От Сумеречного Дола до Росби.
2 мая 2018 г. в 21:30
"Никогда не оставляй врага за спиной, здесь это особенно актуально. А враг в городской цитадели это кинжал, направленный в спину занявшим Сумеречный Дол войскам. Лучше не ждать, когда этот кинжал ударит."
Пленный стражник разговорился, даже до того, как Свежевальщик пустил в дело свои инструменты. По жутковатой харе дредфордца было понятно, что такая сговорчивость стражника его огорчила. А привязанный к свежевальному кресту десятник торопливо говорил, косясь на палача.
— М’лорд, я все скажу, умоляю, — убитым голосом говорил десятник, человек лет около сорока. — Только не трогайте…
Подземелье, которое купец, в чьем доме я разместился, использовал как склад, наскоро переоборудовали под пыточную. Десятник почти не смотрел на инвентарь палача, жуткого вида клещи, щипцы и свежевальный нож, которым Свежевальщик непринужденно поигрывал.
Самый большой страх у пленника и наибольшее внимание вызывал крупный пес, который с урчанием наворачивал кусок сырого мяса в углу комнаты. Пса держал на поводке Кислый Алин, гнусная ухмылочка которого не сулила ничего хорошего.
— Ты кушай, Мод, кушай, — ласково приговаривал он, даже не глядя на привязанного десятника. — Если этот глупый южанин будет запираться, то м’лорд огорчится на него и разрешит угостить тебя кое-чем повкуснее свинины. Хочешь угощения, Мод?
Мод, крупная гончая, вскинула окровавленную морду и с готовностью гавкнула. Десятник сглотнул. Я покачал головой Алину и тот увел Мод, объясняя ей, что в этот раз южанин достаточно умен, чтобы не сердить лорда Болтона. Лорд вообще добрый, но не любит, когда ему лгут.
Мои люди сумели вызнать кое-что о пленных. Десятник был довольно похотлив и мягко говоря, был бабником. Был ещё один десятник, но он впал в беспамятство и разговорить его было проблематично. Так что я велел Свежевальщику немного поработать с этим "языком".
Свежевальщик, насвистывая, принялся за дело и накрепко зафиксированный человек Риккеров с ужасом понял, что ему сейчас могут отрезать. Свежевальщик весело заметил, что поскольку это у десятника парное, то он и с одним будет неплохо жить. Вот если начнёт юлить, то отрежут и другое. А потом…
В это время я сидел там же, за столом и обедал. Резал кинжалом колбаску и запивал местным элем. Притворялся, будто для меня в порядке вещей такие "застольные шутки", как холощение неразговорчивых пленных. Это не так, но десятник этого не знал. И спокойствия ему это не добавляло.
— Есть за Узким морем такие воины-рабы, Безупречными называют. Чудо, а не солдаты. По девкам не бегают, вино не хлещут, приказы не обсуждают. И сильные, как медведи. Боли не чувствуют. Это же спасибо сказать надо, в какого чудо-солдата мы тебя превратим.
От слов Свежевальщика десятник, с которого содрали все, включая исподнее, покрылся потом и побледнел ещё сильнее. Воспользовавшись тем, что кляп изо рта давно вытащили, десятник заскулил, что он расскажет все, что знает, все, что интересно м’лорду будет…
Свежевальщик притворно вздохнул и заметил, что не ценит южанин своего счастья. Но тогда пусть говорит лорду Болтону правду и только правду. Иначе потом он вернётся к Свежевальщику и тот отрежет десятнику все лишнее. Ну и кое-что от себя лично внесет, для симметрии.
Ночная вылазка защитников замка была отбита, люди сира Руфуса сумели отступить, но теперь у нас есть пленники. Этот десятник стал болтать обо всем, что ему казалось, представляет для нас интерес. О гарнизоне, его составе, вооружении, сире Руфусе Лике и капитане стражи, который помогал ему.
— Свежевальщик, можешь его пока отвязать. Но если ты, южанин, решил меня обмануть, то вернешься назад. Мой палач давно не практиковался, так что ему это в удовольствие будет. Пока тебе вернут твою одежду.
Пока пленника отвязывали и он дрожащими руками натягивал на себя рубаху и бриджи, я тихо отдал распоряжения стражникам и покинул подвал. На втором этаже в кабинете купца сейчас соберутся на совет мои капитаны и сир Микель. Должны были обсудить наши действия против Стокворта и Росби.
"Ну и Сумеречного Форта разумеется."
После битвы при Сумеречном Доле погибших воинов армии Тарли похоронили на кладбище, а более многочисленных северян Хелмана Толхарта закопали в братской могиле за городскими стенами. Да ещё поставили столб с надписью "Здесь лежат волки". Я решил это исправить.
