Вечность

— Классификация духов весьма условна. — Белла широким жестом показала на доску со списком из восьми пунктов. — Каждый из ученых придерживается в ней своих правил, вводя новые категории или исключая существующие. Студенты с интересом переписывали предложения, ожидая пояснений, и Свон перелистнула страницу краткого конспекта, бросив взгляд на второй ряд со скептически настроенным Эдвардом, весь вид которого говорил об абсурде происходящего. — Профессор Свон, — тихий голос Каллена был полон показной вежливости, — если эти классификации настолько условны, может не стоит уделять им время и перейти к другим темам? — Мистер Каллен, — Свон использовала тот же прием, всем видом демонстрируя безграничное терпение, — я наслышана о вашем споре с профессором Ставросски, и не намерена его продолжать. Если вам не нравятся темы моих занятий — вы всегда можете их покинуть, а если вы уверены, что знаете тему намного лучше и потому утратили к ней интерес, тогда я прошу вас выйти сюда и поделиться с нами. Не знаю, как остальные, а я с интересом послушаю. — Белла выжидательно смотрела на оппонента, показывая жестом на место рядом с собой. Аудитория затихла, переводя заинтересованные взгляды с нее на Эдварда, замершего так же неподвижно в неверии и удивлении. — Боюсь я не обладаю вашими знаниями. — Наконец, Каллен опустил голову признавая поражение. — Прошу прощения, профессор, тема весьма специфична и это задевает меня куда сильнее, чем я готов признать. — Чувак, да ты прям поэт. — Громкий шепот с последнего ряда заставил всех прыснуть. — Перевести можешь? — теперь смеялась и Свон, качая головой. — Мистер Фелл, ваши познания английского пугают. — Поправляя выбившиеся из французского пучка пряди, Белла дала всем время успокоиться. — Каждый пункт так же подразделяется на две части… Захлопывая папку под всеобщий шум и недовольство предстоящей самостоятельной работой, Свон улыбалась своим мыслям, предвкушая пончики с черничной глазурью в свой законный перерыв. Аудиторию требовалось закрыть — профессор Прайт настаивала на этом — и ей пришлось потерять несколько минут, дожидаясь ухода последних, всегда копавшихся студентов, прежде чем вставить ключ в замочную скважину, уже почти ощущая вкус горячего имбирного чая. — Я все время думаю: почему именно эта тема? — Эдвард дожидался ее в коридоре, замерев у противоположной стены, как прекрасная статуя. — Я думал: ты любила литературу. — Я и сейчас ее люблю. —  Повесив на плечо потрепанную кожаную сумку с ноутбуком, Белла не спеша направилась по коридору, заметив, как Каллен подстроился под ее небольшой шаг. — Но историю — больше. Мифы и легенды завораживают, хотя, может только меня, потому что я не сравниваю их с действительностью. — Она улыбнулась, бросив на него хитрый взгляд. — Люди часто перемешивают факты или путают их. — Эдвард выглядел раздосадованным. — Я читал твои книги и статьи, ты весьма подробно описываешь большинство заблуждений. — Мифы не заблуждения. — Свон слегка качнула головой, сосредотачиваясь на лестнице. — Они — попытка объяснить то, что не поддается пониманию. Когда наука или здравый смысл признают поражение, в игру вступает воображение, помогающие нам объяснить увиденное. Ты слишком строго судишь людей — наш разум прост: когда мы не можем найти причину — мы ее придумываем. — То есть это не из-за нас? Ты не пыталась разузнать о вампирах или найти кого-то из них? — Эдвард удивленно втянул воздух, обдав ее шею холодом и заставив пораженно замереть посередине лестницы. — Ты считаешь меня дурой? — резко развернувшись, Белла в неверии переводила взгляд с золотистых глаз на мраморное лицо с отсутствующим выражением. — По твоему ситуация с Джеймсом никак на меня не повлияла и я считаю, что все вампиры похожи на вас? Или думаешь, что я так хотела бессмертия, что мне было все равно от кого его получить? — Чувствуя, как в ней закипает злость, Свон сжала кулаки, пытаясь успокоиться. — Я, действительно, узнавала о ваших