Поезд в лето

***

И снова темнота. Наверное, сейчас я снова увижу её. Эту фигуру, что не могу узнать. Но нет. Вспышка. Голоса. — Нет, не надо! Что ты делаешь?! Это упорный труд! — Это может угробить всё, глупое животное! Я должен это остановить! — Не называй её так! Вы ведь больше не поможете, я знаю. — Ты чересчур много всего знаешь! Эти люди уже мертвы, их не вернуть! — Но мы можем спасти других! Меня ослепило вспышкой. Грохот. Крики.       Я резко вскочил. Ночь ещё, похоже я мало спал. Но… Что это было? Что за сон? Откуда? Мне почему-то вспоминается рассказ Шурика о странных голосах в катакомбах старого лагеря. Один из голосов похож на тот, который он описывал. Эти голоса кажутся мне знакомыми. Почему?       Я оглядел место, в котором находился. Спальный мешок. Мы с Виолой на нём. Все пионеры ещё спят. Да и не только пионеры. Все спят. Темно. И мне нужно спать. Но как уснуть после такого. — Нам нужно всё это исправить, Боже, столько работы. Что? Голос был совсем рядом. Я кинул взгляд на Виолу. Она сейчас проснётся. Я быстро лёг и закрыл глаза. Тут же проснулась Виола. — Ты не спишь, Семён. Я это знаю. Я открыл глаза. — Да, не сплю. Ты что-то говорила… — Неважно. Тебе не надо об этом знать. На данный момент. — Дело в том, что… Нет, пожалуй не время. Вдруг Виола как-то относится к моему сну, а раз она мне ничего не сказала, значит об этом лучше умолчать. — Что? — Нет, ничего. Просто ты как-то беспокойно спала видимо. Может, поделись со мной проблемами, тебе бы стало лучше. Виола легла на мешок и вздохнула. — К сожалению, лучше не станет. Зато хуже, вполне может. Впрочем, не так важно. Ещё ночь. Мы не можем уйти от отряда. — Да, всё же попробую уснуть. Спокойной ночи. — Да, спокойной. И тебе. Виола снова вздохнула и отвернулась. Я закрыл глаза. И снова вспышка белого света. Снова знакомая фигура. Она… ранена? Похоже, что да. — Ам… Что произошло? Я услышал отдалённый грохот и крики. Затем я и она погрузились в привычную темноту. — Привет, Семён… Сказала она своим тонким детским голосом. Правда в этот раз он звучал иначе. Более грустный, даже скорее подавленный. — Что случилось? Я уже не на шутку испугался. Почему? Почему я слышу этот грохот, эти крики? И как мне помочь этим голосам? Почему никто не хочет говорить мне о случившемся? — Оу… Она думала. — Наверное, я не должна этого говорить. Точно не должна. Я не должна говорить тебе ни о чём вообще. — Но так нельзя! Я имею право знать! Я ДОЛЖЕН узнать! Я не могу смириться с этим. Чтобы ни произошло, оно явно не сулит ничего хорошего. Сначала Юля врёт мне, ведь Шурик не видел её по его же словам, потом Виола просыпается посреди ночи, теперь она. — Но тем не менее, я здесь, чтобы помочь тебе в этом лагере, да и не только. Я… Я обязана. Но не скажу тебе прямо. ОНИ будут вынуждены тебе сказать. — Кто? — Тебе стоит навестить старый лагерь. После завтрака, не спеша, но стоит. Ведь скоро конец, а это много значит… Снова вспышка. Темнота. Я открыл глаза. Ветер приятно обдувал моё лицо. Солнце уже освещало лес. Я огляделся. Кто-то из пионеров спал, кто-то, как и я, только проснулся, а кто-то уже убрал мешок. Ольга сидела на одном из брёвен (мне кажется, или вчера его не было). Виолы не было. — Доброе утро, Семён! Ко мне подошла Славя. Она, видимо, уже давно проснулась. — Доброе. Скоро идём в лагерь? — Да, Ольга Дмитриевна уже собирается скоро будить всех остальных. Если хочешь умыться, то тут рядом озеро небольшое. — А где оно, если конкретней? — Да вон, там дорожка. Славя указала рукой на вытоптанную дорожку, что шла между деревьями. — Понятно, тогда схожу. Спасибо. — Всегда пожалуйста, а я побежала! — Пока! На мешке лежала моя одежда. Я быстро взял её, забежал за дерево и переоделся. Надо бы найти Виолу. Правда сейчас она не захочет разговаривать. Но найти её всё же стоит.       