Терпеть его не могу!

Бэкхён стоит в темноте, посреди комнаты, пропитанной с пола до потолка его запахом. Да, не помогает. - Хороший мой, - кидаюсь в его сторону. Тормозит, выставляет вперёд руку. - Не подходи. И так херово соображаю. Кстати, шкаф поставишь? Оборачиваюсь на шкаф, внимательно его осматриваю и парой ловких движений задвигаю на место. - Ты открыл, - сажусь на пол у порога. Бэкхён забирается на кровать, включая ночник. Сам румяный, всклокоченный, пальчики трясутся. Сжимается в комок, обнимая подушку, и садится в углу. Смотрю на него через всю комнату, пару раз встряхиваю головой – не те мысли, совсем не те. - Угрозы со стороны Исина показались мне вполне реальными. Я смеюсь, представляя, каким образом и каким предметами омега приводил бы в действие свой план. У него такой арсенал: сковорода, ковши, половник, швабра и «волшебная коробочка с детскими игрушками» на шкафу. Знаю я ваши игрушки, кролики. - Ты как? - Тяжело, - бубнит сквозь подушку Бэкхён, зарываясь носом в ткань. - Сильно тянет, да? - Угу… - Прости, для меня блокатора нет. - Угу… Я дышу, ощущаю, как наливается кровью член, как упирается в ткань – так не вовремя. - Чанни, - зовёт омежка. – Расскажи что-нибудь? - Что? - Что угодно. Я должен перестать думать об этом. - История о том, как один странный мальчик жил в шкафу, подойдёт? В меня через всю комнату летит его подушка. Ловлю, веду носом по шву и кидаю в обратную. Бэкхён ловит и обнимает её вновь. - Нет. Другое рассказывай. - Тему дай. - Эм… Ничего в голову не идёт. - А у меня сейчас все мысли именно в голове и сосредоточены, да? - Извращуга, - дует губки Бэкхён, опять пряча нос в сгибе подушки. Озираюсь по сторонам. Чем бы тоже нос заткнуть? Надо было реально по пути синхронистов найти. Хотя… В нашем случае это вряд ли бы помогло. - Бэкхён, у тебя второй подушки не найдётся? - На! – в меня снарядом прилетает лиса. Та самая, с пушистым хвостом, выигранная у тира месяц назад. Пропитанная его запахом. - Тобой пахнет, - констатирую я, с блаженством вдыхая сладкий аромат. - Логично. - Только теперь будет пахнуть мной, - прижимаю пушистого зверя к себе, располагая лохматый хвост ровнёхонько под носом. Да, попой кверху. У каждого свои тараканы. И хвост у лисы мягкий. Харе ржать! Я на вас посмотрю, когда окажетесь в одной комнате со своей течной омегой. - Не страшно… У тебя запах кофе. Повисает неловкое молчание. Из-за подушки видны только уставшие глазки, внимательно меня рассматривающие. - Бэкхён, - зову его тихо. – Давай поговорим? - Можно, - бубнит он из-за подушки. - Кто начинает? - Всё равно. - Ну, раз я должен был прийти по прошествии этих дней, то, пожалуй, я и начну. Волнение пробирает дрожью. Откладывать разговор смысла нет, но я боюсь. Не трусь, Чанни, крыша пока с тобой. Пока… Радужная перспектива, однако. - Чем занимался весь месяц? - Учился. - Личная жизнь? - Мы же договорились. Не было никого. - Хм… - Ты удивлён? – он аж подскакивает на кровати. – То есть я, по-твоему, от нефиг делать пускаюсь во все тяжкие? - Я не это имел… - Чанёль, не мне тебе рассказывать о жизни омеги. Я уже понял, что мы – подставные задницы, что трахай нас, кто хочешь. И пока никто не придёт и не заберёт, не наделает тебе детишек, твоя задница открывает сезон охоты. Без твоего ведома, правда. - Бэкхён… - Нет уж, прости. Раз я начал, договорю. Ты спрашивал меня, соглашусь ли я на серьёзные отношения? А что такое серьёзные отношения? Мне ни разу никто не предлагал встречаться. Пользовались тем, что в период течки омега соображает хило. Я удовлетворён, и