Последняя из Ооцуцуки

      Спрыгнув с ветки, я подошла к человеку, который ждал меня под тенью невысокого дерева на заранее оговоренном месте. Заметив меня, незнакомец снял капюшон и настороженно подошёл ближе. Сняв лямку рюкзака с одного плеча, перевесила его перед собой, дабы заказчик видел, что ему ничего не угрожает. Вытащив из рюкзака свёрток из чёрной ткани, аккуратно его раскрыла, демонстрируя тёмно-бордовую шкатулку, что приятно засверкала на солнечных лучах и протянула её в руки, как оказалось молодого парня.       — Спасибо, — поблагодарил он поклонившись мне, сжимая в руках желанную вещицу. — Я боялся, что это займёт больше времени, но Хокаге была права, вы лучшая в этом.       Приятно, что Хокаге так отзывается обо мне, однако было бы лучше, если бы этой миссией занялся кто-то другой. Я затратила больше времени, чем планировала изначально, потому что координаты, что дал заказчик оказались ненастоящими. Эта шкатулка хранилась в храме, что не было в названном месте, и мне за день пришлось самостоятельно искать этот храм. Потратив на это заветные часы, я теперь опаздываю на собрание, до которого мне необходимо кое в чём убедиться.       — Всё прошло как планировалось, — я никогда не говорю заказчику, как все прошло на самом деле. — До свидания.       — Спасибо большое! — Довольно крикнул осчастливленный парень, кланяясь передо мной.       Всегда приятно видеть счастливые лица, ощущение, что я сделала кого-то счастливым успокаивает мою совесть шиноби, когда я знаю, что взялась за это исключительно из-за оплаты. Поклонившись ему в ответ, я отошла к дереву, скрывшись от его глаз и переместилась к главному дому клана Хьюга, совсем не заботясь о том, что меня заметят советники и устроят скандал. Я хотела знать правду и для этого мне нужна бумага, что хранится в документах отца.       Чтобы не попасться на глаза сторожам, я зашла в дом, через боковую дверь, что вела в сад из гостиной. Закрыв за собой дверь, я не спеша обернулась и с удивлением заметила, что нет трепета и тоски на сердце, я просто поняла, что уже вечность не была в этой комнате. Только вот отсутствие семейного портрета на стене, слабо кольнуло моё самолюбие. Небось советники постарались — Ханаби не могла так поступить.       Выйдя в коридор, я повернула направо и дошла до самого конца, вновь сворачивая направо, остановилась около двери в кабинет отца, куда всегда боялась заходить, даже когда он самолично звал. Если тебя пригласили, значит ничего хорошего ждать не стоит, даже сейчас в этом кабинете ничего хорошего не произойдёт. Отодвинув дверь в сторону, я аккуратно юркнула внутрь, тут же задвигая её за собой и останавливаясь на пороге, не решаясь двигаться дальше, словно отец сейчас вернётся и, найдя меня здесь, вновь будет недоволен.       Тихо шагая, я подошла к столу, замирая у картины, за которой у отца находился сейф, о котором узнала случайно. Это случилось после происшествия на экзаменах, несколько лет назад, когда Орочимару напал на Коноху, а Наруто впервые выглядел в глазах людей героем. После похорон Третьего был созван совет уважаемых кланов деревни. Отец стоял на улице под яблоней, ожидая своего советника, который погиб в нашу роковую ночь.       — Хината. — Я возвращалась с тренировок и, когда увидела отца, хотела незамеченной юркнуть в дом, но нет, он меня заметил. — В кабинете за картиной установлен сейф, принеси мне два зелёных свитка.       — Да, папа. — Я была напугана обращением отца ко мне и потому, не спрашивая, какой код, и не задумываясь о том, для чего он меня попросил, просто побежала выполнять указание, чтобы его не разозлить. Из-за этого, оказавшись перед циферблатом, я впала в ступор, понимая, что опять совершила ошибку. Сейчас я понимаю, что он, скорее всего, вновь испытывал мои силы. Не знаю, удовлетворила ли я его интерес, но свитки принесла, открыв сейф датой смерти мамы — двенадцать ноль пять, двенадцатое мая.       Сдвинув картину, я ввела четыре цифры и, когда механизм пикнул, извещая об открытии, резко открыла дверцу, поражаясь тому, что сейф сильно опустел. В прошлый раз я с трудом нашла нужные свитки среди разнообразных бумаг, но сейчас внутри была только одна тёмно-бордовая папка, что я видела и в прошлый раз. Взяв её в руки, я села на папин рабочий стул и, положив папку на колени, медленно её раскрыла, глазами утыкаясь в буквы, что обожгли меня изнутри. Канаме не соврал. Мама и правда была Ооцуцуки, и дедушка на самом деле знаком с ней и знает, кто я. Почему он не рассказал мне о моей маме? Почему всегда удивлялся, когда во мне просыпались истинные силы Ооцуцуки?       Боялся, что я не стану к нему прислушиваться? Гораздо проще манипуляцией заставить кого-то поступить из благодарности и уважения, нежели просто попросить об этом без вранья и прикрас, даже если бы я отказалась, так было честнее поступить со мной. А я бы отказалась от поста Главы, потому что никогда не видела себя на этом месте из-за качеств, которых у меня просто нет.       Убрав папку в рюкзак, я закрыла сейф, поправила картину и, не оглядываясь, переместилась в лес, в нескольких метрах от главных ворот. Мне пришлось возвращаться, чтобы отметиться в журнале.       — Хината-чан! — воскликнул Котецу-кун, приветственно махая мне рукой, когда я показалась им на виду.       — Здравствуйте. — Приветственно поклонившись двум шиноби-неразлучникам, я протянула всё тот же свиток с разрешением от Хокаге, что учтиво взял Изумо. — Ханаби в деревне? — Я соскучилась.       — Ага, — ответил Котецу-кун, внося данные в журнал. — Как вернулась пару дней назад, так и не уходила. Ого… — Его лицо удивлённо вытянулось, когда он прочёл новую фамилию. — Слышал сегодня собрание уважаемых глав кланов — будут делить территорию Учих. А кто у вас глава? Как зовут? — Он развернул журнал ко мне, чтобы я поставила свою подпись.       — Хината Ооцуцуки, — ответила я, быстро ставя подпись под своим новым именем.       — Да я про… О… — вновь протянул он, удивлённо смотря на своего друга Изумо-куна, который так же был удивлён. — Добро пожаловать, Ооцуцуки-сама, — проговорили они, тут же вскочив на ноги, отдавая дань уважения старшему по положению, кланяясь в пояс.       — Спасибо, — поблагодарила я ребят, выдавливая улыбку. Развернув им журнал, я слегка наклонила голову. — Хорошего вечера, — попрощавшись с ними, я, забыв о былой осторожности, прямо с места переместилась в свою квартиру, надеясь, что окажусь там одна, и Ками-сама услышал мои молитвы.       В квартире никого не было.       Оставив рюкзак возле дверей, я босиком прошла в свою комнату, чтобы скорее переодеться в свежую одежду, но замерла возле большого зеркала, когда краем глаза увидела большую нашивку на спине. И вновь поражаюсь тому, как скоротечно наше время. Несколько дней назад эта нашивка грела душу, но сейчас только при одном взгляде на неё, в душе кошки скребут от досады, с которой я не знаю как бороться.       Всё это время я слепо верила человеку, даже не задумываясь о том, что он может использовать меня, манипулируя моими же качествами. Я верила каждому его слову и теперь буду платить за то, что позволила это себе.