смертных жизнях, когда еще надеялась, что Элис хотя бы напишет пару строк, если увидит. Но быстро поняла, что вам больше нет до меня дела. — Нет, Белла, нет. — Холодная рука Эдварда сжала ее локоть, не давая сделать шаг и разворачивая обратно. — Я хотел защитить тебя, дать тебе шанс жить нормальной жизнью. Мы — заботились о тебе, пусть тебе и сложно в это поверить. — Я верю. — Убирая его руку, Свон жалко улыбнулась. — Как верю в то, что когда ты спасешь меня — от такси или еще чего-нибудь, ты снова исчезнешь, заботясь о моей «нормальной жизни». — Она резко развернулась и почти побежала по крутым порожкам, не желая слушать его ответ. Университет давно стал для нее идеальным местом, успокаивая шумом коридоров и отвлекая встречными людьми — подойдя к кабинету Дениэла, Белла поняла, что справилась с мятущимся разумом и расшатанными нервами. Осадок от разговора был надёжно спрятан на самом дне души, вместе с воспоминаниями о Виктории, а мысли о пончиках вновь вышли на первое место, заставляя желудок урчать. — Он внушил им, что у них нейрохимическое расстройство. — Склонившийся над столом Пирс всматривался в разложенные бумаги. —  Чувство влюбленности берет свое начало в паравентрикулярном ядре гипоталамуса. — Да ты настоящий романтик. — Кейт спрятала смущенный взгляд за кофейным стаканчиком, кивнув вошедшей Белле. — Этот препарат, очевидно, действует на мозг. — Погруженный в размышления Дэниел ничего не заметил. — Скорее всего, это какой-то выборочный агониз допамина, который провоцирует чувство влюбленности. Плюс когнитивно-поведенческая терапия. —  Пациент испытывает эти эмоции во время секса с женщиной и таким образом создается новая модель поведения. — Догадалась Кейт, заставив мужчину поднять одобрительный взгляд. — Хоть кто-то хорошо учился. — Кейт опять спряталась за кофе от его восхищения, но Пирс не отвел от нее взгляда. — И лечение работает? — заинтересовавшаяся Свон устроилась в кресле напротив детектива. — Я могу выпить таблеточку и пойти на свидание с Томом Дэвисом, а утром понять, что влюбилась? — нарисованная перспектива казалась очень заманчивой, пусть и не в отношении этого мужчины. Кейт и Дэниел одновременно повернулись к ней с удивлением на лицах. — Временно — может быть. — Пирс взмахнул руками, устало опустившись в кресло. — Но оно никак не способно запустить глобальные изменения. И это теоретически. А этически… — В моем случае этика давно отошла на второй план. — Свон невесело улыбнулась, выбирая из открытой коробки на столе самый аппетитный пончик. — Нашли убийцу своего доктора? — Почти. — Кейт с наслаждением отхлебнула остывший крепкий кофе, не замечая кислой мины Дэниела. — Осталось только узнать, кто из пациентов был им недоволен. Я думала: ты замужем? — Моретти бросила вопросительный взгляд на кольцо. — Так и есть. — На взгляд Беллы, Кейт заслуживала доверия, и она решила выложить все карты. — Кроме любви существуют еще просто человеческие отношения с уважением, заботой, доверием, пониманием, ответственностью и многими другими вещами. Джереми старше меня на много лет и лелеет надежду, что когда-нибудь я полюблю достойного человека. — Свон невольно вздрогнула, впервые осознав двойной смысл произнесенной цитаты. — Так это правда, что ты замужем за Джереми Воном? — в глазах детектива было столько удивления, что Белла невольно улыбнулась. — Я думала: Макс просто пошутил. — О нет, не начинайте. — Взмолился Пирс, возвращаясь к столу с чашкой зеленого чая. Рука автоматически легла на плечо Свон в поддерживающем жесте. — Луике следует помнить о неприкосновенности частной жизни. — Она настолько неприкосновенна, что еще пару лет назад, меня знала добрая половина папарацци. — Белла на секунду накрыла руку друга своей. — Я не стыжусь своего мужа, но и не хвастаюсь громкой фамилией. — Теперь я понимаю, что Дэниел имел в виду, говоря, что все сложно. — Кейт тряхнула головой, откусывая розовую глазурь пончика. Свон горько улыбнулась, думая, что это