***
Остановившись напротив Итачи, кое-как севшему на кровати, я протянула руку к его плечу и обернулась к Сакуре, ожидающей меня за спиной. — Я предупреждаю только один раз, Итачи-сан, — тот поднял на меня безразличный взгляд, — если кто-то из моих людей пострадает от твоих рук, ты без разбора лишишься своей головы. — будь в он в другом состоянии, я бы так угрозами не бросалась, но пока Итачи едва волочит свои ноги, пусть боится своей беспомощности. — Спасибо за предупреждение, — бесстрастно ответил он, закрыв глаза. Протянув руку к Сакуре, я активировала режим Чакры Тенсейгана и переместилась нас в наше измерение к лазарету на территории деревни Ооцуцуки. Подхватив вместе с Сакурой Итачи, не выдержавшего напряжение от перемещения, мы уложили его на кровать и переглянулись. Сакура проверила его пульс и головой кивнула на дверь. Мы тихо вышли с ней в коридор и отошли подальше от палаты Итачи, что было сложно, лазарет у нас не такой большой. — Что с ним не так? — тихо спросила я. — Он должен был уже восстановиться. — Хината, Итачи умирает, — внезапно сообщила Сакура, опускаясь на низкий подоконник. — Если Цунаде-сама здесь, я хочу, чтобы она его осмотрела. — Давно об этом знаешь? — Догадалась вовремя операции, — она убрала мешающую прядь розовых волос и снова тяжело вздохнула. — Я думала, что проблема с лёгкими была из-за ранения, но нет. Он давно уже болен. — И никак ему не помочь? Неужели все наши старания пошли прахом? Нет, я отказываюсь в это верить. — Только если пересадкой, но Итачи не может попасть в список ожидающих, он нукенин. Даже если Цунаде-сама докажет, что это был приказ со стороны Данзо, расследование будет длится долго, а за это время он умрёт. — Это очень плохо, Сакура. — Знаю, я не говорила Какаши-сенсею и Наруто. Хочу, чтобы Пятая сама вынесла свой вердикт. Сакура боится разрушить надежду Наруто. — Она уже здесь. — я чувствую её чакру, она в главном доме. — Я скажу ей, не волнуйся. Поднявшись на ноги, Сакура кивнула и направилась в палату Итачи, когда послышался жуткий кашель. Саске в компании Наруто и Какаши-сенсея заняли дом на окраине деревни, где жители редко появляются. Сакура займёт комнату в лазарете, а я где-нибудь «упаду», если получится присесть. Пора встретиться с Пятой, но сначала приведу себя немного в порядок, а то не Глава, а бродяжка какая-то. Переместившись в свою комнату, я сняла старые лохмотья и переоделась в тёмно-синее короткое кимоно, с эмблемой моего клана. Распустив волосы, я хорошо их расчесала и снова собрала в высокий пучок. Я была похожа на живого мертвеца — белоснежная кожа, побелевшие губы и ужасные тёмные синяки под глазами. Я снова стала плохо спать, хотя когда я нормально спала в последний раз? Возможно в прошлой жизни. Смешно. Переместившись в гостиную, где меня ждали господин Ооцуцуки и Цунаде-сама, я проигнорировала старика, обратив своё внимание на прибывшую Хокаге. Поклонившись, я подошла ближе. — Итачи всё ещё слаб, он в лазарете, а Саске на другом краю деревни, — объяснила я. Пятая обернулась к господину Ооцуцки, когда тот возмущённо вздохнул, привлекая к себе внимание. — Хорошо, — Пятая поднялась на ноги и посмотрела на меня, убрав руки на спину. — Мы можем потом поговорить? — попросила она, остановившись напротив. — Конечно, — ответила я, пропуская её к двери. Хокаге кивнула и вышла, оставив меня с господином Ооцуцуки. Я подошла к невысокому столу и налила себе стакан лимонада, смотря в упор на господина Ооцуцуки. Он возмущён, но мне нет до него дела. — Ты привела опасных преступников на нашу территорию, — с укором сказал он, также поднимаясь на ноги. — Ты приняла это