Вскоре после того, как Черная Рыба ушел на соединение с королём, горожане получили приказ похоронить достойно "воинов Севера". Кто-то из приведенных ко мне "лучших людей" города, даже предложил выкинуть из склепов прах западников и просторцев.
Пленный десятник указал мне капитана на стене. На следующий день, ближе к вечеру мой лучник, дождавшись появления капитана на одной из башен, пустил стрелу с письмом так, чтобы она упала на площадку перед капитаном.
В принципе, я подозревал, что кастеляну и так могут сообщить о посылке. Даже неграмотность не помешает понять, что значит такая бандероль. Я предлагал им сдаться без боя и перейти на королевскую службу. Сиру Лику даже предлагался замок Холлардов. А вот что из этого выйдет…
Однако на рассвете над замком развевались золотые знамена со скачущим оленем. Вероятно, они остались со времён правления Роберта. Кастелян успел распорядиться намалевать на них красные сердца, заключив в них коронованного оленя.
Ворота Сумеречного Форта распахнулись и конные гвардейцы Дредфорта во главе с Деймоном въехали в замок. Невысокий латник по имени Нейдж, один из ветеранов Войны Пяти Королей, сражавшийся на юге под началом лорда Русе, держал развернутое знамя Болтонов.
И едва они прошли под аркой ворот как решетка с лязгом опустилась. Знамя Томмена, ало-золотое, с коронованным оленем и львом, взвилось над башнями Сумеречного Форта. Со стен в северян полетели стрелы.
Проклятье, кастелян решил не сдаваться. Все же, хорошо, что щиты-мантелеты, лестницы и таран остались от осады Сумеречного Дола и я велел ночью подтянуть все это к замковым стенам. Делать нечего, придётся штурмовать стены. Проревели рога и северяне пошли на приступ.
Латники с лестницами под прикрытием лучников и арбалетчиков двинулись к замковым стенам, часть стрелков заняла позиции на крышах домов. Как обстояло дело у Деймона и его всадников я не знал, так что исходил из худшего.
Защитники замка, на моё счастье, были немногочисленны. Пара сотен, от силы. Лучшую часть гарнизона лорд Ренфред Риккер увел в столицу. Сир Руфус, в мирное время бывший мастером над оружием, набрал еще во время Войны Пяти Королей пополнение из молодежи, но бойцы это неопытные.
Дредфорцы были решительнее, многочисленнее и уже бывали в боях. Бой уже шел на стенах. Сам я на стены предпочел не лезть, зато немного поправившийся сир Микель браво повёл своих редфортцев на штурм замка под белым с алой каймой знаменем, на котором красовался красный замок.
— Вперёд, за Редфорт! — кричал сир Микель, подбадривая своих вояк. Наши стрелки заставили их лучников и арбалетчиков перестать стрелять с башен и стен, но из бойниц арбалетные болты и стрелы все же летели. Один из болтов пробил левую руку сира Микеля, но это его не остановило.
Рыцарь вернулся к атакующим и лихо поднялся по уже приставленой штурмовой лестнице с мечом в руке. Он обрушился на воинов с косым крестом и скрещенными молотами, словно мечтал погибнуть в бою. Возможно, так и должен вести себя настоящий рыцарь. Но я не рыцарь, к слову. Лорд, но не рыцарь.
Над одной из башен взметнулось изорванное бледно-розовое знамя, а стрелы оттуда перестали лететь. Похоже, остатки отряда Деймона пробились туда и сумели закрепиться. Вовремя, как раз в это время на соседнем участке стены дрались люди сира Микеля, тесня воинов Риккеров.
Пресловутое численное и качественное превосходство никто не отменял, гарнизон Сумеречного Форта уступал по подготовке северянам и воинам Редфортов, кажется, Риккер за всю войну в боях так и не поучаствовал. Даже битва при Сумеречном Доле прошла без его участия.
Барбакан был захвачен, решетка снова была поднята, впуская поток одетых в сталь и вареную кожу северян. Осталось взять главную башню. Впрочем, защитники ее в обмен на сохранение жизни сдались без боя. Их было около дюжины, вероятно, они были уверены, что отстоять донжон они не сумеют.
Сир Руфус Лик не погиб в бою, один из дредфортских латников обрушил свою палицу ему на голову, причем если топхельм удар выдержал достойно, то сам рыцарь упал без чувств. Для немолодого инвалида ходить в рукопашную не самое полезное для здоровья занятие.
Ко мне привели этого одноногого несгибаемого коменданта. Голова капитана еще до штурма была насажена посреди замкового двора на пику, вероятно, чтобы укрепить лояльность лорду Риккеру в сердцах гарнизона или чтобы запугать. Я поморщился. Теперь я понял, кто с кем рубился.
"Молодость проиграла опыту… который тоже проиграл, но чуть позже."
— Сир Руфус Лик, вы ведь знаете, что я предлагал именем короля вам помилование и замок Холлардов, если вы сдадите замок без боя?
