Терпеть его не могу!

Из зала вываливаемся: ржущий Кенсу, утрамбовывающий фантики от конфет в ведерко из-под попкорна, ржущий я, с покусанным плечом и пустыми бутылками, и Бэкхен, строящий невинную и ничего не понимающую моську и делающий вид, что это не он грыз меня весь сеанс то на страшных, то на смешных моментах. - С такими угарными комментариями мне боевики смотреть еще не приходилось, - признаюсь я. - Кенсу, тебе надо где-то применять свой талант. Такое пропадает. Я ж чуть не заплакал. - Да что ты мелешь? - отмахивается омега. - Тоже мне талант. Брось. - Это вас с детства учат так беспалевно на комплименты напрашиваться, да? - интересуюсь я, затормозив посреди пути. - Черт, он просёк, - шутит Бэкки, елозя ботинком по полу. - Кенсу, не разговаривай с ним. Кенсу смеется, а я жамкаю свое сокровище, ржущее и брыкающееся в моих руках. - У вас спецкурс такой есть, да? Признавайся! Кроме "а-ха-ха", "и-хи-хи", "ой-ой-ой" и "хватит", Бэкки ничего ответить не в состоянии. Значит, точно есть! Ужинать решено в кафе. Кенсу с Бэкхеном придирчиво осматривают меню, а я просто мечтаю о большом куске мяса, можно и не одном, и солидной порции гарнира. На десерт подойдет кусок торта, нескромный такой кусок. Вилками начинаем стучать минут через пятнадцать. Кенсу не отвлекается от пережевывания овощного рагу с кусочками говядины, отклоняя первый телефонный звонок. Не отвлекается, сбрасывая и второй. На третьем его плечи раздраженно дергаются. После четвертого я не выдерживаю. - Помочь? - Не надо. Ему скоро надоест, - морщится Кенсу. - Но спасибо. - Кто это? - ненавязчиво спрашивает Бэкки, ковыряясь в рисе. - Да так, - отмахивается Кенсу. - Придурок один. Экран телефона загорается вновь. - Может, все-таки помочь? Кенсу сбрасывает. Бэкхен хмурится. - И что ему надо? - Член почесать. Ищет желающих. - Так давай его пошлем! - с энтузиазмом предлагает Бэкки. - Скажем, что ты уже занят. Пусть предлагает кому-нибудь еще. Телефон оживает в очередной раз. - Вот настырный, - возмущаюсь я, перехватывая трубку. У Кенсу глаза принимают опасную выпуклость. Разговор длится недолго: радостно поприветствовать - "ты тупой?", - разъяснить ситуацию - "он занят!", - и слегка пригрозить - "позвонишь еще хоть раз, я тебя сам выебу". Собеседник неприветлив, непонятлив, но очень разговорчив. В жопу такого собеседника! Бэкхен хихикает, обнимая и целуя за ухом. Прижимается очень близко. - Грозный какой. А Кенсу смотрит на возвращенный аппарат и хлопает глазами. - Спасибо. - Ерунда, - незаметно ныряя своему омежке под пуловер и щекоча бок. Бэкхен дергается и отсаживается, показав язык. Ночью я его тебе откушу. - Почему он тебя-то выбрал? - Да хрен его знает. Но он мне не нравится. На самом деле, ни один из парней, с которыми я встречался, мне не нравились настолько сильно, чтобы я решился завести серьезные отношения. Даже запаха такого не встречал, чтобы голова кругом. Вы вот сидите, а я не представляю, как вы друг друга определили. Бэкхен отводит взгляд и ковыряется в тарелке. Неужели ты до сих пор боишься говорить об этом? Заниматься со мной сексом, спать, развлекаться - нет. А сказать о том, как себя чувствуешь рядом со мной - да? Как я вздыхаю, слышно, наверное, только ему. Но омега накрывает мою руку своей и сплетает пальцы. - Ты поймешь, когда встретишь, - пытаюсь выкрутиться я. - Все мысли сосредоточатся на этом. Кенсу скептически приподнимает бровь. - Видно, не судьба. - Ну как же? Еще встретишь кого-нибудь подходящего. - Да хоть одного бы подходящего встретить! - с обидой бросает омега. Бэкхен дергается, сжимая мою руку, и придвигается ближе. Несколько минут мы едим молча. Кенсу, поджав губы, осматривает кафе. Половина столиков - свиданки. - Вон их сколько. И все кого-то нашли, - печально произносит Кенсу. - А я не натыкался даже на мало мальски подходящий вариант. - Надо