решение, не обсудив это со мной. Это опасно, Хината. — Преступники? — переспросила я, обернувшись к нему. Сделав глоток прохладного напитка, я поставила стакан на стол, продолжая тянуть время. — Господин Ооцуцуки, Вы лучше меня знаете, что это, чёрт возьми, не так. Или Вы будете притворяться, что не знали о приказе Данзо? — его лицо тут же стало нечитаемым, потому что он точно знал об этом. — Это он приказал вырезать целый клан, который ему мешал. Даже если Вы сейчас посмеете мне нагло соврать, я всё равно узнаю правду. Я знаю, когда Вы лжете. — я чувствую его чакру. Вижу его взгляд. Слышу, как он дышит. — Вы же знаете, что за всем этим стоит Данзо. Господин Ооцуцуки промолчал, двигая желваками. — Знаю, — коротко ответил он после долгого молчания. — И вы знаете, что моя мать, Хикэри Ооцуцуки, из Главной ветви Ооцуцуки? Знаете, что мы с Ханаби наполовину Ооцуцуки. — Знаю. — Вы знали, что Данзо организовал нападение? — вопрос скорее риторический, я знаю, что господину Ооцуцуки всё известно, мне просто интересно, он найдёт в себе силы ответить честно или продолжит лгать мне в глаза? — Узнал после того, когда уже всё произошло. — Всё равно вы знали! — закричала я, сжимая кулаки. — Знали, кто уничтожил меня, и молчали. Вам было невыгодно говорить мне правду. — его зрачки расширились и это единственное, что выдало господина Ооцуцуки. — Если я бы знала, что на самом деле являюсь полноправной наследницей клана Ооцуцуки, Вы бы не имели на меня никакого давления. Вы использовали меня. — Так было надо, Хината, — заявил он, и я едва сдержалась, чтобы не ударить его. Облизав пересохшие губы, я отвернулась. — Знаете, что самое обидное, господин Ооцуцуки? — я не оборачиваюсь к нему, боюсь не сдержусь и натворю глупостей. — Сейчас я на человека, который на протяжении месяца ломал меня, уничтожал для вас с Данзо, злюсь меньше, чем на Вас, который помогал мне снова поверить в необходимую связь между людьми. — господин Ооцуцуки молчал, он оставался непоколебимым. Ему всё равно, жаль, что мне нет. Не сейчас. — Я не была для Вас личностью, я лишь средство достижения цели. Вы ведь так хотели вернуться в Коноху, даже заключили союз с Данзо? Союз с дьяволом. — У нас был с ним уговор, но только после того, что случилось с твоей семьей, Хината. — Я была лишь средством для достижения цели? — снова спросила я. — Мне жаль, — сказал он не в силах признаться. Громко выдохнув, я все-таки обернулась к господину Ооцуцуки, он посмотрел на меня, а я всё ещё пыталась прочитать в его взгляде намек на ложь. Пытаюсь дать себе надежду, но бесполезно, — в его глазах пустота, я была лишь средством для достижения цели. В груди окончательно что-то умерло. Я ошиблась, полагая, что выбралась из темницы несколько лет тому назад, я всё ещё там. Всё ещё внутри. Я всё ещё игрушка в чужих руках. — Вы знаете, для чего Данзо нужны Ооцуцуки? — спросила я, неотрывно смотря на господина Ооцуцуки. Он говорил, что нас свела судьба, а я не знала, что у судьбы такое мерзкое имя — Данзо. — Чтобы защитить Коноху, — ответил господин Ооцуцуки, расслабив напряжённое лицо. — Грядёт война, Хината, — сердце испуганно сжалось, потому что господин Ооцуцуки не врал. — Ооцуцуки нужны для защиты. Я могу помочь тебе. Что ж, придётся менять планы. Я хотела изгнать его, но известия о войне меня насторожили. Будет лучше, если он пока что будет рядом. — Вы поможете в любом случае, господин Ооцуцуки. Юкинашино знала, что Вы использовали меня? — Нет, — быстро ответил он, делая шаг ко мне. Он испугался. Теперь я чувствую его страх. — Юки не причем. Не врёт, Юки вроде бы не при чём, но позже я сама встречусь с ней. — Я, Хината Ооцуцуки, Глава клана Ооцуцуки, — уверенно начала я, чувствуя власть в своих руках, — своим указом запрещаю Вам покидать границы деревни Ооцуцуки. Считайте это арестом за измену. — господин Ооцуцуки обескураженно замер, испуганно округлив глаза. — Также покиньте Главный дом, и впредь, без моего разрешения, Вам запрещён сюда вход. Юкинашино с Акихико могут остаться, если пожелают. — если выгоню их всех, пойдут разговоры, а мне этого не надо. — У Вас день на сборы. Он использовал меня, а я использую его дочь.***
