3.
13 апреля 2018 г. в 12:21
Джессамина Верлен не любила экипажи. На ее взгляд, брусчатка столицы не очень подходила для подобных путешествий — хотя однажды Натаниэль рассмеялся и сказал, что раньше, без рессор, было еще хуже. Джессамина понятия не имела, что такое рессоры, и брат пустился в долгие объяснения, так что к концу дороги уже рассказывал об устройстве вагончиков, что двигались по путям.
Сейчас Джессамина предпочла бы их и компанию Натаниэля, а не одинокий сумрак отчаянно трясшегося экипажа. Но до поместья Холдеров так добраться проще и быстрее всего.
Одну из занавесок Джессамина оставила открытой, чтобы наблюдать за городом и хоть чем-то себя занять. Эту ночь Натаниэль не ночевал дома, и это волновало, хотя, конечно, старший брат вправе проводить время так, как он считает нужным. И там, где сочтет правильным.
Интересно, а как чувствовал себя он, когда Джессамина просто уехала? Ее не было несколько месяцев, а Натаниэля всего одну ночь, и она уже ощущала беспокойство.
А может, это был эгоизм, с усмешкой подумала Джессамина. Брат всегда оставался рядом, маячил впереди, не важно, ввязывался во что-то с Делмаром или шепотом рассказывал о новой механической игрушке, подаренной отцом.
Он исчез только однажды, когда заболел ветряной оспой, и его изолировали. Джессамина тогда была совсем маленькой и плохо понимала, что происходит, но испугалась. Потом Натаниэль сказал, что всегда будет к ней возвращаться. И сдерживал обещание.
Это она его подвела. И брата, и компанию, и память о родителях, которые наверняка были бы разочарованы подобной безответственностью дочери.
Вздохнув, Джессамина приоткрыла занавеску больше, чтобы понять, где находится. Улица полнилась торопящимися по делам людьми, мелькнула яркая афиша нового шоу известного фокусника, имя которого девушка прочитать не успела. В небе мелькнул дирижабль, но тут же скрылся из виду. Торговка рассыпала корзину с яблоками и громко костерила какого-то мальчишку, который попался ей под руку. Пара человек шла в респираторах, конечно, не таких дорогих, как был у Делмара.
С ним стоило поговорить, но этого Джессамина боялась больше, чем бесед с братом. Для начала ей необходимо побеседовать с Ангеликой. Ее поддержка пригодится.
К тому же она наверняка знает все столичные сплетни, половиной из который Натаниэль точно не утруждал себя интересоваться. А это может пригодиться в делах.
Особняк Холдеров стоял за высоким кованым забором в тихом и дорогом квартале. Старый, но искусно обновляемый дом — леди Холдер искренне полагала, что это показывает древность и важность ее рода.
Она могла казаться чопорной аристократкой, но вышла замуж за незнатного мужчину, отдав ему не только свое сердце, но и Академию, и многочисленные лаборатории, которыми владела семья.
Джессамина редко видела лорда и леди Холдеров, зато общалась с ее детьми, ровесниками самой Джесс и частыми гостями Верленов.
Слуги провели ее в светлую гостиную, убранную в воздушных кремовых тонах. Выделялись только цветы: тяжелые, бордовые, они возвышались в дорогой фарфоровой вазе посреди колченого столика с позолотой.
Ангелика Холдер стояла перед ним и вертела в руках статуэтку странного животного с огромными ушами и длинным то ли рогом, то ли щупальцем.
— Джесс! — радостно взвизгнула она.
Позабыв о статуэтке, которая оказалась небрежно брошена на стол, Ангелика прошелестела светлым платьем к подруге и крепко обняла, обдавая запахом легких цветочных духов и перезрелых яблок.
Ангелика была такой же воздушной, как сон. От природы ее кожа оставалась бледной, а волосы безумно светлыми, так что в целом облик представал очень блеклым. Поэтому никто никогда не видел Ангелику Холдер без прически и макияжа — в этом она преуспела и могла рассказать с десяток способов, как подвести глаза.
Отпустив Джессамину, Ангелика придирчиво ее оглядела и усмехнулась:
— Дорогая, этот фасон платьев устарел еще в прошлом сезоне. Теперь вырез делают чуть ниже, а ткани в почете матовые. Обязательно надо сходить к мадам Беллавур, она сошьет тебе что-нибудь приличное.