Пойду, пожалуй, к обрыву, где мы вчера сидели. Она может быть там. Я нашёл знакомую тропу меж кустов и деревьев и пошёл по ней. Вскоре я увидел свет и небо. Деревья закончились. Это было то самое место, где мы сидели вчера. Виола сидела и смотрела на небо с облаками различных форм. Она даже не заметила меня. Не хотелось бы портить момент, но… — Скоро идём обратно. Тебе лучше не засиживаться здесь долго. Виолетта обернулась. Я развернулся, чтобы пойти назад. — Погоди. Я обернулся. Виола жестом показала мне сесть рядом с ней. Так я и сделал. — Семён, ночью… Ты что-то хотел сказать мне. Это было утверждение. — Нет, ничего. — Не ври мне. Ты хотел что-то сказать. — Это не столь важно. — Да что ты? Тогда скажи мне, в чём дело? — Нет, я не скажу. Не сейчас. Может, потом. А может и нет. Так или иначе, мне идти надо. Она ничего не ответила. Я пошёл обратно к отряду.       И вот я уже на месте. Надо бы умыться. Славя говорила про тропинку к озеру. Сейчас проверим, правду ли она сказала. Пакетик с порошком, щёткой и полотенцем готов. Можно отправляться в путь далёкий. Я пошёл по тропинке. Скоро я вышел на поляну к озеру. Помимо меня было несколько пионеров. Они садились на колени, наклонялись над озером и поливали своё лицо водой. Так сделал и я. Вода в озере была прохладной, но теплее воды из умывальников. Очевидно, нагрелась на солнце. На озере было очень красиво. Зелёный цвет чистой озёрной воды прекрасно сочетается с зелёными деревьями, которые растут прямо по его берегам. Будто на картине пионеры подходят ко всей этой природе. А ведь может в наше время этого места уже нет… А для кого-то эта природная картина наполнена хорошими моментами и прекрасными воспоминаниями. Кто-то, быть может, ненавидит это место. Так или иначе невозможно не заметить красоту этого пейзажа. Однако не стоит здесь задерживаться. На данный момент лучше побыстрее пойти к отряду. Всё-таки скоро идём обратно в лагерь.        С этой мыслью я собрал вещи и пошел обратно по тропинке в лес. Скоро я вышел на поляну, где уже почти все пионеры были готовы к дороге обратно. Они собирали мешки и брали остальные вещи. — Так, пионеры, все подошли сюда! Сделали круг вокруг меня! Кажется, я прибыл вовремя. Я встал в кружок пионеров. Ольга начала пересчитывать нас. После того, как она убедилась, что все на месте, вожатая велела выстроиться в ряд парами. Я оглядел поляну. Нашего с Виолой мешка не было видно. Как и моих вещей. — Что ищешь? Я обернулся. Сзади меня стояла Виола с нашими вещами. Она выглядела как и обычно. Можно подумать будто ничего не произошло. Но я знаю, что это не так. Виола была обеспокоена, как и сегодня ночью. Как и утром. Её улыбка была натянутой. Понимаю, она не хочет подавать виду, дабы не беспокоить меня и других пионеров. — Вещи ищу. Виола молча кивнула на вещи, которые держала в руках. — Давай я понесу. Она передала мне вещи и натянула поддельную улыбку. Мне это не понравилось. — Не надо, ты ведь не хочешь улыбаться. Виола улыбнулась искренне. Я улыбнулся ей в ответ. — Думала я не замечу? — Ну типа того. Мы встали в шумный строй пионеров. Ольга ходила и отдавала команды, строила пионеров. Те в свою очередь разговаривали каждый о своём. Наконец отряд выстроился, замолк. — Пионеры, ррааавняйсь! Смирррно! Вперёд шагом марш! Строй двинулся в путь. Пионеры разговаривали между собой, кто-то из них, как и Семён с Виолой, смотрели на деревья и птиц.       Вскоре, минут через 30, пионеры пришли в лагерь. Ольга собрала всех на площади. — Ребята, всем спасибо за поход! Получилось организованно, все слушались, все помогали! Молодцы! Сегодня у нас уборка территории, все подойдёте к доске объявлений на площади! Завтра концерт, начинайте приготовления. Артисты освобождаются от уборки! И с этими словами все разошлись по своим домикам. Я не забывал про то, что после завтрака нужно идти в старый лагерь. Но сначала нужно положить вещи.       По дороге к домику я встретил Алису, поэтому было с кем поговорить по пути. Мы разговаривали о лагере, как Алиса сказала неожиданную вещь. — Семён, ты свободен после завтрака? — Ну… Вообще-то нет. А что? — Блин… А когда освободишься? Хм… Что бы ей от меня такого могло понадобиться? — Не знаю… После обеда, может. Алиса оживилась. — О! Вот как раз! После обеда зайди в музыкальный клуб, надо будет поговорить. — Что мне делать в музыкальном клубе. Алиса сердито вздохнула. — Поговорить. И больше ничего. Ясно. Что бы мне, интересно, делать в музыкальном клубе? Однако Алиса твёрдо стоит на своём. Ну что же, попробуем зайти.       