первые минут пять после – доволен, а очередной альфа ставит на погонах очередную звёздочку. Это наша природа, Чанёль – сходить с ума, вестись на ласку. Нашёл своего альфу? Молодец. Не повезло? Ну, значит, не повезло. И знаешь, что самое херовое, Чанёль? Знать, что альфа у тебя есть, а трахает тебя кто-то другой. - Бэкхён… я… Не знаю, что сказать. Во все глаза смотрю на это чудо, стоящее на кровати на коленках и тыкающее в мою сторону подушкой. Я знал, что ему тяжело. Понимал, но… - Бэкки, ты же сам мне отказал, - в отчаянии оправдываюсь я. Да, оправдываюсь. Чмо. - А ты на радостях пошёл лишаться невинности и иметь всё движимое и недвижимое, да? Отлично. Он бьёт наотмашь подушкой и валится на постель. - Сука! Он плачет, я это слышу. Но самое страшное, что плакать начинаю я. Тихо, чуть вздрагивая, глядя, как он дубасит одеяло кулаком. Он лежит и смотрит в потолок. - Я смотрю на Исина. Смотрю и думаю, что так не бывает. Чтобы вот так друг друга найти, вцепиться и не отпускать. Молчу. - Почему? Почему ты не пришёл, Чанни? Почему не пришёл, не забрал и не сказал «моё»?! Ты представляешь, каково это, прощаться с невинностью, зная, что неподалёку ходит истинная пара, которой, по-видимому, совсем на тебя чихать? Да, у меня ужасный характер. Да, я умею выводить из себя за доли секунды, но почему ты сдался?! Сложно было подойти ещё раз? Так кто теперь даёт тебе право судить, с кем я спал и когда, если сам ты в это время развлекался с кем-то ещё? От тебя разит каждый раз, когда ты возвращаешься из их кроватей, если кроватей вообще… Я задыхаюсь. - У меня нет… давно нет никого, кроме тебя… - Я помню, что они были. И мне этого достаточно. Что ты там говорил? Защищать? Где твоя хвалёная защита? Где ты был все те разы, когда меня раскладывали на чужих кроватях, а? А если б я не попался тебе тогда, ты и сейчас бы позволял трахать меня всем, кому не соизволится? Он смотрит на меня, решительно, не отводит глаз. - Самое поганое, что у тебя был шанс. Хочу я того или нет, но ты мой альфа. Меня тянет к тебе, и ты это знаешь. А ты… Я ползу через комнату, отбросив игрушку в сторону. Сажусь у кровати, вытирая слезы кулаком. Бэкхён садится к стенке. - Я ужасный, знаю. Бэкки, я… Прости… - Я научился тебя ненавидеть за это время. Реально терпеть тебя не мог. Аж до дрожи. А потом ты появляешься, как чёрт из табакерки, и меня спасаешь. И трахаешь. А потом спасаешь и трахаешь вновь. Я же знаю, какой ты у нас теперь Казанова. А тут я, свободная задница местного разлива. На тебя заглядываются, Чанёль. Многие. Я вижу это. Ты популярный, красивый, сильный, умный – альфа мечты. Альфа, который сам отказался от меня, имея на руках козырный туз. Куда бы я делся? Сбежал? Но тебе это было не надо к тому моменту. Когда ты там пошёл кутить? В четырнадцать? Ага, а течка у меня началась в шестнадцать. Так кто из нас потаскун? Я лихорадочно забираюсь на кровать, прижимая его к себе. Он не сопротивляется, вообще никак не реагирует, только чуть подрагивает при каждом вдохе. - О Господи, я думал, что не нужен тебе. Бэкки, мой хороший… Ты такой красивый, такой грациозный. А я тот ещё медведь, если посмотреть. Ты отшил – я поверил. Ты послал – я пошёл. Я предположить не мог, что ты ждёшь. Я и не думал, что такое возможно. Прости меня. Прости, пожалуйста. Я такая свинья! Он соглашается сквозь слёзы. Прижимаю крепче, глажу по голове, пытаясь собрать мысли в кучу. - Свинья, Чанёль. Розовая такая поросёнка, но… Он отстраняется. - Мы оба тупицы, и мы это знаем. Что? Не смешно, но рот я реально от