Седобородый рыцарь шатался, но его голос звучал твердо: "Слышал, Болтон, только Руфус Лик отроду не был предателем и перевертышем. Я верен моему лорду и королю. Я не учен грамоте, но мейстер мне прочёл вашу писульку. И скажу, что дай мне ещё раз возможность выбрать, я поступил бы также. "
Я кивнул ему. Утренее солнце освещало замковый двор, северян и людей Редфорта. И пленного кастеляна, рыцаря-калеку. Доспехи с него содрали, он был в стеганном поддоспешнике со следами ржавчины, но держался он прямо, насколько может это делать человек с деревяшкой вместо ноги.
Руфус Лик бесстрастно смотрел на мой панцирь, украшенный изображениями освежеванной плоти, розовый шерстяной плащ, подбитый мехом и пояс с кинжалом и длинным мечом, тем самым Верным Клятве. Он уже смирился со своей смертью и я подумал, что он, в конце-концов, честно выполнял свой долг.
— Тогда вы, сир Руфус, слышали и о том, что я дал слово, что если Сумеречный Форт не сдастся, то его кастелян будет казнен. Делать нечего, я дал слово…
Рыцарь сплюнул: "Так подавись им, волчий лорд. Хочется снести мне голову-руби и дело с концом. Я слишком стар, чтобы ползать на коленях. Да и склонить их уже не получится."
— Волчий лорд? — я наиграно удивился. — Я не Старк, я Болтон. На моем гербе нет лютоволка, сир Руфус.
— Для меня все северяне волки, хищные и жестокие, милорд, — отозвался сир Руфус. — Я скоро умру и говорю прямо. У меня есть право на последнее желание?
Я положил руку на эфес Верного Клятвы и кивнул: "Разумеется. Но в пределах разумного."
— Понимаю, милорд, — криво ухмыльнулся сир Руфус. — Я хочу, чтобы вы казнили меня сами, этим вот мечом. Я знаю, на Севере у лордов принято лично казнить приговоренных.
Я снес бывшему кастеляну голову Верным Клятве, глядя сиру Руфусу прямо в глаза. Удар потребовался всего один. Это далеко не первый мертвец на моем счету. И даже не первый, убитый этим мечом, бывшим мечом Джейме и Бриенны.
Первую кровь валирийским клинком я пролил на барбакане Харренхолла, но первый раз казнить им мне довелось здесь, в Сумеречном Форте. Руфус Лик был хорошим солдатом, но он сражался на стороне другого короля, а моей задачей было взять замок. Слово я действительно дал… и исполнил его.
— Что делать с остальными пленными, милорд? — спросил меня Деймон. Его голова была перевязана, левая рука висела на перевязи, но он был жив. А вот Нейдж, прошедший всю Войну Пяти Королей, был убит первым же арбалетным болтом.
Гвардейцы потеряли дюжину убитых и много коней было ранено. Будь люди Риккеров более многочисленны и опытны, то вся сотня конных дредфордцев полегла бы в замковом дворе. Но защитники Сумеречного Форта оказались неважными вояками и паршивыми стрелками.
— Рыцари среди пленных есть? — спросил я, зная ответ. Сир Лик был в гарнизоне единственным рыцарем. — Отлично. Тогда пусть копают могилы тем нашим, кому не повезло. Для начала…
Теперь дредфордцы заняли Сумеречный Форт. Замок Риккеров был. Мейстер замка имел глупость отправить ворона в Королевскую Гавань. Я велел Хенли заменить его, пусть ворона и сбили, но мало ли что взбредет в голову этому типу. К моему удивлению, вскоре мейстер пришёл с письмом из столицы.
Письмо было от лорда Ренфреда Риккера. В нем излагалось описание сражения войск Томмена с армией "узурпатора, именующего себя Эйгоном Таргариеном, шестым этого имени". Если верить письму, Юный Гриф был разбит и мёртв.
О армии Станниса ничего не говорилось, но лорд заверял своего кастеляна, что скоро лорд Рендилл Тарли вышлет на помощь Сумеречному Долу подкрепление, которое снимет осаду. Раз письмо прибыло сегодня, то новость лорд Ренфред узнал недавно.
Кастеляну предписывалось в случае необходимости без колебаний отступить в Сумеречный Форт, предоставив город на милость Семерых. Сдавать замок лорд сиру Руфусу категорически запрещал. Ну, он и не сдавался, стойкий одноногий вояка.
Сам я отослал письма о победе в Риверран, Винтерфелл, Дредфорт, Сигард, Харренхолл и в Каменную Септу, где должен был встать лагерем Станнис. Вот оттуда и прилетел ответ, в котором и было объяснение тому, почему Риккер молчал о армии Баратеона.
