— Ого, доброе утро, Юри. Ты сегодня рано.
Японец улыбнулся и помахал мне рукой.
— Доброе утро, Юрио-сан.
Он всегда называл меня так — Юрио-сан, и если поначалу это бесило, потом мне даже начало нравиться. Как я понимаю, у Юри проблема с произнесением некоторых согласных, и «и краткое» входило в их число. К тому же, у нас похожие имена, на его месте я бы тоже хотел как-то оградить себя от блядуна, которого зовут так же. Если бы не блядский Виктор с его вздохами, проблем с ним у меня вообще бы не было: так-то Юри очень классный мужик и эспрессо любит.
Я подошёл, открыл замок. Надо бы ему сказать, что вообще-то до открытия ещё полчаса, но у меня язык не повернулся: он целую неделю к нам не ходил. Виктор совсем с катушек слетел. И тут вот снова. Может, Юри хочет избегать встреч с нашим менеджером? В этом есть смысл, хоть нашего голубка-пидорка и жалко.
— Ты долго не заходил к нам, — сказал я, чтобы не молчать. — Случилось что?
Юри сначала мотнул головой, но потом замер и кивнул.
— Меня смутили слова Виктор-сама.
Ну да, вот оно.
— А что он сказал?
Юри задумчиво посмотрел на меня и улыбнулся.
— Нет, ничего особенного. Но мне нужно было всё подумать.
— Обдумать, — поправил я машинально.
Ещё раз посмотрел на Юри, прикинул так и эдак. Бля, я б на его месте обратно бы сюда не сунулся, он то ли дурак, то ли упрямый очень — неважно ему, что здесь на него зарятся, главное, что он хочет сюда ходить, и никто ему не указ.
— Хочешь, я тебя кофе угощу?
Он поднял на меня удивлённый взгляд. Задумался, покачал головой.
— Нет, спасибо.
— Это бесплатно.
— Это неважно.
Ох, это японское чувство достоинства! Я херею! Типа блять если бы мне предложили что-то задарма, я бы точно взял, в жопу идите: дают — бери, бьют — беги. Одиннадцатая заповедь нахуй. Но у этих гордых пиздюков всё не так как у всех, хуй вам на блюдце, силь ву пле, подавитесь.
— Мне бы не хотелось вас…тебя беспокоить, Юрио-сан, — он помолчал. — Я пришёл, чтобы поговорить с Виктор-сама.
Юри никогда не склонял имена, всегда использовал эти суффиксы в конце. Я не заядлый анимешник, я больше по марвелу с диси (и кстати да, ебитесь трижды холиварщики, я нахожу сраную прелесть в обеих вселенных), но некоторые штуки из этих японских порномультиков я вынес, и ебанина про приставки в конце имён тоже была там почерпнута. Эта охуенная изящность японской социализации восхищает блять. Типа одним сраным слогом после имени — легко и просто, смотрите за ёбаными движениями губ нахуй — ты можешь дистанцироваться от собеседника или наоборот — подчеркнуть вашу близость. Хитровыбоенно и в то же время просто — аж зависть берёт. Не то чтобы мне это могло пригодиться где…
— Погоди, а от этого разговора зависит, придёшь ты к нам или нет?
Юри на мгновение завис, медленно кивнул.
— Немаловероятно.
«Немаловероятно»? Ого. Сложная конструкция какая, сраный инженер. Но если честно, глядя на эту решительность и серьёзность, у меня что-то расцвело внутри. Сука, уважаю я этого парня — не понимаю почему, просто он внушает мне эту хуйню и всё тут.
— Ну тогда это может быть твоим последним приходом сюда?
Юри кивнул.
— Ну так и дай мне угостить тебя кофе, не жопься.
Юри свёл брови.
— С…ш...ж-жопься?
Бля. Вырвалось. Ещё и старательно повторяет так!
— Это просторечное выражение. Означает «жадничать». Прости, так нельзя говорить с клиентом, это невежливо.
Он нахмурился сильнее — видна работа сознания.
— А почему ты просишь не жадничать? Ведь это ты мне что-то даёшь.
Я задумался. Бля, а ведь верно.
— Не знаю даже. Считай, это очередной прикол русских. Мы иногда не слишком логичные для других.
