Последняя из Ооцуцуки

      Перехватив руку перед своим лицом, сжав его правой рукой, не отпуская притянула противника к себе и одним касанием левой руки, блокировала все его потоки чакры ударив в грудь. Юркнув под его схваченной мною рукой, я отбросила его в сторону, тут же уворачиваясь от настигающего меня другого удара второго недруга. Уйдя в сторону, я выхватила кунай из сумки, и задержала им удар чужого куная, выжидая момента, когда противник оступится и я смогу нанести решающий удар.       Ждать долго не пришлось. Удары стали наноситься с молниеносной скоростью моих отражений, а к такому темпу противник не был готов. Такое заметить было легко, достаточно взглянуть на его трясущиеся руки. Увернувшись в сторону от его прямого удара, я быстро ушла вниз, и с разворота выбила ногой кунай из его трясущихся ладоней, хватая того, чтобы одним ударом перекрыть поток чакры. Но враг действовал стремительно и гораздо увереннее, чем с кунаем. Перехватив мое запястье свое рукой, он достал взрывную печать, но я помешала ему активировать ее. Вырвав свою руку из его крепкой хватки, я локтями ударила его по предплечьям, разводя руки в сторону, и не выжидая реакция, ударила врага головой, чтобы полностью дезориентировать. Отшатываясь назад он расфоксированно посмотрел на меня, своими темными глазами, и с тихим недовольным стоном, снова бросился меня атаковать, но это все было зря. Он уже повержен.       Я не стала идти ему на встречу, а лишь в очередной раз встретила его руку, которой он планировал ударить меня в лицо. Перехватив ее, и снова уйдя в сторону, я коленом ударила врага в живот. Согнувшись от боли, недруг повалился на землю, но уже не пытался вырваться.       Лучше боли, ничего не выбивает из колеи во время боя.       Не отпуская его руки, я перевернула того на спину, уперев колено в горло, пока он вновь не решил, попытаться меня атаковать, занимая мое время. Я собрала в правой руке побольше чакры, и одним, запланированным ударом в грудь, лишила его сознания. Медленно встав на ноги, я тут же передала сообщение остальным через переговорное устройство:       — Еще двое обезврежены.       Устало прислонившись к дереву, я сложила печати мистический руки и положила ладонь на свой рассеченный лоб. Наверное зря я поспешила с таким действием, можно было бы попробовать по другому расфокусировать его внимание и выбить взрывную печать…       — Что это было? — испуганно спросила Сакура, после раздавшегося взрыва в кустах от печати, которую я думала помешала ему активировать.       — Все в порядке, — забыла выключить сигнал передачи. — Простая взрывная печать, — не хотелось отвлекать других. — Раненые есть? — залечив голову, я оторвалась от дерева и активировав глаза, еще раз оглядела округу выглядывая злоумышленников.       — Мы в норме, — ответила Темари.       — Тоже самое могу сказать про нас, — ответил Какаши-сенсей.       — Хината-сан, — обратился Сай. — На семь часов трое, — я посмотрела по заданному направлению, которое мне дали и засекла не троих, а пятерых шиноби. Трое были в движении, а двое, стояли на месте.       — Вижу, — отключившись, я прыгнула на дерево и побежала к ним на встречу. Рангом они скорее всего были выше тех, что я видела прежде, но вот те двое, которых не видел Сай, находились в статике, и чакра их посильнее тех троих будет. Гораздо сильнее. — Тут есть двое. Они рангом выше.       — Я их не вижу, — доложил Сай. — Маскируются.       — Видимо, — я уже была близка к троим шиноби. — Отключаюсь.       Остановившись на ветке, ухватившись за ствол, я внимательно осмотрела местность вокруг меня, выстраивая план, который помог бы мне сократить время и идти дальше. Мне в голову пришла страшная мысль. Те что находились в покое могли бы быть участниками экзамена, которые ловко прошмыгнули перед носом выставленных АНБУ деревни Песка, сторожащих наши посты на время операции.       