Стокгольмский синдром Стайлза Стилински

      -Убей его.       -Что? – переспросил Эннис. Он был зол из-за долгого бездействия и не слышал ничего вокруг себя.       Эннис имел вспыльчивый характер и то, что он был альфой, не прибавляло ему самоконтроля. То, что он был альфой, вовсе не делало его особенным в стае альф. А Девкалион, вожак стаи, заставил их остановиться в крошечном городишке, не больше десяти тысяч населения, где было совершенно нечем заняться, на пару долгих месяцев. Всё это время они занимались «переговорами» с волком, который не был в этом заинтересован.       Раньше в лесах Бекон Хиллз жила стая, а после пожара, устроенного охотниками, никто не должен был выжить. Но уже через полтора года после поджога особняка Хейлов поползли слухи, что в местных лесах появился волк, а, как известно, в Калифорнии волков не было вот уже 50 лет. Подозрительно было и прибытие новых охотников в город.       Когда стая альф нашла того самого волка, «переговоры» не увенчались успехом - зверь был крайне агрессивен в обществе такого количества оборотней. Он одичал, не шёл на контакт. По мнению Девкалиона, охотники не смогли найти его, видимо, потому, что он никогда не приближался к населённым пунктам ближе, чем на пять миль. После небольшой стычки «переговорщиков», Девкалион запретил своим подопечным провоцировать и, тем более, убивать волка, хотя волк и сам был способен за себя постоять.       Эннис считал блажью отчаянное желание Девкалиона получить в стаю этого оборотня, пусть и умеющего полностью обращаться в волка. И ведь тот даже не был альфой! Это било по самооценке Энниса и невероятно бесило. Почему какой-то волк был так интересен его альфе? Чем он сам хуже? Но пререканий вожак не любил, и, вся стая подчинялась безоговорочно.       -Эннис, иди в лес и не возвращайся, пока не убьёшь его, - новый приказ альфы противоречил недавнему запрету на членовредительство, но Энниса это мало волновало, он был просто рад, что мог размять кости и, не раздумывая, двинулся выполнять приказ.       -Зачем ты отправил его одного? - обратилась к вожаку Кали, его правая рука, когда шагов Энниса уже не было слышно, - У него нет шансов, он умрёт впустую.       -Да, он, скорее всего, умрёт. Но вовсе не впустую. При любом раскладе я буду в выигрыше, - сказал Девкалион, медленно поворачиваясь к ней, опираясь на свою трость. В и без того мрачной комнате отеля, в котором остановилась стая, повисла гнетущая тишина.       -Что ты имеешь в виду?! Я не понимаю твоих действий! - вспыхнул она, - Нет, мне вовсе не жаль Энниса, но зачем отправлять его на бойню к зверю? Не лучше ли отправить его на истребление охотников, раз решил избавиться от него? Что ты, чёрт возьми, делаешь?       -Успокойся, у меня есть план. – Девкалион устроился в кресле и бровью не поведя от эмоциональных речей подопечной, - Мне нужен этот волк, а раз обычные переговоры не имеют действия, я просто создам необходимые рычаги давления. И, Кали, приведи ко мне друида, нам понадобится его помощь, - он обернулся к молчащим до сих пор юношам-близнецам, всё так же не выражая эмоций, - Итан, Эйдан, мне нужен человек с приятным чистым запахом. Найдите и доставьте целым, аккуратно, а не как в прошлый раз. За работу. Ему не пришлось повторять дважды, члены стаи покинули его для выполнения указаний. ***       Звери обходили Дерека стороной. Он был похож на них только внешне, но был больше, сильнее и пахло от него иначе. По запаху животные определяли очень многое: кто перед тобой, какого рода, здоровье и даже характер. Так они выбирали друзей, находили близких. Дерек был чужим. Звери тоже были чужими для Дерека.       Он, как оборотень, был очень чувствительным. Все органы чувств у него работали как за двоих. Впрочем, чувствовал эмоции он тоже за двоих, отчего его одолевало отчаянное одиночество. Его можно было бы назвать ранимым, с чем он, конечно, никогда бы не согласился, привыкнув прятать все переживания глубоко внутри. Но каждая полная луна приносила ему всё большие муки. Сердце тянуло от тоски по дому, которого, словно, никогда и не было.       Так он провёл уже много лун. Одиночество стало обыденностью. Все животные заповедника, в том числе и горные львы, замечали, насколько он силён и опасен, но в конфликты не вступали – дичи было достаточно всем, поэтому Дерек спокойно жил омегой, неприкасаемым изгоем.       Несколько раз его навещали ему подобные - перевёртыши, бывшие раньше охотниками. Они представляли реальную опасность, особенно вместе с аконитовым оружием и пеплом рябины. У них бы даже получилось убить его, но пепел почему то не сработал и победу в бойне одержал Дерек. Превратности судьбы? Удача? Дерека не волновало.       