Многие считали Ангелику наивной модницей, которую больше волнует фасон шляпки, а не лаборатории и Академия. Джессамина знала, что Ангелику действительно не очень трогало семейное дело, но глупой она отнюдь не была. Любила говорить, что делами пусть занимается брат, а она предпочтет вести себя так, чтобы другие ее недооценивали.
Джессамина надеялась, что Теодор Холдер тоже дома. Но поговорить хотела всё-таки с Ангеликой.
— Ты обедала? — спросила она. — Я распоряжусь о чае на веранде. Сегодня на улице не так дымно, можно подышать свежим воздухом.
Тонко зазвенел колокольчик, и Ангелика негромко отдала распоряжения появившейся служанке. Джессамина подошла к столику и, взяв фигурку странного животного, повертела в руках. Что-то было привлекательное в этом звере, хотя материал куда легче, чем могло показаться.
— Товары из колоний сейчас очень популярны, — заметила Ангелика подходя. — Тео принес этого уродца, а я никак не могу придумать, куда его поставить.
Джессамина пристроила зверя под вазой. На столе валялось несколько опавших лепестков, будто капли крови.
— Когда ты вернулась, Джесс?
— Вчера.
— О, ну я рада, что ты так быстро пришла ко мне!
Подхватив подругу под руку, Ангелика увлекла ее в сторону террасы. В столице росло не так много зелени, она считалась предметом роскоши. Но вокруг особняка Холдеров раскинулся шикарный сад, так что меж колонн топорщились кусты, а на белом мраморе пола валялись листья и лепестки запоздалых цветов.
Ангелика усадила гостью за воздушным столиком, в плетеном кресле, тоже явно из колоний. Перед ними уже стояли чашки с ароматным земляничным чаем и песочное печенье, которое подавали в этом доме всегда, сколько помнила себя Джессамина.
— Как там в деревне? — улыбнулась Ангелика.
Джесс знала, подруга терпеть не может глушь и с выездами за город смирялась только из-за возможности прогулок верхом. Лошадей она любила и ездила по-мужски, гоняя с Тео или Натаниэлем, когда они собирались вместе.
— Спокойно, — ответила Джессамина. — Поместье стоит привести в порядок, но ты знаешь, моя семья редко там бывала.
— Зато это остается идеальным местом для побега.
Ангелика нахмурилась, вгляделась в Джессамину поверх чашки:
— Как ты?
— Понимаю, что мир несправедлив, но это естественный ход вещей.
— Рада, если так. Твои письма были… печальными.
— Зато я много читала.
Ангелика улыбнулась, наверняка вспоминая, как детьми она и Натаниэль уезжали в долгие прогулки верхом, а Тео и Джесс оставались среди аллей поместья Верленов с парой книг.
— Наш любимый дуб еще стоит? — заговорщицки подмигнула Ангелика.
— Конечно, куда бы он мог деться.
Чай пах ягодами и солнцем, а на вкус был сладкий, будто в чашке еще и мед размешали. Джессамина наслаждалась напитком, решив, что стоит поинтересоваться, где подруга такой купила.
Взгляд Ангелики стал задумчивым, немного отстраненным.
— Я рада, если поездка пошла тебе на пользу, — сказала она. — Тот дирижабль… это действительно было страшно. Не представляю, что вы пережили. Я бы… не знаю.
Она не продолжила, но Джессамина и без того поняла: Ангелика всегда была близка с родителями.
— Как Натаниэль?
— Он справлялся.
— Он молодец, — грустно улыбнулась Ангелика. — Я видела его во дворце пару раз. Знаю, твой брат всё это ненавидит, но он держался как истинный аристократ, спокойный и надменный. Насколько я знаю, и делами управлял отлично.
Для Джессамины не было секретом, что Ангелика питает к Нейту самые нежные чувства — которых он, разумеется, в упор не видел. Когда-то отец говорил, что было бы прекрасно породниться с Холдерами. Будучи девочкой, Джесс мечтала, что речь о ней и Тео. Став старше, поняла, что Натаниэль и Ангелика могли бы стать отличной парой.