Так, болтая, мы дошли до домика. Мы с Алисой по очереди подбегая к шкафу раскладывали вещи, которые брали в поход. У меня их было не так уж и много. Да и у неё не больше. Как раз в тот момент, когда мы закончили, прозвенел горн на завтрак. Алиса складывала в шкаф сумку, которую брала в поход. Та помещаться в шкаф очень не хотела. Я пошёл на завтрак. Так, сейчас бы припомнить слова той девочки… Блин, как же жаль, что я не могу её узнать! Всё, спокойно, сейчас не об этом. «Тебе стоит навестить старый лагерь. После завтрака, не спеша, но стоит.» Да, так она и сказала. Я должен увидеть там что-то важное… Ну, или кого-то. А тем временем я приблизился к столовой. К зданию спешили пионеры. У всех пробегающих мимо меня было отличное настроение. Да нет, оно было у всех. Я уже и не знаю, как буду дальше без этого лагеря. Лица счастливых ребят стали для меня чем-то обыденным, привычным. Будто без них никак. Хотя если подумать… Я даже не знаю, что ждёт меня дальше. Однако осталось 2 дня до конца смены. Скоро конец… Конец чего? Что закончится вместе со сменой в этом возможно даже не существующем лагере?       Я вошёл в здание столовой. Пионеры как и обычно толпились у раздачи подносов. Я встал в очередь. Через пять минут удалось забрать поднос и вырваться из толпы голодных детей. Я занял свободный столик в углу у окна. На завтрак давали: блин со сгущёнкой, блин с повидлом, блин с творогом, чай. Прекрасное меню. Как и всегда. Я оглядел столовую. Все пионеры с вожатой на месте. А где медсестра? А, вижу. Уже сдаёт поднос. Торопливо как-то. Странно. Куда она может торопиться в это время? За последние два дня произошло слишком много странного.        Я поел, протиснулся в очереди и вышел из столовой. Сейчас можно не торопиться, но идти к старому лагерю. Правда… Я не знаю дороги к лагерю. Но она должна быть. Просить Юлю будет странно, она ведь не знает, для чего мне… Поэтому придётся искать дорогу самому.       Я вошёл в лес и огляделся. В лесную чашу вела тропа. Я решил пойти по ней. Через минут 10 я вышел на лесную поляну. Оттуда вёл небольшой проход. Тропинка дальше шла между кустов. Они стояли так прочно, что мне стоило некоторых усилий протиснуться между ними. Я отдышался и обернулся на тропинку, которую было уже не видно. Зато было видно здание, побитое временем. У здания была пробита в нескольких местах крыша, стены. Оно выглядело непрочным, будто еле стоит. Перед ним была площадка с качелями, каруселями. Тусклый дневной свет слабо освещал развалины. Развалины старого лагеря. Я направился по направлению к нему. С моей стороны безрассудно надеяться на то, что пионер здесь нападать не будет. Но я верю ей. Той девочке, которую всё никак не могу узнать. Которая ждала меня в лагере. И из-за которой я здесь. Я подошёл к старым каруселям. Они скрипнули и немного прокрутились. Я услышал детский смех. Слабый детский смех. Подойдя к качелям, я увидел плюшевого мишку. У него было оторвано ухо, он лежал на земле и смотрел, улыбаясь, на меня своими печальными глазами. Мне стало жалко его. Как и все забытые, старые игрушки, он вызывал у меня чувство печали и грусти. Да, даже в свои 25 лет мне жаль их. Игрушки, которые приносили кому-то радость… И которых когда-то оставили лежать в одиночестве здесь. Так хочется взять, собрать их и подарить детям, которые будут с ними играть и любить. Я медленно пошел к лагерю. Уже стоя в дверях я заметил множество забытых игрушек. Потрескавшиеся куклы, машинки, мягкие игрушки… Много всего. И одну небольшую книжечку. Судя по внешнему виду, это дневник. На нём нет плотного слоя пыли. Я немного пролистал страницы. Они чистые, не порваны. Странно это… Пожалуй, возьму его с собой. Может, что полезного прочитаю. Я увидел люк рядом с дневником, около него не было пыли. Значит, кто-то был здесь. Открыть люк особых проблем не составило, за ним вела лестница точно вниз. Я спустился по ней. Это тоже не заняло много времени. Я оказался в катакомбах… Мне ничего не оставалось как идти