Армия Тарли у стен Сумеречного Дола никак не появлялась, а вороны принесли ещё несколько писем. Одно из них было от Чёрной Рыбы и он разъяснил поподробнее, что же произошло с Юным Грифом. Ситуация сложилась странная, во многом из-за излишней лихости одного из претендентов.
Юный Гриф обманул Станниса, отправив лишь часть сил к деревне Полная Чаша, выше которой Черноводную можно перейти без плавсредств. Основные силы, включая боевых слонов и наемников с самыми боеспособными отрядами дорнийцев перешли реку там, где ее пересекала Золотая Дорога.
Так что пока Станнис спешно собирал силы в кулак к Полной Чаше, войска под чёрными с знаменами с алыми драконами шли к Королевской Гавани. И они имели основания надеяться на союзников внутри городских стен.
Рендилл Тарли, получив от разведчиков информацию о наступлении Юного Грифа, решил разбить его на переправе. Сам он остался в столице, где обстановка была неспокойная, поручив командование лорду Ровану.
Армия Томмена была разбита, во многом потому, что войска Таргариена успели переправиться быстрее, чем ожидал этого лорд Маттис. И атака боевых слонов тоже сыграла свою роль. До этого просторцы не сталкивались с этими живыми танками, битва в Королевском Лесу обошлась без них.
Слона можно испугать, скажем, горящими стрелами. Можно устроить ловчие ямы и "минное поле" из врытых в землю металлических шипов. На лес длинных пик слон идёт неохотно. Туча дротиков, опасных для его шкуры, может отпугнуть, даже не убив. Можно использовать стрелометы вроде местных скорпионов…
Но это если ты знаешь, как бороться со слоном. Однако если боевых слонов твои люди и особенно их кони раньше не видели, а вражеские слоны хорошо обученны и не раз бывали в боях, то проблем они наделают немало. Даже одним своим появлением.
Слонов поставили на флангах, где они смяли кавалерию Простора и тех лордов Штормовых и Королевских земель, которые были верны Томмену. Кони при виде слонов паниковали и сбрасывали всадников. Лучники из башен на спинах слонов осыпали стрелами врага, а сами слоны топтали супостата.
Связанные боем с пехотинцами Золотых Мечей пешие воины Рована после бегства своей кавалерии были окружены латниками наёмников и дорнийскими рыцарями. Началось настоящее истребление, которое прекратилось, когда пехота Томмена начала сдаваться и бросать оружие.
Сам Маттис Рован с остатками конницы сумел бежать и вошёл в город через Львиные ворота. Некоторое время он пытался вместе с Тарли скрыть поражение, но слух о победе "Эйгона Таргариена" распространялся по городу с поразительной скоростью.
"Полагаю, не без чьей-то помощи. И я знаю, как зовут этого человека."
Его Воробейшество объявил, что освобождает людей Семи Королевств от присяги гнусному порождению кровосмешения, отроку Томмену Уотерсу, ранее именовавшемуся королём Томменом Баратеоном. Станнис был объявлен врагом богов и демонопоклонником и вестеросцев призвали…
Ну да, законным королём Его Воробейшество объявил Эйгона Шестого из дома Таргариенов. Тоже плод кровосмешения, но со всеми правами на трон. А Святая Вера в своё время в обмен на поддержку закрыла глаза на кровосмешение Таргариенов.
А вот бастарды королевы Серсеи и Джейме, как ни крути, прав на трон не имели. Ланнистеры не были никогда королями Вестероса, в родстве с Таргариенами замечены не были. Роберт и его братья как раз и имели определенные права, как правнуки Эйгона Невероятного и внуки принцессы Рейль Таргариен.
Разумеется, Роберт завоевал трон силой своего молота и мечей верных ему лордов, но именно родство с "драконьими отродьями" и обеспечило ему определённую приемственность. Благо, дети Безумного Короля бежали за море и не отсвечивали.
Оставь Роберт и Серсея хоть одного нормального наследника, Дени и Визерису светила в лучшем случае судьба аналога Блэкфайров. Либо Девятигрошевых Королей. Но из-за заморочек Роберта и Серсеи, а также участия Вариса это вылилось в то, что на троне сидит бастард Ланнистеров.
А за стенами стоят войска наследников Баратеонов и Таргариенов. Даже если отбросить предположение о внедренце, заранее нацеленном на поддержку "Эйгона", кого выбирать Его Воробейшеству было ясно.
Станнис был слишком самостоятелен и решителен, плюс, рглорианин. Зато Эйгон демонстрировал договороспособность и готовность идти на компромиссы (или это все его "штаб", что вернее)Да ещё был верен Семерым. Права на трон, как сына Рейгара, приличные, так что выбор Воробейшества понятен.
Увы, сам Эйгон исхитрился погибнуть, возглавляя преследование отступающих просторцев. Редко, но такое бывает. Таким образом, Таргариен выиграл битву, но проиграл войну. С его смертью собранная под знамя красного дракона армия потеряла то, что ещё объединяло. Претендента на трон.