Участники не должны видеть то, что происходит, и в независимости от того, в опасности они или нет, мне надо поспешить, и увести их подальше от наших позиций.       — Три уровня, — пробормотала я, засматриваясь на два подходящих, растуших друг против друга, крепких деревьев.       Надев перчатки, я достала хорошо закрытую проволоку, вытащила пару кунаев и, связав их между собой, бросила в противоположные стороны, натягивая ее между двумя мощными стволами на самом низком уровне, который достанет их открытые щиколотки. Связав между собой еще две пары кунаев, я повторила трюк, только теперь на разной высоте. Как показывает общая практика и опыт, переданный мне моими мудрыми Учителями, шиноби как правило замечают лишь одну преграду, и готовятся найти вторую после которой они не ищут третью. Это не правило, просто общий опыт.       Установив многоуровневую ловушку, я спряталась в пышной листве дуба, наблюдая за тем, как трое противников, чьи шаги я услышала ранее, приближались ко мне. Я не стала прятаться внизу, проще застигнуть их врасплох, когда появляешься с верху. Но опять же, это не правило, которому стоит безаговорочно следовать, это лишь практическое наблюдение. Если вот на меня будут нападать сверху, я об этом узнаю, даже если глаза не активирую, не потому что я сильная и крутая куноичи, потому что это моя сила чувствовать чакру.       — Стой! Сон, там проволока! — я видела одного, что уже спешно приближался к моей ловушке, которую будто даже не видел на своем пути. Но которую заметил его напарник, бежавший за ним следом, и слишком поздно предупредивший этого Сона. — Придурок, она у тебя перед глазами!       Предупреждение ничем ему не помогло, потому что тот шиноби, уже зацепился щиколоткой за первый уровень, оставив на коже легкий порез; сорвал рукой проволоку второго уровня, и затормозил о проволоку на третьем уровне, задев шею.       Осознав свой провал, этот Сон попытался оглянуться назад, но яд начал действовать, и он просто упал на траву с повернутой головой, смотря глазами в листву, среди которой он заметил мои активированные глаза, что следили за его угасающим потоком чакры.       Проволока, что я использовала сильно отличается от той, которой обычно пользуются шиноби. Она не прочнее или плотнее, она гораздо острее, что помогает парализующему яду, которым проволока пропитана, проникнуть в кровяную систему шиноби через маленький порез и обездвижить противника, как минимум на сорок минут. Я купила ее в стране Скрытого Облака, когда была там на задании с внедрением. Просто я попалась в такую ловушку и посчитала, что было бы не плохо иметь подобное у себя в запасе на всякий случай. Особенно она выручает, когда надо действовать быстро, тихо, как это бывает обычно и главное с меньшим количеством ушибов.       По его глазам видела, как он думал о том, чтобы сообщить своим товарищам о засаде, о которой те уже догадались, и вытащив сюриекены медленно осматривалась по сторонам. Дождавшись, когда они повернутся ко мне спинами, я спрыгнула на землю за спинами двух противников, что услышав легкий шелест из-под моих ног, резко развернулись пуская в меня сюрикены, от которых я успела отбиться быстро вытащив кунай в сумке за свое спиной.       Как и у других, у них были закрыты лица красной плотной тканью, открытыми были глаза и тонкая полоса кожи на щиколотках. Остальная одежда цветом походила на песок, для маскировки, которая была бесполезна в моей части границы, где все зеленое. Гаара-сама пожелал сымитировать разные площадки для проверки сил шиноби, поэтому кроме зыбучих песков, тут был еще Лес Смерти.       — Что это за глаза? — проговорил один испуганно смотря на меня — Шаринган?       — Дебил, — ответил второй, что заметил мою ловушку, приготовившись атаковать меня. — Он красный, а это не страшно.       