посмотрел отвечая. — Мороженное одно, и оно моё. — этот ультиматум возражений не имеет. Никто по крайней мере его не произносит. Впрочем, ничего никто и не говорит, Джиозу вообще без слов развернулся и пошёл, бросив только косой взгляд на Ремиджио задавшего вопрос, не слушая его ответ. Тому пришлось в спину говорить где лестница. После ответа уже сдвинулся Ремиджио, также бесстрастный, а он уже пошёл за мороженным, раз все ушли.       Мороженое одно, не в стаканчике, как он думал будет, в большей ёмкости! Этикетка говорит, что там пятьсот грамм. Чайная ложка стоит на одной из кухонных тумб, ведь дом обычный, здесь и готовить можно. Мусорное ведро тоже стоит, но даже если туда проще мусор сбросит этикетку он просто в иллюзии растворяет сразу же, отламывая себе сладость. Холод обжигает, но если распробовать, то вкус раскрывается. И начинка видна, что слоями и кусочками в мороженном — вкуснотень! Такое точно стоит больше пяти евро! Верде раскошелился.       Благодарность написать получается только через пару минут, когда он поднимается на третий этаж, входит в свою комнату и сняв одежду, чтобы не помять, разваливается на постели где перед лицом ставит и мороженое и телефон. Время семь тридцать девять.       Завтрак принесут через двадцать минут и как говорит Верде, просто того знакомая всё принесёт, он может не спускаться. Ключи от дома у той есть. У него нет знакомых в Венеции, но у Верде разумеется есть. Этот дом не его, и не да Винчи, Лусса, что разрешил домом попользоваться, стоило только разом у всех спросить есть у кого собственность в Венеции на один день. Лусс разрешил бесплатно неделю и даже больше жить, если он за собой всё уберёт. Комната, в которой он разместился принадлежит Хранителю Занзаса, что там по шкафам даже знать не хочется, но ему одежду на подоконнике сложили, как он увидел только зайдя, там же он свою разместил, а остальные комнаты безопасны. Верде ему сразу сказал никого на третий не впускать и сам на третьем его разместил. Тут, как он краем увидел, много комнат; знакомая, что еды ребятам принесёт, как друг пишет, его, не Верде.       Ребята на просьбу, что, если заметят девушку на первом за ружьё не хватались ничего не пишут, хотя телефон у каждого есть. Приходится отправить второе сообщение, что это его домработница, а третьим и дальше, до ответа, всякие лживые слова о том, как она долго на него работает и как он будет по ней грустить и что тогда обед им никто не принесёт!       Да понял я, что её трогать нельзя — На шестое сообщение пишет Ремиджио, последний ответивший. Джиозу ответил на второе, простое «понял».       Он есть не пойдёт и лучше бы поспать, но он то выспался и всё что ему нужно записано в телефоне. Прочитать можно и в другое конечно время, но, отчего-то, кажется, что вся подготовка бессмысленна. Всё пройдёт не так как он хочет, хоть и вреда не несёт — это раздражает, вызывая желание занять себя чем-то серьёзным, так ничего серьёзного у него в планах нет, кроме дождя. Верде на его просьбу помочь испортить погоду в Генуе, ведь там конечно дождь был и не один день (в день его приезда к вечеру пошёл лёгкий и тогда, когда он сидел за документами капли дождя на окнах были видны), но так хочется каждый день. Верде просто ему прислал «Нет», а Шоичи, на эту же просьбу вопрос «зачем», а после объяснений, что поможет только с завтрашнего дня и до дня приезда корабля из Венеции, на который, тот знает, он нацелился, чтобы не враждовать с Верде. Попросил на день приезда семьи Бовино куда-нибудь уехать. Не трудно; эта лёгкая просьба явно показывает кто в семье его больше любит, что, впрочем, ожидаемо. Он знал, что с Верде у них натянутые отношения. Они же изначально не ладили, сражались даже, а после Верде присоединился к нему только в защите Ламбо Бовино. Он у того точно не в приоритете, хоть и того типа Босс.       У Второго Леонардо да Винчи нет Босса, тот одиночка.       Время в чтении тратится много, прерывается им же или, вернее, заранее поставленным будильником. Сказал конечно собираться после двенадцати, но он всё равно занят чтением записей в телефоне, что и продолжает делать, замаскировавшись, а потом спустившись. Несмотря на то, что как Фуута вырос он стал реже маскироваться почему-то все действия, казались обыденностью, не требовали много времени. В гостиной, в одном из кресел в котором он ногами разместился, было мягко и удобно, и виден краем глаза, стоящий с боку, у стены, смотрящего в окно, Джиозу. С вопросами, как думалось тот сделает, мужчина не подходит, у того уже чёрно-коричневые волосы (потому что краска чисто чёрного выглядит неестественно), а настоящие у того волосы лишь на пару тонов светлее.       Он, наверное, сидел бы зачитываясь, если бы его не побеспокоили, положив на рядом стоящую тумбу, рядом с лампой светильника на тумбе, блюдце со стоящей на ней чашечкой чая. Это действие было близко к нему, оно попалось краем взгляда во внимание, хотя точно раньше подошли ближе, однако до вторжения в личное пространство как-то и не беспокоило чужое присутствие, внимание. У него будильник в двенадцать тридцать, он бы отвлёкся, однако тот ещё не прозвенел.       Пар исходящий из чашечки показывает температуру напитка, а цвет, что напиток не кофе. А больше ничего и не ставят, становясь перед ним. Нависая словно над ним и сделавшего это, он знает. Это его знакомая.       — Что ты здесь забыла? — безразлично произносится вопрос, когда растворяет он телефон, чуть отклоняясь, выпрямляясь на кресле, в которое сел подогнул ноги под себя. Прервавшая его женщина тридцати шести (на свой возраст не выглядит, но оно и понятно, девушки очень сильно заботятся о своей внешности), была им видна давно в последний раз, более он не должен был её видеть. Нет более причины.       — Я принесла тебе и твоим друзьям обед, — не проявив и капли эмоции звучит ответ, — со мной связался вероятно твой человек. Хотя я думала, что это был ты. С твоего аккаунта связались. Писали также как делаешь это ты. Лаки, могу я чем-нибудь помочь тебе? — женщина не гражданская и таких много, они сила, но помощь от неё, них? От тех, кто провалил свою миссию?       — Нет. — Твёрдо произносится давно принятое решение. — Более мне ваша помощь не нужна. Спасибо, что тогда исполнила мою прихоть и что сейчас от одного сообщения пришла. Извини; более тебя никто не отвлечёт. — О чём написать Верде, сказавшему о своей знакомой несложно и быстро, однако лучше пока не отвлекаться. Он берёт блюдце с чашечкой чая в руки. Обнял бы двумя руками, но оно даже на взгляд горячее.       Не сказанное разрешение уходить точно понятное, не слушают, даже не сдвигаются.       — Лаки, он жив?       Эта женщина была одной из тех кому когда-то заказали Такеши, после по просьбе (и даже без денег, хотя он предлагал) согласилась отказаться от контракта. Потом, продолжая следить за заказами того от которого сама отказалась встретилась с ним. Спросила нужна ли помощь, предложила помощь защищать, избавляться от исполнителей (как и многие) и в итоге он согласился. В ней, как и многих, капля в мозгу о защите, о преданности, что он никому не сказал, однако сказав о роспуске и не вынимал. Он сказал им разойтись, достаточно выплатил, чтобы каждый мог если уж не до старости, то годы нормально жить. И платил он им вроде тоже не мало.       — Разумеется он жив. — Она вроде за «Такеши» следила пару лет, невиновна ведь он сам приводил всех к иллюзии, которую сам же и избегал. Они как соседи с тем жили, а не в одном доме которым он не сказал прекратить играть, что всё иллюзия. Мукуро мог понять, а это пока рано делать. Да и те больше куклы чем люди.       Слова из-за того, что она (неспособная это сделать) не поняла об обмане прозвучали с каплей раздражения.       Она, как и все, которых он привёл, не виновны.       — Мы могли бы защитить его дать ты только нам ещё один шанс.       Ещё шанс, когда ничего в целом не делали? В целом всех соседей проверяли, как и присылающих письма? Девушка наёмница, но бесполезная. Как все они. Он сказал им, что их миссия закончена!       — Обстоятельства изменились, — вздохнув, кое-как сдержав проскользнувшиеся чувства Савада, понимая, что-они-то невиновны, он их к фальшивке привёл, — я не могу более гарантировать вам свободу. Вам не выгодно помогать мне, дальше слушать меня. — Ведь наёмников, что он перетащил поближе к Такеши, в защите сына учителя, много, они тренировались (как ему говорили; в этом он не уверен), а не просто сидели. Оттачивали свои умения на друг друге.       — Ты руководишь нами, Лаки, как бы это не вредило нам пока ты отдашь приказ мы…       — Да когда это произошло? — вопрос перебивает чужие слова как-то рефлекторно и вроде поздно, раньше стоило сказать ей, что она несёт чушь! — Я никогда вас не нанимал, приказы вам не отдавал. Не руководил вами.       Лишь просто согласился на предложения помощи о чём и говорит, добавляя более этого не делать, не предлагать ему и другим помощь которой точно воспользуются. Также как он согласился согласятся на предложение.       Эти наёмники, что под его «контролем», странные — всегда отказывались по-доброму от заказа, хотя некоторые и брали за это деньги (эти как раз нормальные). Но они все предложили помочь в защите и стали работать с ним, ведь он не отказался. Их вообще-то сотни две точно.       — Просто займитесь чем-нибудь нормальным, Пурпур.       Это женщина, с которой он общался всего лишь раз (как и со всеми) улыбается краем губ смотря на него, судя по лицу довольная или с его словами несогласная. Трудно понять по лицу что она там думает. Она скорее всего вынудила с собой связаться, вот Верде и направил её сюда. Он только недавно о них сообщил.       — Лаки, мы хотим помочь тебе. Хочешь в глупости вроде сегодняшней, а хочешь переедем в любое место, ближе к нему, — как уже делали. — Ты хочешь защитить его, и мы все хотим помочь тебе это сделать. Используй нас, мы сможем исправить свою ошибку.       Ошибку допустил он, а не они; эта женщина, как и другие похожие на неё, умелые убийцы, получше многих бывших гражданских в семье Аллерон, опытных годом или двумя, когда у него опытные десятилетиями. Многие взрослые, раненные когда-то и преданные. Сейчас образовали обычные семьи.       Он не мафиози, в целом не преступник, но такие непонятно «как» образовавшиеся связи его опоясывают не только в этой связи.       В семью Аллерон всегда открыт набор, постепенно можно всех влить, следить закончившись, когда контракт; многое можно сделать, когда у тебя в подчинении сотни.       — Вы не можете ничего сделать. — Вместо не единожды произнесённого отказа звучат изменённые слова. Он многих хочет защитить, но делать сильнее семью Аллерон не хочется. Нужно сперва провести проверку. — Он более не нуждается в защите, Пурпур. Вернее, он тренировался и сможет сам себя защитить. Не скажу, что вы слабее, вы опытнее, больше умеете, но он окружил себя такими же как вы. Их, многих, вы слабее. Его друг их натренировал. Отправить к вам учителя не сложно, сделать вас сильнее легко, однако я не хочу направлять вас к нему в отряд даже если знаю, что вы не забудете зачем случайно с ним, и к нему близкими, столкнётесь. Я изначально принял вашу помощь потому что знал, что со всеми разберусь, а вы избавитесь от тех, кого я не заметил, не счёл угрозой.       И они смогли бы защищать до подмоги, и он желал умереть. Был вариант что это случится.       Повторная просьба заняться чем-то нормальным произносится со вздохом. Негатива к ним, к тем, что не виновен, испытывать неправильно. Он и не испытывает. На себя раздражён. Он недосмотрел.       — У тебя совсем нет того для чего мы можем тебе пригодиться, Лаки? — не теряя край улыбки всё также безразлично звучит вопрос. Назойливая.       — Мне не нужны помехи вроде вас, — слова искренние и бесстрастны. Они не меняю настрой собеседницы. — Да, когда-то я принял от вас помощь, а вы когда-то оставили всё что вам дорого ради помощи мне, и я искренне благодарен за это, но сейчас вы будете мешать. Вас много, вы сила, а то где он сейчас живёт не обычный город. Вас спрятать невозможно или возможно, но останется огромная вероятность так или иначе сообщить о себе. Я не вижу смысла так рисковать, как и принимать помощь от вас, смерти которым не желаю. Для своей безопасности вам нужно прекратить мне помогать.       Он был бы полным ублюдком приняв помощь, а потом подвернул тех, кто протянул ему руку, опасности. Работали бы они на него другое дело, но так они добровольно помогают; соответственно опасности для собеседницы, и похожих на неё, особых не было. Зачем Верде привёл её сюда непонятно, он ведь всем сказал, что они заканчивают общение. И даже причину назвал из-за чего те сами должны были понять о правильности его решения. Ему казалось те поняли, раз ничего не сказали (Шоичи о них ничего не сказал, знает теперь о них и понятия не имеет почему он их собирал в Малибу. Большой это город; он просто сказал, что собирает себе отряд если кто захочет их убить. Возможно Шоичи знает, что он солгал).       Присутствие здесь говорит о том, что собеседница пришла не просто так, та будто бы хотела с ним встретиться. Может что-то обсудить и пока она обсуждала только ту свою (их общую) глупость о помощи.       — Лаки, ты ошибаешься думая, что мы можем сейчас вернуться в места, которые оставили, — непонятно зачем вновь звучат не интересные ему вещи. — А нормальными делами, как ты выразился, заниматься мы не умеем. Мы всё время тратили только для того чтобы стать лучше, более полезными тебе. — Тренировались, как писали, да? — Ты попросил нас защитить лишь одного человека, один город, но нас всего было пару десятков. И ты, при невидимой для нас опасности, отправлял к нам кого-то ещё для его защиты. Такого которого мы должны были убить ведь он нацелился на него, а мы этого не заметили. Мы недосмотрели, прокололись, но, Лаки, разве хоть кто-то смог подойти к его дому до того, как ты узнавал? В городе ни одного кроме нас убийцы не осталось. Мы хорошо, я считаю, выполнили твоё желание, так почему же ты нас выбрасываешь? — Потому что вы не нужны, потому что слабы, но эти слова не звучат; голос у собеседницы несмотря на сказанное остаётся бесстрастным. — Нас не волнует он или задача, которую ты нам поручишь. Ты отправил часть нас куда-то, они больше нас не знают потому что их миссия не та, как наша проваленная, о которой кто-то должен знать. Лаки, я понимаю, что мы более не нужны, но мы не настолько бесполезные чтобы нас просто выкидывать. Неужели у тебя нет проблем и желаний? Каждый из нас любой твой каприз исполнит.       И он бы понимал, если бы это было ради денег (не, им он платит, но так они этого не просили, на свои деньги жили даже ничего не прося, когда он, интереса ради, месяц и даже четыре им счёт не пополнял) или власти, знаний (они не знают кто он, общались с ним всего лишь раз. Каждый. А сообщение не общение), но так они просто так следуют за ним. Совсем без выгоды.       — Мы хотим помочь тебе; просто скажи, что хочешь, и мы всё сделаем для тебя, — порой кажется, что умрут ради него, но преданностью им не мутили разум, она в сторону Такеши направленна; Деймон чётко сказал, что это искренние желания. А ещё сказал, что он сам виноват. В чём он виноват, он не понимает. Что она, и остальные из этой шайки, хотят от него? Они ничего и не просят!       Спорить не получается, как видно и понятно почему с ним общается женщина, а не мужчина (женщин он не бьёт, старается на них даже не орать и об этом Верде знает, а значит пригласил её чтобы им манипулировать; интересно, они сказали кого защищали?), но всё равно то, что его не слушают бесит.       Савада делает глоток чая. Куда их послать и что делать огромный вопрос. Однако сделать что-то нужно.       — Возвращайся в город, — отпустив чашечку спокойно проговаривает Савада смирившись, — как выпадет свободная минута я посмотрю в чём вы можете мне помочь, — но они слабы и это явно и это раздражает! Они без силы бесполезны. — Как в прошлый раз, готовьтесь к переезду. Мне точно не нужны ваши основные навыки, но у меня всегда есть нуждающиеся в защите. Вероятно, просто попрошу другой город взять под контроль. — Хоть своей дочурки или Бьякурана, там всегда проблемы; эти двое такой хилой защите не обрадуются. — Меня, на самом деле, и тогда, и сейчас, раздражает ваша слабая сила. Передай, что, если вы ещё хотите мне помогать, вы должны будете обучаться. Уезжайте или оставайтесь, выбери учителя я каждому напишу о месте и дате встречи. Кто придёт посчитаю согласным.       Слова им проговариваемые имеют край недовольства, но его раздражение вызывает только дёргание того уголка губ, что создавало видимость улыбки, доброты.       — Конечно, — удивляя согласием и эмоцией спокойно звучит ответ, — подняться до того уровня, который будет полезен тебе наше стремление. Ещё приехав на выбранную тобой территорию, мы прямо показали, что готовы следовать любому твоему желанию. Хотим быть тебе полезными. Мы сделаем всё что ты захочешь.       Они предложили помощь, и он сразу сказал, что принять то примет, но нужно переехать. И что это было согласие о подчинении? В смысле их согласие куда-то уехать означало пожизненное желание за ним следовать?       В прощании эта взрослая женщина говорит, что возвращается домой где будет ждать учителя или поиграет с целью, ведь её нашли (неудивительно; они и раньше его находили), если он сейчас солгал. За нападение на Такеши он всех убивает и её бы стоит и за угрозу, но она же сказала, что этого не сделает, если он слова свои не изменит и что за?       Подув на чай, он вновь делает глоток оставляя блюдце, одной рукой удерживая чашечку, второй телефон в котором спрашивает Юни и И-пин нужна ли им охрана, а то у него резко триста один человек освободился. Он вообще в общем чате всем своим самым близким преступникам биографии этих уже ненужных сбрасывал с просьбой пристроить куда-то в мирную сферу. Никто согласие не написал, хотя Бьякуран отписался, что только самоубийцы таких к себе примут и тоже согласие не написал! Походу знал, что они за годы мирной жизни навыки не растеряли (в чём он очень сомневался, но без них Такеши бы не нашли, заказы бы не смогли перехватить, вынуждая с собой связаться, встречу им организовать).       Твоих учеников направлять можно? — вот что секунд через сорок после просьбы отправить кого-нибудь в роли учителя в Малибу, где как раз живёт та женщина что чай ему принесла, присылает ему собеседник. Эта безмятежность показывает, что Верде был уверен, что он ругаться не будет и раз так, то ладно, спрашивать какого он не будет. Всё равно уже причину понял. В крайнем попросит Ромео к семье Бовино их взять. Отказывать от добровольного желания работать всё равно глупо.       Отправь Грези уточнив, что убивать нельзя. Пусть оценит их уровень. На основе его отчёта выберу учителя. Поездка без предупреждения. — Ведь она сказала, что убили всех убийц. Вероятно, больше гражданских, но тех же тоже выследить нужно. Пусть попробую его ученика выследить и победить. Не сильнейший Грези конечно, но и не самый слабый. — Оценить нужно всё, будто бы оценивает их для вступления в свою семью.       Грези Вурдо Глава Созвездий, среднего альянса и полностью нейтрального, тот, кстати для него проверку (как для Натсу) хорошо провёл, на основе новой, но уже от него, того учителя, получится посмотреть хочется ли ему ублюдка, прислушавшего не к нему прощать. Просьбу он конечно написал, но так его ученик этого не знает (и вообще не ему писали!), хорошо (идеально даже!) проверив, сразу же найдя мельчайшие минусы. Такие его и как обычного бы не тронули, но так нашли же их. Грези предатель. Постарался исполнить просьбу левого к ним человека, своего союзника.       Чашечку Тсуна оставляет на блюдце, что стоит справа, присаживаясь как нужно, а не с ногами на кресле. Писал он левой рукой и дёрнув ей телефон растворяется, а сам актёр поднимает голову смотря конечно и на потолок, но по сути в никуда, вообще не понимая какого на него накатывают проблемы и это он ещё знает, что они не последние. Встреча с детьми семьи Бовино то, о чём его шестое чувство предупреждает. Походу там будет кто-то кто сорвёт его планы. Кстати…       — Чё? — вспомнив и поняв, что, поднимая голову ему показалось странным, вмиг посмотрел на стоящего в стороне мужчину Савада. Тот точно более минуты на него смотрит, вопросами явно задаётся. — С кем хочу с тем и общаюсь, — или у Джиозу вопросы вызывает его ранняя поза на кресле? Он, как переехал к семье Аллерон точно потерял открытость и желание общаться — многое нужно обдумать! Подчинённый Хибари конечно от его вопросов бесстрастие своё не потерял, но явно внимательно слушал, задаваясь вероятно вопросами ещё тогда, что вызывает неприязнь им демонстрируемая.       Джиозу Беппе подчинённый Хибари, те выучивают вместо английского японский. Хоть и разговорный. Ни его разговор, ни его нынешние слова, произносимые на английском, точно не поняли, что вызывает вздох и извинение уже на итальянском. Девушка конечно тоже итальянка, но отправив их в Америку он их всех читерким способом заставил американский, что почти что копия английского, выучить. С ним начали разговор на другом языке, и он автоматически на него перешёл.       Нужно ли эту его фигуру обучить другому языку?       — Зачем вам слабые люди в подчинение, синьор Тсунаёши? — отводит своим вопросом от друга своего внимание Ремиджио походу тоже слушавший разговор. Тот точно понял о чём говорили (он его языком обучил), словами показывая, как типа глупо его решение скрываться. — Любой в доме вам поможет.       Сдохнуть ему только если помогут люди в подчинении семьи Аллерон.       — Это личное стремление, оно не приносит ни власти, ни богатство.       Оно не нужное для семьи, — вот что не произносится. В слух звучит просьба Джиозу подойти, что без колебания делается. Опасности не чувствует и правильно конечно, ведь убить он мог и на их расстоянии, в два с лишним метра, но всё же!       — Скажешь, если спросят или заметят, что Ремиджио тебя обучил, — передав касанием к телу знание языка спокойно попросил Савада, — он английский знает, — вместо «вы ж друзья» произносится добавление после которого подчинённый Хибари бросает на другого мужчину взгляд видно зная, что тот языка знать не должен. Но ничего не говорит. Даже не отступает.       Ремиджио, смотря на него, говорит, что пришло время обеда, походу придя всех позвать из-за чего и диалог услышал. Но всё равно, стоило усесться и взяться за десертню ложку (потому что он любит сладости и не против конечно поесть нормальную пищу, тоже некоторые блюда любит, но есть он то как раз не любит из-за чего и ест сладости. Это быстрый приём пищи) и подвинуть к себе блюдце с пирожным (не совсем правильно, но нормально сервировку сделала, в инете, наверное, посмотрела), а остальные скорее всего за другое блюдо и предметы, как Ремиджио продолжает их беседу, которую он думал того не интересует.       — Стремления Босса — это стремления всех членов семьи, — слова правильные, к ним не прикопаешься, но он и не Босс семьи Аллерон. Он не Босс даже не Босса собеседника, не то что уж присутствующих в комнате.       Джиозу, судя по молчанию плевать на произошедшее тем непонятное, в отличие от того друга. Подхватил молчаливость походу как раз от своего Босса.       Он ломает себе пирожное на кусочки раз пока не может его есть отвечая.       — Не слышал я чтобы кто-то из вас просил защитить своих родителей, детей или братьев-сестёр кого-то из нас, — иначе бы (возможно) Хаято что-нибудь бы сделал для Галло, того больной сестры; когда родственники часть семьи, их защищают, вроде детей Босса, что после наследуют семью, но и всё. Жёны, мужья и родители тех, кто вступил в семью не важны. Часто и супруга Главы не важна. — Кого я нанял справятся с защитой гражданского.       Как он надеялся, отправляя их.       — Но они допустили ошибку.       Слова обычны, но это точно намёк не хорохориться и попросить у семьи помощи. Он Глава, его родные важны.       — Я допустил ошибку, — не согласился Савада, — приведя я их к нему они бы справились.       Но он не привёл, хотя даже не знал этого.       — А куда вы их привели?       — К его иллюзии. — Не поднимая взгляда звучит ответ, Тсуна подливает себе чая, что заварили в чайничке, пирожное то уже поломал. — Он сын учителя, — что раз он иллюзионист типа тоже был иллюзионистом; слова не оспаривают, позволяя обманывать. — Не владелец пламени, обычный гражданский и я знаю, что, когда он переехал, я видел его. Я своими глазами его видел, а он видно заметил тогда к себе внимание или из-за охраны, которой я его окружил, попросил помощи. Я следил за ним по камерам, обмануть меня было несложно, а они не столь сильные чтобы увидеть сквозь иллюзии такого уровня. Я не подумал, что тот, с кем он путешествует, — а он не знает, — является иллюзионистом. — Или знает иллюзиониста, потому что иллюзионист, использующий боевые искусства, редкость, а Такеши откуда-то же к мечу же пришёл. Он думает, что того компаньон в путешествии (и возможно спаситель) мечник. Это хочется узнать, но записи имени нет, хоть и получилось найти что Такеши иногда уезжает не к женщинам или по делу, а тренироваться. Сам или к своему учителю не ясно. И тот говорил, давно ещё, что на тренировку того утащили. — Я никогда не общался с ним и, если бы не увидел сына учителя в другой стране в живую заблуждался бы дальше. Иллюзионист слабее меня. Взглянув на иллюзию и найдя всё о создавшем её, я могу быть в этом уверен.       Сына учителя обучили и это актёр произносит с улыбкой с которой смотрит на ожидающего его пирожное и чай, а не собеседника, ему безразличного.       — На самом деле я в любой момент могу вытащить его из семьи, в которую тот вступил, разломав её или просто похитить, но пока я не вижу для того угрозы я решил позволить ему вольность жить не в моих тисках. Он не подался сладкой лжи Неба, знаю, что не одного убил, — чему в преступном мире сильно возмущались, редки ведь такие обладатели, но так Аллерон и без этого многих убивают. Небеса как главы просто должны были умереть (по тех кодексу не оставлять живых, хотя одно Небо в семье осталось живо только для того чтобы обеспечивать семью таблетками столь редкого пламени. Мужчине, наверное, промыли мозги, чтобы тот не пытался сбежать, когда особо и не контролируют. Живёт в доме где второй штаб Моти, мельком он того видел), — потому пусть развлекается.       Пирожное вкусное, как он и думал. Крем между слоями восхитителен, а ведь ему ещё достался кусочек с сахарной вишни наверху!       Такая вообще-то на каждом кусочке.       — Вы прозвучали словно… довольным? — лёгкое сомнение в сказанном смешит, что явно в тоне его ответа, в его улыбке!       — Я не доволен, что тратил деньги и время на защиту иллюзии, но я доволен тем, что он повзрослел. Нашёл людей, что называет друзьями. Я представил к нему человека, — себя самого, а потом Михэля получше сделает, преданнее (у того умер ученик, за которого не мстили), — он позаботится о нём, как только закончатся последние проверки. Не пройдут я заберу его, а пройдут просто останется рядом навсегда. Мои домашние проблемы не столь сложны, чтобы я силу семьи на них переводил, — как, впрочем, мог сделать. Он ведь Босс.       Больше, к счастью, Ремиджио он не интересовал, не задаёт тот вопросов позволяя спокойно есть, что как через минуты становится ясно, делал и сам. У него из еды только сладость, а у них больше пищи потому ожидаемо, что есть он закончил первым.       — Чтобы сегодня не планировалось не стремитесь следовать плану, — ибо он чувствует, что всё планирование полетит к чертям о чём не говорит; слова проговариваются, когда он себе третью чашечку чая наливает (специально ближе к заварнику сел, в остальном всё почти одинаково. Даже расстояние между каждым местом одинаковое постарались сделать). — Там кто-то, как мне кажется, будет знающий меня. Я никого из предполагаемых участников близко не знаю, но я чувствую, что о моём приходе знают. Ожидают встретить меня раздражённые сейчас моим отсутствием. Думают будто я подсяду уже в Генуи, на обратном пути, раз не пришёл сегодня. Я его удивлю; возможно на корабле будет Ромео и мы должны будем показать себя крутыми союзниками. — Но это сомнительно, ведь Ромео, ещё в комнате Лусса написал, что в Вероне (что было ложью, он знает, а значит тот может заняться его поисками. Ждать его на корабле). — Будьте готовы, проще говоря, убивать, защищать и ничего не делать одновременно. Вначале точно следуем плану, а там, по факту, уже посмотрим.       Взяв блюдце с чашечкой чая, Савада покидает комнату по пути говоря, что будет в гостиной. Верде так и не ответил ему на сообщение чем тот планирует его удивить на этой встречи. Он бы не считал виновным человека, которому выгодно, чтобы всё прошло как можно лучше, если бы ему не солгали о местоположении Ламбо! Где Ромео Верде понятно почему не знает (он и не спрашивал), но где сейчас того сын ему написали, что не знают, когда это было ложью!       Тебе будет полезно с ним пообщаться. — Вот что, как видно стоит вернуться к креслу, прислал ему член его семьи, Верде, что на этот раз не лжёт.       Значит он прав и там кто-то будет, но это не Ламбо, как приходит ответ стоит только задать вопрос. Значит там будет Ромео. Херовенько. Опекун Лорда Бовино очень сильный мужчина, что в день официального возвращения своего будущего «сына» (за день до истечение десятилетнего бегства от мафии) убил несколько десятков желающих смерти сына Верде. Он конечно там тоже помог в первый раз тогда встретив мужчину, который ему казалось его звал, как Хранитель своё Небо, что невозможно ведь узы они не создавали. Но они есть. Этот ублюдок всегда их может создавать, видно благословлённый Три-не-сетте.       В течении десяти минут приходят ребята, похоже готовые к выходу. У обоих серьга, как и он просил, подходящая одежда, но только у Ремиджио та пафосная прям в разы своего друга. Ему он говорит, что всё правильно сделал после уточняя удобно ли в ней (Джиозу добавляется одеваться отлично от обычного. У того просто костюм белого цвета). Чуть изменить их внешность быстрое действие в промежутке которых актёр отвечает на вопросы (был всего один, почему о Москах не стоит заботиться, как он просил уточнить в документах и это видать уточнили. Сейчас Савада просто сказал, что они не нападут), а ещё через пару минут переместившись с радостной улыбкой показывает их транспорт. Они находятся на выкупленной на время территории.       — Почему вы выбрали такой внешний вид? — первым делом интересуется Ремиджио вообще не смеша, он лишь на вдалеке плывущий корабль (виден плохо, но корабль признать можно) показывает говоря, что по горизонту их цель, ближе подплывёт и они поплывут. Они вроде как рано. Раньше, чем планировалось пришли.       — Вы меня игнориру…?       — Я не игнорирую, ты просто не хочешь признать, что я так грубо смеюсь над Лордом Бовино, — ведь «ягнёнок» означает имя Главы людей, что они посетят и это обозначение Ремиджио точно знает сейчас (словно неверующий) смотря на него, будто бы и не задумывался о столь обычной причине. Верде сам вариант прислал, так что ругать не будет!       Возможно его смех был слишком в тоне явен.       Корабль сдвинулся с верфи Сан-Базилио когда они находятся на порту Дзаттере (и недалеко от моста Ка’Бала), до них близко плыть, но, впрочем, большую скорость пока и не набрать (хотя они бы всё равно бы успели опоздав, на транспорте-то придуманном Верде).       Поездка начинается через десяток минут после лёгкого касания плеча, ведь ожидая он вновь вернулся в телефон отчего и отвлекли. Теперь не где-то далеко цель, а по прямой. Чего он и ждал, сейчас поблагодарив плывя вперёд. Его никто не обгоняет. Он Глава, так правильно.       Круизный лайнер всех считай наследников совета семьи Бовино (сами придумали; здесь не просто родственники членов совета Лорда Бовино, здесь родственники большинства состоящих в семье Бовино. Сотни две-три) не мог не быть оборудованным, потому ожидаемо, что к ним, подъехавшим на гидроскутерах, ещё за сто (вероятно более) метров до корабля направилась охрана. Три Моски — достаточное количество для уничтожение сильных преступников и даже нанесения тяжёлой и возможно серьёзной раны Хранителю Десятого Вонголы. Спаннер очень свои творения любит, хоть те бы и не стали нападать на их союзников. Всё обновление Спаннер передаёт которое Лорд Бовино устанавливает не зная, что таким образом они и для себя полезное вводят, ведь мало ли, захотят на них напасть? Моски, ожидаемо, видя его останавливаются. Не проявляют агрессию, вежливо спрашивая причину прихода (это не все Моски, тех десять всего на корабле. Опасно даже Десятому Вонголе атаковать судно) и на его поднятой документ разрешение и мягкое «опоздал», произнесённое с улыбкой, без проверки документов принимают сказанное. Улетают. Сразу кстати к нему направились, не к охране, признали, а не потому что он первым плывёт. Знают, что он Босс тех создателя. С мягкостью, с которой и спросили о причине (иначе бы сразу напали, а не спрашивали), развернувшись сказали следовать за собой.       На корабле их встречают уже не так дружелюбно, хмурые, документ разумеется смотрят, позволили подняться на корабль вероятно из-за разрешения Моск и также ожидаемо не веруют. Знают, что у Галигери один единственный внук что смотрит на него весьма хмурым взглядом (анализ чувствуется), хотя не читает документы. Не знает кем он представляется, далеко от разговора, чтобы слышать и теперь направляется к нему, который вежливо предлагает позвонить дедушке, убедиться в его реальности. Его внук Галигери хватает за грудки, игнорируя того, с кем он разговаривает, или что он меньше, кажется слабее.       — Что ты здесь забыл? — вовсе не мягко, требовательно, с негативом звучит вопрос. Глаза внука Галигери холодны, а хватка мешает немного дыханию.       К счастью свои не вмешиваются, агрессия была по планам.       — Тонайо, доро…       — Ты знаешь, как долго мы тебя искали? Как волновались? Бабушка тебя в розыск объявила больше чем в десяти стран только потому что ты так и не соизволил сказать кто такой! Откуда родом! Тебя приняли в семью и ты, ублюдок, даже не соизволил хоть раз позвонить! Сказать, что жив! Как смеешь ты сейчас заявляться сюда, когда даже не пришёл на похороны?! Бабушка до последнего дня ждала тебя! Дедушка стал таким счастлив оттого что ты вновь стал писать ему, живой! Зачем ты пришёл ко мне, когда должен прийти к нему?! Мы никогда не были близки; он намного счастливее будет увидеть тебя. Проваливай! — весьма гневная чреда на пару секунд ошеломляет, хоть он её и ожидал, предупредил Верде о ненависти, однако внук Галигери видя, что он не девушка всё равно почти что орёт, встряхивает, сильнее перекрывая воздух одеждой, будто бы знает. Будто бы признал. Будто бы понял, что он та, кто всегда к того дедушке при… он никогда не приходил. Он дедушку, ругающего на него мужчины, никогда не видел.       — Ты женщина или мужчина? — как хмурый паренёк, именно тот, что ругает его, но более молодой, задаёт этот вопрос вспоминается волной. В той волне в которой он развалился на диване в кабинете того дедушке. Сейчас он знает, что диван поставили для него. Сейчас знает, что тогда выглядел как мужчина старше тридцати лет. Сейчас боль пробивает лоб, ближе к вискам.       — Дедушка сказал купить тебе сладости, — это также вспоминается вместе с протянутым пакетом каких-то конфет молодым видом стоящего перед ним паренька. И там он выглядел уже как девушка.       Боль заставляет закрыть глаза, и тут же один открыть, пытаясь устоять, ведь его швыряют, вновь отдают приказ проваливать. Видать с первого раза не услышал.       Он никогда не видел злость от Тонайо по отношению к нему.       — Брат, я…!       — Никаких ты, Эленн, провинилась исправляй! Ты сама меня попрекала этим!       Этот паренёк, он помнит, часто мешал ему спать, мешал и всё что-то требовал, пытаясь подмазаться, ведь дедушка любил его. Ведь он был ближе к дедушке, что обучал, однако не его. Он обучал их дедушку. Он обучал паренька. Он выбрал Ламбо Правую руку. Своей привязанностью. Своим принятием подарка, появлением.       — Тебе он нравится? — это как-то спросил Бовино, и он помнит, что потом Галигери стал Правой рукой Лорда Бовино. Этот мелкий ему об этом рассказал, поблагодарив, ведь теперь все парни его слушают, а девчонки на шею вешаются. Он говорил не слушать ни тех ни других. Говорил, как опасно положение. Как обманчивы люди.       Он ничего не вспомнил, разговаривая с этим бесстрастным мужчиной. И испугался стоило тому проявить эмоции, наорать на него. У него идеальный контроль, а собеседник слаб. Жалкая букашка в сравнении с ним.       — Я пришёл сюда с определённой целью, — наплевав на мелькнувшиеся, смотря на пол палубы, ведь стоять было через чур сложно, однако его кто-то придерживал, давая немного расслабиться. Осознание, что он не один. — Тонайо, я знаю, что провинился, что давно должен был прийти, однако сейчас я не могу. Сейчас у меня слишком много проблем и обязанностей — я не имею право послушать те…       — Лучше бы ты умер, — игнорируя его явно разрушенное состояние с презрительной, как он видит, усмешкой, звучат слова. Они весьма глубоко ранят, но на явный его шок его названному брату плевать. Тот кстати себя его братом назвал, старшим, когда вообще-то младше. — ты всегда занята, всегда по горло в обязанностях — ты всегда игнорируешь чувства окружающих тебя людей! Пришла? Выполняй свою миссию и проваливай! Ведь что, очередная попытка оказалась провальная? Ты вновь провалила главную задачу и пришла потешить своё эго выполнив мелкую не важную задачу! Для тебя мы никогда не были важны! Мы всегда в твоих глазах останемся предателями! Мы никогда не были в союзе с Бовино, мы были преданны той семье в которой состояли! Как смеешь ты считать нас всех предателями, когда это ты предала семью Бовино?! Когда это ты и твоя семья не протянула руку помощи своим союзникам! Ты предала Бовино! Мою теперь семью предала!       Когда Бовино убивали ему было тринадцать. Он был никчёмным Тсуной. Он ничего не умел. Он ничего не знал. Он предатель. Предатель?       На самом деле мысли, что все предатели Бовино исполняли свой долг посещали и до слов, однако кто ему незнакомцы и как близка семья Бовино? У предка не так-то и много друзей и только несколько оказались на краю.       У меня смертельное заболевание, — хочется сказать, вовсе не давя на жалость, просто объяснить почему он не помог, когда в тринадцать многие потомки уже были сильны. — за моей семьёй следила Вонгола, — это хочется сказать, объясняя почему хоть его отец не вмешался, однако это тоже только оправдание.       — Защищая Бовино умерло много близких мне людей, — сглотнув, сжав руки в кулаки, от истины, что ранила, просто произнёс Савада. Он не предатель и это прекрасно знает, однако слова всё равно ранят. Где-то там, где мелькают потерянные воспоминания, какие-то слова. — только учи…       — Это всё оправдания! Ты не учас…!       — Не кричи на меня. — Принимая сказанное, в миг поднял голову Савада, не собираясь дрожать, когда у него реальные были трудности, не позволяющие вмешаться; голос твёрд и отвратительно спокоен. Из-за холодности тона и лица его слушают мгновенно, замолкают. — Тонайо, ты не знаешь какие обстоятельства тогда сковывали меня и мою семью, — он скорее всего их никогда не говорил. Кто он такой, уже сказали, что не знают, а значит и сейчас ничего, что могли бы проверить и найти его не скажет. — Предыдущий Лорд Бовино был моим крёстным, если бы я мог я разумеется его бы спас; тётя Эльвира и дядя Неро были одними из немногих друзей моего отца. После сражения в Вероне у него остался один друг. Мы никогда не предавали союзников. Мы просто не могли сами вмешаться. — Отец, потому что за те тем следила Вонгола, а он потому что бесполезный балласт не нужен в сражении, да он и не знал, что оно было; воспоминания не вернуть, если не потратить много времени — сейчас он не может позволить искать себе себя-прошлого. Свои воспоминания. — Однако несмотря на то, что все нападающие были мертвы, вся Верона была зачищена от врагов, это не помешало ни одному из вас, вашим родственникам, вцепиться в семью моего крёстного. — Мстя нападающим Верде семей двадцать под корень уничтожил, однако появились новые псы; зная, что он связан с Правой рукой того сына Верде ему обширную биографию прислал на дедушку парнишки, разговаривающим с ним и самого парнишку? С ним сказал, что ему нужно поговорить? Он уже общался с внуком Галигери! — Да, вы не состояли в союзе, вы исполняли приказы своих Боссов, однако это вы, а не они, стоило Ламбо заявить о себе, приходили к нему и угрожали. Вы все пророчили ему смерть толпами нападая. Почему я должен прекратить считать вас предателями, когда вы все, до сих пор, сомневаетесь в решениях своего Босса? Лорд Бовино слаб, не отрицаю, но он всего пять лет обучался. Он за пять лет закончил школу, университет и даже получил докторскую — почему никто из вас не понимает какого труда это ему стоило? Что обычный человек этого добиться не сможет? — а Ламбо ещё известный изобретатель, того желают многие; ты зря стараешься, Верде. — Если бы ваш Босс сконцентрировался только на силе он был сейчас как бы не в сотни сильнейших пламенных обладателей — Верде сказал, что в следующем году Ламбо достигнет S-ранга. — Где-то месяца два назад упоминал это, — а ему только двадцать три. Почему вы должны быть в моих глазах важны, когда я дал вашему Лорду почти что лучшего учителя? Когда я каждого из вас привёл к ребёнку, которому сейчас не позорно подчиняться? Он воспитан был почти так как я хотел — как воспитывали в семье Бовино века! Я могу и буду, сколько захочу, считать вас предателями — у меня есть это право; пока вы не слушаете Ламбо, не следуете решениям своего Босса, я мнения своего не изменю. Я единственный из близких к Лорду Бовино кто принимает все его решения. — В отличие от того же собеседника, что уж говорить об остальных? — Возможно я тоже сомневаюсь правильно ли объединяться, но это не из-за семьи или людей, состоящих в семье. Меня раздражает что моего мнения не спросили; семья Аллерон сильная семьи, они смогут вас защитить. — Потеря имени семьи раздражает, но игнорирование приказов Ламбо сильнее. — Как я могу перестать считать вас предателями, когда вы даже в такой мелочи, как объединение, которое очень легко разорвать, не поддерживаете Лорда Бовино? Тебе они не нравятся. Многие их просто избегают. Вы вообще их не знаете, — или бы хотя бы как отличный щит увидели. Аллерон безразличен ум Бовино потому что у них есть умный Гокудера. Хоть тот и не учёный. И вообще, если не копаться, кажется обычным.       В семье Аллерон во Главе стоят тоже потомки, они не слабы — они берсерки. Бовино проиграют в прямом сражении и с ними Ламбо заключил союз. На равных вступил в семью, что вряд ли было легко сделать. Но семье Бовино на это плевать. Те не следуют воле своего Босса.       — Так же я прошу прощение, что не спас жену Винсета Галигери, не пришёл на похороны, мне докладывали о случившимся, но я… был занят, — он всегда занят, как и сказал парнишка, — я не мог прийти. — или вернее не стал приходить просто потому что не видел причины. Он и не знал, что так близок с Бовино зная, что близок с опекуном Ламбо.       Видать из-за провалов в памяти он и не понял почему Ромео его бросил… Много похоже вмешивался, действительно мешался.       — Почему семья Аллерон? — Бесстрастно интересуется собеседник, что как-то видно успокоился, пока он объяснялся. Понял похоже, что не имеет право на него кричать. А его это просто пугало. Его до сих пор придерживают за плечи. На его глазах из-за обвинений и воспоминаний, образовались слёзы, что исчезают несколькими морганиями. — Почему не твоя семья? Ты собрал семью Бовино. Ты каждому предсказал какой вершины достигнет наш Босс. Ты единственный кому верны все в совете Лорда Бовино. Единственный в решениях кого сомневаться никто не будет.       Они разговаривали с советом Ламбо всего-то раз в жизни. Тогда, когда он упоминал, что стоит поверить в последнего Бовино, когда играл своего предка. Выполнял обещание, данное своему отражению.       Он создал семью для Ламбо. До приезда сюда, в Аллерон, это было забыто. Или вернее до встречи с Мартином, с тем разговором, он как-то и не помнил, что о Ламбо уже говорил и не единожды. Даже Верде не знает, что он семью Бовино воссоздал, не состоял тогда в семье. Это даже больше вспомнилось после первой, как он думал встречи с внуком Галигери.       — Моя семья не может первой протянуть руку столь маленькой семье, как семья Бовино, если мы не хотим показать свою привязанность и соответственно сделать вас целью. — Объясняется Савада, говоря разумеется не о своей маленькой семье. — Всех защитить мы не сможем, а вы очень слабые. — Пусть и считают, что нет. В сравнении в обычными мафиози в семье Бовино много сильных людей, но если рассматривать альянс Вонголы или той же Мельфиоре? Их толпой просто уничтожат. — Но мы бы приняли вас протяни вы первыми руку — ваш Босс этого не сделал. Может я никогда и не говорил из какой семьи, — что наиболее вероятно, — но я и не скрывал. Лорд Бовино знает имя каждой семьи верной ему и его предкам. — Верде ему рассказывал, что передал первый тон Лампо, в доказательстве знания матери Лорда Бовино, глупый поступок. Ламбо до сих пор не прочёл книгу до конца, а в конце как раз написано, как Верде, ребёнок, оказался отцом. По этой же книге Верде сам узнал об отцовстве. — И пусть почти все союзники мертвы семьи их живы — я руковожу большинством. Кому бы Лорд Бовино не написал, ему бы ответили, пришли. — Но Ламбо не написал. Не читал книгу, что всего в двух экземплярах существует. Второй том потерян, тот был в одном экземпляре. Сожжён в библиотеки в Вероне годы назад.       — Все документы, договора, были сожжены при разрушении поместья семьи пятнадцать лет назад. — Логично; это точно намёк о незнании его семьи и семьи союзников того Босса. Глупости его молчания, ведь будто бы не могли ничего узнать!       — У нас никогда не было договора, — истина звучит без сомнений, — не существовало никогда документа, подтверждающего нашу связь. Однако даже если мы никогда не виделись все потомки в каждой семье знали кому мы, игнорируя реальность, должны помогать. Ваш Босс знает — должен знать. Тётя Эльвира могла не сказать или Ламбо мог забыть, я понимаю, не злюсь, однако у Лорда Бовино на руках автобиография одного из своих предков началась с которого наша связь. Записана клятва верности, которой следуем мы спустя века. Я знаю, что Лорд Бовино прочёл где-то половину книги. Он знает нас, имя каждой семьи прочёл, но он не пишет. Он перестал читать. Это его выбор. Мы не обязаны приходить просто так. — Потому что у них, как у всех, есть свои семьи. — Мы бы пришли только если бы на вас напали. Всегда присматриваем.       Все нападающие на семью Бовино умирают весьма быстро, и это не могло остаться не замеченным.       Тонайо смотрит на него полностью безразличный несколько секунд, потом поджимает губы, явно что-то решив. Ну и славно. Он наконец-то выпрямляется, кивком благодаря, Джиозу за поддержку. Из-за действия и мягкости ему казалось, что это Ремиджио.       — Кто это? — видно из-за его действий обратив внимание, что он не один с каплей раздражение задают вопрос, — ты всегда приходила одна.       Да он и гуляет всегда один; а воспоминания-то не такие яркие.       — Временная охрана, — мягко улыбается Савада понимая, что план скинуть уже не сработает. Всё полетело к чертям, как он и думал произойдёт. Как он предупредил может произойти! — У вас же там, первый день, демонстрация изученных техник? Вы уже начали? Хочу посмотреть.       Его вопрос просто игнорируют, задавая свои будто бы его знают.       — Доверяешь им? — этот вопрос произноситься обычным тоном, но есть уверенность, что на него ответить нужно по-настоящему.       — На один процент, — с той же фальшивой улыбкой отвечает Савада, — максимум на один процент.       Не говори им ничего. Перестань со мной разговаривать. — Это остаётся внутри и кажется становиться явно по жжению в глазах — он как-то не ожидал такого приветствие, хоть и знал о ненависти.       От его ответа ничего не меняется в собеседнике и кажется даже в стоящих рядом-позади мужчин — не чувствует актёр изменений, однако это вероятно воображение.       — Ты знаешь кто я? — возможно действительно зная о нём звучит вопрос, на который, как подсказывает голос изнутри, лучше ответить не обманывая.       Он знает, что с ним общается внук Винсета Галигери, очень эмоциональный ребёнок. И надоедливый. Но это явно не то, что хотят услышать.       — Прости, Тонайо, — реалистичнее улыбается Савада прекрасно ощущая, как жалка его улыбка, — у меня частичная потеря памяти.       Пять лет или четыре просто растворились. Память восстановить можно. Но он знает, чем занимался и потому никогда не стремился к восстановлению; от слов внук Галигери только чуть поджимает губы, но удивление в том нет.       — Так же как в прошлом, — с тем же безразличием звучат слова. — Не беспокойся. — Эти слова разумеется удивляют, ведь они утешение и последующий уход, который нужно остановить тоже удивляет! Схватить за пиджак на спине инстинкт.       Зачем он это делает?       — Тонайо, я…!       Что он? Он не помнит их отношения. Паренёк, который ему вспомнил никогда не был таким безразличным, каким является мужчина перед ним. Он ничего яркого кроме всего нескольких воспоминаний не вспомнил. Но он схватил, он что-то, наверное, там ему обещал? Захотел от него или сказать?       — Правда, Эленн, или кто ты там сейчас, не беспокойся. Я привык что ты не помнишь наши предыдущие встречи. Имя вспоминаешь изредка. Понимаю, видел, что удивил тебя начав что-то непонятное тебе требовать. Пришёл развлечься, верно? Я никогда не видел, чтобы ты исполнял свою само назначенную задачу, потому сомневаюсь, что ты пришёл ради неё, да и ты говорил, что один её исполняешь потому…       Отцепись от меня, — вот что кажется скажут, такое-то безразличное лицо, однако весьма мягко высвобождается из плена его руки. Не знают о хрупкости, просто не злятся. Не стали причинять боль без причины.       — Не буду мешать, — вот что говорит внук Галигери, вновь отступая от него, но в этот раз не спиной явно чтобы он вновь не схватил. Однако сжать одежду не единственный способ остановки.       — Я обучал тебя? — прямо спросил Савада, ведь как потеряли казалось эмоции погасли и воспоминания. Холод в глазах маска, привычная даже ему. Фальшь, написанная на лице привычна всем, но паренёк которого он вспомнит безразличным не был. Актёр делает шаг вперёд. — Причина почему я принял тебя как своего брата в том, что я обучал тебя? Не знаю… У меня много названных братьев и сестёр, и я всех их обучил — они все…!       Главенствующие обладатели, — так бы он сказал наплевав, что в семье Бовино нет таких обладателей, если бы его не перебили.       — Раньше у тебя не было сестёр, — спокойно звучит истина, которая волшебным образом напоминает, что обучать он Небес и изредка Земель стал два года назад. Те воспоминания все целы. — Ты не обучал меня, показал пару раз как выглядели техники, которые обладатель моего уровня должен создавать и всё. Не беспокойся. Я научился всему не с помощью тебя или твоих уроков, — и явно чтобы продемонстрировать создаётся весьма сильная молния на кончиках пальцев. Сила просто стала ощущаться. Это точно А-ранговый обладатель, хотя по досье С. Не солгал ему, а значит просто выучил как он показал и с той же силой? Без обучения, наставления, это невозможно; он тоже умеет пользоваться пламенем Грозы.       — Я… Танайо, я…       Могу всё вспомнить, — вот что хочется сказать и тут же извиниться сказав, что делать этого не будет. Нет времени. Просто нет времени на себя и свои желания.       — Дай угадаю, — усмехается краем губ собеседник. Пламя того гаснет. — ты исчерпал все способы помочь ей, неизвестной мне девушки, но так и не спас её. — Всё именно так; слова заставляют сглотнуть, чуть отступить, хотя негатива в глазах смотрящего на него нет. — Ты говорил… в последнюю нашу встречу ты говорил, что осталось пару страниц, и ты не уверен будешь ли жить, если выполнишь свою миссию или провалишь. Ты больше не приходил. Мы подумали ты провалился и умер. Ты всегда приходил израненным. Тоны косметики на себя лил, чтобы претвориться здоровым. Учитывая, что ты ещё жив ты справился, но ты связался с кем-то что никогда не делал — она умерла? Или…       — Она жива, — поджал губы Савада одновременно весьма резко покачал головой в отрицании. — Она всё также в шаге от смерти, но жива. Последнее место… Последний вариант оказался очень сложным. Я прошёл только середину. — И пришёл сюда развлечься. — Я взялся за глупый контракт потому что отец настаивал, чтобы я бежал, беспокоясь вовсе не о моей безопасности и… я… Тонайо, я могу всё вспомнить. Большинство по крайней мере. — Учитывая, что того бабушка мертва точно уже не всё. Она ему тоже была знакома. — Но я…       Серьёзно занят, — хочется сказать, но как это можно произнести? Савада просто поджимает губы.       — Я знаю. — будто действительно знает непроизнесённое, звучат слова, но ведь точно не знает. — Ты говорил, что вспоминать чем занимался не хочешь максимум, поискав людей, с которыми общался, если они останутся в воспоминаниях, — действительно знает не произнесённое — сказанное это подтверждает. — Если выживешь и раз у меня уже точно знаешь, приходи.       Он не выживет. Проклятие его спасение и лишиться его то, что он планирует сделать, обучая Небес; слова проговариваются с незначительной улыбкой, дань вежливости, не более.       — Я впишу тебя в завещание, когда буду менять его, но пока я не зна… не помню на сколько мы близки будешь записан рядом с моими не-до-учениками. — Смотря в удаляющую спину единственное что имеет право произносит Савада. — С тобой свяжется один из моих людей, что угодно, любые проблемы или желания — он всё…       — У дедушки двое твоих людей, охрана, исполняющие любые капризы, кроме рассказа кто ты. Связи с тобой. — Остановившись, но так и не обернувшись произносятся слова абсолютно безразличным тоном. — В завещание я попасть не против, хоть и не знаю кто такие не до ученики и мне точно не нужно твоё наследство, но так я хотя бы узнаю, когда ты умрёшь.       Грубо это говорить, но обычно названные братья и сёстры его обеспечивают, деньги ему присылают, также отказались от доли в завещании (да будто бы он их послушал), но хотят остаться там чтобы знать, когда он умрёт. Прям как внук Галигери, и тоже, наверное, близкий ему старик. И мишка которого ему всё присылал Верде, его игрушка что ли?       Смешок срывается с губ непроизвольно.       — Я не знаю твою охрану, — видя, как мутиться зрение и чувствуя, как жгутся глаза по привычке улыбнулся Савада, — я читал досье на тебя и твоего дедушку, видел их, но я их не знаю. Их биография чистый лист даже для моей семьи. Я не могу доверять себе тому.       Сумасшедшему, — это было бы правильно произнести, однако разум никогда не оставлял его. Ломался, что-то пропадало из воспоминаний, но никогда он ничего не выдумывал. Всегда оставался собой.       — Нас часто навещает твой учитель, — резко обернувшись, чуть сузив глаза произносит Тонайо, его типа названный брат. У него их много. — он высоко о них…       — Я учился у многих, — всё также беспомощно улыбаясь перебивает Савада, — но учителями я называю лишь нескольких. Кроме одного все мертвы, — ведь большинство из них Первые, Хранители отца. — Мой первый и единственный живой учитель вас точно не навещает. Он Ураган. И избегает общения со мной уже восемь лет — он может быть меня того послушал, но я к нему просто бы не подошёл, ничего бы не попросил, — видя-то неприязнь (или это безразличие?) учителя. Сейчас даже редко называет так, называя по имени, ведь Фонг смотрит спокойно, но кажется на грани это спокойствие с насторожённостью. И потому он старается поменять привычное обращение. Не называть иначе чем по имени. — Тонайо, я… позволь хотя бы их проверить? Я попрошу даже не самого сильного прийти. Так, просто спарринг-тренировка. Даже если проиграют пока их одобрят, менять я…       Его слова вызывают улыбку, скрытую в кулаке.       — Если ты не пришлёшь своих учеников мои, отправленные тобой люди, окажутся победителями, — эти слова явная уверенность в силе охраны. Он в единицах так только уверен. — твой учитель сказал, что лучше них только твои ученики, так что присылай любых кроме них.       Его ученики, некоторые, действительно монстры, он согласен; смотря на улыбку почему-то вспоминается удивлённые глаза парнишки и его рука крепко сжимающая чужую ладонь, где он знает, секунду назад, мелькало пламя.       — Никогда не перед кем больше не хвастайся. — Так он говорил, чувствуя, что напугал, столь резко схватил, хотя сам и показывал, как быстрее пламя активировать. Пламя как раз грозы, но цвет у парнишки оказался другим. Какой-то вроде тёмный. Не зелёный.       Боль пробивает виски, Савада вновь прижимает руку к лицу, немного склонившись.       — Гремгрели, — немного сипло говорит актёр, — я попрошу прийти сестру Гремгрели. Она слабее моих учеников, — нескольких, раза в четыре, незаинтересованная в силе, хоть и сильна, — но пламенем владеет лучше них, многих, — ведь его ученики почти без пламенные обладатели, а её он с нуля обучил пламенем. — Она, если проиграет, не будет приходить ради реванша. Достаточно здравомыслящая. Не самая сильная, так как у меня ещё есть Бесси, мой другой брат, Крылатые, мои…       — Могу я взять парочку людей из охраны твоего ненаглядного? — это спрашивал учитель немного после смерти жены Галигери, он же ещё тогда думал, что Ламбо предадут, и учитель точно не Галигери просил охрану, и он выделил пять, когда охрана у Галигери всего два и…       — Лампо? Мой учитель, который к вам приходит зовут Лампо? — он выделил конечно Земляных обладателей, но для Небес, а парнишка перед ним…       Точно не Небо. Чутьё отрицает предположение. Тот вновь смотрит на него безразлично. Глаза не показывают ни одну эмоцию, хотя кажется стал на немного ближе, однако это возможно из-за того, что его вновь охрана, которой он сказал, что не доверят, за плечи приобняла. Может чуть сдвинула. Он вновь, ранее согнулся от боли, сейчас с надеждой задав вопрос.       — Мине, — безразлично звучит ожидаемый ответ, — Кисе Мине.       Да, учитель. И всего два обладателя. Не Крылатые. Не Небеса.       — Один из его псевдонимов. — выдавив смешок соглашается Савада, — наверное его ученики. Он очень сильная Гроза. — у Деймона, тоже мёртвого, есть ученик — почему у другого его учителя не может быть ученика? У Алауди есть. Сильнейшее сейчас Облако. — Не попрошу прийти. Нет смысла спорить с учителем. Сомневаться в его выборе. — Собеседник Гроза, как и того дедушка, сейчас понятно, тоже скорее всего сильный. — Прости, память восстанавливается более часа, даже дня, а мне к вечеру нужно вернуться, засветиться ещё в другом месте, — чтобы не заподозрили. Придётся стереть память охране. — я не могу заняться восстановлением. Не близлежащие месяцы. Много проблем, — что обязательно нужно проговаривать с улыбкой, будто бы сказанное ложь — он ведь здесь и мог заняться их решением, но так он и пришёл сюда ради этого.       В его словах нет сомнений.       — Ты хочешь вспомнить? — удивления нет, но вопрос звучит, его задают словно им сказанное чушь. Будто бы он лжёт.       — Я ценю каждую секунду, — просто соглашается Савада не став говорить, что осталось немного и пока есть время он хочет именно жить. Жил он только с тринадцати до девятнадцати и немного позже и последние два года. А остальное время просто существование.       — Встреться с Боссом, — мигом звучит совет. Глаза незначительно сузились, явно чтобы взглянуть на его реакцию. — Ты очень много времени проводила с ним. Если кто может помочь тебе так…       — Я не общался с Лордом Бовино, — покачал головой Савада, — нет — нет, Тонайо. Я встречался с ним пару раз потому что хотел усыновить и пару раз после чтобы убедиться, что он хорошо живёт, но и всё. Я с ним не общался. Это невозможно. Не было причины. — За Ламбо стоит Верде, а он того долго избегал. Наверное, даже сейчас, после произнесённого два года назад извинения, они не поладили. — Я общался с его опекуном. — Встречался даже. — Он пообещал мне вырастить последнего Бовино не хуже меня. Защитить его ценой жизни пообещал.       Тонайо, на его сказанное секунды две молчит, перед тем как хмыкнуть. Чуть отклониться.       — Перепутал, — пусто звучат слова. — ты общалась вроде… с Ромео? Не помню его имя. Редко видел, — с Ромео. Он согласно кивает, показывая, что да, так зовут его бывшего, хотя об отношениях, вряд ли знают. — Давай позвоним? Он сразу придёт, как узнает, что ты здесь.       Ромео действительно ради него убрал в сторонку много своих дел. Тому актёр тоже много раз помогал.       — Нет, — уже более довольно звучит отказ, — Ромео запретил мне общаться с твоей семьёй, то есть с семьёй Бовино, потому я связываться с ним не хочу. Да и нужна ли мне его помощь чтобы вспомнить? Я многих без его помощи нашёл; уверен, я начну вспоминать, просто перестав гасить всплывающие. Тонайо, я… правда сейчас, как всегда, очень сильно занят. Давай я быстренько проведу мастер-класс твоим подопечным, каждого уровня и пойду дальше? Сможешь организовать?       — Для тебя, разумеется. — безразлично звучат слова, после чего подходят ближе и уже берут под локоть, уводят от толпы, так и не объяснившись. Не удивительно, но как весьма грубо приобняв его сказали не трогать его, вытянув его подальше от его охраны немного удивило. Вызвало ещё один нервный смешок.       — Моя охрана замечательные мужчины, — мягко улыбается Савада, чувствуя, как крепко его обнимают и из-за его неловкой попытки говорить лицом к лицу видя, как близок к лицу своего названного брата. Сильнейшая техника Неба поцелуй, смущения нет, Тонайо их близость безразлична. — Один из них защитил меня от серьёзного ранения на днях, — как тогда думал, — и хоть они слабые пламенные обладатели физически очень сильны. Уложат восемьдесят и даже девяносто процентов всех присутствующих, — очень тех Боссы, что тренировали и тренируют, сильны. — Я им не доверяю потому что верны они не мне. Не обижай их. Я стеру им в конце просто память. И… Тонайо, не обижайся, но можешь гасить эмоции? Я тоже очень рад тебя видеть, но, когда ты становишься тем мальчишкой, которого я запомнил, я перестаю видеть реальность. Я-я… совсем не готов сейчас восстанавливать своё прошлое. У меня куча сейчас проблем, — он не может сейчас потратить время, и это хочется сказать, объяснить, но слова застывают. Остаются где-то там, где осталась его воля к жизни.       Тонайо мягким движением закрывает своей ладонью ему глаза.       — Ромео всегда мог стабилизировать тебя. Было бы… замечательно, если бы ты с ним встретилась. Но раз он сам приказал к нам, его семье, не приближаться, я попрошу дедушку по своим каналам сообщить кто ты членам семьи. Часть семьи верна только тебе, не Лорду Бовино — приходи в любое время. Семья Бовино всегда поможет тебе.       В любое время? Да он уже приходит развлекаться. Обижает, планировал обидеть. Сказанное вызывает желание покаяться.       — Меня попросили заняться внешними и внутренними проблемами семьи Бовино, — не скрываясь произносит Савада, намекая соответственно на уже сделанное, — я не буду вас объединять с семьёй Аллерон или помогать объединиться пока не будет вписано определённое требование в договор. Ругать за ваше непослушание не буду потому что сам против, но при этом из-за вашего же не послушания мнение о вас не изменю. У меня на руках все данные семьи Бовино, даже фотография договора, план недельных тренировок, однако… Однако, Тонайо, я эту семью Бовино сам собрал. Я, через посредника, поспособствовал многими решениями Лорда Бовино, смог сделать дорогую мне семью сильной. Я добьюсь возвращения репутации гениев для семьи Бовино.       — И твоё желание показать кто ты связанно с этим?       Кто он это говорят о пламени, а не о близости семьи — это очевидно.       — Даже ты не знаешь, кто я, как я по-настоящему выгляжу — никто меня не найдёт. Единственная угроза для меня — это охрана, но их телефоны уже пару часов под контролем моего человека. Им просто стоит дождаться стирания памяти.       Семья Джи тоже имела репутацию гениев, но только где-то в глубине — они были известны верными псами. Наследник… последний член семьи репутацию подтверждает, хоть и отказался возглавить семью, а сама семья, без истинного Главы верность и ум не потеряла. Вернуть Бовино к истокам его обязанность как союзника. Его желание никто и не оспаривает. Даже то, что лучше было бы сейчас стереть память охране не говорят. Охрана тоже ничего не говорит. Что он не Натсу уже вроде как ясно. И плевать. Его никому на корабле не победить.       В семье Бовино дети своенравны и часть взрослых наследников, не уважают Главу и их он хотел скинуть, но он ещё и актёр. Сыграть предка не сложно, того никто никогда не предал. Эти, Бовино, больше Ламбо не придадут. Им он каждому объяснит минусы изученного, зная это шестым чувством и также показывая к чему дальше стремиться. Тратится часа четыре, но вроде никто не протестует. Тонайо ему ещё раз или два попить принёс, оставаясь таким же безразличным каким он попросил быть. Тому, отчего-то, не одна техника не пришла на ум. Однако на прощание тот всё равно растрепал ему волосы и без каких-либо сомнений отпустил с не верной ему охраной, знает, что слабы в сравнении с ним. Повторил, что их дедушка ждёт его.       — Я клянусь, что никому о произошедшем сегодня не скажу, солгав, что вы просто гуляли или как вы скажите.       Стоило только войти в их временный штаб, одолженный дом на два дня, сразу говорит Ремиджио. Оба стоят, как стало ясно, обернись он, беспристрастны. Не лезли в телефоны, не хотели глупость создать возможно, веруя в им произнесённое.       Он ехал на воде первым, и потом спокойно, как и сопровождающие, сделал шаг в пустоту оставляя технологий что-кто-нибудь по поручению Верде заберёт (вернулись они просто на близлежащую сушу, а не тот самый, от которого отплыли, уголок). Никто по пути домой не заговорил, заговорив сейчас.       — Я тоже клянусь никому о произошедшем не скажу, солгу, что отдыхал подальше от Генуи. Подделаю доказательства. — Взглянув на поклявшегося друга, мигом произнёс Джиозу и даже также на ладони создал пламя, чтобы он создал своё и они скрепили слова пламенной клятвой. Страшная это сила, но добровольная.       Соблазнительно.       — Почему? — просто спрашивает Савада, он показал сегодня более чем пламя Грозы, потому что он не иллюзионист могли понять, но явно же, что не Натсу. — Почему вы хотите помнить и не иметь возможности сообщить?       Совет не лгать не произноситься. Интересно что скажут.       — Потому что меня ваши дела забавляют, — не меняясь в лице первым отвечает Ремиджио. Джиозу замялся, промолчал сейчас чуть сузил глаза следя за ним, тоже безразличным. Он улыбался всё время разговаривая с детишками из семьи Бовино, которые частично слышали разговор. Все стояли на палубе и все это не просто родственники членов совета Лорда Бовино — это все дети семьи. Сейчас он вовсе не улыбался. — Я верен Боссу, и правильно было бы ему сообщить что вы вовсе не беспламенный обладатель, как он считает, но за вами стоит опекун синьора Бовино. Босс действительно запретил вмешиваться, потому что ему сказали, что это внутренняя проверка семьи. Я хочу посмотреть и надеюсь увидеть, как вы одурманите моего Босса, гения, до момента его осознания. Я никогда не видел, чтобы он оказался в дураках. Я помогу вам во всём, чем смогу. Позвольте помнить.       Потешаться над работодателем это привычно для людей, хоть и явно, что без защиты Ромео, его бы не прикрывали, но не солгали. Действительно по такой глупой причине готов жизнью рискнуть. Поклясться.       Чуть сузив глаза, погасив этим лёгкое удивление, Савада переводит своё внимание на второго своего охранника, что кстати просто отпросился сегодня. Вовсе не должен был суметь ему помогать. Что там сказал Ремиджио понятия не было. Не слышал он разговора. У него и совета не спрашивали, за секунды решили кого пригласят.       — Потому что так я точно буду знать, что вы никогда не были преданны моей семье. Пришли из какой-то чужой, к нам похоже не дружелюбной. Я не хотел бы забыть и быть вновь, как вся семья, одурманенным вашими поступками. — А вот эти слова более здравомыслящие, выглядят более верными, однако они и больше приводят в замешательство.       — Напомни мне — я что, с тобой первый раз общаюсь?       Ему кажется или ребята всё ещё думают о нём как о Боссе семьи?       — Именно как разговор — это впервые, — всё также не проявив эмоций произносит подчинённый Хибари, и кстати не лжёт, — Обычно вы работаете. Вы встаёте раньше нас и ложитесь позже — с вами многие хотят поговорить, но застать вас отдыхающим невозможно. Вы даже играя думаете о работе, в телефоне документы читаете — вы многих одурманили своими поступками.       Он в телефоне читает точно не то, что можно чужакам видеть, не позволил бы он кому-то увидеть, что читает в телефоне раз то были документы, даже не обращая внимание на окружение, а значит говорят о Натсу. Шестое чувство кстати не сомневается в том, что он ещё Натсу в глазах этих дураков. Его охраны.       Савада качает головой, не веря в происходящие. Походу некто вне своих друзей не близок с членами семьи, вот Гокудера и не беспокоился ни о ком кроме своих друзей. На них только хоть как-то сконцентрировался. Сообщил. Эгоистичный похоже Босс этот Натсу-сан.       — Я поверю вам на слово, — эта вера когда-нибудь его угробит, но не сегодня. Шестое чувство в чужом молчании не сомневается. — Но иллюзию поверх произошедшего сегодня расположу, — что и делает сразу за словами и только у Джиозу, потому что на Ремиджио уже стоит иллюзия. Тот кстати отпустив руку вздохнул.       — Синьор Тсунаёши, вы обладатель шестью видами пламени небесного набора и даже с заминкой можете использовать Земляной набор, пусть и два элемента! — среди Бовино, которых сегодня он обучал, было всего трое из Земляного набора. Двое ледника и один гор. И конечно он запнулся, на секунду подумал стоит ли показывать, что умеет использовать и другой набор? Но даже крохе Тонайо не удивился, и он продолжит. Это видно не так поняли. А ранее, показанный в предыдущем деле, Туман, похоже не отличили. Что за…? — Как можете вы не брать клятву? Понимаю в прошлый раз, я какие-то крохи узнал, но сейчас же я вашу тайну узнал! Возьмите клятву! Если синьору Рокудо станет известно скрытое синьор Бовино вас может не успеть защитить.       Да будто бы мужчины знают отчего его нужно защищать; а Ромео оказывается называют тоже синьором Бовино — как с того сыном то не путают? И вообще с че…       — Погоди, Ремиджио, ты сейчас гением меня что ли называешь? По-моему, явно что я просто Небо! — Небо которое развило в себе и пламя Земли из-за чего и владеет и элементами Земляного набора, так хочется сказать, но не получается. Прерывается его удивление о насмешливое «конечно».       — Небеса редки, их встретить вне семьи нереально и конечно вы член нашей семьи, Босс семьи, однако вы сильный. Небеса слабы. Они чудные и о них каждый мечтает, но они слабы. Они воюют, вероятно, но точно не силой пламени — Вонгола, королевская семья, сильнейшая семья, возглавляет которую Небо, не был замечен как сильный обладатель. Он использует оружие. Вы же сражаетесь руками и несколько часов в подряд создавали разные виды пламени. Вы, если не гений, то минимум одарён! В пламени по крайней мере. Вы как Босс, только у вас было больше свободного времени вот вы и переключили даже на Земляной набор. У нас в семье их всего сотни три, ваши знания бы очень нам пригодились.       То есть ему сейчас сказали, что он не Небо. Ремиджио вроде умный, но какой-то глупый, впрочем… о главенствующих обладателей мало известно. Те действительно редки; Занзас вообще-то очень сильное Небо сражающий конечно пистолетами, но вовсе не обычными — такими которые пропускают пламя! И в целом, сейчас, Занзас не сражается. У Босса семьи есть другие обязанности кроме как сражаться, да и брат последний «сын» Девятого, того семья бережёт.       Ремиджио хороший мужчина, взрослый мужчина и проговаривал слова не с каким-то там не нужным вдохновением или чего похожие, однако замешательство всё равно вызвал. Он Небо, но в чужих глазах нет. Он просто одарён. Его не первый раз так называют, но первый раз из-за силы.       — А сколькими Хаято пламенями владеет? — чуточку придвинулся к собеседнику Савада, давно закончив прятать воспоминания другого сопровождающего, — я знаю только три, — если учитывать, что Грозу всё-таки создал тот, когда они разговаривали в кабинете. Это конечно невозможно, но из-за своего Босса Ремиджио назвал его гением! Он думал, что рискует, ведь поняли его редкое пламя, но не поняли. Да пускай кому хотят рассказывают!       — Пятью, — не обращая внимание на его неполное знание звучит спокойный ответ, — он ими овладел, когда коробочкой для обладателя несколькими элементами овладел. Выкупил или нашёл не знаю, но знаю, что после этого его прозвали Небом, пусть и Падшим! У вас, наверное, тоже было бы крутое имя, если кто прознал бы о вашей силе.       У него есть крутое имя: Янтарный Дракон и это у тех, кто знает, что он Небо, а у тех что знает, что он владеет многими элементами имя у него обычное. Тсуна, брат или отец. Только его семья знает, что он обладатель многих элементов.       Слова Ремиджио забавляют, поблагодарить за них инстинкт.       Он никчёмный обладатель. Если бы его сопровождающие были бы чуточку внимательны, они бы поняли, что всё пламя, которое он создавал создалось с помощью крови текущей из порезанной руки. Тонайо это понял (знал?) вот воду ему пить и таскал, чтобы цвет лица не стал ярко белым. Само по себе то его лицо бледное. Аристократическая бледность, как он любит говорить. Тебе нужно полежать в больнице — так говорят нелюбящие его члены семьи обращая внимание на его бледность. Хотя уже все знают, что он больницы ненавидит, как и врачей. Было время Верде даже прекратил ходить в белом халате, надевая синий, но предлагать не переставал ни тогда, ни сейчас. Он действительно серьёзно болен.       — Ремиджио, а ты, как мне кажется, очень много всего знаешь, — количество носителей другого элемента, не небесного в семье Аллерон знает, что не очень ожидаемо. Далёк от Хаято и хоть цифры приблизительны, они совпадают с имеющей у него информации.       Савада прячет руки за спиной задавая вопрос, который мучил его очень давно:       — Почему семья не стала спасать ученика Михэля Альдо? Он чем-то провинился? Что-то сделал неправильно?       Ученику Михэля, заместителя Такеши, было девятнадцать или вернее тому исполнилось девятнадцать в плену. Не один день был там, неделю или месяц, смысл в том, что его не спасли. Даже не пытались! Он конечно выбрал Михэля, как своего помощника, но как можно доверять тому, кто ребёнка не спас? Если бы Такеши не верил Михэлю он бы тому не верил. Так он точно знает, что есть причина, ведь сын учителя тоже мечник, тому знакома верность — он сам бы спас члена семьи, но тот этого не сделал. Мальчишку никто не спас.       Ремиджио на его вопрос нахмурился, думает и отчего-то есть уверенность, что не ответит. Секунд через двадцать предположение подтверждается лёгким качанием головы и безразличным «наверное, провинился». Понятное дело, что Ремиджио плевать, но ему то не плевать — придётся спросить, наверное, у Такеши или самого Михэля, что ему солжёт. Он бы солгал, ведь тот сразу, очнувшись, поймёт, что это он, а не того Босс, в кому того отправил.       — Мальчишка Михэля провинился. — безразличным голосом вмешивается в диалог Джиозу, человек которого Ремиджио, приятный ему мужчина, пригласил сегодня с ними развлечься. Они не развлекались. — Мы, то есть отдел Босса, отвечал за спасение. — Однако никто не спасал, но напоминать этого не потребовалось, так продолжали объяснение почему ничего не сделали. — Синьора Савада, один из заместителей Босса, тогда находилась в Италии и по своим каналам узнав о происходящем вызвалась спасти. Она убедила синьора Ямамото, и Босса что сама всё сделает, спасёт. Говорила о возможности показать себя, а потом спасать не стала. Как потом выяснилось она способствовала похищению, сдала передвижения мальчишки, — имени которого понятно почему не называют — сомнительно что помнят. Два года-то прошло. — Она схватила Босса той семьи, как позже мы выяснили, и пообещала оставить в живых, убей они мальчишку. Они убили, и она ушла. Пришла сказав, что не успела. Синьор Ямамото тогда разумеется разгневался, он больше Михэля обучал мальчишку, он хотел его вырастить, но Босс заступился. Как бы злы синьор Гокудеры и Ямамото не были они ничего не сделали, ведь Босс сам её наказал.       Что-то он не помнит, чтобы два года назад его малышка была ранена.       — Хибари тронул И-пин? — прямо задаёт вопрос Савада уже планируя вернуться домой и бросит другу вызов. Потренироваться соответственно, для того чтобы избить.       — Это было публичное наказание в нашем отделе: И-пин Саваду лишили денег семьи. Она приехала вроде по поручению Босса, там, где-то неделя прошла с собрания, на личном самолёте прилетела, с личным водителем приехала. Живёт в большом доме явно купленным семьёй. Так синьор Гокудера думал, довольно разрешив исполниться наказанию, поняв, что Босс убивать девчонку не будет, да и она сильное Солнце — не выгодно. У синьоры Савады нет денег семьи, она всегда, все деньги, подарки и даже принимаемые ею взятки, отдаёт Боссу. Дом ей купил отец, как и самолёт, узнав, что ей нужно летать в Италию. А машину она купила с зарплаты. Людям своим платит с карманных расходов даваемые ей отцом, — понятно теперь почему у И-пин так мало людей. — Вместо унижения, она просто встала и ушла, ведь на это договорился Босс с синьорами. Синьора Савада от Босса получает только зарплату, но это ещё, когда Босс отстаивал её мнение, разрешили оставить. Спасать мальчишку Михэля не стали потому что убийца его член семьи.       Его малышка крута, — вот что витает в мыслях стоит только представить ожидание, злость и прочие, а она просто встала и ушла, а Хибари, ублюдок, который точно знал, что всё принадлежащие малышки принадлежит ей по праву помешал расправе просто прибавляет тому пару балов. Пожалуй, нужно зайти тому что-нибудь купить.       — А чё-то мальчишка Михэля подчинённой Кёи сделал? — проявляя слабую заинтересованность задаёт Савада вопрос не показывая, что на ответ плевать, всё что хотел узнал. И он конечно знает имя, но кому какая разница, если тот тронул И-пин? Ублюдку повезло, что его убили иначе бы он, узнав это, сейчас сделал.       — Он оскорбил её отца. — На эти слова брови поднимаются непроизвольно. — Он предлагал ей встречаться, к нему очень хорошо синьор Ямамото относился — вообще он убил его родителей, и будто бы из-за вины исполнял все желания мальчишки. Мальчишка захотел Саваду. Это мы узнали с её слов узнав уже о её причастности к убийству. Ей было безразлично на то что к ней лезли, она просто уклонялась от касаний, но потом мальчишка сказал, что позаботиться о ней. Что Босс её точно в конце бросит, отец не выздоровеет и умрёт, или забудет её, бросит, а он всегда будет с ней. За эти слова она его убила. За сомнение в отце, что она назвала оскорблением, синьора Савада убила.       Приятно, чёрт возьми, но…       — Забудет…? В смысле её отец…?       — У отца И-пин Савады старческий склероз, — слова разумеется ложь; Савада непроизвольно поджимает губы, — несмотря на свой возраст он недалеко от развития подростка ушёл.       Но это неправда. Он взрослый.       Говорят, о событиях двухлетней давности, тогда он правда был не в себе. Но старческий склероз в его-то возрасте?       — Это она так сказала? — крепче сжав руки за спиной мягко, вовсе без гнева и отрицания, что в мыслях, звучит вопрос — он и не знал, что И-пин такого о нём мнения.       — Нет, синьор Кусакабе, другой заместитель Босса, — просто отвечает Беппе, не замечая его реакцию. — Когда Босс только назначил второго заместителя синьора Савада дралась с каждым, доказывала свою силу — право на занимаемую должность. — Это было три года назад, его дочь рассказывала, что потом дом убирала. — Она использовала разные виды оружия, несмотря что специализируется на сражении голыми руками и когда она сражалась мечом её оппонент схватил её за волосы. Она разгневалась, причёска повредилась, и она вознамерилась убить. Перестала играть. Ачиля спасли, и я, тогда уже давно проигравший, услышал почему Савада разозлилась: ей отец плетёт косы. Гокудера спросил кто её отец, а синьор Кусакабе ответил, что он гражданский, который очень серьёзно болен. Тот часто ходит в школу, хотя давно её окончил, теряется в своём городе, потому что давно переехал. Тот его не помнит, знакомясь заново десятки раз, хотя они друзья. За тем присматривает того жена, его подруга, как он сказал, но он, отец синьоры Савады, называет её сестричкой, часто спрашивает о матери. Мальчишка слышал это так как тоже рядом стоял. Наверное, из-за этого и упомянул.       Кусакабе скотина, но возможно не солгал; когда это они там подружились?       — Кто её отец? Синьоры Савады отец? — чисто чтобы убедиться уточняет Савада, значительно повеселев. И-пин ради него мальчишку в кислоте растворила. Какая милая дочурка! Неудивительно, что называет его папой, а не отцом! Ей он увеличит денег на карманные расходы.       — Не знаю, — пожимает плечом собеседник, — многим было интересно узнать кто её воспитал, но кроме «усыновлена» в досье синьоры Савады о родителях ничего не написано. Она не говорила, синьор Кусакабе тоже, а Босс вроде знает того — да скорее всего знает, его же зам, но он разумеется ничего не говорил. Хотя может вам скажет.       Ему не интересно, в зеркало захочет посмотрит.       Савада чуточку крепче сжимает руки за спиной.       — А синьора Савада же помимо того, что сильная и богатая ещё умная и красивая, да? — И-пин победила всех в первый свой день приезда как заместитель, ему хвасталась, хоть и сказала, что немного сжульничала. Заранее пламени ей приготовленного выпила, чтобы казаться более крутым солнечным обладателем и выйти без травм; ему искренне интересно какая репутация у его дочурки у людей Хибари, — наверное многие за ней ухаживают или хотят быть с нею? — прям как учащиеся в школе, всех которых он в тех глупых играх победил. Играли с кем И-пин пойдёт на свидание, с кем будет встречаться — идиоты. Всех учащихся, он тогда на глазах всей школы, сказал, что не одобряет. Поблагодарив вновь паренька, что подчинённый его дочери и рассказал ему как раз о планируемом беспределе. Тот И-пин как раз позвал засвидетельствовать его безоговорочную победу.       Глаза Джиозу кажется чуть сузились, а тон стал замораживающим, но какая на это разница если тот сейчас его дочурку хвалить будет?       — И-пин Савада самая младшая в нашем отделе, во всей семье — мы заботимся о ней как о сестре, — неплохо; Савада довольно кивает, — вам она не…       Слова прервались резко, актёр на причину только моргнуть мог, пребывая в шоке: Ремиджио, стоящий позади и точно, прям как он, слушающий рассказ, за мгновения оказался перед своим другом (потому что Беппе друг же позвал?) и ударил тому кулаком в живот. Беппе склонился. Да любой бы склонился. А Ремиджио схватил мужчину за грудки.       — Что за чушь ты несёшь?! — Ярко звучит восклицание, произнесённое с пару секунд промедление видать, чтобы пришли в себя, осознали сказанное. — Разумеется синьора Савада самая красивая девочка на свете! — повернувшись и схватив в повороте, друга за шею, склоняя, видать, чтобы лицо, полное удивления он не увидел, воскликнул Ремиджио похоже подумав, что он обиделся из-за тона. Какой впечатлительный. — Всех людей, ей подчиняющих, она нашла сама — она разумеется умная! А пламя! Она сильнейший обладатель пламени Солнца в семье, пользуется которым без кольца! Синьора Савада самая лучшая, её отец точно подберёт ей хорошего мужа!       Хвастается будто бы в мужья хочет, так подмазывается. Ему Савада с мягкой улыбкой и вовсе не всерьёз задаёт вопрос не влюбился ли тот в синьору Саваду, так хвастается, будто бы собственным выбором.       — Дети меня не интересуют, — с кривой улыбкой звучит ответ, на который, на всякий, актёр проверил свою интуицию. Не солгал.       — У синьоры Савады есть жених, — всё также, не погасив мягкость, произнёс актёр, — она сама себе его выбрала, и её отец вовсе не против. Спасибо что ответили на вопросы. Я пойду мыться, — а то конечно косметика ему не мешает, но Ремиджио вроде как помешала. Побеспокоился о нём видно одурманившись его специально сделанным молодым внешним видом, вот и заступился.       Они пойдут в город, — это Савада говорит уже достав телефон чувствуя взгляды, внимание, ведь явно окончил общение.       — Награду обсудим за едой, — и конечно есть и разговаривать грубо, но среди своих?       Он разворачивает уходя, намекая идти тоже мыться. Дом большой, здесь мешать они друг другу не будут.       — Мы ничего не сделали, — бесстрастно звучит несогласие, произнесённое как раз Ремиджио, глупый.       — Но вы думали и готовились что будете сражаться против членов семьи Бовино, — что известно гении, да и в досье были Моски о которых он конечно сказал не беспокоиться, но кто в это то поверит? Пришлось на пару мгновений остановиться, повернуться, чтобы сказать о своём видении ситуации. Глава решает платить награду или нет и это похоже не учли.       Больше возражением нет и Савада уже отправляет письмо Верде в спину говоря, что встречаются они через час в холле уходя туда где может кричать. Как хочется сделать, но зачем это делать через телефон? Можно переместиться, навестить на час ублюдка что разрушил его планы.       Верде для него благо сделал. Даже предупредил, что сделает. Ему типа нужно было встретиться с внуком Галигери с которым он уже встречался! Верде их общение редактировал.       Верде подстроил ситуацию чтобы у него прорезалась память будто бы он что-то важное для того забыл. Или просто нужное для да Винчи забыл. Или Бовино.       Почему ты позволил мне состоять в отношениях с твоим сыном? — такое сообщение приходится отправить, ведь конечно можно спросить, видя бывшего проклятого, но и тот его будет видеть. Верде старик, тот лучше контролирует себя. Обманет его.       Ты вспомнил? — явно не чувствуя угрызения совести приходит ответ, как он и подозревал, обманувшись из-за того, что не видит, как пусты его глаза, когда он задал вопрос. Не видит безразличие, изображённое на лице. Вспомнив бы он таким бы не был. Он сейчас полон весёлого раздражения, а не ненависти. Ламбо ребёнок, тот младше его на пять лет. Его поступок мерзкий, но пока он не знает, что делал с мальчишкой чувствуется только забава.       Не всё.       Или, вернее, ничего затронувшее Лорда Бовино, но Верде ранее говорил, что племянница Галигери была той девушкой, с которой того сын встречался больше одного дня. С ним похоже встречался.       Я одевался как девушка.       Он же типа стал известен как племянница, да и так он вспомнил, как переодевался. Он от кого-то прятался? Потакал Ромео? Он помнит, что тот любил его, признавался ему, а ещё помнит, что на свидания не приходил. Приходил Лорд Бовино. Тогда он быстро того покидал.       Ромео любит женщин, тот сказал ему переодеваться, если он хочет с тем встречаться, а он хотел. До жгущей зависти хотел быть любимым. Хотел смотреть на человека, что относился к нему добро и понимать: его ему не сломить. Деймона он избивал, помнит, как сердце из груди ещё дышащего мужчины вынимал. Как смеялся приходи к нему иллюзионист в новом теле, радостный, что может иным способом отомстить! Тот к нему и тогда временами был добр. Его он сломил. Джотто Вонгола после общения с ним перестал улыбаться. Юни, девочка что спасла его, теперь прикована к постели. А Ромео знал обо всех его ошибках и признавался в любви. Слышал, как хрустят того кости под его руками и всё равно улыбался, обнимал. Говорил, что любит. Бежал за ним, играл с ним не затронутый его тьмой. Ромео кашлял кровью и игнорировал, что на того нападают его иллюзионисты, даже когда тот удерживал его. Стремился все удары перехватить часто, оказываясь раненным. Ромео игнорировал, что он того разрушить пытался, пламя своё использует разрушая. Этот ублюдок просто в эти моменты активировал их связь, что запрещала ему, того Небу, атаковать своего Хранителя. Он не Небо Ромео, но, когда тому было это выгодно ублюдок всё равно изменял реальность.       Я выбрал Галигери Правой рукой твоему сыну.       Наверное, он манипулировал Лордом Бовино чтобы встретиться с Ромео, но этот мальчишка же не просто так согласился. Возможно действительно в его игру влюбился, а возможно на что-то согласился. Он, возможно, разбил сердце ребёнка. Не один день приходил к Галигери и точно хоть иногда пересекался с мальчишкой вынуждая Ромео прийти, встретится с ним. Внук Галигери даже знает о том, как близок был к нему опекун того Лорда, сказал, что тот всегда мог его стабилизировать и не это ли показатель, что он мог претвориться девушкой подростка ради глупых своих желаний? Он просто хотел, чтобы рядом был тот, кто не сломается свихнись он. Чтобы любил его больного и не говорил о том, что он виновен. Словами или делом.       Я встречался с твоим сыном.       Он просто хотел почувствовать себя обычным человеком, что может ошибаться, извиняться и быть прощён. Он не хотел убивать, не радуется убийству, но так почему только Ромео остался незатронутый его характером? Ошибками?       Учителя он убил случайно. Юни заразил тоже случайно. Но Деймона убивал специально. Не замечая, как противны его действия предку уничтожил того улыбку. Не заметил, что почти убил Фонга, другого своего учителя, сохраняющего с ним дистанцию скорее всего из-за этого его поступка. И-пин простила, что её он избивал сильнее и опаснее, чем делал это Хибари, а Фонг нет. Хотя он и у И-пин прощение не просил.       Он вовсе не хотел, чтобы Ромео с ним расстался и возможно действия касающиеся семьи Бовино, как выразился его бывший, это как раз встречи с того сыном.       Верде, как ты мог позволить мне с ним встречаться? Я не любил его. — Зачем бы он не связался с мальчишкой его мнение очевидно. — Я играл с ним.       Он точно манипулировал, но вот только как же он помешался на Ромео, что так рискнул? Верде его бил может не руками, а изобретениями и пламенем, но бил. Убить стремился! Они помирились только два года назад.       Не то, чтобы я сразу не понял почему Ламбо не может мне ответить. Чем занят, как писал. — Присылает Верде сообщение похоже его обнадёживая или ещё что. Негатива в сообщении нет. Купился похоже на ложь и сейчас расскажет ему что за хрень он творил.       Я предполагал, что он вновь с тобой. Он часто тогда притаскивал тебя.       Чё за…?       Ты часто тогда падал у его ног. Искал Ромео. Ламбо не говорил о том, кто ты, как ты у него оказался, притаскивая каждый раз как мог. Я следил по гаджетам потому что ты сломал все камеры у него в квартире. Я всегда знал, когда тебе плохо, вылечивая как мог руками своего сына.       Тебе нужно было вернуться домой, Тсунаёши, так твоё лечение протекало бы быстрее.       Тогда, когда он там был типа ранен Верде его ещё убить хотел. Это точно.       Произнесённое Верде бред.       