Дорнийцы и Золотые Мечи отступили за Черноводную, хотя на чьей они стороне и к кому примкнут, понять сложно. Нанимателем Золотых Мечей в книгах выступал вроде бы Иллирио Мопатис, но он заманил их идеей войны под знаменем дракона, а дракон мёртв.
Лорды Дорна тоже не унылая сериальная масса, которая покорно подчинялась даже прикончившим Дорана Песчанным Змейкам. Про принца Дорна я новостей не знаю, но полагаю, он жив и костерит имевшего глупость погибнуть Юного Грифа.
Учитывая, что амбиций у тех же Айронвудов выше крыши, то они могут попробовать подыскать кого-то поактуальнее принца-паралитика. Есть ещё Фаулеры, а они ненавидят Айронвудов. Дорн тот ещё гадюшник. И смерть "Эйгона" повод для этих гадюк подумать, как жить дальше.
Так или иначе, но наступавшая на столицу армия Таргариена рассеялась и на выручку к поднявшему на "Томмена Уотерса" Святое Воинство Воробейшеству никто не идёт. А сторонники Томмена после смерти Юного Грифа взбодрились и отбросили Честных Бедняков и Сынов Воина.
Теперь остатки Святого Воинства были оттеснены к Великой Септе, которая была превращена в настоящую крепость. Холм Висеньи был занят фанатиками, решившими сражаться за Семерых против людей Томмена. Но часть бывшего войска Церкви отступила в лабиринты Блошиного Конца.
Сила Его Воробейшества была в том, что Вера в Семерых сильна в простонародье и вообще Вестеросе за пределами Севера и Железных Островов. Однако выступить разом против обоих живых королей, боровшихся за трон и не имея собственного претендента даже для такого попа-популиста опасно.
Правда, Томмен превратился в сомнительное знамя. Особенно, учитывая то, что армия Рована битву с армией Эйгона все же проиграла. И большинство воинов Простора, Запада, Королевских и Штормовых Земель молятся Семерым. Правда, у рыцарей излишняя вера не приветствуется, но Воина чтут все.
Станнис рглорианин, но весьма условный. Мелисандра скорее выступает в роли личного шамана чем духовника. Нет, вновь уверовать в Семерых Станнис не сможет, но терпеть… нет, король не притворщик. Хотя и не фанатик.
Тарли осадил его в Великой Септе, а Станнис скоро вернется к столице. Король отдал приказ мне до его прибытия "тревожить набегами" окрестности столицы. Кое-какие меры я уже предпринял. Ответа от воспитанника лорда Росби и из Стокворта я не получил.
Полусотню дредфортских вольных всадников я переодел в цвета Риккеров и выслал на разведку небольшими группами по дороге на Росби, чтобы они выяснили обстановку и проверили, что за флаг поднят над Росби и Стоквортом.
Тем временем Сумеречный Дол готовился к обороне. Горожане под надзором дредфордцев восстанавливали городские укрепления и чинили ворота. Я через день после штурма начал действовать, ещё до получения писем.
Вороны были посланы в замки, поддержавшие Станниса, в том числе, в Высокий Прилив. Вполне возможно, что наемники Масси решат высадиться на Дрифтмарке, в гавани Халла. Если так, то ему проще всего будет отправить наемные отряды в Сумеречный Дол, это ближайший порт к столице.
Если они не опоздают, как лорд Бракен, о котором мне рассказывал Черная Рыба. Бринден на одном совете привёл в пример битву на Краснотравном поле, где потерпел поражение Деймон Блэкфайр. Там многое пошло наперекосяк, а ожидаемые мирийские арбалетчики Бракена из-за шторма опоздали к битве.
"Лучше не надеяться на помощь, надо исходить, что Масси и его люди могут вообще потонуть по дороге. Зимние шторма здесь редки, но сильны. Либо корабли раскидает по всему восточному побережью Вестероса."
Вернувшиеся разведчики доложили, что над Стоквортом по-прежнему развевался красно-золотой стяг и зелёное знамя с барашком, гербом Стоквортов. Зато Росби был осажден войском под знаменами Томмена и флагами с подвешенным оленем, муравьями, молниями, кентаврами и стрелами.
По оценке разведчиков, около тысячи воинов, но замок ещё держится. В Сумеречный Дол пришло паническое письмо от бастарда из Росби, который умолял прислать ему помощь и снять осаду, в обмен на присягу. Как я понял, замок должен был отойти кому-то другому и воспитанник решил пойти ва-банк.
Полторы тысячи воинов выступили из города, для чего реквизировали коней. Форсированным маршем войска под знаменами с огненным сердцем и ободранным человеком двинулись к Росби. Перед последним броском я сделал привал. Людям и лошадям нужен отдых. Кроме того, были высланы разведчики. Когда мы подошли к стенам замка, просторцы как раз таранили ворота и приставляли лестницы к стенам.
