Inevitabilis

Канаме Мадока. Твое имя созвучно с шепотом звезд. Именно поэтому мое сердце каждый раз трепетало, услышав его. Ты – недосказанные слова, туманная ночь, алый рассвет и секреты под стеклышком. Ты – моя последняя мысль перед сном и первая после сна. У тебя чистое сердце и невинная душа. Бьюсь об заклад, что у тебя цветы растут между ребер, разрывая все внутри. От этой боли и страдает твое сердце, и жидкое золото течет по венам. Прогрессия времени воплощается в наш опыт, и будущее становится настоящим, а настоящее – прошлым. Невозможно говорить о динамике без концепции времени и его прогрессии. Время, как и пространственные координаты – это степень определения событий. Время идет вперед в одном и том же темпе, и мы вынуждены идти вместе с ним. Однако пространственные координаты изменчивы, поэтому можно перемещаться свободно в любом направлении. Моим пространством была Митакихара. Я не покидала ее пределы, но я меняла временную линию, каждый раз замещая себя. Теория относительности гласит, что прогрессия времени не универсальна и зависит от того, кто ее изменяет. Принимая большое ускорение или находясь вблизи сильных гравитационных сил, можно изменить скорость течения времени, остановить его или повернуть вспять. День за днем я поворачивала стрелки в часовом механизме, меняя временную линию, в надежде изменить прошлое. С каждым путешествием я была все ближе к отчаянию. Мой предел остановки времени ограничен несколькими минутами, но само путешествие происходит на месяц. Поскольку измененные события образуют новую параллельную реальность, я остаюсь собой во всех временах, точно также и Мадока, ведь она – центр всех миров. 8 лет. Именно столько времени я потратила на путешествия. Их было больше сотни. Как же невыносимо больно видеть один и тот же финал. Страдание неизбежно. Мне казалось, что за пределами Митакихары ничего не существует. – Сакура, не рассказывай об этом остальным. Я хочу быть первой, кто узнает это. Все будут в безопасности, если сделают вид, что ничего не происходит. Слишком очевидно, что все это подделка. – Хомура, есть идеи насчет происходящего? – Да. Кто-то создал барьер, замкнутое измерение размером с город, где оказались все мы с измененной памятью. Как долго нам придется играть в этом спектакле, неизвестно. Весьма странно, что больше ничего не происходит. Пойманная добыча живет в ловушке, считаясь относительно свободной. Ни к чему хорошему это не приведет. Скажи, ты помнишь меня? – Возможно, ты права насчет воспоминаний. Должно быть и тебя я вижу впервые. Жестокость и холодность тебе к лицу, как ни странно. Почему только я все помню? Да, я видела это раньше. Иллюзия замкнутого мира. Лабиринт без выхода, где каждый является жертвой. Лабиринт Ведьмы. В этой фальшивой Митакихаре есть три вещи, которые не могут существовать в одном времени, в одной концепции мира. Первая – Мадока Канаме. Никто не помнит о ее существовании, но вопреки всему она есть в этой временной линии. Вторая – Шарлотта. Магическое существо, что было Ведьмой. Третья – я. Акеми Хомура. Девочка из другой временной линии. Кьюбей создал особый барьер, сдерживая процесс превращения, ожидая явление Закона Цикла, чтобы заполучить силу Мадоки и использовать в личных целях. Если Мадоку помню только я, значит и создать мир, где она существует, могла тоже только я. По словам Инкубатора, Закон Цикла пытался пробиться во внутрь этого барьера, чтобы освободить меня, но в замкнутом измерении материализованная форма стала человеком, не проявляя истинной силы. Если бы я умерла, то Мадока не пришла бы за мной. Ради твоего спасения я была готова стать Ведьмой. Зачем ты спасла меня?! Я надеялась, что после превращения вы все вместе уничтожите меня, и тогда тебе бы не пришлось менять законы Вселенной. Почему я должна страдать после стольких лет?! Почему ты такая добрая?! Я помню, когда мы сидели на окраине города, там, на цветах… Я рыдала, рассказывая тебе о своих чувствах. Скажи, Мадока, ты помнишь? « – Я нашла тебя. Что случилось? Хомура, не нужно избегать себя. Я с удовольствием выслушаю тебя. Возможно, я смогу помочь, ведь это лучше, чем ты будешь держать все в себе. Ager viridis flores. Aspirante frigus noctis in volvent nobis. Mollis frigus lux lucernæ ardentes in vindi herba. – Мне больно, когда я вижу, что ты страдаешь, – тогда ты немного отошла вперед, а после обернулась, одарив меня ласковым взглядом. – У меня был по-настоящему