Закончив обход деревни, я узнала в чём нуждаются жители и пообещала в ближайшие дни решить их вопросы, но для этого мне надо было вернуться в Коноху. Дождусь, когда Цунаде-сама закончит здесь и вместе с ней вернусь в деревню. Я шла к дому, когда наткнулась на Наруто, задумчиво разгуливающего по улицам. Он заинтересованно разглядывал людей, которые не обращали на него внимания. Я думаю, они даже не знают, кто он такой. Не все члены клана Ооцуцуки из Конохи. — Я уже подумал, что ты бросила нас здесь, — сказал Наруто, заметив меня, впрочем сейчас я и не пряталась. — Почему мне кажется, что ты нас избегаешь? — Потому что так проще думать. — почти честно. Я почти сказала правду. — Как прошёл разговор с Пятой? Она сказала что-нибудь новое? — Не знаю, меня выгнали, а у дверей поставили АНБУ. Они долго разговаривали, — Наруто замер. — Чёрт, я хочу ему помочь, но не знаю как. Хината, я чувствую, что он начинает верить, но боится. — Наруто, он так долго жил с мыслями о мести, ему нужно время, — только в связи с новостями от Сакуры, я думаю, что у Саске не так много времени. — Не пытайся переубедить Саске, пока он сам на это не решится. Может быть стоит Саске намекнуть, что его брат умирает? Это его как-то поторопить? — Я не привык сидеть и ждать, — Наруто тяжко вздохнул и перевёл свой взгляд на меня, — но я должен прислушаться к тебе. Хината, я испугался, когда ты потеряла сознание, а на следующий день вообще сбежала, даттебайо. Кто так делает? — он ожидал от меня ответа, но мне нечего ему сказать. — Не сбегай, пожалуйста, думаю на ещё одну погоню у меня не хватит моральных сил. — Куда я денусь, Наруто? — на мне висят жизни стольких людей. — Мне сейчас очень сложно и в одиночестве я чувствую себя лучше. — он согласно кивнул, но явно со мной не согласен. — Я распорядилась, чтобы вам с Саске приготовили ужин после того, как Цунаде-сама закончит с ними. Заберёшь ужин на кухне? — Хорошо, а Сакура? Она будет всё ещё с Итачи? — Да, останется в лазарете. Он очень слаб, — ответила я, неожиданно натыкаясь взглядом на бледнеющую Сакуру, озирающуюся по сторонам. Увидев меня, она махнула рукой, подзывая к себе. — Мне надо идти, не забудь забрать ужин. — Не забуду, — Наруто широко ухмыльнулся и ушёл прочь. Он видел Сакуру, но сделал вид, что не заметил. Кажется, они всё ещё в ссоре. Переместившись к девушке, я взяла её за руку и переместилась в лазарет. Цунаде-сама сидела в опустевшем кабинете врача и, нервно стуча пальцами по холодному металлу, задумчиво осматривалась. — Итачи умирает, — заключила она, стукнув кулаком по столу. — Пересадка легких его спасет, но в список ожидания он попасть не может. Он обречён. — Или нет, — я посмотрела на совсем разбитую Сакуру. Для неё слишком много потрясений. Она совсем без сил. — Я ближайший родственник Хиаши Хьюга, значит и мне решать, что будет с его органами после смерти. — Да, но комиссия ещё не сделала заключения. — Цунаде-сама, Вы же знаете, что он уже не придёт в себя. — я так зла на отца, что совсем не чувствую сожаления о его скорой смерти. — Если легкие отца подойдут Итачи, значит