определение подходит не только к ее отношениям, и решив поговорить с другом на непростую тему, которую обычно старалась обходить. Не в ее ситуации было давать любовные советы. Назвав деловую встречу с Томом Дэвисом свиданием, Белла сильно покривила душой, приукрасив и ситуацию и ожидавшего ее мужчину, единственным чувством к которому было постоянное недоумение. Шикарный ресторан в фешенебельном районе кричал о роскоши, и Свон чувствовала себя неуместно в дорогом черном платье почти делового стиля, аккуратно ступая на высоких каблуках по полированному дубовому паркету. — Миссис Вон. — - Поднявшийся навстречу мужчина, галантно отодвинул для нее стул. — Прошу прощения за неожиданную встречу, но заказанные вами документы готовы раньше срока. — Это хорошо. — Положив маленькую сумочку на стол, Белла вежливо улыбнулась официанту, заказывая греческий салат. — Они могут скоро мне понадобится. — Если у вас какие-то проблемы, мои люди вполне способны их решить. — Даже среди позолоченных зеркал Дэвис оставался федеральным агентом, привыкшим отвечать за безопасность. — Мы можем получить ордер, а можем действовать в частном порядке. — Что значит: нарушить закон, который вы раньше защищали. — Свон встретилась взглядом с серыми глазами, оценивающими каждый ее жест. — Нет, мистер Дэвис. Я думаю уехать, сменив имя и воспользовавшись вашим опытом и услугами для заметания следов. Но это пока просто мысли. Меня все еще держат здесь незаконченные дела. — Белла сделала глоток воды, чтобы промочить пересохшее горло. Мужчина кивнул, минуту размышляя над чем-то, а потом принялся за еду с вечным спокойствием, постоянно ставившим ее в тупик. Зная Дэвиса почти девять лет, Свон так и не смогла понять, было ли его хладнокровие чертой характера или профессиональной привычкой. Они почти не сталкивались вне Больших Ив, но даже тогда едва пересекались в общих залах. Дэвис всегда оставался серым кардиналом, дирижирующих охраной и системой безопасности где-то позади их спин, и все ее знания об этом мужчине с суровым лицом ограничивались минимумом — бывший федеральный агент, после отставки ставший начальником охраны семьи Вон, был женат, судя по обручальному кольцу на пальце. Всегда одетый в дорогой деловой костюм с идеально подобранным галстуком и пистолетом за поясом, Дэвис казался воплощением непоколебимого спокойствия и надежности, постоянно подтверждая это впечатление. — Леди Изабелла, — наконец, мужчина привлек ее внимание, отставляя тарелку, — думаю следует перейти к причине нашей встречи. — Да. — Белла сделала глоток воды, стараясь не морщиться от обращения. — Спасибо за помощь, мистер Дэвис. Простите, что пришлось вас побеспокоить. — Помогать вам моя прямая обязанность. — Дэвис умудрялся держать безупречную осанку даже протягивая Свон пухлый белый конверт. — В нем все, что вы просили. Машина и самолет будут наготове в любое время, вам останется только определиться со страной. — Нет, нет, мистер Дэвис. — Белла остановилась, приоткрыв конверт. — Все не настолько срочно. Мне никто не угрожает, я просто хочу избежать настойчивого внимания человека из прошлого. И не выдать своего теперешнего положения. — Поспешно пояснила она. — Вы, как всегда, невероятно разумны. — Дэвис слегка кивнул, соглашаясь. — Я могу собрать компромат для шантажа — это может сработать гораздо эффективнее отъезда. — Вы так просто об этом говорите. — Свон поморщилась, в который раз задавшись вопросом какие поручения для семьи Вон сидящему перед ней мужчине приходилось выполнять. — Зная ваше прошлое, я думала, вы используете более законные методы. Простите. — Она снова почувствовала себя дурой, понимая, что ляпнула глупость. — Это было ужасно бестактно. — Леди Изабелла, — он снова использовал ненавистное ей обращение, подчеркивая положение, — позвольте мне быть откровенным. Она кивнула, приготовившись к грозной отповеди и вцепившись в ножку своего бокала, как в спасительную соломинку, готовая провалиться сквозь