страшный сон. – Сон? – Ты уйдешь так далеко, что я не смогу увидеть тебя снова. И каждый в этом мире забудет тебя. Только я буду помнить тебя в этом огромном мире. Petalis peragit cursum venti. Ut nusquam redire. – Я была так одинока… Никто не понимал, что я чувствовала. Я начала думать, что все мои воспоминания о тебе ненастоящие. Ты подошла и стала утешать меня, не проронив ни слова, лишь немного приобняв. Я так ждала, что ты подойдешь первой… – Это ужасный сон. Но сейчас все хорошо. Я никогда не уйду так далеко, что ты не сможешь увидеть меня. – Почему? Почему ты так уверена? – Ты знаешь, как я слабовольна. И поэтому я никогда не сделаю так, чтобы кто-то страдал так же сильно, как и ты сейчас. – Но тебе будет больно. Настолько, что ты не сможешь справиться! Omnia mihi lacrimae exprimuntur. – Все хорошо. Ты, Кёко, Саяка, Мами… – ты аккуратно заплетала мои длинные волосы. Так нежно и так приятно, – мои мама и папа, Тацуя, одноклассники. Я никогда не захочу уйти, чтобы больше не увидеть всех снова. Даже если не останется выбора, у меня не будет смелости на подобный поступок. – Верно… Ты права… Ты честна с собой. Как я могла совершить такую ошибку? Usqus violacei coloris mutatio color. Я не позволю этому случиться. Я должна остановить тебя. Мадока, ты должна знать. Прежде, чем я причиню тебе боль, Petala cadentesque concussa terra floribus. у тебя должна быть смелость для принятия сложного решения. Когда ты запомнишь, что только ты способна на это, Accendentes luminaria pro parvis florum. Mollis lux circum nobis. Ты поймешь, насколько ты добра и милосердна. Et volavit ad auras. Nocte parva miracula. Верь мне, я знаю. Мадока, ты ничего не помнишь. Возможно, для меня, ты просто иллюзия или фальшивая копия, созданная кем-то. Как мы сможем встретиться снова?! Неважно, что я думаю, это все равно невозможно. Но я скажу тебе. Ты – настоящая Мадока. Я могу говорить с тобой, могу чувствовать твою доброту. Спасибо… Ты сделала меня счастливой, я даже не могла просить о таком. Мне пора. Я должна кое-что сделать. Voitantes scintillae dispersa per noctem». Не знаю, поняла ли ты меня, но я справлюсь. Я не позволю этому миру уничтожить тебя. При заключении контракта ни одна из нас не спрашивала об условиях. Когда тебе обещают чудеса, магию, невероятную силу, прося взамен лишь одно желание, трудно совладать с собой. Каждый чего-то хочет, о чем-то мечтает, а тут гарантия исполнения любого, самого невероятного желания. Кьюбей никогда не рассказывал об условиях сам, считая это ненужным. Первое условие – душа отделяется от тела и становится Самоцветом. Стать орудием для убийства сможет не каждая. Это опасная игра на грани жизни и смерти. Второе условие – Волшебница и Самоцвет неразделимы. Перейдешь лимит расстояния – умрешь. Третье условие – в итоге каждая Волшебница становится Ведьмой. Равновесие мира. Добро уравнивается злом. Сплетенные в Кольцо Судьбы, разделяя участь и силу Богини, Небесный Квинтет Волшебниц будет сражаться с Ведьмами… Отречься от всего, потерять себя… Я согласна, если ты убьешь меня. Митакихара стала порочным кругом, из которого нет выхода. Точнее, он есть, но равносилен смерти. Я хочу… знать правду. Оставив свою душу гореть в огне, я села на автобус, что идет до окраины города. Отдельно от Самоцвета, я все еще могу идти… Как странно, ведь предел всего 100 метров. Стрелки часов с грохотом передвигались по циферблату. Время – моя стихия. Сейчас почти двенадцать. Обратный отсчет? Вдалеке город медленно таял в тумане, из которого прилетела стая сов. Каждая из них села на часы. Я научилась во всем находить скрытый смысл. Означает ли это, что я мудро использовала данное мне время? Полночь. Огненный дождь разрушает город. Жестоко, но безумно красиво. Пламя охватило автобус, после чего он взорвался. Похоже, это и есть Второй округ Митакихары. Я сделала круг, так и не покинув город. Я стою напротив границы – один шаг, и я свободна. Но только выхода нет. Он не существует… для меня... Другими словами… я больше не Волшебница. Достав пистолет, я выстрелила в свой Самоцвет. Душа разлетелась на осколки аметистов, но я все еще жива. Почему? Все закончится…? Земля покрылась алыми цветами, взросшими от моей крови. Ликорисы. Цветы, несущие смерть. Когда я стала Ведьмой?! „Окруженная тысячами соцветий, я приняла свою судьбу. Я так люблю тебя, что отреклась от всего, что было мне дорого. Ради тебя. Акеми Хомуры больше нет. Маленькая черная