Терпеть его не могу!

Этот день врезался в память надолго – тот знаменательный четверг, когда Чунмёну стало невмоготу, Чонин чуть из ума не выжил от счастья, а толпа на вечеринке Криса на всю улицу орала долгожданное «Ура! Выпьем за Чунмёна и Чонина, который его сейчас наконец-то трахнет!». Да, дело было во время незапланированной пьянки. В тот вечер вообще много чего произошло, но обо всём по порядку… Ничто не предвещало беды, когда на пороге объявился полный состав нашей баскетбольной команды. И мы наивно ничего не заподозрили, когда за спинами этой оравы подозрительно звякнули пара бутылок с пойлом. Нет, я-то заподозрил, но мне этот звон – как божественный колокольчик. Крис немного охренел – выпавшая челюсть капитана не в счёт, он вообще очень сдержанный – но гостеприимство проявил. А Исин, я вам скажу, святой - я бы эту ораву кормить не стал и о голодных их желудках не беспокоился, а этот… Он у Криса, конечно, умница и хозяюшка, но у меня глаза из орбит повылезали, когда омежка понесся на кухню рыться в уже значительно опустошённом нами холодильнике. Окончательно мои глазные яблоки поползли по ковру, когда это чудо в фартуке умудрилось из пакета муки, нескольких яиц и остатков нарезки сварганить нечто весьма вкусное и съедобное. На всех не хватает, но о кулинарных способностях Исина у нас и так уже легенды ходят, заставляя омежку краснеть, Криса гордиться – ещё б он не гордился, засранец, - а остальных завидовать. Да у нас от одной мысли о его пирожках и жаренной курочке слюни по подбородку текут. И всё бы закончилось весьма мирно, если б не то самое звенькавшее пойло. Размах непредвиденной катастрофы дошёл до Криса, когда спустя минут сорок на крыльце объявились ещё человек так тридцать, усердно доказывающих, что они «вдруг» были оповещены о проходящей тут вечеринке по поводу окончания лета, начала нового учебного года и вообще всеобщей вселенской любви. Выпивка льется рекой, и я почти счастлив, впервые с того злополучного вечера в клубе. И если не счастлив, то, по крайней мере, стабильно спокоен, а это уже не мало. Эфемерное спокойствие рушится на мелкие кусочки с появлением знакомого запаха. Стоит ли говорить, что мои нервы играют реквием по самим себе, и каждый аккорд бездушно тренькает в голове? Швырните в меня помидор. Можно, правда. Я, помнится, говорил, что тот ещё неудачник, так вот – реалии жизни таковы, что я готов самолично размазать по своей макушке с десяток тухлых яиц. Я не романтик, и не чувствительная альфо-тряпка – ну я и врун! – но любовь это вам не мешок картошки – в один присест не разгребёшь. Честно говорю, я не хотел вообще к нему приближаться, даже простое "привет" казалось мне совершенно излишним. Но Бэкхен все решил сам. Я совсем не понимаю, к чему ему это соблюдение формальностей, но от задорного - да, вы не ослышались - приветствия и похлопывания по руке мне уже не спастись. - Привет, Чанни, - он протягивает мне банку пива, которую я, пребывая в лёгком ступоре, вскрываю чётким движением руки, и потом – вот так поворот! – забирает её обратно! - Вечер добрый, - выдыхаю я, наблюдая, как эта наглая рожа делает глоток. Вот нахал! Я ему что, открывашка? Других идиотов не нашёл?! - Как дела твои? – невзначай интересуется Бэкки, и так он это делает, что у меня сердце ухает в пятки и, похоже, пробивает путь в подвал. А потом он мне улыбается. Словно не обвинял в изнасиловании, не посылал в дальние дали и вообще вёл себя тихо, мирно, прилично. А такие заскоки могут означать только одно… - Бэкхён, ты много выпил? – спрашиваю я, хватая за локоть и усаживая на близстоящее кресло. - Ик… Чуть-чуть… - хлопает глазками моя ненавистная прелесть и делает очередной глоток. - Хватит с тебя на сегодня, - мне еле удаётся вытащить ледяную банку из его цепких пальцев. - Чанёль, а чего ты так переживаешь? - Переживать? За тебя? Не обольщайся. - Жаль… - разочарованно выдыхает омежка, сжимая собственные коленки. – А я-то думал, ты меня сбережёшь… как всегда… И ты сегодня красивый. Странно. Я не успеваю сообразить, как он поднимается с места и скрывается в толпе. Остаётся стоять с упавшей челюстью, колотящимся под ребрами сердцем и желанием что-нибудь сломать, прямо сейчас. Хотя дальнейшее развитие событий заставляет меня отложить крушение дома на второй план, да и ход наших гуляний меняет необратимо. Я упоминал про Чунмёна, лунные циклы и общие тосты за их потрахульки? Тем, кто не помнит, напомню, что упоминал. Всем было, чем заняться, и на них мало кто обращал внимания, пока эта парочка малахольная не выползла из какого-то угла. Вернее, выполз Чонин, выполз на импровизированный танцпол, организованный в центре гостиной путём вынесения мебели в дальние комнаты. Чунмёна, думается, никто не спрашивал, хочет он туда или ему и в уголке отлично сидится. Но нет, это ж Чонин, и это «танцпол», и у него есть омега, для которой надо быть самым красивым, сексуальным и охереть каким крутым. Выпендрёжник недоделанный. Они танцуют, медленно двигаясь в такт музыке, потираясь друг о друга. И алеющие щеки Чунмена как прямое доказательство того, что прикосновения пальцев альфы под майкой невыносимо обжигающи. А через десять минут половина самцов готова взвыть от дурманящего запаха течной омеги, и Чонин уже сверкает своей ширинкой. Для него самого становятся полной неожиданностью и этот интимный поворот в кольце его рук, и бесстыжий шепот на ухо, и ладони Чунмена, тянущего в танце за пряжку ремня. А омежка именно танцует, каждым движением соблазняя, сводя с ума своего избранника. Чонин, кажется, сам до конца не верит своему счастью, стоит столбом посреди комнаты и тупо пялится на осоловелые глазки своего скромника. Да всем бы таких монахов! Вон ребята на диване уже слюну в кулак собирают - так умело и развратно Чунмен крутит задницей и бегает пальчиками по своему телу. В итоге я не выдерживаю: хватаю обоих за руки и со словами "Успеете ещё поразвлекаться на публику" утаскиваю в их комнату на втором этаже, плотно закрыв дверь и предварительно побрызгав у порога каким-то вонючим освежителем. А то за ними шлейф по всему дому - парфюмерный дом, мать его. Крис с Исином тем временем провожают добровольно и стремительно улепетывающих гостей - находиться в одном доме с текущей омегой даже для опытного и сдержанного альфы занятие не самое приятное. А мне остаётся только напиться и самому себе посочувствовать: Крис будет отрываться на Исине, Сехун пьян настолько, что ему посторонние потрахушки в доме побоку, а эти двое будут кричать, стонать и бить всё вокруг, пока вдоволь не насладятся друг другом, впервые... Чёрт! Только вот у меня в штанах тесно, и не от запаха Чунмёна, а от того лёгкого шлейфа, что остался на пороге после ухода одного странного и немного не адекватного в своих действиях гостя. Взбередившего мою душу, вывернувшего наизнанку внутренности и натоптавшего в процессе очередного побега.