How you turned my love, you precious thing

Сердце Зеврана дрогнуло в первый раз, когда он увидел хрупкие и нежные плечи своего самого страшного врага. Дрогнуло оно и во второй, когда страж протянула ему руку, чтобы помочь подняться. В первую ночь ему связали руки. И связывали их до тех пор, пока однажды утром отряд проснулся, и обнаружил, что теперь по рукам связаны все. Сурана лечит его, хмуря брови и аккуратно дотрагиваясь прохладными пальцами и тёплым бальзамом до его кожи, и Зеврану кажется, что боль, почти физическая, от нежности ее прикосновений, куда сильнее, чем от стрелы врага. Ее Мабари недовольно порыкивает на Стэна, на Йована, и даже на Алистера. К убийце же пёс ластится. Араннай чувствует превосходство и даже не думает его скрывать. Он смотрит на то, как она читает какой-то старинный гримуар около костра, пока дежурит. Ее тело в отсветах огня кажется почти нереальным, прозрачным и нежным. У Ворона перехватывает дыхание, и он чувствует, что сдерживать свои намерения становится все труднее. Он целует ее, прижимая к стенке, когда она, заговорщицки утянув его за собой и зашептав что-то, скрывается от надоедливых служанок в поместье эрла в тени коридора. Сурана смотрит на товары Бодана, а в глаза ей попадается бутыль из тёмного стекла с явно дорогим содержимым. Она берет ее сразу, даже не торгуясь, вспоминая, что у одного из членов отряда глаза точно такого же оттенка, как и у благородного напитка из Антивы. Зевран говорит, что скучает по Родине. По запаху кожи, солнца, пряностей, солёного воздуха. В его глазах стоит такая тоска, что девушка, найдя в лавке убежища сапоги Антивской выделки, покупает их. И потом долго смотрит в благодарные глаза цвета виски. Зевран благодарит ее как может. Дарит оружие, драгоценные камни... все, что может порадовать настолько необычную женщину. Защищает и оберегает ее, выполняя своё обещание. Зевран флиртует со всеми подряд. С Морриган, Лелианой, даже с Винн. Страж чувствует уколы ревности, хотя и понимает, что совершенно не имеет на это прав. Он прижимает к груди перчатки, мужские. Они такие красивые, как мамины. Вышивка на них немного грубее, но тоже похожая. Он прижимает их к груди и она впервые видит его настолько открытым и беззащитным. Араннай встречает вместе со стражем своего бывшего напарника. Отказывает предложению вернуться. И сам удивляется тому, как уверенно звучат его слова. Он дарит ей сережку. Смущается, впервые за долгое время Сурана видит его смущенным. Но слушая сбивчивые слова, отказывает ему, говоря о том, что примет подарок только тогда, когда он будет что-то значить. Зевран замечает, что на его стражницу частенько засматриваются все, кто попадаются им на пути. И теперь ревнует он сам. Сурана приглашает его в палатку снова, едва они останавливаются на отдых. Он теряется и отказывает. Эльфийка насмешливо поднимает брови, полностью копируя своего любовника и скрывая за этим своё удивление. "С этим раньше не было проблем" - от слов он мнётся только сильнее и сбегает, словно маленький воронёнок. "Только если ты сама этого захочешь" - эти слова все ещё стоят в голове у Ворона, и он едва слышит тихий ответ, который наполняет его радостью и чувством облегчения. Он подслушивает разговор Морриган и Стражницы перед финальной битвой. И внутри него переворачиваются все мысли, едва только он начинает осознавать, что может ее потерять. Зевран долго держит на руках тело ослабевшей стражницы, прижимая ее к себе после схватки с Архидемоном. И только услышав слабое дыхание, облегченно выдыхает, благодаря Андарасте и Создателя. Ну и Морриган, конечно же. В парадной одежде и с собранными волосами она кажется такой красивой, что у эльфа перехватывает дыхание. Она подходит к нему перед тем, как выйти к людям. Его голос почти не дрожит, когда он спрашивает о том, куда она собралась. "Надо решить кое-что. Но только, если ты будешь рядом со мной". И вновь сердце Ворона пропускает удар. Через какое-то время Ворон покинет стражницу, чтобы свести старые счёты с Воронами. Но и у командора серых стражей были свои счёты. С новым Гильдмастером, разумеется.