Свет проклятых звёзд

— Я этого так не оставлю! — ударил по столу золотым кубком Финдарато, но сестра не шелохнулась, словно не было ни громких речей, ни резкого стука металла о дерево. — Почему молчишь, Артанис? Королева-сестра, не отводя взгляда от жаркого пламени очага, чуть заметно улыбнулась. — Что ты хочешь услышать? — думая о чём-то своём, отрешённо произнесла эльфийка. — Сестрица, — Финдарато прищурился, — скажи, что я хороший король. Скажи, что мерзкие песенки не повлияют на мой авторитет. Ах, да, ещё то, что я самый красивый. Артанис ласково улыбнулась пламени очага и сразу снова посерьёзнела. — Ангарато тяжело ранен, — сказала с грустью королева, перебирая пальцами шерстяной расшитый золотыми нитями шарф. — Хорошо, что его мать не пошла в Исход и не видит сына борющимся за жизнь… Ещё один охотник повредил спину и не сможет ходить, скорее всего. Снежные кошки убили уже двадцать восемь наших подданных, из них двое детей. Вчера трое рыбаков провалились под лёд, выжил лишь один, и сейчас он совсем плох. Во время снежной бури в нашем лагере замёрзли шесть десятков эльфов. — Артанис, наконец, посмотрела на брата. — Много это или мало? Или… Допустимо? — А сколько родилось детей за время Исхода? — не зная, что ответить, спросил Финдарато. — Не больше двух сотен, — вздохнула дочь Арафинвэ. — Помнишь, как мы радовались первому появившемуся на свет ребёнку? — Да, — почему-то занервничал король, — и подарили его родителям золото. — А знает ли воспетый менестрелем дядюшки владыка, — хитро прищурилась Артанис, уставившись прямо в глаза брату, — какие потери несёт Второй Дом, собратья убийц нашей родни? — Сестра, не надо. — Надо, братец. Мы никогда не подчинимся тем, кто убивал Тэлери или прикрывал и оправдывал их убийц, а теперь, братец, эти эльфы пытаются смеяться над нами. Мы идём в Эндорэ к свободе, а не бежим от справедливого суда. И ты, король Финдарато, соберёшь совет, и скажешь об этом приближённым. А потом выступишь перед народом. Нолдор Второго Дома точно такие же братоубийцы, как и Феанаро, только ещё и ненадёжные союзники, поэтому нолдоран Куруфинвэ не взял их на войну. Знал, что предадут. Сын Арафинвэ побледнел. Он не представлял, как будет всё это говорить. — Ах, да, — снова уставилась на огонь Артанис, — Второй Дом несёт значительно бо́льшие потери, чем мы. *** Ледяная вода сомкнулась над головой, тело мгновенно занемело, но желание жить заставляло бороться до конца. Руки схватились за край белой обжигающе-холодной глыбы со стёсанным верхом, эльф подтянулся, выбираясь из гибельной чёрной бездны, но, стоило опереться грудью, льдина, расколовшаяся на слишком маленькие куски, перевернулась, вновь топя в море замерзающего Нолдо. Снова и снова хватаясь за ранящий даже сквозь промокшие перчатки лёд, Финдекано попытался дотянуться до соседней глыбы, казавшейся совсем близко. Выбраться! Выбраться живым! Только это сейчас важно. Чьи-то руки судорожно схватили за плечо, потянули на дно. Сын Нолофинвэ, чувствуя, что воздух заканчивается, а потяжелевшая одежда вот-вот утопит, оттолкнул собрата, снова вцепился в лёд, подтянулся, и вновь оказался под водой. Что-то резануло по спине, неведомая сила потащила на спасительный воздух, и, оказавшись на надёжной мощной льдине, Финдекано закашлялся, сотрясаясь всем телом от холода. Оторвав от одежды своего лидера крюк для подъёма по скале, собратья бросились помогать принцу, протягивая ему крепкое вино и укрывая одеялами. — Несите Нолофинвиона на большую льдину! Разжигайте костёр! — услышал Финдекано голос своего помощника. — Всех, кого вытащили, к огню! «Один из участков моста раскололся