Часть всадников я бросил в атаку на лагерь, а основные силы повёл на штурмующих. В тыл просторцам ударил гарнизон замка. После упорного боя остатки просторцев сложили оружие. Подсчитав пленных и убитых, а также допросив пленных я понял, что разведчики переборщили с численностью врага.
"Не тысяча, а всего семьсот."
Молодой воспитанник лорда Джайлса сам командовал всадниками Росби. Он был в сверкающих,
отделанных серебром, доспехах. На его щите и плаще, как и у всех его всадников, красовался герб дома Росби, на горностаевом поле три красных шевроннеля. Один из латников нес знамя с этим гербом.
Воспитанник выразил восторг от нашей победы и скоро начал уговаривать меня совершить набег на Стокворт. В болезни и смерти отца воспитанник винил Стоквортов и Ланнистеров. Когда лорду Джайлсу поручили укрыть Томмена, лорда взяли в плен, а замок заняли Золотые Плащи.
Старого лорда и его воспитанника держали в темницах Росби, а командующему Золотыми Плащами, сиру Джаселину Байуотерсу, был обещан замок Росби и все владения лорда Джайлса. Но сир Джаселин был убит и земли осталоись за лодом Джайлсом.
Джайлс Росби, в отличии от своего воспитанника, был стар и вышел из темницы смертельно больным человеком. Если верить воспитаннику, то его отца специально морили, дабы поскорее спровадить на тот свет и расчистить место Железной Руке, так прозвали командующего Золотыми Плащами. Не вышло.
— Ланнистерам нельзя доверять. Они говорят, что этот приказ отдал Бес, когда он был десницей, но он лишь десница, а куда смотрела королева-регент? — гневно вопрошал меня предполагаемый лорд Росби, который официально пока был еще Уотерсом. Еде и вину он тоже уделял немало внимания.
В честь победы он устроил пир, на котором я сидел на почетном месте рядом с хозяином. Воспитанник лорда Джайлса, мысленно уже считавший лордом Росби, отличался неумеренной болтливостью, бахвальством и страстью к винопитию.
— А потом, когда Бес убил своего отца и бежал, мой отец служил в Малом Совете, пока не умер, — сын лорда Джайлса лихо опрокинул в себя внушительных размеров серебряный кубок, украшенный гербом дома Росби. — И не успел он умереть, как завещание, где я был указан как наследник, исчезло.
Воспитанник лорда Джайлса с жаром уверял меня, что он и его отец с самого начала был за короля Станниса. Лишь болезнь отца и внезапное появление Золотых Плащей не позволило ему выдать Томмена Уотерса людям короля и присоедиться к армии Станниса на Черноводной.
Он активно оправдывал лорда Джайлса и его службу в Малом Совете, поскольку тот надеялся внести хаос в дела изменников и рассорить Тиррелов и Ланнистеров. С каждым кубком борского вина речь отпрыска лорда Джайлса становилась все более убедительной и эмоциональной.
Сомневаюсь, что дело обстояло так. По слухам, лорд Джайлс был стар, трусоват и даже не пытался изменить коронованным Уотерсам. Не вздумай Серсея "приватизировать" Росби, избавившись от завещания лорда Джайлса, то воспитанник, став лордом Росби, пошёл бы по стопам отца.
Но после "пропажи" завещания и попытки отдать Росби более "подходящему" человеку, воспитанник запаниковал и решил найти того короля, который признаёт его права. Как он сумел убедить гарнизон Росби, не знаю, но раз замок не сдался, а держал оборону, воспитанник был хитрым прохвостом.
Успокоившись, когда большая часть осаждавших оказалась мертва, а меньшая часть в плену, воспитанник безропотно отдал мне пленников, включая командовавшего отрядом сира Алина Ханта. Зато начал подбивать меня на расправу с Стоквортами, приспешниками Ланнистеров и убийцами лорда Джайлса.
— Лорд Росби, — решил я уточнить и попутно польстить воспитаннику.Он-то уже был уверен,что лорд. — А как Стокворты в этом замешаны, им какая выгода?
Воспитанник как раз насадил кусок оленины на серебряную вилку и яростно ей жестикулируя, отчего сир Хант, сидевший через несколько человек от него, поморщился: "Как какая выгода? Леди Танда Стокворт троюродная сестра моего лорда-отца… она не зря его угощала в своём городском особняке, она его…"
— Отравила медленно действующим ядом? И пыталась подговорить отписать замок ей? — предположил я. Сир Алин Хант издал какой-то звук, похожий на сдавленный смех.
