Терпеть его не могу!

Чудо старательно выковыривает кусочки огурца и складирует на краю тарелки, но они все время норовят сползти обратно. Он сперва удивляется, увидев рядом тарелку, но я киваю на злополучные огурцы, и Бэкхен теперь старательно скидывает их ко мне в тарелку. Я прям чувствую, как кое-кто за столом прикладывает руку к лицу. - Кстати, есть тема для разговора, - начинает омега, устраивая рядом с салатом кусок пиццы. - Всю неделю спорили с Чанелем, а сегодня договорились спросить общего мнения. - Уже интересно, - оживляется Лухан. А Кенсу вздыхает: "Ну вот опять." - Для начала он рискнул заявить, что я не разбирюсь в сексуальности, - тычет в мою сторону Бэкхен и ищет у омег поддержки. Лухан с Чунменом охают и смотрят на меня с неподдельным возмущением. - Стоп! - обрываю я. - Я не сказал, что ты не разбираешься в сексуальности. Речь шла о другом. Я сказал, что омеги и альфы подразумевают разные вещи, когда говорят о том, что делает омегу сексуальным. Крис с Сехуном отрываются от жевания пиццы и даже наклоняются над столом. Беседа явно оживает. Все взгляды устремлены на нас с Бэкхеном. Только Кенсу, обреченно вздохнув, засовывает в рот очередной кусок и лениво пережевывает тесто с салями. - И что же ты ему на это ответил? - присоединяется Чонин. - Самое сексуальное? Когда омега лежит сверху,- Бэкхен выдерживает театральную паузу: - Голый. - Ну это несомненно круто, но еще не все, - замечает Сехун. - В десятку, может, и войдет, - небрежно подхватывает Крис и забирает с тарелки Исина оставшийся поджаренный край теста. Бэкхен растерянно хлопает ресницами: - Да вы офанарели? Голый омега, обнимающий вас под одеялом - это не сексуально?! - Еще как, но есть то, что способно составить голому омеге конкуренцию, - рассуждает Крис, разрывая тесто на кусочки. Бэкхен поворачивается ко мне, но я, поджав губы, киваю вслед за другом. - Да вы извращенцы какие-то! - восклицает Бэкки и утыкается носом в свою тарелку. Проходит пара минут, наполненных фырчанием и разглядыванием содержимого тарелки. Бэкхен умудряется вытащить из-под слоя пиццы даже какой-то помятый кусок помидора, пока готовится к следующей атаке. - Ладно, раз голый омега для вас не сексуален... - Да никто этого не говорил! - защищается Сехун и тут же получает ответ. - Тебя вообще можно не спрашивать. Ты сегодня не объективный. Хотя я бы на месте Лухана задумался. - Это еще почему? - спрашивает альфа. - Да потому что у меня даже салат твоими апельсинами пахнет, а ты не считаешь голого омегу сексуальным! - решительно заявляет Бэкхен и демонстративно принюхивается. - Лухан, слышал, да? Они не считают голого омегу сексуальным, - и Бэкхен по кругу показывает на всех альф, сидящих за столом. - Он считает, что у меня сексуальные реснички, - признается Лу. Сехун неловко жует губы, а вся компания пытается скрыть улыбку. - Каждый раз их считает, - продолжает Лухан и поворачивается к своему альфе. - Да? - И ни разу не досчитал еще, - бурчит Се, не отрывая восхищенного взгляда от любимого лица. - Я все время отвлекаюсь. - Буэ, - под нос себе выдыхает Кенсу, но всех прорывает на хохот. Еще через пару минут Чонин берется продолжить разговор. - Чунмен в моей майке, - вдруг признается он и тут же получает от омеги тычок в бок Но через секунду Чунмен уже покорно прижимается к родному плечу, пока Чонин целует кончики аккуратных пальцев. - У вас эстафета, что ли? - смеется Крис и смотрит на Исина, выжидая его решения. - Только рискни сказать про... - и омега грозит пальцем. - Вот это интрига! - заводится Лухан, задорно танцуя плечами, и мы все подхватываем это настроение вслед за ним. - Ну-ка, что еще мы о вас не знаем? - Лучше посчитай, много ли вы о нас знаете, - с хитрой улыбочкой отвечает Крис. И получает одобрительный взгляд со стороны Исина. - Хорошо. Надеюсь, никто не рассчитывает, что я назову самые главные пункты. - Вооот, - тянет Бэкхен. - Потому что первое - неприличное. Я же прав, да? - Нет, потому что первое никого не касается, - отрезает Крис. - Но если тебе интересно, одна из вещей, делающая Исина сексуальным - готовка. Пока он режет салат и мешает суп в кастрюльке... ммм… Исин пихает альфу в бок, но он не в силах скрыть довольной улыбки. Понятно, что меня никто спрашивать не берется, и Бэкхен, побурчав что-то про странную логику альф, продолжает ковырятся в тарелке. Я на пару минут теряю бдительность, но