в проход. Катакомбы я прошёл не так-то быстро. В конце была железная дверь с радиоактивным знаком. Открыть её было нелегко. Ну-ка, рраз! Два! Трри! Со всей силы я тянул дверь на себя. Наконец, она со скрипом отворилась. Я вошёл в комнату и отдышался. Здесь есть ещё одна дверь, тоже железная. Наверное, мне…*грохот* — Что? Кто здесь?! Эй! Проговорил я громким взволнованным голосом. Звук шёл явно не от двери. Нужно осмотреться как следует. Двухэтажная кровать в углу, шкафчики, куча аппаратуры. Звук шёл со стороны шкафов, но как будто отдалённо. Однако стоит проверить. На всякий случай. Я открыл первый шкаф. Ничего. Второй. Тоже вроде… А, стоп! В стенке шкафчика как будто ручка, как от двери в бомбоубежище, то есть, сюда. Эта дверь явно куда-то ведёт… И мне надо знать, куда… И звук шёл оттуда… В таких размышлениях дверь была открыта в течении 5 минут. Дальше шёл тёмный коридор, который освещали лишь изредка встречавшиеся фонари. В конце концов я увидел слабый свет и голоса. Знакомые голоса. Один из точь-в-точь голос Виолы, другой детский, немного наивный, но серьёзный, похож на голос Юли. Но что они могут делать здесь в это время? Я прислонился к стене и аккуратно выглянул. За стеной находилась комната с серыми стенами и полом. В ней стоял стол, за которым на старом стуле сидела Виола, опустив голову и закрыв её руками. Рядом со столом туда-сюда ходила Юля, говорила что-то, на тот момент я не слушал. На столе стояла куча всякой аппаратуры, в большей части какие-то мониторы старых компьютеров и за ними две коробки того же материала и того же светло-серого цвета. Рядом со столом на полу лежал небольшой незаметный кружок из металла тёмно-синего цвета. Напротив прохода, через который я вышел сюда находилась дверь, неприметная дверь тёмно-серого цвета. За столом с аппаратурой находилось ещё что-то, оно не попадало под свет одной единственной лампы в потолке, которая освещала лишь стол и пустое пространство комнаты. Закончив разглядывать это, я начал подслушивать сам разговор. До сей поры монолог вела Юля, пока наконец Виола подала признаки жизни. — И всё теперь пропало. Я же знала, знаю и буду знать, что они нам не помогут. Столько упорных трудов и всё зря. ВСЁ зря. — И нам придётся чинить всё это… Всё, что разрушилось… Виола на секунду подняла голову, вздохнула и тут же опустила обратно. — Боже, столько работы… Проговорила она обессиленным голосом и замолчала. Я не понимал ничего из этого, ничего не знал, лишь оставалось догадываться. Хотя нет, кое-что всё же было понятно. Дело плохо, труды Юли, Виолы и, вероятно, ещё кого-то пропали зря. Правда я не представляю, что всё-таки могло произойти. Но пришлось прервать свои размышления. Я увидел голубой свет вокруг металлического круга на полу. Свет был каким-то странным. В наше время можно встретить такой в фильмах. Пиксельно-голограмный свет. Он начал усиливаться, вытягиваться над кругом и Юля и с Виолой обратили свое внимание на это. Постепенно из света начала выстраиваться фигура, затем свет резко потух и из круга вышел парень. Он был на вид одного возраста со мной (когда я попал в Совёнок, конечно. То бишь парню было около 17 лет). Он имел тёмно-коричневые короткие волосы с небольшой чёлкой, которая не закрывала глаза, маленькое узкое лицо. Одет он был в белую рубашку с рукавами ¾ и в чёрные брюки. Из-под чёлки выглядывали карие глаза. Парень был ниже меня, но примерно такой же по телосложению. Юля фыркнула и отвернулась. Виола сделала недовольное лицо. Парень подошёл к столу. — Что тебе здесь нужно? Спросила Виола недовольным голосом. — Зачем сразу злиться? Может, я просто пришёл помочь? Спросил с, как мне показалось, немного игривой ноткой человек. Он был спокоен, и, видно, не имел плохих намерений. — Да конечно! Помочь он пришёл! Ты сам дёрнул за рычаг, с чего тебе нам помогать? Виола была вне себя, парень раздражал её своими словами. Но последний не изменился в лице и стоял на своём. — Да, я выключил прибор, это было необходимо. Тут подключилась Юля. Она повернулась и быстрым шагом подошла к парню. — Михаил! Да что ты себе позволяешь? Прийти сюда, чтобы