удивления открываю. - Мне ничто не мешало в своё время прийти к тебе самому, хотя это как-то не по правилам. Прийти и сказать, что я есть. Я ждал, ты не так понял… В итоге пару лет мы убили на безграничное презрение и ненависть друг к другу. Внимательно слушаю, держа его за руку. - Меня использовали, много раз, Чанни. И я сам позволял им это. А потом пришёл ты, грубоватый порой, но я не могу не признать, что за всё время ты ни разу не сделал мне больно. Ни разу. Раздражал, бесил, выводил из себя, но боль – никогда. Я бегаю от тебя больше года. Признаю, что бегаю. Потому что не понимаю, как такой, как я, мог понадобиться такому, как ты. Почему именно сейчас? Почему даже спустя столько времени? А ещё почему ты такой тёплый… по сравнению с ними. Мягкий, заботливый. Со мной не было этого. Я не буду слушать, как ты неправильно всё понял, как позволил, как тупил и потом вдруг опомнился. Я отвечу на твой вопрос. Я отвечу на него прямо сейчас. Сердце замирает. Меня трясёт. - Как бы я не выкобенивался, я не могу не признать очевидных вещей. Никто и никогда не делал для меня того, что способен сделать ты. Вижу это по тебе. Искренняя забота, желание оберегать, беспокойство… Я могу смеяться с тобой. Тебе это удаётся как-то. И ещё заниматься с тобой красивым сексом. Не просто трахом, а чем-то более чувственным и интимным. Могу позволить себе быть собой – врединой, букой и лохматым недоразумением. Чанёль, я не найду альфы лучше, чем ты. Я порывисто прижимаю его к себе. - Я никому тебя не отдам. Прости меня старого, он не соображал, что делает. Ты мне нужен. Только ты, никто больше. И я готов сделать всё, чтобы тебе было хорошо. Я постараюсь никогда не причинить тебе боли, правда. Буду изо всех сил стараться, только дай мне этот шанс, Бэкки. Дай, и я стану самым лучшим альфой на свете. - Мне нужно, чтобы ты был лучшим альфой для меня, - шепчет Бэкхён и ведёт носом по шее. – Чёрт, пока говорил, не обращал на это внимания. - А ты у меня рассудительный. - Один парень дал мне месяц на размышления, которые в голове уместились за пару часов, - улыбается он. – Я ещё утром знал, что соглашусь. Понял, что злиться повода нет. А ты действительно завидный экземпляр. С какой стороны не смотри. Мне не верится, что всё так легко. Что он вылил на меня эту канистру чувств, наорал и теперь соглашается. Быть такого не может. Я сжимаю его в объятиях, словно убеждаясь, что он настоящий. - Бэкхён, ты понимаешь, на что соглашаешься? Это не игра, это всерьёз. Ты нужен мне, безмерно нужен. Насовсем. - Да, - он поднимает на меня взгляд, чуть отстраняясь. – Чанни, я не знаю всего этого. У меня не было серьёзных отношений, никогда. Что, как, почему? Исин с Крисом… Они долго шли к этому. Это труд. И мне страшно. Страшно, что я не смогу. Что это тяжело, а я не умею строить свои отношения с кем-то. Но если уж пробовать, то пусть это будешь ты. Потому что никому иному я себя не доверю. Так что мне нужна твоя помощь. Притягиваю к себе своё лохматое и неуверенное чудо. - Просто наслаждайся, Бэкхён. Остальное я беру на себя. Он благодарно смотрит, сжимая в кулачке мои пальцы. В какой-то момент подаётся вперёд и целует в щёку. Я вопросительно приподнимаю бровь. - Мне нужна твоя помощь, помнишь? - Эм… - Чанёль, ты хоть представляешь, как мне сейчас тяжело рядом с тобой сидеть? Улыбаюсь: «Представляю». - Ну, так ты мой альфа или чей-то ещё? Давлюсь вдохом. Блять, Бен Бэкхён! - Чудо моё… - Чудо сейчас свихнётся, медленно и верно. Не зря сказал, что тебе сюда нельзя. Я ж не железный. Или ты валишь отсюда, или…