Терпеть его не могу!

- Хамите, молодой человек, - начинает отец, стоит мне взять трубку. Он не успевает договорить, а я вспоминаю, что должен был явиться в офис после тренировки. И забыл. Говорю же, насыщенный день. Бэкхен ковыляет рядом, рассеянно рассматривает падающий снег и считает, как долго замерзшая снежинка проживет на руке. Судя по драматичным вздохам, особой живучестью ни одна не отличается. - Прости, это не день, а какая-та жопа, - откровенно признаюсь я. Бэкхен увлечен снежинками не настолько, чтобы пропустить ругательство мимо ушей. Он лупит меня варежкой по лбу и корчит недовольную рожицу. Вкратце расписываю отцу и про капитанство, и про уборку, и про номер на парковке. Бэкхена, тесты на беременность и ожидание потомства решаю не приплетать - отец мне живым больше нравится. Да и я, надо сказать, тоже. Отец желает Крису скорейшего выздоровления, а мне почаще вспоминать о своих обязанностях и стараться не терять голову от своего омеги настолько, чтобы об оных забывать. Я интенсивно киваю и угукаю в трубку, словно это доставит к отцу отчет прямо сейчас. Обещаю заехать утром, теперь уже точно. - Надо было оставить меня с Чунменом, я бы потом один поужинал или с Кенсу, - бубнит Бэкки и теперь уже сам получает по лбу, правда, нежно и осторожно. - Носишься со мной, как с хрустальной вазой. - И буду носиться, - строго отвечаю я и в сотый раз тянусь поправить его шарф. - Омега у меня один, знаешь ли. - Я, может, даже думать не хочу об этом, а тут ты со своими закидонами, - недовольно бурчит Бэкки и прячет нос. Я останавливаю его посреди дороги и крепко обнимаю. - Ты можешь себе позволить пару дней не думать об этом, а я не могу. Твоя безопасность - моя прямая обязанность. Его тоже, - ладонь бережно ложится на живот, но Бэкхен одергивает меня в доли секунды. - Скажи спасибо, что не всыпал в тебя горсть витаминов, фруктами не закормил и реально не укутал в три одеяла. Я даже насморка сейчас для тебя боюсь, а ты мне такие вещи говоришь. Хмурит брови и морщит нос - думает. Потом разворачивается на сто восемьдесят градусов, поднимает плечи, поправляет шарф и походкой сердитого пингвиненка идет к общаге. Да, спорить со мной бесполезно. - Не забудь к отцу завтра, - небрежно бросает Бэкхен, погладив подбежавшего Кренделя. - Ты не останешься? - с нескрываемым разочарованием спрашиваю я. Возможно, я перегибаю палку, желая контролировать все это каждую минуту, но мне неспокойно, когда его нет рядом. Тем более сейчас. - Нет, - отрезает Бэкки. - Не хочу, чтоб ты носился со мной, как курица с яйцом. А ты пока только этим и занимаешься. Мы несколько дней целуем друг друга в щечку и никак не оторвемся от живота, в котором, может, и нет никого. Достало. Прости, Чанель. Оно не восторгает меня, ни капли. "Оно" больно режет уши. Вернуть слова ни у кого пока не получалось. И у Бэкхена не получится. Оно. Я нахожу силы обнять его на крыльце и поцеловать глубоко и нежно. "Не забывать про утренний марафон!!!" - присылает Крис вечером. Я сижу в комнате перед ноутом и пытаюсь отвлечься от мыслей о своем омеге. Перелопатил кучу рецензий на фильмы, но ничего смотреть не хочется. Будь настроение, ткнул бы в любой и не заморачивался. Я тактично напоминаю Крису, что место капитана он официально передал и основная его задача сейчас - ровно сидеть на заднице и поглощать бульончик, любовно приготовленный Исином. Не думаю, что друг в восторге от моего ответа, но Исину точно понравится. "Играли на время в маджонг. Я обыграл Кенсу!" - через пару минут присылает Бэкки. А потом вдогонку: "Чувствую себя нормально. Кенсу говорит, только запах чувствуется лучше." Я не выдерживаю. Они сидят за столом у окна, и Бэкхен то и дело глядит на секундомер, пока Кенсу одну за одной убирает фишки. Последний даже не отвлекается, только еле заметно кивает и снимает с верхушки пирамидки фишку с ветром. Он не обращает внимания, когда я наклоняюсь к Бэкхену, веду носом по шее и сглатываю. Запах молока и ванили туманом расплывается в голове. Бэкхен ведет плечом - щекотно. - Все, убедился? - цедит он, сквозь сомкнутые зубы. Кенсу все равно, он судорожно ищет глазами очередные совпадения. - Утром было не так, потом я к тебе не прикасался особо, а на улице холодно, - пытаюсь оправдать я свою невнимательность. - Да какая разница, - небрежно замечает Бэкки. На столе остается всего несколько пар. Кенсу с осознанием приближающейся победы уже не так быстро заканчивает партию. - Не прикасался, - ехидничает Бэкхен и показывает мне язык. Кенсу хлопает ладонью по столу - готово. - Привет, - легко улыбается