Если, конечно, брат начнет видеть что-то кроме своих механизмов. И перестанет увлекаться девицами из курилен. Одна такая уже разбила ему сердце, так что отец деликатно не стал поднимать вопрос женитьбы, хотя мог бы.
Неприятно кольнула мысль, что теперь уже не поднимет. Прошло больше двух месяцев, но Джессамина только сейчас начинала привыкать не думать о родителях в настоящем времени.
— Тебе обязательно надо приехать к нам в гости, — сказала Джессамина.
— В любое время, дорогая. Но после того как мы озаботимся твоим гардеробом. А то еще явишься во дворец в старье.
— А я должна туда идти? — насторожилась Джессамина.
— Говорят, если бы не рождение наследника, которым очень занята королева, она бы вас обоих с Натаниэлем уже вызвала к себе. Комиссия занимается расследованием, но королева очень зла. Считает вас виноватыми в смерти ее мужа.
Ангелика вздохнула, поставила чашку на стол.
— Еще говорят, забастовки рабочих на ваших заводах тоже не просто так. У них есть зачинщики.
— Я займусь этим, — кивнула Джессамина. — На Нейта и так много свалилось, а с делами он разбираться не любит и не очень умеет.
Ангелика посмотрела на нее заинтересованно:
— Хочешь вернуться к делам? Поэтому и вернулась?
Джессамина вспомнила брата и покачала головой:
— Не из-за этого. Но делами займусь, как хотел бы отец.
Сейчас Ангелика не была похожа на легкомысленную кокетку. Собранная, серьезная, с едва заметной морщинкой меж белесых бровей.
— Расскажи мне последние сплетни, — попросила Джессамина. — Я хочу знать всё.
Чашки наполнились чаем еще несколько раз, и Ангелика рассказывала бы и дольше, если бы на веранде не появился Тео. Ему наверняка сообщили о гостье, и он дал ей время пообщаться с сестрой наедине.
Тео Холдер обладал такими же светлыми волосами и кожей, как и его сестра. Вот только глаза были темными, как у отца, что сразу привлекало внимание. Взгляд Тео казался пронизывающим, но слегка рассеянным.
— Джесс, — улыбнулся он и изящно поцеловал ее руку. — Давно тебя не было. Ты вернулась или?..
— Да, больше не уеду.
— Выпей с нами чаю, — Ангелика кивнула на свободный стул.
Когда-то давно Джессамине казалось, что Тео идеален. Он был первым мальчиком, которого она поцеловала, тогда еще неловко, неумело, просто ткнулась губами в губы. Замирала, боясь, что он ее отвергнет. Но Тео обхватил рукой ее подбородок и аккуратно направил.
Позже она начала понимать, что это было детским увлечением, а Тео — скорее, добрым другом, нежели чем-то большим. Поэтому она не отказалась, когда отец предложил обручиться с Делмаром Карденом.
«Вы знакомы с детства, неплохо ладите… мне кажется, вы нравитесь друг другу».
Да, конечно, Джессамине нравился Делмар. Но она привыкла воспринимать его как друга старшего брата, как собственного давнего приятеля, но не предмет девичьих грез и мечтаний.
«Я вижу, он уважает тебя. А это может быть куда важнее, чем любовь».
Джессамина не знала, что чувствует к Делмару. Ей нравилось видеть, как его глаза зажигаются тем же азартом, что бывал у Натаниэля, как появляется едва заметная ямочка на щеке, когда он искренне улыбается.
Делмар всегда представлялся ей благородным пиратом, который грабит воздушные суда ради справедливости. Тео оставался прекрасным принцем, что из неприступной башни ведет войну, просчитывая шаги на десяток вперед.
Сейчас Тео улыбался сдержанно, совсем не так искренне, как Делмар. Но интересовался не столько делами Джессамины, сколько ею самой. Расспрашивал об особняке и о том, как она проводила время за городом.
— Что в Академии? — спросила Джесс.
— Ничего необычного. Юные дарования учатся, а в свободное время пьют и воруют компоненты из лабораторий ради своих великих экспериментов, — Тео улыбнулся. — Я сам не настолько давно ее закончил, чтобы их не понимать.
Натаниэль иногда рассказывал о том времени, когда он, Делмар и Тео учились вместе. Последний был на год старше, зато лучше остальных знал, где стащить ключи.
Тео нахмурился:
— Я давно не говорил с Нейтом.