Он сдох бы, если бы домой вернулся, собеседник ему в лицо говорил, что ненавидит! А теперь…?       Слушай, я понял, что ты ещё обижен о лжи своего спасения, но причём здесь Ламбо? Я знаю местожительства твоего сына только потому что ты их недавно сбросил, а не потому что навещал!       И, вообще, он не идиот, в том состоянии, в котором был, к людям приходить. Горы трупов там валялись не специально перетащенные, и какой-то слабый мальчишка точно бы сдох. Верде-то мог помереть, а тут подросток; Верде видать не хочет ему ничего говорить потому он ублюдку прямо пишет, что знает о том, что встречался с Ламбо, вспомнил это!       На самом деле он ничего конечно не вспомнил, но Верде и не оспаривает, позволяя продолжать писать, что воспоминания смутные, но он точно помнит, что на основе его частого посещения Галигери тот был избран в Правую руку Лорда Бовино!       Я та грёбанная племянница Галигери с которой встречался твой сын!       А мишка, что ты мне в более чем ста ракурсах сфоткал, мой!       Мне твой сын его подарил!       На самом деле о мишке вспомнилось только что, когда он валялся на диване, а Тонайо спрашивал о его поле, плюшевая игрушка была под боком. Он считал её своей. Тогда он, со всей возможной серьёзностью, сообщил о гордости мужчины не одеваться в женское.       Реборн на вечеринки в платье наряжается! Свои даже бакенбарды не всегда прячет! А учитель так вообще, как косу распустит, на женщину становится сильнее чем на мужчину похож, но так почему стыдно ему?! Он, как Фуута повзрослел, даже выступая в женских ролях, чаще старался иллюзиями пользоваться, чем переодеваться!       Он не девушка и это Верде отправляется больше чем с одним восклицательным знаком.       Какого чёрта ты позволил мне встречаться со своим сыном хочется спросить, почти написалось, но Верде присылает сообщение раньше. И пальцы буквально застывают перед экраном телефона.       Порой, общаясь с тобой, мне становится стыдно, что я подумал будто такой глупый ребёнок меня обманул.       Он, когда Верде пообещал его убить (и пытался это сделать) правда не обманывал. Верде вообразил, но какого…? Это вообще к делу не относится! Но Верде, как становится ясно, так не считал. Стоило изменить сообщение пытаясь того отправить стало ясно, что его добавили в чёрный список. Он не имеет теперь право писать да Винчи! Письма просто не дойдут!       — Какого ты меня в чёрный добавил?! — стоило гудкам прекратиться сразу же воскликнул Савада зная, что ругать конечно не имеет право, но так некоторые не оставляют выбора! — Мусор, ты ошиба…!       То, что Верде трубку не поднял, а ему просто вежливый голос сообщает о невозможности этого заметно стало посередине своих слов. Это вызвало полный крик гнева и отправления телефона в стену, что с неплохим таким грохотом разлетелся на куски.       — Я о твоей лаборатории осколки оставлю высокомерный ты му…! — крику в стену, сломавший его телефон, мешает резкое открытие двери. Свидетели неприятны потому он сразу же гасит эмоции с вежливой улыбкой разворачиваясь на пятках чтобы спросить, что от него хотели.       Мужчины, оба расставшиеся с ним некоторое время назад, сейчас стояли в его комнате не в том внешнем виде в котором нормально в чужую комнату приходить. Не обнажены, но вот Ремиджио полотенцем криво обвязался, а Беппе без верхней одежды, да и на штанах расстёгнута ширинка, пуговицы.       Почему заваливаются они в таком виде, а стыдно ему?!       — Ладно-ладно, покричу смотря ублюдку в лицо, — за мгновения разорвав расстояние выталкивает Савада из своей комнаты чужаков, — мойтесь, не беспокоясь!       Вторженцы взрослые сильные мужчины, но он тоже не слабак потому дверь захлопывается всего-то через пару секунд как было принято решение. В эту же захлопнутою дверь он кричит, что выйдет погулять.       Лаборатория да Винчи стоит недалеко от их подземного этажа тот никоим образом от него не скроется что, открыв портал уже на территории друга он кричит! Грозился бы в расправе часы на повышенных тонах объясняя, как неправильно его игнорировать, когда сам попросил его задачу выполнить которую контролирует, но кроме первого крика ничего не прозвучало. На территории да Винчи не горит свет. Горят пару мелких лампочек оборудования. Похоже профессор ушёл и вот куда вопрос. Верде «живёт» официально в его доме, однако в собственный дом ему идти нельзя (ему запретили в наказание), а значит… значит… Шоичи точно знает куда Верде ушёл или Спанер знает, но они дома. А связаться с ними можно… не только по сломанному им телефону.       Разрыв пространства Савада вновь создаёт, планируя у кое-кого, что уже немного в курсе о его проблемах, телефон одолжить.       — Пожалуйста? — объяснив свою ситуацию, протянув руку попросил Савада самым вежливым тоном на который способен. Занзас секунду назад читающие какие-то бумаги (иногда и это Дон Вонголы делает) закатив глаза швыряет в него свой гаджет. Перехватить того в воздухе получается и это чудно!       — Так вот, Верде, какого чёрта? — повторяет Савада звонок на который стоило только гудкам, без той милой женщины, прекратиться. Занзаса не многие могут проигнорировать и Верде конечно тоже может, но это самому да Винчи не выгодно. По приказу брата семью Бовино не уничтожили, слухи хорошие пускают. — Ты сам создал ситуацию при которой моя память вернулась! Ты сам…       — Что ты вспомнил? — не обращает внимание на его явный гнев собеседник, — Ты не встречался с Ламбо.       Не встречался, ага, Верде сам сказал, что встречался!       — Племянница Галигери — это я. Я встре…!       — Ламбо никогда не встречался с племянницей Галигери. — вновь перебивает Верде и сейчас явно не лжёт, но ведь… тогда Верде тоже не лгал.       — Я… встречался…       — С Ромео, — помогает Верде и вновь не лжёт, но…! — Ламбо хотел с ней встречаться, каждый день покупал ей торты. Племянница Галигери встречалась с Ромео. — Констатация заставляет поджать губы, что, впрочем, нормально. Он и пытался обмануть умнейшего человека в этом веке? — Ламбо почти что ненавидит Ромео, завидует ему и, наверное, думая, что она, ты, обратишь на него внимание наделил твоего дедушку властью. Ламбо сказал, что Галигери понравился тебе потому он и выбрал его в своего близкого подчинённого. Ламбо тебе мишку не покупал — это сделал Галигери. Я не знаю, когда это произошло. Что ты вспомнил?       Ничего он по сути не вспомнил, не позволил себе вспомнить.       — Тонайо считает, что старше меня, — и называет себя его братом, что он уточняет также добавив, что думал будто бы у того пламя Неба и он обучал, но его слова отбросили и у внука Галигери не пламя Небо. Гроза, а учитель того Лампо. — Скорее всего учитель обучал Тонайо волнами. Галигери сказал, что я тому показывал технику. И охрану к нему прислал, но я их не знаю. Я понятия не имею как я с ним связался. Как я с Галигери познакомился. Верде — это важно? Знания как я связан с Галигери важно? Я не хочу сейчас восстанавливать весь кусок. — И вообще жена Галигери, что объявила его в нескольких стран в розыск мертва, что проговаривается с усмешкой. — Я не знаю, что ты там хотел, чтобы я вспомнил, но я не хочу и не буду тратить день на восстановление сейчас памяти. — Это же не уснул и проснулся, вспомнив всё потерянное. — Я занят. Мне не нужны сейчас проблемы вроде Галигери и того внука.       Хотя теперь он точно понял о чужой невиновности, что без упоминания Верде поймёт. Не глупый в отличие от него.       — Я хотел, чтобы ты вспомнил Ромео. — Без каких-либо чувств звучит ответ. — Ты был в его доме. Он пару раз мне звонил спрашивая, как вылечить тебя. А сейчас ты его ищешь. Если сейчас тебе это не важно, то отзови поиск.       Верде сделал значит благо для него. Приятно и так глупо.       — Верде, я не могу вспомнить Ромео после встречи с Тонайо. Я вспомню всё что касалось только внука Галигери, даже не того дедушку. Не Ромео. Память так не восстановить.       Деймон ему как-то объяснял почему он идиот желающий невозможного; Ромео, впрочем, можно позвонить, можно договориться о встречи… Ромео поймёт его. Они много общались. И он потратит время не на сына учителя. Лучше прекратить поиски.       Просьбу сообщить Шоичи о сломанном телефоне произносится с улыбкой, той жалкой, и им ненавистной: улыбкой за которой он спрятал все опоясывающие себя чувства. Ему нельзя отвлекаться от задачи. От проверки семьи Аллерон.       — Я поиграл немного предка показывая минусы детям на корабле, так что можешь всех вычеркнуть из списка предателей. — Предка ведь никто не предавал кроме одного человека; сбросив вызов сказав всё что хотел, раз так сложились обстоятельства, телефон относиться к брату, которому он точно мешал без промедлений и того раздражения с которым на него посмотрели. Вернуться в комнату Лусса быстрое занятие, а вот подготовиться немного долгое. Он хотел (была мысль) одеться посвободнее, заказать Хибари подарок (это нельзя просить у Верде, тот не его подчинённый). А сейчас что? Сейчас ничего не сделаешь.       Что в комнату кто-то заходил подмечается мгновенно, стоит только вернуться из ванной комнаты, но вообще это более очевидно из-за изменённых истин. От Занзаса он переместился сразу в ванную и что-то могло случить за время его отсутствие, но шестое чувство говорит, что изменения пару минут назад только произошли. Копия его телефона появилась на застеленной кровати как видно и если кровать он застилал, то телефон откуда? А осколки телефона так и валяются на полу, а значит Верде. На того работают многие! Все готовы помочь!       Закрытую секундами ранее дверь Савада открывает вновь в некой спешке, от радости, смачивая себе кончики волос разными цветами. Получится прикольно! А ведь у него ещё прошлые красные линзы остались и обычая одежда, отличная той в которую он переодевался присутствует! Верде ему два аутфита подготовил и свой у него костюм, что он перенесёт в иллюзии, если передумает возвращаться. А для Ремиджио могут одежду сходить купить.       — Час — это очень мало времени, чтобы собраться, — прибежав секунды за две до исхода им же назначенного времени произнёс Савада ни капли не стесняясь, что его там ждали. Сами пришли рано.       Отдышки не было, два этажа это незначительное расстояние, да и успел он вовремя, но замереть всё равно получилось непроизвольно: ребята оделись (оба) в стандартные для мафиози костюмы, хоть у Беппе тот белого цвета. В нём, наверное, с ним к Бовино ходил развлекаться. И маскировки ни у кого нет. А серьги есть. Всё это вызывает вздох.       Покопавшись в карманах найти получается только носовые платки из того, что можно с собой таскать не беспокоясь. Прикусив палец оставляя лёгкий отпечаток крови на ткани, Савада взмахивает ими в воздухе с улыбкой спрашивая кто хочет с красными волосами ходить, а кто с платиновыми.       Прятаться лучше на глазах, все это знают.       — Вы хотите, чтобы мы замаскировались ради прогулки? — с лёгким сомнением звучит вопрос забавляя. Ремиджио такой забавный!       — Я иллюзионист, — хмыкнул Савада протягивая самому болтливому платок, на который поддержит иллюзию давно умершего им мужчины. Он присылал как-то фото того трупа учителю. — Пока я не буду вдалеке от вас поддерживать иллюзию мне не сложно. — Ведь его предел всего десять метров, что он не говорит, говоря положить платок в карман и ни в коем случае не терять. — Устал немного, понимаете?       Он же типа очень много пламени потратил (правда много, даже бутыль пламени пришлось выпить, но так кто знает, что он пил?). Иллюзию без труда получится поддерживать.       Сам он замаскировался только лицом, взял с собой одежду о чём не говорит краем упоминая, что в Генуе переоденется. Хочет зайти кое-куда.       С сомнением платок берут, не замечая, что иллюзия сразу начала действовать, преобразовав внешность, спрашивая зачем платки нужны.       — Платки поддерживают иллюзию, — бесстрастно, но как ему кажется удившись произнёс Беппе своему другу. Глаза того буквально на пару мгновений расширились. Из-за слов Ремиджио поворвчивается к своему другу, видать желая спросить о причине веры, а подчинённый Хибари наоборот не хочет общение. Подходит к нему беря платок, который изучает пару мгновений, а после, сложив, укладывает во внутренний карман пиджака. Даже не проверяя как стал выглядеть, хотя видел, как изменилась внешность того друга. Возможно тому плевать, хотя он мог создать иллюзию не просто изменённого лица, волос, ушей и шеи, а что-нибудь сложнее. Хоть всю внешность поменять, однако иллюзия — это иллюзия. Беспокойства она не требует.       Венеция им особо никогда не изучалась (изучалась, но не от дома Лусса и годы назад) потому подбросить до близлежащего кафе просится сразу стоит только всем усесться в заказанное такси. Время ожидания больше пяти минут, но на это нет разницы. Как и безразлично что путь займёт больше десяти минут, а рядом, всё попадающие на глазах, соборы католической церкви так нелюбимые им. Луссурия не совсем по живым людям (и какая разница какого там пола?), потому знать, что там в шкафах и доме, в котором пускать людей нельзя и не хочется. Наличие дома в центре святости удивляет! Но в машине все молчат, безразличные, и по иллюзиям, молодые. С Альбертом они болтали; захотелось рассказать водителю, что взрослее чем кто-нибудь из присуствующих в машине, что едут они развлечься. Первый раз в городе, но это ладно. Двадцатилетними просто приятно претворяться. И не очень палевно. Среди таких их искать не будут. По возрасту не подходят.       Ромео знает сколько ему лет, их разницу в возрасте и никогда не обращал на это внимание зажимая на глазах прохожих. Этот ублюдок был кстати оповещён, что он на корабле, но ничего кроме «как я не догадался, что ты такое не пропустишь» ничего не написал возможно хоть позже спросит у участвующих ребятишек чем он занимался. Он надеялся Ромео обманется о его местоположении и переместится.       Если бы Ромео хотел тот бы мгновенно к нему пришёл. Его бывший видать занят. Не до его тому шуток.       — Не знаю, как вы, но у меня есть куча к вам вопросов, — стоило усесться и сделать заказ (ребята заказали себе только напиток и булочку и это в кафе! Глупые) сразу же произнёс Савада, — потому давайте вы быстренько скажите, что хотите, и я начну расспрос.       Беппе знает И-пин, видел, как она сражалась, потому понятно о чём они будут болтать час точно.       — Серьгу оставить можно? — Ремиджио, как и ранее стало заметно, то ли ему более доверяет, то ли просто не замкнутый в отличие от своего друга, вопрос задаёт первый. Не как не побеспокоенный его изменчивыми мнениями и решениями. Лицо того такое же бесстрастное, как у Беппе, голос безразличен. Словно вопрос вообще не интересовал.       — Нет, — мягко улыбается актёр, — серьги нужно отдать мне в Генуе.       Раньше на серьгу, что он прицепил, Ремиджио смотрел с сомнение, однако теперь, поняв зачем та нужна видно потерял недоверие к глупому аксессуару. Серьга обычная, чёрная, на вид как кольцо. Не красивая, грубого вида.       — Как желание её тоже нельзя?       — Серьга стоит больше чем твоя зарплата за год, — улыбка от слов не меркла, да и будто бы он лжёт, — выбери что-нибудь другое.       Украшение ему достаётся бесплатно только потому что он Глава семьи, в которую вступили оба создателя. Но даже если он и некоторые его друзья получают их бесплатно или со скидкой это не убрало знания как дорого украшение. Разбрасываться ими нельзя. Светиться тоже не стоило.       На самом деле больше стоимости важно незнание Гокудеры о таком изобретении. Знании о его пламени, а то ведь спросят откуда технология и как солгать-то смогут? Никак. Не знают создателя       — Но в прошлый раз…       — Одна серёжка стоит где-то как моя годовая зарплата. — Перебив звучит уточнение. — Спаси мою жизнь ещё раз и можешь просить сегодняшнее желание, а пока выбери что-нибудь дешевле.       За год в преступных кругах, в не совсем низах, можно заработать миллион, который попросили в прошлый раз, но это за год, а то было за один день. Ремиджио скорее всего за год зарабатывает миллион. На серьгу тот и за три года сомнительно что заработает. Не тогда, когда Мармон привык купаться в деньгах и является тем, кто устанавливает цену всем разработкам, создаваемым в семье. Раньше Верде позвлял сбить цену своим изобретениям, мало у того было денег на исследования, но в его семье величайший ум этого века узнал такую вещь как «сумму стоит только назвать». Шоичи распределяется деньгами, однако даже после здраво проанализированных плюсов и минусов, собранных им членом семьи, деньги в семье умножаются. Все приносят так или иначе капитал в семью, выделить в начале месяца на всех оказалось правильным решением. Шоичи к концу может проанализировать, основываясь на пользе и тратов сколько и кому нужно больше заплатить. За какой-то миллион Мармон своё (частично) изобретение точно не продаст. Заказы уже даже не выполняет, забросил это дело, потому что мало платят как сказал, сконцентрировавшись только на лотереях и игр которых присылает ему. С этого у них вторая по величине сумма прибавляется каждый год.       Для собеседников он Босс семьи Аллерон так что те минимум предполагают сколько он должен зарабатывать в месяц, не то что уж год. Больше желание понятно почему не произносится, вообразили скорее правильную стоимость. И не спросили зачем он её купил, сколько, ведь он сказал где-то, а не точную сумму назвал. У него ведь, как у Главы преступного синдиката, должны быть схроны.       — Французский о котором вы…       — Уже в твоей голове, — вновь перебивает Савада, — читай словари или тексты на нём и знания пробудятся. Язык «выучишь».       На самом деле просто вспомнит его знание, но зачем объяснять структуру его способа передачи знаний? Да и разве не понятно? В прошлый раз же вроде что-то понял. Говорил ещё знаний поместить.       — Стили Габиши…       — Знание одного оружия не выгодно. Заинтересуйся мечом и трёх секционным посохом. Не планирую изменить твой стиль, лишь хочу, чтобы ты немного изнутри посмотрел на минусы и плюсы других оружий. Начнёшь с названных, так будет проще находить слабые места оппонентов, сражающих ими. Так ты хоть пару минут сможешь противостоять Михэлю.       Позиция в семье даётся не пламенем, а силой и Ремиджио соответственно проигрывает в оной заместителю основы семьи, Ямамото.       Уточнение, что знания также начнут пробуждаться, возьми мужчина орудие в руку, проговариваются наплевав на Беппе, что внимательно смотрит за их беседой. Точно что-то понимает, он же тому частичку свои умений передавал.       — Ты согласился работать на меня, Ремиджио, потому ты должен стать сильнее. Идти по пройдённым путям.       В семье Аллерон восемь тысяч участников, понятно, что не особо важно кто сильный или нет, но ему это важно. Ему нужно чтобы система, которую планируется создать не развалилась, как только он уедет и Ремиджио должен стать тем, кто систему удержит. Ремиджио станет тем, кто сможет удержать нужную ему систему.       — Вы обучали детей Бовино неизвестными мне техниками — моё желание их знание. Может не всех, но хоть некоторых. Какие входят в стоимость сегодняшней награды.       Всё что сегодня сопровождающие сделали так это ничего важного. Один помог только уйти из поместья на день, а другой расскажет более подробно о делах его дочери.       — Бессмысленно, — не беспокоясь подходящему к ним официанта звучит истина всё также добрым голосом. А как может быть плохое настроение, когда скоро начнут про его И-тян добрые (сказал, что считают сестрой!) слухи рассказывать? — из всего что я сегодня показывал ты не сможешь повторить, объясни я даже тебе подробнее чем им, девяносто процентов видимого. Ты неправильно обучен. Слаб в сравнении,       Он заказал четыре кусочка тортика, но принесли пока что напитки. И ладно, значит чуть позже принесут. Они всё равно ещё не закончили разговаривать. Сели на улице, но никто из ребят видно не заметил по какой причине под солнцем никому из них не жарко. Невнимательные или не стали заострять внимание?       Официант уходит, а он тогда только поднимает на промолчавшего мужчину взгляд. Возможно побоялся не то сказать на глазах гражданского; на них не смотрит ни одна камера и конечно мимо люди проходят, по улице ходят, а парочка сидит через два столика и одинокий мужчина через один всё это нормально. Они говорят на английском, их точно полностью не понимают. Вообще он не чувствует опасность говорить на столь популярном языке, нет рядом носителей.       — Вы можете меня сделать таким же сильным как они? Вы же… были тем, кто давал знания семье… своего друга?       Ремиджио видно не думает, что безопасно в общественном месте проговаривать имена, вот и колеблется. Не понял, что ему плевать если кто услышит или бы, разговаривали они в доме, а не здесь. Они ведь и ради этого изменились.       — Я делаю тебя сильным, как они, — но просто нельзя становится сильным быстро, что и уточняется, — не то, чтобы ты что-то заметил, но тебе ещё в прошлый раз были помещены все нужные знания. Поговори с Михэлем, как только он очнётся, а лучше даже езжай с ним. У него лучше получится объяснить, что я имею ввиду, — потому что он как раз не улучшал пламенную силу постепенно. У неё её официально просто нет, но знания есть. Михэль теперь знает всё что он слышал о пламени и испытывал, тот сможет понять, как улучшение силы действует, повысив ранг (как хочется) быстрее обычных людей, знающих способ. Возможно даже быстрее Лорда Бовино, гения, раз сила уже будет просто повторять путь, а не проходить его. Сам он не проходил, увидел, что равно испытал. Он много путей проходил и Ремиджио их тоже пройдёт. — О силе не беспокойся, не всё, но многое я тебе так передам. Ты теперь моё оружие; я знаю, как таких как ты выращивать. Проси лучше информацию, предметы и деньги. Это будет более тебе выгодно.       Как работающему на него он потом Ремиджио заплатит, а значит и о деньгах беспокоиться не стоит (на самом деле стоит, не по ляму же он будет платить — всего лишь такая же оплата как у Гокудеры). У всех людей разные потребности потому, впрочем, могут и деньги возжелать и это тоже будет нормальной причиной.       На его совет Ремиджио поджимает губы, то ли недовольный его словами, то ли задумался. Немного нахмурился.       — Почему вы, раз недовольны договором между нашей семьёй и семьёй Бовино, не подправите его? — приняв молчание друга (Беппе не смотрел на сидящего сбоку мужчину, смотря на него, напитка своего сделав пару мелких глотков) задаёт следующий участник сегодняшней встречи вопрос. — Понимаю, что вам неудобно вмешиваться в заключённый годы назад договор, как Боссу нашей семьи, из-за своего отсутствия в те времена, но вы же можете изменение со стороны семьи Бовино потребовать. Синьор Бовино без вашего одобрения заключил союз, он примет ваше замечание.       