землю. — Миссис Вон, вы — подменяете понятия. Вы не бестактны, вы — прямолинейны, и я ценю это качество, а также то, что вы открыто задаете вопросы, интересуясь прежде всего самой репутацией, а не попытками ее сохранить. — Внимательный серый взгляд цепко следил за ее лицом. — Что же касается моих методов и моего прошлого, то я был свидетелем достаточного количества случаев, когда уйти от наказания преступникам помогали именно законы. Хорошие адвокаты, несовершенство системы и презумпция невиновности заставляли нас отпускать подозреваемых, чья вина была доказана, но косвенными уликами. Отказавшись от законных методов, я помог гораздо большему количеству людей, чем в качестве федерального агента. Значок бюро сильно связывает руки. Не зная, что сказать, Белла смущенно отвела взгляд, теребя в руках заветный конверт, не решаясь его открыть. Зная, что Элис сможет увидеть только принятые решения, Свон до последнего тянула с выбором страны и принятием мысли о необходимости уехать. — Вы не откроете? — Дэвис вопросительно поднял бровь, впервые за вечер позволив себе намек на эмоцию. — Конечно. — С тяжелый вздохом, Белла решительно открыла конверт, доставая несколько разноцветных паспортов и водительских прав. — Здесь паспорта на имя Изабеллы Мари Вон, Белла Блэк и Изабеллы Вольф. — Откладывая три паспорта, Дэвис отчитывался о проделанной работе. — Во всех есть гражданство США, Великобритании, Бразилии и Перу. А также шенгенская и деловая тибетская визы. Как только вы определитесь со страной, я смогу сделать более точные документы. В качестве мисс Блэк и мисс Вольф вы будите приходиться сестрой мистеру Блэку. — Передав ей стопку из паспортов, мужчина дождался ответного кивка. — Водительские права на те же имена. — Спасибо, мистер Дэвис. — Убирая документы обратно в конверт, Свон порадовалась, что выбранный столик находился в самом углу и свидетелей этого быть не может. — Мистер Вон и Мистер Вон, — Дэвис даже не повел бровью от абсурдности произнесенного, — подобрали для вас недвижимость в выбранных вами странах. Я думаю, вам стоит обратиться за разъяснениями к ним. — Конечно. — Свон быстро кивнула, убирая в сумочку едва поместившийся в ней конверт. — Еще раз спасибо мистер Дэвис. Ваша помощь неоценима. Стараясь контролировать мысли, Белла постаралась завязать милую дежурную беседу о происходящем в Больших Ивах, радуясь, что смогла вспомнить почти весь обслуживающий персонал по именам, вызвав удивление сидящего напротив нее мужчины. Вечер тянулся невыносимо медленно, наполненный неловкостью и внутренним напряжением, избавиться от которого никак не получалось. Ее незаметные, как ей казалось, взгляды на часы таковыми не остались, и полтора часа спустя Дэвис — как джентльмен и телохранитель — привез ее к дому, открыв дверь машины. Устало опустившись на палевый плюш пустой гостиной, освещенной огнем камина, Белла отрешенно подумала, как это странно иметь все, не имея ничего. Брак с Джереми сделал ее богатой, влиятельной и известной, но оставил такой же одинокой. Чувствуя, как отчаянно колотящееся сердце пытается вырваться из грудной клетки, Белла переставляла не слушающиеся ноги, медленно направляясь к алтарю. Яркое летнее солнце играло бликами на траве и деревьях, усиливая контрастность алых лепестков, рассыпанных по белой ковровой дорожке на ее пути, а аромат таких же роз из букета душил, словно чьи-то руки. Рассматривая радостные или равнодушные лица знакомых и незнакомых людей, одетые во все оттенки белого, Свон ругала себя за идею идти к алтарю одной. Улыбающийся Джереми ждал ее у увитой алыми розами арки, вместе с взволнованным Эриком и это придало ей сил, вызвав натянутую улыбку. Ее жених — высокий симпатичный блондин, имя которого она не потрудилась узнать — встретил ее восхищенным взглядом, а позади него, с каменным лицом стоял Эдвард, прожигая ее взглядом. Мир мгновенно превратился в черно-белую картинку, растеряв цвета, ноги приросли к полу и она едва дошла до