— Ты и во дворце столько же не бывал, — усмехнулась Ангелика и шутливо хлопнула брата по ладони. — Совсем от рук отбился! Так и навыки светской жизни потеряешь.
— Моя дорогая сестра, для этого у меня всегда есть ты.
Джессамина отлично знала, какие слухи ходят в столице о близнецах Холдерах. Будто бы обществу противоположного пола они предпочитают друг друга, именно поэтому ни один из них до сих пор не обручен. Между братом и сестрой действительно были весьма теплые чувства, но Джессамина ни разу не видела хоть чего-то, что выбивалось бы за рамки приличий.
— Фу! — Ангелика сморщила нос. — Опять дым. Когда уже перестанут топить углем, и мы все перейдем на теслагенераторы? Невозможно же. Пойдем в дом, тут дышать нечем.
Тео галантно пропустил дам вперед, и Ангелика рассказывала о колониях и последних новостях оттуда, когда в комнату торопливо вошел слуга. Он поклонился хозяевам, но повернулся к Джессамине:
— Из вашего особняка пришла пневмопочта. Вас срочно вызывают домой. Что-то с вашим братом.
Джессамина Верлен влетела в дом и замерла, не зная, куда податься. Отрывисто спросила у слуги, что произошло, и где Натаниэль.
— В своей комнате. Там же лорд Делмар и лекарь.
Последнее царапнуло особенно остро. Джессамина не сомневалась, Нейт может справиться с чем угодно — но в памяти навсегда засела та ветряная оспа, и как мать тихонько и осторожно говорила, что брат может и не выздороветь.
«Увы, моя дорогая, перед болезнями все равны. От силы духа тут ничего не зависит».
Делмар сидел около комнаты Натаниэля. Совершенно растерянный, уставившийся на свои руки. Когда он поднял голову на Джессамину, она увидела покрасневшие от усталости и беспокойства глаза.
— Это я виноват, Джесс, это моя вина.
Она его не слушала и вошла в комнату. Внутри оказалось душно, тяжелые портьеры прикрывали окно, не пропуская густого дневного света. Лекарь стоял тут же, отмеряя капли в стакан с водой. Он кивнул Джессамине, но не прервал своего занятия.
Натаниэль лежал на кровати. Его глаза были закрыты, но дыхание вырывалось хриплым, прерывистом. Слипшиеся от пота волосы липли к лицу. Одну руку скрывала плотная повязка, пахнущая чем-то густым, бальзамическим.
— Нейт…
Опустившись на постель, Джессамина сразу ощутила жар: брат горел, его потряхивало. Она коснулась его руки, но он никак не отреагировал.
— Леди, раз уж вы здесь, помогите. Ему нужно это выпить.
Она поддерживала брата, пока лекарь вливал в его потрескавшиеся губы снадобье. Джессамина ощущала сквозь собственное платье и тонкую, намокшую рубашку Натаниэля, как он горит, как бешено бьется его сердце.
— Леди, дайте мне минуту. Подождите снаружи.
Джессамина была так напугана и ошеломлена, что повиновалась и молча вышла за дверь. Где тут же столкнулась с внимательным взглядом Делмара.
— Что произошло? — спросила Джессамина.
— Он поранил руку, мы долго не могли незаметно уйти из того дома… я так виноват. Не нужно было брать его с собой.
— Если я хоть немного знаю своего брата, это был его выбор.
— Может. В последнее время он сам не свой, хотел отвлечься.
Делмар осекся, с тревогой глянул на Джессамину, и она с удивлением поняла, что в этот момент он подумал о ней — не слишком ли жестоко это звучит. Натаниэль хотел отвлечься, потому что на него свалилось всё, а сестра его оставила.
Джессамине не требовалось, чтобы ее чувства щадили. Она действительно была виновата. И сейчас сцепила руки, просто чтобы не было видно, как они дрожат.
Нейт бы на это всё только улыбнулся и сказал, что он и сам может ответить за свои действия.
Дверь раскрылась, и вышел хмурый лекарь.
— Я послал за хирургами, но последнее слово за вами. Вы его сестра.
— Что? — Джессамина в растерянности перевела взгляд с лекаря на Делмара и обратно. — О чем вы?
— Я могу спасти его, но не руку.