— Восхищен вашей проницательностью, лорд Болтон, — гаркнул "лорд Росби", обдав меня винными парами. Я пил и ел все, что ел и пил он, но пока обходился одним кубком, а "Росби" вознамерился побить алкогольный рекорд короля Роберта. -Убийство родича тяжкий грех и измена королю тоже. Стокворты…
— Без сомнения, виновны во всех этих грехах, — серьёзно сказал я. — Они не заслуживают пощады и снисхождения.
— Лорд Болтон, пора покарать этих негодяев огнем и мечом! — воспитанник воздел вилку к потолку. — Мои люди готовы к бою. Сейчас там младшая дочь леди Танды, саму леди Стокворт прибрал Неведомый и Иные с ней. Куда делась старшая не знаю, но её мужа убил сир Бронн, супруг леди Лоллис… редкостные мерзавцы.
Сир Алин хмыкнул, то, что пленника усадили за один стол с победителем здесь не редкость, но уж больно этот просторец смешлив. Знать бы, сколько я с этого рыцаря смогу стрясти.
— Кто мерзавцы, Бронн или тот, другой? — отрезая кусок оленины, спросил я "Росби". Тот ответил, что оба редкрстные сволочи, но Бронн более опасный и вдобавок живой. Из приспешников Беса, но раз выгодно женился и захватил Стокворт, то и при Серсее и сире Киване не бедствовал.
— Сестра леди Лоллис, Фалиса, мерзкая женщина, — продолжил обличать Стоквортов "Росби". — Ее после смерти мужа Бронн выгнал из замка и я его понимаю. Она имела наглость заявиться в Росби и болтала, что после смерти моего отца замок отойдет ей. Я объяснил, что в завещании все совсем не так и она может…
Тут "Росби" объяснил, куда именно он посоветовал Фалисе Стоковорт идти после смерти мужа. В Молчаливые Сёстры, вдовам там самое место. Та объявила его мужланом и простолюдином, пригрозила пожаловаться королеве, но он указал ей на дорогу, объяснив, где постоялый двор.
— Мой отец урожденный Росби из Росби, — бушевал сын лорда Джайлса. — Он признал меня и собирался узаконить и отдать замок мне. Да, моя мать была… неважно, но какое до этого дело Фалисе? Есть ведь ещё Первин Фрей, он по матери Росби и у него тоже есть права, только отец написал завещание, так-то.
Я уверил "Росби", что Стоквортам крепко не поздоровится. А известный разбойник и мятежник Бронн Черноводный за сжигание диким огнём Королевского Флота приговорен к смерти. Раз он не присягнул королю, когда тот прибыл на юг, то пощады ему нельзя никак дать.
"Росби" повеселел и намекнул, что за спасение Росби он хотел бы сделать славным северным воинам достойный подарок. Росби богатый дом и золота у него немало. И стал пропагандировть экспедицию к Стокворту, предлагая людей из своего гарнизона в помощь.
— Мой отец сродни Стоквортам, но мне не нужны их земли… месть-вот что важно,- провозгласил "Росби". — За смерть врагов короля Станниса! За Истинного Короля Вестероса и нас, его верных воинов!
— За короля Станниса! — прогремело за столом, сир Хант демонстративно не стал пить, но на него никто особо не обращал внимание. Я подумал, что поставить своих гвардейцев на страже у дверей зала и в караулы на стены и башни замка было хорошей идеей. Но гвардейцы Росби тут тоже были, как им не быть.
— Смерть Стоквортам, врагам богов и людей! — поднял кубок "Росби", с трудом шевеля языком. Последствия пира на следующее утро плохо сказались на "лорде", который был понур, уже не рвался в битву и хоть и огорчился моим отъездом, успокоился, узнав, что в замке встанет гарнизон дредфордцев.
Золото он мне отдал, на мой взгляд, попросту опасался, что иначе я могу осерчать и тихо избавиться от него и его людей, а замок захватить. Ну, а покойного "лорда Росби" обвинить в мятеже и измене. Учитывая, что южане напридумывали о северянах, при невеликом гарнизоне Росби и репутации лорда Русе…
Вдобавок я вытребовал проводников, хорошо знающих местность и отдал приказ удерживать замок от людей узурпатора Томмена Уотерса и иных врагов короля. В надёжность "Росби" я не особо верил, командир оставашихся в замке дредфордцев получил инструкции на случай "переменчивости лорда".
По дороге в Сумеречный Дол я решил завернуть к Стокворту и предъявить ультиматум тому, кто сейчас возглавляет гарнизон. Отправленный с мирным знаменем Алин сообщил, что "лорд Стокворт" лишь ожидает, когда король подойдёт к стенам столицы,он тут же приведёт под его знамена гарнизон замка.