на идеально подходящий натыкаться, - бубнит Бэкки. - Ты биологию в школе пропускал, да? - легкая улыбка смягчает лицо Кенсу. - Природа так распорядилась, что у каждого из нас есть несколько вариантов. То есть на самом деле и у тебя, Чанель, может быть еще несколько идеально подходящих омег. И у тебя, Бэкхен, пара-тройка иных альф. Но она не любит создавать трудности. И мы их не любим, поэтому выбор автоматически падает на тот вариант, что ближе. Другой альфа или омега могут подойти еще лучше, но на поиск этого далекого варианта можно потратить всю жизнь, но так ничего и не найти. Избороздить океаны, исходить континенты, но остаться у разбитого корыта. Так задумано. Поэтому вы живете рядом, поэтому Исин с Крисом живут рядом. И вот тут возникает вопрос: на меня она совсем забила или прикольнулась настолько, что все мои возможные пары ходят где-то там, где не хожу я? Становится очень неловко. Мы вдвоем, и не смотря ни какие проблемы, есть друг у друга. А у Кенсу нет даже этого. - К бетам присмотреться, что ли, - усмехается омега. - А они тебе чем помогут? - недоумевает Бэкки. - Беты могут стать отцами. Это рожать могут только омеги. А зачать от беты никто не мешает. - Так жестоко, - выдыхает Бэкхен и вцепляется в мой бок. - Жизненно, - пожимает плечами Кенсу и доливает еще чая в чашку. - Не всем так везет. У меня отец - бета. Они понравились друг другу, и все тут. Я вот думаю, может, это повлияло? Наследственное? Может, я недоомега какой-то и просто не знаю об этом? Чанель, ну-ка, вот как я пахну? Веду носом, хотя просьба странная. - Как и положено, сладко. - Сильно сладко? - Непонятно сладко, - мнусь я. Запах действительно неопределим. Что-то знакомое, но никак не пойму. Кенсу отбивает пальцами ритм по краю стола: - Класс. Непонятно. - А ты сам не определил? - спрашиваю я и запоздало понимаю, насколько глуп мой вопрос. - Нет, как видишь. Бэкхен трогает за руку: - Мы иначе себя чувствуем. Это для тебя мой запах какой-то определенный, а я ощущаю сладкий аромат. - Ты пахнешь молоком и ванилью, - незамедлительно отвечаю я. Бэкхен удивленно на меня смотрит. - Да-да, молоком и ванилью, - с улыбкой повторяю я, чмокая в щеку. - А я то думаю, что ж они так за тобой носились все, - смеется Кенсу. - Молоко и ваниль! Круто. Попадись мне кто с таким запахом, я б тоже не отставал. - Обойдутся, - решительно заявляю я, пока Бэкки под боком переваривает новость. Кенсу хохочет еще громче: - Нет, вы все-таки умилительные. Молоко и ваниль! Кофе, молоко и ваниль! - Выдыхает и уже серьезнее добавляет: - А я пахну неизвестной сладкой хренью. - И на нее найдется любитель, - подбадривает Бэкхен. - Дадим объявление: "Ищем альфу для этого омеги. Приди и разгадай, чем он пахнет. Победитель получит пожизненный приз". Они смеются, и Кенсу, кажется, на какое-то время забывает обо всем этом. По дороге до общаги он шутит, рассказывает какие-то случаи из детства и веселит всю нашу компанию убийственным чувством юмора. А оно у Кенсу действительно потрясающее. Со здоровой долей цинизма он обсуждает и указывает на вещи, о которых большинство говорить не будет. Трезвый взгляд на жизнь и поразительный ум делают его завидным омегой. И тот факт, что у него никого нет, начинает беспокоить сильнее. - Он опять у тебя, да? - просто спрашивает Кенсу, поднимаясь на крыльцо. - Завтра последний день перед экзаменом, и все надо повторить, - рассуждает Бэкхен. - Чанни, ты ж не против? Жамкаю и зачмокиваю в щеки, провожая до двери. Но отпускаю. Мне тоже послезавтра сдавать, и не помешало бы пробежать лекции еще раз. А рядом друг с другом мы ничего не повторим. "Сладких снов" - присылает Бэкки через полчаса. "И вам :*" - отвечаю я. А потом добавляю: "Поцелуйчик для тебя;))" Бэкхен присылает ржущий смайлик с припиской "Кенсу до последнего надеялся", а я укрываюсь одеялом и засыпаю с улыбкой.