омега. Бэкхен уже перемешивает фишки для нового пасьянса. Перемешивает и поглядывает на меня. А я стою за его плечом и пытаюсь отогнать мысль о том, как потрясающе он пахнет, как сладко и аппетитно. Что в иной ситуации я бы уже набросился на своего омегу и взял прямо на месте. Но мысль о сексе с Бэкхеном в эти дни меня даже не посещает. Это кажется неправильным, по крайней мере пока мы не выясним, что происходит. Аромат одуряюще сильный, возбуждение пробирает с головы до кончиков пальцев. И Бэкхен это понимает: он ощущает мой запах лучше Кенсу. Я спешно прощаюсь и желаю спокойной ночи. Есть подозрение, что Кенсу даже не понял, зачем я приходил и что здесь делал. Я выходил за дверь, когда омега бросился к пиликнувшему телефону. Ему не до нас, там свои амурные дела. На лестнице чуть ли не лбами сталкиваемся с Сехуном. Перебрасываемся парой фраз и обмениваемся новостями: он мне про Лухана рассказывает, я ему про Криса. Собираемся расходиться по своим этажам, а рядом вырисовывается Чонин. - Привет, - бодро приветствует альфа и хлопает каждого по плечу. - Как жизнь? И мы, теперь объединив усилия, доносим до Чонина последние новости. Информационный совет альф на лестнице, слышали о таком? Очень важное мероприятие. Чонина не узнать. Энергия плещет через край, и даже спустя несколько дней улыбка не сходит с лица. - Квартиру ищу, - сообщает он, а сам едва может устоять на месте. - Посреди года не разрешают селиться вместе. - Вещи собирают? - спрашивает Сехун. - Они улетают в конце недели, - возбужденно выдыхает Чонин. - Завтра поедем забирать вещи Чунмена. Не думал, что у него их столько, - и улыбается. Он делает это так заразительно, что тянет улыбнуться следом. За них нельзя не радоваться. Чонин уже спешит к своему ненаглядному омеге, но, сделав пару шагов, вдруг останавливается и задорно добавляет: - Кстати, отличная коробочка, Чанель, - и подмигивает. - Попробуйте твистер. - Кубики, - отвечаю я, подмигивая в ответ. - Ооо, - тянет Чонин. - Уверен, это была идея Бэкхена. - Я предлагал сыграть в карты на раздевание, - смеюсь я. Сехун бьет себя по лбу и бурчит что-то похожее на "извращенцы". Мы с Чонином, не сговариваясь, отвечаем, что завидовать надо молча, а я обещаю дать адрес магазина. Расходимся под дружный хохот. Омеги нас объединили, хотели мы этого или нет. "Я укокошу тебя, если завтра ты будешь меня опекать так же" - напоминает о себе Бэкхен. В конце сообщения стоит разъяренный чертенок. Они с Бэкки слишком уж похожи, это прям подозрительно. "Так же не буду" - отправляю я, а следом добавляю: "Буду еще больше:р". Целое племя сердитых чертят и какой-то вазон - видимо, Бэкхен подразумевал котел - приходят мне в качестве предупреждения. "У-ко-ко-шу!" - повторяет Бэкки. Но я смеюсь в голос, потому что после череды восклицательных знаков мое маленькое вредное чудо желает спокойной ночи. Вот как, как он это делает?! Спать в своей кровати одному стало совсем непривычно. Я верчусь, никак не могу улечься и все время отвлекаюсь на какие-то мысли. Телефон долго вибрирует, пока я понимаю, что это не позднее сообщение. - Кенсу в ванной, - без лишних слов начинает Бэкхен. - Это течка, ты же понимаешь. Запах, сбои, и мы просто привыкаем друг к другу. Это точно она. - Вот как начнется, так и поговорим, - прерываю я его рассуждения. - У меня один омега, я не буду рисковать. - Рискуешь умереть от удара тяжелым предметом, - шепчет в трубку Бэкки, но я уверен, что он улыбается. Ему может не нравится мысль о беременности, но то, как я вожусь с ним, ему льстит. - Если до конца недели ничего не поменяется, потащу тебя к врачу, - решительно заявляю я. Бэкхен недовольно кряхтит в трубку. - И за что мне достался ты, а? - В прошлой жизни вселенную не спасал, не? - с улыбкой предполагаю я. - Скорее, уничтожил. И это моя расплата, - выдыхает Бэкки. - А говорил, что я лучший альфа, - жалобно тяну я. На заднем фоне Кенсу шлепает мокрыми ногам по полу. - Слышал, что лучшее враг хорошего? Вот это прям твой случай, - язвит Бэкхен. - Все, спокойной ночи. И будь паинькой. - Только после тебя, - отвечаю я, а сам еле сдерживаю смех. Он слишком милый. - Знаешь, терпеть тебя не могу. Бэкхен на том конце пару секунд молчит - вспоминает перевод, наверное. Я давно ему этого не говорил. - Ну ты нашел время! - восклицает омега. - Спать иди! - Я ему о любви, а он возмущается, - вслух рассуждаю я. - Узнаю своего вредину. Не могу терпеть тебя больше всего на свете. Смирись. Бэкхен кладет трубку, бурча что-то под нос. Я укрываюсь одеялом и засыпаю с улыбкой. Ему нравится. Ему всегда это нравится.