Свет проклятых звёзд

Уже не понимая, действительно ли всё ещё идёт вперёд, или ему это кажется, сгибаясь в сухих приступах рвоты и обливаясь по́том, Глорфиндел увидел, как стало светлее. «Древа ожили?» — вспыхнула вместе со слепящим сиянием мысль. Нет, это совсем иной свет. Изменчивый, коварный. Свет огня, пылающий в сердцах гордецов и лжецов. Самовлюблённый, капризный, требующий поклонения и незаслуженного почитания. И от прихоти такого света теперь зависит жизнь… В сознание ворвался собачий лай, и свет погас. Желудок скрутило, грудь рванул мучительный кашель. — Волков, — прохрипел, давясь, Глорфиндел, пытаясь с чьей-то помощью выбраться из сугроба, — нельзя есть… Подняв голову, Нолдо увидел сквозь усиливающуюся метель лагерь, подсвеченный огнями костров. И знакомые лица рядом с собой. Дошёл… — Волков есть нельзя, — снова повторил, хватаясь за живот эльф, чувствуя, как подгибаются колени. Дошёл. Предупредил. — Нас… Было четверо, — давясь кашлем, с усилием произнёс Глорфиндел. — Найдите остальных. «Пожалуйста…» Не уверенный, что произнёс последнее слово вслух, эльф увидел, как всё быстрее кружится перед глазами метель, и огни костров, и палатки… Упасть не позволили собратья, но поблагодарить их Глорфиндел уже не мог. *** — Сегодня многим снился опасный свет, — тише обычного проговорила Артанис, смотря на огонь в наскоро сложенной печи. — Я видела, как таял снег и рушились горы изо льда. Айканаро, — королева-сестра посмотрела в глаза брата, — я знаю, Ангарато ещё не оправился от ран, и мы хотели идти позади Нолофинвэ. Король Финдарато Инголдо настаивает на том, чтобы оставаться независимыми, но… Мы в пути уже больше года, по расчётам идти нам ещё далеко. Я хочу объединиться с дядей. — Боишься его песен? — рассмеялся Айканаро. Сейчас эльф смотрел так, словно обвинял свою владычицу в предательстве. Глаза Артанис вспыхнули. — Бесчестье хуже смерти, не так ли? — прищурилась королева. — А в нынешней ситуации можно избежать и того, и другого. Айканаро осмотрел пещеру, словно ища глазами кого-то, спрятавшегося в полумраке. — Мы здесь вдвоём, — сдержанно усмехнулась Артанис. — Это и странно. Почему ты говоришь со мной, а не с братом-королём? — Ты разумнее, Огонёк, — назвав кузена его детским прозвищем, эльфийка мило улыбнулась. — Финдарато не хочет признать очевидное: на данном этапе дядя нас переиграл, и чтобы не потерять ещё больше влияния, мы должны объединиться. — Сначала придётся его догнать, — скривился Айканаро. — Пока мы здесь совещались, разбежавшись по пещерам по двое, дядюшка ушёл далеко на север. — Догоним, — глаза Артанис вспыхнули. — И перегоним. *** — С севера слетелось множество птиц, — рассказывал Ангарато парализованному из-за падения со скалы собрату, пока двое знахарей помогали беспомощному эльфу есть. — Я говорил с охотниками, их рассказы разнятся, но все сходятся в одном: началась массовая миграция дичи на юг. Это спасло нас от агрессии кошек: им теперь снова есть, на кого охотиться, помимо нас. — А нам, — медленно проговорил калека, — снова можно соревноваться, кто сделает больше выстрелов без промаха подряд. — А промахиваемся мы крайне редко! — рассмеялся воспоминаниям Ангарато, жестом давая понять лекарям, что его раны уже зажили и осматривать их не нужно. — Поэтому состязания вечно затягивались надолго, — улыбнулся лежащий без движения Нолдо, отводя взгляд. — Как ты думаешь, почему животные уходят на юг? Увидев замешательство собрата, который, похоже, не задавался подобным вопросом, эльф погрустнел. — У меня теперь много времени, чтобы думать. О разном. В том числе и о том, что, когда всё хорошо, не хочется покидать дом. — Мы идём туда, откуда бегут звери и улетают птицы? — Ангарато заинтересовался. — Нас ждут приключения? — Нас, — улыбнулся калека и закрыл глаза. Эльф уже не плакал, говоря о себе. — Как твои котята? — Слишком много едят и больно царапаются, — брат-близнец Айканаро задрал рукав, демонстрируя кровавые полосы на предплечье. — Я понимаю, что их лучше оставить, потому что самим может не хватать еды, а убить тех, кого пытался приручать, не смогу. К тому же, из-за нас эти котята осиротели. «А из-за их родителей мой друг теперь парализован», — с горечью подумал Ангарато и растянутые в улыбке губы дрогнули. — Королева Артанис приказала собираться в путь, — серьёзно сказал лекарь, осторожно нажимая пальцами на области вокруг суставов рук своего пациента. — Карета для раненых, которых необходимо везти под присмотром, готова, и мы не обсуждаем маршруты птиц и зверей. Это забота охотников, рассчитывающих пути дичи, чтобы быстрее и больше наловить. Если нужны снадобья, обращайся. Ангарато понял, что пора уходить, собираться в путь на стремительно пустеющий север и не мешать тщетным попыткам знахарей вернуть его другу способность двигаться. Ведь как жить, если не верить в чудеса? *** С чёрной земли, покрытой фиолетовой травой и сиреневыми цветами с круглыми пуховыми головками, вспорхнули сотни бабочек. Их крылья, золотые сверху и серебристые снизу, замелькали в звёздном сумраке переменчивыми огоньками, оживили застывший в томительном ожидании священный холм. Летая вокруг исполинских стволов мёртвых Древ Валар, чёрных и гладких, но искрящихся изнутри, насекомые рассеивали падающую с неба пыль, и всё вокруг заполнялось волшебным мерцанием. Капля за каплей, Искра за искрой Поднимутся светочи новые, Память храня — Золотом, серебром, Смерти и тьме непокорные. Как свет проникает сквозь мрак и туман, Так в Арду лучи Созидания Прольются в леса, к рекам, долам, горам, Даря радость Детям в отчаянии. Свет в Арде священен, его благодать В сердцах и глазах воссияет. Не рушить он призван был, но создавать, Одаривать всех, кто желает. Капля по капле, Тьме вопреки, Мёртвые Древа воспрянули. Золотом и серебром огоньки… Свет возродить — вот что главное! — Скоро… — Майя Эонвэ посмотрел на летописца Румила, испуганного и полного надежд, словно это был не переживший смену Эпох Эльда, но маленький ребёнок. — Совсем скоро звёздная тьма сменится предсказанным ярким днём, и Валар отлично справятся без помощи непокорного их воле мастера, в чьих ладонях родились прекраснейшие неповторимые звёзды. Рок, мой мудрый аманэльда, имеет над нашими судьбами власти многократно больше, чем самое глубокое знание или отточенный вечностью навык.