рядом с чудом делать это опасно. Под столом он легонько пинает мою ногу - судя по тому, как Крис дернулся и подозрительно осмотрелся, не с первого раза - и красноречиво приподнимает бровь. Я не реагирую, продолжая жевать пиццу. Игнорировать Бэкхена еще опаснее, чем терять бдительность. Сперва он метко пинает еще разок, потом пытается оттоптать мне ногу, но я успеваю спасти многострадальные конечности. После всех его мучений не выдерживаю и лезу за телефоном: "Уверен, что прямо сейчас хочешь это обсудить?" Бэкхен ныряет рукой в карман, быстро пробегает взглядом по сообщению и вскидывает голову. Сморщенный нос и насупленные брови выглядят очаровательно, но Бэкки вряд ли обрадуется, если узнает. "Пока что я сделал один вывод: все вы чокнутые!" - присылает омега. Моя улыбка его возмущает, но больше Бэкхен не допытывается. Разговоры за столом перескакивают с темы на тему: Лухан рассказывает про невыносимого студента, который не способен ответить на самые элементарные вопросы, но как племяннику завуча в этом колледже ему дозволено все; Чунмен рассказывает, что после всех прошедших конференций, даже умудрился обзавестись несколькими приятелями, и это не смотря на то, что омегу добавили в список участников задним числом; Чонин перехватывает у своего омеги нить разговора, и они вдвоем в красках рассказывают нам о старом соседе, который каждую неделю водит новых омег, молодых и изрядно выпивших. - Клянусь, да я сам с таким успехом не работал, как этот старпер! - восклицает Чонин, вызывая волну смеха. - Ты так переживаешь? - жалостливо спрашивает Чунмен и заглядывает в любимые глаза, театрально изображая сочувствие. И мы откровенно ржем, наверняка привлекая к своему столику немало внимания. - Кстати, мы решили завести... - интригует Чонин. Омега подпрыгивает на месте и принимается сердито махать на свою половину бумажной салфеткой. Есть подозрение, что он его не бьет, а ласково гладит, и это все какая-то скрытая прелюдия. - Щеночка! - пищит Чунмен, продолжая под непрекращающийся хохот наказывать нерадивого альфу. - Мы решили завести щеночка! Что они подумают?! - Про вас-то? Ничего неприличного, - сквозь смех вставляет Бэкхен. - Всю правду нам может поведать только кровать в гостевой спальне Криса. - Бэкхен! - Чунмен тут же переключается на друга. - Что? - невинно хлопает ресничками Бэкки. - Обрати внимание, я выдаю чистые факты. Крис подтвердит: он сам на весь дом за кровать переживал. - Крису повезло, что он заснул пораньше и не слышал того, что происходило в вашей комнате, - парирует Чонин, выглядывая из-за своего омеги. - А слышно вас было не хуже. - И по тому, как альфа смотрит на Бэкхена, становится понятно, что именно он имеет ввиду. Кенсу, сидящий рядом с Бэкхеном, уже откровенно бьет себя по голове папкой меню. - Мне хватало того, что я знал. Мне не нужны подробности, - жалобно ноет омега и укоризненно смотрит на Чонина, который теперь неловко поджимает губы. - Если ты надеешься, что я покраснею - не дождешься, - с вызовом отвечает Бэкхен, глядя Чонину прямо в глаза. - Да, я громкий и энергичный! И только безмерная любовь к Чунмену не позволяет мне ответить тебе поострее. Чунмен дает своему альфе подзатыльник, а пока тот растерянно хлопает глазами, одобрительно улыбается другу. - Все, обсудили свои треугольники? - встревает Исин. - Раз все разобрались в тонкостях своих взаимоотношений, может, закажем десерт? А то я лично смотрю на то черничное пирожное в витрине уже минут десять. - Было и ладно, - отмахивается Чунмен. - И нечего вспоминать теперь, как мы жили до того, как каждый из нас встретил свою пару. А по поводу десерта ты прав. - Чонин, чтоб ты знал, иногда мне кажется, что я люблю Чунмена больше, чем ты, - смеется Бэкки, и они с Чунменом подмигивают друг другу. Вот заговорщики. - Это невозможно. - Чонин улыбается и обнимает Чунмена, все так же стоящего рядом, за талию, зарываясь носом в складках тонкого свитера. И мы с Кенсу, переглянувшись, вдвоем изрекаем шутливое: "Буэ". Десерт мы заказываем, перебарывая приступы смеха. Бэкхен ставит перед собой широкий бумажный стаканчик. Мороженое полито шоколадным соусом и посыпано дроблеными орешками, а на самой вершине красуется целый фундук. Я не жду, пока Бэкхен выковырит орех из своего лакомства. Просто тянусь через стол и снимаю фундук сверху. Бэкхен провожает взглядом мою руку и удовлетворенно