Ворота открывать "лорд" отказался, объясняя, что провианта в замке немного и даже людям Стокворта почти нечем питаться. Но поднять знамя Станниса он не отказался, это я и сам видел в мирийскую трубу. И согласился, что провиант в столицу отправлять не будет, и сами голодают…
Я расспросил Алина о внешности лорда Стокворта, но он сообщил, что переговоры вел мейстер которого звали Франклин или Френкен. Подумав, я решил пока удовольствоваться и таким результатом. Слишком дробить свои силы не хотелось.
Когда я прибыл в Сумеречный Форт, то собрал капитанов и сообщил о своих успехах и раскладе сил на дороге. Сир Микель возмутился лукавством "лорда Стокворта", которым наверняка был Бронн, но я отговорил его от идеи прибыть к замку и вызвать "лорда" на поединок.
"В конце-концов, он уже поднял знамя короля, а вызов на поединок от капитана армии короля, да ещё рыцаря из Долины, подчиненного мне, немного похоже на странный способ устранить его. Все равно будет или отказ или что хуже, поражение сира Микеля. Пленный или мёртвый сын лорда Редфорта мне не нужен."
Я сообщил, что у командира моего гарнизона в Росби и местного лорда распоряжение не пропускать ни подводы ни путников в Королевскую Гавань и из неё. Если Стокворт нарушит своё обещание и начнёт снабжать провиантом столицу, то это однозначно измена и ее следует покарать. А пока…
Дела в самом городе шли спокойно. Мейстер Хенли сообщил, что горожане ведут себя спокойно, попыток к бунту не предпринимают, а торговля после небольшого перерыва продолжилась. Тем более, после битвы при Черноводной большая часть кораблей приходит не в столицу, а в Сумеречный Дол.
— Купцы считать умеют, милорд, — добавил мейстер Хенли. Он сообщил, что необходимо сменить таможенников в порту, пусть нареканий на них и не было, но репутация в городе у купцов у них самая скверная.
После совета я продиктовал мейстеру Хенли несколько писем, одно из которых было адресовано "Росби". В нем предписывалось совершать небольшие рейды в окрестности столицы и при прохождении подвод или подозрительных людей со стороны Стокворта или Королевской Гавани задерживать их.
"Своим людям в Росби я уже отдал такой приказ."
Многое я ожидал от дней, когда Станнис со своей армией будет двигаться к столице. Даже был готов к вестям о разгроме армии короля. Но письмо из Росби выбило меня из колеи."Лорд Росби", тезка своего отца, сообщал, что его люди видели над столицей зарево. Похоже, Королевская Гавань горела.
— Кто же подпалил столицу? — говорил я, расхаживая по солярию лорда Риккера перед мейстером Хенли. До его прибытия я читал увесистистый реестр гербов из замковой библиотеки. Книга не новая, но дома в Вестеросе живучие и информация в ней и сейчас ещё актуальна. — Тарли или люди Верховного Септона?
Молодой мейстер замялся и пробормотал, что не знает. В письме из Росби не уточнялось, кто поджег, лишь говорилось о самом факте пожара в городе.
"Если огонь доберётся до Гильдии пиромантов, то Станнису вместо столицы достанутся одни головешки. А ведь где-то могли сохраниться старые закладки Безумного Короля с диким огнём. От времени он совсем не предсказуем и пыхнет так…"
— Милорд, есть ещё одно письмо, оно с Драконьего Камня, — решился сказать мейстер. Он поправил на шее цепь, на которой блеснуло звено из одного редкого металла. Того же, из которого мой трофейный меч. Звено из валирийской стали.
Некоторое время я тупо рассматривал печать и внезапно задал Хенли вопрос: "Скажите, мейстер, раз вы получили кольцо из валирийской стали, то сдавали экзамен на знание тайных наук у архимейстера Марвина?"
— Верно, милорд, — удивленно ответил молодой мейстер. — К сожалению, магия ушла из этого мира и мне не удалось творить чудеса. Я пытался зажечь свечу из обсидиана, но лишь оцарапал пальцы. Потом меня отправили в Чёрную Заводь, где мейстер был стар и ему нужна была замена, однако он жив до сих пор…
"Ничего, приятель, ты и раньше не бедствовал и сейчас с тобой все в порядке."
Я повертел письмо в руках, поскреб печать и задал ещё один вопрос: "А вести о возрождении драконов вас не пугают? Купцы говорили о огнедышащих драконах в землях гискарцев."
Мейстер Хенли зябко поежился, хотя его одеяние было подбито мехом: "Я надеялся, что это простые байки, милорд. Но после того, как за Стеной ожили Иные и упыри…"
— Мы оказались между огнём и пламенем, мейстер, нам довелось жить в эпоху перемен, а это опасное занятие, — я вскрыл письмо и прочёл его. Выругался про себя и ещё раз прочёл.
"Многовато развелось хитрецов и самозванцев в Вестеросе, всех калибров и званий. Ну и шутник написал это письмо. Забавно, в том мире, откуда я родом, была не очень распространенная теория. А здесь она оказалась правдой… вероятно."