просто побесить нас, когда случилось такое! Я до последнего верила в тебя, что ты окажешься умнее! А ты… Юля накричала на него и замолчала. Она тяжело дышала и смотрела Михаилу прямо в глаза. У последнего взгляд всё-таки немного изменился, он полностью прочувствовал положение, в котором оказались девочки. Он обнял Юлю одной рукой и начал говорить успокаивающим голосом. — Я вас понимаю, это трудно, но я могу объяснить свои действия. Юля опустилась на пол. Михаил опустился вместе с ней. Юля закрыла лицо руками и не говорила ни слова. Виола молча сидела, поддерживая голову руками и ожидающе смотря на Мишу. А тот в свою очередь продолжал. — Да, Юля, твои надежды оправдались. Я действительно оказался умнее. В тот момент, когда рычаг начал движение, я заметил на полу это. Он достал из кармана синий шуруп небольшого размера. Глаза Виолы округлились. Юля посмотрела на шуруп, затем на Мишу. Она сидела не сводя глаз с парня и слушала. Я слушал тоже. — Я знал. Знал, что всё в приборе просчитано до мелочей. И шуруп не мог оказаться здесь просто так. Значит, он выпал. А это значило, что всё пойдёт не так. Я встал у рычага, был готов в любой момент выключить машину. Но нужно было, чтобы вы убедились сами, что всё пойдёт не так. И я дотянул до последнего. На Мишу были обращены взгляды всех. Он старался быть равнодушным, но в голосе слышалась еле уловимая досада. Все молчали. Первой заговорила Виола. — Спасибо. Выговорила она хриплым голосом. — Спасибо, что рассказал нам это. И спасибо, что тогда выключил рычаг. Это мы виноваты. Во всём. Михаил вздохнул. — Виноваты не вы. Виноваты мы все. Мы сделали большую ошибку, мы вместе её исправим. Правда не в этой смене. В другой. — Почему в другой? Мы можем начать сейчас! Юля наконец подала голос. Я увидел каплю надежды в её глазах. Я заметил взгляд Михаила, устремлённый на меня. Его губы изогнулись в еле видной улыбке. Мне стало страшно. Я припал к стене и уже не видел происходящего, но слышать мог. Наконец, Миша дал ответ. — Ну, во-первых потому, что мы здесь не одни… Он снова говорил немного игривым голосом, в котором чувствовалась улыбка. — Только не говори, что… Я услышал голос Юли неподалёку. Затем она встала напротив меня и серьезно посмотрела. Я стиснул зубы и заставил себя проглотить своё беспокойство. Юля взглядом показала мне выйти на свет. Я вышел и услышал голос Виолы. — Нет… Она опустила голову и из её глаз сверкнули молнии красного и синего цвета. Что?! Мне точно не показалось… Хотя моё положение волнует меня больше. Виола встала. — Семён. Я вдруг стал совершенно спокоен. В голове вертелась лишь одна мысль. «Я имею право знать.» — Слушаю. Ответил я Виолетте совершенно невозмутимым холодным голосом. Я посмотрел на Мишу. Он улыбнулся мне и своим немного коварным видом показал мне, что ему моё поведение понравилось. Из-под его изогнутых в улыбке губ показались небольшие клыки, но вид его до сих пор был беззлобным. Я снова посмотрел на Виллу. В отличии от Миши она была в ужасном расположении духа. — Что ты здесь делаешь? Продолжила она изо всех сил стараясь говорить спокойно. Надо было срочно придумать что-то, но оставаться спокойным. Благо, думалось мне тогда хорошо. — Хочу узнать, что делаете здесь вы. Виола вздохнула. Юля строго посмотрела на Мишу, который улыбался теперь лишь глазами. — Зачем тебе это знать? Как ты сюда пришёл? Уже более-менее спокойно говорила Виола. — Я имею право знать. А пришел сюда обычным путём из леса, как и все пионеры, бывшие здесь до меня. К разговору подключилась Юля. — А зачем? — Вчера Шурик рассказал про то, что был у старого лагеря и слышал голоса. Я захотел проведать это место и… Нашёл вас. — Ты явно что-то скрываешь. Игриво ответил мне Миша. — Ах да. Я не представился. Михаил. Он пожал мне руку. — Семён. Сказал я и ответил на его рукопожатие. Юля строго посмотрела на моего нового знакомого. — Нашёл время для знакомства! Виола приняла решительный вид. — Хорошо, Семён. Ты узнаешь всё от меня, но потом. Пойдём, я постараюсь объяснить как можно более ясно. Я немного растерялся. Мне было бы интересно побольше узнать Михаила и расспросить его о многом. Он интересная личность. Но пойти с Виолой было для меня более приемлемым вариантом. И мы, попрощавшись с Юлей и Мишей, пошли на выход из лагеря.        