кивает, мол, как удачно получилось. - Эй, нам пора, - восклицает Исин, глядя на часы Криса. - Фильм через полчаса начнется, а нам еще Кенсу фотографировать. Мы торопливо расплачиваемся и выходим на улицу, наполненную весенней прохладой. Бэкхен на ходу смакует мороженное, так что мы с ним немного отстаем. Идти всего пару кварталов, и нам ни к чему торопиться. Вся компания заметно вырывается вперед, и Кенсу, пропавший в дружеских объятиях Чунмена и Исина в том числе. Бэкки отправляет подтаявший кусок на самом кончике ложки себе в рот и многозначительно хмыкает. Через несколько шагов он хмыкает вновь, а потом еще и еще раз. - Когда ты улыбаешься. - Есть в Бэкхене загадки для меня, но этот незаданный вопрос слишком откровенно маячит в воздухе. Омега едва не спотыкается, засмотревшись на мое лицо, но я вовремя его подхватываю. Продолжать поход мы не спешим. - Что? - улыбаюсь я. - Это... - Он ищет слово, и даже забывает о мороженом на несколько секунд. - Неожиданно. То есть голый омега, лежащий рядом, это... - Это прекрасно, но мы любим и хотим вас не за это. Голый омега - итог, но не причина. Странно, что ты до сих пор этого не знал. Бэкхен смущенно прячет глаза под челкой, невольно прижимаясь ко мне ближе. Словно мы снова вместе, словно мое чудо снова льнет ко мне в облаке ласковых слов. - Слабость, хрупкость - вот что делает вас самыми желанными на всем свете, - тихонько объясняю я. - Все мы любим секс, но слабый омега, маленький, беззащитный, беспомощный вызывает еще большее желание, чем просто раздетый. Это пробуждает первый по важности инстинкт защитника. И почувствовать себя одновременно не только любовником, но и защитником - бесценно. Это как собрать всю свою сущность и природу в единое целое. Поэтому когда вы готовите, улыбаетесь, одеваете наши безразмерные майки и поправляете спадающий носочек - у нас нет шансов. - И в сердцах добавляю: - Нет, я все-таки непроходимый тупица, если до сих пор ни разу не объяснил тебе этого. - Помнишь, я говорил, что ты лучший альфа? - где-то из-под моего бока бормочет Бэкки. Мое сердце чуть не выпрыгивает вместе с затылком. Как можно задавать мне такие вопросы? Как можно так тешить меня надеждой? - Никогда не позволяй себе сомневаться в этом, - заканчивает мысль Бэкхен и выныривает из кольца моих рук, спеша к светофору. - Ой, подожди, - тормозит он. - Шнурок развязался. До входа в кинотеатр остаются десятки метров. И наша компания уже скрылась внутри. Бэкхен протягивает мне стаканчик, но тут же получает его обратно. - Стой уже. - Я наклоняюсь и привожу его ботинок в порядок. - Дежавю. Где-то мы это уже проходили. Произношу и тут же жалею. Не представляю, как омега может отреагировать на это напоминание. - Врядли в кинотеатре будет тир, - замечает Бэкхен. - Ты и это помнишь? - осторожно спрашиваю я, легко улыбаясь. Внутри все бушует, и я не знаю, как воспринимать его слова сегодня, но то, что происходит, однозначно мне нравится. Пусть даже это ненадолго, пусть даже на один вечер. Мне не хватает его. Так не хватает, что хоть волком вой. Бэкхен дает мне понять, что не намерен менять своего решения, но я с мазохистским удовольствием вновь сую голову в петлю и отдаю ему рычаг от помоста. - Чанель, у меня не амнезия. И не ты ли недавно пытался украсть моего лисенка? Бэкхен внимательно на меня смотрит, а потом предлагает ложечку своего десерта. Он не ругается, а просто смеется вместе со мной. И правда, почему бы не посмеяться над хорошим воспоминанием? - Что сегодня творится в твоей голове, совсем не пойму, - откровенно замечаю я. И Бэкхен улыбается шире: - Будто ты обычно понимаешь. - Уел, - кратко киваю я, и подталкиваю его по направлению к кинотеатру. Омега останавливается перед входом со стеклянными вращающимися дверьми и печально смотрит в бумажный стаканчик. Мороженое еще не кончилось. - Поможешь? - Ешь сам, - отнекиваюсь я, беглым взглядом оценивая висящие афиши. - Ну не хочешь, как хочешь, - говорит Бэкхен, а через секунду кладет ложку в мой открытый рот. Мороженое действительно очень вкусное. И вкус ванили мешается с ароматом омеги. Я открываю перед Бэкхеном дверь, а сам вспоминаю, каков он на вкус, когда уставший и измотанный лежит обнаженным под одеялом рядом со мной. С солоноватым привкусом пота и дурманящим запахом молока и ванили. С мокрой челкой и закрывающимися глазами. Мой родной и самый желанный. Вне рейтингов.