Как приятно, что сами вообразили почему он, как Босс семьи, договор не поправит; произнесённый вопрос стоило ожидать, не все игнорируют реальность (как Ремиджио или тому просто плевать что происходить вне того контроля?), однако произнесённое не ожидалось услышать. О его власти в семье Бовино не ожидалось услышать из собеседника, знающего как союзники всю семью сторонятся. Ему даже по этому поводу ничего не сказали, словно на союз плевать!       Семья Бовино маленькая семья, участников всего восемьсот человек (без них в семье Аллерон восемь тысяч), но вся семья (в большинстве из-за Главы и того совета) известна как меленькая семья с сильными участниками. Для столь большой семьи, как Аллерон, выгодно правильно силу научиться использовать и он, типа как часть верхушки семьи Бовино, может помочь это сделать.       — Я дал слово Ромео Бовино, опекуну Лорда Бовино, никогда не вмешиваться в решения того сына, то есть Ламбо, — непроизвольно сжав руки в кулаки от смущения и нежелательного воспоминания, темы проговорил Савада искренне надеясь, что и на этот раз чего-то там вообразят. Он типа же никак не может называть себя Бовино, у него же типа нет власти в левой семье, когда внук правой руки Главы семьи сказал, что весь совет верен только ему. Не своему Боссу. — В его воспитание дал слово не вмешиваться. То есть я имею право менять курс семьи Бовино, решать, чему Босс семьи будет обучаться, выбирать тому учителей, окружение или присоединять, выгонять кого-то из семьи, но я могу это сделать только голосом Ромео. Если он не согласится с моими доводами я ничего не могу сделать, — кроме как попросить Верде о помощи; вообще он только в начале, когда ещё хотел усыновить, обсуждал нынешнего Лорда Бовино со своим бывшим, мелкий его особо никогда не интересовал. — Я обсуждал с ним на днях союз наших семей, хотел сказать, что не буду возражать измени Ламбо один пункт, но Ромео произвёл совершенную защиту. Он по той причине, по которой я рассматривал нашу семью в союз с семьёй Бовино начал объединение. Ромео не знает, что я Глава семьи Аллерон, потребовав я глупую причину важную только мне и предкам семьи Бовино он меня осудит. Я тоже, в конце концов, истинный Глава семьи, заключившей союз. Я тоже имею власть изменить договор. — Но он не Натсу, он ничего не имеет и это сказать в свою защиту не может. — Я решил не ссориться с Ромео и когда он освободиться встретиться с ним и всё обсудить. Попросить потребовать пункт, который нам не сложно выполнить, но мне неудобно как Главе семьи Аллерон выполнить его без желания Лорда Бовино. Я знаю, что без моего одобрения члены семьи Бовино продолжат нас сторониться, делать вид что не знают нас, однако это не важно. Я член семьи Бовино, и я готов делиться знаниями, — а не обмениваться, раз типа сам член семьи Аллерон, — мы можем пренебречь высокомерием семьи Бовино до моего разговора с Ромео. Я смогу его убедить исполнить это моё желание, — эта чушь проговаривается без запинки и не звучит лживо, ведь он, как крестник бывшего Лорда Бовино что-то точно там наследовал. Частью семьи Бовино стал.       Верде убьёт его узнай об этих, покинувших его рот, слов; Ромео сомнительно что сразу согласится с его желанием, раз слияние начал, когда перестал с ним общаться. Казалось даже расстался чтобы он ничего не узнал!       — Синьор Бовино отказался с вами встретиться? — с каплей удивление интересуется Ремиджио, пока Беппе спрашивает, чем синьор Бовино занят и не ставят они под сомнение, что он знает ответы, как и знает обучение в семье Бовино. Его причину даже не оспаривают!       Почему они не могут обращаться как-нибудь отлично к Лорду Бовино и того отцу?       — Я не просил Ромео встретиться, лишь написал, что нам нужно поговорить, — дёрнув в неудовлетворение углом губ и брови произнёс Савада, расслабляясь поняв, что собеседникам плевать на причину почему он против союза, ничего чтобы это исправить делать не будет. Зря он тут походу беспокоился. — Ромео сказал, что ждёт меня в Вероне и я конечно могу к нему съездить, это не сложно, — за исключением, что он не помнит где стоит дом Ромео, не в курсе до сегодня был об этом знании, — однако Ромео приглашает, не приходит. Я обычно халтурю, не он, потому раз Ромео даже не рассматривает возможность встретиться у меня дома или хоть на нейтральной территории, мне кажется он занят. У меня была мысль, что он смеётся, избегает встречи, однако Ромео сказал, что соскучился. Рад, что я ему написал. Ромео даже сейчас не всегда может со мной переписываться, два дня назад выделил пару минут, но сегодня только одно смс написал. Не ответил на второе сообщение.       Ромео всегда был занят, но сейчас просто очень занят, что он добавляет, выпрямившись увидев, как к ним несут сладости. Собрали видно наконец-то заказ, хотя понятно, что, если бы сидели они не на веранде заказанное принесли бы раньше. Ему до них ещё идти где-то полторы минуты, Савада в зеркале их официанта увидел.       — Я не знаю, чем Ромео занят, в этом он всегда говорил, что занят делами семьи Бовино, из-за чего я думаю, что он вновь что-то там для семьи делает. Не спрашивал. Ромео очень занятой человек.       Ремиджио говорил, что опекун Лорда Бовино приходит волнами потому тот точно знает, как занят мужчина. На переговорах между семьёй Аллерон и семьёй Бовино даже не присутствовал возможно придя просто раньше, покопался в потомках Первых найдя семью где их наибольшее количество. Ромео Бовино казалось знает всё, не было ещё ничего чем он того удивил, когда его мужчина удивлял не единожды. Даже Деймона смог Ромео удивить и это не лёгкое дело.       Скрытый ублюдок скорее всего через недели, по окончанию обучения, поинтересуется о его присутствии на корабле, когда он хотел, чтобы тот узнал о его вмешательстве сегодня. Когда его уже на корабле не будет и может Тонайо (и остальные маленькие Бовино) с тем будут достаточно холодны, чтобы тот понял, что что-то он не то, не желаемое тем, рассказал.       Заказанное ими укладывают в молчании, ребята заметили идущего к ним, позади его спины официанта, когда ему просто видеть не нужно чтобы знать.       — Кровные Бовино известные изобретатели, — стоило их официанту отойти произнёс Беппе интересуясь не так поверхностно, как ему кажется, в отличие от своего друга, — вы что-нибудь создавали? И хоть я понимаю, что вы не кровный член семьи, ученик предыдущего Лорда Бовина из-за чего возможно и стали называться союзником, вы точно по причине не беспокоились о Москах, сильнейшем оружие созданным человеком. И эти серьги, — коснувшись уха к которому была прицеплена клипса, как показатель о чём говорят, улыбнулся Беппе — улыбка лёгкое приподнимание уголка губ, просто дань вежливости. — тоже серьёзное изобретение. Вы либо замешаны в их создании, либо близки к создателям. В кругу учёных, я думаю, крутитесь, как синьор Бовино. Вы учёный или изобретатель? Подробно о вас и вашей биографии знают лишь синьоры, понимаю, что вам нет нужды отвечать, однако вы сказали, что оплатите моё сегодняшнее присутствие почти любой выбранной наградой. Назовите своё самое известное имя.       Такое желание не то, что думалось захотят. Беппе опасный человек точно выбравший самое невыгодное ему желание. Отказать в того желания разумнейший ответ.       — Мне не сложно ответить, это не такая-то и большая плата, однако назови я свой известнейший псевдоним мне, безопасности ради, придётся убить тебя. Выбери другую награду.       Он не настолько эгоистичный чтобы считать, что его знают все, кто-то точно не слышал о его псевдониме, но зато те, кто слышал возжелают его использовать. Почти все желают. И этот преступный синдикат точно о нём знает. Хоть часть.       — Так вы изобретатель? — наплевав на угрозу уточняет мужчина, забавляя, он даже откидывает на стуле чувствуя, как дёргается угол губ в улыбке настоящего веселья.       — Да. Создал лишь несколько предметов, — читерством и вообще не по правилам, — однако они очень пригодились в мире и мне конкретно. Знания что я создатель тех лёгких для меня проектов хватает чтобы такие известные люди как Многоликий, создатель Моск, Гадюка, один из двух создателей аксессуара на ваших ушах, заключили со мной союз. Моски никогда на меня не нападут; я знаю всех носителей аксессуаров, прячущих пламя, а мои изобретения, в знак союза, всегда продаются им в не очереди. На самом деле я даже представить не могу какую услугу ты должен мне оказать, чтобы в живых тебя оставить поделись я знанием. — Юни спасти к примеру, учителя воскресить как вариант; те, кто знают о его второй личности не сделали ничего желаемое им кроме Занзаса, Юни. Бьякуран старался. — Если очень любопытно скажу в какой области меня искать, в какой стране. Внешность я не менял. Найдёшь… наверное, сделаю предупреждение, а расскажешь хоть Кёи жизни лишу. Хочешь?       Присутствовать в семье Аллерон, на самом деле, не обязательно ради проверки преданности сыну учителя. Уехать в любой момент будет неплохо, но уехать по причине раскрытия глупо. Могут рассказать остальным. И Шоичи отчитает. И появится причина убить всю семью Аллерон.       Шестое чувство уверенно, что его собеседники считают Натсу потому, на самом-таки деле, становится обидно, когда лёгким качанием головы показывают отказ. Уехать похоже не получится в близлежащие время, хоть и не удивительно раз заблуждаются о том, кто он. Натсу-сан как вы могли так плохо с членами своей семьи общаться? Из-за вас опасности особой в игре то и нет.       Если он проколется одного друга его невидимого заказчика хватит чтобы лишить его жизни. Радоваться нужно, что он с лёгкостью может дурит целый преступный синдикат.       Радоваться чё-то не получается.       — Что вы посоветуете выбрать? — как с другом, он бы сказал, не с Боссом Ремиджио с ним общается. Минимум с приятелем. Совет вот сейчас спрашивает и разве так делают в разговоре с Боссом? И какая разница, что он границы не поддерживает — он имеет право вести себя как хочет, Босс всё-таки, а вот собеседники такими быть не имеют право!       Гокудера Хаято не столь давно душил Ремиджио и может не убил, но точно пытался. Подчинённые его бешённого работодателя продолжают работать на семью будто ничего не случилось. Михэль скорее всего также отнесётся к прошедшему наказанию. Никто из друзей Натсу даже не осудил за грубые поступки! Эти Аллерон больные.       — Так как знания, лекарства и информацию по мере надобности я даю тебе просто так, родственников у тебя нет и деньги ты выбрал в прошлый раз, я бы, на твоём месте, выбрал бы предмет. Оружие. Пламенные кольца, что я дал сегодня ваши, хотя мне кажется вы их оставили, но это ладно, потом занесу; просто габиши у тебя есть, привыкать к новому не минутное дело, однако коробочка другое дело, — совет хочется проговаривать со вздохом, но он лишь чуть дёргает уголком из-за неувидимого удивления. Хоть каплю можно было удивится! Савада делает глоток чая. — и я не о коробочке с оружием. Конечно максимум коробочка, как и кольцо сможет пригодится тебе не более полугода — потому что за это время я точно подниму тебя на А-ранг, — планирует сделать это вообще-то быстрее, но там уж как получится; чай такой же полупрозрачный, тёмного оттенка, не зелёного, хоть и заказал он зелёный. Это Европа, не Япония. Савада пододвигает себе одну тарелочку с тортом и только потом продолжает говорить:       — Коробочек много не бывает. Достать коробочку первых создателей на грани нереального, однако В-ранга не только они неплохие создавали. Или, потому что коробочку я могу предложить из-за своей любви к этой технологии, лучше бы попросить больше лекарств, денег. Оставить желание до следующего раза в конце концов! Никогда не знаешь, когда начнутся проблемы.       Всегда лучше оставлять должников, того кто при случае поможет.       — У вас много коробочек? Пламени же у вас много, — звучит уточнение причины вопроса пока он кусочек торта пережёвывает, чтобы, сглотнув ответить обычное «одна».       Болтают они-чё-то больше ожидаемого.       — Я с коробочками играю, не сражаюсь, потому таскаю с собой только самую любимую.       Ту которую забрали.       — Не покажите?       — Оставил её дома, — взяв с собой один из первоначальных вариантов, что не уточняет, надеясь своим очередным ломанием сладости показать быстрее уже желание выбрать. А ведь есть ещё Беппе, мужчина что напиток свой только два раза отпил. К круассану не притрагивался. — В Японии в смысле, — оторвав от сладости взгляд уточняет Савада. Если что минимум Хибари Кёя знает, что он там был, потому плевать как опасно это звучит. Не найдут; если что Япония большая страна, долго искать будут — да и зачем им интересоваться Боссом тех Боссов?       — Стать вашим учеником как желание нельзя? — переход с темы показатель незаинтересованности, о какой он и думал.       О учениках он говорил с Тонайо потому нормально, что таким интересуются. Скорее всего и внука Правой руки Лорда Бовино, что возглавляет всё молодое поколение в семье Бовино, считают будто бы он наставлял. Тот выделяется даже среди остальных Бовино, более того аура сильна.       И зачем-то этот мелкий стал врачом — не ради него ли, того раненного? Он же не приходил к нему и того старику в том состоянии в котором подозревает? Будь так Галигери были бы уже мертвы.       — Не то, чтобы нельзя, но нельзя. Я выбираю всего два типа учеников, и ты не под один не подходишь. Мне не хочется тебя учить.       — Как и любого в семье Аллерон, — хмыкает Ремиджио обращая следов внимание на свой напиток, беря того за ручку, а самим чуть отклоняясь на стуле. От него внимание убирая. Обиделся походу.       — Не правда, — стоило удивлению пройти произносит актёр, — в нашей семье много участников которых я хочу обучить; мне не нужно внимание к моим умениям потому я стараюсь держать низкий профиль, но даже без этого, чтобы предложить знания мне нужно сблизится, и это у меня не получается сделать, не привлекая внимание. От Альберта Хаято избавился, Оливии Такеши приказал ко мне не приближаться, Михэля вообще избил не за что, Назаро уехал, с Плинайо я поговорить даже на нейтральные темы не могу из-за внимания моими друзьями — я уверен, что максимум раз или два ещё могу тебя попросить сопроводить меня и тебя отправят на миссию. Я говорю уехать с Михэлем потому что, если ты сам захочешь перестать со мной общаться, это уберёт желание Хаято тебя подальше от меня отправить на некоторое время, даже начни я просить тебя сопроводить меня когда ты вернёшься; я не могу просто никого обучать, даже если хочу.       Он не Натсу; вообще он не очень хочет кого-то обучать, но видно из-за его слов и не знание кто он такой, знания, какое внимание ему оказывает Хаято казалось видимое всей семьёй Ремиджио, после его слов, даже в середине посмотрел с явным удивлением. Того глаза на пару мгновений расширились, да и сам подчинённый работодателя говорил, что считает его приезд блажью. Уехав (предав) один раз почему он (Натсу) не может сделать это снова? Понятно любому почему за ним следят.       Отпускает чашечку Ремиджо с неким звуком, видать ещё удивлённый, вновь подаётся немного к нему и почему-то кажется, что знает об этих свои действиях. Не инстинктивные они, продуманные.       — Так если бы не было к вам внимание от Босса вы согласились взять меня в ученики?       Ремиджио хоть и подчинённый Гокудеры, отдела умников, сомнительно что изучал психологию. Наёмник не увидевший когда-то в Хибари убийцу. Умение претворятся более от подчинённых его бывшего префекта ожидать стоит, от Беппе, а не в третий раз обманывающего своего Босса мужчину.       — Не совсем, — отведя взгляд, смущённо улыбнулся Савада, — у меня правда есть определённые требования к ученикам, и ты их…       — В семье есть хоть один кто удовлетворяет все ваши требования? — не дослушав, видать не желая слышать ожидаемые слова, задают вопрос.       — Ровно один, — вновь посмотрев на собеседника проговаривает Савада, — ещё сотни две мне хочется обучить словно они ученики моих учеников — то есть дать половину знаний и умений, которые я передаю ученикам. Парочку я считаю не огранёнными алмазами, которым просто не повезло не встретить в нужное время учителя — их бы, если бы позволили, я бы очень долго мучил. — Проблема в этом желании, что это Боссы этой семьи, а он заменяет тех друга; он обучает болью потому мрачное желание может быть неправильно понято, но он всё равно довольно усмехается. — Я ленивый человек, — не как Натсу, о котором сложилось хорошее мнение у членов семьи, — потому, честно говоря, я предпочитаю учить тех, у кого есть потенциал или тех, кого быстро можно выучить. Ты, в несчастье, ни к тем ни к другим не относишься. Ты неправильно силу развивал из-за чего она, даже несмотря на свой ранг, выглядит будто бы её совсем не развивали. Я только одного слабее тебя обучал и это было очень нудное время, я даже предлагал её убить пару раз чтобы она не мучилась, и я уже мог прекратить тратить свои лекарства. Больше мне таким учением заниматься не хочется.       И конечно Ремиджио отличается от гражданской не умеющей вообще ничего, но Катерина, одна из приёмных дочерей его Хранителя, является прирождённой убийцей. Она всего за год обучилась потому что её погашенный потенциал получилось относительно быстро пробудить. Собеседник и того друг, сидящие с ним за одним столом, не прирождённые убийцы. Такие состоят в отделе Ямамото.       — Мне конечно известен способ ранг быстро поднимать, но какой смысл поднимать ранг, если ты сам по себе слаб? В семье действительно сильными я, со своего высокомерия, считаю только Кёю и Ламбо. Кёя, я знаю, правильно с детства обучался, мне радостно видеть, что Хаято понял это, отправляет к тому людей на обучение. В учениях Ромео я уверен, потому что он знает всё что знаю я и даже возможно больше, — учился не у Первых, как он, но всё равно смог противостоять и ему и Первому Туману! Это показатель силы. — потому Ламбо точно силён несмотря на то что много времени не на силу тратит. — Последний Бовино гений, тот и сильный грозовой обладатель (это мало кто знает) и учёный, изобретатель. Ромео точно хочет «своего» сына сделать лучше, чем он бы выучил, как показатель правильного выбора воспитателя.       Для него игра делиться знаниями, нашлись бы только желающие, а желающих вот нет. Его ученики вообще его сторонятся, как на казнь своих людей к нему отправляют подсчитывая, когда их забирают будто бы он убить кого-то, должен был. Маскируя эмоции из года в год, говорят, что вовсе не удивлены что все выжили, а весь если бы удивлены не были не подсчитывали бы!       В семье Аллерон никого кроме сына действительно не хочется обучать, но так если семья проверку пройдёт выгодно будет стань семья сильнее; он не долго в семье будет, потому было бы не плохо стань подчинённые сына учителя сильнее.       — И-пин Савада самое сильное Солнце в семье, — не согласился с его выводами подчинённый Хибари, — для вас она слаба или вы просто не рассмотрели восточную часть семьи?       И-пин не часть семьи Аллерон. Она дала разрешение на убийство своего Босса перед тем как он со своими Хранителями обсуждать план уничтожения начали. Тогда всё обсуждение Джотто Вонгола прекратил, но так разрешение же было. И-пин не верна левым.       — Забыл Тетсую Кусакабе упомянуть, ты прав, — спокойно согласился Савада, — как-то привык что Железного Кулака тенью Кёи считают, — впрочем, как и его дочурку, что точно не должно происходить; Тетсуя учился вместе с Хибари Кёей потому того действительно стоило упомянуть. Беппе упомянул И-пин, что не должен был делать. — Но И-пин Саваду я действительно не считаю сильной, — улыбка трогает уголки губ от этих слов непроизвольно, не стоит кому-то его дочь частью левой семьи считать. Они ничего о ней не знают. — Я помню, что Ремиджио назвал её высокорейтинговым солнечным обладателем, вижу, что ты тоже заблуждаешься, однако мы, основа семьи, не такие как вы. Мы не верим видимому, веря только фактам. И-пин Савада Ураган. Её с младенчества обучали как ураганного обладателя, — правда, чтобы спрятать, но откуда кому-то это знать? Хибари Кёя это возможно знает, раз Фонг, как оказалось, того родственник. А может и не знает. Плевать. — Нет, вы конечно правы считая её солнечным обладателем, таким пламенем И-пин Савада владеет, — как и всеми остальными из небесного набора, что упоминать не стоит. — Однако мощь маска, не реальность. Так никто не ожидает от неё силу, — и потому он и говорит сей бред. И-пин владеет ураганным пламенем, раньше его Солнца выучила из-за чего некоторое время носила титул Красного Дракона, но уже после усыновления, когда он сам узнал о пламени Солнца И-пин пришлось немного поучить. Накл сразу понял какое пламя спало в его дочери, и он не смог бы этого понять, не являясь оно основным. Потом И-пин просто доучила остатки, выучив ещё от Затмение пламя Облака. — Соответственно зная её настоящий уровень я не могу считать И-пин сильной, — потому что она суперсильная, в семье только друзья Натсу могут его дочь победить. Тетсуя уже не может. — Вы, кто сражался с нею в день её приезда, сражались физически, не видели на самом деле её пламя.       Хотя И-тян говорила, что хвалилась силой пламени. Может что-то и видели.       — Сразившись со всеми, даже получая раны Савада покинула тренировочный зал без единой царапины. Даже если пламя Солнце у неё не основное, это не значит, что оно слабое. И-пин Савада сильная. — Эти слова заставляют хмыкнуть.       — Нельзя называть обладателя нескольких элементов сильным пока у него нет связи с Небом. Пламя у таких обладателей находится в хаосе, оно в любой момент может выйти из-под контроля убив и окружающих и самого обладателя.       А самое крутое в его словах что их оспорить не могут, в семье он пока только одного обладателя нескольких элементов видел и тот сам олицетворения хаоса; лжи в его словах нет, просто опасность зависит от силы пламени чего он не упоминает, отламывая себе ещё кусочек сладости.       Молчание говорит, что спорить с ним не будут.       — У вас несколько элементов, — бесстрастные слова такие забавные.       — А я хоть раз назвал себя сильным? — да вообще он Небо во что не поверили и это он точно кому-нибудь расскажет, чтоб посмеяться. — Если ты внимательно смотрел на мои уроки ты должен был видеть, что я не воду, приносимую мне Тонайо как-то выпил, что-то из своих запасов. Где-то за пару минут или позже моя сила качнулась. Я знаю о чём говорю, говоря о хаосе в пламени не связанных обладателей. — Потому что Небо ему придумывать себе не хочется и такая полу-ложь точно убережёт от вопросов, несогласия силы И-пин.       То, что он ничего не расскажет по поводу общения с внуком Галигери и произнесённой потери памяти Савада проговаривает с вежливой улыбкой, это вообще раньше стоило сделать. Да и он и не обязан отчитываться.       — Те люди которых вы назвали, Назаро, Михэль, Альберт и другие — почему вы их хотели обучить? — походу приняв его слова переходит на следующий интересный тому вопрос Беппе раздражая. Что-то ребята много у него спрашивают.       