Уперевшись ногами в земле, я как учила Сакура собрала чакры в руках, и выпустила ее, когда мой кулак коснулся тела противника. Присев на колено, левой рукой уперлась в землю и размахнувшись правой ногой ударила его в район шеи. Противник отлетел и вяло встав на ноги снова побежал на меня, в этот раз без куная, который упал куда-то в сторону. Выровнявшись, я побежала на встречу, предугадывая его возможные действия, ориентируясь на язык его тела и ума, который он продемонстрировал ранее. Противник был чуть выше меня ростом, и нападать я должна на согнутых ногах, чтобы быть ниже. Можно еще и выше его, но это слишком много займет времени, быстрее справиться, когда атаки идут снизу.       Заприметив за секунду до самого удара, его желание попасть по моему лицу, я начала действовать по придуманному плану — атаковать его только снизу. Пригнувшись в ногах, я схватилась за его вытянутую руку, разворачиваясь к нему лицом, выкручивая зажатую руку, опрокидывая того на землю к моим ногам. Собрав побольше чакры в руке, я быстро ударила его в спину. Отпустив его руку, я поднялась на ноги и пошла в сторону третьего шиноби, что испуганно смотрел на меня.       — Хината! — я вздрогнула от неожиданно раздавшегося запыханного голоса Сакуры, но не подав вида шла дальше к шиноби. Я просто увлеклась этими тремя и на мгновение забыла, что не одна на этой миссии. — Хината, прием!       — Я тебя слышу, — ответила я, зажав кнопку на шее, не сводя глаз с напуганного противник.       — Связь пропадала. Ты говорила про двух шиноби.       — Говорила, — я повернула голову в том направлении и увидела только одного.  — Сейчас один.       — Это Конохомару. — Я замерла на месте, смотря на не двигающегося в дали от меня шиноби. — Наруто ушел с позиции, когда связь пропала и его нашла Моэги.       Убрав руку с кнопки, я посмотрела на шиноби, что уже упал на колени подняв руки вверх, дрожа от страха всем телом. Сконцентрировав чакру в руке, я ударила его в грудь, и не став дожидаться того, как он потеряет сознание, переместилась к шиноби, моля Ками-саму, чтобы это не был Конохомару, чтобы Сакура ошиблась и он сейчас в другой части арены в полной безопасности.       Если бы в этой жизни все было так просто; если бы все повелевалось лишь одной силой мыслью, то мое сердце никогда бы не терзалось сомнениями. Не только о Ханаби, а обо всем. Когда я молилась о лучшем исходе, все случалось наоборот. Я молила, чтобы отец пришел в сознание, ведь это бы правда помогло мне с Ханаби. И помогло бы сейчас. Если бы я могла…       — Конохамару, — прошептала я падая на колени рядом с ним.       Лежа на земле, он руками зажимал рану на груди, из которой довольно сильно сочилась кровь. Заметив меня, мальчик медленно раскрыл глаза и попытался, открыть рот, чтобы мне что-то сказать, но закашлявшись, он лишь испачкал свой подбородок темной кровью.       Убрав его руки с груди, я разорвала футболку и быстро сложив печати Мистической руки, приложила свои ладони на рану, и не сводила взгляда от глаза Конохамару, что не моргая, смотрел на меня.       — Хи-хината, — еле заговорил он, — мне не. — Он снова закашлялся, и тяжелый узел сжался у меня внутри. — Мне не больно.       — Молчи, — не обладая такими медицинскими навыками, как Сакура, я не могла залечить серьезные раны, а могла лишь диагностировать степень ранения и остановить кровь до прихода медика. Конохомару уже давно истекает кровью от не большой, но очень глубокой раны, что задела правую часть левого легкого. — Мне нужно сосредоточится, поэтому пожалуйста, — тихо всхлипнув я опустила голову, чтобы он не видел моих горьких слез отчаяния. Мальчик потерял слишком много крови, если Сакура не поторопится, а я не остановлю кровь, он умрет. Конохамару умрет.       — Я уми-мираю, — тихо говорил он.       — Нет, не умираешь, — не может умереть на моих руках. — Ты не можешь умереть, Конохомару, — кровь не останавливалась, а сердце под моими ладонями уже теряло привычный темп. — Ты же не стал Хокаге, как ты можешь умереть?       — Хината, — его рука едва коснулась кожи моего лица и безвольно упала обратно на траву.       — Нет. Нет. — У меня сердце остановилось, когда подняв голову я увидела его закатившиеся глаза и раскрытый окровавленный рот. — Конохамару не смей умирать! Не смей! Я тебя еще не всему научила, — кричала я не отрывая рук от его груди, нельзя было останавливаться ни на секунду. — Ты меня еще не разу не победил. Не одолел еще Наруто-куна. Не все его извращенные дзюцу выучил, — столько раз мне обещал, что даже там превзойдет его. — Ты же ему как младший брат, — если Наруто потеряет еще и Конохамару, это может сломать его. — Ты нужен ему. Неужели заставишь его страдать, Конохомару?       Режим чакры Тенсейгана активировался. Сам. А этому предшествовала неожиданная и резкая вспышка боли в моем теле, но это отошло на задний план, потому что это не имело значение перед тем, что происходило прямо мод моими руками.       Удар. Удар. Удар.       Сердце, что стало замедлять темп, снова забилось, отдавая слабыми толчками в мою ладонь. Дыхание, что было прерывисто, стабилизировалось. Медленно и не глубоко, но Конохомару дышал ровно, и кровь, что окрасила мои светлые пальцы, прекратила идти.       Режим самоактивировался и предал мне больше чакры, что усилило технику, в которой я слаба, и с чьей помощью пыталась спасти жизнь Конохамару. Такое было впервые. Обычно мне стоит концертировать чакру на глазах, чтобы войти в этот режим, а тут, он словно понимал, что я на грани и мне нужна помощь, иначе умрет дорогой, не мне одной, человек.       — Конохамару, — закричал Наруто сев рядом со мной, тут же беря в руки лицо мальчика, стирая пальцами кровь, что еще не застыла под его нижней губой. — Эй, Конохомару!       — Наруто, — я не могла убрать руки, и потому тихо позвала его, — я остановила кровь, он не умрет. — Тот замер, и я заметила как он облегченно выдохнул. Опустив Конохомару, Наруто утер слезы, и повернувшись ко мне лицом, неожиданно тепло улыбнулся. Благодарность. Вот что выражали его голубые глаза. — У меня получилось, — нервный смешок сорвался с моих губ. — Я смогла, — слеза скатилась по моей щеке, и чувство облегчения, словно по примеру Наруто, приятно разлилось по моему телу. Ками-сама, у меня правда получилось спасти его. Конохамару не умрет.       — Ты молодец Хината,— неожиданно мягко говорит Наруто, протягивая руку к моему лицу. Я невольно вздрагиваю, когда его пальцы касаются моей щеки и смахивают горькие слёзы.       — Кино, — я вздрогнула, когда Конохомару слабо сжал мое запястье. Не смотря на всю серьезность ситуации, на смерть, что буквально чудом он избежал, мальчик светился изнутри. И я могу поклясться, что этот свет он получил от Наруто, что все так же тепло улыбаясь, уже смотрел на него самого. — Мы не сходили, — поморщившись от боли в теле, он медленно прикрыл глаза, — в кино, я не могу просто так, — чуть закашлявшись, чем испугал Наруто, — умереть.       — Ты чо несешь придурок?! — заорал Наруто, утирая слезы счастья и облегчения, ведь этот дорогой ему мальчик не умрет. — Какое нахрен кино? Добе!       — Томе, — протянул Конохомару, отпустив мою руку. — Не смей реветь…       — А чо сам ревешь?       — Я от счастья, — ответил тот, снова улыбнувшись, от чего у меня на душе стало так тепло, что я не смогла удержаться от ответной улыбке.       — Я тоже, — протянул Наруто, улыбаясь сквозь слезы своему ученику, который еще шире раскрыл свой рот.       И в тот момент я поняла, что мне не стоит остерегаться Наруто-куна, боясь, что воспоминания, которые уже начали возвращаться, сломают меня. Ведь если это и произойдет, именно этот человек, яркое солнце Конохи осветит мне путь во тьме и выведет на верную дорогу. Как бы сильно я не запуталась, он сможет вытащить меня. Для этого надо просто быть рядом с ним, ведь сейчас нет ни Ко-куна, запрещающего этого делать, нет той Хинаты, что стеснялась заговорить с ним, а есть я, которая такого шанса больше не упустит.       Луна Конохи, нашла свое Солнце.