ДАББЛ КИЛЛпучино

      Моя жизнь — это тихий пиздец.       — Добро пожаловать, чего желаете заказать?       Скучно протекает, однообразно — как будто в слив раковины. Конечно, всё лучше, чем в Теремке. "Судари и сударыни, чего вы, блядь, изволите?" И улыбайся, улыбайся, пока харя не треснет.       Тётка с той стороны стойки со скучающим видом оглядывала исписанную мелом доску с меню.       — Эспрессо с собой, —наконец произнесла она равнодушно и снова уткнулась в невыключенный телефон в лениво отставленной руке.       — Что-нибудь ещё? У нас есть потрясающие тарты со свежей голубикой.       Она отвлеклась от экрана и воззрилась на меня, будто только что заметила. Секундное замешательство — аж индикатор загрузки видать — и бац! — осознание.       — А сколько?       Хера. А по костюму и айфону не скажешь, что деньги считать любит. Впрочем, фиг знает, не так чтобы в людях разбираюсь. Я как-то привык считать, что кто к нам ходит, на цены вообще не смотрит. Просто если ты весь из себя кофеман, то знать должен, что дорого тут не оттого, что кофе самый лучший, а потому что обслуживание и имидж. Ну, и чтобы хоть как-то оправдать это дерьмо, выбор просто бешеный. Тут тебе и глясе с солёными орехами, и раф с орио, и моккачино с шоколадом, и шейки всех мастей, а она — эспрессо! Срань господня, если ты деньгам меру знаешь, шла бы за угол, там та же хуйня бодяжится за цены в два раза ниже.       — Вот они, — я указал на ряд пирожных за стеклянной витриной.       Нельзя цену вслух называть, не на рынке семечками торгуешь. В первый день я на этом и завалился, потом весь красный в подсобке сидел. Блядь, двести пятьдесят рублей за сраный чизкейк — это где, сука, видано? И в лицо это человеку говоришь — сам ему предложил, а он на твоих глазах от цены охуевает. Типа да, конечно, свежие ягоды не дешёвые, но хуй там, чтобы это того стоило — на вкус ягоды не в сезон как помои.       Тётка посмотрела на пирожные и покачала головой.       — Нет, спасибо, только кофе.       — Хорошо. На чьё имя готовить? - ни в коем случае не спрашивать имя клиента напрямую, за это можно и по роже схлопотать.       — Марина.       Я кивнул и отошёл варить.       Баба молодец на самом деле. Большинство людей, когда им что-то предлагаешь, берут — с неохотой, и вид у них виноватый, но берут. Бесхребетные придурки. Отчего-то думают, что обязаны человеку, который говорит с ними вежливо. Я таких, как эта тётка, уважаю — они жизнь понимают, знают, что с ними тут вошкаются, потому что за такое обращение платят хорошо. Иначе что бы я тут делал.       К кассе подошёл Гоша, начал принимать следующего. Изыскано вежливый, в голосе улыбка. Никак не скажешь, что час назад он рыдал в переодевалке: опять Анька ушла. К какому-то пидору спортивному, как я понял. Ну не впервой - вернётся, корова тупая, проходили уже. Третий раз за полгода, что я тут работаю, уходит, и до этого уходила, а потом всегда возвращалась. Вообще это уже начинает подбешивать: хули он ей это прощает? Ладно Аня, с ней всё понятно - сука она тупая и шалава, вот и уходит. Но единственный, кто её, такую мразь, на руках носит, это Гоша, вот она и возвращается, когда новый дружок ей первый фингал поставит. Но он-то что? Если это и есть та самая любовь, то в жопу, нахуй просто, вот вам моё авторитетное мнение.       — Эспрессо для Марины, — сообщать надо радостно, прям ощущение должно сложиться, что вот-вот от счастья обделаешься, так ты рад.       Клиентка подошла и взяла стакан с логотипом и подписью. Сказала тихо: спасибо. Блин, круто — вежливая!       