под тяжестью нашего груза, — стуча от холода зубами, судорожно соображал Финдекано. — Сколько моих воинов утонули? Какие вещи потеряны? Как продвигаться дальше? Откуда брать столько льда для восстановления моста?!» — Пей, командир, — сказал над ухом соратник, протягивая флягу, но руки сына Нолофинвэ дрожали слишком сильно, друзьям пришлось помогать отхлебнуть. «Я должен выжить, должен дойти, — повторял про себя Финдекано, отпивая согревающий напиток и кутаясь в меха, — я не имею права так глупо погибнуть! Я не покорюсь тебе, Хэлкараксэ!» *** — Это не просто девочка, — с гордостью заявила Эленнис Квеннару, подводя к нему ребёнка, — это моя воспитанница. Я хочу, чтобы ты обучил её грамоте. Летописец с грустью и надеждой, что, даже отморозивший пальцы, кому-то ещё нужен, посмотрел на жену принца Турукано и малышку с ярко-синими глазами. В них не лучилось сияние Древ Валар, не было чарующего света, блестели лишь крошечные искорки, как отражение звёзд в снежинках. Этот ребёнок родился во льдах. — Смотри, господин Квеннар, — кроха с гордостью стянула меховую шапку, демонстрируя собранные в причудливую причёску волосы цвета тёмного золота. — Эленвэ приказала своей служанке сделать меня красивой. — Ты потрясающе красива, юная дева, — улыбнулся летописец. — Юную деву зовут Эльдалотэ, — торжествующе заявила супруга принца. — И ты, прославленный книжник, сделаешь красавицу умной. Я в долгу не останусь. — Эльдалотэ станет мудрейшей прекраснейшей леди, — воодушевился Квеннар и обратился к ученику. — А ты, умник, оторвись от стихов, дай юной деве перо и бумагу и объясни, как всем этим пользоваться. Эленнис с довольной улыбкой накинула капюшон. Одно важное дело сделано, теперь на очереди другое: муж совсем пал духом, надо его взбодрить. *** Глаза эльфийки были полны скорби и отчаяния, в них читалось обвинение и боль. — Ты ещё не сказала детям? — осторожно спросил Аклариквет, стараясь ничем не задеть сестру. — Нет, сами всё поймут. Они более чуткие, чем ты. Странно, что вообще поинтересовался, как у меня дела, братец-мотылёк. — Что я могу для тебя сделать? — Верни мне мужа. Что, не можешь? Зачем тогда спрашивал? Или ты думал, что твоё появление избавит меня от желания броситься в море? Аклариквет поджал губы, а несчастная женщина продолжала нападать: — Ты всё равно пойдёшь на праздник и будешь там развлекать толпу, даже если я утоплюсь! Хотя, чего веселиться? Мы выходим в путь вслепую. Дорогу выстроили далеко, но лагеря нет, только полынья шириной в милю! Где мы будем прятаться от мороза?! Твой король испугался хищников и решил покинуть надёжную стоянку! И ты его поддерживаешь! А у остальных нет выбора, и мы пойдём на верную смерть! Знаешь, брат, что ты можешь сделать для меня? Помоги мне вернуться домой! Аклариквет опешил. Конечно, об этом не было заявлено открыто, но после участившихся «походов за дровами» в начале пути через льды, король Нолофинвэ организовал «крайнюю линию стражи», которая, разумеется, защищала от опасностей со стороны Валинора. Мало ли, что за твари оттуда полезут? — Пути назад нет, ты знаешь, — потупился Аклариквет. — И знаешь, что мне жаль, что ты овдовела. Зачем обвиняешь и требуешь невозможного? Брат и сестра посмотрели в глаза друг друга. — Иди к своему королю, — хмыкнула эльфийка, — а я хочу побыть одна. Уходя, закрой плотнее дверь — ветер сегодня влажный. Выйдя на улицу, Аклариквет тяжело вздохнул. С сестрой его не связывали тёплые семейные узы, но, несмотря ни на что, сердце ныло от понимания собственной беспомощности перед горем этой и многих-многих других женщин, потерявших мужей по пути к счастливой жизни.