Прошло время. Мы выбрались из люка и оказались на первом этаже старого лагеря. Я снова посмотрел на старые игрушки и в сердце закралось ощущение печали. Я нагнулся я посмотрел на них. — Тебе тоже жаль их, да? Спросила Виола тихим понимающим голосом. — Да… Они вызывают печальные чувства своим видом. — Мне тоже жаль… И мы вышли из лагеря. — Пойдем, пожалуй, на то место. Предложила Виола и, не дожидаясь моего ответа, пошла в сторону к скале. Я пошёл за ней. Через некоторое время мы вышли на знакомое место. Виола села от края на таком расстоянии, чтобы можно было полностью вытянуть ноги не свешивая со скалы. Я сел точно также. Днём это место казалось таким же прекрасным, как и ночью, хотя вид и был совсем другим. Виола вздохнула и заговорила. — Тебе придётся многое узнать. И сегодня я скажу тебе не всё. Опять та же история… — Так когда я дождусь конца, чтобы узнать ответы? — Завтра, после концерта приходи к медпункту. Я постараюсь ответить на твои вопросы. Я с облегчением вздохнул. — Тогда расскажи мне о том, что вы обсуждали в катакомбах лагеря. Виола смотрела в даль. — Хорошо. Её губы еле заметно изогнулись в тихой улыбке. — Этот лагерь, он… Он не один. Есть ещё несколько, такие же. Туда попадают люди, такие же, как и ты. Я думаю, что примерно поняла, почему так. Но среди всех лагерей пионер только один. Он может попадать почти во все существующие лагеря и возвращаться обратно. И недавно он решил, что… Что он будет уничтожать. Он будет уничтожать лагеря, а вместе с ними и людей, попавших в них. И его план сработал, постепенно лагеря уже уничтожались сами. Мы создали прибор… Хотя нет, даже машину, которая должна была остановить это. Но всё пошло не так, сегодня мы узнали причину. И теперь нам нужно исправить свою ошибку и провести эксперимент заново. А Шурик слышал наши голоса, потому что был над тем местом, где проводили эксперимент. Я даже более, чем офигел. Да здесь всё гораздо сложнее, чем я думал! Целая паутина! Офигеть! — А кроме тебя, Юли и Миши есть ещё участники эксперимента? Виола теперь не смотрела в небо и даль. — Да, есть. Нам помогал ещё один парень. У него очень скверный характер. Капризный, гордый, самолюбивый. Но он умеет наперёд просчитывать события и это пошло нам на пользу. Его зовут Сергей. Ему 17 лет, в реальности 19. Завтра у тебя есть возможность увидеть его. — А… Понятно. — А сейчас нам нужно идти в лагерь. Обед скоро. С этими словами мы встали и пошли к лагерю. Как только мы вышли из леса, прозвенел горн на обед. Удивительно, как быстро пролетело время. Я быстро шепнул Виолетта на ухо: " Я тебя люблю», чем заставил её улыбнуться, и пошёл в столовую.После обеда у меня уже есть планы, так что надо бы поторопиться.       Я вошёл в столовую. Очередь за подносами как и обычно была больше некуда и доставила кучу проблем. — Пожалуйста, передайте поднос! Крикнул я без особой надежды на то, что мне действительно передадут поднос. Но, к моему величайшему удивлению, поднос мне и вправду передали. Наверное, кто-то из знакомых услышал мою просьбу. Повезло на этот раз. Я сел за свободный столик и, не задумываясь, приступил к еде. Быстро поев, я передал поднос Толику, которого встретил на пункте сдачи и пошёл в музыкальный клуб.       По дороге встречалось мало пионеров, так как большинство ещё были в столовой. И вот я уже постучал в двери одноэтажного здания и услышал голос Мику. — Войдите. Я вошёл. В клубе находились только я, Алиса и Мику. Алиса сидела с электро-гитарой в руках. Мику сидела за фортепиано. Она с радостным лицом посмотрела на меня, встала со стула и подошла ближе ко мне. — А, Сёма, это ты! Ну здравствуй! Это замечательно, что ты пришёл, нам как раз нужна помощь! Мику наклонила голову и сделала грустное лицо. Да уж, придётся привыкать к её быстрой речи. — Привет, Мику, привет, Алиса. Что случилось? — Да ты вот знаешь же, что концерт завтра на закрытие смены, знаешь же? Ну вот, теперь знаешь. А нам к концерту нужны номера, а