Мимо метнулся Гошан, я встал на его место. И всё-таки, хоть он и лох по всем параметрам, его жалко. Добрый он очень, вон мне помогал освоиться в первые дни работы, не то что всякие пидорасы. Кстати о них. Вместо гошиного клиента встал накачанный мужик в обтягивающей футболке - того и гляди мышцы выскочат. Явно из тех мастодонтов отечества, у которых мозг в мускулатуру ушёл — глаза маленькие, волосы ёжиком, взгляд тупой.       Я изобразил улыбку.       — Добрый день, — перепрыгни через пень.       — Здрасте, чё посоветуете?       Ненавижу эту часть работы. То есть я понимаю, ты в этих названиях не разбираешься, хочешь узнать, что тебе может понравиться. Но я ведь не ты! Я без сраного понятия, что тебе нравится, а что нет.       — Вы любите крепкий кофе?       — Не. Но и педиковских сладких штук этих ваших мне тоже не надо.       Сукин сын.       — Тогда может капучино? Это кофе, разбавленный молоком и с пенкой.       Амбал тупо исследовал взглядом меню.       - Я те баба что ли? Двойной капучино давай.       Ах ты ж блять как неожиданно!       — Здесь?       — Да.       Манда, еблан ты мой оригинальный. Хуй я тебе пирожные предлагать буду.       — Сейчас всё будет. На чьё имя заказ?       — На Филю.       Ох, пиздец!       Я срочно ушёл готовить сраный двойной капучино. Встретил взгляд Милы за соседней кассой, и едва сдержался, чтобы не показать фак. Видать разглядела мой тлеющий пукан и ехидничает. Вот нахера рассказал, надо было смолчать. Хотя лучше ей, чем клиенту, верно?       По мне так всё просто: не можешь мужиком быть и хлебать эспрессо, не выёбывайся. Хочешь капучино - бери капучино. Я вот тоже эспрессо не могу - горько. Что за дешёвые выебоны - двойной брать. Эти пидорасы понять не могут, что двойной капучино не крепче, а просто порция больше в два раза. И ладно бы, если бы это были единичные случаи, так нет — никогда простой капучино не берут, только двойной, пидоры сраные.       — Двойной капучино для Фили!       Хуили!       Я взглянул на часы и возликовал: моё обеденное время уже началось. Слава богу, перерыв — очень удачно кстати, после встреч со всякими пидорасами мне лично нужен небольшой отдых.       На ходу стирая с лица выражение сраной доброжелательности, я ввалился в заднюю дверь. О да, заветный перерыв. У меня телефон в кармане джинсов уже горит - скорее, стрелять в зомбезей, чтобы кишки во все стороны, вот она отдушина!..       — О, Юра! — сидящий за столом отдыха Виктор аж лицом просветлел.       О нет. Я знаю этот тон — сейчас пойдут просьбы, которым я не смогу отказать, потому что мне очень нужна эта работа, а он — менеджер.       — Кирилл не придёт, отработаешь за него?       От мысли о дополнительных часах за кассой у меня голова закружилась. Я нащупал стул и сел.       — Точно не придёт?       — Точно. Он из дома выходил, с лестницы упал, сейчас в травмпункте.       — Ох ты ж блять!       — Юра, — обычно весёлые глаза Виктора сузились в строгие щёлочки. — Что я говорил о ругательствах? Вне помещения сколько угодно, но пока форма на тебе, изволь держать их в голове!       — Да б...       Я с силой заставил себя заткнуться и закатил глаза — не смог сдержаться — и достал из кармана десятирублёвую монетку — всегда держу их на этот случай — и кинул в банку с надписью "Штрафы".       — А сколько надбавка?       — За доп рабочее время и неожиданный вызов — пять плюс зарплата со смены.       Опа. Это меняет дело. Аж на душе хорошо стало.       — Ладно. Но у меня сейчас обеденное. Дай пятнадцать минут, Виктор, очень надо.       — Хорошо, — он с воодушевлением встал со стула. — Я тебя сменю пока.       И упорхал — бесполезно говорить, что я и не просил, и что Мила с Гошей на пятнадцать минут справятся с потоком. Виктор обожает обслуживать клиентов — и вообще людей любит. Наверное, это бывает, когда работа не твоя. Типа, если бы мне предложили поработать денёк на стройке или в школе преподавать (непонятно что, но хули), тогда, неважно, понравилось бы мне или нет, это стало бы историей, которую можно рассказать друзьям. Хах!       Я понял, что теряю время, и двинулся к холодильнику. На свет был извлечён контейнер с пирожками — блестящими, с каплями воды на полиэтилене от нетерпения. Я засунул их в микроволновку и включил телефон. Смотреть ленту в ВК не было времени, и я открыл игру. Пока разогревались пирожки, я наиграл партию, благополучно был съеден каким-то толстым зомби — и не помог никакой дробоган, а капустно-яичная начинка всё-таки перегрелась. Ну и ладно. Обжигаясь и дыша ртом, я достал из холодильника бутылку чая с лимоном и сахаром и залил начинающийся пожар. Ляпота!       Я взялся за второй пирожок. В школе считалось зашкваром есть домашнюю еду — и пусть идут в жопу. Зашквар это школьная столовая и тамошние харчи, а дедушкины пирожки — вот это тема. Снова вспомнилось, что работаю допоздна, и вкус капусты чуть потускнел. Хорошо хоть заплатят, за это можно и перетерпеть. Надо не забыть только деду позвонить, предупредить, что сегодня на работу не приду. Решил, что позвоню после смены и, взявшись за последний пирожок, снова открыл игру.       Вот этот зомби — точно тот пидорас Филя. На, получай, мудила! Истый мужик блядь! Двустволку тебе в жопу вместо двойного капучино, мудила!       Если честно, обиднее всего за "педиковские сладкие штуки". Я их обожаю! И они охуенные! Особенно со взбитыми сливками, имбирным печеньем и орехами. Блядские стереотипы!       Из-за касс вернулся Виктор, но в этот момент я был слишком увлечён игрой. Тем более, что я точно знал: моё время ещё не прошло, я таймер поставил. Я крутил телефоном так и эдак, чтобы не попасть в расставленные лапы разлагающихся потребителей мозгов, но в последнее мгновение из-под земли вырос зомби, и схватил меня. Появилось меню, где значилось, что у меня кончились жизни, а так же предлагалось потратить свои кровные на их покупку. Да блядь. Ага, да, как же! Читуют разрабы, вот что. Игра бесплатная, вот они и делают этих зомби восставать из-под земли у тебя под ногами, когда дело жаренным пахнет, чтобы ты им бабло заносил.       Зло вздохнув, я убрал телефон. И столкнулся с полным горести взглядом Виктора. Ох, ну, пиздец, что на этот раз? И ведь молчит, хочет, чтобы я сам заметил и спросил. А вот хуй тебе.       — Всё что ли?       — Нет, просто... Не смог там. Я...       Ого. Серьёзное может что?       — Что случилось-то?       — Помнишь того милого преподавателя японского, который заходит к нам на ланч?       Блять, ну, нахуя я это сделал?! Скрепив сердце, я решил уточнить — хотя, Бог свидетель, это было не обязательно.       — Это тот, который был на вечеринке в честь открытия? Юри который?       Или, если выразиться точнее, тот, который набубенился в дрезину и из застенчивого тихого мужика под тридцать превратился в сраную душу компании и распоследнего заводилу. У нас на клубных встречах такого движа не бывает, какой этот япошка устроил. В общем, после того вечера наш менеджер всё свободное время о нём думает. То есть я конечно не знаю, может Виктор и до этого таким был, я же с ним всего за день-два до открытия познакомился.       