корона с сияющим аметистом внутри станет небольшим напоминанием обо мне прежней и Самоцветом Души для меня новой. Хомулилли. Наполовину отсеченная голова, на которой из капель крови выросли паучьи лилии, руки, скованные цепями. Окруженная солдатами Ведьма. В конце пути стоит огромная гильотина с заточенным лезвием. Меня ждет наказание за преступление границ дозволенного. Смертная казнь”. – Мадока забыла, что была Богиней, и ты, Акеми Хомура, забыла, что была Ведьмой. Эти два условия уничтожили все ныне существующее и привели к великому началу. Я пришла в новый мир и открыла правду. Хрупкий баланс начал разрушаться. Канаме Мадока просит о помощи, но эта боль, выпавшая на ее долю, напомнит ей о том, кто она, и что она должна сделать. – Кьюбей, скажи мне, какова твоя истинная цель. – Подтверждение существования Закона Цикла, конечно же. – Для чего? – Удовлетворение простого любопытства, как вы говорите. Не могу поверить в это! Пройти через столько временных линий, чтобы только убедиться в существовании Мадоки. O D I U M – Ты хочешь завладеть Мадокой, не так ли?! И не было в мире ничего громче, чем звук разбитого стекла, что разрушил барьер. И не было ничего прекраснее кровавой луны на темно-синем небосводе в окружении звезд. – Не отрицаю, что это была главная и единственная цель. Мы, Инкубаторы, не можем вмешиваться во что-то, если мы не уверены в его существовании. – Но ведь это не остановило тебя. – Верно. Если мы можем наблюдать, то можем и вмешаться. А если мы сделаем и это, то сможем контролировать. Однажды, мы бы полностью получили силу Закона Цикла. Фаза между надеждой и отчаянием была бы сокращена. Энергия, созданная от ваших эмоций, находится за гранью нашего понимания. По правде говоря, Волшебницы – это ключ от безграничных возможностей. Он прав. Наши чувства способны на многое. Я уже ни о чем не жалею, ведь я уже не Волшебница. Существование Акеми Хомуры завершено. – В конце твоей неизбежной судьбы, твое обещание будет исполнено, и ты встретишься с той, кого так долго ждала. Разве это не сделает тебя счастливой? – Нет. Не о таком счастье я мечтала. – Ты прокляла себя. О чем ты думаешь? В таком темпе ректификация неудержима! Я стала Волшебницей, чтобы спасти Мадоку. Если тебе, Кьюбей, откроется секрет, то я готова стать Ведьмой. – Я никогда не позволю тебе прикоснуться к Мадоке снова! – Почему ты не хочешь сдаться? Ты осознаешь, что проведешь вечность в этих проклятиях? – Я предполагала, что этот лабиринт станет моей могилой. – Знаешь, что произойдет, если ты умрешь здесь? Ты никогда не сможешь выбраться отсюда, Ведьма возродится внутри этой клетки. Ты будешь уничтожена, так и не найденной Законом Цикла. Никто не спасет твою душу от отчаяния. Ты потеряешь шанс увидеть Канаме Мадоку. – Замолчи! Я не позволю осквернить Ее имя! Мадока отдала все ради нас, ради спасения несчастных Волшебниц. Она принесла себя в жертву, и сейчас Она где-то далеко от нас. Ей одиноко, но никто никогда не придет к ней. Я бы хотела разделить с Ней одиночество. Все это бессмысленное инумо. Мне больно жить сейчас, видеть, как разошлись наши судьбы, ведь я не способна сказать это себе в прошлом. Клятвы нарушены, обещания не сдержаны. Мир начинает перестраиваться. В этой Вселенной будут созданы новые законы. Можно ли сказать, что это посягательство на акт творения? – Акеми Хомура, во что ты вмешиваешься? Что ты меняешь? Это невозможно. Проклятый Самоцвет Души должен был исчезнуть вместе с твоей душой. Тогда почему..? – Повторяя историю, я ранила себя и страдала все больше и больше. Это доказательство моих чувств к Мадоке. Даже сейчас, эта боль дорога для меня. Она не была проклятием, что осквернила Самоцвет. – Тогда что произошло? – То, что тебе никогда не понять, Инкубатор. Бельведер всех человеческих эмоций. Больше, чем влечение, глубже, чем страсть, сильнее, чем отчаяние. Любовь. – Не Волшебница и не Ведьма. Акеми Хомура, кем ты пытаешься стать? – Мадока была священна, как Бог, и я не смогла ни забрать Ее с Небес, ни разрушить Ее. За свершение таких поступков, я могу называться Демоном, верно? – Тогда все ясно. Использование человеческих чувств очень опасно. Мы не можем контролировать то, что в финальной форме безотчетно и иррационально. – Я не могу управлять всеми проклятиями в одиночку. Сейчас этому миру нужны вы, Инкубаторы. Воплотители несбыточных желаний в реальность. Ты останешься со мной навсегда, Кьюбей… Qui fovent somnium?