для них три человека! Один будет играть на фортепиано, а другие два на электро-гитаре. Я буду отвечать за фортепиано и за прочие инструменты, которые понадобятся, а Алиса с гитарой. А третьего человека нету, обычно нам Виола помогает, она умеет играть, а в этот раз она отказалась, даже не знаю почему, просто сказала, что она не может, и мы подумали… -… Что с этим справишься ты. Закончила Алиса за Мику, которая даже сама запыхалась всё это рассказывать. Но самое главное я понял. Мне нужно играть на гитаре на концерте, так как Виола отказалась. А что же, в принципе неплохо. — Ну… А с одной гитарой не справитесь? — Это будет звучать по-другому, не так эффектно! Я подумал. — Эх, вы… Ну ладно. Мику запрыгала от радости и начала обнимать меня. Я мягко отстранился от неё и мы приступили к репетиции. Опыт игры у меня был. Это случилось так. В 16 лет я начал подрабатывать где-то. Я относился к этому серьезно, и совсем закопался в учёбе и работе. Тогда мама отдала меня на уроки игры на электро-гитаре. Там я познакомился с парнями, с которыми мы позже создали свою небольшой группу. Мы выступали на небольших концертах и даже играли на выпускном. Выпускной и стал нашим последним концертом. После этого нашу группу разбросало по разным городам. Один из нас уехал за границу, кто-то в другой город, а кто-то остался. С тех пор я больше не играл на гитаре до сей поры.       Мы играли сначала лёгкие мелодии, потом посложнее. После разогрева Мику показала мне ноты для песен. Так мы и репетировали до самого ужина. Впечатление после игры осталось самое что ни на есть прекрасное, как от воспоминаний, так и от самой игры. На ужин мы с девочками пошли вместе. Правда в столовой пришлось разделиться, так как за подносами снова стояла целая толпа. Добравшись до еды, я нашёл свободное место у незнакомых пионеров, других я не увидел. Я решил сесть туда. На ужин давали картошку, капусту и курицу. Также к этому чай с пряником и хлеб. Всё это оказалось вкусным, поэтому исчезло из моей тарелки в несколько минут. Планов на вечер не было. Только я успел подумать об этом, как ко мне подошла Славя. — Привет, Семён! Ты не занят? — Ну… Нет, а что? — Мы с Леной собирались плыть на остров, землянику собирать. Можешь помочь? В любое другое время я бы начал возмущаться:"Почему я? У меня и так забот хватает! Тут куча пионеров, попроси их!» И тому подобное. Но так как мне не хотелось провести вечер в одиночестве, то я решил согласиться. — Да, каким образом? Славя улыбнулась. — Разберёмся на месте, главное, что ты согласился. Тогда я пойду на пристань, приходи. До скорого! — Хорошо, пока! Славя выбежала из столовой. Я решил времени не терять и пошёл сразу сдавать поднос. Этот пункт удалось пройти быстро. Далее я пошёл на пристань.       По дороге туда меня догнала Лена, и мы вместе с ней отправились на место назначения. Лена рассказала мне про остров, землянику и вообще природу там. Видно было, она знает, о чём говорит. Лена выглядела немного грустной, но с охотой поведала мне об острове «Ближний». Да, туда мы и отправимся. В разговоре мы не заметили, как дошли до пристани, на которой нас уже ждала Славя и готовая к путешествию лодка. В компании девочек мне приятно было находиться, особенно это чувство обострялось эйфорией после игры на гитаре. Вечер был спокойный, тёплый, безветренный. Мы сели в лодку. Я за вёсла, дамы на противоположную скамейку. В голове была песня, которую сыграла Мику, дабы показать мне свою игру, что она, видно, уже давно хотела сделать. Эта песня была спокойной, она приказывала мне плыть так, чтобы не нарушить тонкую ткань особого спокойствия и теплоты, которое придавал яркий тёплый свет заходящего, но ещё светящего рыжим и жёлтым солнца. Лучи были везде. В воздухе летало, да нет, лежало тёплое солнечное умиротворение. Лена молча наслаждалась им, глядя в сторону удаляющихся очертаний Совёнка. Славя смотрела в воду и улыбалась какой-то особой улыбкой. Она была не весёлой и счастливой, как обычно, а немного грустной и задумчивой, такой, какою я её никогда ещё не видел. Но молчание становилось все более тяжёлым и, кому-то надо