Красивый лжец

Одиннадцать лет спустя. Трупы повсюду, куда не глянь. Шатен совершенно был не готов к такому исходу войны, но где-то на задворках еще не совсем оставившего разума, молодой человек понимал, что это действительно реальность. Языки пламени тянут к нему свои руки. Холодные, мерзкие, грязные алые конечности огня. И сейчас парню было совершенно плевать, что кто-то видит его настоящее лицо: сломленное, полного раскаяния и сожаления, уставшее от бесконечного беспорядка в жизни. Взрывается снаряд. Совсем близко, и темноволосый, слизывая с губ соленую влагу, слышит стоячий звон в ушах. Яркие вспышки перед глазами, калейдоскопом - закатным багряным солнцем расплывается синее небо; светлое пятно счастья, проглядывающее из-за плотного кольца туч. Серые облака нависают гроздьями молодой рябины над головами: чеченцев, американцев, японцев, корейцев, китайцев - грозя, разразится только недавно завершенной бурей. Ли ДонХэ хрипит, пытаясь издать хоть какой-то членораздельный звук – грудную клетку разрывает спазм хриплого кашля. Дикая боль пронзает болезненно тощее тело. Оно словно полыхает огнем, а пальцы рук немеют понемногу, как будто почувствовав скорую гибель. Но на самом деле эта явь — иллюзия, ведь он не может умереть. Нет, не из-за того что шатен так сильно желает выжить, а из-за того что сама его суть: звериная, дикая, не человечная, не даст ему умереть так безвкусно и так до боли просто. Закрывая глаза, мужчина старается, словно не слышать окружающих лишних звенящих в ушах звуков: разрывающихся снарядов противника, от которого стынет кровь в жилах, криков раненых солдат и их предсмертных стонов. И только сейчас профессор Ли понял, что чем тратить свою вечную жизни на помыслы о красивой лжи и мести, не лучше ли жить красиво до самого конца?! Но явно уж довольно поздно до него дошло, что ему хотелось жить жизнью полной приключений. Но увы, все уже предрешено. «Месть для дураков и сумасшедших?». Полная чушь, но всё равно было бы неплохо, знай наперед, что месть окажется слаще, чем утренний майский мед. Незаметно для себя ускорив шаг, ДонХэ поспешил к раненному, осевшему на землю возле небольшой арматуры двухэтажного здания, которое недавно захватили террористы. Аккуратно опускаясь возле солдата на колени, мужчина заметил, что тот неподвижно лежал на спине, и его тело находилось в неестественной позе, как будто он не чувствовал его, пребывая в болезненной агонии. Лицо американца было слишком бледным, практически белым. Он жадно хватал воздух ртом, пытаясь не позволить боли распространившейся по его жилистому телу, утянуть его во тьму. - Вы меня слышите?! – обеспокоенно позвал Ли армейца, приподнимая запястье и крепко сжимая его в своей руке, пытаясь таким образом привлечь к себе внимание умирающего. Дыхание цепного пса Америки становилось всё прерывистей и тише, а в его взгляде засело отражение боли и обреченности. - … х-холодно… - прошептал молодой мужчина, - мне т-так х-холодно... док…тор… - голос раненого сильно дрожал, срываясь фактически на каждом слоге. «Судя по тому, как хрипло, словно с придыханием дышит пациент, и как бешено, будто в судорогах вздымается того грудная клетка, то явно задето правое легкое, что не дает воздуху нормально циркулировать, прерываясь и не предоставляя мозгу достаточного количества подачи кислорода – Анемия и Гипоксия. Без хирургического вмешательства, а также искусственной подачи воздуха в мозг, может произвести к летальному исходу. Даже такой как я не сможет провести такую сложную операцию в таких условиях, притом не имея нужной аппаратуры и инструментов». - Прости, но…я не смогу тебе помочь, даже если и попытаюсь. – процедил шатен, прикладывая свои тонкие музыкальные пальцы к пулевому ранению, тем самым пытаясь, хоть чем то остановить не останавливающее кровотечение. «Даже если и начал бы эту операцию, то пациент скончался от кровоизлияния в мозг…Если…если бы у меня был аппарат искусственной вентиляции легких, было бы намного проще!» Грудь американца всё еще поднималась и опускалась, на смуглой коже появились крохотные капли пота, а губы стали сереть, предвещая скорую погибель страдающего в муках мужчины. Тусклый взгляд русоволосого устремился вверх, наверняка моля Бога за принятие его скверной, темной души в Рай. Сердце ДонХэ болезненно сжалось. Смотреть, как «товарищ» находится в предсмертной агонии и не иметь даже малейшей возможности помочь, облегчить боль, для него это было в сто крат хуже, чем самому находится в происходящем сейчас ужасе. Даже осознание насколько он бессилен в данной ситуации, не дало достаточного успокоения. «Я такой же, как тот ублюдок!!!…» - пронеслась ярая мысль, принеся еще больший дискомфорт в груди. - С-спасибо…- Предсмертное тихое дыхание едва коснулось оголенной шеи врача, из последних сил издавая его молодой мужчина на веки закрывает свои зелено-серые глаза.