Свет проклятых звёзд

В этот раз связь с братом оборвалась как-то по-особенному. Резко. Словно удар хлыста. И после осталась тишина. Абсолютная. Нарушить её больше не удастся — пришло осознание. — Мы более не одно целое, Манвэ? — удивлённо, испуганно и непонимающе спросил пустоту Мелькор, ощупывая окровавленное лицо. — Манвэ?! На дозорной башне не было никого. Как и в коридорах, и в других надземных постройках Тангородрима. Света Анар испугались все. Собрав остатки сил, Мелькор ещё раз посмотрел всевидящим взором на подданных, попрятавшихся в шахтах, кузницах, погребах, подвалах, подземных поселениях и даже в водоотводах, промокая и замерзая, но не желая выходить на поверхность. Везде была одна и та же картина: эльфы, полуэльфы и орки, до смерти перепуганные, вместе пили, плакали, прощались, извинялись… Рабочие перед своими надсмотрщиками — за то, что провоцировали их на агрессию, леностью и нежеланием трудиться заставляя издеваться над нерадивыми подопечными. Орки же говорили, будто должны воевать, погибать в бою с оружием в руках, чтобы попасть после смерти в Благословенный Край, возродившись в новых прекрасных телах, пройдя сквозь тьму. Должны воевать! Воевать с достойными, сильными врагами, а не истязать жалких безвольных безъяицых. И пьяные эльфы от всего сердца жалели несчастных несостоявшихся героев. Жёны-орчихи рыдали, что мужья никогда не любили их так, как наложниц-эльфиек, и оказавшиеся перед лицом неминуемой гибели главы семейств со стыдом признавались, что соседские девки всегда желаннее, чем все свои жёны и наложницы вместе взятые. Подумав разное о своём народе, Мелькор закончил наблюдение и, с трудом собираясь с силами, запел призыв. Не знающие страха Майяр из пламени недр, воплотившись в материальном мире, помогут добраться до Утумно проигравшему бой Владыке. *** Привычный лабиринт из зеркал и замаскированных отравленных копий выстроился в прямой коридор, кажущийся стремящимся в бесконечность, но сопровождаемый пламенными Майяр в рогатых шлемах и доспехах с шипами, Мелькор добрался до своего любимого тронного зала мгновенно и отослал помощников обратно в недра земли. Удобно расположившись на троне, Айну посмотрел на корону, покоившуюся на ажурной подставке. — Грядёт время перемен, Феанаро, — заговорил с замерцавшими Сильмарилями Мелькор, внимательно наблюдая за игрой света. — Средиземью больше не нужны звёзды. Ни твои, ни Варды. Они теперь для забавы. Всё было зря, представляешь? Напрасна даже твоя Клятва, которую постоянно повторяет твой сын у меня в плену. Ты мог представить такое? Столько стараний, жертв, боли и пережитого страха! Столько пролито слёз ради этих рукотворных звёзд! Ты хотел подарить Арде свой свет, но Валар справились без тебя. Грустно, наверно, бессмысленно обречь себя и сыновей на вечную тьму, когда для остальных сияет в ночи Итиль, а днём — Анар. Что же теперь твои Сильмарили? Просто диковинные украшения. Дивной красоты алмазы. Не более. Зеркала, из которых состояли стены и колонны тронного зала, развернулись боком, и всё помещение ощетинилось чёрно-серебряными пластинами. — Мне нужна новая армия, — продолжил говорить Мелькор. — Сильная. Бесстрашная. Внушающая ужас и не воюющая сама с собой. Это будут полчища подобий моих огненных Майяр, только слабее. А мои пламенные воители станут их командирами. Орки же… В моей земле пора многое менять. Одна проблема: какие бы сильные ни были Балроги — их ведь так назвали твои средиземские братья по оружию? — они сами не размножаются. Будут погибать невосполнимо, их придётся сотворять, но хватит ли сил? Орки в этом плане удобнее. А эльфы создают проблемы. Правда, Феанаро? От этих эльфов одни неприятности! Посмотрим, на что годятся люди. Ощутив, как силы восстановились, Мелькор решил приняться за воплощение своего замысла. — А начну я, мой пламенный друг, с заботы о народе. Им нужна тьма. И я её создам. *** Над севером Средиземья задрожала музыка пламени земных недр, напоминающая барабанную дробь. Наполняясь чарами неумирания, смешиваясь с пьянящей темой сладкой лжи о прекрасном посмертии, песня грядущей неминуемой войны отозвалась эхом в каждом бьющемся сердце, проникла в сознание и затмила собой все другие звуки жизни. Вулканическая душа Тангородрима пробудилась. Не имея возможности без позволения своего творца выбрасывать в небо пламя, трёхглавая гора, повинуясь приказу, выдохнула лёгкий чёрный пепел, туманом повисший над землями Мелькора, плотной пеленой закрыв их от света. Луна и Солнце отныне будут лишь блёклыми кругами, запутавшимися в паутине мрака. *** — Смотри, Линдир! — крикнул с высокого холма Сулион, забрасывая за спину лук, из которого только что пытался выстрелить в показавшуюся подозрительной крылатую тварь. — На севере поднялись клубы дыма! — Земли Моргота… — стиснул зубы сын Асталиона. — Теперь там не только ужас, но и мрак. Завеса Тьмы. Дор-Даэделот? Так на вашем языке «Земля под пологом мрака и ужаса»? — Так говорят Синдар, — улыбнулся Сулион. — Но и мы теперь тоже. Синдарин, как вы его называете, мне нравится больше моего родного наречия. А Квенья слишком сложный язык. Извини. Линдиро покачал головой. — Дор-Даэделот… — сказал он, доставая из ножен меч. — Земля тьмы, где томится красивейший свет… Сулион, ты даже представить не можешь, как прекрасны Сильмарили! — Однажды, — с уверенностью заявил юный Авар, — я их увижу. Когда вернём сокровище законным владельцам. Слушая своего друга, Линдиро радовался, замечая, как преображается его речь. На Сулиона благотворно влияло общение с Нолдор. — Так и будет, — похлопал юношу по плечу воин. — А пока надо всё-таки подстрелить ту летающую тварь. За дело, мой друг. Эльфы побежали вниз с холма и скрылись в лесу на высоком берегу реки, ловко перепрыгивая поваленные бурей деревья. Тьма была очень тихой, словно замершей в ожидании чего-то крайне важного. А, быть может, природа приходила в себя после короткого, но сильного урагана. И лишь изредка слышались тревожные голоса птиц, что-то кричащих друг другу в подсвеченном серебром мраке ночи.