алтаря, неотрывно смотря на мертвенно-бледного Каллена с черными провалами глаз. Белла, прошу, не делай этого.» — молил Эдвард, протягивая к ней руки, но не делая даже шага. Никто не обращал на них внимания, слушая мистера Вебера, а Свон лишь крепче вцепилась в свой букет, холодея от ужаса. «Ты совершаешь ошибку.» — убитый голос Каллена, превращался в едва слышный шепот, пока сам он растворялся в воздухе, подобно дыму. «Ты потеряла меня навсегда.» — словно ветер прокатилась по лужайке, когда, выпавшие из ее рук цветы, упали на траву . Свон резко распахнула глаза, садясь на кровати и вытирая мокрое от слез лицо. Кошмары вернулись, переиначивая произошедшие события, но Белла лучше снова пережила бы смерть от рук Виктории, чем увидела такой вариант своей свадьбы. Превозмогая дрожь и холод пола, Свон медленно направилась на кухню, пытаясь стряхнуть остатки морока и выкинуть из головы звучавший в ней потерянный голос. Электрический свет вытеснил мрак, немного вернув ее к жизни, а шипение кофемашины окончательно помогло вернуться в реальность. Обхватив себя руками, Белла устроилась на высоком барном стуле, опустив заледеневшие ноги на металлическую подставку. Она едва проспала три часа, дважды просыпаясь от кошмаров, но именно моральное опустошение было причиной тому, что ей не хотелось двигаться. Неотрывно смотря на полированную столешницу, Свон поняла, что смертельно устала. Ей казалось, что она давно привыкла к изматывающим снам, заставлявшим просыпаться от собственного крика, но появление Эдварда расцветило их новыми красками. Теперь ей снился уже не фантом, появившийся в ее голове от нехватки кислорода, когда Виктория тянула ее на глубину; нет, теперь на них смотрел Эдвард — равнодушно, отрешенно, позволяя рыжей хищнице завершить свою месть. Мигание лампочек привлекло внимание, выведя женщину из задумчивости, и прихватив горячую полную до краев чашку, Белла медленно побрела в свою комнату, даже не надеясь уснуть. Рассвет в ноябре наступал уже поздно, встречая ее в университете, и Свон просто включила ночник, бесцельно смотря на противоположную стену. Чашка обжигала ладони, и пристроив ее на тумбочку, Белла провела кончиками пальцев по огромной ловушке снов, низко висящей над ее кроватью. Подаренная Сетом перед ее отъездом в колледж, она переезжала вместе с ней, совершенно не справляясь со своими обязанностями, но неизменно напоминая о доме огромным изображением волка. Закутавшись в одеяло, Свон несколько раз глубоко вздохнула, а потом неохотно поплелась к столу, доставая с нижней полки потертый фотоальбом в белой коже — единственное напоминание о самом безумном поступке в ее жизни. Яркие цветные фотографии, запечатлевшие их с Саймоном и многочисленных гостей, все эти годы служили ей для того, для чего когда-то и делались. Свон нужна была идеальная свадьба. И она получила ее, доверив организацию лучшему свадебному агентству в Нью-Йорке, согласившемуся выполнить все ее безумные прихоти за неприлично большой гонорар. Белла уже не помнила, откуда взяла идею с красно-белой расцветкой — кажется, из одного особо страшного кошмара, а вот выбор места был ужасно символичным, и решительно идя по двору бывшего дома Калленов навстречу другому мужчине, Свон оставила прошлое позади. Загвоздка вышла только с женихом. Продолжая любить Эдварда, и загнав никому не нужное чувство на самое дно своей души, Белла практически не смотрела на парней. Неловкая попытка забыть Каллена на первом курсе, закончившаяся пьяным сексом и стыдом на утро, и продолжительный, но вялый роман с влюбленным в нее однокурсником на последнем, и вовсе поставили в ее личной жизни жирную точку. По ужасной иронии судьбы, единственным интересным ей мужчиной оказался Джереми Вон — Белла поняла это спустя несколько месяцев после их знакомства, и однажды призналась, дождавшись, когда аудитория опустеет и ее любимый преподаватель, недавно ставший другом, внимательно выслушает историю ее жизни. «Не повезло, да?» — заметила