Юри почему-то улыбнулся. И под «улыбнулся» я имею ввиду и глаза — такой улыбки я от него ещё не видел. Ну когда он ещё пьяный был, да. Вау, прям в сердечко. Типа, бля! Если чтобы улыбаться по-настоящему, мужику надо напиться, то как же всё хуёво. Я бля знаю одного такого, и это Акелла, главный Псов Севера. А это охуеть какой сложный чувак, говна жизни хлебнул с лишком. С другой стороны, какого хуя я тут выводы делаю? Я этого японца и не знаю почти.
— Так что? Дашь себя угостить? Мне приятно будет — вдруг ты больше не придёшь.
Юри кивнул, улыбнулся снова.
— Отлично, — я повернулся к кофеварке. — Что хочешь?
— Эспрессо, пожалуйста.
А-а-а, вот он, вот он мужик, блять! Учитесь, пидоры сраные! Ему дармовой кофе предлагают, а он берёт самый дешёвый, потому что любит сраный эспрессо, вот так, с ноги вам по яйцам нахуй. Ебать он крутой на самом деле. Наш Виктор ему в подмётки не годится, вот так! Так что пусть не зарится на первого японца на районе, вот!
Я поставил перед ним чашку. От тёмной поверхности шёл пряный аромат. Сука, полгода тут работаю, а он до сих пор не присытился.
Всё это, конечно, прекрасно, но вид сиротливой чашки вводит в ступор.
— Хочешь, я тебе ещё пироженку дам?
— Пирош-женка? Пирож-жное?
Фак, он так пиздецки очаровательно делает паузы перед шипящими, как будто разгоняется перед прыжком через турник.
— Да.
— Нет, — Юри покачал головой и серьёзно посмотрел мне в глаза.
Не знаю почему, но его серьёзность какая-то детская, защитная что ли, совсем не насмешливая, как у Акеллы. Бля, почему я продолжаю их сравнивать, это тупо.
— Да мне несложно. Как-то по-бедняцки просто выходит, какой-то так себе подарок.
Он долго посмотрел на меня.
— Русская широта души?
Я хохотнул. Бля, какой же заебатый чувак.
— Ну да, она самая.
— Прости, Юрио-сан. Я не хочу сладкое.
— Сладкого, родительный падеж. Понял, — я почесал за ухом. — Ну тогда могу угостить тебя пирожками. У меня деда печёт пирожки каждую неделю, сегодня были с мясом и капустой. Хочешь? Он вкусно готовит, попробуй. Ты же не вегетарианец?
Юри задумался, вспомнил перевод, покачал головой.
— Нет.
— Нет — не вегетарианец?
Он кивнул.
— Но пирожками тебя угостить можно?
Юри нерешительно пожал плечами.
— Ни разу не пробовал пирошки. Пирош-жки. Пи-рож-ки.
— О-о-о! — со значением протянул я. — Ну так узрей и выкуси. Секунду подожди, я их разогрею.
Скоро я вернулся, поставил блюдце с подогретым в микроволновке пирожком перед ним. Юри, до этого отстранённо смотревший через стекло витрины на улицу, благодарно кивнул.
— Приятного аппетита, — вставил я.
И тут вошёл Виктор. Лицо хмурое, выражение глаз пустое. Он поднял голову…и увидел Юри.
Бля, у меня сейчас сердце разорвётся, ну нахуй.
Я поздоровался с Виктором, пошёл за стойку и стал упорно смотреть в окно, отвернувшись от них.
***
— Доброе утро, Юри.
Юри вскочил и поклонился.
— Доброе утро, Виктор-сама, — он поднял лицо и посмотрел прямо в его глаза. — Я как раз вас дожидался.
— Хорошо, — Виктор набрал в грудь побольше воздуха и вздохнул, пытаясь успокоиться. — Давай тогда прямо тут и поговорим.
Юри покосился на старательно не привлекающего к себе внимание Юру: он чуть ли не спиной к ним сел. Виктор повернулся к нему.
— Юрочка?
— Что? — резко ответил он, по-прежнему не поворачиваясь. Руки сложены на груди, плечи вжаты.
— Ты знаешь английский?
Юра даже повернулся: такого вопроса он не ожидал.
— Ну, в школе проходили. Иногда клиенты русского не знают, заказы от них на английском принимаю.
— Ага. What do you think about the color of the walls? I think it’s pretty obscure actually. I mean when I was asking our designer about it he said it was convenient although for me it wasn’t. Nevertheless, I accepted his decision 'couse eventually he was a designer not me. Since that I have regretted about that every day I go work. And what’s your opinion about this interesting situation?
