Свет проклятых звёзд

Пустота обрушилась внезапно. Сразу. И обычно запаздывающее осознание произошедшего навалилось неподъёмной ношей, заставив плечи поникнуть. По совершенно непостижимой причине, именно сейчас, а не раньше, пришло понимание, как много потерь было в короткой жизни юного Нолдо. Армия уходила на восток, а Эльдалотэ — на юг. С будущим мужем, своим стремящимся к миру королём и прекрасной королевой, а летописец стоял один среди пытающихся обустроить лагерь подданных владыки Нолофинвэ, и ему казалось, что вокруг разверзлась пропасть. Словно в одно мгновение очутившись на остроконечной вершине скалы, на высоте, с которой земная твердь кажется утонувшей во мраке бездной, книжник прижал к груди прошитую серебряной нитью стопку листов и зажмурился. *** Открыть глаза заставил пронзительный писклявый хохот, от которого содрогнулся каждый нерв в измученном теле. Зрение не фокусировалось, было видно лишь, как сквозь болтающиеся рваными тряпками волокна мрака в небе проглядывало дневное светило, красное и угрожающее, но холодное и равнодушное. Рокот, гул и раскаты подземного грома всё чаще звучали скрежетом неочищенной руды, которой никогда не стать благородным, поющим при ударе металлом. К постоянно меняющемуся ритму невозможно было привыкнуть и перестать замечать, но свистящие, поднимающиеся на грань слышимости вопли были тысячекратно ужаснее. И они всегда являлись предвестником очередного издевательства, после которого «простое» висение на скале в прилипшем к коже промокшем и покрывшемся льдом плаще начинало казаться счастьем. В свалявшиеся, смёрзшиеся волосы вцепились когти, но тянуть не спешили. — Сейчас я помогу тебе посмотреть вправо, — мерзко захихикала некрупная, по сравнению с сёстрами, пятнистая летучая мышь, — и ты увидишь, кто к нам пожаловал. Нельяфинвэ был уверен, что ничего увидеть не сможет: как только тварь Моргота потревожит искалеченые позвонки, боль лишит и зрения, и слуха… Зажмурившись и стиснув зубы, сын Феанаро задержал дыхание. — Вот будет потеха! — засмеялась менее пискляво крупная серая мышь, повисая на скале вниз головой рядом с пленным Нолдо. — Я не сразу поняла, зачем Владыка приказал нам как следует накормить нашу деточку. — Много больше, чем обычно! — взвизгнула от восторга откуда-то сверху ещё одна монстрица. — И пусть король встретит своих подданных с особым шиком! Мыши нарочно пока не дёргали Нельяфинвэ за волосы, чтобы он расслышал слова и понял, о чём разговор. Когтистые лапы очень осторожно повернули голову пленного эльфа, и в чёрной волокнистой пелене, закручивающейся вихрями, сын Феанаро различил вдалеке очертания войска. И синие с серебром знамёна Второго Дома Нолдор. *** — И что они нам сделают? — искренне насмехался, стоя на смотровой площадке западной части Тангородрима, орочий командир, крутя в руках длинный нож с двумя лезвиями. — Эти идиотины не видят, что здесь крепость. Им гора мерещится! Лестниц у них нет. Чего они припёрлись? Будут у ворот ждать, что их в гости позовут и спать уложат? Дозорные загоготали, каждый подумав о своём. — У нас приказ, — рявкнул, делая важный вид, коренастый вояка, жуя корень «тошниловки», от которого бывали занятные галлюцинации, — забыли? Не нападать первыми! Членососка знает, почему! Я бы их всех поимел в каждую щель по два раза! А должен пялиться с этой обделанной стены, как эти обделанные тупицы ломятся в наши ворота! — Да пусть ломятся, — равнодушно отмахнулся одноглазый орк, плюя себе под ноги и художественно растирая, — ворота всё равно у центральных. Они пусть и думают, в какую дыру иметь этих поиметых. А мы посмотрим и передёрнем. — Может, бабу притащим? — предложил жующий. — Сдурел?! — завопил командир. — Бабу в караул! — А чё тут ещё делать? Вопрос поставил в тупик всех дозорных. Действительно, что тут ещё делать? Командир осмотрелся. Прислушался. — Тащи, — вполголоса произнёс орк. — Двух. Только так, чтоб ни-и-икто-о-о… Вояка закивал и с радостью побежал исполнять приказ. *** Озарённый волшебным сиянием зал, своды которого состояли из подвижных зеркал, казался полностью иллюзорным, кружил голову, дезориентировал, заставлял ощутить свою абсолютную беспомощность в руках Владыки Северных земель. «Моё войско слишком малочисленно, — размышлял Мелькор, любуясь холодным угасающим блеском Сильмариля, напоминавшего отражающийся в воде свет Телпериона, перемешанный с искрами, кварцевой крошкой из часов и льдом горных вершин. — Победить можно и с таким, но бойцам нужен полководец. Балроги пугают орков слишком сильно, их презрение переходит разумные границы… хм… Эльфы, похоже, решили нападать в два захода: сначала Нольо со своими подхалимами, потом подтянется Муж-Дева и её восторженные поклонники, сражающиеся за возможность быть униженными и отвергнутыми прелестной девой вперёд всех. Можно было бы принять бой, но это снова будет стоить мне армии. Нет, лучше преумножить силы. И гонцы на юг уже отправлены». Запертые в чёрной короне живые звёзды о чём-то переговаривались между собой, и Айну отвлёкся от размышлений, однако, как ни пытался, не смог понять их речи. Это несказанно злило, но Сильмарили синхронно пульсировали, вспыхивая зловеще ярко, напоминая: тронешь — горько пожалеешь! Мелькор усмехнулся. Да, Камни знают свою силу. Но и Айнур знают. И используют. Тогда, когда приходит время. А сейчас можно просто понаблюдать за бессилием слишком самоуверенного врага с помощью Палантири.