она, выходя за дверь. Сбежавший от любви к жене своего старшего брата на другой континент, но все равно пронесший это чувство через всю свою жизнь, Джереми решил иначе. Она не знала, где именно Вон нашел то объявление, как не знала, что за спор вынудил Саймона его подать. Она не знала даже имени своего жениха, поверив, что он обаятельный и талантливый актер, сумевший очаровать ее родителей в длинных телефонных разговорах. Они были отличной парой и Свон с гордостью предъявляла эти снимки, всем, включая своих родителей, не присутствовавших на этом фарсе. Друзья грустно качали головами, давно смирившись с ее прогрессирующим безумием при виде нанятых актеров, добросовестно исполнявших роль гостей, а мистер Вебер согласился сделать вид, что венчает стоящую перед ним пару, ради спокойствия Чарли и Рене. Ей нужно было успокоить родителей, заверив, что она пережила горький опыт расставания и квилеты свято хранили тайну ее свадьбы даже от своих семей. В глазах Форкса, Ла Пуш и остального мира Белла Свон стала женой Джереми Вона, хоть мало кто знал, как он выглядит. Саймон подошел на эту роль идеально, сжимая ее руку в ободряющем жесте. Глядя на идеальную свадьбу идеальной пары, Белла в который раз вспомнила слова Дэниела, что реальность — это иллюзия. Практикующий психолог, Саймон Хеллер быстро втерся к ней в доверие, став лучшим другом, периодически игравшим свою роль перед Чарли и Рене, пока весь остальной мир не переставая судачил о резонансном браке представителя одной из богатейших семей мира. На самом деле они оба были одиноки. Являясь хорошими друзьями, каждый из них лелеял свои чувства, заклеивая рану в душе пластырем под названием работа, и гравировка на ее кольце вовсе не была сентиментальной чушью. Внизу раздался голос Макса, хлопнула дверь в комнату Дэниела, и Белла отложила альбом, отправившись в ванную, понимая, что настало время собираться на работу. Отражение в зеркале оставляло желать лучше, и Свон в который раз горячо поблагодарила Анджелу — профессионального визажиста, научившего ее делать макияж. Стильный брючный костюм серого цвета подчеркнул ее бледность, но Белла лишь махнула рукой, упорно отводя взгляд от полированных кухонных поверхностей. Слушая, как Макс опять ругает Дэниела за привычку пропускать завтрак, пытаясь не сжечь вафли, Свон оперлась спиной о подоконник, наслаждаясь крепким черным кофе, который пила только в исключительных случаях. Кольцо блеснуло на пальце, повернутое к своей обладательнице надписью, и Белла чуть улыбнулась, вспомнив почему выбрала его в каталоге. Бессмертие давало много преимуществ, но и отнимало многое, обрекая своего обладателя на одиночество. Надевая кольцо на палец, Белла знала, что отныне оно будет длиться вечно, являясь единственным спутником ее жизни. Жалобы Дэниела на не вовремя сломавшийся карандаш вернули в реальности, напомнив о необходимости заскочить перед занятиями в канцелярский магазин, и зная, сколько она проводила там времени, Белла поспешила накинуть пальто, застегиваясь уже на улице. Морозный утренний воздух пощипывал щеки, превращая дыхание в облачко пара, и Свон улыбалась, предвкушая покупку любимой канцелярии, включая разноцветные конверты для рождественских открыток. Минуя быстрым шагом знакомые улочки, женщина была уже практически у цели, остановившись на последнем светофоре, когда телефон в кармане издал настойчивый звук. Белла успела лишь нажать ответить, отойдя к увитой ярким виноградом стене, когда вылетевшая из-за угла машина на всей скорости влетела в припаркованный неподалеку седан. Осколки телефона разлетелись по тротуару, кровь смешалась с алыми листьями, обрисовав фигуру на кирпичной стене, а через несколько секунд упавшее на капот тело исчезло, не оставив никаких свидетелей на пустой улице. О неизвестной жертве напоминали только потеки крови на стене и синем капоте, и широкий ободок обручального кольца, найденный помрачневшим Эдвардом под переднем колесом разбитой машины.