Вы сможете провести пересадку? — Цунаде-сама слабо кивнула. — Тогда решено, завтра днём отец будет в Конохе. — Уже не боишься, что на него могут напасть? — обеспокоенно спросила Сакура. — Вообще это облегчит нам задачу, если он умрёт раньше, — безразлично ответила я, замечая, как потемнели глаза Пятой. — Я приставлю к нему охрану, — вынужденно добавила я. — Итачи останется здесь? В Конохе всё ещё опасно для него. — пока Данзо жив. — Итачи вернётся в Акацуки, когда ему станет лучше, — сказала Хокаге, поднимаясь на ноги. — У него миссия, и… — взгляд Пятой упал на Сакуру, притихшую за моей спиной. И я поняла, что она не хочет говорить об этом при ней. — Я оставлю вас, — Сакура это поняла и тихо ретировалась, бесшумно закрыв за собой дверь, но не отходила далеко. Она рядом. Шпионка, Ками-сама. Протянув руку к плечу Пятой, я переместила нас в мой кабинет в Конохе. Она нахмурилась, но, понимая, что у меня есть повод, тихо опусктилась в изумрудное кресло у низкого столика. — Акацуки нужен Девятихвостый. Итачи должен вернуться к ним, чтобы предупредить нас об опасности, когда потребуется, — объяснила она, когда я протянула ей стакан воды. — В ближайшие дни он обязан вернуться, чтобы не вызвать подозрений. — Сколько времени потребуется комиссии для итогового заключения о состоянии отца? — В ситуации с Хиаши не больше одного дня. Ты готова пойти на это? Уверена, что не передумаешь? — После того, что я узнала, не передумаю. — я долго размышляла стоит ли Хокаге знать, что именно я узнала или нет, но решив, что информация стратегически важная, решила ею поделиться. — Сейчас я говорю с Вами, как Глава клана, а не куноичию — чуть прищурившись, Пятая кивнула. И я рассказала обо всём, что знаю. О том, что Данзо поспособствовал объединению двух кланов. Что по его приказу напали на наш клан, вследствие чего погибла мама, и я не стала упоминать, что она возможно жива, потому что это может быть не так и знать об этом не надо. Данзо сильно нуждался в силе Ооцуцуки и ждал, когда у детей Хиаши и Хикэри начнется трансформироваться клановый глаз, но ничего не происходило. И зная, что есть «свободная» пара глаз у Ооцуцуки, Данзо поспособствовал тому, что у Мошико был ребенок с кровью Ооцуцуки. — Так вот почему глаза так легко и быстро прижились, — задумчиво протянула Пятая, — теперь это объясняет многое. От Мошико я такого не ожидала. Ты в порядке? — Это не имеет значения. — я поделилась этим не для того, чтобы меня жалели. — Мне всё не давала покоя одержимость Данзо кланом Ооцуцуки. Итачи ответа не знал, зато знал сам господин Ооцуцуки. — а вот мы и подошли к самому неприятному. — Данзо хочет защитить Коноху. Грядёт война. — Цунаде-сама не выглядела удивленной. — Вы знали? — Не так давно Мошико просил личной встречи и рассказал о своих видениях. Он не был уверен, но предупреждал, что стоит подготовиться. — И Вы начали подготовку? — Начали проверять убежища. — разумно. — Поэтому Итачи должен вернуться в Акацуки. — Тогда он тем более должен выжить. — а для этого отец должен умереть. — Сакура сказала, что долго он не протянет. — Не больше месяца, — Пятая поднялась на ноги. — Я дам распоряжение, чтобы к девяти была готова палата для Хиаши. — Хорошо, а что с командой номер семь? — Наруто не стоит появляться в деревне, пока Итачи не в Акацуки. А Саске, — она тяжело вздохнула. — Я не знаю, что с ним делать. Кстати, что будет с Мошико? Он ведь в твоем подчинении. — Я думала изгнать его из клана, но потом он сказал о войне и я наложила арест. Господин Ооцуцуки покинет Главный дом, переселится на окраину и не сможет покидать деревню Ооцуцуки. Это лучше, чем смерть.