Шестое чувство всё ещё уверенно, что в глазах дураков он Натсу, видать блажь их раздражает из-за чего те, не замечая, раздражают уже его.       — Причина глупая и личная.       Впрочем, ожидаемо, что уехавший на годы Босс мог считаться похороненным и уже ненужным. Кому захочется видеть кого-то спустя два года? Похоже только друзьям Натсу. Идиоты эти мужчины из главных в семье Аллерон.       — Не стоит интереса? — специально, как он видит, делая тон удивлённым интересует подчинённый Кёй, который совсем не был удивлён его ответом. Будто бы знает почему он не стал отвечать, промолчал.       — Абсолютно, — спокойно соглашается Савада, следом делая глоток уже средней теплоты чая. Беппе точно ничего о его причинах не может знать.       — Тогда я выбираю как желание знание этой причины. — Лицо у мужчины сказавшую эту глупость бесстрастно, а у него актёр уверен, удивлённое. Не выставить себя идиотом получилось только потому что чая глоток сделалось буквально мгновения назад.       Он настолько интересен или думает воспользоваться причиной? Узнать его критерии?       — Это очень глупое желание, — просто звучит ответ пока он укладывает чашечку обратно на блюдце, — не уверен, что именно ты хочешь узнать, но ты точно ничего желаемое не узнаешь. Я глупости ради их выбрал.       Мороженное для которых была почти для всех основной причиной. Это даже стыдно проговаривать!       — Но вы их не просто выбрали, вы начали с ними сближаться. Значит вы уже планировали им то, что нам сейчас рассказываете рассказать.       Он ничего не планировал рассказать, всё произошедшее сегодня совпадение, однако эти слова не меняют мнение мужчины.       — Мне интересно, — вот какой финальный аргумент, на который он уточняет, что согласиться, ему же выгодно и Беппе соглашается, на паникующий взгляд на Ремиджио добавляет, что того желание знание их двоих. Походу те реально друзья.       — Когда во время испорченного по глупости у меня настроения я отказался идти есть мороженное, что сам и попросил, Альберт приказал подать мороженое мне на ужин, — отпустив глаза, и начиная разламывать торт перед ним на кусочки просто проговорил актёр, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. — Оливия пригласила меня играть, подняв мне этим испорченное настроение, хотя я конечно думал, что игра состоится тогда же, а не вечером, но всё равно! Она меня дважды приглашала, — после чего Такеши ей видать и запретил ей с ним общаться не то вообразив. — Михэль солгал Такеши что недосмотрел за мной, потому что я сказал о невозможности выбора его в свои помощники из-за того занятости. Я не думал, что он действительно сможет на некоторое время освободиться, сказал, что нужно читать книги, какие я, впрочем, и оставил его прочитывать, вогнав этим в глубокий сон, что приняли за кому. Михэля освободил себе время, и я своё слово сдержал — передал половину знаний какие даю ученикам. — Физически правда учить не будет, но вообще он в своих учеников знания вбивал, а не передавал столь лёгким способом как передача части памяти. — Назаро дважды купил мне мороженное просто потому что тот слышал мои полу шуточные слова о возможном для того желании, и он вовсе не сделал это в качестве желания, хотя мог! Он обещал, за мой выйгрыш, всегда прикрывать меня потому я считаю его кандидатуру той, которую было бы неплохо обучить, хотя он об этом даже не знает. Без пламенным обладателем считает. А Плинайо… он тоже купил мне мороженное, но это вовсе не значит, что меня можно задобрить мороженном! — убрал внимание от тарелки в котором лежит уже искромсанная сладость, воскликнул Савада, — у меня просто было плохое настроение, — что проговаривается уже вновь отпустив голову, потому что Беппе смотрел на него полностью бесстрастным взглядом, жалеет, точно, что согласился на такое желание.       Желание другое он не даст и это актёр проговаривает чуть шипящим тоном, отказываясь признавать, что покраснел от своих же произнесённых слов. Он говорил, что это глупое желание!       Сбоку, потому что они сидят треугольником, слышится тихий смех Ремиджио и это делает смущение ярче.       — Я говорил, что причины мои личные, — слова не оправдание, но почему-то они звучат именно так.       Он находится на вражеской территории, где его заставляют работать без выходных и если бы ребята это знали они бы не смеялись!       Наверное, проникнуться доверием к трём из-за мороженное действительно глупо…       — Я оставлю желание на потом, — закончив смеяться проговорил Ремиджио, — обсужу его с Беппе. — Очень благородно на самом деле; подчинённый Хибари от сказанного в лице не изменился, как и не произошло стоило уже ему вопросы начать задавать первый из которых был разумеется об наказании И-пин за убийство ученика Михэля. Просьба подробнее рассказать, потому что ему любопытно почему, так называемую, младшую сестру, наказали. И как всё это происходило.       Беппе сказал, что И-пин самая младшая в отделе, значит типа в подчинении Хибари, когда это не так. Не знает похоже, что младшая сестра Хибари, девочка четырнадцати лет, работает на семью Аллерон. Является замом его дочери. Хочется упомянуть об ошибке, потому что говорить о чужих ошибках приятно. Ячиру милая девочка и потому он ничего не скажет, сейчас с видимой незаинтересованностью слушая посмотревшего в сторону мужчину. Не на своего друга посмотрел, просто от него взгляд отвёл.       Он надеется Хибари к И-пин в целом агрессию не применял, а то он ему только отомстил за удар в прошлом. Ещё раз конечно можно тоже что-нибудь сломать, но так он недавно говорил, Гокудере правда, как нравится ему его бывший префект. Как бы его работодатель не догадался ударь он Хибари снова.       — Когда мы поняли причину поступка, убийства ученика Михэля, мы также поняли почему синьора Савада холодна даже со своими людьми. — Понятно какая она на работе, а ему казалось, что ей её люди нравятся. — Тем не менее поступок был неправильный, мы связали её, чему она не сопротивлялась, привезли сюда где потом поставили на колени перед синьорами. Босс приказал, сам за ней приехал не ожидая вероятно, как и мы, причины, пассивность. Поехал большой отряд за ней, у неё есть люди потому мы ожидали громкие разборки. Стояли всей толпой над нею, спокойно принявшей лишения, агрессию, взгляды. Синьора Савада провинилась, её нужно было наказать, и мы все это понимали, она, повторно выслушав обвинения тогда усмехнулась. Сказала, что ей просто захотелось убить. То есть зам Босса не сочла синьоров теми, кому нужно назвать свою причину. Синьора Ямамото слова взбесили, он схватился за оружие.       Каков же ублюдок — промелькнуло в мозгу пока с губ срывалось «слабительного подолью».       Савада отправляет кусочек торта в рот; Беппе, не среагировав на шум продолжил свой рассказ:       — Босс без труда защитил, сказал, что убить её имеет право только он. Синьора Савада, находящая позади тогда, произнесла какие-то вызывающие слова сильнее рассердившие синьора Ямамото. После недолгой драки где Босс оказался победителем начались переговоры, Гокудера спросил, что Босс разрешает делать с девчонкой. Босс сказал, что разрешает лишить её всего кроме жизни и гордости. Тогда Гокудера предложил забрать у неё людей. Босс согласился, синьора Савада засмеялась. Посмотрев на неё синьор Гокудера сказал, что заберёт все деньги, приобретённые во время работы на семью, видно разозлился. Девчонка ругнулась каким-то нейтрально-оскорбительным словом. Вроде было не оскорбление, но негатив истощало. — Правильно, нельзя быть похожим на мусор. Кстати, а не это ли слово его дочь произнесла? Раньше он только это ругательство знал, им выражался чаще всего. — Синьор Гокудера усилил наказание сказав, что заберёт всё приобретённое на деньги семьи. Она усмехнулась и спросила хотят ли голой её увидеть. Синьор Гокудера сказал, что нет, но лишение одежды не изнасилование, оно не тронет гордость. — Слова заставляют остановиться в поедании сладости. — Босс кивком подтвердил, сказав тогда оставить зарплату. Это условие было согласованно синьорами и синьору развязали. Гокудера приказал раздеваться — это был неприятный поступок, но наказание есть наказание. Синьора Савада встав улыбнулась, сказала, что её отец самый богатый человек в Японии, она не опустится столь низко чтобы покупать себе вещи на чужие деньги. Понятно было что она нас всех оскорбила, но Босса это не тронуло, тот просто сказал ей в следующий раз сообщить если её кто изнасиловать пытался. Тот сам убьёт. Услышав о причине синьоры больше не злились, удивлены были, как и мы слышавшие настоящую причину. Тогда, собирая доказательства что И-пин Савада не тратит деньги семьи мы убедились, что она и в правду очень богатая. Синьоры уже не были заинтересованы в наказании, они не мешали уйти, Босс сказал собрать доказательство слов своего зама. А узнать имя её отца не получилось. Имя никто не знал, как говорили. В доме, в котором проживала синьора Савада были только её вещи и её подруги, не отца, — Ячиру значит были вещи, он с Ячиру в одном городе живёт, не со соей дочерью, та иногда гостит у своего учителя. — синьор Кусакабе сказал, что у него амнезия, он забыл имя. Его жена сказала, что никогда из города не выезжала. Впрочем, поиск отца синьоры был прихотью, хотелось узнать откуда капают деньги, которые на её счёт и многих детей в её городе поступали. Разные там были имена, левые карты. Он помог многим людям синьоры, понятно стало из-за чего она смеялась захоти синьор Гокудера их забрать — они сами к ней пришли. Преданы, так же сильно как мы семье. — и именно поэтому при увольнении И-пин уволится можно сказать весь её отдел; которые ездят на собрания получают также зарплату от Хибари, он это знает так как читал на них дело помогая И-пин ранее считая, что их всех заработок с дел на острове капает; Гокудера тогда конечно не знал кто И-пин, как и кто он вообще такой, но наказать его нужно — так оскорбительно решить тронуть ребёнка! — Больше синьор Гокудера и синьор Ямамото к подчинённой Босса не лезли. Увидели, что она похоже прихоти ради состоит в семье. Ушла бы не заступись за неё Босс, которому, на основе лживой причины, стало понятно верна. Савада не просто сильнейшие Солнце в семье, она единственный обладатель пламени Солнца S-ранга в семье — сомневаюсь, что её бы убили, даже не защити её Босс. Это было не выгодно.       Последние слова проговариваются, смотря на него будто пытаясь убедить, только вот в чём? Ямамото видно импульсивный, того Гокудера мог бы остановить от самого убийства, но он знает какие жестокие гены у друга работодателя. Он учился у Тсуёши.       И-пин конечно давно перешла границу S-ранга в обладании пламени, но какая на это разница, если Кёя такого же ранга? И-пин взялась за другие пламени. Она хочет победить своего Босса и они, всегда сражались без пламени. Его дочь очень хочет победить.       — И-пин Сав…       — Она сама сказала, что S-ранга, — перебив уточняет Беппе, — когда обладатель пламени лжёт это видно. Лжи в словах синьоры Савады не было. Она может быть и обладатель нескольких элементов, и они могут быть в хаосе, я в этом не разбираюсь, но я знаю, что синьора Савада сильная. Сильнее неё в семье только Босс, — ненадолго; слова, наверное, защита своего отдела, его девочки — их можно оставить. Однако видя, что его губы складываются в улыбку не так понимаются, Беппе уточняет что его дочь тоже могла найти или купить препарат, стабилизирующий её силу. И-пин этого сделать не могла. Весь хаос идёт в голове, что превращается в хаос пламени. Гокудера не может эмоции свои контролировать, а вот его дочь может. Раньше ей нельзя ничего было испытывать. А у него, как у Неба, итак хаотичное пламя — главенствующие пламя изначально состоящие из всех элементов. Научиться пользоваться второстепенными элементами было несложно; хаос в голове стабилизировать можно либо, начав тренироваться с детства либо связавшись с главенствующим обладателем и, либо доверив свой мозг иллюзионисту. В их семье таким доверием никто не пользуется. Он лично доверяет больше иллюзионисту Джагера, тот похож своею безжалостностью на его иллюзионистов, но всё-таки как-то добрее.       — Ты не совсем прав, но ладно, — пожал плечами Савада чувствую весьма мягкую улыбку на своих губах, тема то какая приятная и эта защита…! Точно нужно осквернить репутацию Натсу, чтоб Гокудере сделать больно. — что ты ещё об И-пин знаешь? — пододвигает к собеседнику одну из тарелок с тортом к которому не притрагивался Савада, не отводя взгляд, — я не знал, что Кёя так к своей подчинённой добр — мне любопытно. Он никогда не рассказывал почему взял её к себе в заместители.       Хибари взял И-пин на работу и лично он думал, что всё, это максимум, что может произойти. Не принял же тот его дочурку увидев потенциал, который решил взрастить, а после сделать женой? Глупое предположение, но иногда так в клане Хибари делали. В клане Хибари много левых людей, многих воспитывают. У них, прям как здесь, обычные служащие в доме, убийцы. Сто процентов Хибари Кёя это здесь приказал сделать.       Беппе его подкуп краем вроде заметил, но не среагировал, всё также бесстрастно проговорил пару не особо важных мелочей. Сказал, что мало его дочурку видел. Второй кусочек торта и капля пламени Неба в голосе заставили нахмурится, вспомнить что его дочурка каждый раз, после тренировки здесь, о которой сообщали, бросает вызов Боссу. То есть с Кёей его дочь приезжает сюда бьётся. Как хотела сделать в первый свой приезд, по словам собеседника. Тогда Хибари сказал, что И-пин вернётся в крови домой и будет ли этому он рад?       — Тогда я подумал, что Босс о её парне, — пожимает плечами Беппе не стесняясь кушая, как он тому и сказал делать. Он умеет был очаровательным или правильно сказать убедительным? — сейчас мне кажется, что Босс знает её отца. У Савады нет, по собранной информации, интереса к мужчинам, а вот об её отце знал весь город. Все говорили, что он больной мужчина, редко из дома выходит и очень любит свою дочь. Все в городе его узнавали потому что синьора развесила объявление по городу с щедрым вознаграждением сообщи кто о его местоположении. Ни одного плаката не было найдено, мнение каждого жителя отличало от другого, синьора видно замела следы пока ждала нас. Жаль её.       А не плохо под его дочь походу копали раз о слухах знают, помнят. Беппе точно не близок Хибари, скорее просто разведка, охрана, убийства; либо все в отделе Хибари знают такую его смущающую биографию, либо его собеседник не так прост. Однако подался хоть и не сразу, чарующей силе Неба.       Следом, после слов о И-пин, перекативших в нему, Беппе говорит, что его дочурка не то, чтобы сторонится семью, но сторонится. Проведя тренировку уезжает в город, в дом, купленный ей отцом оставляя своих людей в поместье за которыми возвращается утром.       — И то, кажется только потому что ей нужно ещё получить приказы от Босса. Иначе бы точно не оглядываясь вернулась домой, — хотя Беппе ранее говорил, что на самолёте его дочурки прилетают все из Японии на собрании. Он вообще и для этого покупал, но дочери своей не говорил. Значит И-пин сама предложила Кусакабе и своим людям полететь вместе. Однако говоря о холодности И-пин к своим людям (дом И-пин в Генуе конечно не большой, не вместит всех её людей, но попытаться можно было бы) усмехнулся краем губ, как насмешка. Возможно ли что своим людям И-пин не доверяет или считает мусором? То есть ненужными? Не все из них дети, но все старше неё и порой больше чем на год. Себе людей И-пин нашла сама, там не должно было взяться недоверие — скрывается? Даже Хибари не доверяет? Это, впрочем, правильно — мужчина не близок к ним, легко предаст.       Больше ничего интересно Беппе вспомнить не смог потому следующей жертве достаётся последняя сладость: торт карпатка. Не весь, а кусочек, но только потому что в кафе по кусочкам подают, а не целые; Ремиджио съел свой канеле слушая, как и он, Беппе. Сам подчинённый Хибари к заказанному тем не притронулся, а у него пропал аппетит после услышанного поступка работодателя. На тарелке осталось парочка ломтиков мильфея, вкусный торт.       Посмотрев на его улыбку, а не поступок, Ремиджио без просьбы открывает свой рот. Вспоминает, что И-пин отлично приходит в первый день собрании от второго. В первом деловой костюм, а во втором спортивная одежда. Во второй день его дочка ведёт себя как новобранец, учится всему что умеют и преподают.       — Всему что позволит взять реванш, как она сказала, ответив на вопрос причины, — поедает сладость Ремиджио кажется не заметивший его манипуляцию, — она всех просит уроков кроме синьоров. По крайней мере я не видел, чтоб она к ним приближалась. Я думал боится, отреагировала резким отрицанием на предложение синьора Сасагавы потренироваться, а оказывается не доверяет. Удивительно что к нам, людям Босса, подошла — не знает кто мы?       У И-пин точно есть вся информация о членах семьи Аллерон или почему ему её так быстро нашли? На каждого Шоичи нашёл. Вероятно, лишь сбросил ранее найденное для своей девушки; Гокудера умник, то есть пару стилей знает, но их учитель тоже многое знает. И-пин скорее не обучалась, а слабости выискивала и смотрела есть ли что у ребят, что она не знает или не знает учитель. Фонг всё же тоже человек, может что-то и не знать.       Ответа от него не ждут, говорят, что показывали свой стиль, сразились, как И-пин попросила, на её глазах. А ещё Ремиджио сказал, что в следующей встрече его дочка сказала, что научилась, однако показывать не стала. Лишь сказала, что занята и пошла к следующему человеку.       — На самом деле я не видел, чтобы синьора Савада хоть кого-то выделяла, она и с синьорами, и с нами одинаково безразлична. Но иногда… как бы это сказать… к некоторым людям она словно испытывает неприязнь и это видно в тоне, взгляде, теле. Это не синьоры, она негативно отреагировала на предложение учения синьора Сасагавы, но с таким же неприятием она отреагировала на просьбы обучить пламени от каждого кого я видел. Невидимые изменения, видимые после ухода. Синьора словно презирает солнечных обладателей, возможно чувствует конкуренцию.       Ради него (из-за него?) И-пин к обладателям солнечного пламени неприятие чувствует. Хотя преступников и сама, до него, не любила. Пленила же её Триада, крутой преступный синдикат.       Стилем И-пин делятся её люди, что после говорит Ремиджио, почему-то не так безразлично (серьёзно?), как делал это того друг.       — Я сам просил её обучить, сказал об обмене умений — синьора Савада позвала своего человека. Сказала тому…       — Ты играешь? — перебивает актёр, убедившись в предположении. Беппе, павшей жертвой его пламени, весь день очень в нём сомневающийся, теперь точно ничего не сделает, а Ремиджио другой. Он специально рассказывает. Не лжёт, доброволец, но сам. Не из-за его просьбы.       — Нет, — оставаясь безразличным звучит не лживый, как видно, ответ, — захотел торта. — и здесь не лжёт, но какого…?       — Ты же мог заказать, — закатывает глаза Савада, не веря, что ради этого не предателя потратил сладость. Конечно не стоило надеятся что одно сработает, но чтобы вообще не сработало? Даже не поколебало!       — А вы могли меня раньше Беппе спросить. Я думал я к вам ближе, — но ты из другого отдела, что не остаётся внутри; Савада усмехнувшись говорит, что собеседника в любой день спросить может, а того друга возможно только сегодня.       После этих слов Савада встаёт, говорит закончить есть пока он сходит расплатится. Вообще у них должны были попросить оплату ещё когда они на веранду вышли, столь дальние места выбрали, однако не сделали. Не сочли скорее важной фигурой не угрозы, а интереса. Маскировка ребят держала такой отпечаток, отправляла сигнал не интересоваться ими, что те конечно же не знают. Да и действует всего-то пару метров.       Расплата конечно же не занимает много времени, а по возвращению изменения какие-то не видно. Почему-то казалось, что Ремиджио своего друга будет расспрашивать о причине податливости. Выглядел Ремиджио так будто бы понял, что он пламя использовал, заставив отвечать на его вопросы. Что-то вроде иллюзорного отравления использовал, сильные иллюзионисты могут такой фокус, проникающий прямо в мозг, создавать.       Прогулка по городу никого не трогала, выглядели бесстрастными, но следовали за ним. И на катере с ним покатались, пугая народ своим поведением (вели себя как охрана, на каждый небрежный жест в его сторону реагировали. Никому не позволили его коснуться). А ему какая разница на их отсутствующий интерес? Савада с наслаждением погулял без внимания, что может не видно, однако может так или иначе стать отчётом на столе работодателя.       Гокудера не знает где он проводит день потому Савада с наслаждение ходит по набережной и ест мороженое; Гокудера понятия не имеет с кем связался потому Савада подпевая ходит по парапету у моря.       Венеция красивый город, Савада Тсунаёши искренне его ненавидит.       Стоило солнцу начать склоняться к закату, а на небе появляться первым красно-рыжим нотам Савада замирает, понаблюдав пару секунд разворачивается. С наслаждением потом протягивая руку к идущему рядом мужчине, чтобы помог спуститься. Руки протянули оба потому было принято решение именно в этот момент вернуться.       — Не бойтесь, — именно этими словами содержащие каплю пламени Неба было погашено возникшие беспокойства в следствии чувства падения. Портал создался под ногами мужчин, падать будет не больно, как чуть отступиться. Он ведь рядом. И он типа иллюзионист.       Номер Беппе встретил их тишиной, с лёгким шумом приземлись ребята, удерживающие актёра со слабой силой за ладони, а потом приземлился уже он с лёгким звоном туфель. С улыбкой Савада благодарит за весёлый день, лёгким дёрганьем прося отпустить руку и Беппе, с промедлением в пару секунд, слушает позволяя переместиться с Ремиджио на первоначальную точку. Заказ как раз скоро должны выполнить, пока они доедут до ресторана, пока он приведёт себя в порядок… как раз приедут, когда солнце сядет. Наверное, именно потому что он говорил о времени их возвращения ребятам сейчас Ремиджио смотрит на него с лёгким удивлением, с таким же с каким смотрел Беппе проговаривая ему ответную благодарность, перед тем как отпустить. Понимая, что им с того другом пора идти и это не домой.       