— Вы полюбите меня, когда я умру…
***
Новый день. Утро. Чжинхван отключает будильник и (буквально) сползает с кровати. Парень накидывает на похудевшее тело футболку не по размеру и, схватив из шкафа средства для умывания, направляется в душевую общежития. Ким всегда встает на полчаса раньше, чтобы никто не мешал его утренним водным процедурам. Он не любит шумных студентов, которые не закрывают свой рот даже в душе, продолжая обсуждать всякий бред. Вот и сегодня, в прочем как всегда, Чжинани хватает двадцати минут, чтобы завершить утренний ритуал и покинуть душевую ровно до того, как в нее ввалится толпа тупоголовых качков. Вернувшись в комнату, Чжинхван встает напротив зеркала, стягивает с себя огромную футболку и смотрит на свое отражение. За последний месяц парень сильно похудел. С каждым днем кожа сильнее обтягивала скелет, выставляя напоказ острые ключицы, ребра и тазовые косточки (с которых, к слову, скоро начнут сваливаться ночные штаны). Запястья парня стали больше похожи на девчачьи; слишком тонкие, слишком изящные. Ким проходится полным отвращения взглядом по телу и останавливается на лице. Скулы выступают слишком сильно, из-за чего парень кажется скорее больным, чем красивым. Под глазами залегли глубокие тени, и лицо выглядит неестественно бледным. Дополнительной бледности придают обесцвеченные волосы с отросшими темными корнями и черные графитные брови. Чжинхван не помнит, когда последний раз он смотрел в зеркало хотя бы без капли отвращения. Скорее всего это было тогда, когда депрессия еще не поселилась глубоко внутри, сообщив, что остается навсегда. Когда Нани еще не боялся окружающих его людей и себя заодно; когда он не просыпался от кошмаров; когда спал больше трех часов в сутки. Это было слишком давно… Парень уже и не помнит прошлого себя. Каким он был? Почему все вдруг изменилось? В памяти пустота… Чжинхван последний раз бросает взгляд на парня в зеркале и отворачивается к шкафу. Он не ищет долго, что надеть, достает любимую черную худи размера XXXL и натягивает прямо на голое тело. Влезает в черные джинсы с рваными коленками и затягивает ремнем на талии, чтобы те не сваливались. Чжинхван закидывает в рюкзак тетради с лекциями, практически полностью изрисованный скетчбук и пару острозаточенных карандашей; жирно подводит черным глаза и, натянув перед выходом тяжелые ботинки, выходит из комнаты, предварительно схватив с тумбочки пачку сигарет. Ким выходит на улицу, вдыхая полной грудью весенний воздух. Он достает из пачки зажигалку и сигарету и, прикурив, направляется в сторону института. От общежития до здания, в котором проходят лекции, идти меньше пяти минут, но парень специально делает круг, чтобы успеть докурить и немного проветриться. Чжинхван ненавидит резкие запахи, но ему нравится запах ментоловых сигарет, нравится впускать ментоловый дым в легкие, а затем выдыхать его. Ментоловые сигареты являются одной из немногих вещей, которые действительно нравятся парню. Он любит их легкий мятный оттенок. Это, пожалуй, единственная цветная вещь в жизни вечно «темного» парня. Выкинув бычок в урну, Чжинани заходит в корпус института и неуверенным шагом направляется в аудиторию. Парень пропустил первую неделю семестра, поэтому однокурсники удивляются, заметив Кима на пороге. Он проходит, не здороваясь, лишь кивнув головой в знак приветствия, закидывает рюкзак на первую парту у стены и садится. Достав необходимую тетрадь, скетчбук и карандаши, парень перемещает рюкзак на стул рядом с собой, чтобы на него никто не сел. Чжинхван пытается унять дрожь в руках и выглядеть уверенно, но у него это мало получается, телефон выскальзывает из ладони и падает на пол ровно в тот момент, когда в аудиторию заходит преподаватель. Пара проходит скучно. На первой половине подтягиваются опоздавшие студенты, двое из которых садятся за парту позади Нани, и парень еще сильнее вжимается в стену, ища у нее поддержки. Цвет его лица практически сливается с цветом поклеенных в аудитории бледно-зеленых обоев. Чжинхван честно пытается записывать лекцию, но спустя какое-то время бросает эту затею и открывает скетчбук. Оставшаяся половина пары проходит незаметно ровно до того момента, когда одногруппник замечает изменившийся цвет волос Кима. — Эй, Чжинхван, ты покрасился? — спрашивает тот. — Дурак что ль? — перебивает его девчонка, сидящая рядом. — Он просто осветлился. — Я покрасился. — тихо произносит парень и возвращает взгляд на рисунок, заправив мешающую персиковую прядь за ухо. — Я же говорил! — победно произносит парень и снова утыкается в свой телефон. Звенит звонок, и Чжинхван старается как можно скорее выйти из аудитории и вернуться в комнату. Но, проходя мимо зеркала, парень замечает след от карандаша на щеке и останавливается, чтобы вытереть его. Одногруппники выходят следом и, проходя позади парня, косятся и перешептываются. Одним из последних выходит тот самый парень. Он легонько, почти игриво ударяет Нани по ноге, но в ответ получает лишь усмешку в зеркале. — Ким, ты чего такой? — Какой? — Почему молчишь и смотришь как на говно? — с ноткой обиды спрашивает парень. — А что я должен сказать? — задает встречный вопрос Чжинхван, поравнявшись с парнем. — Не знаю. Они оба выходят из здания и расходятся в разные стороны, даже не попрощавшись. Оно и к лучшему. Чжинхван дрожит и не помнит, как добирается до комнаты в общежитии. Парень спускается по стенке и сидит так какое-то время, слезы градом льются по щекам. Так происходит каждый гребанный раз. Телефонный звонок отвлекает Нани от вороха мыслей в голове. «Мама» высвечивается на экране, Ким делает глубокий вдох и натягивает на лицо улыбку, пытаясь сделать вид, что не плакал только что. — Алло. — Привет, сынок. Как ты там? Как учеба? Ты кушал? — поток вопросов доносится из телефона. — Мам, все хорошо. Не переживай. На учебе нормально, у меня все нормально. Поесть еще не успел, только вернулся из универа, — Чжинхван пытается говорить как можно естественнее. — Точно? — Точно! — Не врешь мне? — Не вру, мамуль. Мне пора, вечером позвоню. Парень сбрасывает звонок и бросает телефон на кровать. Он проходит, не снимая ботинки, берет с тумбочки маленький пакетик и садится на пол. Достает лезвие, перекись, ватные диски и зеленку. Чжинхван задирает рукав и проводит лезвием рядом с уже заживающими порезами. Он даже не пытается сосчитать число линий, как делал это раньше, просто оставляет отметины, воспроизводя в голове все косые взгляды, обращенные на него. Люди всегда обсуждали и осуждали за внешний вид, за поведение, скорее всего даже за то, что дышал, но никто не знал, что когда он оставался один на один с собой, парень вспоминал каждое слово, каждое перешептывание за спиной, и в этот момент на его руках расцветали лилии.