Терпеть его не могу!

В один из дней неожиданно выясняется, что Лу проходил за бугром курсы парикмахера-стилиста, мне срочно надо сменить имидж, а у всей нашей компашки как раз нет ни единого дела, и они дружно придут посмотреть, что наваяет этот мастер. Он долго фангёрлит на мои рыжие кудряшки, прыгает вокруг, дергая за пружинки, и потом с горьким вздохом берется за ножницы. В тот момент, когда я открываю глаза, а северное полушарие сносит к чертям звуковой волной моего невыразимого "восторга", Лухан уже пакует чемоданы и баррикадируется в ближайшем бомбоубежище. Я черный, мать вашу! Не рыжий, не кудрявый, а черный. Я чмо, полулысое, полулохматое, ни хера не понятно, на какую сторону причесанное и причесанное ли вообще. Стоит ли говорить, что еще неделю этот горе-парикмахер улепётывает от меня по всем корпусам, пряча предметы острые и те, что возможно впихнуть в анальный проход. Слишком велико мое желание ткнуть ему ножницами в глаз и засунуть швабру в соответствующую дырку. Суини Тодд по сравнению с этим оленем - истинный человеколюб. В вечер пятницы, за просмотром какой-то приключенческой лабуды, я его прощаю, хотя ёжик на голове на него ещё дуется и упорно выпячивает косые волосинки в другую сторону. Мы сидим на полу перед телевизором, разложив целую кучу вкусностей и хрустяшек. Сехун с Луханом иногда переглядываются, просто наблюдают друг за другом, никаких разговоров. Чонин тискает хихикающего Чунмёна, устроившегося у альфы на коленях и не обращающего внимания на экран – зачем, если рядом Чонин? Исин молчит, только иногда опирается на Криса и задумчиво отправляет в рот очередную чипсину. В общем, спокойствие и тишина. Стук в дверь, и Лухан жмёт на паузу. Ручку дёргают, потом появляются тонкие пальчики, а следом и сама омежка. Моя омежка. Сюрприз, однако. Ребята молчат, ожидая моей реакции. И Бэкхён тоже ждёт. - Что хотел? – невзначай спрашиваю я. - Я слышал, вы тут кино интересное смотрите. - Смотрим. - Эм… К вам можно? - Истерить не будешь? – встревает Чонин. Бэкхён ехидненько улыбается и смеряет альфу таким взглядом, что меня аж гордость берёт. - Чонин, тот факт, что ты совал в меня свои причиндалы, не даёт тебе права отпускать шуточки в мою сторону. Не дорос ещё. Мы прыскаем в кулаки, Чонин роняет челюсть, а Чунмён с его коленей медленно скатывается на ковёр. - А он крут, - выдыхает Лухан, стараясь не поперхнуться. – Чанни? Чувствую себя судьей, выносящим вердикт. - Проходи. После такого кирпича в сторону этого Дон Жуана тебе позволено все. Бэкхен переминается с ноги на ногу и делает шаг. Лу снимает паузу, и сеанс продолжается. Бэкхен оглядывает все нагромождение тел на полу, выискивая свободное место. И - Крыша, сидеть! Голова, думать! Сердце, живи! - из всех возможных вариантов пристроить собственную задницу омежка выбирает место рядом со мной. Вот что за напасть?! Ни слова не говоря, усаживается рядом, вытягивая ноги. Только бы не зависнуть на этих самых ногах. Собираю мозги в кучу и тянусь за упаковкой сырных крекеров, перехватывая веселый взгляд Лухана. Протягиваю этому чуду пару печенюшек. Бэкхён поворачивается, улыбается, строит милашную мордочку и выхватывает у меня пакет целиком. Наглость – второе счастье! Крекеры с сыром – первое. У меня счастье одно – сидит рядом, жует, шевелит пальчиками на ногах и очень внимательно смотрит в экран. Кушай, лапушка. - Фпафибо, - отвлекается от процесса омежка, наклоняясь ко мне. - Жуй давай. И я позволяю себе поправить его челку и одернуть кофту сзади, прикрывая оголившуюся поясницу. Чудо благодарно кивает, угукает и пытается улыбнуться с набитым ртом. Я умру сегодня в приступе умиления. Исин сильно уставший и к концу фильма едва не засыпающий. Крис наклоняется и что-то спрашивает, а потом поднимает омегу и желает всем спокойной ночи - им пора спать. Все пальцы в крошках, мордашка довольная, пакет пустой. Но вот зараза, запить оказалось нечем. И через пару минут Бэкки начинает икать. Сперва не слышно, только спина дергается. А потом вдруг подскакивает на месте со звучным:Ик-ой-ик". - Ну вот, - поднимаюсь я, протягиваю ему руку и вздергиваю наверх. Кидаю ребятам «мы скоро» и утаскиваю Бэкхёна за собой. Эта прелесть плетётся сзади меня, спотыкаясь на каждом шагу и икая в кулачок. Я почти сдох. Пару минут уходит на отпаивание его водой и присказки: «Икота, икота, перейди на профессора Чхве». Я провожаю его до двери под сопровождение многочисленного «спасибо, что помог» и думаю, что если он так позволит мне о себе заботиться, я умру самым счастливым неудачником на земле. А в понедельник меняется всё, слишком резко и слишком для нас волнительно... Исин с нескрываемой злостью идет в сторону нашего столика. С грохотом ставит поднос и садится, кинув сумку у ног. Крис аккуратно усаживается напротив, отставляет свою порцию в сторону и наклоняется к своей омеге. Исин делает вид, что не видит, ковыряясь вилкой в рисовой запеканке. Мы напрягаемся. - Исин-а, - зовет альфа, стараясь дотронуться до руки парня, но тонкие пальчики тут же прячутся под столом. - Исин, я просто надеюсь, что ты не наделаешь глупостей. Омежка подскакивает как ошпаренный: - Ты меня за идиота принимаешь? Не собираюсь я ничего делать! Просто не разговаривай со мной, хорошо? И я клянусь тебе, что съеду, если ты еще раз спросишь о... об... Исин не договаривает, срываясь с места и вытирая выступившие слезинки длинным рукавом. Крис роняет голову на стол и бьет кулаком в ногу. - Сука. Столовая еле дышит, я выплевываю ложку, а Лу отставляет стакан с соком. - Крис, - мягкий голос омеги отчетливо слышен в гробовой тишине. Друг поворачивает к нам измученное лицо и взглядом тычет в сторону любопытной толпы. Намек понят. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, чуть привстаю и кричу на все помещение. - Уши свернули и жуем! И нечего так на меня смотреть. Не ваше дело. Через минуты две народ соображает, что никаких подробностей им не светит, и благозвучное чавканье заполняет помещение. - Можешь говорить. - Исин. Я всегда так аккуратен, он привык на меня полагаться. Всего один раз, я профукал только один раз, а он по иронии судьбы ничего не принял. Мы уже поняли. Становится реально не до еды. - Течка должна была прийти пять дней назад. Крис обреченно утыкается носом в стол, тяжело вздыхает и накрывает руками голову. Это пиздец. Всем в нашей компашке известно, где у этой парочки висит календарик, на котором вот уже пару лет между днями икс ровно тридцать восемь дней. Сбоя не было ни разу...