***

      Хикэри Ооцуцуки стала Хикэри Хьюга, когда два клана решили объединиться, но обговоренное соглашение не было исполнено из-за пресловутой надменности Хьюга к своему старшему по происхождению клану Ооцуцуки, что, не приняв их в свою семью, район и дом, навешали семейное родовое проклятье на детей этого союза.       Мама была Ооцуцуки и видимо отец думал, что если у меня нет силы для техник клана Хьюга, то я, не способная для них, окажусь способной для техник Ооцуцуки, но и там его тоже постигло глубокое разочарование. На фоне Ханаби я правда была бесполезным ребёнком, которого не замечали, которым не интересовались. Даже в ту проклятую ночь отец не позаботился обо мне, он просил спасти Ханаби. Я бы и так за неё жизнь отдала, но он всё равно просил меня об этом. Всё равно выбрал её.       — Ты плохой отец, — тихо произнесла я, водя пальцами по имени отца на бумаге, свято хранящейся в папке под замком. — Я пыталась в тебя верить, оправдывала твои поступки, но ты не достоин этого. Не достоин даже того, что я продолжаю заботиться о тебе, хотя могла покорно передать клану Хьюга, которые убили бы тебя при первой возможности. И сегодня я, возможно, так и поступлю, отец. Я подниму вопрос о твоём снятии с должности, чтобы отдать принадлежащую власть Ханаби, и после она уже будет тебя опекать, а я продолжу быть той, кем не хотела быть и стала, потому что вы не сдержали обещание, и буду защищать свою сестру во что бы то ни стало. — Сейчас мы с Ханаби не связаны кровью, потому что дарованные мне глаза сделали из меня другого человека, но она была и всегда будет моей младшей сестрой, будь я хоть трижды Ооцуцуки.       Захлопнув папку, я спрятала её под подушкой и взглянула на отвратительное самой себе отражение, когда за моей спиной открылась дверь и на пороге комнаты показалась раздражающая меня своим счастьем Юки, которая явно пришла проверить готова ли я к собранию. По выражению её лица, которое видела в зеркале, я поняла, что она недовольна, но я не могу заставить себя надеть официально длинное кимоно, что для меня подготовили жители деревни Ооцуцуки.       Если я надену его, то приму правила игры, куда меня вписали поневоле, но если не надену… У меня нет иного выбора, кроме как сделать это и быть Ооцуцуки до самого конца, хотя я бы предпочла быть просто Хинатой без фамилии и клана за спиной.       — Почему мне кажется, что ты не спешишь? — недовольно поинтересовалась она, скрестив руки на груди.       — Тебе не кажется, — спокойно ответила я, неторопливо поднимаясь с кровати и оборачиваясь к ней лицом. — Господин Ооцуцуки здесь? — Я не знала как мне поступить. Для полноценного Главы, я слишком не опытна, хоть и думала рассчитывать на помощь дедушки, но сейчас это не возможно. Дело было даже не в том, как мне быть Главой, а как мне быть с предательством со стороны дедушки? Высказать ему и наречь своим врагом? Глупо и по-детски. Я не знаю как с ним себя вести, и будет лучше, если мы не будем говорить, чтобы я не сорвалась.       — Нет, — ответила она, нахмурившись. — Он уже в резиденции на личной встрече с Хокаге. Ты в порядке?       — Неважно, в порядке я или нет. — Сняв с вешалки то самое кимоно, я застыла с ним в руках и через силу надела его на свои хрупкие плечи, которые должны выдержать слишком много, и повернулась к Юки, которая, взяв шелковый широкий ремень, решилась мне помочь. — В любом случае мне придётся это сделать.       — Волнуешься? — с некоторой надеждой спросила она, смотря на меня через зеркало.       — Нет, — честно ответила я, чем, видимо, озадачила её, потому что затянув пояс на моей талии, она не торопилась его завязывать, сильнее стягивая ткань. — Мы разве не спешим, Юки-сан?       — Хината, ты всегда странная, но сегодня сильнее, чем обычно. — Ещё сильнее затянув пояс, она завязала его спереди в простой узел, оставляя бирюзово-зелёные концы пояса хвостом болтаться на фоне белого кимоно. — Спишем это на волнение. — Которого у меня нет.       Поправив свои волосы, я вышла в коридор вслед за Юки. Обувшись, я ждала, когда она закончит и протянет мне руку, чтобы я переместила нас в резиденцию Хокаге, с которой мне необходимо обмолвиться парой словечек перед началом собрания. Схватив Юки за протянутую руку, я переместила нас в резиденцию к кабинету Цунаде сама. Отпустив её руку, я подошла к стене, несмотря на дверь, за которой слышался громкий смех дедушки, то есть господина Ооцуцуки.       — Хината? — Я обернулась на своё имя и встретилась взглядом с Шикамару-куном, в сопровождении своего отца. Наверное пришёл как приближенный отца. — После миссии докладываешь?       — Здравствуйте, — я приветственно склонила голову перед отцом Шикамару, который тоже в ответ поклонился, но в глазах его читалось недопонимание. Он не имел понятия, кто стоит перед ним. — Нет, не поэтому. Скоро узнаешь.       — Ну ладно, — лениво ответил он. — Идём.       Проводив взглядом эту парочку, я задалась вопросом: а такой же ли отец у Шикамару и у других детей в главной семье своего клана? Отцы им так же говорили, что разочарованы ими, а матери жертвовали собой ради их безопасности? Думаю, такое случалось только в нашем клане, и снова зарождается вопрос: почему с кланом Хьюга всегда что-то приключается? То постоянные попытки похищения, то нападения и заговоры. Что это за игры кланов? Но ответов у меня опять нет, а появятся ли они со временем — неизвестно.       Я выровнялась в спине, когда дверь открылась. Первым вышел дедушка, который, пробежавшись по мне коротким взглядом, понял, что не всё в порядке. Меня или выражение лица выдало, или он как хороший сенсор почувствовал злость и негодование в моей чакре. Я заметила, что он омрачился, но для других его выражение лица оставалось нейтрально непоколебимым. Никто, кроме меня, не видел разницу.       — Я уж переживала, что зря отправила тебя на эту миссию, — хохотнула Хокаге, проходя мимо меня, ласково погладив по плечу. — Как всё прошло? — спросила она, когда мы двинулись к лестнице, чтобы подняться этажом выше.       — Как обычно, без неполадок, — быстро отчиталась я. — Цунаде-сама, я могу поднять вопрос о назначении Ханаби в качестве Главы клана? Я понимаю, что Хокаге или деревня в этом не заинтересованы и не могут вмешиваться в дела клана, но я должна что-то сделать, чтобы ею прекратили… — Я обернулась к господину Ооцуцуки и Юки, которые молча шли за нашими спинами. — Чтобы Ханаби прекратили манипулировать и помыкать. Тем более мало ли чем может закончиться, когда у власти неуместные люди.       — Мы не можем лезть в дела клана, если это не вредит безопасности деревни. — предсказуемо высказалась она, на что у меня был готов ответ.       — А если вредит? — Хокаге с интересом глянула на меня, ожидая продолжения. — В клане проводятся закрытые собрания, на которые не все Хьюга могут попасть, но вот есть одна персона, которая посещает каждое собрание, и он не Хьюга. Это Данзо.       — Вот хорёк недоношенный, — проговорила Цунаде-сама, сжимая кулаки. — Хината, когда заговоришь об этом, я не смогу сразу тебя поддержать.       — Понимаю. — Политические шпионские игры. — Я поставлю вопрос по другому. — Если они узнают, что мне известно про Данзо, встречи могут прекратиться, и мы ничего не успеем сделать.       Выйдя на пятом этаже, мы проследовали за Хокаге в комнату переговоров и зашли за ней следом, проходя к столу, за которым сидели Главы, а по правую сторону от каждого стоял приближённый. Цунаде-сама прошлась заинтересованным взглядом по всем присутствующим и встала во главе собравшегося стола.       Я не стала реагировать на каждого, кто с любопытством следил за мной и господином Ооцуцуки. Сев на предназначавшийся мне стул, сложила руки на коленях и твёрдым взглядом прошлась по каждому, кто сидел за столом, абсолютно игнорируя удивлённые взгляды, обращённые к господину Ооцуцуки. Они наверное думали, что он сядет за стол, а не девчонка, ровесница их детей. Если я не хотела быть Главой, это не значит, что я не умею им быть, поэтому чтобы ни произошло, я не сдам клан Ооцуцуки и сама не сдамся, потому что я дочь своей матери, а они — её люди, о которых я должна заботиться, как последняя из главной ветви Ооцуцуки.       — Спасибо всем, что собрались, — начала Хокаге, встав возле своего стула. — В послании я не сообщала повода нашего скорого собрания, но, думаю, каждый из вас догадался, когда заметил, что главный дом одного из кланов уже отреставрирован, а территория клана Учиха быстро разрушается прямо на глазах. Во время правления ваших отцов, произошло выселение этого клана с земель из-за маленького общего количества, что потом отвели Учиха. Я самолично, а также Дайме Огня не имеем понятия, какого чёрта такое допустили, и взаимно считаем, что такое решение было предвзятым и несправедливым по отношению к этому древнему и уважаемому клану, потому без долгих речей и соплей сообщаю всем присутствующим о нашем обоюдном решении вернуть клан деревни Листа обратно в Коноху. — Вытянув правую руку вперёд, Хокаге указала на меня, в упор смотря в глаза. — Представляю вам новоприбывший клан Ооцуцуки во главе с Хинатой Ооцуцуки.       