Позже пришла стая альф. Они звали с собой, просили довериться. Но довериться Дерек не мог, он уже совершал такую ошибку однажды. Поверив Кейт Арджент, он поплатился семьёй. Ему лгали и сейчас, потому как обострённые инстинкты оборотня шептали об опасности. На руках пришедших была кровь собственных стай. Дерек не понимал, - Как можно так поступить? Они кровожадные монстры в погоне за силой. Терять Дереку было нечего, но и игрушкой в чужих руках он быть не хотел. Он не нужен им как член стаи, он нужен им как раб, пушечное мясо, волк на убой. Дерек считал себя честолюбивым, да и гордость никогда бы не позволила ему присоединиться к ним, поэтому он принимал вызовы чужаков и раз за разом отстаивал своё право на жизнь и свободу.       Так всё продолжалось, пока одной ночью Дерека не навестил грузный бритоголовый альфа, представившийся Эннисом при их первой встрече. Он пришёл один и, не распинаясь перед волком, как делали это раньше альфы, полез в драку. Эннис сражался всерьёз, оставляя на боку волка глубокие кровоточащие порезы от своих когтей, стремясь перерезать глотку. Несмотря на разницу сил и комплекций, оба понимали - это схватка насмерть и выживший будет один. Наутро Дерек стал альфой – теперь уже законным властителем, наследовавшим территории Бекон Хиллз и примыкавшего к нему заповедника. Стая альф больше не появлялась, но это его мало заботило.       С получением Дереком новой силы, тоска начала одолевать его ещё больше. Нечем было заглушить вновь нахлынувшую скорбь, а потребность в стае стала как никогда сильной. Охота не давала необходимого удовлетворения. Необходимость общения стала истязать больнее аконита.       Однажды, бродя по лесу, Дерек услышал запах пота и крови. Волк пошел по знакомым ему лесным тропам, преследуя нового гостя. На удивление зверя, от человека, а это был именно человек, не исходило угрозы. Напротив, от него тянуло любопытством и непосредственностью.       Ребенок. Испуганный, потерянный, уставший, одинокий - такие знакомые чувства. А как хорошо пахнет! Верный, преданный, искренний. Тот, с кем хотелось играть, делиться добычей, защищать. С ним хотелось проводить всё своё время. Свой.       Это чувство было сродни помешательству, словно манией, двигающей его. Обратить мальчишку. Он мог это сделать! Но без спроса это будет верхом эгоизма, Дерек понимал. Так же он понимал, что уже содрогается от нетерпения, так сильно ему хотелось избавиться от одиночества. В его голове был полный раздай после появления альф-чужаков. Дерек не хотел становиться таким же альфой, как и они: по-садистски заставлять вступать в стаю. Был риск отторжения, он знал об этом не понаслышке… Но волк не был подвержен самокопаниям и сейчас им двигал не разум, а инстинкт.       Его бета, его будущая бета точно его поймёт! - так он уже думал о мальчишке. И в душе оборотня поселилась надежда - он больше не одинок! Больше нет. Так пахнет стая, которую Дерек, во что бы то ни стало собирался вновь обрести, несясь вперёд в глубь леса. ***       Голову Стайлза ломило, в кожу будто впились тысячи иголок. Во рту стоял стальной привкус крови. Сердце, словно облитое лавой, горело внутри грудной клетки, перегоняя кипящую кровь. Стилински понял, что лежал на чём-то твёрдом и сыром.       Открыв глаза, Стайлз увидел над собой сажевую волчью морду. Он находился в горной расщелине, куда не проникали ветра и дождь, а света было совсем мало, и в обществе дикого животного, которое, по самым скромным предположениям Стайлза, наверняка, отобедает человечинкой сегодня. Мальчик попытался дёрнуться, но у него не вышло пошевелить ни единой конечностью. Зверь, глядя на него сверху вниз, не выглядел агрессивно и, даже утробно заурчал, укоризненно смотря на него.       Нееет, это, определённо точно, неправильный волк! Но он опасен! Он почти убил меня!- вспомнил Стайлз и снова попытался отползти в сторону, приглушенно всхлипывая от боли, - Надо бежать, не останавливаясь и не оглядываясь.       Волк лишь придавил его лапами к земле и лег сверху, уткнув свою морду в шею мальчика, заполошно вдыхая. Зверь не бежал, он спокойно восседал на подростке, но он будто не мог надышаться. Каким бы тяжелым не был волк, Стилински стало легче. Вся боль в его теле будто отступила, что немало удивило парнишку, на что волк фыркнул. Стайлз подумал, что будь это человек, то это был бы самодовольный смешок, но откуда у волка возьмутся такие реакции? Немного привстав, зверь мазнул языком по боку мальчика. Кровь на ранах уже свернулась и умереть от её потери Стайлзу уже не грозило. Волк проявлял… заботу? Это вводило в ступор. Стилински был лёгкой добычей, но его почему-то не собирались съесть. Тишина, неловкость и лёгкое чувство безысходности выводили Стайлза. Но почему же волк так спокоен? И что ещё странней, Стайлз тоже был спокоен. Наконец, собравшись с мыслями и собственной гиперактивностью, даже в таком незавидном положении, он заговорил, считая, что это всё равно ни на что не повлияет: - Ну что, Акела, будем знакомы. Я твой Маугли.