— Э… Чего?
— Хорошо, спасибо, — Виктор вернулся обратно к Юри, пока до Юрочки не дошло, что произошло, и он не начал пениться от бешенства.
— Итак, — сказал Виктор по-английски, — ты хочешь поговорить о том, почему тебя так долго не было?
— Да, — Юри серьёзно кивнул. — Для начала, хочу уточнить: ты назвал меня симпатичным. Почему?
— Э… Ну…
Такая напористость и серьёзность!
— Не так спросил, — поправил себя Юри. — Я просто хочу знать, это шутка такая? Обычай? Оборот речи? Потому что если так, то и говорить не о чем.
Виктор замер на мгновение и коротко мотнул головой.
— Нет. Это не оборот речи. Я просто хотел предложить больше проводить время вместе, но не знал как.
Юри смутился, опустил взгляд, поводил крошкой от пирожка на блюдце, снова посмотрел на него.
— Если говорить в общем, — медленно произнёс Юри, — я тоже. Я имею в виду… — он замолк, начал разминать лицо руками, будто умываясь. Вздохнул. — Я имею в виду, — неспеша повторил он, — что ты, Виктор-сама — единственный человек, с которым я говорил с тех пор, как приехал в Россию. По-настоящему говорил. Я не люблю жаловаться, но здесь у меня мало знакомых. Ко мне переехала мама из Японии, мне от этого до сих пор неловко. Она просит меня общаться с людьми, но мне это сложно. Сейчас. Здесь. Тут всё другое, не так, как я привык. И я бы хотел с тобой начать общаться, давно хотел предложить, но такого начала я бы не хотел. Так что давай так, Виктор…сан. Ты любишь музеи?
— Да, — сипло сказал Виктор. Он прочистил горло и повторил снова: — Да, люблю. Когда-то экскурсоводом хотел быть, в школе даже ходил в кружок.
— О, — уважительно сказал Юри. — В России есть и такое?
— В Санкт-Петербурге — есть.
Юри покивал.
— Понятно. Да, у вас очень богатый на достопримечательности город, — он помолчал немного. — Так вот. Признаться, когда я только приехал, я ходил в самые известные — Эрмитаж и Русский музей, но потом…по кое-каким причинам, я перестал. А другие очень тематические, и мне кажется, что без человека — русского человека, понимающего исторический и культурный контекст — я пойму очень мало. Ты бы хотел пойти со мной в музей, Виктор-сан?
Во время последней части разговора, Юри старательно не смотрел на человека перед собой. Ему казалось, что он так или иначе оскорбляет этого Виктора. Поэтому, когда он наконец поднял глаза, то был ошарашен переменой в лице собеседника: Виктор расцвёл. Глаза засветились, на губах загуляла улыбка.
— Отлично, — весело сказал он. — Когда встретимся?
Неожидавший такой реакции Юри пожал плечами и предложил дату. Виктор радостно покивал.
— Отлично, отлично! Я могу! Ты знаешь, в какой музей хочешь пойти?
— Если честно, нет, — сказал он.
— Ну, — произнёс Виктор бодро. — Давай разбираться. Ты завтракал?
— Нет…
— Прекрасно, я тоже! Давай за завтраком и решим.
***
Я не понимал, какого хуя, но эти двое разговаривали — и на, сука, довольно весёлых тонах — уже несколько часов. Бля, они тут до обеда будут сидеть или как?
— Доброе утро.
Фак, клиент подошёл, а я и не заметил.
— Доброе утро, — сказал я, переводя взгляд с цветущего Виктора и улыбающегося Юри. И наткнулся на того самого парня. — Здравствуйте, — сделал паузу, сверяясь с памятью. — Отабек, верно?
Человек моргнул и коротко кивнул.
— Пришли за кофе, который я обещал?
Отабек кивнул во второй раз.
— Да.
Ох пиздец, я сегодня прямо охуенно щедрый: всем раздаю.
— Отлично, вперёд, — я изобразил готовность к потокам воображения этого Отабека.
— Хорошо. Можете повторить то же, что дали мне в первый раз.
Я почувствовал, как мои брови ползут вверх. А. Ху. Еть.
— Ого, — вырвалось у меня. — Что, понравилось?
Отабек снова кивнул, поиграл бровями.
— Не распробовал.