Виктор горестно покивал и закрыл лицо руками.       — Да, он.       — Ну так и? У меня скоро время кончится, не тяни.       — Я только что продал ему латте и салат Цезарь... А когда отдавал... Я...       — Бога ради, да говори уже!       — Я сказал, что он симпатичный.       Повисла пауза.       — Так это же...       — Неэтично, да, знаю. Я просто не сдержался.       — А потом что?       — А потом он просто взял поднос и ушёл!       Я задумался. Вообще если б мне такое сказанули, я бы скорее всего тоже охуел и ушёл куда подальше. Но не говорить же это Виктору, он и так выглядит хуёво.       — Ну, глядишь, он не понял, что ты там сказал. У него ведь так себе с русским вроде. Поэтому сделал вид, что не услышал и ушёл. Ты ж помнишь, какой он стеснительный.       Пока не выпьет.       Виктор убрал ладони от глаз и посмотрел на меня. Во взгляде появился огонёк. Ох, блядь, да, Юра, так держать, разорви сердце этого несчастного престарелого голубого придурка к ебеням ложными надеждами! Но отступать поздно, лучше просто заткнуться нахер, пока ещё чего не сказал.       — Ты правда так думаешь?       Верный велению разума молчать, я кивнул. От продолжения неловкой паузы меня спас таймер.       — Ладно, моё время подошло к концу, пошёл работать.

***

      К середине второй смены подряд я раз пять пожалел о том, что согласился. Но дополнительная плата? Нихуя не стоит она того! Сейчас бы помогал деду, копался в машинах, слал бы работников, те бы слали меня в ответ... Идиллия! И никаких сраных нафуфыриных клиентов.       — Белый моккачино и чизкейк Нью-Йорк для Лизы.       Хуизы.       Я из последних сил улыбнулся клиентке, повернулся к кассе. По ту сторону стоял сложного выражения лица парень: оно выражало, казалось, сотню эмоций разом и в то же время ничего. Сумасшедший может какой, подумал я. Сюда захаживают иногда очень странные люди. А этот точно не был обычным: никто не смотрит на кассира таким взглядом. Даже больше скажу, как человек опытный: никто не смотрит на кассира. Точка. Если конечно, они не знакомы. Я старательно порылся в памяти. Нет, не видел таких. Глаза раскосые, щетина, виски бриты, одет в кожаное. Может, байкер, из наших? Из новичков? Но у наших новичков и то не щетина, а Борода - с большой буквы Борода. Да и не похож он на новичка. Взгляд другой. У них наивности ещё много, а этот просто...другой. Наверное, всё-таки помешанный.       — Добрый вечер, чего желаете заказать?       Реакции не последовало. Это начинало раздражать.       — Вы будете делать заказ?       Он моргнул, очнувшись, и посмотрел на меня более осмысленно. Может пьян? Чувство усталости и раздражения не ушли. Боже, ещё два часа ждать.       — Да, добрый вечер. Не знаю. Что-нибудь бодрящее.       Ха. Бодрящее? Интригует. Похоже и впрямь бухой. Ну держись чувак, ты сейчас улетишь. Мгновенно протрезвеешь.       — Будет очень...бодряще, - предупредил я. Просто чтобы снять ответственность.       Он тупо пожал плечами, продолжая пялиться на меня. От нечего делать я попытался определить возраст. Сложно. Наверное, несильно старше меня. Но вообще зависит от угла. Вот отсюда совсем старик, как будто все сорок. Ладно, пусть взбодрится. Я даже хихикнул. Так, эспрессо. М, аж пенка стоит, супер. А теперь табаско. Раз, два, три...ну, пять капель. Всё, теперь бодрящее некуда. Разве что если весь пузырёк туда хуйнуть. Хотел на слабо Юру взять? Как бы не так! Следи за пальцами!