Я избегала взгляда на место, где должна сидеть Ханаби, потому что боялась увидеть её реакцию и, осмелев только после окончания приветственной речи Хокаге, собралась с силами и посмотрела в сторону Хьюга, чтобы глазами сказать «я же говорила», но неожиданно встретилась с надменным взглядом советника, нагло восседающим на месте Ханаби. Что за ерунда? Где моя сестра?       — Добро пожаловать в Коноху, — произнёс отец Шикамару, отвлекая меня от бывшего клана. — Снова.       — Спасибо, — ответила я ему, посмотрев на Хокаге, которая тоже напряжённо смотрела на советника клана Хьюга.       — Клан Хьюга, — строго обратилась она к советнику, который трусливо перевёл на неё свой взгляд. — Где ваша наследница?       — В поездке, — ответил тот, опустив голову.       — Вы должны были отменить выезд. О собрании сообщили заранее, у вас было предостаточно времени, чтобы подкорректировать свои поездки, — отчитала она этого подлого засранца.       — Извините, — Домо снова виновато склонил голову. — Мы не могли отменить эту поездку из-за долгой договорённости, приносим свои извинения. Но, Хокаге, здесь собраны уважаемые кланы Конохи, в чьи ряды испокон входили четыре клана. Можем ли мы вот так принять клан Ооцуцуки?       Вот же старый говнюк! Мало того, что сидит на месте моей сестры, так ещё в глазах Глав кланов пытается меня унизить и показать, что мне здесь не место, но кажется он забыл чья я дочь. Отчасти он был прав: в совет входило только четыре клана, вот только Домо, кажется, забыл, что Хьюга заменили Ооцуцуки, когда тот опустел.       — Как много вы знаете о клане Ооцуцуки, господин самоназванный советник? — аккуратно спросила я, приковывая его взгляд полный негодования к себе. — Вижу по вашему лицу, что не очень много, что странно, ведь клан Хьюга исходит из моего клана, и мне стоит поднять вопрос о нахождении клана Хьюга на собрании, как старшей по ветви? Вы, возможно, не знаете, но клан Хьюга лишь замена. — Я незаметно для себя стала говорить словами дедушки, вспоминая его рассказы про наш иноземный клан.       Я быстро взглянула на Хокаге, которая была довольна моим отпором и, скрестив руки на груди, с вызовом глядела на меня в ответ, с интересом ожидая, что еще такого я могу отчудить у всех на глазах. И это случится, потому что я хочу чтобы Ханаби законно заняла своё место вне зависимости от того, здесь она или нет.       — Раз клан Хьюга привлёк к себе внимание, то я всё-таки рискну и воспользуюсь собранием и вашим временем, уважаемые главы кланов, чтобы решить один вопрос, который сильно беспокоит жителей того клана. — Я не сдам Ханаби. — Хьюга не доверяют людям, что встали на место Главы клана и обеспокоены тем, что на клановых собраниях появился чужак.       — Откуда такая информация? — якобы строго спросила Хокаге, въедаясь глазами в наглого советника.       — Я не могу выдать доверившихся мне людей, — ответила я, не смотря на советника, который буравил меня злым взглядом. — Ко мне пришли за помощью, а их сочтут предателями.       — Почему они пришли к вам? — поинтересовался отец Шикамару.       — Потому что в прошлом я из этого же клана, — сказала я, посмотрев тому в глаза. — После инцидента трёхлетней давности, Глава клана Хиаши Хьюга находится в коматозном состоянии под моей опекой. За это время не произошло переназначения Главы, и кланом руководит группка самопровозглашённых советников, которые вносят смуту не только в жизнь своего клана, но и в жизнь деревни.       — Почему в таком случае Ханаби не назначена Главой? — поинтересовалась Хокаге. — Если Хиаши давно в коме, какого чёрта наследница сидит без дела?       — Ханаби-сама ещё молода для этой должности, госпожа Хокаге. А в ваших словах есть личная заинтересованность, госпожа Хината.       — Есть, — ответила я, улыбаясь ему. — Ваш клан, как младший брат моего. Конечно я беспокоюсь о своих родственниках. В любом случае я сообщила, что хотела, и мы можем продолжить собрание без вашего участия: вы не приближённый и не глава. Вам здесь не место.       — Права она, — сказал отец Шино. — Не являетесь вы лицом доверенным и находиться не можете здесь потому. Придется собрание покинуть вам.       — Не против, — согласилась Хокаге, наблюдая за тем, как Домо нехотя встаёт из-за стола и отправляется за двери. — За нарушение правил собрания клан Хьюга две недели не может покидать границы Конохи. Впредь учитывайте расписание и уважайте других.