Ремиджио стоило тому завести машину сразу спрашивает куда ехать, а ведь им типа пора ехать домой. На набережной Генуи тоже приближается закат, время почти девятнадцать, они опоздают на ужин; назвав адрес Савада без беспокойств спрашивает в сообщении разрешение воспользоваться душевой персонала и раздевалкой. Ему по факту принадлежит заведение, потому разрешение пришедшие минуты через полторы после отправления просьбы ожидаемое. По документам он никто, но каждый директор ресторана знает, что ему лучше не переходить дорогу и вовсе не из-за его опасной репутации, нет у него такой — из-за того, что он сажает их на места, на которых те, сидят. Знают, что также быстро он может их и поменять. Открытие в Генуе первого, однако разницы нет. Директор ресторана и привезённые тем обученные люди, давно на директора и на него конкретно работают, те выполнят его требование по одной простой причине: деньги. За переработку всегда доплачивает, а за выполнение его лёгких просьб часто следует оплата как за неделю работы. Ещё никто ему не отказывал в помощи, все об этих фишках слышали, пытаясь устроится в его заведения, но не многие могут. Кому попало учение Тсуёши доверить нельзя.        — Суши будешь? — без интереса смотря на мелькающие за окном дома интересуется Савада зная, что они, как обычно, приготовят сверх заказа. Не все так делали, но эти всегда так делали. Наверное, поэтому он и платит им больше остальных; пригласил переехать, вовсе не ожидая согласия. И не все конечно согласили, но с каждой точки получилось собрать команду. А директор Намиморного Таки-суши сам нашёл себе замену, свою дочь за которую ручался. Тот точно будет подсказывать, так что может справиться, хотя особе всего двадцать пять. В декабре двадцать шесть исполниться, а вот у Бовино Ламбо день рождения уже был.       — Буду рад с вами их попробовать, — нейтрально, но типа, как и нужно, звучат слова. Отказаться типа грубо, как и сказать о нелюбви, когда они ресторан японской кухни едут. Это видно по навигатору, хотя не видно, что ресторан японской кухни. Он сейчас дал такое обозначение.       — Я ненавижу японскую еду, — хотя и не сразу это стало ясно, вкусно до сих пор получается эту кухню готовить. Прям как показывал учитель. — но эти повара очень вкусно готовят, в Японии они считаются мастерами. — Каждый приехавший более пятнадцати лет готовят их, даже не десять. К нему можно устроиться, имея опыт в двенадцать лет, так, на всякий. Его суши Тсуёши ел только сам и иногда тем, кто тому не нравился, как с улыбкой говорил, «просил» сготовить. Иногда кормил своими творениями его и всегда говорил, что он недостаточно хорош. Мама говорила, что вкусно. Мукуро Рокудо съел не поморщившись, когда даже животные нюхая не хотели попробовать. После где-то года тренировок Бьянки сказала, что вкусно, обменялась с ним знаниями ради его умения, не понимая, ибо не ценитель, какая на самом деле средняя на вкус его кухня. — Ресторан открывается первого, потому мы будем первыми их посетителями. Они, эта точка, через два месяца, а может раньше, перейдёт под контроль семьи; если не нравятся суши поделись с друзьями.       Хотя по факту Ремиджио ещё даже не попробовал, но мало ли не нравится в целом японская еда? Ему она просто напоминает многое неприятное.       — А зачем мы в ресторан едем?       Разумеется, чтобы купить Кёе подарок-благодарность.       — Кёе нравятся суши, — не меняясь в лице и так и не поворачиваясь к собеседнику, что не был против сядь он рядом произносит Савада на самом деле с огромным удовольствием сидя рядом с водителем, хотя, возвращаясь назад придётся сесть на задние сидение.       Подарок Кёи один, а другой тот который нужно забрать с улыбкой на лице что также звучит беспристрастно.       — Заведение принадлежит моему знакомому, его люди всегда мне сверх заказа готовят потому кому-то это нужно съесть, — и это кто-то разумеется собеседник, раз они только с тем едут. — Я пойду приведу себя в порядок в заведении, мне разрешили, а ты, если не сложно, попей пока чаю. Им там немного осталось сготовить, я быстро приведу себя в порядок и поедем домой; суши нужно съесть в течении пары часов, потом они не очень вкусными станут из-за чего домой нужно будет гнать.       По приезду они разойдутся и это Савада проговаривает как самые очевидные вещи, он тоже вообще-то взрослый мужчина хоть и выглядит как подросток.       Прикрыв на мгновения глаза Савада просит передать платок, а затем отправляет просьбу Верде чуть подправить камеры потому что он напортачил и просьбу Беппе сжечь платок. Иллюзия не поддерживается без его присутствия, но лучше ей и не существовать.       Серьги не взял!       Вздохнув Савада добавляет вторую просьбу, снять украшение, передать ему при случае. Ремиджио также эта просьба поступает, что, остановившись на светофоре не глядя исполняет.       — Вы плохо себя чувствуете? — посмотрев на него краем глаза, как он заметил, поинтересовался Ремиджио видно поняв, что он немного забылся. Не проконтролировал, хотя должен был. Это могло плохо окончиться; Беппе Ураган, тот с лёгкостью может уничтожить платок. Тот уничтожит вовремя платок, до того, как они пересекутся, и иллюзия заработает.       — Плохое настроение, не обращай внимание.       А откуда может быть хорошее настроение, если он в Италии, в этой ненавистной ему стране и встретился сегодня со своим прошлым, мелькающим казалось перед глазами? Он, общаясь с Тонайо, его даже не узнал! Верде у него месяц реакции добивался! И ничего не добился. Ромео так ему ещё не ответил. Отправить вопрос не из-за его ли провалов памяти с ним расстались инстинкт.       — Заедим за мороженым? — этот вопрос подлый, а мужчина задавший его, почувствовав (или заметив, что он повернулся) не совсем бесстрастный. Того угол губ дёрнулся.       — Смешно, — отворачиваясь вновь к окну просто отвечает Савада прекрасно понимая, что где-то сам виноват над этой шуткой. Сам выразился так, что понятно стало об его поднявшем настроении из-за сладости. И мороженное он вообще-то сегодня даже дважды ел, не один! Ребята отказались, когда они рожок мороженного заходили купить взять того себе.       После его «ответа» Ремиджио чуть слышно гудит и даже в этом мелькает нота смеха!       — А, если серьёзно, что вам поднимет настроение? Я всё, чтобы вам стало лучше, сделаю, — и ублюдок не лжёт, уж он то, наследник своего предка всегда знает если ему лгут. Его водитель ему не лжёт.       — Настроение мне поднимают сладости, — ибо он не солгал, исполняя желание Беппе, что того другу и говорит, уточняя:       — Я знаю, что глупо проникаться к кому-то доверием из-за принесённого мороженного, но до недавно у меня сладости были только на завтрак. На завтрак их неприятно есть, — и вовсе не из-за людей, внимания, а из-за кофе, что в этот раз остаётся внутри. Вкусы могут и спросить, а изменение их будет иметь последствия. — у меня куча работы, я её ответственно исполняю потому дома стараюсь не отвлекаться от документов. Не ходить перекусить даже когда очень хочется, потому разумеется мне понравилось, что мне вкусняшку в руки передали.       Сегодняшний прогул конечно можно не отрабатывать, Гокудера может вообще не ожидать, что он с чем-то там справится, забил на него как видно, но самому документы разобрать хочется. Их исчезновение облегчит график.       — Вы наложили на Беппе иллюзию, когда не накладывали на меня ни разу — он вам показался нестоящим доверия? Беппе толковый мужчина, ответственный. Он и без напоминая все улики уберёт, серьгу вам потом вернёт.       Беппе может и толковый, но вот он как-то нет и как вообще можно доверять преступникам, к тому же мафиози? Эта гниль самая прогнившая и что друг собеседника работает на уважаемого (с отрицательным знаком) им мужчину мнение лучше как-то не делало.       — Я не накладывал иллюзию ни на кого из вас сегодня, исключая маскировку, — поджал губы Савада недовольным предположением, но Небо уже отринули в нём и сказать снова? Примут за шутку. — Я подкупил твоего друга, — сладостями, что видели, сами на подкуп (прям как Беппе) не среагировали, но это потому что там была одна сладость! — Я доверяю Беппе также сильно, как тебе. — Просто именно Ремиджио он выбрал в близлежащих к себе подчинённых и потому и общается с тем лучше, что мужчине Савада и говорит; возможно он зря Беппе доверяет. Эта мысль проносится не тогда, когда он где-то через сорок минут после разговора в машине, рядом с Ремиджио, увидел того друга в поместье Буаче-третьего, а когда только увидел мужчину, также как многие другие сейчас, своему Боссу кланявшемуся. Он только открыл дверь кабинета Хибари.       Савада резко, также как открыл, закрывает дверь. Открыв он услышал дружное «да, Босс» и пока пребывал несколько мгновений в шоке, от услышанного и видимого, успел посмотреть на спины всех склонившихся (и одного узнать; Беппе прям перед столом Хибари колено склонил) и, насмотревшись увидел взгляд Хибари. Отчего дверь в того кабинет сейчас и закрыл. Он похоже не вовремя.       — Там собрание? — тише, чем обычно разговаривает поинтересовался рядом стоящий мужчина. С тем он некоторое время назад обсуждал того друга, которому сказал, что доверяет.       — Не знаю…       Тогда Ремиджио поблагодарил за доверие (возможно доверие того выбора), принял его слова что они просто поедут в планируемую точку, подождал его, а потом, как они договаривались, гнал домой. Приехали они где-то за двадцать шесть минут, почти полчаса, но так долго только потому что нужный им ресторан почти в центре Генуи стоит. Сделав шаг на парковке, он сразу пошёл к Хибари, а Ремиджио… стоит рядом, решил помочь донести пакеты до Хибари оставив свои в машине. Там блюда всего на одного человека, но поместилось в два пакета. Он сам мог бы их донести, но же типа Босс.       Он Босс, и он главнее. Савада вновь распахивает дверь. Более подробно замечая сколько людей в кабинете — двенадцать без самого Хибари и с Беппе. Никто не поменял позу пока он колебался за дверью (Ремиджио точно тоже слышал восклицание, вот и задал вопрос в полуголос), а хозяин комнаты не отвёл внимание. Ожидал, что он войдёт или, надеялся на это. Учил (напомнил?) же, как он должен себя вести в доме.       — Я на две минуты, Кёя и мне нужно очень близко к тебе подойти, — эти слова проговариваются для того чтобы немного подвинулись, что мужчины и делают, не встают без разрешения, внимание своё от пола не убирая позволяя ему и Ремиджио стать перед столом Хибари. Ему за компанию, а следующему за ним мужчине потому что тот, по его просьбе, пакеты на стол Хибари поставил. А документы он сам в сторонку сдвинул на что Хибари чуть сузил глаза, но не препятствовал.       — Макидзуси, урамаки, тэмакидзуси, футомаки и нигиридзуси сделанные не более получаса назад. Извини, в городе пробка. — Вечер, вечером часто пробка, да и сегодня пятница. Последний рабочий день перед выходными; на его слова холод на лице Кёи как-то мягче не стал. Взгляд словно стал острее, что точно «и ради этой хрени ты пришёл?». — не скажу, что вкусно, но надеюсь вкусно. Я видел этот ресторанчик в Намимори и хоть персонал скорее всего не тот же, я подумал, что можно рискнуть. Они вроде ещё не открылись, так что ты точно их блюда не пробовал — дай шанс? — улыбка краем губ, как просьба конечно же из-за взгляда полного подозрения. После имени города точно более стал подозрителен, чем, когда он название находящего в пакетах произнёс.       — Я сказал, что твою готовку хочу сьесть, — тон полный холода, а взгляд пренебрежение. Не будь таким гордым точно бы всё опрокинул, однако в грязи такому человеку как Хибари точно будет противно даже стоять.       — Девятого я сготовлю, мы договорились — Хаято желание, не противоречащие тебе, выдвинул. На приглашение точного обсуждение приглашу, а это подарок, — в котором он уверен, но это не произносится. Незачем. Хибари это и так понимает, не убирая от него взгляда полного холода, конечно же его слова того не убедили. Противоречит же он желаемому, но выслушав первые слова как-то словно немногим снизилась от того неприязнь. Каплю правда. — Я тут кое-что о тебе узнал и пока искал чем бы тебя отблагодарить ресторанчик неплохой увидел. Попробуй, будь добр. Мне правда хочется сделать тебе приятное.       Хибари Босс, собрание тот вообще может в любой момент распустить или переместить, так какого тот на него с таким негативом смотрит? Беппе что-то рассказал, да?       — Зверёк, — край губ дёрнулся произноси это Хибари и эта улыбка неудовольствия или успокоения — она полна раздражение, если ещё улыбкой можно это назвать. Эту же эмоцию в последующих словах слышно. — Ты не вовремя.       Хибари говорит ему свалить иными словами и были бы такими слова если бы Беппе на него пожаловался? Нет.       Чутьё кстати уверенно, что не сказал, хотел, пришёл за этим, но промолчал, сейчас попал под раздачу, которой он помешал и причина этому…       — На тебя напали! — услышав объяснение идущие где-то оттуда, где живёт чутьё, весело воскликнул Савада чувствуя в своём голосе счастье. Наконец-то!       Хибари точно понявший, что эмоции его достоверные, не наигранные, нахмурился. Вероятно, не то подумав.       — Это я заказал тебя, — отмахивается от не высказанного вопроса Савада, — не беспокойся.       Вообще-то ублюдку был предложен шанс выжить, но раз сам напал то его точно убьют. Сейчас Хибари приказы как раз расследования скорее всего издаёт, а сам, как видно, в плохом настроении, однако не ранен. Никто радоваться удару в спину не будет. К тому же упустил снайпера.       — Зверёк. — А вот теперь голос Хибари не холоден, тот содержит невидимый совет рассказать причину пока его не забили до смерти. Хибари, когда злы очень сильно абсолютно бесстрастны, мужчина перед ним не такой. Тот не смог сдержать желание поморщится на его поведение, то есть если бы его нашли ладно, так он же сам признался, придя ещё с каким-то подарком. Сейчас подумают, что он откупается!       — Т-ты не подумай, — стоило мысли пробежать тут же замахал руками перед собой Савада, — подарок — это не извинение — мне нужно было чтобы на тебя напали! Подарок к другой си…!       — Травоядное. — С большим холодом прерываю его и слова, и действия. — Рассказывай.       Каждое слово приказ, его нужно послушать.       — Мусор захотел забрать кое-кого из семьи, — мигом успокоившись начал объяснять причины своих поступков Савада, — говорил, что это тому полезно, выгодно и все дела, в союзе его семья типа с… — Вонголой которая у всех на слуху; кашлянув, сбив этим не произнесённые слова актёр продолжал:       — Я, скажем так, по случайности был рядом, смог убедить, что я с этим некто достаточно близки и раскрыл истину, что этот некто из-за тебя семью покинуть не может. Типа насильно в нашей семье состоит. Я предложил честный бой, но раз мусор настолько жалок, что нападает исподтишка я избавлюсь от него, не беспокойся. Отзови людей.       Конечно защищать какого-то Сасагаву Рёхея не хочется, но пока того предательство не было доказано присутствие столь сильного врача с сыном учителя выгодно. А там, если проверку не пройдёт, всегда можно промыть мозги.       — Один день на убийство его и его семьи или я сам всё сделаю.       Во высокомерный ублюдок! И одновременно благородный, даже не знает о ком он говорит, но защищает. Поверил кстати и не злится за выставления себя виновником, просто недоволен, что забирают у того жертву.       — Мне не хватит дня чтобы от семьи избавиться, — скрещивает руки на груди Савада недовольный, — дай хоть время до завтрашнего вечера, — а то день часа через четыре закончится; Хибари, как он и думал, вовсе не удивился знанием его преступного мира. Докладывал об этом, редко сдерживаясь в словах. — И вообще, чем вся семья провинилась? Они типичный мусор, уничтожить их главный дом и ублюдка убить, что не дома, хватит, чтобы семья пала. Восстанут к нам лезть точно не будут, я всю систему им сломаю.       Мафиози не все, но многие структурированы одинаково, также как семья, в которой он сейчас находится. Тех убить будет не сложно, особенно зная кто всегда обещал ему помогать и не состоит в Вонголе. Юни об этом лучше не знать.       Он всю семью, всех присутствующих оскорбил и от понимание этого расширялись глаза, а рот непроизвольно прикрылся ладонью, но Хибари, как-то понявший его причину паники негатива не испытывает. Смотрит спокойно. Холод того пропал и это тоже удивляет.       — Двадцать четыре часа, и ты избавляешься от главного дома, заказчика, их системы. Доложи об исполнении.       Вот ещё.       — И не надейся, что я буду тебе отчитываться — я здесь главный. — Это ему Хибари сам сказал; Савада разворачивается лёгким маханием руки прощаясь, — отпусти завтра Энаса, мне он нужен.       А вот просьба никому не рассказывать не звучит, её нет смысла произносить — Хибари не сплетник и на его стороне. Ведёт, как стало ясно, передай тот обозначения территории в Лигурии, какой-то свой бизнес с Натсу. Просил того (его) не претворяться, намекая скорее всего на то, что готов продолжать его прикрывать.       Шестое чувство уверено, что Хибари на его стороне из-за чего слова не сдержались и нет опасений что-то про убийства произносить. Сын учителя и Гокудера явно от него преступность прячут (Сасагава под вопросом), но вот Хибари нет. Помогает даже прятать. В плане просьба политической карты Лигурии его бывший префект не просто передал — спрятал на глазах своего друга. Того скрытые письма-отчёты содержат много «ненужной» информации и тот разрешил почитать того дела и с убийство связанные в своём агентстве. И, помимо всего этого, Хибари Кёя обсуждал с ним гражданскую причину смерти родственников своих друзей и настоящую. Знание того не удивили. Хибари хочет быть ему полезен или, вернее, не возражает если он тем воспользуется, как и того людьми. Было бы не плохо отдай тот приказ своим людям слушать его.       Но пока Савада с улыбкой прощается со своим сопровождающим говоря, что если нужен, будет сидеть в кабинете.       — Вы сказали, чтобы мы ничего не говорили синьорам, — замерев у дверей Хибари, как сделал это он, прощающий, произносит Ремиджио, вовсе не забавляя и не удивляя. Ему бы тоже стало любопытно чего это он сказал всех обманывать, а тут сам со своим другом говорит о запрещённом.       — Кёя не исключение, — улыбается краем губ Савада подозревая что их разговор слышат, не отвели скорее всего от двери внимание минуты назад слыша их краткое обсуждение ситуации в полголоса. А сейчас они даже голоса не понижают; с камерами разобраться можно в принципе и самому. — просто он, в отличие от остальных моих друзей, ко мне немного ближе. Мы раньше остальных друг с другом встретились, — Хибари это кстати сам сказал, давно ещё и в лицо Боссу собеседника.       Вообще все кровные и не кровные «Хибари» преданны человеку которого выбрали и Хибари Кёя выбрал Натсу. Тот, пока он Натсу, всегда его поддержит. Может полюбопытствует, спросит прямо что он делает, но именно для того чтобы сохранять их хрупкий мир была произнесена просьба отпустить своего подчинённого, которого Хибари скорее всего и спросит, узнав уже о его делах о которых он сказал что докладывать не будет.       Слова о их давнем знакомстве с Хибари немногим расширяет глаза Ремиджио, но вопрос, следующий за удивлением, к знакомству плохо относится.       — Вы доверяете синьору Хибари прятать от остальных свои дела?       Доверяет, как же.       — Главе всегда нужен цепной пёс съедающий тьму, чтобы оставаться в глазах остальных хорошим, — Натсу, судя по тому, что от двух точно прячет своё знание о преступности точно именно такой и это раздражает, хотя никак в ним не должно быть показано. Хибари сам убивает предателей и сам свободно делится знаниями, которые гражданскому не нужно знать. Хибари именно тот пёс, что самый злой в семье Аллерон. Удивительно что не Мукуро. — Кёя такой пугающий только для того чтобы вы думали будто бы я лучше; самое страшное чудовище в нашей семье — это Босс семьи, — то есть типа он. Типа потому что он не Натсу, не Босс семьи, — мы не будем с Кёей или с его отделом работать с тобой, у тебя другая миссия, но, если у тебя возникнут проблемы, а я буду занят или отсутствовать и ситуацию нужно как можно быстрее разрешить ты всегда можешь попросить Кёю помощи. Рассказать свою задачу, если он скажет это сделать. Однако если нас поймают и рядом с Кёей будет стоять кто угодно из других моих друзей вы ничего не знаете. Молится в этом случае нужно будет, чтобы Кёя выбил желание сам вас пытать, он красиво умеет играть безжалостного демона.       Сколько раз его избивать вёл и что? Почти не тронул! Уж он-то точно ожидал больше травм чем образовались более из-за его слабых костей, чем ударов. Хибари всегда шёл напопятую видя, что ему трудно справится с того темпом.       — А вы не думали, что если вы объедините усилия синьора Бо…       — Они не могут объединить усилия, — поджимает губы Савада, подозревая что хотят ещё один совет о том, чтобы всё рассказать дать. Рассказывать здесь ничего нельзя, он не Натсу — такое предательство Хибари не простит. — У них очень разные принципы и информация. Ромео не волнуют друзья, семья или ребёнок, если мы с его дорогой будем в безопасности, он сделает для меня всё, что не поставит под угрозу его супругу, а Кёя другой. Он не поставит меня выше дружбы или семьи. Готов скрывать, помогать, но в лобовое столкновение не влезет. Сейчас Кёя сделает для меня всё, что не посчитает предательством по отношению к остальным.       Он только вернулся, считай никто и старая дружба видно и удерживает интерес Хибари на нём, а Ромео другой. У того нет гордости. Нет особых принципов и куча неизвестной многим информации. Знал бы о нём Хибари Кёя сколько знает его бывший его бы уже убили.       — Но вы… не желаете сделать ничего плохого, — защита слаба и сомнительна, сказали и словно в этот же миг подумали: «так ли это?». Ремиджио его почти не знает. В отличие о Кёи, хотя сейчас конечно всё стоит думать о Натсу. Ремиджио вообще его не знает, а Кёя его мельком только видел.       — Сейчас я не желаю, сейчас я вас прошу мне помогать чтобы вы мои нынешние принципы продвигали, но в будущем… Ремиджио, ты, в отличие от Кёи, меня совсем не знаешь. Он видел с какой я лёгкостью переступаю через людей только для того чтобы сделать порой, так называемые, хорошие вещи.       Хибари Кёя после восьмого сражения с И-пин был тяжело ранен, что с предыдущими ранами делали того состояния опасным, а он, плевал на всё это. Каждого кто мешался добраться ему до Хибари ломал чтобы передать одну грёбанную таблетку нужную для помощи тех хозяину. Мог об этом сказать, спросили его ещё на пороге зачем он пожаловал, а он проигнорировал. Многих людей в главном доме клана Хибари, в котором его бывший префект остановился, вырубил. Мог сказать, но шёл через людей буквально прорываясь ведь там разумеется и стреляли и сильно бились. Кёя, сидя на постели и слыша приближение шума бойни точно колебался стоило тому передать таблетку потому что ради грёбанного лекарства не стоило так стараться. Ради врага можно было и где-то в начале остановиться, вот и глотать не хотел. Но глотнул. Его префект бесстрашный.       Он, если ему покажется, что Кёя, его друзья, семья, встали у него на его пути, избавится от них также быстро как всегда и это Савада проговаривает с улыбкой на лице, сдвигаясь наконец от кабинета Хибари. Он не Натсу и Гокудере это стоило большему количеству рассказать, чем никому.