было начать разговор. Это сделала Славя. — Чудесно… — Да… Тихо ответила Лена. — Я никогда не видел такого заката… Сказал я будто не законченную мысль. И продолжил — Природа умеет делать сюрпризы. — За это я её и люблю. Сказала Славя. — Природу? Уточнила Лена. — Да, природу. Она удивительна и прекрасна. — Это правда. Ответил я Славе. С этими словами лодка подплыла к берегу. Мы вышли из лодки, затащили её на берег. — Вот тут три корзинки… Берите и идите в разные части острова. Встречаемся здесь примерно через полчаса. Продиктовала Славя и пошла в правую сторону. Мы с Леной переглянулись и разошлись. Я — прямо, она — налево. Мне предстояло 25 минут сборов земляники абсолютно в одиночку. Но остров небольшой, может, встречу кого.       Прошло примерно 8-9 минут. Я нашел классную поляну земляники и ободрал каждый листик и кустик. Теперь я довольно стоял и смотрел на зелёную полянку, которая была красной всего пять минут назад. А у меня была почти полная корзинка. Да, повезло, нечего сказать. Но теперь надо найти ещё земляники. Я вышел к берегу. И удивился. На берегу стояла лодка, такая же, как у нас, только немного другого цвета. — Кто? Смог выдавить из себя я. Ответа, конечно, не получил. Тогда я решил пойти налево, дабы выйти на другом берегу. По дороге я нашёл ещё одну поляну земляники и собрал с неё столько, что получилось с горочкой корзинка. И пока я не вышел к берегу, удалось найти маленькую полянку земляники, которая была уже не нужна. Но я всё равно собрал. Прошло минут 12, идти минуты три, хочу немного посидеть на берегу. Весь остров состоял из леса и песчаных берегов реки вокруг него. Больше ничего не было. И вот, я вижу свет. Я выхожу на берег и офигеваю. На берегу сидит Виола, а купальнике, с полотенцем рядом и с небольшой тарелочкой земляники. Она поаернула голову и посмотрела на меня. — Привет, Семён. Она была довольной чем-то и быстро заметила моё состояние. Она засмеялась. — Что, вижу, не ожидал меня здесь увидеть? — Нет, как-то не очень… А что ты тут делаешь? — Сижу, купаюсь, ем землянику. Я часто сюда плаваю по вечерам. Пионеры перестают играть в шумные игры, получать различные ранения, поэтому в медпункте нечего делать. Я немного расслабился и присел рядом с ней. — А ты не боишься получить втык от вожатой за то, что тебя нет на рабочем месте? — Нет, не боюсь. Ни разу ещё не получала. Если что, скажу, что отошла разбирать кладовку и по привычке закрыла медпункт. — Понятно… — Ты с девочками приплыл землянику собирать? — Да… — Купаться будешь? — Мм… Я замялся. С одной стороны нельзя упустить такого шанса, с другой, я как-то не знаю… Я проверил карманы. На удивление, в них оказались плавки. Наверное, осталось с прошлого купания или ещё что. — Да, буду. Сейчас, переоденусь только. Виола не стала задавать лишних вопросов и просто подождала меня. Оказалось, на этом месте был плавный заход в воду, поэтому Виола купалась именно здесь. Мы немного поплавали и пошли высыхать на берегу. Вода оказалась тёплой, как и на пляже. Мы с Виолеттой много смеялись, рассказывали друг другу истории и ели землянику. — Мне, наверное, пора… Девочки ждут. — Да, иди. Хочется сплавать сюда завтра, но мы не успеем. А жаль… Пока. Сказала Виола. Я быстро переоделся, прикинул время и пулей полетел к нашей лодке. Из корзинки аж чуть было не начали выпадать ягоды, но я прислонился её к своей груди и немного сбавил темп. Увидев издалека знакомое место, я сделал вид, что всё время шёл не торопясь, а не мчался сломя голову. Подошёл я как раз в одно время с Леной, и мы все вместе поплыли в лодке обратно. И правда, так жаль, что совсем не будет времени сплавать сюда с Виолой. Так жаль, что завтра последний день…       » Что будет дальше?» Это слова не давали мне покоя. Что этот лагерь? Точно не сон, а если и сон, то скорее кома сумасшедшего больного. Как никак, я в аварию попал. Да, наверное всё это просто сумасшедший сон… Но как он закончится и когда? Что делать, если это правда? «Что он — этот лагерь? Что будет дальше?» Мысли врезались в сердце и не давали мне покоя. Ещё минута и я в смятении и страхе провалился в царство Морфея.